Текст книги "Дюна. Последний бой Империи (СИ)"

Автор книги: Роман Кузьма

Соавторы: Роман Кузьма
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

– Шалом! – ответил император, облачённый в такой же, как и у собравшихся двух десятков бурсегов, серый мундир с богатой отделкой. Индивидуальный шлем императора сверкал золотом в лучах светошаров, освещающих ставку.

Император подошёл к столу, на котором был выполнен макет Арракейнской равнины, избранной местом сражения. Силы противника, накапливавшиеся последние дни у Барьера, вели бои за овладение перевалами, удерживаемыми небольшими частями отборных сардаукаров, хорошо знакомых с местностью. Всё новые и новые отряды фидайкинов, прибывавшие в течение ночи, вынудили их отступить. Фримены захватили и уничтожили все электростанции-ветряки, находившиеся за пределами Барьера, так что энергоснабжение Картага и Арракейна осуществлялось при помощи реактора одного из десантных лихтеров. Наиболее вероятным местом прорыва ментаты единодушно называли перевал Пардота. Учитывая огромное количество фрименов, которых Муад'Диб собирался вывести на Арракейнскую равнину, высоко вероятным считался подрыв термоядерного заряда с целью создания прохода в горах.

– Они до сих пор роют?

– Данные сейсморазведки показывают, что работы прекратились. Вероятно, они заложили заряд и ждут приказа, чтобы подорвать его. Точность: девяносто девять процентов. Время взрыва: ближайшие пятнадцать минут. Точность: девяносто пять процентов.

Шаддам нетерпеливо взмахнул рукой, приказав ментату замолчать.

– Бурсеги! Это сражение является первым за долгие столетия генеральным сражением, в котором участвуют все пять легионов во главе с императором. Данные, которыми мы располагаем, позволяют рассчитывать на решительную атаку противника в районе перевала Пардота, несмотря на сильнейшее заражение радиоактивными осадками, которое, конечно, снизит боеспособность мятежников. Они постараются ввести в котловину червей, которых приказываю уничтожать корабельными лазерами.

Бурсеги внимательно молчали, слушая императора. Он провёл рукой вдоль линии, занятой сардаукарами – длинной балки под названием Ложе Шай-Хулуда, лежавшей на пути от Барьера к Арракейну.

– На первой позиции расположена треть наших сил, по две бригады от каждого легиона; столько же находится на второй, являясь одновременно ближайшими резервами. Будем надеяться, фрименам неизвестно, что мы смогли освободить только шестьдесят процентов войск от гарнизонной службы.

Бурсеги рассмеялись вслед за императором.

– Атрейдес, вероятнее всего, постарается продвинуться как можно дальше на "красный" запад, к позициям Харконненов, ещё утром, имея Канопус-3 за спиной. Те занимают самый отдалённый от перевала участок обороны, являющимся одновременно и более открытым, а потому – доступным. Мы пришли к выводу, что в нашем направлении они ограничатся демонстрацией, а основными силами навалятся на Харконненов, имея целью отсечь их, прижать к Барьеру, окружить и уничтожить.

Бурсеги молчали, спокойно выслушивая отлично им известную информацию.

– Однако, – продолжал император, – последние сведения разведки свидетельствуют о куда большей численности войск противника – в пределах одной колотушки от Барьера сосредоточено около миллиона вооружённых фрименов. Учитывая тот факт, что Харконнены сильно потрёпаны в предшествующих боях и едва ли смогут выставить более пятидесяти тысяч человек, можно предполагать, что цели Муад'Диба не ограничиваются войсками барона.

Император сделал паузу. Он внимательно посмотрел в глаза некоторым бурсегам, в которых сомневался, но, не увидев ничего подозрительного, продолжил:

– Более вероятно, что они просто прижмут Харконненов к Барьеру, а сами начнут охватывать нас с юга и юго-востока. Так как белый восход начинается на два часа позже красного, и Канопус утром светит из-за нашей спины, первые часы они будут избегать атаки наших растянутых, но хорошо укреплённых позиций. За это время мятежники постараются развернуть максимальное количество живой силы против наших легионов. Их лобовая атака не может рассчитывать на успех, однако, невзирая на потери, фримены атакуют по всему фронту, стремясь вынудить нас ввести в бой все резервы. Потом их элитные части, фидайкины, оставив Харконненов, выйдут нам во фланг. Они также постараются поднять восстание в нашем тылу, в Арракейне, возможно, даже высадят тактический воздушный десант на этом направлении. Действия с западного и северо-западного направления будут носить отвлекающий характер.

