Текст книги "В Школе Магии Зарежья"

Автор книги: Сенкия Сияда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

– Чего?! Чего ты все время острословишь? – возмущенно отперлась я и добавила. – Ну и что нам с этих твоих глупых баек?

– А то, – послушно продолжил рассказ вампир, – что амулет тот вообще на структурах завязан был, потом одно время за преступления в области магии у инквизиторов даже такая казнь была – разрыв структуры, но дело не в этом, а похоже, что Мазвий выделил Акимарха из гостей именно с помощью этого амулета. Ведь у прошедших обряд коронации...

– ...Нити, из которых структура – утолщаются, у каждого члена семьи согласно ранжиру. – Важно кивнул Акимарх.

– А втянул-то он как в телепорт? Так и не поняла я.

– А я и не знаю, – несколько изумленно отозвался Ладмир. – Я и не говорил, что знаю. Я только предположил, с помощью чего Мазвий смог бы опознать принца из целой толпы гостей. А уж как он его втянул в телепорт – это тебе, видишь, во-он туда, – он протянул пальчиком куда-то в сторону лесной тьмы за Акимархом, где, предположительно мной, находилась гора. – Там и задавай вопросы.

Я со страху даже дотянулась и шлепнула по этому его пальцу.

– Может быть, попытаемся пробраться обратно внутрь горы и разыскать этот телепорт, ну, какие-нибудь записи о нем или саму смесь? Ведь наверняка у Мазвия было какое-то такое хранилище, библиотека или лаборатория? – азартно завертел головой, глядя по очереди на нас всех, принц.

– Есть такое место, – вспомнила я про пещеру с пентаграммой. А также сразу в деталях вспомнила про того, кто благодаря ей появился. – Вот только возвращаться туда обратно мне совсем и совсем не хочется.

– А что ты предлагаешь? – раздраженно отозвался Ладмир.

– Вы не представляете себе, Варвара, что это значит – много месяцев пробираться через леса, кипящие орками, после – через необжитые пустоши, в которых нет ни воды, ни еды. А если где и есть оазисы, то на них кишит столько нечисти, что приближаться к ним опасно ближе, чем на двадцать верст, – спокойным тоном подал голос Аэссиниэль.

Я представила. И мне сразу захотелось вернуть обратно хотя бы свою ученическую волшебную палочку.

– Ладно, убедили. Лучше уж демон, туман и эти, как их, рити...кири.

– Ритиэкри, – поправил Ладмир.

– А как попасть внутрь? – вдруг спросил Акимарх. Возникла пауза.

Заговорил таур:

– Вот в этом-то и есть загвоздка. Единственный вход внутрь Сизой тайны, известный мне, находится по ту сторону гор. А выход по эту.

«Так себе, кстати, выход», – подумалось мне.

Все не сговариваясь, повернули головы в сторону гряды, но, разумеется, кроме стены леса ничего не увидели.

– Э-э, а она ведь, вроде бы, не коротенькая, – предположил Акимарх.

– Как же так, неужели Мазвий каждый раз входил именно там и насквозь проходил через горы, чтобы попасть в свое логово? – я была несогласна как с перспективой преодолевать заснеженные горные перевалы в легком рваном платьице, так и обходить их кружной дорогой. – Должен быть другой путь!

– Возможно, существует другой вход. Но эта тайна умерла вместе с колдуном, – размеренно отозвался эльф.

– Мы можем потерять месяц на один только переход, – я вдохновенно придумывала устрашающие подробности, – потом еще месяц проплутать внутри самих гор! И это, – я назидательно подняла палец, – в лучшем случае! А ведь после всего того мы еще можем ничего не найти! И потерять напрасно столько времени!

Пауза. Ладмир переглянулся с Аэссиниэлем:

– Ну да, какой-то резон в ее словах есть.

– И что теперь?

«Может быть, вообще – лечь и умереть?» – возникла у меня в голове пессимистичная мысль.

– А если нам пойти на юг? – вдруг озарило меня, и я заулыбалась. – Не на север, а на юг? Ведь было же там какое-то море?

– Не море, а окиян! И не было, а есть! – педантично поправил Акимарх.

– Один пень! – отмахнулась я и с пылким взором закончила мысль. – Главное – дойти до какого-никакого порта, и затем – здравствуй, родина!

