Текст книги "Двор Крыльев и Гибели (ЛП)"

Автор книги: Сара Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 38 страниц)

И когда я перестала дрожать, я осмотрела его. Все эти жалкие частицы. Гордость, лицемерие и стыд. Ярость, трусость и боль.

А потом я начала видеть другие вещи. Более важные – более существенные.

– И то, что я увидела, – тихо сказала я ему, когда Костерез поднял руку. – Думаю... думаю, что мне это понравилось. Я простила это – себя. Каждую часть.

Лишь теперь я поняла, что хотел сказать Сюриэль. Лишь я могу позволить плохому сломить себя. Лишь я могу владеть ими, заключать их в себе. И когда я поняла это... Уроборос подчинился мне.

Рис выгнул бровь, хотя по его лицу и пробежала дрожь страха.

– Ты полюбила все – и хорошее, и плохое?

Я слегка улыбнулась.

– Особенно плохое.

Казалось, что эти две фигуры вздохнули – темное облако Бряксиса сделало мощный вдох. Готовясь к удару. Я склонила голову к своему мейту.

– Это к долгой и счастливой жизни мейтов, Рис.

– Похоже, ты меня опередила.

– В чем?

Подмигнув мне, Рис указал на Бряксиса и Костереза. Там появилась еще одна фигура.

Костерез отшатнулся назад. И я знала – по стройной женской фигуре, по темным распущенным волосам, по вновь красивому лицу... Я знала, кто это.

Стрыга – Ткачиха.

И на темных волосах Ткачихи... Сверкал бледно-голубой драгоценный камень.

Украшение Ианфе. Кровавый трофей. Ткачиха улыбнулась своему близнецу, насмешливо кланяясь ему, и повернулась к войску, раскинувшемуся перед ней. Костерез прекратил свое медленное отступление, смотря на свою сестру еще несколько долгих моментов, а потом снова повернулся к армии.

– Знаешь, ты не единственная, кто может заключать сделки, – протянул Рис с озорной улыбкой.

Ткачиха. Рис уговорил Ткачиху присоединиться к нам –

– Как?

Он наклонил шею, показывая маленькую, скручивающуюся татуировку за своим ухом.

– Я послал Гелиона торговаться от своего имени – вот почему он был в Серединных Землях в тот день, когда он нашел тебя. Чтобы предложить снять сдерживающее заклинание с Ткачихи... в обмен на ее сегодняшние услуги.

Я уставилась на своего мейта. Потом ухмыльнулась, не скрывая жестокости.

– Хайберн даже не подозревает о том аде, что вот-вот опустится на них.

– За воссоединение семьи, – сказал Рис.

А потом Ткачиха, Костерез и Бряксис бросились на Хайберна.

ГЛАВА

70

– Ты действительно сделала это, – пробормотала Амрен, изумленно наблюдая, как трое бессмертных врезались в ряды воинов Хайберна, после чего раздались крики.

Тела падали перед ними; они оставляли за собой горы тел – от некоторых оставались лишь бледные тени, заключенные в доспехи. Костерез и Стрыга высасывали из них жизни. Некоторые сбегали от того, что видели в Бряксисе – олицетворении их самых потаенных страхов.

Рис все еще улыбался мне, когда вытянул руку в направлении армии Хайберна, теперь пытающейся приспособиться к распространяющемуся хаосу.

Он растопырил пальцы.

Обсидиановая сила вырвалась из него.

Огромный кусок армии Хайберна просто...

Окутался туманом.

Красным туманом, и там, где стояли воины, остались лишь металлические стружки.

Рис тяжело задышал, а его взгляд стал немного диким. Удар был хорошо рассчитан. Он разделил армию надвое.

Азриэль выпустил вторую взрывную волну – синий свет прорезал теперь уже незащищенный фланг.

Разъединяя их еще сильнее.

Иллирийцы перешли в движение. Это и был сигнал Риса.

Они рухнули с небес – прямо в тот момент, как со стороны Хайберна в небо поднялся легион существ, похожих на Аттора. До этого они скрывались среди пеших воинов. Загорелись Сифоны, высвобождая щиты – и иллирийцы с убийственной точностью выпустили град стрел.

