Текст книги "Кулаком и добрым словом (СИ)"

Автор книги: Самат Сейтимбетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Annotation

Мирное строительство, попытки не дать королевству развалиться, просьбы о помощи, любовь, месть, вторжения соседей, заговоры аристократов, попытки разгадать тайну хозяина подземелий и прочие привычные и не очень Бранду дела. Но он прожил уже достаточно, чтобы знать: кулаком и добрым словом всегда можно добиться большего, чем просто добрым словом.

Кулаком и добрым словом

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Кулаком и добрым словом

Глава 1

23 день 8 месяца 879 года, королевский дворец в Таркенте, столице Стордора

В былые времена эта часть дворца располагалась слишком близко к королевской тюрьме, чтобы считаться престижной, и сейчас это ощущалось. Во взглядах собравшихся аристократов – высшей знати Стордора, ее цвета, как они любили себя именовать – в их жестах, словах, да и просто в обстановке. Никакой пышности тронных залов, величия коридоров и проходящих в них живых.

Зато здесь уцелели заклинания, создающие прохладу и уют, а на складах нашлись зачарованные кресла, повторяющие изгибы тела. Возможно, и стоило рассадить аристократов в душном темном зале на жесткие стулья, чтобы прочувствовали на себе новое положение Стордора, но Гатар, Марена и Ираниэль собрали их не затем, чтобы ссориться или унижать, наоборот, чтобы договориться мирно и полюбовно.

И все равно, Марене было неуютно – от близости тюрьмы, где она оказалась лишь недавно, от того, что дворец давил, напоминал о смерти бабушки, от взглядов аристократов и их давления, навыков, умений, просто близости высокоуровневых живых. Одежда давила, воротник натирал, голова чесалась, руки потели, губы пересыхали и еще ей постоянно хотелось протянуть руку и подергать себя за косу. Чтобы избавиться от этого жеста, она даже подстриглась коротко, сразу после коронации неделю назад, но старые привычки все никак не хотели умирать.

– Преемственность власти и передача секретов профессии короля, – разливался тем временем граф Антиг Манторн, владетель земель и городов Термеза, области на юго-западе Стордора, на границе с Палантором.

Не требовалось профессии королевы и высоких уровней, чтобы понять, куда клонит граф. Мол, Гатар, сама Марена и Ираниэль, новый король и две королевы Стордора – просто выскочки, не разбирающиеся во власти и управлении, пробравшиеся в них обманом. Бывшие наемники, еще не стершие навоз и пыль дорог со своих ног, рук и лиц, наемники, еще недавно сидевшие в тюрьме, но бежавшие оттуда, и вы только посмотрите, к чему это привело – короля убили, свергли силой! Подслушанные обрывки разговоров аристократов, слухи, да что там, даже взгляды сейчас, молчаливые намеки на убогость помещения, все это вело к одному и тому же: "вылезли из грязи в короли, нам ли вам подчиняться, кто вы вообще такие?"

Марена, подавив вздох, протянула руку к бокалу с вином, пригубила, скрывая волнение.

Вы выпили порцию слабого магического вина!

Восстановление жизни увеличено на 1% на следующие 600 секунд!

-1 к Выносливости на следующие 600 секунд!

Если бы не полученные за эти дни пятьдесят с лишним уровней, так и опыт бы еще достался. Марена не привыкла к такому, бабушка всегда обходилась без подобной еды и питья, по каким-то своим соображениям. Подобное требовало использования высокоуровневых зверей и птиц, особой обработки, если уровни эти были получены в результате перенасыщения маной и Проклятия. Или просто использования массы труда и магии высокоуровневых специалистов – виноградарей в данном случае – способных приготовить вино, иногда стоящее буквально золота по своему весу.

А эти демонские аристократы морщились демонстративно, мол, подают кислые отбросы, как для бедняков!

– У меня есть профессия короля, – нахмурился Гатар.

