Текст книги "Дюна. Последний бой Империи (СИ)"

Автор книги: Роман Кузьма

Соавторы: Роман Кузьма
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Ирулан кивнула.

– Отец, я уже порылась в учебниках и хочу тебя обрадовать: это – крупнейшее сражение сухопутных войск за всю историю корпуса сардаукаров.

– Действительно?! Напиши обо мне фильм-книгу – я её издам!

Ирулан, сделав вид, что её к чему-то принуждают, согласилась. Император, выпятив грудь, продолжал:

– Мы уничтожили командный пункт Муад'Диба. Его месторасположение было известно нам изначально благодаря радиомаяку, вживлённому в тело отважного добровольца, капитана Арамшама.

– Это тот, что водился с Челис?

Император нахмурился и продолжал:

– От Атрейдесов, судя по всему, не осталось и следа. Впрочем, если они выжили, то ещё успеют об этом пожалеть – мы останемся здесь, пока не покончим с мятежниками.

– Кстати, а что Харконнены?

Император скорчил гримасу:

– Их войска показали себя слабо. Если бы не бурсег Кидин-раби – ну, ты знаешь, это тот, который водится с Уэнсицией, – их бы уничтожили полностью. – Ирулан наморщила нос, видимо, почувствовав укол ревности. – Но им и без этого досталось, – продолжал император, насмешливо улыбаясь. – Барон Владимир Харконнен убит, его уколола метацианидом сестра Муад'Диба, малолетняя Алия.

– Мразь? Что с ней?

Император махнул рукой, будто речь шла о каких-то пустяках:

– Граф Фенринг поехал с ней кататься в пустыню, от них до сих пор нет никаких вестей.

– Понимаю.

– Раббан, граф Ланкивейл, пал на поле боя, – продолжал Шаддам.

– Достойная смерть. А Фейд-Раута, этот гладиатор с манерами пеона-наркомана?

– Он – новый барон Харконнен. Кстати, он убил Сафира Хавата в бою на ножах. Парень умеет драться.

Ирулан беспокойно посмотрела в потолок:

– Надеюсь, Руге это понравилось?

– Не знаю. Думаю, понравится. Я планирую их поженить через год или два. Кстати, – император сделал неожиданное ударение, – тебе тоже пора замуж.

Ирулан удивлённо выпучила глаза:

– Я – наследная принцесса. Значит ли это...

– Больше нет. Я сам позабочусь об этом.

Марго!

– Гильдия может...

– Я заключу с ними то же соглашение, что и они со мной. За последующую тысячу лет им нужно будет постепенно избавиться от касты провидцев-навигаторов и создать, вместе с Иксом, новые приборы и технологии расчёта, разрешённые Бутлерианским Джихадом.

Ирулан постаралась взять себя в руки.

– И кто же мой будущий супруг?

– Я надеюсь, ты одобришь мой выбор. Он – очень властный мужчина, подобно мне. Его зовут Гезбург.

Он протянул Ирулан стереографию, на которой был изображён новоиспечённый маркиз Икс.

Ирулан не смогла сдержать возмущения:

– Да он старик!

– Заведёшь себе любовника. Ирулан, это – династический брак.

– Папа! Шаддама I историки называют Великим. Я нареку тебя Жестоким.

– Мне нравится. Ты согласна? Если согласна, я покажу тебе стереофильм о Кидин-раби. Он сегодня был просто великолепен.

Ирулан поправила причёску.

– Я согласна. Солдаты ложатся в могилу, а женщины – на брачное ложе.

– Хорошо. Ты всегда была умницей. – Шаддам подошёл к стереоэкрану и при помощи клавиатуры связался с командным постом.

– Кидин-раби уже закончил?

– Да, милорд.

– Включите стереозапись.

