Текст книги "Венец из окровавленных костей (СИ)"

Автор книги: Сэд Сторибрук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Дункан молча уставился в изрезанное дерево стола:

– Ты говоришь как принц.

– Это хорошо, значит, он также мудр. – Старый граф усмехнулся и посмотрел на своего первенца.

Он не видел его три года, три долгих года, которые тянулись словно три столетия. Три года его любимый сын проливал кровь за короля на берегах и водах южного моря – вотчины иллирийского змеиного бога Данрога. Но теперь он был дома.

Война оставила определенный отпечаток и на теле, и на душе юноши. Тирион, не без радости отмечал, что его сын стал намного мудрей, спокойнее и сильней. Теперь он видел в нем достойного наследника, а не просто задирающего, всех с мечом у пояса, сорванца.

Телом же, Дункан, преобразился, не менее заметно: немного подрос, обзавелся парой шрамов, руки покрылись мозолями и стали куда сильней и крепче. С лица улетучился юношеский азарт, а во взгляде появилась аристократичная уверенная льдинка, хоть и с небольшой толикой огня.

– Прошу, хватит политики, хватит этих разговоров о королях и войнах. – Громко вскрикнула Анви. – Мне скоро замуж выходить, могли бы посочувствовать! Я вот уже неделю слушаю лишь только о политике и войне, вы постоянно спорите! – Девушка раздраженно вскинула руки.

Мужчины рассмеялись.

– Ну, ну, Анвин, прости нас, – сквозь смех пробормотал Оулден.

Девушка усмехнулась, убирая остатки раздраженности с лица.

– Прощаю, – она горделиво скинула голову и посмотрела на отца. – Так, когда явится мой нареченный?

Граф взглянул на по-детски горделивое выражение маленького личика дочери, и не смог сдержать улыбку.

– Через два дня. – Медленно произнес он.

– Эд довольно приятный юноша, – усмехнулся Оулден. – Не смотря на то, что Эксмур.

– Оуд, перестань. – Тирион Таврус нахмурил брови, – Эксмуры, достойный дом. Их дед, будучи вольным таном добровольно перешел под руку Рейна и нашего короля.

– Возможно, но не для нас. – Младший сын графа отвел взгляд в сторону, по его бледному лицу пробежала хмурая тень.

– Боги, Оуд, – вздохнул Дункан, потерев ладонью лоб. – Практически все соседи относятся к нам с неприязнью, пускай хотя бы Эксмуты с нами будут…

– Если ты не помнишь, они хотели пододвинуть нас на западной границе, и забрать часть леса, и я уверен, попытаются снова.

– Это было лет семь назад, к тому же, я знал его братьев – Коена и Норма, были храбрые и достойные воины, а что важнее, верные королю, оба пали за корону. Да, я с тобой соглашусь, его отец был еще тем засранцем…

– Дункан, уважительней к мертвым! – Упрекнул граф Таврус.

– Прости отец, – графский первенец вежливо поклонился, – но старик был и вправду большим засранцем!

Оба брата громко рассмеялись. Старый граф тяжело вздохнул и мотнул головой, показывая недовольство подобными шуточками.

– Ладно, успокойтесь, – прохрипел граф.

– Прости! – Сквозь смех пробормотали братья.

– Эдуард не такой, по крайней мере, мне так показалось, когда он приезжал. – Упершись взглядом в стол, сказала Анви.

– Ну, по рассказам его братьев, которых я знал, он достойный приемник графства и довольно добрый малый…

– И, наверное, единственный законнорожденный. – Усмехнулся Оулден.

– Нет, там еще один вроде от его законной жены родился, – поддержал его Дункан. – Но он, кажется, уже умер.

– Как будто бы это важно, – вмешалась Анви.

– Важно, никто не сможет оспорить его наследство, по крайней мере, законно. – Оулден вмиг сделался серьезным.

– За графиню с наследством надобно тебе выходить. – Анви уперлась взглядом в Дункана. – Ты у нас наследник и тебе полагается достойная жена. И тебе уже пора! – Сестра расплылась в хитрой улыбке.

– Мне еще рано! – Вскинул голову Дункан. – Впереди еще, как минимум, одна война. Вот после нее…А вообще, вот когда вас обоих пристрою, тогда уже…

За столом возникло неловкое минутное молчание. Тирион Таврус размял шею и разбавил тишину своим кряхтением.