Он тоже прибавил в уровнях, а его зеленокожую голову, уже покрытую первыми пробивающимися волосками, теперь украшала небольшая корона, державшаяся там при помощи магии. Марена послала подбадривающий взгляд в сторону мужа-короля и попутно попыталась подать глазами сигнал сестре-королеве, то есть Ираниэль. Гатар, хоть и получил с десяток уровней в профессии короля, улучшил умения, но все равно еще оставался, по сути, воином, если не сказать "безродным выскочкой", как его обидно обзывали за спиной.

– Но вы не получили ее из рук предыдущего короля, не воспитывались с детства, постигая науку управлять и руководить, а ведь без этого не бывает успешного королевства, – немедленно парировал граф Манторн.

Произносил он эти дерзкие слова почтительным тоном, а легкий поклон содержал в себе несколько оттенков отношения вида "ты – король и у тебя есть поддержка, но мы тебя таким не признаем". Марена получила профессию “Королева”, и та прогрессировала, росла, давая ей знание подобных вещей.

– Король Джерард Третий получил корону из рук предыдущего короля, воспитывался с детства, постигая науку управлять и руководить, и куда же он привел Стордор? – Ираниэль даже не пыталась скрыть язвительность в голосе.

Марена кивнула, так как королевства сейчас практически и не было. Ряд областей, находящихся рядом, зачастую даже не связанных дорогами, ибо по тем было не проехать из-за одичавшего и проклятого, бешеного зверья. Разорванная страна, в которой аристократия отказывалась подчиняться королю, отказывалась признавать Гатара королем. Более того, разогретые ранее королем Джерардом, обычные люди, уверившиеся в "превосходстве людей над всеми остальными", кричали, что "зеленая нелюдь им не король".

– Разве короля Джерарда не ввели в заблуждение коварные слуги хозяина подземелий, обещая быстро привести Стордор к величию? – вкрадчиво спросил граф.

Марена неожиданно поняла, что граф, несмотря на все свои титулы, профессию, уровни, не слишком-то силен умом, за это его и выпихнули вперед остальные.

– Что же он за король такой, раз его можно было ввести в заблуждение? – спросил Гатар.

– Юный, неопытный король, не освоивший высот профессии, скорбевший об отце, – голос графа стал не просто вкрадчивым, словно нашептывающим в ухо. – Он искренне хотел величия Стордора, но был обманут и поплатился за то.

Скорбь в его голосе переполнила дворец и взмыла куда-то ввысь, выше скалы с королевским дворцом, выше гнездовья авианов. Марена нахмурилась. Она знала, что суд был справедлив и верила в свою богиню, но ей не нравилось, что кто-то подвергает сомнению те дела. Впору было подниматься и активировать "Божественную месть", но в то же время эти семь дней – длинные, бесконечные, наполненные делами и попытками как-то наладить жизнь вокруг семь дней – очень многому научили Марену.

Не говоря уже о том, сколько усилий Гатар и его помощники и советники приложили, чтобы эта встреча состоялась. Попробовать решить дело мирно, не топить и без того полумертвый Стордор в новой крови и смутах. И то хорошо, что обошлось без вторжений соседей, которые в другой раз не преминули бы поживиться ослабевшим Стордором. Сейчас у соседей были те же самые проблемы, что и у Стордора, только с меньшим размахом, во-первых, и, во-вторых, все это было делом рук Проклятого, а стало быть, попадало под ситуацию сотрудничества и взаимовыручки. Но опять же, в рамках этой выручки, в Стордор вошли войска Дарнии и до сих пор находились здесь, что вызывало отдельную ярость у жителей Стордора и новый поток обвинений в адрес Гатара.

Честно говоря, Марене и самой иногда было тяжело сдержаться и не выйти на площадь, не воткнуть знамя в камень мостовой с криком: "Сограждане! Подданные! Доколе мы будем терпеть Дарнию на наших землях?!" Гатару и Ираниэль было легче в этом вопросе, все же не местные, наемники, привыкшие странствовать вдали от родины, но и опять – это им тоже ставили в вину. Как Марене ее отца-гнома.

– Что вы хотите этим сказать, граф? – спросил Гатар.