Стереопроекция показала одну из многих тысяч комнат гигантского металлопластикового сооружения,имевшего около километра в радиусе. Количество ярусов колебалось от десяти в грузовом крыле до ста восьмидесяти в секторе, где располагались казармы сардаукаров. Сваренная при помощи лазеров из привезённых с Кайтэн металлопластиковых листов со стальными рёбрами, и местами удерживаемая лишь гравитонными полями, постройка "Ставка" была возведена в считанные дни. Ирулан, занимавшая покои, обставленные со всевозможным комфортом, была удивлена, насколько скромно выглядела комната, в которой сардаукары толпились вокруг стола, занятого Кидин-раби, а с противоположной стороны – кем-то, показавшимся ей знакомым. Облезлая краска на стенах свидетельствовала о том, что металлопластиковые листы используются для строительства не впервые. Кидин-раби предложил собеседнику сигарету с семутой. Тот отказался.

– Странно, очень странно. Туек, говорят, вы любите такие. Есть даже свидетели, утверждающие, что вы и поставляете этот наркотик на внутренний рынок Арракиса.

– Я многое поставляю сюда. Спросите у графа Фенринга, он работал с моим отцом.

– Ваш отец предательски убит неким Юэ, и, боюсь, граф Фенринг может повторить его судьбу. Есть свидетельства того, что вы контролируете импорт коненскостюмов на Арракис. Это правда?– неожиданно резкий тон вопроса заставил Туека ответить, почти не задумываясь.

– Это правда.

– Понятно, – протянул Кидин-раби. – Мы решили запретить поставки этого типа снаряжения на Арракис.

– Я прекращаю ввоз данной продукции.

– Пенополиуретановые костюмы вы ввезли?

Туек сделал паузу, прежде чем ответить.

– Он готовится соврать, – сказала Ирулан.

– Нет.

– Хорошо, Стабан, я вам верю. – Кидин-раби вынул шигаленту из звукозаписывающего устройства и улыбнулся Туеку. – Шигапроволока – особая мутировавшая лиана на Салузе Секундус, в ней высокое содержание железа и углерода. Настоящая сталь, понимаете? Произрастает как раз в районах, где базируется мой родной Второй Легион...

Сардаукары схватили Туека, а один из них набросил на шею контрабандиста удавку. Через минуту всё закончилось – Король Китового Меха был мёртв.

– Империя не признаёт самозванцев, ни королей, ни герцогов, – бросил Кидин-раби, выходя из комнаты. – Ей правит падишах-император.

Шаддам самодовольно улыбнулся.

– Со временем я, возможно, доверю ему Первый Легион.

– Я буду навещать вас, папа.

«Разгромив мятежников и взяв под контроль добычу специи на Арракисе, император установил на неё фиксированные цены, вполне приемлемые. Поставки, однако, осуществлялись по индивидуальным контрактам с Великими и Малыми Домами, усиливающим их зависимость от Империи. Немногие знали, что это – лишь начало задуманной Шаддамом IV полномасштабной кампании, которая со временем должна была перерасти во второй Джихад»

Принцесса Ирулан. «Новейшая история Империи»

Наступила ночь, и малочисленный отряд фрименов, покинув своё убежище – глубокую расселину в скалах Барьера, – выступил в поход, который должен был закончиться где-то далеко на юге, где нет проклятых сардаукаров. Чени, дочь Лайета, выросшая, как и её отец, среди фрименов, в эти дни возненавидела Империю и всё, с ней связанное. Как говорил ещё накануне её дядя Стилгар, ей была уготовлена судьба наложницы нового падишах-императора Пола Атрейдеса. Представляя себе жизнь во дворце, откуда Пол будет править всеми населёнными мирами, она была согласна забыть на время о тяжёлой утрате – гибели сына, маленького Лето II. При мысли о том, чем обернулась затея Пола, продиктованная его видениями, на глазах выступили слёзы. Подобно Полу, она умела плакать – дочь Лайета пользовалась в стойбище Табр – уже заброшенном! – определёнными привилегиями, что избавило детскую психику от тяжёлого отпечатка, накладываемого водной дисциплиной.