– Граф Соттен спрашивал о тебе. – Неожиданно произнес он. – Он хороший друг нашей семьи. Его дочь уже достигла свадебного возраста.

Дункан вздохнул:

– Отееец – протянул он. – Мы как-то быстро перешли ко мне, сначала война, а все другое потом! И вон, Анви ты устроил, теперь надо Оулдена кому-нибудь вручить, а то он так и останется со своими пыльными свитками.

– Почему ты говоришь о войне, ты не веришь в мир с Иллирией? – Быстро сменил тему разговора младший сын графа.

– Конечно, сейчас они навоюются между собой и новый «благословленный небом и песками» поведет их армии на нас. Боюсь, что этот процесс уже не остановить. Но мы будем готовы к этому времени.

– Боги, вот вы опять! – Не сдержалась Анви.

Из открытого окна в это время слышался топот копыт и начинающаяся возня. Через минуту в зал, прогибая спину, зашел слуга:

– Милорды, вам срочные вести. – Старый слуга указал рукой на быстро вбежавшего бородоча.

Мужчина поклонился, взгляды господ обеспокоенно уставились на него.

– Милорды, миледи, – бородач поклонился, в руках он держал грязную зеленую тряпку.

– Хорн? Что случилось? – Тирион Таврус привстал с места. Он-то знал, что сосед тан никогда бы не пересек реку без срочной необходимости.

– Милорд, – староста подошел ближе к столу и развернул окровавленное знамя королевских егерей. – Охотник нашел это в лесу, вместе с кучей трупов.

Дункан вскочил с места и подошел к старосте. Он взял флаг в руки и покрутил его:

– Королевские егеря? Кровь свежая.

– Один из них жив, он у знахарки, в деревне. Видимо, ночью напали, я уже отправил следопытов на поиски.

Дункан кивнул:

– Хорошо, – он повернулся к отцу. – Отец, надо собрать воинов…

– Да, но, осторожнее. – Кивнул Тирион Таврус, а про себя добавил – «Не хватало, чтобы тебя дома вражеский клинок настиг».

– Я с тобой? – Привстал Оулден.

– Нет, останься в замке. – Бросил через плечо Дункан и быстро вынырнул из зала.

«Наконец-то, что-то интересное» – улыбался про себя молодой граф, чувствуя, как кровь возбужденно наливает виски.

– Собирайте людей! Ги, собирайся! – Послышался басистый рык из коридора.

Глава 3

Глава 3. Поющие болота.

север, Волчий предел

Овраг выглядел даже хуже, чем себе представлял Хорн, когда к нему прибежали Хаг и Брендан. Трупов было как минимум на три десятка. На многих, на половине вздетые брони, которые сейчас превратились во вмятые, оборванные куски металла. Над тем бедным парнем, над которым он склонился, кольчуга была изорвана в клочья, на животе, железные кольца переплетались с вывернутыми наружу потрохами. Гниение еще не наступило и обеспокоенные вторжением сотни мух и комаров жадно впивались в свежее мясо. Сапоги тана по щиколотку оказались вымазанными в крови.

– Боги, и это-то прям у нас под носом? – Возмутился старший Таврус.

Хорн поднялся, перевел взгляд на молодого графа:

– Вы узнаете этот отряд? – Хорн не сразу понял глупость вопроса.

– Через замок проходил с десяток отрядов к моровым землям, трудно их различить. Нужно найти того, кто носит герб дома, тогда я возможно смогу вспомнить. – Дункан Таврус говорил размеренно, с истинно дворянским благородством и невозмутимостью. – Господин Хорн, мы знаем, что это не дело рук ваших людей. Для вас последствий не будет, я вам клянусь. – Словно угадав, чем обеспокоен тан, графский первенец нашел нужные слова.

«Сказали бы вы это епископским судьям» – единственное, что мог ответить на это Хорн.

– Так разве люди такое сделали, милорд. – Один из всадников Тавруса сплюнул под ноги своему коню.

Старый жест для отгона злой силы.

– В здешних краях не найдется такой зверь, что осмелится напасть на столь большой отряд. – Хорн зашагал вдоль оврага.