Но легион Атторов был хорошо подготовлен. И когда они ответили дождем своих стрел... Древки были ясеневыми, но наконечники были сделаны из фэбейна. Даже с противоядием Нуан в венах наших воинов, оно не распространяется на их магию – и нет никакой защиты против самого камня. Стрелы из фэбейна прорезались сквозь щиты Сифонов так же легко, как режется масло. Король приспособил – улучшил – свое оружие.

Некоторые иллирийцы начали быстро падать. Другие осознали угрозу и прикрылись металлическими щитами, отцепляя их от своих спин.

На земле воины Тарквина, Гелиона и Каллиаса перешли в наступление. Хайберн освободил своих гончих – и других зверей.

И когда эти две стороны атаковали друг друга... Рис послал еще один выстрел своей силы, после которого последовала волна силы Тарквина. Пронзая и разделяя ряды воинов Хайберна на неравные группы.

И все это время Бряксис... Я смогла разглядеть лишь расплывчатые очертания постоянно изменяющихся когтей, клыков, крыльев и мышц, меняющихся и вертящихся внутри темного облака, которое поражало и разбивало воинов. Кровь разбрызгивалась везде, где оно касалось кричащих воинов. Казалось, что некоторые умирали уже просто от ужаса.

Костерез сражался рядом с Бряксисом. В его руках была лишь кривая сабля из слоновой кости. Он размахивал ей перед собой, будто скашивая пшеницу.

Воины падали замертво перед ним – даже до того, как их достигал порыв ветра, вызванный взмахом сабли. Даже это тело Фэ не могло вместить его смертельную силу – подавлять ее.

Воины убегали от него. От Ткачихи. Потому что по другую сторону от Костереза, оставляя за собой иссушенные тела... Стрыга разрывала воинов спутанным клубком черных волос и белых рук.

К счастью, наши собственные воины не мешкали, когда бежали к врагу. И я посылала оглушительные приказы по двухсторонней связи, которая теперь объединяла меня с Костерезом и Бряксисом, напоминая им, стиснув зубы, что на наших воинов нападать нельзя. Только на Хайберна и его союзников.

Оба сопротивлялись приказу, пытаясь освободиться.

Я собрала каждый клочок ночи и звездного света и зарычала на них, чтобы они повиновались.

Могла бы поклясться, что из-за этого в ответ пришло потустороннее чувство собственного достоинства, неприсущее богам.

Но они послушались. И не набросились на наших воинов, которые, наконец, сошлись с рядами воинов Хайберна.

Шум от столкновения двух армий... У меня не было слов, чтобы его описать. Элейн закрыла уши, съеживаясь.

Мои друзья были там, внизу. Мор сражалась с Вивиан, следя за ней, как до этого пообещала Каллиасу, пока он сам выпустил свою силу в виде дождя острых льдинок, наносящих порезы. Кассиан – я даже не могла увидеть его за пылающими вспышками его Сифонов рядом с передовыми линиями, темно-красное сияние посреди злобных теней Несущих Тьму Кейра, которые они использовали в своих интересах: ослепляя группы воинов Хайберна в неожиданной тьме... а затем еще раз ослепляя их, срывая с них эти тени и оставляя их под прямыми солнечными лучами. Оставляя только свои ждущие мечи.

– Обстановка накаляется, – сказала Амрен, хотя наши линии – особенно иллирийцы и перегрины Тэсана – все еще держались.

– Еще рано, – сказал Рис. – Большая часть армии еще не вовлечена в сражения. Нам нужно сосредоточить их на чем-то другом.

Начиная с того, что Рис выйдет на поле боя.

Мой желудок сжался. Армия Хайберна пришла в движение, продвигаясь вперед. Ткачиха, Костерез и Бряксис бросились глубоко во вражеские ряды, но воины Хайберна быстро заполняли созданные ими дыры в рядах.

Гелион проревел нашим передовым линиям, чтобы они держали позиции. Стрелы взлетали и сыпались с обеих сторон. Те, что были с наконечником из фэбейна, поражали своих жертв. Снова и снова. Будто король заколдовал их, чтобы они всегда достигали своей цели.

– Все закончится еще до того, как мы сможет спуститься с этого холма, – огрызнулась Амрен.

Рис зарычал на нее.

– Еще рано –

Прозвучал горн – на севере.

Обе армии замерли, чтобы посмотреть, откуда исходит звук.