Чени посмотрела на Муавию, возглавлявшего их маленький отряд. Тот, выслав вперёд разведку, двух фрименов, уверенно шагал по песку, тщательно придерживаясь неправильного ритма. Муавия был её парнем ещё до появления Усула, не первым, нет, того убил Джемис, вечно должный воду, но он происходил из уважаемой семьи, давшей стойбищу Табр не одного наиба. Когда в сражении на Арракейнской равнине наступил перелом в пользу противника, она находилась к югу от Барьера, на границе пустыни, вместе с остальными женщинами и немногими сохранившими в дни революционного угара достоинство мужчинами. Муавия, всегда бывший одним из наиболее уравновешенных людей, которых она знала, и возглавил их в трудную минуту, приказав разбиться на группы, соответствующие прежним племенам, и разделил припасы. Вскоре их группы выступили, следуя в расходящихся направлениях – каждый лидер теперь нёс личную ответственность за судьбы доверившихся ему людей. Как когда-то.

Муад'Диб погиб, это было известно наверняка. Перед смертью он успел разоблачить Холлека, коварного предателя, проникшего в самое сердце Свободного Народа. Однако ни Стилгар, её влиятельный дядя, ни Муад'Диб, ни его мать не спаслись. Сардаукары, применив какое-то новое оружие, от которого не спасали даже щиты, уничтожили главные силы фрименов на поле боя. У входа в шахту, вырезанную в скале, укрывавшую командование повстанцев, высадился десант, перекрывший доступ . Потом внутрь закачали особый газ, содержащий микроорганизмы, которые убивают бактерии Делателя. Те, кто имел глаза Ибада, погибли мучительной смертью; вскоре в шахту вошли сардаукары со стереокамерой. Кадры, показывающие ликование сардаукаров, которые глумятся над телами Муад'Диба и Стилгара, уже облетели весь Арракис.

Чени вздрогнула. Она приняла решение забыть о всём, что было в период после первой встречи с Полом Атрейдесом. Начать жизнь с той самой точки, на которой находилась тогда. Муавия будет нуждаться в ней, ведь его не было на поле боя, и найдутся желающие обвинить его в чём угодно, даже в предательстве. Но Чени, дочь Лайета, племянница Стилгара, женщина Муад'Диба – разве она может выбрать недостойного?

Сделав очередной шаг, за которым последовало ещё два, но коротких и быстрых, Чени на миг замерла и, воспользовавшись паузой, поправила причёску. Её светло-русые волосы были коротко острижены, что не являлось редкостью среди фрименов, хотя многие девушки предпочитали бриться наголо, чтобы уменьшить потливость. Только женщины Стилгара, распределявшего воду, включая его жён, могли позволить себе носить длинные волосы.

Ни одна из лун ещё не взошла, и они двигались в полной темноте, избегая лишь встречи с делателем, множество которых погибло у Арракейна.Чени всхлипнула. Мир так изменился, когда в нём появился Пол Атрейдес! Даже делатели не чувствуют себя в безопасности.

Откуда-то сверху послышался гул винтов орнитоптера. Муавия жестом приказал им залечь – и все члены их маленького отряда – нет, уже племени, – подчинились. Чени лежала, молча прижавшись к песчаной поверхности щекой. Песок был уже прохладным – тепло, накопленное днём, быстро рассеялось.

Орнитоптер, видимо, не заметил их, так как пролетел куда-то вперёд и влево, на юго-восток, Муавия встал и приказал им следовать дальше, хотя чуть слышный шорох винтов слышался то с юга, то с запада. Чени подумала, что ей просто мерещится, а потом предположила, что это была целая эскадрилья, летевшая куда-то, где обнаружено очередное стойбище. Вероятно, им придётся избегать существующих поселений и стоянок и скитаться в пустыне, как и их предкам-дзенсуннитам. Жизнь среди делателей, конечно, очистит их мысли от скверны и греховных надежд, что можно избавиться от Шай-Хулуда и создать себе зелёный мир, чистый, с реками и озёрами, мир, в котором идут дожди. Чени усилием воли выровняла внезапно участившееся дыхание – эту мечту создал её дед, Пардот, передав по наследству своему сыну, Лайету...и Полу Атрейдесу. Ей придётся научиться маневрировать между этих противоречий, то обвиняя фрименов в том, что они разгневали Шай-Хулуда, то напоминать им о великой борьбе с пустыней, в которой человек едва не вышел победителем. Тут нет ничего необычного – представители низших классов привыкли чувствовать себя виновными в чём-то, и явная противоречивость обвинений только усиливает их покорность. Так учили её Джессика и Пол. Вероятно, она даже пойдёт на Великую Агонию и станет Преподобной нового племени. Это, конечно, укрепит её авторитет.