Трупы всадников лежали чуть ли не в строевом порядке. Опытный глаза охотника без проблем определил их путь. Они двигались вдоль реки с запада, видимо они искали брод, который пролегал здесь неподалеку. Под тень деревьев они заехали, видимо, чтобы хоть как-то укрыться от дождя. Здесь их и подстерегало нечто. Это явно была засада. Зверь ли или человек, или мор…

Тела выглядели так, будто их истерзал особо крупный и зубастый зверь, либо убийцы неплохо потешились над телами побежденных. В голове у тана тут же вспыхнула мысль о жертвоприношении. Подобное уже случалось, и не единожды на его веку. В воющий лес зачастую приходили приверженцы старых богов, древнее, наверное, чем боги, которым поклонялись северяне. Агония смерти придавала их жрецам силу, чем страшнее боль и смерть жертвенника, тем сильнее божественная благодать. Хорна слегка передернуло от этих мыслей, захотелось сплюнуть, отгоняя от себя проклятия, летающее в овраге от предсмертной агонии. Такие убийства, походившие на ритуалы древних племен, чьи имена даже не помнили северные таны. Все знали, даже часть тела жертвенного мертвеца могла служить хорошим амулетом, наводившим либо порчу, либо удачу. Первое чаще. Но он переселил себя. Перед рейнцами ему в самую последнюю очередь хотелось казаться напуганным.

А вот стоявший рядом рыжебородый воин с коротким копьем с широким наконечником не выдержал и сплюнул, отгоняя от себя порчу. Свободной рукой он схватился за висевший на шее амулет – прошитый насквозь длинный вороний клюв, и начал бормотать.

Тан посмотрел на реакцию свиты графа. Несколько графских солдат косо взглянув на охотника, поспешили удалиться подальше от читающего непонятные им заговоры язычника. Странно, они е шарахались так от груды растерзанных трупов под ногами, но вид чужой молитвы вводил их в ступор. Тану даже стало как то обидно.

– Крой, – Хорн поспешил оторвать своего соплеменника от молитвы.

– Что? – недоумевающе уставился рыжебородый.

«Даже рейнские щенки не припали молится своему Всеотцу, а ты тут расхлябался!» – хотел сказать тан, но лишь укоризненно посмотрел на своего щитоносца. Тот оглянулся и лишь пожал плечами, но руку с амулета все-таки убрал.

Дункан Таврус поравнялся с таном. Хорн только сейчас заметил, что графский первенец на четверть головы выше его, а крепкие широкие плечи придавали ему некий бычий злобный вид. Весь его внешний вид выдавал в нем воина, и могучего. Хорн уже наслушался историй от своего старшего сына, теперь же рейнского рыцаря рассказы о том, как Дункан ударами топора сбивал иллирийских всадников с их коней, как щитом останавливал прорывавшейся строй пехоты. И глядя сейчас на этого здоровяка, он в это верил.

– Что делать будем, господин Тан?

– Разбираться. – Коротко бросил Хорн, отводя взгляд от собеседника. – Это не звери сделали, нужно их найти, если они еще в лесу.

– Твоя земля – твои законы, Тан. Я полностью в твоем распоряжении. – Неожиданно произнес Дункан, и даже, кажется, немного приклонился.

– Мои охотники уже идут по следам, среди них двое моих лучших следопытов.

– Чтож, будем надеяться, что они найдут след.

Хорн сделал несколько шагов вокруг мертвого всадника, лежавшего под своим же конем. Что-то в этой ужасной картине привлекло его внимание. Он медленно наклонился. Запах сырой тухлятины и крови только сильнее ударил в нос, Хорн лишь слегка повел носом. Протянув руку к голове убитого, он медленно сполз к шее, что-то темное выделялось в этой картине. Он смахнул мух, убрал слипшуюся прядь волос. Небольшой кусочек обломанного узкого древка торчал из шею бедняги. Было ясно, что это часть стрелы, но он все-таки решил убедиться. Достав нож, он запустил его в шею, сделал разрез. Как и предполагал, острие стрелы впилось в позвоночную кость. Резким движением он выдернул наконечник.

– Это точно не зверь. – Он протянул найденное Дункану.

– Вытаскивать ее было необязательно. – Прокомментировал тот.

