Текст книги "Двор Крыльев и Гибели (ЛП)"

Автор книги: Сара Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 38 страниц)

– Ты вернулась.

С такой прической ее заостренные уши не были видны. Но ничего не могло скрыть неземное изящество, когда она шагнула. Ее внимание снова вернулось к Кассиану, когда она добавила:

– Что тебе надо?

Это было как удар в живот.

– По крайней мере, бессмертие не изменило в тебе некоторых вещей.

Взгляд Нэсты был ледяным.

– Вы пришли сюда с определенной целью, или я могу вернуться к чтению?

Рука Риса коснулась моей в тихом утешении. Но его лицо... словно камень. И еще меньше удивления.

Но Кассиан направился в сторону Нэсты с полуулыбкой, расплывающейся на его лице. Она напряженно стояла, пока он подобрал ее книгу, прочитал название и усмехнулся.

– Я бы не отнес тебя к категории читающих романы.

Она окинула его испепеляющим взглядом.

Кассиан пролистал книгу и сказал мне:

– Ты мало что пропустила, Фейра, пока уничтожала наших врагов. В основном все было как сейчас.

Нэста развернулась ко мне.

– Ты – сделала это?

Я сжала челюсть.

– Посмотрим, как все обернется. Я удостоверилась, что Ианфе страдает, – намек на ярость и страх в глазах Нэсты заставил меня исправиться: – Однако этого недостаточно.

Я взглянула на ее руку – ту, которой она указала на Короля Хайберна. Рис не увидел даже следов особых способностей у обеих моих сестер. И все же в тот день в Хайберне, когда Нэста открыла глаза... Я видела это. Видела что-то великое и ужасающее за ними.

– Но все же, почему вы здесь?

Она вырвала свою книгу из рук Кассиана, который позволил ей сделать это, но все же остался стоять рядом с ней. Наблюдая за каждым вдохом, каждым движением.

– Я хотела увидеть тебя, – сказала я тихо. – Посмотреть, как у тебя дела.

– Проверить, приняла ли я свою участь и благодарна ли за то, что стала одной из них?

Я набралась решимости.

– Ты моя сестра. Я видела, что они навредили тебе. Я хотела проверить, в порядке ли ты.

Низкий горький смех. Но она повернулась к Кассиану, осмотрела его, как если бы она была королевой, сидящей на троне, и объявила всем нам:

– Какая мне разница? Я всегда буду молодой и красивой и никогда не вернусь к льстивым придуркам за стеной. Я могу делать, что пожелаю, так как, видимо, здесь никто не следует правилам, манерам или нашим традициям. Возможно, мне следует поблагодарить тебя за то, что ты втянула меня в это.

Рис положил руку между моими лопатками, прежде чем слова поразили свою цель.

Нэста фыркнула.

– Но не меня тебе нужно проверять. У меня мало что было поставлено на карту как там, за стеной, так и здесь.

Ненависть струилась по всему ее лицу – ненависти было достаточно, чтобы мне стало плохо. Нэста зашипела.

– Она не выходит из комнаты. И не перестает плакать. Она не ест, не спит, не пьет.

Рис сжал челюсть.

– Я много раз спрашивал тебя, нужно ли тебе что-то –

– Почему я должна позволять любому из вас, – последнее слово было для Кассиана как яд гадюки, – приближаться к ней? Это касается лишь нас.

– Мейт Элейн здесь, – сказала я.

Произносить это в присутствии Нэсты было неправильным решением.

Она побледнела от ярости.

– Он не такой человек для нее, – прорычала она, наступая на меня достаточно, чтобы Рис поставил между нами щит.

Как если бы он тоже увидел ту огромную силу в ее глазах в тот день в Хайберне. И не знал, как она может проявиться.

– Если вы подпустите того мужчину близко к ней, я...

– Что ты? – пропел Кассиан, небрежно оглядывая ее, когда она остановилась примерно в пяти футах от меня.

Он поднял бровь, когда она повернулась к нему.

– Ты не присоединилась ко мне для тренировок, и я, черт возьми, уверен, что ты не постоишь за себя в бою. Ты не захотела поговорить о твоих силах, так что ты определенно не сможешь ими овладеть. И ты –

– Заткни свой рот, – огрызнулась она, выглядя как никогда не проигрывающая императрица. – Я сказала тебе держаться от меня подальше, и если ты –

– Ты становишься между мужчиной и его мейтом, Нэста Арчерон, и ты столкнешься с самыми ужасными последствиями этого решения.