Гул орнитоптера послышался из-за спины, с севера. Он никуда не улетел, а просто сделал небольшой круг – и снова возвращается! Муавия опять приказал фрименам залечь.

Должно быть, их обнаружили при помощи инфравизоров и высадили несколько групп, создав кольцо окружения. Чени представила себе, как три звена, может, даже отделения сардаукаров сейчас сжимают кольцо вокруг них. Сами они не имели ни щитов, ни лазеружей – только крисы и пистолеты-маула.

Где-то рядом послышался оглушительный взрыв, а потом второй, почти такой же громкий. Чени обдало песком, и вдруг она услышала лёгкое шипение распостраняющегося газа, созданного специально для уничтожения фрименов. Появление биологического оружия, подобного этому, неоднократно предрекал Муад'Диб.

Не успела она вскочить, как это сделало сразу несколько фрименов – и немедленно пожалели об этом: их буквально перерезало пополам лазерным лучом. Грохот десятков термоядерных микровзрывов, освобождающих ядра атомов от их нейтронов, заглушил крики умирающих. Чени, твёрдо решившая не вставать, пока не прекратится огонь, отползла в сторону. Саму её от нейтронных пуль, любимого оружия сардаукаров, защищал конденскотюм с прослойкой из пенополиуретана. Тем не менее, она почувствовала себя плохо, слабость была почти непреодолимой. Заставив своё тело двигаться дальше, она неосмотрительно вдохнула. Не ощутив никакого токсичного вкуса или запаха, Чени, тем не менее, выругала себя – а вдруг она вдохнула газ? Но было поздно: режущая боль в груди с каждой секундой становилась сильнее, распостраняясь по всему телу. Наконец, в глазах вспыхнула яркая боль, несравнимая ни с чем другим из того, что было с ней ранее. Даже во время родов или в часы жажды специи, испытать которые пришлось почти каждому фримену, ей не было так плохо. Вспомнив о лазеружьях, она перекатилась, завывая от боли.

Встать Чени уже не смогла. Тело слушалось её всё хуже, пока, наконец, не наступила тишина.

"Специя, специя, дорогой меланж,

Сардаукары жадные разграбили Картаг!

А фримен наиба за воду продал,

Специя, специя, безумная страна!"

Принцесса Ирулан. «Популярные песни Арракиса»

Город-крепость L5Br8 был надёжно укрыт от противника под землёй. Его население, не превышающее десяти тысяч человек, существовало в условиях, которые лишь с определённой долей преувеличения можно было назвать человеческими. Впрочем, Шелеххериб, вернувшийся с Арракиса, уже вполне привык к подобной жизни; его по-настоящему удивило лишь то, что в городе обитали женщины и дети. Сардаукарам не воспрещалось заводить семью, и они охотно пользовались этим правом, покупая или же захватывая рабынь в ходе вооружённых столкновений. Шелеххериб, вспомнив, как хорошо жилось Шулоху на Арракисе, пожалел, что ему не представилось возможности спасти кого-то из своих женщин или захватить новых. Впрочем, без специи он бы не смог удержать жену. Их семья распалась бы быстро и трагично. Как он уже узнал, это было довольно частым явлением в семьях сардаукаров: мужчин, случалось, переводили в группу заключённых, а женщин – ссылали на Уаллах IX, женскую планету-монастырь.Учитывая специфику Дюны, Шелеххериб следил за тем, чтобы не только он сам, но и его подчинённые не имели возможности употреблять специю. В результате он вернулся с войны без трофеев, если не считать черепа сотника фидайкинов Рашида и нескольких тому подобных безделушек.