Император замолчал, глядя на макет местности, на котором были размещены маленькие группы солдатиков, обозначавших батальоны и бригады. Происходящее более всего напоминало его детские игры, и, как он неожиданно сообразил, так и задумывалось кем-то, тонко знающим психологию. Посмотрев на бурсегов, он заподозрил, что те в детстве играли в те же игрушки.

Разыгрывается Империя, Шаддам. Возьми себя в руки.

– Метеоразведка свидетельствует о приближении песчаной бури, которая будет в районе Барьера через несколько минут. Буря является источником мощных электромагнитных импульсов, способных заглушить радиосвязь и вывести из строя некоторые наименее надёжные электроприборы, включая щиты.

– Взрыв на перевале Пардота! – сообщил один из штаб-баши. – Мощность – пол-мегатонны!

Император обменялся взглядами с неколькими бурсегами.

– У Атрейдесов, как и раньше, всё пылает красным, – сказал он, наконец. – Едва пройдёт ударная волна, приказываю легион-баши отбыть к вверенным соединениям. Главное внимание уделять сохранению надёжной связи со ставкой и всеми частями. В бой вводить только личный состав с работающими щитами. Шалом!

Ставка падишах-императора. Время: 4 ч. после восхода Канопуса-3.

Шаддам приказал включить несколько стереопроекций одновременно, передающих картинку с наиболее важных участков сражения. Нетрудно было заметить, что на фронте сардаукаров сражение ограничивалось перестрелкой, в то время как Харконнены, оказавшись под массированным ударом основных сил противника, пребывали в критической ситуации.

Шаддам IV, устав выслушивать просьбы барона о помощи, приказал ему явиться лично.

– И прихватите с собой вашего несравненного Сафира Хавата. – После короткой паузы Шаддам добавил:

– Я бы также хотел увидеть на-барона, Фейд-Рауту.

Император расхаживал между стереопроекциями, иногда посматривая на происходящее там. С утра на нескольких частотах одновременно открыла вещание мощная радиостанция "Вольный Народ".

Император приказал включить радиоприёмник, ему хотелось услышать противника, чтобы получить информацию о его мыслях, сравнить его возможности со своими. Динамик взвизгнул, прежде чем послышался голос, принадлежащий молодому человеку. Изредка его заглушали статические разряды, но голос, уверенный и сильный, продолжал говорить:

– Жители Арракейна! Я – герцог Пол Атрейдес, известный вам также как Муад'Диб. Я пришёл, чтобы отомстить Харконненам и сардаукарам за смерть моего отца, сына, друзей и товарищей. Пусть атомный гриб не пугает вас – от взрыва не погиб ни один человек. Вы можете встретить утро нового, свободного, дня вместе с нами ! Выходите...

Император приказал отключить радио и обратился к баши корпуса пропаганды, носившему звание бурсега.

– Эшкир, глушите это выступление на всех частотах. По стереовидению запустите ролик о действиях по укрытию населения от поражения ядерным оружием. Добавьте стереосъёмки взорванного Барьера, самого взрыва и назовите его мощь. Покажите бурю на Арракейнской равнине. Скажите, что это – дело рук Муад'Диба и Атрейдесов.

– Слушаюсь, падишах-император!

– Постарайтесь также уничтожить эту радиостанцию при помощи самонаводящейся ракеты.

Ставка падишах-императора. Время: 5 ч. после восхода Канопуса-3.

Барон Владимир Харконнен, его наследник Фейд-Раута и ментат Сафир Хават стояли в десяти шагах от императора. На них была шитая золотом синяя одежда, более походившая на парадную, нежели форменную.

– Барон, человек по имени Хават, которого вы столько раз называли мёртвым, на этот раз действительно должен умереть.