Ноздри Нэсты раздулись. Кассиан лишь криво усмехнулся.

Я вмешалась:

– Если Элейн не сможет это сделать, то она не увидит его. Я буду принуждать ее к этой встрече. Но он действительно хочет увидеть ее, Нэста. Я спрошу от его имени, но решение будет за ней.

– Мужчина, который продал нас Хайберну.

– Все гораздо сложнее.

– Что ж, это определенно станет намного сложнее, когда отец вернется и не найдет нас. Как ты планируешь рассказать ему обо всем этом?

– Судя по тому, что он месяцами не посылал весточки с континента, я позабочусь об этом позднее, – отрезала я.

И я благодарна Котлу за это – что он не торговал на какой-нибудь более прибыльной территории.

Нэста лишь покачала головой, поворачиваясь к креслу и своей книге.

– Мне все равно. Делай, что хочешь.

Ужасное разрешение, если не признание, что она все еще доверяет мне достаточно, чтобы сначала проявить внимание к нуждам Элейн. Рис приподнял подбородок в молчаливом приказании Кассиану уйти, и я последовала за ними, сказав напоследок:

– Мне жаль, Нэста.

Она не ответила, неподвижно сидя в кресле со своей книгой, и просто проигнорировала нас. Даже пощечина была бы лучше этого.

Когда я посмотрела вперед, то обнаружила, что Кассиан тоже смотрит на Нэсту.

Почему никто до сих пор не упомянул, что глаза Кассиана сияли, когда он смотрел на мою сестру?

С грустью. И тоской.

Солнечный свет заливал комнату.

Все шторы раздвинуты так широко, насколько это возможно, чтобы впустить как можно больше солнца.

Как будто даже намек на тьму был неприемлем. Как если бы ее прогоняли. И Элейн сидела спиной к нам на небольшом стульчике у самого освещенного окна.

И если молчание Нэсты была умиротворенной, перед тем как мы нашли ее, то молчание Элейн было... глухим. Пустым.

Ее волосы были распущены – даже не расчесаны. Я не могу вспомнить, когда я видела их не заплетенными. На ней был шелковое платье цвета белой луны.

Она не обернулась, не заговорила, и даже не вздрогнула, когда мы вошли.

Ее слишком тонкие руки покоились на стуле. И железное обручальное кольцо все еще было на ее пальце.

Ее кожа была такой бледной, как свежий снег, в резком свете.

И я поняла, что цвет смерти, печали – белый. Отсутствие цвета. Или жизни.

Я оставила Кассиана и Риса за дверью.

Ярость Нэсты была куда лучше этой... оболочки. Этой пустоты.

У меня перехватило дыхание, когда я обошла ее стул. Она тупо уставилась на город внизу.

Потом я увидела впалые щеки, обескровленные губы, карие глаза, которые когда-то казались богатыми и теплыми, а теперь – совершенно унылыми. Как сильная грязь.

Она только посмотрела на меня, когда я мягко сказала:

– Элейн?

Я осмелилась взять ее за руку. И не осмелилась подойти слишком близко.

Я сделала это. Я навлекла это на них –

– Я вернулась, – добавила я немного вяло.

Бесполезно. Она сказала лишь пару слов:

– Я хочу домой.

Я закрыла глаза, грудь невыносимо сжалась.

– Я знаю.

– Он будет искать меня, – прошептала она.

– Я знаю, – снова сказала я.

Не Люсьен – она о нем вообще не говорила.

– Мы должны были пожениться на следующей неделе.

Я положила ладонь на грудь, будто это остановит треск внутри меня.

– Мне жаль.

Ничего. Даже проблеска эмоции.

– Все продолжают повторять это, – она коснулась кольца на своем пальце. – Но это ведь ничего не исправит?

Я не могла вдохнуть. Я не могла – я не могла дышать, смотря на это сломленное, израненное существо, которое когда-то было моей сестрой. То, что я отняла у нее, что я забрала у нее –

Рис был уже здесь, скользнув рукой вокруг моей талии.

– Мы можем тебе чем-нибудь помочь, Элейн?