И Рис выдохнул:

– Сейчас. Тебе нужно идти сейчас.

Потому что на линии горизонта на севере замаячила армия...

Три армии. Одна шла под ярко-оранжевым знаменем Берона.

Вторая – под знаменем Весеннего Двора цвета зеленой травы.

И еще одна... состоящая из смертных в железных доспехах. С кобальтовым знаменем с выделяющимся на его фоне барсуком. Гербом Грейсена.

На вершине нашего холма появился Эрис, заслоняя собой вид, с головы до пят облаченный в серебряные доспехи, с красным плащом, развевающимся за его плечами. Рис предупреждающе зарычал, слишком погрузившись в свою силу, чтобы контролировать себя.

Эрис лишь опустил руку на эфес своего прекрасного меча и сказал:

– Мы подумали, что вам может понадобиться помощь.

Потому что небольшая армия Тамлина, и воины Берона и Грейсена... Теперь они бежали, рассеивались и стреляли в воинов Хайберна. И возглавлял армию смертных...

Юриан.

Но Берон. Берон пришел.

Эрис заметил наше удивление и сказал:

– Тамлин заставил его. Притащил моего отца за шкирку, – призрачная улыбка. – Это было восхитительно.

Они пришли – и Тамлину удалось сплотить своих людей, которых я с такой радостью настроила против него –

– Тамлин ждет приказов, – сказал Эрис. – Юриан тоже.

Голос Риса был хриплым – низким.

– А твой отец?

– Мы решаем одну проблему, – сказал Эрис и указал на войска своего отца.

Потому что его братья, приближающиеся к передовым линиям, вспышками рассеивались сквозь вражеских воинов. Обходя их первые ряды, направляясь прямо к обозам, которые были разбросаны по войску Хайберна.

Обозам, полным фэбейна, поняла я, когда голубой огонь затрещал на них, превращая их в пепел даже без следов дыма. Его братья рассеивались к каждому тайнику, каждому складу оружия. Пламя взрывалось на их пути.

Уничтожая запасы смертоносного фэбейна. Сжигая его до основания, без остатков. Будто кто-то – Юриан или Тамлин – сказал им, где именно каждый из них будет находиться.

Рис заморгал, и это было единственным признаком его удивления. Он посмотрел на меня, потом на Амрен, и кивнул. Иди. Сейчас.

Пока Хайберн сосредоточился на приближающейся армии – пытался просчитать риски, остановить хаос, устроенный целенаправленными атаками Берона и его сыновей. Пытался выяснить, что, черт возьми, там делает Юриан, и как много их слабых мест он знает. И как теперь он этим знанием воспользуется.

Амрен провела моих сестер вперед, хотя Элейн тихо всхлипнула при виде герба Грейсена.

– Сейчас. Быстро и тихо, как тени.

Мы пойдем вниз – туда. Бряксис и Костерез все еще измельчали, все еще убивали врагов в своих небольших зонах. И Ткачиха... Где Ткачиха –

Там. Медленно прокладывает узкую дорогу посреди кровавого боя. По распоряжению Риса, отданному секунды назад.

– Сюда, – сказала я им, следя за отвратительным путем Стрыги.

Элейн трясло, она все еще смотрела на армию смертных и своего жениха. Нэста следила за иллирийскими легионами, стремительно летающих в небе непоколебимыми рядами.

– Полагаю, что мы будем идти по дорожке тел, – пробормотала Амрен. – Как Ткачиха узнает, где находится Котел?

Рис слушал нас, хотя мы и развернулись, его пальцы погладили мои в молчаливом прощании. Я просто сказала:

– Судя по всему, у нее неестественно чуткое обоняние.

Амрен фыркнула, и мы стали по бокам от моих сестер. Мы надеялись, что чары невидимости позволят нам обойти южный край поля битвы – вместе с тенями Азриэля, пока он будет наблюдать за нами. Но как только мы окажемся перед вражескими воинами...

Я оглянулась, когда мы приблизились к краю холма. Лишь раз. На Риса, который теперь разговаривал с Азриэлем и Эрисом, объясняя план, который нужно передать Тамлину, Берону и Юриану. Братья Эриса вернулись к своему войску – по всей территории, занимаемой армией Хайберна, теперь горел огонь. Этого не достаточно, чтобы остановить их, но... по крайней мере, с фэбейном мы теперь разобрались. На данный момент.