Император посмотрел барону в глаза и добавил с ударением:

– Немедленно.

Барон кивнул, выражая согласие. Фейд-Раута, не дожидаясь приказа, выхватил кинжал и бросился на Хавата. Старый ментат доказал, что некогда по праву считался одним из лучших ассассинов Империи: увернувшись от Фейд-Рауты отработанным движением, он достал свой нож и начал медленно, ежесекундно делая угрожающие пассы, приближаться к на-барону. Тот снова атаковал – Хават нанёс встречный удар...чтобы промахнуться и пропустить повторный выпад Фейд-Рауты, проникший сквозь щит. Острие вошло Хавату в живот рядом с печенью. Фейд-Раута, ликующе вскрикнув, зашагнул Хавату за спину, одновременно поднимая его на клинке. Старый воин Атрейдесов зарычал от боли, кровь потекла у него изо рта. Когда Фейд-Раута выдернул клинок из раны, Хават тяжело опустился на колени. Фейд-Раута взял его за волосы и, взглядом испросив разрешения императора, перерезал глотку. Кровь брызнула на пол. Тяжёлый стук упавшего тела возвестил о смерти легендарного ментата и ассассина.

Шаддам улыбнулся.

– А вы действительно гладиатор, Фейд-Раута. Сегодня вы превзошли своего учителя.

Фейд-Раута поднял окровавленный клинок вверх и произнёс ритуальную фразу:

– Я убил по приказу падишах-императора, сеньора моего патрона и благодетеля Владимира Харконнена!

Шаддам обратился к барону:

– Ваш наследник действительно перспективен, барон. А теперь я хочу познакомить вас с вашей внучкой, Алией Атрейдес.

В зал ввели маленькую трёхлетнюю девочку, одетую в чёрную абу. Та остановилась рядом с императором и критично посмотрела на барона.

– Какой же он жирный, Шаддам! Даже свиньи не всегда бывают такими толстыми. Я бы назвала его, скорее, мешком дерьма, перемешанного со специей. Все надеются на второе, но обычно получают первое. Мир Харконненов! – закончила она сокрушённо.

Барон удивлённо посмотрел на маленькую девочку, говорившую, как взрослая.

– Она – Преподобная с рождения, барон. Алия пережила специевую агонию, ещё пребывая в утробе матери – и родилась на свет, обладая бесчиссленной чередой воспоминаний, накопленных тысячей Преподобных, живших до неё.

– Это просто отвратительно, милорд, – ответил наконец барон.

– Она – ваша внучка, барон. Её мать, леди Джессика, является вашей родной дочерью.

Барон не нашёл, что ответить. Алия тем временем подошла к нему практически вплотную:

– Его брюхо ужасно, Шаддам. В нём может поместиться даже взрослый человек.

– Будьте добры, подержите её, барон. Девчонка может тут что-то испортить.

Барон ухватил Алию обеими руками.

– Я держу её!..

Барон застонал и начал медленно заваливаться на спину. Какое-то мгновение он стоял, будто колеблясь. Казалось, ещё чуть-чуть – и он выпрямится и рассмеётся. Но нет – жизнь окончательно покинула его; тело барона рухнуло навзничь.

– Стража! Арестовать её! У девчонки яд!

Прежде, чем Фейд-Раута успел вмешаться, подбежали сардаукары и увели Алию.

– Барон! Вы слышите меня? – Фейд-Раута не сразу сообразил, что к нему обращается император. Да, действительно, теперь он – барон Харконнен.

– Барон, в каком состоянии ваши войска? Вы ещё можете сражаться?

Фейд-Раута собрался с мыслями. В его раскосых глазах мелькнуло привычное самоуверенное выражение.

– Войсками командует мой брат, Раббан. В строю оставалось двадцать тысяч человек, когда мы вылетели к вам. Раббан не продержится более двух-трёх часов.

– Ваши войска не продержатся и часа с таким командованием! Раббан некомпетентен – его нужно немедленно заменить ! Если хотите, я дам вам одного из моих бурсегов.

Фейд-Раута неуверенно кивнул.

– Бурсег Кидин-раби!