Ладмир и Аэссиниэль посмотрели на меня с жалостью, затем с каким-то знанием обсуждаемого вопроса меж собой переглянулись, видимо, решая, кому толкать разъяснительную речь, и Ладмир на фоне трагического вздоха эльфа, выдал:

– Варя, на юге живут Племена.

– Ну и что – племена! Да хоть пельмени, лишь бы с ушкуями! – не поняла я.

– Не племена, а Племена. Что ты за безграмотная, такого не знать?..

Всезнайка-принц на этом моменте подозрительно тихонько помалкивал в сторонке. И едва ли не свистел, по сторонам кося глазами. Да не специально я на него смотрела, просто, глядя в пространство в его направлении, я пыталась хоть что-то вспомнить, раз мне тут однозначно намекают. Но не преуспела и нехотя, в мыслях неприязненно подписываясь под последней произнесенной вслух фразой, пожала плечами.

– Племена, – медленно заговорил Ладмир. – Это малоразвитые формы жизни. Не люди – твари. Они живут в своем мирке, в который посторонним лучше не соваться. Съедят. Их, Племен, несколько, у каждого своя территория, размер которой постоянно меняется из-за прихватов земель соседями. Заняты, в основном, междоусобными набегами, разграблением вражеских поселений и поеданием пленных. Какой уж там порт – утлые плоты, и те уже – верх кораблестроения.

– Ничего себе! Вот это дали некоторым боги соседушек, – рассказ вампира меня просто огорошил, и я сразу заявила. – Я туда идти отказываюсь!

– ...А торговые суда, бороздящие воды мира, к их берегам и близко не подходят и не пристают, – договорил вампир.

– А разве нас не будут искать? – подал вдруг голос принц. Оказывается, все это время, пока меня просвещали по истории и географии, он обмозговывал своё.

– Ты предлагаешь сидеть на попе до морковки на заговенье и ждать помощи? – поразилась я его наивности.

– Я боюсь, что если нас и ищут, то навряд ли настолько далеко. Никто не знает, где мы находимся, кто и зачем нас похитил. Поиски начнут поблизости от места похищения, с известного радиуса дальности разовых телепортов, – порушил надежды Акимарха Ладмир.

– А его? – не согласился неугомонный принц и нацелил ладонь в эльфа. – Ведь не только нас ищут, но и таура Аэссиниэля! Эльфы-то, наверное, могут и вызнать, где искать своего правителя?

– Таур Аэссиниэль, вас ведь похитили раньше, чем нас, правда? – я ухватилась за идею Акимарха.

Аэссиниэль потускнел и, помешкав, скорбно глянул на наши обнадеженные физиономии:

– Наэ, вынужден вас разочаровать, мэллин. Да, я провел в заточении около месяца. И найти меня моему народу действительно можно, где бы я ни находился... Но только при помощи куйату.

Хватило и намека. Мы скисли, как на солнцепеке – молоко. Куйату сейчас валялся бесхозным булыжником в Сизой тайне. Эльф поделился:

– Случилось такое, что впервые за тысячу лет между эльфами и гномами наладились довольно неплохие отношения. И, пользуясь этой передышкой, наступлением спокойных времен, мы решились отдать нашу главную реликвию на огранку. Она давненько в этом нуждалась, а самые лучшие мастера огранки, как известно – гномы. Кроме того, этот жест должен был еще более способствовать становлению мирного контакта и выказать наше уважение и доверие к недавним противникам...

Я же вспомнила про явную напряженность между эльфами и гномами в столице, но распространяться и напрасно тревожить эдельского правителя сейчас, когда он все равно ни на что не мог повлиять, не стала. Однобоко подумалось – может нам здесь по большому счету даже спокойнее на данный момент, чем было бы на отчизне, где, поди, не пойми что нынче происходит?

– ...Но или они не захотели мира и вступили в сговор с колдуном. Или он лично проведал о куйату, и у них его выкрал. Видимо, к сожалению, подгорная система охраны от магического проникновения не совсем совершенна.

– Да будь она хоть тысячу раз совершенна... – глубоко вздохнул Ладмир и, оперев локоть на бедро, запустил себе пятерню в шевелюру.

Опять долгая пауза.

– М-да, – подвела я безрадостный итог.

По поляне плыл великолепный запах готовящегося мяса.