Внимание Риса переключилось на меня. И даже с битвой, кипящей вокруг нас, с этим развергшимся адом... На мгновение мы были единственными людьми на этой равнине.

Я открыла свои ментальные щиты, чтобы поговорить с ним. Еще одно прощание, еще одно –

Нэста вздрогнула, судорожно вдохнув. Споткнулась и потянула за собой Амрен, когда попыталась удержаться в вертикальном положении.

Рис сразу оказался рядом с ней, еще до того, как я все поняла. Котел.

Хайберн расшевелил Котел.

Амрен выкарабкалась из-под Нэсты, оборачиваясь к полю битвы.

– Щиты –

Эрис рассеялся – без сомнений, чтобы предупредить своего отца.

Нэста оперлась на локти, волосы вылезли из ее косы, а кровь отхлынула от ее губ. Она зарылась в траву.

Магия Риса выстрелила из него, огибая всю нашу армию, его дыхание стало влажным скрежетом –

Нэста сжала руками траву, когда она подняла голову, просматривая горизонт.

Будто она могла видеть, куда придется удар Котла.

Сила Риса все вытекала из него, готовясь принять удар. Вспыхнули Сифоны Азриэля, растягивая кобальтовый щит вокруг Риса, его дыхание было таким же тяжелым, как у моего мейта –

И затем Нэста начала кричать. Не от боли. А имя. Снова и снова.

– КАССИАН.

Амрен потянулась к ней, но Нэста взревела:

– КАССИАН!

Она вскочила на ноги, будто подпрыгивая в небо.

Ее тело задрожало, и она упала, снова пытаясь встать.

Из рядов иллирийцев выскочила фигура, стрелой летя к нам, быстро махая крыльями, красные Сифоны ярко горели –

Нэста застонала, извиваясь на земле.

Казалось, что сама земля вздрогнула в ответ.

Нет – не в ответ ей. А в ужасе от того, что вырвалось из армии Хайберна.

Я поняла, почему король занял эти скалистые предгорья. Не для того, чтобы заставить нас взбираться вверх, если мы сумеем оттеснить их так далеко. Но для того, чтобы высоко разместить Котел.

Потому что атака тараном из смертельно-белого света, обрушившаяся на нашу армия, исходила из скалистого откоса. Примерно на том же уровне, что и наши иллирийские легионы были в небе – когда легион Атторов рухнул на землю, ныряя в укрытия. Оставляя иллирийцев открытыми.

Кассиан был в полпути от нас, когда взрыв Котла попал в иллирийских воинов.

Я видела, что он кричит – но ничего не слышала. Мощь этой силы...

Она раздробила щит Азриэля. А затем и Рисанда. И после этого разрушила те, что были сделаны из Сифонов.

И теперь там, где мгновение назад были тысячи воинов...

На наших пеших воинов посыпался пепел.

Нэста знала. Она уставилась на меня с ужасом и агонией на лице, а потом посмотрела на небо, ища Кассиана, который замер на месте, будто разрываясь между стремлением прийти к нам и снова вернуться к небольшим рядам иллирийцев и перегринов. Она знала, куда придется удар.

Кассиан был прямо в его центре. Или должен был быть, если бы она не позвала его.

Рис смотрел на нее так, будто тоже это знал. Будто он не знал, как себя вести: отругать ее за вину, которую теперь будет чувствовать Кассиан, или поблагодарить за то, что она спасла его.

Тело Нэсты снова одеревенело, и из нее вырвался тихий стон.

Я почувствовала, как Рис извергает свою силу – тихий предупредительный сигнал.

На этот раз другие Высшие Лорды подняли щиты, поддерживая тот, который выставил он.

Но Котел не ударил в то же место дважды. И Хайберн был готов испепелить часть своего собственного войска, если бы это означало уничтожение силы нашего.

Кассиан снова мчался к нам, потому что Нэста растянулась на земле, когда Котел снова выстрелил.

Прямо в своих воинов. Туда, где Костерез хладнокровно разрывал воинов на кусочки, высасывая из них жизнь дуновением и порывами смертельного ветра.

Неземной женский крик раздался из глубин войска Хайберна. Сестринское предупреждение – и боль. Прямо к тот момент, когда белый свет налетел на Костереза.