Вперёд выступил широкоплечий сардаукар; подойдя на десять шагов к императору, он, как полагалось в таких случаях, преклонил колено. Император сам подошёл к нему и протянул золотой жезл бурсега.

– Кидин-раби, назначаю тебя командующим Вспомогательным Легионом. Приказываю: возглавить войска Дома Харконненов и удерживать оборону. Возьмёшь орту УТС из общего резерва. Встать !

– Я – бурсег Кидин-раби! Я получил жезл из рук падишах-императора Шаддама IV!

Фейд-Раута отупело наблюдал за происходящим.

Шаддам IV подошёл к столу-макету, на котором стало гораздо больше крошечных солдатиков. Сложная машина, спрятанная внутри стола, меняла диспозицию фигурок согласно данным, вводимым с пульта. Перевал Пардота, превращённый Муад'Дибом в радиоактивную пыль, также отсутствовал.

Император осмотрел поле боя. Всё шло, как и предсказывали штаб-баши: войска фрименов верхом на червях втягивались через вновь созданный проход на Арракейнскую равнину, где назначенные Муад'Дибом командиры формировали десятитысячные отряды и бросали их на Харконненов. Противник использовал большие щиты, ранее принадлежавшие Дому Атрейдесов, прикрывая ими крупные группировки от огня лазеружей. Как доносили передовые части сардаукаров, уже вступившие в бой на линии вдоль балки Ложе Шай-Хулуда, противник имел и определённое количество индивидуальных щитов, которые носили бойцы первой линии, фидайкины.

В зоне, обороняемой Харконненами, натиск фрименов был особенно силён: там, где бой переходил в рукопашный, они строились в плотные боевые порядки, вооружённые длинными копьями и алебардами. Кое-где прикрытые с фронта индивидуальными щитами богатых фрименов и фидайкинов, такие фаланги были достаточно эффективны против войск Харконненов, вооружённых неожиданно плохо. Император покачал головой и подошёл к плавучему стереоэкрану, демонстрировавшему бой на участке Харконненов. Сразу стало заметно, насколько тяжёлым является положение солдат в голубовато-синих мундирах, чьи жидкие цепи повсюду сметались фрименскими фалангами. Император снова покачал головой и повернулся к Фейд-Рауте.

– Барон ! Боюсь, ваши войска обречены даже с наилучшим командованием. Чем вы их вооружали?

– Лазеружья, станнеры, щиты, холодное оружие – всё согласно Великой Конвенции.

Сказав так, Фейд-Раута вопросительно посмотрел на императора. Тот отрицательно покачал головой:

– Нет! Даже не просите! Все Великие Дома сейчас находятся на орбите Арракиса. Их привезла эта проклятая Гильдия, чтобы вцепиться в тело павшего льва!..

Император снова посмотрел Фейд-Рауте в глаза, и его взгляд потеплел. Он покровительственно улыбнулся барону:

– Не бойтесь, юноша, вы находитесь под моей личной защитой. Как показывает модель сражения, мятежники даже не рискуют атаковать позиции моих сардаукаров. Вы должны знать также, что фрименами командует Пол Атрейдес, сын герцога-сиридара Лето Атрейдеса.

– Дядя говорил мне, что Атрейдесы были должны нам крупную сумму денег под залог Арракиса, и, если кто-то из них и выжил, то прав на эту планету уже не имеет.

Император кивнул.

– Да, конечно, но, как видно, эти бандиты не считаются ни с какими договорённостями. Напомню вам, что субфьеф на Арракис на последующую тысячу лет принадлежит Дому Коррино, – Шаддам вопросительно посмотрел на Фейд-Рауту.

Барон Харконнен, чьё лицо словно окаменело, кивнул:

– Дядя говорил мне и об этом. Мы выполняем свои обязательства.

Император улыбнулся ему из золотой львиной маски:

– Атрейдес угрожает нам срывом поставок специи, стратегического сырья, от которого зависят Благородные, Гильдия и Бинэ Гессерит. При этом он забывает, что ещё ни разу в истории человечества сырьевая база не доминировала над производством и, тем более, сбытом. Хотя попытки такие делались неоднократно, но дальше роста цен дело никогда не заходило. И это естественно: скот, который разводят в целях получения мяса, молока, шерсти и кожи не может властвовать над людьми.