– Я хотел убедиться. – Хорн вытер руки о низ тесно-зеленой накидки и вложил нож за спину. – Стрела не охотничья.

– Милорд! – Подозвал Дункана один из его людей, поднимающего с трупа треугольный щит с выкрашенным гербом:

– Хаарен? – Дункан узнал герб и кинулся к телу.

Двое солдат уже вытащили парня из-под кобылы. Сквозь толстый слой грязи и крови Дункан разглядел на накинутой поверх кольчуги накидке серебряный обломанный клинок. Значит правда, кто-то из Хааренов. Он убрал слипшиеся волосы с лица – совсем юный, вряд ли и семнадцать лет исполнилось. Значит кто-то из младших, Доурен или Клейнот.

«Проклятье, – подумал про себя Дункан, – теперь еще и этому скряге обращаться».

Граф Хаарен хоть и не был врагом Таврусов, однако человеком он был весьма вспыльчивым. Это порой и объясняло его любимое развлечение – войну. И смерть одного из сыновей или племянников на чужой территории, чем не повод? К тому же, расширить свои холмистые владения еще и северными лесами соблазняло воинственного графа не один год. Об этом было известно многим, и Таврусам тоже. Хаарен стремился, казалось, заполучить половину Рейна в свои вассалы. И каждая его частная война, каждое нападение, оказывалась оправдано и дворянским кодексом и законами короны.

Глядя на выражение лица графского первенца, Хорн понял: дело только что сильно осложнилось.

– Дело плохо?

– Для вашей безопасности будет лучше, если мы сможем добыть пленников. И отдать их графу Хаарену, иначе кровь он возьмет с вас.

– Проклятье.

– Мой отец обладает правом судьи на ваших землях, можете рассчитывать на его представительство.

– Боюсь я не смогу расплатиться за такую доброту.

– Надо найти убийц, тан. Вот расплата, я не меньше вашего не хочу видеть у себя под замком всадников серых холмов.

Как гром обрушился в тяжелые мысли зов:

– Тан!

Хорн перевел взгляд к прибывшим. Впереди на ехал его первенец – Вейлин. В лес он зачем-то напялил на себя полновесную кольчугу, скрывающего его от горла до колен и прикрывающая руки по самую кисть, а за спиной тащил увесистый треугольный щит с изображением его собственного герба безземельного рыцаря – два скрещенных топора под дубовым листом. Скрещенные топоры означали получение рыцарского титула в бою, ну а дубовый лист единственное, что он взял у своих корней – у свободных танов. Дуб – символ Хорна и его рода.

«Ну и на том спасибо, что не полностью вырвал свою кровь» – бормотал Хорн, когда впервые увидел сына после войны.

«Теперь он принадлежит Рейну, если не телом, то душой» – промелькнуло вновь у Хорна.

За всадником прибежало двое охотников.

– От твоего любимчика вести, отец! – Прокричал Вейл пробегая трусцой мимо его к рейнским рыцарям.

Охотники отдышались, с опаской взглянули на собравшихся рейнцев. Переведя взгляд на своего тана, второпях сообщили:

– Тан, Хаг и Бренд на болота пошли, через рощу, там…эти вот – тяжело дыша, он указал на трупы.

– Это далеко? – Взбодрился Дункан.

– Нет, если ускоримся меньше чем за час дойдем. Но это самое паршивое место для драки.

***

Брендан шел практически след в след за Хагом. Про себя он проклинал, что дал этому мелкому щенку себя уговорить, и не дожидаясь вестей от тана, попереться в эти проклятущие болота, а не направиться назад, как было приказано.

Болота навеивали неопределенный страх даже на Брендана. Он конечно, был здесь и раньше, но каждый раз ему было не по себе. Полнейшая мертвецкая тишина сильно давила на и без того взвинченного охотника. Хоть бы одиночный крик треклятой птицы, и тот бы смог на немного его утешить. Но нет, ни единого шороха, писка, ни даже дуновения ветра не было слышно в этих топях. Весь мир будто остался за границами болот. Только сейчас Брендан почувствовал как повешенный за ремешок, через плече снятый с коня боевой топор отягощает шаг. Железо его буквально тянуло в сторону, прямо в топь. Он переложил топор в руку, тянуть меньше не стало. Хаг как будто не испытывал того, что ощущал старый охотник. Походка его была мягкой и уверенной, он безошибочно ставил ноги на твердые участки, острием копья расщипал перед собой заросли камыша и кустарника и проскакивал сквозь них.