Но Костерез... Я могла бы поклясться, что он обернулся на меня, когда сила Котла врезалась в него. Могла бы поклясться, что он улыбнулся – и его улыбка была совсем не отвратительной.

Он был здесь – и исчез.

Котел уничтожил его без каких-либо усилий.

ГЛАВА

71

Я почти ничего не слышала, не могла думать после высвобождения силы Котла.

При виде пустого, взорванного участка равнины, на котором находился Костерез. Внезапный холодок пробежался вдоль моего позвоночника – словно стирая татуировку с кожи.

А потом воцарилась тишина – в какой-то зоне моего разума, когда двусторонний поводок контроля исчез в бесконечной темноте. Ничего после себя не оставляя.

И мне стало интересно, кто вырежет его смерть на кости в Темнице.

Вырезал ли он ее заранее для себя на стенах той камеры. Хотел ли он убедиться, что я достойна не для того, чтобы насмехаться надо мной, а потому, что хотел, чтобы его кончина... хотел, чтобы его смерть была достойна того, чтобы ее вырезали.

И когда я смотрела на эту опустошенную часть равнины, на все еще падающий с неба пепел, оставшийся от иллирийцев... Я задумалась, сделал ли это Костерез. Дошел ли до того места, о котором так любопытствовал.

Я воздала ему тихую молитву – и всем воинам, которые в один момент были здесь, а в следующий стали пеплом, развеваемом ветром... воздала молитву о том, чтобы они нашли то, что надеялись найти.

Иллирийцы вытащили меня из тишины, из звона, все еще стоящего в моих ушах. Даже когда наши воины начали паниковать после высвобождения мощи Котла, оставшаяся часть иллирийского легиона переформировала линии и понеслась вперед, а перегрины Тэсана теперь полностью смешались с ними.

Армия смертных Юриана, состоящая из людей Грейсена и других... К их чести, они не проявили нерешительности. Не убежали, даже когда один за другим начали спускаться.

Если Котел нанесет еще один удар...

Лоб Нэсты был прижат к траве, когда Кассиан приземлился с такой силой, что содрогнулась земля. Он потянулся к ней и, задыхаясь, произнес:

– Что такое, что –

– Он снова успокоился, – выдохнула Нэста, позволяя Кассиану усадить ее.

Он осмотрел ее лицо. Его собственное лицо выражало опустошение и ярость. Знал ли он? Что она крикнула ему, зная, что он придет... Что она сделала это, чтобы спасти его?

Рис только приказал ему:

– Возвращайся обратно. Ты нужен воинам.

Кассиан оскалился.

– Что, черт возьми, мы можем противопоставить этому?

– Я иду туда, – сказал Азриэль.

– Нет, – огрызнулся Рис.

Но Азриэль расправил крылья, и солнечный свет выделил его новые, длинные шрамы на мембране.

– Привяжи меня к дереву, Рис, – тихо сказал Азриэль. – Давай, – он начал проверять крепления на своем оружии. – Я вырву его из земли и полечу с ним на своей чертовой спине.

Рис просто уставился на него – на его крылья. Затем на оставшихся иллирийцев.

И наш шанс на победу...

Нэста никуда не пойдет. Она едва держится в сидячем положении. И Элейн... Амрен придерживала ее, пока ее рвало на траву. Не из-за Котла. А из-за абсолютного ужаса.

Но если мы не остановим Котел до того, как он восстановит свои силы... Нас уничтожат парой таких ударов. Я встретилась взглядом с Амрен. Можно ли это сделать – только со мной?

Ее глаза сузились. Возможно. Пауза. Может быть. Нигде не было сказано, как много нас должно быть. Нас двоих... может быть достаточно.

Я поднялась на ноги. Под таким углом обзора битва стала выглядеть еще хуже.

Гелион, Тарквин и Каллиас изо всех пытались удерживать наши позиции. Юриан, Тамлин и Берон все еще сражались на северном фланге, а иллирийцы и перегрины сошлись с воздушным легионом; Несущие Тьму Кейра были теперь лишь следами теней посреди этого хаоса, но...

Но этого было недостаточно. И несметные полчища Хайберна... Они начали оттеснять нас.

Начали побеждать нас.

К тому времени, как мы с Амрен пересечем поле битвы... Что на нем останется?

Кто останется?

И тут прозвучал еще один горн.