– Вы правы, сир. Они – всего лишь животные.

– На самом деле сражение идёт в нашу пользу, юноша, хотя на макете это пока ещё незаметно. Скажу вам, однако, что у примитивных племён охотников за головами наиболее престижными трофеями считались головы детей, так как чтобы захватить их, нужно было пробраться сквозь все пояса обороны вражеского поселения. Муад'Диб сам не заметил, как потерял единственного сына; его малолетнюю сестру мы также захватили в плен... примите мои соболезнования. Мы даже похитили их священную реликвию – череп Лето Атрейдеса. Противник потерял самое ценное из того, что у него было, а сам ещё ничего не приобрёл взамен, кроме временного преимущества, которе даётся ему колоссальной ценой.

На лице Фейд-Рауты не шелохнулся ни единый мускул. Он изначально заподозрил, что Алию использовали для убийства дяди, а сейчас, когда император разговорился, был в этом уверен. Что поделаешь... Если он хочет стать сиридар-бароном Империи, нужно быть её покорным слугой.

Командный пункт Муад'Диба. Время: 4 ч. после восхода Канопуса.

– Харконнены почти разбиты, о Муад'Диб, – доложил Корба. Его синие фрименские глаза излучали радость и энтузиазм. – Мы убили Раббана. Его опознали. Какие-то из частей его тела, возможно, даже доставят...

Пол брезгливо поморщился и поднял руку, принуждая Корбу замолчать.

– Харконнены ещё сражаются? – спросил он наконец.

– Да, Муад'Диб. У них уже почти час, как сменилось командование – император прислал им сотню сардаукаров.

Значит, они подставили Раббана. Интересно, жив ли ещё барон?

– Можно ли провести десятитысячный отряд с большим щитом в проделанную брешь?

– Да, Муад'Диб!

– Отлично, вышлите разведку и вводите первое каре.

Корба чуть склонил голову:

– Какое-нибудь конкретно?

– Лучше всего то, в котором фримены из стойбищ Илсим и Вусток. Хават сообщал, что воины Вустока убивают по сто сардаукаров, теряя только двоих.

Стилгар и Гарни рассмеялись.

– В тех краях... специя с какими-то минеральными отложениями, она...способствует фантазиям, – сказал Стилгар наконец, пригладив бороду.

Корба поклонился и вышел в соседнее помещение, где находились связисты. Там царила неразбериха: в каждом стойбище пользовались своими шифрами и с трудом переходили на единую систему, созданную Муад'Дибом. Статика после бури, вихрем прокатившейся по равнине, всё ещё забивала эфир, а может, это делал с помощью специальных радиоустановках противник, пытаясь заглушить их сигналы. Несколько раз враги, применяя их коды, отдавали ложные сигналы, что привело к гибели тысяч бойцов. Настоящая путаница возникала, однако, когда они пытались воспользоваться сайелаго. На третьем часу сражения Гарни нахмурился и сказал, что нужно пользоваться людьми-дистрансами.

Муад'Диб сказал с наигранным гневом:

– Запрещаю! Выйди отсюда немедленно!

Гарни, всё отлично поняв, вышел в смежное помещение связи. Пол знал, что фидайкины охотно предоставят добровольцев для передачи дистранс-посланий.

Пол задумался. Всё-таки, откуда им известны шифры? Не могли же они их так быстро раскодировать. Или могли? Император имеет целую группу армейских ментатов, способных произвести любые вычисления, а может, не стесняется использовать для этих целей и запрещённые устройства вроде мыслящих компьютеров.

– Стилгар, им известны наши шифры.

Первый, кто ответит на эту фразу – предатель.

Стилгар, пробормотав нечто неопределённое, замолчал. Вместо него ответил Гарни:

– Как вы помните, сир, я уже говорил это – и был вынужден принести вам свои извинения.