Поинтересовавшись возможностью продолжить обучение в сардаукар-училище, с тем, чтобы получить офицерское звание, он столкнулся с чиновниками, прозрачно намекнувшими на взятку в специи. Шелеххерибу осталось только удалиться, сохраняя видимость достоинства.Так великий Шулох и оказался в маленькой комнатушке из нержавеющей стали, поразительно похожей на камеру-одиночку пересыльной станции, откуда Иштван Груеску и начал свой путь три года назад. После завершения переподготовки ему предстояло продолжить службу в концлагере "Праведный мир", ничем не отличающемся от сотен таких же, разбросанных по всей планете. Через неполную декаду – осталось всего семь дней – ему предстояло выйти на плац со словами: "Я – обер-фельдфебель Шелеххериб!..". С этой фразы начнётся уничтожение десяти тысяч заключённых, на что будет отведено два месяца. Те, кто захотят выжить, шаг за шагом спустятся в ад по нисходящей спирали, переживая полную деградацию. Лишь немногим удастся пройти этот путь до конца. Они отрекутся от своего имени, отбросят страхи и сомнения – и возьмут в руки стальной меч и примут новое имя. Немного странное занятие для того, кто ещё недавно сам прибыл сюда в качестве несправедливо осуждённого. Превратиться в закоренелого убийцу оказалось нетрудно; сможет ли он стать тем, кого христиане называют дьяволом? В этом и состоит величайшее искушение – безграничная власть над заключёнными придаёт реальную, живую форму наихудшим из пороков, таящимся в самых тёмных закоулках людской души. На Арракисе любят говорить: "Ветер всегда дует с запада", имея в виду непреложные законы, по которым существует общество. На Салузе Секундус говорят: "Где подлости предел?".

Шелеххериб встал и подошёл к зеркалу. Оттуда на него смотрел безразличным взглядом молодой темноволосый человек, одетый в форму обер-фельдфебеля сардаукаров. Он достиг максимально возможного звания для нижних чинов. Возможно, офицеров набирают только из потомственных рабов Империи, как ещё называли сардаукаров. Может, ему стоит завести семью, и уже его сын сможет как-то продвинуться... хотя сын фельдфебеля – тоже фельдфебель.

Шелеххериб скрипнул зубами и нанёс по стальной стенке прямой удар, отработанный на занятиях по рукопашному бою. От боли и ответного гула ему стало легче. Открыв вмонтированный в стену одёжный шкаф, он любовно погладил парадный китель с золотыми пуговицами, вспоминая день, когда впервые одел его. Бригад-баши Нурари-апал вынес ему благодарность перед личным составом бригады, построенным на плацу, "за выдающиеся успехи, достигнутые на Арракисе с удивительно малыми силами".

Шелеххериб почувствовал, как рука сама тянется к оружейному поясу. Рукоять его ножа теперь носила наградное украшение, выполненное из крупного, размером с голубиное яйцо, чёрного бриллианта. Шелеххериб потянул клинок из ножен и нанёс им несколько колющих ударов, чередуя их с защитами. Он снова посмотрел на изображение, вырезанное в безумно дорогом чёрном бриллианте с Хагала.

Это была кошачья морда.

Послесловие автора

Мир, созданный Фрэнком Гербертом, живёт и после его смерти. И он, и его наследники написали множество книг в жанре sequel (продолжение) и prequel (предистория), в которых изначальная Вселенная Дюны пережила существенные изменения, покорно проглотив самые издевательские (подобно завершающим строкам «Капитула Дюны», написанного ещё Ф.Гербертом ) повороты сюжета. Нельзя отрицать значительное влияние «Дюны» на кинотрилогию «Матрица» и множество других произведений последних лет, включая трилогию «Марс», К. Робинсон, первая часть которой номинировалась, а вторая и третья получили престижнейшую награду «Хьюго» за лучший научно-фантастический роман года. Наука шагнула далеко вперёд со времён, когда была написана «Дюна», и фантастам, пытающимся заново пересмотреть её, тесно в очерченных Гербертом рамках. Весьма заметно влияние «Дюны» на «Хроники Риддика», отдельные аспекты «Звёздных войн» (в первую очередь, самой пустынной планеты Татуин, откуда происходят Скайуокеры), и, конечно, на блокбастеры последних лет, «Аватар» и «Прометей», снятые при участии компании «Dune Entertainment». Тему взросления подростка-сироты, обладающего сверхъестественными способностями, затронутую Гербертом, развила в более естественном для неё жанре fantasy Дж. Роулинг. Общий тираж 7 романов о Гарри Поттере достиг 400 млн. экземпляров, двадцатикратно превзойдя феноменальный успех «Дюны». Тем не менее, как минимум частью своего успеха эти книги и кинофильмы обязаны Фрэнку Герберту.