– А кстати, что произошло там тогда, в пещере? Ведь это ты, Вава? Из-за тебя?.. – внезапно для всех встрепенулся Акимарх. Все слаженно посмотрели на меня.

– Что? – недоуменно переспросила я.

– Ну, там, что-то со временем, – принц подвинтил воздух пятерней. – Эдакое.

– Варя, помни, ты не обязана об этом рассказывать, если не хочешь, – тут же влез с консультациями Ладмир. Что за привычка?!

Все замерли в ожидании моей воли. Даже эльф всматривался в мою мордаху и затаил дыхание, хотя, как правило, старался не докучать окружающим назойливым вниманием. Я медленно обвела всех взглядом и выдохнула:

– Я расскажу. Мы тут, все вместе, попали в такую передрягу, что имеем право знать, можем ли полагаться на тех, кто рядом. – Я обернулась к Ладмиру. – Ведь согласись, это несправедливо, мы знаем, кто такие Акимарх и Аэссиниэль, про их жизнь. Они имеют право знать тоже.

Ладмир как-то странно хмыкнул, мол, ну-ну.

Я рассказала все. Ну, то есть почти все. Ладмир, если где-то и упоминался, то только там, где этого было нельзя опустить, и в моих рассказах был заменен на некоего таинственного незнакомца, а с этим Ладмиром мы, мол, случайные сокамерники. Выдавать его тайны я была не намерена. Себе дороже. Захочет – сам расскажет. Ладмир же весь мой рассказ буравил меня взглядом и сидел напряженный, словно смертник в утро казни. Не знаю, чего и кого именно он опасался. И не знаю, удалось ли мне обвести вокруг пальца эльфа, в рассказе было много нестыковок и запинок, к тому же меня терзали смутные сомнения, что Ладмир и Аэссиниэль были знакомы до этого. Но таур не задал мне наводящих вопросов, а бесхитростный принц принял все за чистую монету. Ладмир в соответственный момент повествования уяснил, что я не собираюсь его разоблачать, совсем чуть-чуть улыбнулся и подмигнул. Под конец, как это всегда со мной бывает, когда я помногу вру, я уже начала сбиваться, что, куда, откуда, зачем и где и стала умоляюще поглядывать на Ладмира, в тщетной попытке подобрать слова. Наверное, вампир не смог больше выносить моих терзаний и жалкого блеянья в качестве объяснений, и громогласно заявил, что таинственный незнакомец – это он и что я прошла проверку на вшивость. Все заулыбались, а я покраснела.

В ходе исповедания заново пережила – и давнее детство, и не столь давнюю беготню по Сизой тайне. Разволновалась, разумеется, и под конец повествования вовсю промакивала слезы краешком юбки. Ладмир же про себя выдал скупую информацию, что имеет некое отношение к артефактам в целом и является давним противником Мазвия в частности. И кроме той вехи его истории, что вкратце упомянула я, больше ничего о нем обнародовано не было.

А я чего-то совсем расклеилась.

– Ну, как ты? – обеспокоенный Ладмир подсел к нам на бревно.

Аэссиниэль теплым жестом взял мою ладонь между своих и сказал что-то на эльфийской тарабарщине. С иностранными языками я не дружила, и знала только пару-тройку ругательств из некоторых из них.

– Чего? – подняла на него расфокусированный переживаниями взгляд.

– «Дитя времени, живущее вне его», – пояснили мне.

– А-а. – Уяснила я и фальшиво-бодреньким тоном ответила на вопрос Ладмира: – Я нормально... Непонятно только, откуда взялся демон в камере, ведь мы тогда еще к пентаграмме и близко не подходили.

– Да чего уж там непонятного, – сам себе пробурчал Ладмир. Все вопросительно посмотрели на него. Пришлось пояснять: – Помнишь, Варя, когда мы воспользовались артефактом Сифовского, и нас перебросило по времени, этому предшествовало такое яркое белое свечение?

– О чем ты говоришь! «Помню ли»? Я это свечение в страшных снах вижу всю свою жизнь! – возмутилась я. – Такое же упало на меня тогда, когда рвалось пространство, и навсегда исчезала моя деревня!.. – и осеклась. – Ты хочешь сказать, что....