Почти спокойно, но Марена ощущала его затаенную ярость, равно как и эмоции аристократов вокруг. За эти семь дней она твердо убедилась, что дед был прав, Особенность – это проклятие, но отказываться от нее не собиралась. Путь к справедливости не бывает легким, это она тоже уже поняла.

Она попыталась сосредоточить эмпатию и Особенность единства с миром на четырех аристократах, основных вожаках этого сопротивления. Граф Антиг Манторн, как застрельщик нападок, и по информации, предоставленной Тарандом Нормом, новым главой Тайной Канцелярии (выбранным по рекомендации деда), граф уже давно мутил воду в своих и окрестных владениях, похоже мечтая отделиться от Стордора и переметнуться к Палантору. Стордор был крепок, Тарбад рядом тоже, а также Стордор дружил с королевством гномов, и поэтому Антиг Манторн держал свои мечты при себе. До недавнего момента, когда прорыв в Альбанде ослабил Тарбад, а затем всеобщие прорывы и взрывы подземелий ослабили вообще всех, поставив Стордор на грань развала. Идеальный момент для действий, возможно, поэтому он так и старался.

Взгляд Марены переместился дальше. Надарха Бонтвилл, герцог Амкента и Рамбула, владетель лесов, рек и деревень на севере и северо-западе Таркента, складывал и переплетал пальцы рук. Тонких, прозрачных, то ли птичьих, то ли женственно-эльфийских рук. Ходили слухи, что основательница рода согрешила то ли с могучим авианом, то ли с молодым драконом, а потом еще и магией добилась зачатия и рождения, вопреки всему.

Слухи, слухи, слухи, за эти дни Марена и остальные вдоволь наслушались самых идиотских выдумок, включая оскорбительные выпады в свой адрес, ибо Гатар сразу бухнул со всей своей воинской прямотой Таранду: "озвучивай все, не надо скрывать правды, король должен знать, чем живут и что думают его подданные". Ну а Таранд и рад был стараться, нес такое, что у Марены сжимались кулаки, а в глазах темнело от ярости и желания возмездия. За эту неделю она лучше стала понимать, почему ее госпожа Грознейшая отвечает не только за месть, но и за справедливость. Слишком легко было сорваться, начать мстить, нести возмездие направо и налево, забыв о справедливости.

Так вот, помимо дурацких слухов (особенно много их почему-то было про ее жизнь в браке с Гатаром и Ираниэль), Таранд принес сведения, что Надарха Бонтвилл крепко связан с бандитами из вольных земель, теми бандитами, которых дед привел в Таркент под обещание амнистии от короля. Короля Гатара, который хоть и объявил амнистию, но прозвучало все неубедительно, слишком уж шатко сидел на троне орк и его королевы. Герцог же тем временем раздувал эти настроения и слухи, собираясь, дескать, не просто отделиться, но и откусить кусок вольных земель и создать свое королевство, установив связи с драконами в драконьих горах, через свое родство. Дед, едва услышав это, сразу фыркнул "Чепуха!" и Марена верила ему, да вот беда, основная часть населения предпочитала верить как раз слухам о родстве.

– Что королю нужны наставники и советники, опытные, мудрые, действительно радеющие о Стордоре, – самым любезным тоном отозвался граф Манторн.

– Я поклялся Теруну, что единственным моим наставником и советником будет Бранд Алмазный Кулак! – Гатар даже поднялся, вскинул руку, демонстрируя огромный зеленый кулачище.

Ах, как прекрасен он был в этот момент, у Марены аж сердечко зашлось от любви и обожания. Прекрасный, могучий и зеленый, с небрежно вскинутой рукой, словно готовый сразиться с Бездной и небесами одновременно.

– Герой – управляющий государством, да это же...! – невольно вырвалось у графа привычное присловье, но он тут же остановился, не произнеся концовки "слизням на смех".

Марену хлестнуло, будто кнутом, вспыхнувшим в Гатаре гневом, но внешне он сдержался, даже по столу не стукнул и ее, как на эмоциональных качелях, захлестнуло обожанием. Она знала, что Гатар будет отличным королем, справедливым, могучим, тем, на кого она сможет опереться в своем квесте. Надо только дать немного времени, позволить Стордору воспрянуть из пепла, а Гатару набраться опыта.