Фраза, сказанная Гарни, прозвучала вполне естественно. Едва попав в плен вместе с группой контрабандистов, среди которых были и переодетые сардаукары, Гарни попытался обвинить его мать в предательстве покойного герцога Атрейдеса. Не было ли это попыткой отвлечь внимание от себя самого? Гарни ведь и был одним из Харконненов, его передал Дому Гинац сам Раббан. Но мать...воспитанная в Главном Капитуле Бинэ Гессерит, разве могла она не заметить фальши в словах Гарни? А ведь что-то лживое, маскирующееся под честного рубаку, так и сквозит в облике Гарни.

Пол внимательно посмотрел на Гарни Холлека, пытаясь оценить его по-новому, будто видит впервые. Его взяли с сардаукарами, хотя он же их и выдал. Он пытался обвинить в чём-то, в чём могли заподозрить его, саму леди Джессику, мать Пола. Он имел доступ к кодовой фильм-книге, а значит, вполне мог передать информацию врагу – через контрабандистов или пленного сардаукара Арамшама. Если тот имеет на теле какой-то, не обнаруженный при обыске, передатчик, то через него Холлек может поддерживать связь с противником.

Пол вдруг вспомнил, как погибла сотня Рашида, попавшая в засаду сардаукаров. Она вышла уничтожить гусеничный комбайн Туека – и об этом знал Арамшам!

Получалось, Холлек провёл в их стойбище вражеского агента; сам он тоже работал на Харконненов, возможно, ещё с тех пор, как был гладиатором на Гайеди Прим. Это объясняет, как противник смог обнаружить место расположения Лето II и Алии, как сардаукары нашли и осквернили тайную гробницу отца. Всё указывало на Холлека...всё, кроме матери. Она ему всецело доверяла. Пол знал, однако, что между ней и Гарни был роман, а значит, они могли разыгрывать перед ним бурные сцены, имея какие-то личные планы. Это многое объясняло.

Пол глубоко вдохнул воздух Арракиса, бедный кислородом. Догадка потрясла его.

– Стилгар, подойди ко мне!

Стилгар, худой, высокий, как и все фримены, навис над Полом.

– Пойди и убей Арамшама прямо сейчас. – Пол заставил Стилгара наклониться и шепнул ему на ухо:

– Возможно, Холлек – предатель.

Стилгар, которому Холлек не понравился с самого момента их знакомства, спокойно кивнул. Его синие в синем глаза, однако, полыхнули адским огнём.

Он вышел.

Холлек демонстрировал безразличие, а может, его действительно не волновала участь Арамшама. Окружённый лейтенантами фидайкинов и фрименскими наибами, он о чём-то оживлённо с ними переговаривался. Наконец, он приблизился к Полу несколькими широкими шагами.

– Пол, наши потери огромны. Только погибшими мы потеряли сорок тысяч человек.

– Это неважно. Если мы победим, женщины родят новых сыновей, а если проиграем, они станут рабынями. Все ли войска прошли дефиле?

Холлек кивнул. К нему моментально вернулась выправка офицера Атрейдесов.

– Через полчаса мы завершим развёртывание и ударим на сардаукаров с фронта и с фланга. Час спустя мы уже выйдем им в тыл. Они, конечно, хорошо вооружены, но численное превосходство и охватывающий манёвр принесут нам победу. Уже сейчас я не вижу для противника шансов на победу, разве что они используют атомное оружие.

– Они не решатся, Гарни. Все Великие Дома здесь. Они не позволят Шаддаму нарушить Конвенцию. Гильдия и Бинэ Гессерит выступят против. Император имеет пятерых дочерей-гессериток, однако у него нет наследника. Всё говорит за то, что сражение будет идти своим чередом, пока Шаддам, наконец, не пришлёт посольство с предложением усыновить меня.

Холлек сжал и разжал кулаки, а потом положил руку на нож.

– Есть ещё Харконнены, милорд.

Муад'Диб слегка улыбнулся в ответ:

– Раббан мёртв. Барон тоже мёртв – его убила Алия в присутствии императора.

Глаза Холлека, синие от специи, удивлённо расширились.

– Остался только Фейд-Раута, император заставит меня сражаться с ним за право жениться на наследной принцессе, Ирулан.