– Слышал? – шепотом, настороженно обратился к Брендану Хаг.

– Я вообще ничего не слышу, вообще ничего. – Брендан поправил перекинутый через плече лук.

Хаг замер, вглядываясь вперед.

– Они здесь.

– В хижине?

– Скорее всего. – Хаг внимательно прислушивался к тишине.

Брендан увидел, как лицо юноши потемнело, а на скулах загуляли жевалки. Так всегда происходило, когда он злился. Слишком многое для него значила пустая уже как восемь лет болотная хижина. Брендан перехватил поудобней топор и шагнул вперед юноши.

«Твой дядя меня в этих болотах и утопит, если с тобой что-нибудь случиться».

– Уходим – вслух сказал он.

– Надо проверить, вдруг я ошибаюсь. – Настоял Хаг.

Старик глубоко вздохнул и замер. По взгляду он понял, что все споры в данный момент бесполезны. Ему оставалось лишь тщательней присматривать за парнем и следовать за ним.

Они прошли немного, шагов тридцать. Однако их темп и прислушивание к каждой секунде растянуло эти шаги на долгие минуты. Но зато теперь и Брендан что-то почувствовал, кого-то впереди.

За зарослями вечного болотного сухого молодняка кто-то прошмыгнул. Движение сопровождалось тихим треском, и если бы не проклятая мертвецкая тишина, он бы и его и не услышал. Затем последовал щелчек, слишком знакомый каждому охотнику.

«Проклятье!» – взорвалось в голове у него.

Брендан за пол удара сердца упал в сторону, схватив за собой Хага. Стрела пронеслась прямо там, где они стояли.

– Убедился? – Прорычал Брендан, вскакивая.

Следующая стрела вовсе пролетела над головами. Пригнувшись, они цепочкой выбежали на более-менее широкий сухой островок земли. Преследователи теперь не прятались, траекторию их бега можно было легко отсмотреть по шатающемуся камышу. Брендан откинул топор Хагу, вскинул охотничий лук и за пять ударов сердца пустил в сторону преследователей пару стрел. Видимо, бесполезно.

Один из преследователей выскочил из-зарослей и тут же получил стрелу в предплечье, Брендан за долю секунды выхватил вторую и всадил ее прямо в шею. Серая холощённая рубаха за секунду налилась красно-коричневым пятном и преследователь упал, выронив топорик наземь. Второй выскочил со стороны топи, размахивая коротким широким клинком он накинулся на охотников. Брендан отбросил лук, выхватил у Хага топор и выскочил наперерез ему. Тело старого охотника налилось возбуждением. Давно он не пускался в битву. Хаг сначала помчался за стариком, однако третий преследователь не заставил себя ждать, и резко выскочил прямо перед юным охотником. Он едва успел увернуться от пущенного в живот клинка. Потеряв равновесие, он смог все-таки устоять на ногах.

Это была его первая схватка, по крайней мере, в той, в которой он мог умереть. От осознания этого тело начало неметь. Первыми пострадали ноги. Он буквально замер от обкатившего его страха. Однако он смог подставить древко под удар клинка и попытаться ткнуть, однако нападавшая отскочила в сторону, вспорхнув копной рыжих волос. Хаг наконец-то справился со своими эмоциями, испуг убрался от глаз, давая и под ударами клинка начал отступать в сторону, к болотной жиже. Внутри него начала закипать настоящая ярость. Не хотелось помирать от рук болотной девушки, боги за это могли счесть его недостойным, как отца. Он выкинул копье вперед, отмахиваясь от соперницы, как от назойливой мухи. Следующим движением он резко врезал в бок подсткочившей древком. Не смотря на удар, она вскинула руку с клинком вперед, ведя лезвие по дуге, пытаясь располосоват, защищенный лишь кожаной рубахой, живот. Узкое острие клинка прорезало эту легкую преграду, Хаг почувствовал краткую острую боль вверху торса, под грудью. Отскочив в сторону, и спасшись от неминуемого выворачивания его кишок наружу, он нашел новый способ умереть, упав в болотную трясину. Нога предательски подскользнулась, и голова на миг оказалась повергнута под тяжесть темной воды. Но лишь на миг.