– Договаривайте, граф, – предложил Гатар, – или может вы рискнете повторить эти слова Алмазному Кулаку в лицо?

Марена ощущала, как в Антиге тоже вспыхнул гнев, но он сдержался, несомненно, подбирая слова вроде "что за герой Кулак, если обижается на правду и народную мудрость?"

– Королю надлежит быть гибким, – вмешался еще один граф, Паран Ловантек, владения которого располагались на востоке, рядом с Лотонией, – уметь договариваться и соблюдать интересы всех.

Третий из вожаков, практически не скрывающий своих намерений уйти под руку Лотонии. Несколько поколений Ловантеков роднились с аристократами Лотонии, да и само королевство не дружило со Стордором, как гномы Тарбада. То дружило, то воевало и основным камнем преткновения оставался торговый путь, ведущий в Занд. Переход графа Парана к Лотонии означал бы, что они будут контролировать еще кусочек этого пути. Там не было смертельной, вековой ненависти, как с Дарнией, но в то же время следовало признать, что и сил сейчас повлиять на Ловантека тоже не имелось.

– Король должен уметь договариваться даже с Дарнией! – припечатала герцогиня Кордайская своей морщинистой рукой по столу.

Несмотря на возраст, она активно молодилась, использовала всякие зелья и притирания, увешивалась амулетами и, честно говоря, в какой-то момент строила глазки даже Гатару, хотя, возможно, Марене и показалось. Возглас ее, а также попадание в четвертые лидеры этого стихийного сопротивления "долой наемника-орка с королевского трона", был вызван тем, что войска Дарнии, придя на выручку Стордору, заняли, в том числе и владения герцогини. Она лишилась всех доходов и владений и поэтому была крайне недовольна, хотя по сведениям того же Норма герцогиня Моллена Кордайская годами там не появлялась, предпочитая прожигать жизнь в столицах – особенно в Сечете, столице Занда, с их вольностями и подходом "продается все!"

– Да, нужно немедленно вышвырнуть Дарнию с наших земель!

– Отправить против них войско!

Какое еще войско, что вы несете, подумала Марена, войска застряли у Провала, войска погибли в этих выбросах, сражаясь с омонстревшими горожанами, самые крупные силы оставались как раз у аристократов (еще один повод договориться мирно), причем тех, кто деятельно протестовал. Она бросила взгляд, тревожась за наставницу, но Феола Три Глаза мирно похрапывала на скамеечке, не слыша хулы в адрес родной страны.

– Войско Стордора не готово к такому походу! – немедленно громыхнул граф Стил Итхорн, новый командующий всей армией, опять же назначенный по совету деда. – Пока еще не готово!

Советник Гатара, барон Отсон Давади, наклонился к уху короля, зашептал что-то. Обстановка в зале накалялась, и Марена поняла, что переговоры сейчас перейдут на следующую стадию, ту, где на Гатара будут давить, чтобы поставить своих советников, чтобы прибрать к рукам еще земель, денег, влияния, в обмен на поддержку.

– Король должен! – воскликнул кто-то.

– Король должен в первую очередь королевству, – весомо обронил Клехторн, племянник Бехорна, главы Тайной Канцелярии при старом короле.

– Аристократия – становой хребет королевства! Наши уровни и опыт, а также..., – граф Макторн отставил бокал с вином, заговорил горячо, Марена ощутила давление его уровней и каких-то умений.

Недостаточное, чтобы система выдала сообщение, но все равно – плохой знак. Эх, был бы здесь дед, подумала Марена с легкой тоской, уж он бы всем показал!

БАМ-М-М-М-М! Бранд Алмазный Кулак пробил телом потолок, пролетел через зал, переломал три стола, едва не врезался в Ираниэль и скрылся в камне, пробив и пол телом. Судя по грохоту, одним перекрытием там не ограничилось. Сверху донесся скрип, хлопанье крыльев и в дыру, оставленную телом деда на потолке, просунул голову и клюв Трентор Громоптах.