Ладмир кивнул:

– Можешь, Варя, считать демона своим собратом по несчастью. Пространство разорвалось снова. Только на этот раз на твоем месте оказался демон. В него отстрелило частью силы и забросило вместе с нами в новый мир. Хотя, по идее, он в нем был еще не вызван и существовать никак не мог. Поэтому, кстати, наших с тобой прошлых проекций в узнице не оказалось. Хочешь, докажу свою теорию?

Ладмир вынул из кармана артефакт Сифовского, а также снял с шеи цепочку с темно-фиолетовым камнем. Надел мне артефакт Сифовского, который был как-то непривычно тускл, на шею: золотистые искорки не плясали в тягучей зелени камня, а зависли темными соринками. Все выжидательно уставились мне на декольте. Ладмир поднес темно-фиолетовый амулет почти вплотную к испытуемому артефакту.

– Ну что, убедились? – спросил Ладмир, когда поисковик никак не отреагировал на такое соседство, и подщелкнул его ногтем. – Он должен был, если не засветиться, то хотя бы посветлеть.

В свете новой информации у меня возник вопрос:

– Если мы все же решили... Решим двигаться внутрь Сизой тайны, а где-то внутри нее ходит демон, и если мы на него там наткнемся... То как же одержим верх, когда он тоже может создавать временные коридоры и быстро двигаться? Это какое-то чудо, что нам удалось не сталкиваться с ним в прямом поединке после переноса по времени!

– Ну, теперь-то нас четверо, а не двое, – неунывающе отозвался Акимарх. – У меня ведь есть пилирит, и нам уже не придется спасаться бегством. Возможно, удастся что-нибудь придумать. Да и вообще, мы необязательно должны с ним сталкиваться!

– Ведь там и без демона еще много всего занимательного и интересного, – в тон его последней фразы абсолютно неподобающе тауру поддакнул эльф.

Все предпочли не уточнять. Невеселых дум на сегодня и без того хватало.

Но в памяти сама собой всплывала картина обманчиво-неторопливого появления у реки живого тумана и то, что и демон, и полудемон во время погони за нами по тоннелям то и дело отвлекались на что-то еще. На кого-то еще. Хотелось бы жизнелюбиво думать, что друг на друга... но вдруг там еще какое неучтенное страшилище?

– Совсем необязательно, что демону досталась такая же способность, как и Варваре, – подал неуверенный голос Ладмир. – Артефакт – это сложносоставленная магическая конструкция. И если Варваре досталась работа с временными коридорами, то демону – какая угодно другая из элементов Артефакта. Он может, например,... я не знаю... начать мерцать, быстро исчезая-появляясь и практически становясь невидимым. Или приобрести способность к самотелепортации на краткие расстояния. Или еще что. Все зависит от набора составляющих артефакта, который ему выпал.

Я вспомнила еще кое о чем:

– А как так получается, что внутри горы с магией не было никаких проблем, а здесь – даже костер с первого раза не удалось развести?

– Аномалия – это сплошь возмущения и завихрения магического поля, – принялся объяснять свои гипотезы Акимарх. – Когда маг в таких завихрениях плетет структуру заклинания, то вихри ее сдвигают, уволакивают, короче, меняют. В обычном мире тоже происходит нечто похожее, но там это происходит столь медленно, плавно и с большими объемами, что маги успевают нормально сплетать заклинания. Но здесь все более хаотично, мелко и рывками, что ли. Раз на раз, конечно, не приходится, в одном месте Аномалии могут быть разной силы течения магического поля. И тогда в случае слабого течения можно колдовать без оглядки. В случае сильного – тоненько, вот как здесь – создавать маленькую готовую матрицу плетения, активировать ее, чтобы она не успевала «поплыть» по завихрению и сместить структуру. А потом, если требуется, постепенно вливать в нее магические силы, как бы раздувать. А иногда здесь колдовать вообще нельзя. Если жизнь, дорога, конечно.

Я его, как маг – мага, поняла. Но мы, как маги, также оба понимали, что не для каждого заклинания и плетения озвученная схема действий подойдет.

– Сизая тайна и есть центр аномалии, – дополнил эльф ответ Акимарха. – Горы – это как глаз у смерча. Внутри магия концентрируется, сосредотачивается и упорядочивается. Внутри завихрений нет, там – статика. Колдовать там легко – пространство перенасыщено магией. Возможности любого мага возрастают в несколько раз.