Он говорил с такой мягкостью, что я едва могла вынести это.

– Я хочу домой, – повторила она.

Я не смогу спросить ее о Люсьене. Не сейчас. Еще нет.

Я развернулась, полностью готовая сбежать и распасться на кусочки в другой комнате, другой части Дома. Но Люсьен стоял в дверном проеме.

И по опустошенности его лица я поняла, что она слышал каждое слово. Видел, слышал и чувствовал исходящую от нее пустоту и отчаяние.

Элейн всегда была нежной и милой – и я считала, что в этом ее сила. Лучшая сила. Видеть всю жестокость мира и выбирать, снова и снова, любовь, доброту. Она всегда была полна света.

Возможно, именно поэтому она отвешивала все шторы. Чтобы заполнить пустоту в том месте, где раньше был весь этот свет.

И теперь там ничего не осталось.

ГЛАВА

16

Рисанд молча повел Люсьена в спальню, которую ему выделили в противоположном конце Дома Ветра. Мы с Кассианом шли позади и молчали до тех пор, пока мой мейт не открыл черные двери, ведущие в солнечную гостиную, вырезанную из еще более красного камня. За чередой окон текла городская жизнь, вид простирался до дальних зазубренных гор и сверкающего моря.

Рис остановился в центре полуночно-синего ковра ручной работы и указал на закрытые двери слева.

– Спальня.

Он лениво махнул рукой в сторону единственной двери на противоположной стене.

– Ванная.

Люсьен осматривал комнату с холодным безразличием. Каковы еще чувства к Элейн, что он планирует делать... Я не решалась спросить.

– Полагаю, тебе нужна одежда, – продолжал Рис, кивнув на грязные куртку и брюки Люсьена, которые он носил всю неделю, пока мы шли по острову. Действительно, на них... в нескольких местах брызги крови.

– Какие-нибудь предпочтения в одежде?

Это привлекло внимание Люсьена, он сдвинулся настолько, чтобы посмотреть на Риса – чтобы заметить нас с Кассианом, прячущихся у двери.

– Какова цена?

– Если ты хочешь сказать, что у тебя нет денег, то не волнуйся – одежда будет бесплатной, – Рис подарил ему улыбку. – Если ты хочешь спросить, является ли это своего рода взяткой... – он пожал плечами. – Ты сын Высшего Лорда. Нехорошо было бы не приютить и не обеспечить тебя одеждой тогда, когда ты в этом нуждаешься.

Люсьен ощетинился.

Прекрати насмехаться над ним, сказала я по связи.

Но это так весело, пришел мурлыкающий ответ.

Что-то волновало его. Тревожило Риса достаточно, чтобы поддразнивание Люсьена позволяло ему расслабиться. Я шагнула вперед, а Кассиан остался позади меня, когда я сказала Люсьену:

– Мы вернемся на ужин через пару часов. Пока отдохни – прими ванну. Если тебе что-то понадобится, то дерни веревку у двери.

Люсьен напрягся – не из-за того, что я сказала, как я поняла, но из-за тона. Хозяйского. Но он спросил:

– Что насчет – Элейн?

Решать тебе, предложил Рис.

– Мне нужно подумать об этом, – призналась я. – Пока я не решу, что с ней делать, держись от нее подальше из-за Нэсты.

И добавила, возможно, слишком жестко:

– Этот дом защищен от рассеивания, как снаружи, так и внутри. Отсюда лишь один выход – по лестнице вниз, к городу. Он тоже защищен и охраняется. Пожалуйста, не делай ничего глупого.

– Значит я пленник?

Я чувствовала, как ответ почти вырывается из Риса, но покачала головой.

– Нет. Но пойми, несмотря на то, что ты ее мейт, Элейн моя сестра. И я буду делать все, что должна, чтобы защитить ее от дальнейшего вреда.

– Я никогда не причиню ей вреда.

Мрачная честность в его словах.

Я просто кивнула, расслабившись, и встретила взгляд Риса с молчаливой просьбой.