"Дюна. Последний бой Империи" написана в жанре alter-equel (альтернативная версия), который, как оказалось, имеет своих поклонников и даже опубликованные романы. К сожалению, о том, что в России ещё десять лет назад издана "Истинная история Дюны", я узнал, уже заканчивая работу над данным романом, иначе никогда бы не взялся за него. Замысел переписать "Дюну" заново возник у меня, фактически, в шутку, ещё летом 2013 года, а за работу я взялся зимой-весной 2014 г., исписав при свете свечи – мне отрезали электроэнергию по политико-криминальным мотивам – толстую школьную тетрадь. Когда в мою жизнь вернулся электрический свет, я оставил черновик и забросил книгу, вернувшись к ней полгода спустя. Перерыв этот и решение начать всё сначала пошли роману на пользу. Герои стали взрослее, ход событий – естественным. В этом и был замысел: принудить события идти своим чередом. Ведь победа повстанцев в оригинальной "Дюне" выглядит несколько надуманной – в ходе решающего сражения они нейтрализуют щиты при помощи статических разрядов, возникающих в ходе электрической бури. Однако это и должно было принести им поражение, так как они почти не имели лазеружей... Ф. Герберт замаскировал такое несоответствие ловким приёмом, использовав для отвлечения внимания фразу: "Они действительно безумцы...атакуют и под покровом бури". Ну, вы знаете, что значит, когда все люди начинают обзывать кого-то сумасшедшим...А на базарах в таких случаях всегда кричат: «Держи вора!». Так никто и не заметил – а речь идёт о десятках миллионов читателей, – что их...чуть-чуть обманули. Фримены отключили все щиты, подставившись тем самым под лазерный огонь. Посмотрев на прочитанный мной ещё в юности роман по-новому, я был вынужден прийти к выводу, что Ф. Герберт написал «Дюну» по политическому заказу. Всем нам известна и судьба Саддама (Шаддама) Хусейна, иракского диктатора, и результаты вторжения советских войск в Афганистан, чтобы отрицать слишком очевидную связь «Дюны» и политики. Менее известен по-своему гротескный персонаж – американец Пол Гонсалес (не путать с Атрейдесом), одержавший победу на Олимпийских Играх 1984 г. в Лос-Анджелесе, бойкотированных СССР, Кубой и ГДР – основными конкурентами американцев в борьбе за золотые медали в боксе. Пол Гонсалес, награждённый ещё и Кубком Баркера, специальным призом лучшему, или, как говорят на английском, stylish, стильному боксёру турнира, был неожиданно высокого роста – 170 см – при весе в 48 кг. Имел ли место феномен «обвешивания», хорошо знакомый всем, кто занимался спортом и стоял в очередях за мясом, сказать не берусь. Официально Гонсалес – чемпион Олимпийских Игр. Выступая как профессионал в весе 53,5, чуть более адекватном его размерам, он заметных успехов не достиг. Уже только его биография, не считая феноменального взлёта молодого офицера С. Хусейна, свидетельствует о том, какое влияние оказала «Дюна» на мировую историю.