Хагводно движение отодвинулся от тянущей вниз тины. Сердце билось с бешенной скоростью. Охотник попытался вскочить, но яростный удар под дых заставил тело согнуться в судороге. Над головой сомкнулась болотная тина, но большая часть тела еще оставалась на сухой поверхности. Еще миг и он погибнет или от болота или от клинка рыжеволосой. Все тело от кончиков пальцев на руке до кончиков пальцев на ногах, и он выскочил, глубоко выдохнув. С воздухов из легких вырвался и рык. Вражеский клинок был уже занесен и готов прошить охотника насквозь. Злость и тина дали ему второе дыхание. Ударом ноги он подсек рыжеволосую, она упала на одно колено. Вскочив, Хаг широким замахом ударил кулаком мечницу по лицу, со всей силы, со всей злости, которая у него только была. Тело рыжеволосой даже подскочило. Он был больше ее, ее тело рухнуло наземь. Хаг захватил первенство. Следующие удары он сыпал быстро и почти не глядя. Его кулаки ощущали под собой маленькие хрящики и лицевую кость молодой девушки. Она пыталась отбиваться, пыталась отползти от своего убивца. Но дорога для нее была только одна, в зеленую болотную тину. Вряд ли она понимала куда ползет, просто, пыталась убежать от неминуемой гибели. Рукой она достигла мягкой, вязкой болотной ловушки. От ужаса осознания она издала полный страха и отчаяния крик, из разбитых губ и треснувших зубов раздался плач.

Но Хаг не слышал его, только злость продолжала бурлить в его мыслях. Он без раздумий выхватил ее клинок и вонзил на сколько мог в изодранный маленький живот рыжеволосой. Лезвие скрамасакса вошло наполовину. Из-под болотной темной воды поднялись пузыри – последние вздохи первой его жертвы. Первой из тысяч последующих. Ее тело медленно начало засасываться вниз.

В голове все еще продолжало что-то пульсировать, когда Брендан выхватил его и потащил за собой. Сквозь глухую пелену Хаг лишь смог разобрать слова:

– Уходим!

Топор старого охотника был перемазан кровью, а позади он оставил два разрубленных трупа.

***

– А ведь все, когда я еще совсем юнцом пересекал реку, говорили мне, чтобы я не совался на болота. – Дункан Таврус поравнялся с таном.

– Утонуть там легко, тем более, для человека вашего сложения.

Графский отпрыск был наголову выше самого тана, а ширина плеч делала его чем то похожим на дуб.

– Думаю, они имели ввиду совсем другое. То, что мой брат назвал бы глупым темным суеверием. Ваши люди так же боятся этого места?

– Не все. Те, кто верит в проклятия.

– Вы не верите?

– Самое большое проклятье уже спустилось как-то на мою голову. Не думаю, что может поджидать что-то хуже.

Хорн обвел шедших за ним северян, половина из его людей действительно схватились за амулеты, даже пару бывалых щитоносцев еле слышно бубнили под нос наговоры.

Неудивительно, что когда впереди, со стороны болот послышался треск, воины вскинули луки.

– Стойте! – Выкрикнул Хорн. Но одна стрела уже отправилась в сторону приближавшихся.

Стрелки убрали оружие, лишь когда гости показались на открытой поляне перед ними. Хаг и Брендан задыхаясь, рухнули у ног лошади тана.

– Тан, – Брендан довольно быстро перевел дыхание и поклонился, увидев графа, он приклонился в пояс. – Милорд.

Хорн протянул им меховую флягу. Брендан сделал несколько глотков, передал Хагу, тот лишь отмахнулся от нее и подозрительно обвел взглядом графа и его людей.

– Дядя, – он поднялся и обратился только к Хорну, словно не замечая Дункана. – На болотах чужаки, вооружены.

Брендан протянул сбереженный им обломок стрелы с черно-зеленым оперением.

– Это они. – Хорн передал обломок Дункану.

– Ну что же, значит, мне просто суждено посетить эти ужасные «болота». – Дункан улыбнулся, его ладонь легла на рукоять длинного меча.