Мой мейт ничего не ответил на мою бессловесную мольбу, но сказал:

– Ты можешь ходить, где хочешь, в самом городе, если у тебя хватит мужества пройти всю лестницу, но с двумя условиями: ты не будешь предпринимать попыток встретиться с обеими сестрами, а также не будешь ходить на их этаж. Если тебе понадобится книга из библиотеки, ты попросишь ее у слуг. Если ты захочешь поговорить с Нэстой или Элейн, то тоже спросишь слуг, которые передадут твою просьбу нам. Если ты проигнорируешь эти правила, то я запру тебя в комнате с Амрен.

Затем Рис развернулся и засунул руки в карманы, предлагаю мне свой локоть. Я обвила его рукой, но сказала Люсьену:

– Увидимся через несколько часов.

Мы уже были у двери, а Кассиан в коридоре, когда Люсьен сказал мне:

– Спасибо.

Я не осмелилась спросить, за что.

Мы полетели прямо в лофт Амрен, и когда мы парили над крышами Велариса, люди махали нам. Моя улыбка была настоящей, когда я махала им, моим людям, в ответ. Рис держал меня немного крепче, пока я это делала, а его улыбка была ярче солнца, отражающегося в Сидре.

Мор и Азриэль уже ждали в доме Амрен, сидя, как отруганные дети, на потертом диване у стены, пока темноволосая женщина просматривала страницы книг, разбросанных вокруг нее на полу.

Когда мы вошли, Мор послала мне благодарный взгляд, полный облегчения, а лицо Азриэля ничего не выражало, пока он, слишком осторожно, стал подальше от нее. Но Амрен сказала, сидя на полу:

– Вам следовало бы убить Берона и его сыновей, а того красавчика назначить Высшим Лордом Осеннего Двора, хочет он того или нет. Жить стало бы легче.

– Я учту это, – сказал Рис, шагая к ней, а я осталась с остальными.

Если они сидят здесь... у Амрен, должно быть, подходящее настроение.

Я выдохнула.

– Кто еще думает, что оставлять их троих в Доме Ветра было ужасной идеей?

Кассиан поднял руку, а Рис и Мор усмехнулись. Генерал Высшего Лорда сказал:

– Час, и он попытается встретиться с ней.

– Полчаса, – возразила Мор, садясь обратно на диван и скрещивая ноги.

Я съежилась.

– Ручаюсь, что Нэста сейчас охраняет Элейн. Думаю, она действительно может убить его лишь за то, что он попытается прикоснуться к ней.

– Она не сможет это сделать без тренировок, – проворчал Кассиан, складывая крылья, когда он сел рядом с Мор, где до этого сидел Азриэль.

Говорящий с тенями даже не посмотрел в их сторону. Нет, Азриэль лишь подошел к стене рядом с Кассианом и прислонился к деревянной панели.

Но все оставались достаточно спокойными, чтобы я поняла, что действовать нужно осторожно, когда спросила Кассиана:

– Нэста сказала, будто ты бываешь в Доме... часто. Ты предлагал ей обучать ее?

Светло-коричневые глаза Кассиана закрылись, когда он скрестил ноги, вытягивая перед собой свои мускулистые ноги.

– Я хожу туда каждый день. Это хорошее упражнение для моих крыльев.

Он двинул крыльями. На них нет даже царапинки.

– И?

– И то, что ты видела в библиотеке, было лучшей версией нашей обычной беседы.

Губы Мор сжались в тонкую линию, как если бы она пыталась изо всех сил ничего не сказать. А Азриэль изо всех сил стрелял в нее предупреждающим взглядом, напоминая ей держать язык за зубами. Как если бы они уже обсуждали это. Много раз.

– Я не виню ее, – сказал Кассиан, пожав плечами, несмотря на свои слова. – Она была осквернена. Ее тело перестало принадлежать ей полностью.

Его челюсть сжалась. Даже Амрен не посмела что-нибудь сказать.

– И я собираюсь содрать с Короля Хайберна кожу при нашей следующей встрече.

Его Сифоны замерцали в ответ.

Рис непринужденно сказал:

– Уверен, король насладится впечатлениями в полной мере.

Кассиан сердито посмотрел на него.

– Я серьезно.

– О, даже не сомневаюсь, что ты это сделаешь, – фиолетовые глаза Риса были ослепительными в полумраке лофта. – Но прежде чем ты полностью уйдешь в планирование мести, вспомни, что сначала нам нужно спланировать наши действия на войне.

– Ублюдок.