Холлек, шокированный этими словами, отвёл взгляд. Полу показалось, что он увидел тень страха, промелькнувшую в глазах великого воина, обучавшего его фехтованию и игре на бализете.

Вошёл Стилгар.

– Муад'Диб, я выполнил твой приказ.

Пол заложил руки за спину и прошёлся взад-вперёд. Наконец, он заговорил, едва сдерживая ликование:

– Сардаукары вступят в бой уверенными в победе, ведь у них скафандры с системами охлаждения. Но сегодня против них сражаются свободные люди, по-настоящему свободные от рабских страхов и сомнений!

Ставка падишах-императора. Время: 4ч.15 мин. после восхода Канопуса.

Шаддам IV склонился над столом-макетом, изредка отрываясь для того, чтобы посмотреть на стереоэкраны, где происходящее демонстрировалось крупным планом.Фримены перешли в наступление по всему фронту вдоль Длинной Балки, а также начали охватывающий манёвр на левом фланге сардаукаров, обходя позиции Первого Легиона с юго-востока.

Шаддам IV понял, что от решения, которое он должен принять в ближайшие минуты, зависит судьба не только династии, но и всего человечества. Он посмотрел в дальний угол зала, где у самого входа стоял Гезбург, глава правительства Икс.

– Гезбург, подойдите сюда.

Гезбург приблизился на положенные десять шагов. Это был низкорослый плотный мужчина, уже в летах. Седые волосы его были аккуратно причёсаны, оставляя открытым широкое лицо.

– Я слышал, этот стол сделан на Иксе.

– Конечно, милорд. Его изготовили по заказу вашего далёкого предка, Шаддама I, около семисот лет назад. Комплект оборудования включает лазер-формный шкаф для создания моделей, блоки программирования и управления, а также сам стол – чудо инженерной мысли своего времени.

– Мы пользуемся этой машиной до сих пор, несмотря на то, что стереопроекции гораздо совершеннее.

Гезбург поклонился.

– Ваша похвала – лучшая награда, милорд.

Шаддам IV попытался выровнять дыхание. Посмотрев в тёмные глаза Гезбурга, он спросил, удивившись, как нетвёрдо звучит его голос:

– Этот новый тип оружия, который вы создали...Мы испытали эти снаряды, и они вполне оправдали наши ожидания. Однако я не очень уверен в них...

Гезбург чуть подался вперёд всем телом, видимо, он привык так нависать над собеседником, чтобы произвести на него впечатление. Впрочем, решения о том, кому и как стоять, здесь принимал император, что, учитывая расстояние между ними, придало Гезбургу не доминирующую позицию, а поставило его в положение просящего.

– Милорд, эти снаряды выполнят свою функцию. Однако должен сразу же предупредить вас: они представляют собой некоторую опасность для пространства -времени...

– Интересно! Насколько она серьёзна?

– Она пропорциональна мощности взрыва и соотвествует радиусу поражения. Это – так называемая "чёрная дыра", явление, считающееся вполне обратимым.

Шаддам IV поправил шлем, из-под которого на лоб стекали капельки пота.

– Гезбург, этот день может стать судьбоносным для всего человечества. Если ваши снаряды окажутся столь хороши, как мы от них ожидаем, вы вернётесь на родную планету маркизом-сиридаром, главой Великого Дома Икс.

Гезбург поклонился. Император жестом отослал его и вызвал бурсега Эшкира:

– Отправьте в эфир сообщение, которое можно поймать в открытом космосе. Укажите в нём, что мы решили применить новейшее оружие, которое по своей сути не является атомным, но превосходит его по мощи в т.э. Объявите, что попытка покинуть трюм хайлайнера будет расцениваться как акт агрессии и вызовет применение этого оружия.

– Есть, милорд!

Император остановил его и взял за рукав, сказав полушёпотом, чтобы их могли слышать окружающие:

– Эшкир, сделайте это после его применения.

Эшкир молодцевато козырнул и удалился. Император включил собственный канал связи. Сейчас его приказы, ретранслируемые из радиорубки и автоматически кодируемые, получают все подразделения сардаукаров, которые он перечислит.