– А что это вы тут делаете? – проклекотал он удивленно.

Глава 2

Бранд поднялся, ощущая, как хрустит камень вокруг и сам хрустнул шеей.

– Все живы? – спросил он у ошарашенных и бледных работников вокруг.

Одного ранило и Бранд сразу кинул ему флакон с зельем исцеления, оглянулся. Похоже, его занесло глубже, чем он думал, прямо в подземелья и бывшую тюрьму, те ярусы, где бушевало эльфийское дерево-страж, да он сам в паре мест приложил кулак.

– Все в порядке, продолжайте работу, – сказал он живым вокруг, сам ощущая, как фальшиво это прозвучало.

Тело тоже хрустело, регенерация восстанавливала жизнь с каждой секундой, но все равно Бранд внезапно ощутил себя старым, больным и усталым. Он всегда развивал в первую очередь атрибуты Силы и Выносливости (не забывая, конечно, и об остальных), так что физически был в порядке, почти в порядке, но странный надлом внутри и не думал проходить.

– Трентор! – крикнул он, прыгая к потолку.

Внутри разгоралась злость, как на самого себя, так и на Трентора Громоптаха. Надо ж было додуматься нападать внезапно, да еще и бить в полную силу здесь, в самом центре Таркента! Бранд прыгал вверх, слыша клекотание Громоптаха и шуршание его крыльев.

– Приветствую вас, Ваши Величества, – судя по звукам, еще и вежливый поклон изобразил, подмел крыльями пол. – Феола.

– Мое почтение великому герою Трентору Громоптаху, – пробасил Гатар.

– Чего шумишь, – недовольно прошамкала Феола. – А где Бранд?

Еще голоса и Бранд вспомнил о переговорах, к участию в которых его тоже пытались привлечь. Он отказался привлекаться, но взамен решил помочь в другом деле – расчистке камня и завалов вокруг центра управления портальной сетью – и помог, на свою голову. Выбил кусок внешней стены и только аккуратно отложил в сторону огромный валун, размером с трехэтажный дом, как на его голову свалился Трентор, даже Чувство Опасности не спасло.

– Да что там, вы все мне жизнь спасли, – кудахтал Трентор, похоже еще и подпрыгивая по всем правилам вежливости, – так что я у вас в неоплатном долгу. Особенно у вас, несравненная Марена, вы так отважно закрывали меня собой. Так что, если кто-то обижает вас или причиняет неприятности, просто отправьте мне записку наверх, я немного поживу тут у вас, помогу своим собратьям восстановить общину.

– Где они будут жить, если ты сломаешь скалу с дворцом? – проворчал Бранд, выпрыгивая обратно.

Феола, увидев его, тут же успокоилась и снова захрапела, не обращая внимания на шум и суету вокруг. Вокруг же активно, но в то же время очень осторожно колдовали. Аристократы избавлялись от пыли в воздухе, на себе и своих советниках, но так, чтобы не задеть Громоптаха даже самым краешком.

– Эй, я думал, ты отпрыгнешь! – клекотнул насмешливо Трентор. – Стареешь, Бранд, стареешь!

– Тебе тоже не помешало бы! – огрызнулся Бранд. – Постареть и начать думать, например о том, что живые вокруг!

– Да ладно, было бы тут кого жалеть, – проворчал Громоптах, демонстративно оглядываясь.

Несколько аристократов смотрели зло, остальные отводили глаза. Если у кого и мелькали мысли отомстить рядовым авианам за это унижение от Громоптаха, то они старательно прятали их как можно глубже. Знали, Трентор найдет и отомстит, а новый король и не прикроет, раз уж они выступают против Гатара.

Нехорошее подозрение зародилось у Бранда, и он сказал:

– Нет уж, дерись с теми, кто тебе ближе по уровню.

– Да я хотел! Хотел! – Трентор взмахнул крыльями, взлетел выше Бранда, попутно обдав аристократов и их советников за своей спиной пылью и ветром. – А ты взял и сбежал вглубь дворца! Так торопился, что даже до двери не добежал, стену проломил!