Я знала, что он не принадлежал нашим союзникам.

Так же, как знала и то, что Хайберн выбрал это место для битвы не только из-за его физических преимуществ... но и из-за географических.

Потому что по морю, плывя с востока, с Хайберна...

Появилась армада.

Так много кораблей. Все переполнены воинами.

Я заметила взгляды между Кассианом, Азриэлем и Рисом, когда они увидели, что другая армия выплывает из-за наших спин.

Не другая армия. Остаток войск Хайберна.

Мы оказались загнанными в ловушку между ними.

Амрен выругалась.

– Нам, возможно, придется бежать, Рисанд. Прежде чем они сойдут на берег.

Мы не сможем сражаться с двумя армиями. Не справлялись даже с одной.

Рис повернулся ко мне. Если ты успеешь пересечь поле битвы вовремя, то сделай это. Попытайся остановить войско. Короля. Но если ты не сможешь, когда все пойдет к чертям... Когда никого из нас не останется...

Не надо, умоляла я его. Не говори этого.

Я хочу, чтобы ты сбежала. Мне все равно, какой ценой. Ты сбежишь. Уберешься подальше и будешь жить, чтобы сразиться в другой раз. И ты не будешь оглядываться.

Я начала качать головой. Ты говорил, что не будет никаких прощаний.

– Азриэль, – тихо сказал Рис. Хрипло. – Ты поведешь оставшихся иллирийцев на северный фланг.

Вина – вина и страх зарябили в глазах моего мейта, когда он отдал этот приказ. Зная, что Азриэль еще не исцелился полностью –

Азриэль не дал Рису возможности передумать. Не попрощался ни с кем из нас. Он взмыл в небо, и его все еще исцеляющиеся крылья усиленно забились, когда он полетел к сражающемуся северному флангу.

Армада подплыла ближе. Воины Хайберна, почувствовав, что скоро их подкрепление сойдет на берег, воодушевились и усилили натиск. Так усилили, что линии иллирийцев прогнулись. Азриэль подлетал к ним все ближе и ближе, и Сифоны оставляли за ним след из голубого пламени.

Рис наблюдал за ним еще несколько секунд, и сглотнул, прежде чем сказать:

– Кассиан, на тебе южный фланг.

Вот и все. Последние моменты... последний раз, как я вижу всех их.

Я не убегу. Если все пойдет к чертям, то я приложу все силы и ценой своего последнего вдоха уничтожу это войско и короля. Но прямо сейчас...

Армада Хайберна подплыла прямо к отдаленному пляжу. Если я не пойду сейчас, то мне придется пробираться прямо через них. Ткачиха уже замедлилась на восточном фронте, ее танцу смерти мешало слишком большое количество вражеских воинов. Бряксис продолжал прорываться сквозь линии, оставляя за собой горы тел. Но этого все еще было недостаточно. Все, что планировалось... этого было недостаточно.

Кассиан сказал Рису, мне, Нэсте:

– Увидимся на другой стороне.

Я знала, что он имеет в виду не поле боя.

Его крылья дернулись, готовясь поднять его.

Оглушающий звук горна прорезал мир.

Десятка горнов, соединяющихся в совершенной, могущественной гармонии.

Рис замер.

Остолбенел, услышав отдаленное звучание этих горнов. С востока – с моря.

Он повернул голову ко мне, обхватил меня за талию и взмыл со мной в небо. Мгновением позже Кассиан был рядом с нами, держа Нэсту на руках – будто она тоже потребовала посмотреть.

И там... выплывая из-за восточной линии горизонта...

Я не знала, куда смотреть.

На крылатых воинов – тысяч воинов – летящих прямо к нам, высоко над океаном. Или на армаду кораблей, далеко растягивающихся под ними. Кораблей было даже больше, чем в армаде Хайберна. Гораздо, гораздо больше.

Я поняла, кто это такие, в тот момент, как воины с белыми, оперенными крыльями стали видны четче.

Серафимы.

Легион Дрейкона.

И эти корабли под ними... Так много разных кораблей. Тысячи кораблей от бесчисленных наций. Люди Мириам. Но другие корабли...

Из-за облаков к нам вылетел загорелый темноволосый воин Серафим. И Рис рассмеялся, так что я поняла, кто он такой. Кто теперь был перед нами, широко улыбаясь.