– И вы все там подохните. – Оскалился Хаг, схватившись ладонь за грудь. Струйка крови прошла сквозь пальцы.

– Что? – Возмутился Дункан.

– Ты ранен? – Забеспокоился Хорн.

Хаг отмахнулся: «пустяки, царапины».

– Он имел ввиду, милорд, что ваше железо хорошо тянет на дно. – Вмешался Брендан.

– Мои люди справятся. Ведь так!

Толпа отозвалась неуверенным, но дружественным поддакиванием.

– Ваше право. – пробормотал Хаг.

– Чем больше железа, тем лучше. – Отозвалось среди охотников Хорна. – Такого количества железа все тиновые духо-бабы испугаются.

– Нам одной твоей рожи хватит, чтобы их всех распугать. – Ответил в толпу Хорн.

– Каковы планы? – Дункан давал понять, что но полностью под властью правителя земель.

– Разделимся – Хорн повысил голос. – Ваших воинов будут сопровождать мои охотники. Пойдем трема путями, дабы не угодить в ловушку. Практически в самом сердце болот хижина, там видимо и спрятались эти ублюдки. Те, кто в железе на конях, поедем в обход, но нужно быть осторожней. Брендан, поведешь напрямик. Хаг, лечится.

– Нет.

– Я приказал! Если надо силой уведут.

– Брендан и вполовину не знает болот, так как я! К тому же, там мой дом! – Парень буквально ударил ногой о землю.

– Воля твоя. Граф, оставьте стрелков с ними.

– Так и сделаю. – Дункан привстал на стремени. – И помните, вы действуете от лица короны Рейна! Будьте достойны этой чести! И по возможности поймайте в плен убийц! Но если они начнут драку – помните, убийство человека на королевской службе карается смертью!

Так и сделали. Сам Хорн с двумя охотниками повел наиболее вооруженных людей графа в обход, через рощу, где было наиболее сухо. Брендан в обход с востока, через заросли можжевельника. Хаг, как самый опытный житель болота повел лучников графа и легковооруженных воинов в лоб, сквозь узкие тропки.

– Ты точно сможешь? – Перед уходом спросил Хорн племянника.

– Да, ерунда, царапина.

– Тот, кто это сделал, получил больше?

– Умер.

– Ну что же, теперь ты воин. – Хорн похлопал его по плечу. Он не знал, как следует. Отец не посвящал его в воины, не видел, как он убил первого врага. – Хорошенько запомни того, кто пытался убить тебя, но пал от твоей руки. Хорошо запомни этого ублюдка. Хорошо запомни его… – когда то ему так сказал старый щитоносец, под командованием которого, и произошел его первый бой.

– Ее – перебил его Хаг. – Рыжеволосая молодая девушка, вряд ли старше меня.

Хорн вздохнул: «Не к добру это, первой жертвой воина должен быть воин, а не женщина. Не к добру это, не к добру».

Порой первая жертва определяла всю жизнь воина. В древности, северяне специально искали для своего топора первую жертву среди прославленных воинов юга и востока. Зачастую, правда, сами и находили там смерть.

В ватагу к Хагу попал и Ги. Чужеземец постоянно оглядывался на своих путников, но пытался держаться за спиной молодого северянина, идя за ним след в след. Отряд двигался стройной цепочкой. Ги удивлялся царившей вокруг тишине, и тянула на дно именно она, а не железо.

– Здесь всегда так тихо, как в бездне, юный господин. – Шепотом спросил он у идущего впереди охотника.

Слух Хага передернуло от жутчайшего цокающего акцента. Еще больше передернуло от обращения «мой господин».

– Угу. Пригнись ниже.

– Так и хочется утопиться, лишь бы что-нибудь услышать.

– Это тебя зеленые бабы зовут.

– Водные духи.

– Что-то типа того. Ты с юга, мы северяне к их песням уже давно привыкли и не слышим. А с вами сложнее.

«Чушь» – подумал про себя Ги, но вслух ничего не сказал.

Примерно через полчаса ползанья по болотной грязи и редким цепочкам сухой земли они увидели впереди, сквозь камыш очертания деревянной хижины.