Кто-то не удержался и прыснул.

– Многоуважаемый Трентор Громоптах, – вежливо склонила голову Марена. – Дедушка. Прошу вас, не усугубляйте и без того тяжелые времена, сразитесь за пределами дворца, а еще лучше, за пределами города, скажем, на другом берегу Уная?

– Только ради вас, прекраснейшая Марена, я побью вашего дедушку на свежем воздухе, – поклонился Трентор, опять подметая крыльями пол.

Вскинул голову, меряя взглядом дыру, затем, похоже, вспомнил просьбу Марены не осложнять все и направился к выходу, смешной ковыляюще-прыгающей птичьей походкой. Бранд, сложив руки за спиной, последовал за ним, отмечая, что аристократы притихли. Ему самому достался восторженный взгляд герцогини Кордайской, а также ее наперсницы, ну и еще парочка прилетела с другой стороны. Бранд привычно-настороженно проверил себя, но нет, Темное Очарование не вырвалось наружу, хотя Громоптах очень старался.

– Король Гатар Первый надеется, что этот инцидент не нарушит настроя этих переговоров на мирное разрешение, – донесся голос барона Давади и почему-то Бранд был уверен, что надежде этой не удастся сбыться.

– Рассказывай, – предложил Бранд, когда они вышли на свежий воздух за пределы дворца.

Небольшая площадка-терраса, с которой, кстати, была видна суета вокруг бывшего центра портальной сети. Рабочие дочищали проходы после Бранда, маги размахивали руками и переругивались. Если напрячь Восприятие, можно было бы даже услышать слова, но Бранд не стал напрягаться, все равно магией порталов он не владел.

– Что, переиграл? – озадачился Трентор.

– Сам-то как думаешь? – хмыкнул Бранд.

Герой-авиан раздосадовано щелкнул клювом, словно умелая актерская игра была его целью.

– Ладно, не того полета птицы, чтобы ради них стараться, – проворчал Трентор, – хватит им и этого. А кому не понравилось, может подняться на скалу и высказать мне претензии лично, заодно, глядишь и летать научатся!

Трентор заквохтал над собственной немудренной шуткой, вскидывая крылья. Рядом было пусто и безжизненно, никто не подслушивал и не подглядывал, хотя в целом живых вокруг хватало. Возившиеся с портальными артефактами, стражники на караульных площадках дальше, каменщики и строители, трудившиеся над скалой, маги, зачаровывавшие строения и дорогу.

– Ох, Трентор, – покачал головой Бранд. – Ну хотел ты со мной подраться, так чего новую войну внутри королевства разжигать?

– А чего вы с ними возитесь? – недоумевающе щелкнул клювом Громоптах. – Бранд, ты меня извини, но ты стал старый и мягкий, словно не из алмаза сделан, а из гнилого сыра, вот!

– Это ты так разогреваешься перед дракой? – полюбопытствовал Бранд.

Взгляд его скользнул ниже, к Таркенту, но тут же вернулся обратно. Смотреть на столицу было неприятно. Кому другому она показалась бы полной жизни и движения, но Бранд видел, сколько осталось живых и помнил, каким был Таркент до появления хозяина подземелий, до того, как он сам удалился в Благую Тишь. Торжество жизни над смертью, в которое он верил всегда – Бранд знал, что оно будет, но годы спустя, а пока что Таркент напоминал скорее былую тень самого себя, если не оживший труп.

– Какой еще дракой? – вскинул голову Громоптах. – Все, пролетели, драка уже состоялась, я победил первым же ударом! Правда, я молодец? Подрался, отомстил, заодно вашим врагам клювы подпалил, чтобы не разевали куда попало?

Он горделиво прошелся, будто в танце, поглядывая на Бранда то левым, то правым глазом.

– Король и, – Бранд запнулся на мгновение, – королевы хотят решить все мирно, переговорами.