Уголки рта моего мейта немного приподнялись. И – Рис подталкивал его, раздражал его, чтобы вина не поглотила его полностью. Остальные позволяли ему делать это, так как, похоже, и сами делали это несколько раз за эти недели.

– Я убежден в этом, – сказала Рис, – но все еще есть тот факт, что победа в войне важнее мести.

Кассиан открыл было рот, чтобы поспорить, но Рис вгляделся в книги, разбросанные по густому ковру.

– Ничего? – спросил он Амрен.

– Я не знаю, зачем ты отправил сюда этих двух клоунов, – прищуренный взгляд на Мор и Азриэля, – следить за мной.

Так вот куда ушел Азриэль – прямо в лофт. Несомненно, чтобы не дать Мор терпеть Занятую Амрен в одиночку. Но тон Амрен... капризный, да, но возможно и немного нагловатый. Чтобы прогнать проблеск слабости из глаз Кассиана.

– Мы не следим за тобой, – сказала Мор, постукивая ногой по ковру. – Мы следим за Книгой.

И когда она сказала это... Я почувствовала ее. Услышала ее.

Амрен положила Книгу Дыханий на тумбочку.

А поверх ее стоял стакан со старой кровью.

Я не знала смеяться мне или бояться. Страх победил, когда Книга прошептала, Привет, милая обманщица. Привет, принцесса…

– О, замолчи, – прошипела Амрен Книге, которая заткнулась. – Гнусная вещь, – пробормотала она и вернулась к тому перед ней.

Рис нахмурился.

– С тех пор, как половины Книги соединили, она стала... говорить время от времени.

– И что она говорит?

– Глупости, – сплюнула Амрен, хмуро глядя на Книгу. – Ей просто нравится слушать свою болтовню. Как и большинству людей в этой комнате.

Кассиан ухмыльнулся.

– Кто-то снова забыл покормить Амрен?

Она предупреждающе указала на него пальцем, не поднимая глаз.

– Есть ли причина, Рисанд, почему ты затащил в мой дом свою тявкающую стаю?

Ее дом был всего лишь огромным переоборудованным чердаком, но никто из нас не осмелился возразить ей, когда Мор, Кассиан и Азриэль наконец подошли ближе, формируя небольшой круг вокруг Амрен, раскинувшейся на полу в центре комнаты.

Рис сказал мне:

– Информация, которую ты вытащила из Дагдана и Браннэ подтверждает ту, что мы собрали в твое отсутствие. Особенно об потенциальных союзниках Хайберна на других территориях – на континенте.

– Стервятники, – сказала Мор, и Кассиан склонен был согласиться с ней.

Но Рис – Рис действительно был шпионом, пока Азриэль –

Рис фыркнул.

– Я могу оставаться незамеченным, мейт.

Я впилась в него взглядом, но вмешался Азриэль.

– Нам нужно было лишь узнать о действиях Хайберна, которые ты подтвердила, Фейра.

– Почему?

Кассиан скрестил руки.

– Самостоятельно мы вряд ли сможем выжить против армий Хайберна. Если армии Валлахана, Монтесеры и Раска присоединятся к ним...

Он провел рукой по своей загорелой шее.

Мор толкнула его локтем в бок. Кассиан оттолкнул ее назад, когда Азриэль покачал головой, а тени кружились вокруг кончиков его крыльев.

– И эти три территории... могущественны?

Возможно, глупый вопрос, показывающий, что я мало что знаю о фейри на континенте –

– Да, – сказал Азриэль, в его светло-коричневых глазах не было осуждения. – У Валлахана есть численное преимущество, у Монтесеры есть деньги, а Раск... он достаточно велик, чтобы у него было и то, и другое.

– И нас нет потенциальных союзников на других заморских территориях?

Рис потянул ниточку на манжете своего черного жакета.

– Никого, кто готов был бы приплыть сюда, чтобы помочь нам.

У меня внутри все перевернулось.

– А как же Мириам и Дрейкон?

Когда-то он отказывался даже рассматривать этот варИанф, но –

– Ты сражался с Мириам и Дрейконом тысячи лет назад, – сказала я Рису.

Тогда он делал гораздо больше, если верить Юриану.

– Возможно, пришло время потребовать возврат долга.

Но Рис покачал головой.