Прийдя к выводу, что "Дюна", вошедшая в 100 наиболее покупаемых книг в истории человечества, относится к американской пропаганде "холодной войны", я легко нашёл тому доказательства – предыдущий роман Герберта, "Морской дракон", или "Dragon in the sea", опубликованный в 1957 году, был посвящён проблеме сокращающихся запасов нефти. В ходе Третьей мировой войны, разразившейся на суше, в морских водах и в небесах, одна из сторон начала использовать подводные лодки-танкеры, качающие нефть с вражеского шельфа. Целесообразно ли это по тактическим и экономическим соображениям, судить не берусь, но несомненно, "Морской дракон" многое говорит и об авторе, и о его покровителях, в которых нетрудно увидеть военно-промышленное лобби США, тесно связанное с республиканской партией и маккартистскими судебными процессами. "Страшилка", которой являлся "Морской дракон", вполне удовлетворила потребителя, на которого была рассчитана. Вероятно, Герберт получил заказ на новую книгу, посвящённую той же проблеме, и работа над ней затянулась. "Дюна" разбухала, а противоборствующие стороны становились всё более поляризованными – характерный приём военной пропаганды, противопоставляющий чёрное белому. Из ещё одного романа-страшилки, которые иногда читают обыватели, смотрящие по телевидению аналогичные фильмы категории "B" и "C" об инопланетных вторжениях и коммунистических шпионах, "Дюна" превратилась в пухлый том, претендующий на то же место, что и другие романы-эпопеи: британский "Властелин Колец", русский "Война и мир", советский "Как закалялась сталь" и др. Герберт упоминал о том, что имел определённые проблемы с публикацией романа, который отвергло более десятка издательств. Нельзя, конечно, связывать это исключительно с противодействием демократической администрации Дж. Ф. Кеннеди – нет, работавший над "Дюной" долгие годы Ф. Герберт, претендовал на расходы по изданию, которые превосходили "его" нишу – и нишу научно-фантастического романа вообще. Тем не менее, в 1963 г. "Дюну" взялся издавать журнал "Аналог" . В том же году был убит Дж. Ф. Кеннеди, выдающийся американский политик ирландского происхождения и католического вероисповедания. Его застрелили среди бела дня в Далласе, штат Техас, который является одним из оплотов республиканской партии и нефтедобывающей промышленности. Вину за убийство свалили на слабоумного Л. Х. Освальда, проживавшего ранее в СССР, а до этого проходившего службу в американской морской пехоте. По странному совпадению, в 1933 г. в поджоге рейхстага нацисты обвинили коммуниста М. ван дер Люббе, находившегося рядом...умственно отсталого. Вероятно, как и нацисты, запретившие деятельность компартии, а потом и парламентаризм вообще, организаторы убийства Кеннеди имели определённые политические цели. Интерес нефтяников очевиден: после трагической гибели Кеннеди они смогли развернуть полномасштабную войну во Вьетнаме, получив выгодные контракты на поставку горюче-смазочных материалов в невиданных объёмах. Параллельно начала издаваться "Дюна", посвящённая не только нефтяному деспотизму (термин Ф. Герберта, описывающий монополию на жизненно важное сырьё), но и наркотику, проясняющему сознание. Как известно, роман Ф. Герберта оказался пророческим – в 1973 году объединённые силы нескольких арабских государств атаковали Израиль, поддерживаемый США. Несмотря на явное поражение советского (арабского) оружия в "Войне Судного дня", эмбарго на поставки нефти в Западную Европу спровоцировало экономический кризис. Он привёл к выводу американских войск из Вьетнама и формированию сверхиндустриального типа производства. Шантаж не привёл ни ОПЕК, ни ещё одного экспортёра нефти, СССР, к победе. Сырьё это оказалось вполне компенсируемым, а вот новые научные технологии – нет. В Афганистане, стране, являющейся благодаря своему уникальному рельефу и климату идеальным регионом для выращивания опиумного мака и производства героина, советская армия, вторгшаяся из-за Сырдарьи, столкнулась с фанатичными моджахедами, наследниками многовековой культуры ассасинов, наркоманов-убийц, обучаемых Старцами горы. Монголы, уничтожив некогда