– Да чего вы вообще с ними возитесь? – повторил Трентор возмущенно. – Два десятка сильнейших героев короновали Гатара, чего этим аристократам еще надобно? Был бы здесь Гвидо, уже каждому бы солнечный посох в задницу засунул, чтобы помнили, что все по закону! А вы их уговариваете! Ках! Хочешь я еще тебе помогу, как другу-герою? Каждый, кто вякнет против, получит клювом по темечку!

– Закон – это сила, а наша сила – это закон, – искривил Бранд в мрачной усмешке.

На дороге показался обоз, везли еще камни и дерево, обратно телеги тоже шли груженными, припасами с уцелевших рядом с дворцом складов.

– Насмехаешься? – спросил Трентор.

– Вовсе нет, – серьезно ответил Бранд, – размышляю над происходящим.

По-хорошему надо было плюнуть на все это, даже на помощь с расчисткой внутри дворца, и не отрываться от главного проекта – изучения наследия хозяина подземелья. Заодно и авианы на голову не сыпались бы, с мрачной иронией подумал Бранд. Вот только "по-хорошему" обычно бывало лишь в сказках, а в обычной жизни все происходило иначе.

Например, тетради хозяина подземелий были заполнена зубодробительные формулами и непонятными вещами из чуждой Бранду профессии, даже двух. Мало того, профессор, ставший хозяином подземелий, вел записи для себя, не утруждаясь расшифровкой, а также пояснениями, какие умения в пределах профессии он задействовал, для получения нужных результатов.

– Размышляешь? – Трентор чуть наклонил голову, посмотрел снизу вверх.

– Удивительно, правда? – улыбнулся Бранд.

Вольта Пересмешница связывала их странной нитью. Вначале из-за нее Трентор так разозлился на Бранда, что много лет искал мести, а теперь, узнав правду, уже объявлял себя другом.

– Опять насмехаешься? – спросил Громоптах, но без злости.

– Нет. Не то удивительно, что размышляю, герой, который не думает – долго не живет, – пустился в объяснения Бранд, – а удивительно то, что происходит вокруг.

– Что такого? – не понял Трентор. – Вылез Проклятый, какая-то новая разновидность, вы его нашли и отправили в Бездну, он там отомстил напоследок. Твоя внучка и другая молодежь, что с тобой таскалась, стали королями и королевами, что такого-то? Удивительно тут только, что ты столько возишься, с ними и с этими аристократами, решившими, что длинная родословная важнее уровней и силы!

– Да, вот именно это и удивительно, – согласился Бранд.

– Объясни! – потребовал Трентор.

– Мы, герои, всегда стояли выше обычных живых и не слишком-то смотрели на них, вниз, – заговорил Бранд, обращая взор на Унай, все также неспешно кативший свои могучие воды, – потому что наши взоры всегда были устремлены вверх. Быстрее, выше, сильнее, больше уровней, больше силы, крепче умения. Наступил мимоходом на живого-муравья? Ерунда, переживет, ведь мы спасаем тысячи, если не миллионы.

– Так и есть, – щелкнул клювом Трентор.

– Семь дней назад мы поступили так, как было привычно нам, героям, привыкшим стоять выше обычных живых, королей и государств.

– Мы были в своем праве!

– Именно. Мы были в своем праве, законов и силы, даже не подумали об обычных живых, о самом Стордоре, о происходящем вокруг. Мол, кто сумеет пикнуть против, если два десятка сильнейших героев выбрали нового короля вместо старого, продавшегося Проклятому?

– Да? – недоуменно спросил Трентор, похоже искренне не понимавший, что так.

Бранд незаметно вздохнул, ибо и сам до недавнего времени не задумался бы о подобном. Жизнь в Благой Тиши изменила его сильнее, чем он сам считал, просто эти изменения не проявлялись, пока он сидел на одном месте, в той самой Благой Тиши.

– Вот я и говорю, что закон – это сила, а наша сила – это закон, – хмыкнул Бранд. – Только у обычных живых за законом должна стоять сила, а мы – герои, считаем, что наша сила сама по себе гарантирует закон.