Выбор Мазвия в пользу Сисвикской аномалии стал выглядеть логичнее. Да и тепло здесь...

Костер сухо потрескивал, обогревая и бросая отсветы на лица. Со спины одолевали мелкие местные комары и ночная прохлада. Ладмир продолжал сидеть третьим на нашем с эльфом бревне. Я стала плотоядно коситься на его сюртук, пока, в конце концов, мои хищные намерения не были запримечены. Вампир раскрыл ближайшую ко мне полу и поделился с боевой подругой верхней одеждой. Я привалилась к теплому боку под гладкой шелковой рубахой и свободно вздохнула – тылы прикрыты. Ладмир приобнял поверх и ободряюще похлопал ладонью. Разговор потек в более частной обстановке.

– Хотя, если честно, в голове до сих пор не укладывается: из-за какой-то одной деревни образовался новый мир? – поделилась я, прикрыв глаза.

– А ты знаешь, сколько их вообще, этих-миров-то? И при том один от другого может отличаться лишь тем, что в одном, – он шлепнул себя по шее, – какого-то мужика кусает сотня комаров за лето, а в другом – сотня и один. Постигаешь? Дело здесь вовсе не в деревне.

– А это что же значит, что и тот наш мир, в котором нет моей деревни, он теперь тоже поделен, да?

– Да. На тот, в котором мы задействовали амулет и на тот, в котором не задействовали.

– И все-таки мне непонятно!

– Что?

– Вот ты говорил, что моя деревня исчезла потому, что вы в будущее притащили кусок временной ткани из прошлого и в ней разрушили мое поселение, так?

– Ну.

– И вследствие такой нестыковки образовались два мира: в одном все по-старому, а в другом – деревни как не бывало? А как же по-старому-то? Значит, там вместо меня живет какой-то мой двойник? А я тогда кто? Откуда? Тоже отпочковалась?

Ладмир задумался:

– Не факт. Сложный вопрос. Можно только догадываться как там на самом деле. Может быть и двойник. Хотя с большей вероятностью мне кажется, что в том мире тебя вырезало так же, как твою деревню – в этом. Ты никогда не рождалась.

Я подумала, вспомнила кое-что еще, обмозговала и... опешила:

– А чего же ты мне так усиленно предлагал-то тогда в камере воспользоваться артефактом Сифовского и искать родных в прошлом? Ведь в прошлом-то я бы все равно не нашла родню! Деревню-то вырвало из всей истории этого мира?

Ладмир нахмурился и долго молчал, а потом сказал невнятно:

– По-любому там, куда бы ты ни перенеслась – для тебя должно было быть безопаснее, чем у нас тогда.

Я сперва хотела что-то грубое сказать, а потом устало заморгала и отмахнулась – смаялась я уже на сегодня отношения выяснять. Сейчас меня хватало только на то, чтобы просто методично для себя проявлять непонятное:

– Так вот, кстати, я еще не закончила свою первую мысль. Образовались два мира: с деревней и со мной. Тут все вроде понятно. Ну а сейчас-то ведь тоже новый мир создавался, в зале Мазвия! Как же так? Ведь там мы не переносили прошлую ткань в будущую и не громили в ней ничего. Просто перескочили в прошлое. Все чин по чину. По инструкции.

– Забавно, что именно с помощью присутствия демона мы выяснили, что образовался новый мир, – Ладмир задумчиво покусал клыком губу. – Я же предупреждал, что артефакт Сифовского тогда не прошел испытаний! Ты пойми, как создавались тогда Артефакты: наугад! Люди шли напролом, только смутно догадываясь, какое свойство наложит на камень тот или иной обряд, заговор или плетение! А это все равно, что с завязанными глазами указать, откуда у осла хвост растет – раз на раз не приходится. Иногда ниже, чем на деле, получается.

Заявленные на начале разработки свойства артефакта не были подтверждены или опровергнуты специальной комиссией по выпуску. Сейчас, уже несколько раз столкнувшись с его действием, могу почти уверенно заявить, что артефакт Сифовского агрессивно воздействует на материю времени – как раздражитель. Неважно, прошлое ты захватываешь в будущее, или наоборот. Важно то, сколько ты его с собой берешь. Авторитетно изрекаю – артефакт изначально был предназначен не для путешествий в прошлое, а для разрывания миров! Я, как в прошлом ученый, полагаю, что его можно доработать.