– Знаешь, вы могли бы и попросить помощи, – протянул мужчина – Дрейкон. – Вместо того, чтобы мы узнавали обо всем по сплетням. Кажется, мы прибыли как раз вовремя.

– Мы искали вас – и обнаружили, что вы ушли, – сказал Рис – но в его глазах стояли слезы. – Трудновато было просить о помощи.

Дрейкон фыркнул.

– Да, мы уже поняли. Мириам поняла – почему от вас все еще не было слышно ни слова, – его белые крылья были почти ослепительно яркими на солнце. – Три века назад у нас были проблемы на границах, и мы наложили чары, чтобы защитить остров. Завязанные на... ну, ты знаешь. Чтобы любой, кто будет проходить мимо, видел только руины и решал развернуться и уйти, – он подмигнул Рису. – Это была идея Мириам – она подсмотрела это у вас, в вашем городе, – Дрейкон слегка поморщился. – Как оказалось, они сработали слишком хорошо, потому что мы были скрыты как от врагов, так и от друзей.

– Хочешь сказать, – тихо сказал Рис, – что все это время вы были на Крите.

Дрейкон поморщился.

– Да. Пока... мы не услышали о Хайберне. Что Мириам... снова ищут.

Юриан. Лицо принца напряглось от ярости, но он посмотрел на меня, потом на Нэсту и Кассиана, острым испытующим взглядом.

– Нам помочь вам или мы будем просто висеть здесь, разговаривая?

Рис наклонил голову.

– В свободное время, Принц, – он посмотрел на армаду, теперь направляющуюся к войску Хайберна. – Ваши друзья?

Уголки губ Дрейкона расползлись в стороны.

– Мне кажется, это ваши друзья, – мое сердце остановилось. – Там есть несколько кораблей Мириам, и она с ними, но большая их часть приплыла к вам.

– Как, – резко сказала Нэста, и это не было похоже на вопрос.

Дрейкон указал на корабли.

– Мы встретили их, когда летели сюда. Увидели, как они пересекают канал, и решили присоединиться к ним. Вот почему мы немного припоздали – хотя мы немного подталкивали их.

Действительно, ветер наполнял их белые паруса, ускоряя их приближение к армаде Хайберна.

Дрейкон потер челюсть.

– Я не могу даже начать рассказывать вам запутанную историю, что они поведали мне, но... – он покачал головой. – Их возглавляет королева по имени Васса.

Я начала плакать.

– Которую, видимо, нашел –

– Люсьен, – выдохнула я.

– Кто? – Дрейкон нахмурился. – О, мужчина с глазом. Нет. Он встретил их позже – рассказал им, куда идти. Вообще-то, придти именно сейчас. Вы, мужчины Прифиана, слишком назойливы. Хорошо, что мы уже летели к вам, чтобы узнать, нужна ли вам помощь.

– Кто нашел Вассу, – сказала Нэста все тем же равнодушным тоном. Будто она уже откуда-то знала.

Корабли смертных подплыли поближе. Их было так много – очень много, и на них было так много различных флагов, которые я только начала видеть четче, благодаря моему зрению Фэ.

– Он зовет себя Принцем Торговцев, – сказал Дрейкон. – По-видимому, он несколько месяцев назад обнаружил, что человеческие королевы – предательницы, и с тех пор начал собирать независимую армию смертных, чтобы противостоять Хайберну. Ему удалось найти Королеву Вассу – и они вместе возглавили эту армию, – Дрейкон пожал плечами. – Он рассказывал мне, что у него есть три дочери, которые живут здесь. И что он подводил их на протяжении долгих лет. Но в этот раз он их не подведет.

Корабли, возглавляющие армаду смертных, стали ясно видны, как и золотые надписи на их боках.

– Он назвал три своих личных корабля в их честь, – сказал Дрейкон с улыбкой.

И там, плывя вперед... Я увидела имена этих кораблей.

Фейра.

Элейн.

И возглавлял движение против Хайберна, скользя по волнам, непоколебимый и без малейших крупиц страха...

Нэста.

И мой отец... наш отец стоял у штурвала.

ГЛАВА

72

Ветер сдул слезы, которые потекли по лицу Нэсты после того, как она увидела корабли нашего отца.