Трентор задумался, пощелкивая клювом и топорща перья. Взгляд Бранда упал на Таркент, и он снова ощутил легкое чувство вины, знакомое любому герою: "ах, если бы я поступил иначе!" Вот кто мешал ему тогда, месяц назад, взять и крепко врезать королю Джерарду? Хозяин подземелий, вполне возможно, испугался бы, снова спрятался, вылез бы позже, когда Бранд и остальные успели бы подготовиться. Не умерли бы тысячи и миллионы живых вокруг, не оказались бы разорены города и подземелья, не погибли бы Плата, Вердар, Ахэйо.

Бранд сжал кулак и посмотрел на него, словно ожидая, что там появится верная перчатка.

– А она его не гарантирует? – задумчиво спросил Громоптах.

– О чем и речь, никому даже в голову не пришло, – невесело покривил губы Бранд. – А теперь представь государство людей, в котором недавно раздувались настроения "люди – превыше всего", королевство, могучее и сильное, богатое и просторное, которое в одночасье превращается в рассадник омонстревшего зверья и проклятых. А потом приходят герои, убивают старого короля и ставят нового. Не человека. Да, закон был на нашей стороне, но теперь попробуй взглянуть на все это глазами обычного живого.

Трентор опять встопорщил перья и Бранд понимающе вздохнул.

– Ему это не нравится, вроде все по закону, а закон подкреплен нашей силой, но в остальном! В остальном все идет вразрез со всем, к чему этот обычный живой привык. И он начинает тихо протестовать и может быть даже саботировать нового короля. А те, кто стоят выше – чем выше, тем громче и деятельнее они протестуют. Принуждать силой, скажешь ты? Герои, воюющие с населением? Помнишь, как обычно называют таких героев и что с ними делают остальные? Конечно же, помнишь, ты же и сам несколько раз участвовал в таких рейдах!

Трентор не стал отрицать, но и ударяться в воспоминания тоже не стал.

– У короля есть армия! Чиновники там разные! – клекотнул он.

– Да нету у него ничего, – с досадой в голосе ответил Бранд. – Часть армии у Провала, ладно, есть какие-то войска, но суть не в этом! Что он за король, что будет уничтожать собственных подданных? Не справится и обратится к нам за помощью и что мы будем за герои, что поставили такого короля? Вот и пытаемся, они пытаются договориться мирно, а я так, в роли крепкого кулака на заднем плане.

Трентор рассмеялся его нехитрой шутке, затем оборвал сам себя.

– Ты и правда изменился, Бранд, – сказал он. – Так что теперь, ты окончательно осядешь в Стордоре и снова вернешься в разряд государственных героев?

Бранд покачал головой.

– Присмотрю. Помогу встать на ноги. А там видно будет. Есть еще незавершенные дела.

Трентор чуть подпрыгнул, кивнул и скрылся в облаках вокруг скалы авианов, обдав Бранда ударом ветра, а Таркент звуками своего громового полета.

Глава 3

24 день 8 месяца 879 года, королевский дворец в Таркенте

6 нств. Сверху?

Скств вскрм. 3 фута. Злемны? Кмра? Равномерный манокапилляр? Мешалка из инертного материала? Излтр?

Бранд моргнул, вздохнул и потер глаза. Атрибут Выносливости отвечал не только за количество жизни, но и общую крепость тела, способность справляться с физическими проблемами. Увы, сейчас проблема была просто неустранима – так как хозяин подземелий, он же профессор Марденус Сванус из Дарнии, имел совершенно идиотскую привычку все сокращать, писать коряво, словно еще не достиг базовой десятки, а также перечеркивать написанное нормально и ставить примечания, совершенно непонятные постороннему.

Про героев во множестве ходили шутки вида "все мозги ушли в силу" или "чего там думать – бей!", имевшие под собой вполне реальное обоснование: невозможно было развивать все атрибуты равномерно и перекос в Силе или Ловкости означал, что другие атрибуты отставали от них. Бранд тоже столкнулся с этой проблемой, старался развивать разум и тренировать его, просто упражнениями и работой над вторичными профессиями вроде того же Лингвиста, дававшего ему знание стольких языков, но сейчас он ощущал себя именно что тупым и сильным героем из шуток и прибауток.