– Мы пытались. Азриэль был на острове Крите.

Остров, где Мириам, Дрейкон, их объединенный народ, состоящий из людей и Фэ, тайно жили в течение последних пяти веков.

– Он заброшен, – сказал Азриэль. – В руинах. Нет ни следа произошедшего или их ухода.

– Ты думаешь, что Хайберн –

– Там не было признаков Хайберна, или еще какого-то причиненного ущерба, – вмешалась Мор с напряженным лицом.

Они были ее друзьями тоже – во время войны. Мириам, и Дрейкон, и человеческие королевы, подписавшие Договор. И это было беспокойство – настоящее, глубокое беспокойство – сияющее в ее карих глазах. В глазах их всех.

– Значит, вы думаете, что они услышали о Хайберне и сбежали? – спросила я.

У Дрейкона был крылатый легион, как когда-то сообщил мне Рис. Если был шанс найти их –

– Дрейкон и Мириам, которых я знал, не сбежали бы – не от этого, – сказал Рис.

Мор наклонилась вперед, ее золотистые волосы заструились по ее плечам.

– Но теперь, когда в этом участвует Юриан... Мириам и Дрейкон, хотят они того или нет, всегда будут привязаны к нему. Я не виню их за побег, если он действительно охотится на них.

Лицо Риса на мгновение расслабилось.

– Поэтому Король Хайберна и возродил Юриана, – пробормотал он. – Поэтому Юриан работает на него.

Я нахмурилась.

– Мириам умерла – во время последней морской битвы ее грудь пронзило копье, – объяснил Рис. – Она истекала кровью, пока ее несли в безопасное место. Но Дрейкон знал о скрытом священном острове, где был спрятан объект великой и страшной силы. По легенде, этот объект был сделан самим Котлом. Он принес ее туда, на Крит – использовал предмет, чтобы воскресить ее, сделать ее бессмертной. Так же, как и тебя Создали, Фейра.

Амрен рассказывала это – месяцы назад. Что Мириам Создана, как и я.

Амрен, кажется, тоже вспомнила это, когда сказала:

– Король Хайберна, должно быть, пообещал Юриану использование Котла для отслеживания этого предмета. Места, где теперь живет Мириам и Дрейкон. Возможно, они узнали об этом – и оставили его так быстро, как смогли.

И из-за мести, из-за безумной ярости, охватившей Юриана... он сделает все, что скажет Король Хайберна. Чтобы он смог сам убить Мириам.

– Но куда они пошли? – я посмотрела на Азриэля, который все еще стоял у стены в неестественной тишине. – Ты не нашел даже зацепки, куда они могли исчезнуть?

– Ни одной, – ответил Рис за него. – Мы посылали связных с тех пор, но безрезультатно.

Я протерла лицо, отметая надежду.

– Тогда, если они не наши возможные союзники... Как мы сможем предотвратить слияния армий континента с армией Хайберна? – я поморщилась. – В этом же заключается ваш план?

Рис мрачно улыбнулся.

– Так и есть. Мы над ним работаем с тех пор, как ты ушла.

Я ждала, стараясь не отвлекаться, когда серебряные глаза Амрен, кажется, засветились от радости. – Сначала я следил за Хайберном. За его людьми. Старался изо всех сил.

Он был в Хайберне –

Рис ухмыльнулся, увидев беспокойство на моем лице.

– Я надеялся, что у Хайберна могут возникнуть внутренние проблемы, чтобы использовать это – чтобы дать им самим себя разрушить. То, что его люди, возможно, не хотят этой войны, может быть как ценной, так и опасной и ненужной информацией. Но пятьсот лет на том острове, с небольшими возможностями для торговли, маленькими перспективами... Люди Хайберна жаждут перемен. Вернее... возвращения в старые дни, когда у них были люди-рабы, которые выполняли их работу, когда не было никаких препятствий, удерживающих их от получения того, что они сейчас воспринимают как свое право.

Амрен захлопнула книгу, которую недавно внимательно изучала.

– Идиоты.

Она покачала головой, покачивая распущенными волосами, а потом нахмурилась. – На протяжении столетий истощались богатства Хайберна. Большинство их торговцев до Войны работали с Югом – с Черной Землей. Но как только дело дошло до людей... Мы не знаем, намеренно ли король Хайберна не заключал новые торговые сделки для своих людей, чтобы однажды начать эту войну, или он просто был слеп и позволил всему пойти на самотек. Но уже столетия люди Хайберна мучаются. Хайберн позволил им возмущаться их нарастающими мучениями и нищетой.