После того, как она увидела корабль, на котором он решил плыть в бой, названный в честь дочери, которая ненавидела его за то, что он не сражался за нас, которая ненавидела его за смерть нашей матери, за бедность, отчаяние и потерянные годы.

Дрейкон сухо сказал:

– Я так понимаю, вы с ним знакомы?

Наш отец, который ушел месяцы назад и не давал о себе знать.

Как сказали мои сестры, он ушел, чтобы присутствовать на совещании насчет угрозы за стеной. Узнали ли они на том совещании, что нас предали наши же люди? И не был ли он потом послан на поиски помощи под такой строжайшей секретностью, что не рискнул отправить нам сообщение, чтобы оно не попало не в те руки?

Для нас. Для меня, моих сестер.

Рис сказал Дрейкону:

– Это Нэста. А это мой мейт, Фейра.

Мы с Нэстой не перевели взгляд на принца. Мы только смотрели на флот нашего отца – на корабли, которые он назвал в нашу честь.

– Говоря о Вассе, – сказал Рис Дрейкону, – ее проклятье... снято?

Армада смертных и войско Хайберна сближались, и я знала, что у столкновения будет фатальный исход. Видела, как поднимаются магические щиты Хайберна. Видела, как Серафимы поднимают свои.

– Смотрите сами, – сказал Дрейкон.

Я прищурилась на что-то, мечущееся между кораблями смертных. Летящее над водой со скоростью падающей звезды. Направляющееся к Хайберну. Красное, золотое и белое – текучее как расплавленный металл.

Я могла бы поклясться, что воины на кораблях Хайберна начал впадать в панику, когда оно вырвалось из линий армады смертных и сократило разрыв между ними.

Когда оно широко распахнуло крылья, оставляя за собой след из искр и угольков, падающих на волны, и я поняла, что – кто – теперь летел на вражеское войско.

Жар-птица. Горящая с таким же жаром и яростью, как сердце кузницы.

Васса – потерянная королева.

Рис поцеловал слезы, стекающие по моему лицу, когда эта королева жар-птица врезалась в ряды флота Хайберна. Оставляя за собой горящие обломки кораблей.

Армия моего отца и смертных растянулась в ширину. Чтобы расправиться с остальными.

Рис сказал Дрейкону:

– Спускай свой легион на землю.

Небольшой шанс – дурацкая надежда на победу. Или на прекращение кровопролития.

Глаза Дрейкона остекленели, и я поняла, что он передает этот приказ на большие расстояния. Интересно, есть ли в этом легионе Нефела и ее жена – была ли та давняя битва на морском дне последним разом, когда они обнажали мечи.

Рис, казалось, тоже думал о прошлом. Потому что он пробормотал Дрейкону, перекрикивая грохот, доносящийся с моря и битвы внизу:

– Юриан здесь.

Обыденная самоуверенная изящность принца исчезла. Холодная ярость превратила черты его лица во что-то ужасающее. И его карие глаза... они стали абсолютно черными.

– Он сражается за нас.

Дрейкон не выглядел убежденным, но все же кивнул. Он указал подбородком на Кассиана.

– Полагаю, ты Кассиан.

Генерал слегка кивнул. Я увидела тени в его глазах – от потери воинов.

– Мой легион – твой. Используй его по своему усмотрению.

Кассиан бегло осмотрел наших сражающихся воинов, северный фланг, который Азриэль собирал воедино, и дал Дрейкону несколько кратких приказов. Дрейкон взмахнул своими белыми крыльями, резко контрастирующими с его медово-коричневой кожей, и сказал Рису:

– Между прочим, Мириам зла на тебя. Последний раз вы были у нас в гостях триста пятьдесят один год назад. Если мы выживем, будь готов извиняться.

Рис рассмеялся.

– Скажи этой ведьме то же самое.

Дрейкон усмехнулся и исчез, сильно взмахнув крыльями.

Рис и Кассиан смотрели ему вслед, а потом перевели взгляд на армаду, теперь вовлеченную в открытое кровопролитие. Там был наш отец – наш отец, который ни разу на моей памяти не пользовался оружием –

Жар-птица спустила ад на корабли.

Буквально. Пылающий, расплавленный ад, врезаясь в корабли и отправляя паникующих воинов на дно моря.

– Сейчас, – сказала я Рису. – Нам с Амрен нужно идти сейчас.