«Вот и дом отца» – вздохнул про себя Хаг. В последний раз он был тут пару седьмиц назад. Там он навел порядок, починил дверь, нанес дрова. И его трудом сейчас пользовались те, кто недавно чуть не убил его. Руки до боли в костяшках сжали копье. Новое копье было куда легче его охотничьей сулицы, острие было тоньше и длиннее. Всю дорогу он привыкал к новым ощущениям.

– Это оно?

– Да, пройдем еще вперед, и подождем остальных.

В воздухе слышался, похожий на звук барабанов и топот. Возле хижины Хаг заметил движения. Обзор сильно загораживали заросли.

– Южанин, я осмотрюсь ближе, ждите здесь.

– Я с тобой.

«Проклятье»

– Только осторожней.

– Я Гуаркхэ – Ги– Тха, лучший охотник племени, я прошел сквозь дождевые леса Илирума и… – начал своем возмущение Иллириец.

– Я понял… – Хаг вышел вперед, бесшумно раскрывая камыши перед собой, южанин последовал за ним. Надо было признать, шел он действительно бесшумно, даже, казалось, и не дышал.

Бесшумно упав под густые сухие заросли, Хаг принялся осматриваться. Теперь было видно хижину и все, что творилось перед ней. Хаг насчитал как минимум одиннадцать туш. Ходили они как то странно, будто бы исполняли на ходу какой-то танец. Их шатало из стороны в сторону, а в небо они выкрикивали отдельные неразборчивые звуки.

Позади неожиданно раздался всплеск: кто-то особо невнимательно плюхнулся ногой в болотную жижу. От неожиданности Хаг вздрогнул. Глупо было полагать, что нынешние хозяева болот этого не слышали. Буквально через секунду справа от Хага раздался ужасающий рык, походивший больше на визг. Краем глаза он заприметил быстро приближающую, проламывая все на своем пути фигуру.

Южанин опередил Хага и всадил свой узкий топор в живот нападавшему, через секунду, Ги вонзил нож в шею противника, добивая его. «Началось, хватит прятаться» – Хаг выбежал с копьем наперевес на сухую землю. Остальные выскочили за ним. Из зарослей в сторону хижины полетели первые стрелы. Половина из них прошла мимо, а те, что достигли цели, лишь замедлили болотных гостей. Один из таких, со стрелой в груди предстал перед Хагом. Он уже приготовился вонзить в него копье, но тут его взгляд уперся в лицо нападающего: серо-синее широко открытым ртом, из которого исходило нечленораздельное бормотание, но главное глаза – полностью пустые, без зрачков. Хаг замер, решимость которая бкрила в его груди мгновенье назад, испарилось. Что то тупое ударило в челюсть и Хаг, и без того, потерявший равновесие от вида получеловека рухнул наземь. Пустоглазый человек продолжил колотить его на земле. Хаг неловко отбился от него древком копья, врезав пару раз по черепушке, но тот полез снова. Хаг успел вскочить на ноги и уже без раздумий вонзил копье в торс. Повалил на землю, наступив на грудь выдернул копье, враг издал лишь жалкий вскрик и вонзил снова, уже в грудь.

Рядом с Хагом упал один из охотников, из его крови хлестала кровь. Сквозь бурлящее бормотание он смог расслышать:

– Он отгрыз мне…

На этого бедолагу упал еще один, над которым взгромоздился пустоглазый, выгрызая горло своей жертве. В ушах стоял Хаг сбил его ударом ноги, тут же повалился на врага и принялся колошматить его кулаками, костяшки отдавали острой болью. Хаг вырвал из-за пояса нож и всадил прямо в зубастую пасть безглазого. Нечто полившее из него лишь видом напоминала кровь, на вид темнее, да и на вкус…что-то с чем то.

_ Хаг! – прозвучал бас Брендана. Десяток стрел вылетел на врагов. За ними выскочили рейнцы и охотники тана.

Часть из них замешкалась при виде врага, и эти мгновенья стоили им жизней. Четверо тут же повалились, захлебываясь кровью, не смотря на свои кольчуги. Хаг поднял из рук мертвеца меч и кинулся в гущу стычки. Краем глаза он заметил как Ги добивал сразу двух уродцев. Так же он отметил, что из тех, кто следовал за ним, осталось человека три, да и те, держась за раны отступили к топям.