сердце ассасинов – цитадель Аламут – так и не выкорчевали зло, питавшееся гашишом и опиумом. Опиумные войны, в результате которых Китай в XIX веке утратил остатки независимости, повторились – на этот раз их жертвой стал СССР. Советская армия, которая должна была уничтожить в том числе и посевы мака, заразилась сама. Отвод советских войск из Афганистана был только началом медленной деградации общества, в которой ветераны-"афганцы", зачастую наркозависимые, играли противоречивую роль. Некоторые из их числа, о чём мне известно не понаслышке, и сами торгуют опиатами, пользуясь покровительством спецслужб. Когда "афганцы" вышли на марши протеста бок о бок с С.Шустером, работавшим в Афганистане на ЦРУ в качестве репортёра, стало ясно, что "двойные агенты" запутались в собственной лжи. "Нефтяная игла", на которой "сидел" СССР, превратилась в героиновую, а зарплата и заработок – в откровенную проституцию. Популяризация этого процесса во многом осуществлялась при помощи "Дюны", в которой специя является и топливом, и наркотиком одновременно. "Дюна", распостранявшаяся в СССР нелегально, самиздатом, известна мне с 1994 г., когда я, четырнадцатилетний мальчишка, купил экземпляр знаменитой книги в переводе издательства "Полярис". О том, что понравившаяся мне книга была ещё и экранизирована (в 1984 г.), я узнал гораздо позже. Фильм "Дюна" производства Дино де Лорентиса, снятый Дэвидом Линчем, имел солидный по тем временам бюджет в 40 млн. долларов, однако провалился в прокате, собрав неполных 31 млн. Сперва я полагал, что фильм просто плохой, однако сейчас, просмотрев его заново и сам написав новую книгу о "Дюне", понимаю, что всё было по-другому. Де Лорентиса принудили пойти на эти расходы, соблазнив коммерческим успехом книги или применив какие-то формы давления – просто чтобы снять этот фильм. Фильм провалился в прокате как раз потому, что был слишком серьёзным, а в кино, как правило, ходят подростки 12 – 15 лет, жаждущие развлечений. Например, фильм "Гражданин Кейн", О. Уэллса, который большинство кинокритиков считает лучшим фильмом всех времён и народов, также оказался убыточным. Ещё один пример: в 1982 г. на экраны вышел "взрослый" научно-фантастический боевик "Бегущий по лезвию" с Х. Фордом в главной роли. При бюджете в 28 млн. долларов он собрал в прокате всего лишь 33 млн., то есть не окупил расходов на съёмки, рекламу и прокат. Однако в 1983 г. "Возвращение джедая" с тем же Х. Фордом ("Звездные войны-6") при бюджете в 94 млн. дол. собрал 785 млн. То, что наибольшие финансовые вливания дают наибольшую отдачу (как и в случае с книгой "Дюна") не отменяет главного правила: фильмы на сложную социальную тематику, не интересные подросткам, а тем более, с ограничениями для просмотра, в прокате успеха не имеют. Однако нельзя забывать, что дети обычно берут деньги у родителей, а те смотрят как раз более серьёзное кино. Таким образом, кинофильм "Дюна", несмотря на очевидный провал в кинопрокате, явно был попыткой добиться пропагандистского эффекта на качественном уровне. Учитывая то, что советское руководство уже в 1985 году взяло курс на "перестройку", приходится признать, что фильмы для взрослых всё же внимательно просматривались и представителями партноменклатуры, и их детьми, так называемой "золотой молодёжью", которые делали из них определённые выводы.

Интересно упомянуть второе рождение "Дюны", или ещё один её альтернативный вариант, не так давно изданный (с соблюдением авторских прав) Б. Гербертом и К. Андерсоном под названием "Планета специи". По их словам, книга написана с первоначальных набросков Ф. Герберта, хотя, вероятнее всего, они сами переписали "Дюну" с целью продать её заново. Интересно, что негативный герой Владимир Харконнен предстаёт в облике некоего Вальдемара Хосканнера, рослого черноволосого мужлана с татуировкой в виде кобры на лбу. Нетрудно узнать в нём известного политика, поспешно выехавшего за пределы Украины в 2014 году.

К сожалению, мне пришлось использовать Вселенную Дюны для полемики с её автором, а не создавать собственный мир. Это и печально, и тоскливо, хотя многое упрощает.