– Есть много Высших Фэ, – осторожно сказала Мор, – которые верили до Войны, и верят сейчас, что люди... что они – не имеют никаких прав. Многие Высшие Фэ знали лишь, что они имеют привилегии благодаря этим рабам. И когда эти привилегии у них забрали, когда они были вынуждены покинуть свою родину или освободить место для других Высших Фэ и перераспределить территории – создать новые – с этой стеной... Они не забыли этот гнев даже спустя сколько столетий. Особенно в таких местах, как Хайберн, где их территории и население остались почти нетронутыми. Лишь некоторым из них не пришлось уступать земли за стеной – и не пришлось уступать земли новым территориям Фэ. Изолированные, в бедности, без рабов, выполняющих их работу... Хайберн давно уже понял, что дни до Войны были их золотой эрой. И прошедшие столетия – их темный век.

В моей груди закололо.

– Они безумны, если так думают.

Рис кивнул.

– Да – так и есть. Но не забывай, что их король поощряет распространение такого ограниченного мировоззрения. Он не заключает новых торговых сделок, не позволяет другим территориям забрать даже часть своей территории и принести туда свои культуры. Он раздумывал, когда у Лоялистов все пошло наперекосяк на Войне. Почему они в конце концов отступили, не из-за того, что их подавили, а потому, что они начали ругаться между собой. У Хайберна было очень много времени, чтобы подумать об этих ошибках. И как избежать их любой ценой. Так что он убедился, что его люди полностью поддерживают идею войны и разрушения стены, потому что они думают, что это как-то вернет им... золотые времена прошлого. Люди Хайберна видят своего короля и их армию не как завоевателей, а как освободителей Высших Фэ и тех, кто на их стороне.

Меня чуть не стошнило.

– Как вообще можно в такое верить?

Азриэль провел рукой по волосам.

– Это то, что мы выясняли. Подслушивали в Хайберне. И на таких территориях, как Раск, Монтесера и Валлахан.

– Мы должны были стать примером, девочка, – объяснила Амрен. – Прифиан. Мы были одними из самых ярых защитников и участников переговоров о Договоре. Хайберн хочет подчинить Прифиан не только для того, чтобы расчистить путь к континенту, но и для того, чтобы это стало примером для территорий Высших Фэ, которые были за Договор.

– Но, конечно же, другие территории будут защищаться, – сказала я, изучая их лица.

– Их не так много, как мы надеялись, – признался Рис, морщась. – Есть много – очень много – тех, кто также чувствовал себя раздавленным и задыхающимся все эти столетия. Они хотят вернуть свои прежние земли за стеной, а также власть и процветание, которые придут вместе с ними. Их видение прошлого было окрашено пять столетиями борьбы за порядок и процветание.

– Возможно, мы плохо поступили, – размышляла Мор, – когда не разделили наше богатство и территории. Возможно, мы виноваты в том, что позволили части этого сгнить.

– Это еще нужно обсудить, – сказала Амрен, махая изящной рукой. – Дело в том, что мы столкнемся не с армией, настроенной на разрушения. Они настроены получить, как им кажется, освобождение. Высших Фэ, которых душит стена, и того, что, по их мнению, все еще принадлежит им.

Я сглотнула.

– И какую роль сыграют другие территории – трое вероятных союзников Хайберна? – я посмотрела на Риса и Азриэля. – Ты сказал, что был... там?

Рис пожал плечами.

– Там, в Хайберна, на других территориях... – он подмигнул мне, когда я начала открывать рот. – Я должен был занять себя чем-то, чтобы не скучать по тебе.

Мор закатила глаза. Но именно Кассиан сказал:

– Мы не можем допустить слияния тех троих с Хайберном. Если они пошлют армии в Прифиан, нам конец.

– Так что же нам делать?

Рис прислонился к резной стойке кровати Амрен.

– Мы проследим, чтобы они были заняты, – он указал подбородком на Азриэля. – Мы давали им информацию – правду и ложь, а также смесь одного и второго. И еще чтобы разрознить некоторых наших бывших союзников, которые теперь отказываются поддержать нас.