– Первому, Второму, Третьему, Четвёртому и Пятому Легионам !.. Подразделениям артиллерии общего резерва!.. По скоплениям живой силы, техники и выявленным узлам управления и связи противника...с применением снарядов "Элрууд IX" соответствующего радиуса поражения...Огонь!

Шаддам отключил связь и подошёл к стереоэкранам. Первые несколько секунд ничего не происходило, а потом над строем противника начали один за другим вспыхивать маломощные, по несколько десятков тонн т.э., термоядерные заряды. Каждый такой взрыв служил источником энергии для гравитационной аномалии, существующей доли секунды.

– Они работают! – восхищённо сказал Шаддам. – Они преодолевают щиты!

Присутствующие, пожирая взглядом происходящее на стереоэкранах, и сами видели, как разрывы гравитонных снарядов уничтожают тесно сомкнутые ряды фрименов, несмотря на то, что тех защищали энергетические щиты, считавшиеся непреодолимыми.

Шаддам IV воздел руки и потряс ими, закричав:

– Мы победили!

Хладные трупы вперемежку лежат на земле,

Кровь убежала ручьями, прошли ярость и гнев,

Глаза пусто смотрят куда-то, ожидая воли небес,

Вороны выклюют их – свой любимый десерт

Принцесса Ирулан. «Конец войны»

Шаддам IV, падишах-император, бодро, словно сбросив десяток лет, шёл по коридорам, выложенным металлопластиком, то и дело отвечая на восторженные приветствия придворных и сардаукаров. Наконец, остановившись у помещений харама, он открыл ладонный замок и, миновав караульного-евнуха из "женской" орты, вошёл в покои наследной принцессы, Ирулан.

Ирулан явно ждала отца, одев платье и драгоценности. Шаддам поцеловал дочь в щёку и, отстранившись, внимательно посмотрел в такие же, как у него самого, серые глаза.

– Папа, я -твоя верная львица!

Он широко улыбнулся:

– Сегодняшняя охота была особенно удачной, киска. Можешь меня поздравить: на данный момент мы уничтожили более полумиллиона мятежников. Сотни тысяч будут захвачены в плен или убиты в ближайшие часы.

Глаза Ирулан восхищённо расширились.

– Ах, папа! И ты руководил этим сражением?..

Шаддам уселся в свободное кресло:

– Да, я отдавал все основные приказы. Мы заняли выгодные оборонительные позиции и принудили противника растянуть свои линии. Они надеялись компенсировать неудачные, с точки зрения геометрии, контуры построения и нехватку оружия большой численностью атакующих войск. Этот Пол Атрейдес в конечном счёте попробовал применить так называемый "вариант Шлиффена", совершенно порочное тактическое решение. И вот, в решающий момент, когда три четверти миллиона мятежников навалились на двадцать бригад первой и второй линий, – император выждал драматическую паузу, позволив Ирулан подсчитать, сколько фрименов приходилось на каждого сардаукара, – и тут я приказал применить новейшее оружие, гравитонные снаряды! В честь моего покойного отца я повелел назвать их "Элрууд IX" , – добавил он уже более спокойным тоном.

Ирулан, следившая за ходом сражения при помощи нелегального стереокабеля, подключённого к командному посту – его подключил бурсег Эшкир лично, – снова придала своему лицу потрясённое выражение. При упоминании имени покойного дедушки, отравленного Фенрингом, она предположила, что граф может в ближайшее время утратить не только влияние, но и жизнь.

– А что потом? – спросила она.

– Им не помогли щиты, ни большие, ни малые. Здесь нужно отметить наших артиллеристов, умело выдвигавших орудия для ведения огня по противнику. Их храбрость заслуживает особой похвалы! – Шаддам сделал рубящий жест рукой. – Гравитонные снаряды разрывали противника в клочья. Мы можем судить об их потерях только по расчётным данным и свидетельствам пленных – от погибших буквально ничего не осталось! А потом мы ввели в бой десять бригад резерва, из них две – в качестве воздушного десанта! Так мы не просто прорвали их слишком вытянутое построение, но и окружили рассечённую группировку, создав несколько "мешков".