Но надо это было делать сразу после его создания. Потому что: а) сейчас он сломан, восстановлению не подлежит, так как разбит на три части; б) одна из этих частей – в живом демоне, а он навряд ли готов к сотрудничеству; и я его уговаривать не собираюсь; и в) без живого Скирмена Сифовского все равно у нас ничего не получится.

А мне, пока говорил Ладмир, пришла в голову умная мысль – уж не из-за всей ли этой артефактной катавасии магия времени давным-давно вошла в категорию запрещенных?

– И все-таки как его можно восстановить? – полюбопытствовал эльф. Оказалось, все это время он и принц с интересом прислушивались к нашей с Ладмиром подпольной (в смысле из-под полы сюртука) беседой.

– Да так, что уменьшить объем пространства, переносимый вместе с объектом.

Мы все равно ничего не поняли. Вампир посмотрел-посмотрел на наши лица и... Пришлось растолковывать:

– Ну вот, к примеру, у меня есть действующий артефакт Сифовского. И я хочу, чтобы он перебросил меня на месяц назад – в прошлое. Я произвожу с артефактом необходимые манипуляции, а он захватывает меня и еще некое нематериальное, более широкое субпространство вокруг меня и забрасывает, куда я там, то есть насколько времени назад, пожелал. Это понятно?

Мы истово и чуть даже возмущенно закивали, мол, как такая ерунда может быть непонятна?

– Да, – подтвердил эльф.

– До-о-о!! – дурашливый принц изобразил рев воинов в строю перед Императором.

– А пространство и время вплетены друг в друга так плотно, что куда переносится пространство, туда же – и время. Вот и получается, что я багажом, сам того не желая, привношу в прошлое – будущее, из-за чего и случается разрыв. Теперь о том, как это исправить. Теоретически, хм. Все очень просто – нужно уменьшить объем габаритного пространства, переносимого вместе с субъектом переноса.

– То есть, как бы очертить тело человека по контуру, точнехонько вырезать его из пространства и перенести во времени? – первым сообразил принц, радостный, что сообразил первым.

– Но ведь невозможно произвести это в реальных условиях с такой точностью, – вежливо оппонировал Аэссиниэль. – А если, например, контур случайно отсечет палец или, скажем, ухо?

(О, да! Уши для эльфов – это святое!) Тем не менее, довод в его словах был.

– Да, и кстати, – не преминула влезть я, – переносясь в прошлое, человек ведь является частью своего пространства, а, следовательно, и времени. То есть... То есть, он как бы сам – кусок будущего и переносится в прошлое. Короче...

– Мы поняли, – обрадовал меня таур.

– Да! – подхватил мою мысль Акимарх. – А действительно, с чего это вы со Сифовским взяли, что время вообще не должно разрываться каждый раз, как кто-нибудь переносится?

– Да, разве нет? – я почувствовала уверенность в своих словах и вздернула подбородок. – Что-то тут не стыкуется в твоей теории!

И мы все втроем, закончив переглядки, Акимарх, недоверчиво подняв бровь, вперились горящими иглами глаз в Ладмира:

– Ммм??

Но тот был спокоен как снежная бабка и на раз наши горящие иглы остудил:

– Разумеется, человек – в глобальном смысле – часть пространства, а соответственно и времени. Но у материи времени есть некая нижняя граница восприимчивости. Так же, как например – одно дело, если человека кусает комар (сегодня вечером тема комаров просто витала в воздухе) – почесал и забыл. И другое дело, если голодный волк вырвет кусок мяса. Представляете разницу? Так и в одном случае – по материи времени просто пойдут волны возмущения, которые со временем перейдут в штиль. В другом, когда будет перейден некий допуск по безболезненному переносу пространства – разрыв неизбежен.

Я думаю, что Сифовский перестраховался и создал зону безопасности – пространства, облекающего субъект перемещения – чересчур толстой. Просто ее необходимо было на тот момент подрегулировать определенным заклинанием. Я уверен, если бы артефакт вовремя прошел испытания и проверки, то этот пунктик был бы отлажен.

– Если бы... – эхом повторила я и жадно втянула носом воздух. Дичь была готова, и мы тоже давно были готовы... к ее поглощению.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