Улыбка Азриэля была ослепительно белой. Ложь и правда – говорящий с тенями и его тени посеяли их в иностранных дворах.

Я нахмурилась.

– Вы натравили территории на континенте друг против друга?

– Мы убедились, что они будут заняты друг другом, – сказал Кассиан, в его глазах сверкнул намек на черный юмор. – Убедились, что давние враги и соперничающие государства Раска, Валлахана и Монтесеры внезапно получат информацию, которая обеспокоит их ожиданием нападения на их территории. И они начнут улучшать собственную защиту. Что, в свою очередь, заставит Раск, Валлахан и Монтесеру прочесывать свои границы, а не наши.

– Если наши союзники времен Войны слишком напуганы, что прийти сражаться, – сказала Мор, скрестив руки на груди, – то пока они будут заняты друг другом – не позволяя им приплыть сюда – мы не будем беспокоиться о них.

Я посмотрела на них. На Риса.

Блистательно. Чрезвычайно гениально удерживать их сосредоточенными друг на друге, чтобы они оставались в стороне.

– Так... они не придут?

– Остается только молиться – сказала Амрен. – И молиться, чтобы мы разобрались с этим достаточно быстро, чтобы они не успели выяснить, что мы обставили их всех.

– А что с человеческими королевами? – я прикусила кончик большого пальца. – Они должны знать, что ни одна сделка с Хайберном в конечном счете не будет им в пользу.

Мор крепко вжала свои предплечья в бедра.

– Кто знает, что Хайберн пообещал им – наврал им? Он уже даровал им бессмертие с помощью Котла в обмен на сотрудничество. Если они настолько глупы, чтобы согласиться на это, то я не сомневаюсь, что они открыли ему все проходы.

– Но мы не знаем этого наверняка, – возразила Амрен.– И это не объясняет, почему они так тихи – почему они заперлись в своем дворце.

Рис и Азриэль покачали головами, молча соглашаясь.

Я посмотрела на них, на их угасающее веселье.

– Вас сводит с ума то, что никто не смог проникнуть в этот дворец.

Оба издали низкое рычание, а потом Азриэль пробормотал:

– Ты даже не представляешь.

Амрен лишь щелкнула языком, ее кошачьи глаза остановились на мне.

– Те командиры Хайберна были глупцами, когда раскрыли тебе свои планы о разрушении стены. Или, возможно, они знали, что информация вернется к нам, и их мастер хотел, чтобы мы накрутили себя.

Я наклонила голову.

– Ты имеешь в виду то, что они разрушат стену через уже проделанные дыры?

Ее острый подбородок качнулся в сторону книг, разложенных вокруг нее.

– Это сложная работа с заклинаниями – лазейка в магии, которая построила стену.

– И это подразумевает, – сказала Мор, нахмурившись, – что что-то, возможно, не в порядке с Котлом.

Подумав, я подняла брови.

– Потому что Котел должен быть способен сам снести эту стену, верно?

– Верно, – сказал Рисанд, шагая к Книге на тумбочке. Он не осмелился прикоснуться к ней.

– Зачем искать эти дыры, чтобы помочь Котлу, если он может высвободить свою силу и покончить с этим?

– Может быть, он расходовал слишком много своей силы, превращая моих сестер и тех королев.

– Скорее всего, – сказал Рис, возвращаясь ко мне. – Но если он собирается использовать эти дыры в стене, то нам нужно найти способ устранить их, прежде чем он начнет действовать.

Я спросила Амрен:

– Есть ли заклинания, способные это сделать?

– Я ищу, – сказала она сквозь зубы. – Будет больше помощи, если кое-кто затащит свою задницу в библиотеку и проведет собственные исследования.

– Мы в твоем распоряжении, – предложил Кассиан с насмешливым поклоном.

– Не знала, что ты умеешь читать, – ласково сказала Амрен.

– Это может быть бесполезной затеей, – вмешался Азриэль, прежде чем Кассиан смог парировать выпад Амрен. – Приманка, чтобы заставить нас сосредоточиться на стене, пока он ударит с другой стороны.

Я скривилась, смотря на Книгу.

– Почему бы просто не попытаться снова аннулировать силу Котла?