Текст книги "Танец плащей (СИ)"

Автор книги: Роман Гётц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Жрецы пали. Ромул бросил жертвенный кинжал.

– Кораг может оставить его себе, – сказал он телам. Сломав засов, он с легкостью распахнул двери. Он избегал обсидиановых ступенек, им не нравилось, как они светятся в убывающем лунном свете. Мягкая трава приятно щекотала ноги, как и внезапный порыв свежего воздуха. Только забор преграждал ему путь. Ромул рассмеялся. После пяти священников забор станет детской забавой.

Он раскачивался из стороны в сторону, взбираясь по прутьям, а затем кувыркался над заостренными вершинами. Приземление сотрясло его ноги, добавляя боли к его и без того внушительному списку, но он был вне игры. Он был свободен. Ромул оглянулся на храм, наблюдая, как он медленно превращается в земной особняк, его колонны исчезают в тени и лжи.

Это место казалось подходящим для вечного погребения грехов Ромула Ирвинга. Наконец-то освободившись, Ромул побежал дальше, зная, что у него много дел, если он хочет разрушить планы отца относительно Сбора Дани.

Вскоре после рассвета первая из множества повозок выехала из западных ворот Вельдарена. За ним последовали другие. Они были Кеннинги, погрузил с бочками вина и Эля. Ряды наемников охраняли их. Лион не потерпит повторения этой персиковой катастрофы. Несколько женщин последовали за ними. Они были первыми из того, что вскоре станет армией последователей лагеря.

Повозки объезжали холмы, сдерживаемые людьми Кинана. Палатки занимали все открытые места. Шлюхи бродили среди наемников, цепляясь за тех, кто казался красивым или богатым. Прибыли новые повозки с дровами и посудой для разжигания костров и приготовления огромного количества пищи. Старые столы змеились по всему лагерю, не сочетаясь по цвету и стилю.

К середине дня шум стал таким громким, что Тидарис услышал какофонию. Купцы, не имевшие прямого отношения к Ролэнгу, упаковали свои товары и двинулись на Запад, открывая лавки у ворот или вдоль извилистой тропинки, ведущей к лагерям. Монеты обменивались между тысячами рук. Затем прибыли фургоны Лорда Готфрида, нагруженные шелками, цепями, драгоценностями, серьгами и настоящей армией наемников с обнаженными мечами. Последователи лагеря украшали себя в украшениях намного выше их станции, зная Сбора Дани была их лучшая ночь. На Сборе Дани, как всегда говорили о золоте, и текло золото.

Фургоны с мясом прибыли с южных ферм поздно, к большому неудовольствию поваров Кеннинга. Лион назначил себя хозяином трапезы, но эта трапеза не могла начаться по-настоящему, пока не прибудут первые коровы для мясников. Они вырыли канаву к югу от холма и пустили кровь. Вокруг жужжали мухи, упрямо отказываясь от холода только что наступившей зимы. Пока повара резали и рубили мясо, по холму, окруженному камнями и покрытому вертелами и котлами, расползались небольшие костры. Пока мясо не было готово, мужчины и женщины ели печенье, мед и булочки, приправленные специями.

Большая его часть была бесплатной, а большая-нет. Казалось, это никогда не имело значения. Потребление росло. На вершине большой холм был большой павильон, и в пределах пировали высшим членам Ролэнга. Лион, весь в поту и шелке, поднялся на холм и шумно схватил Лори за руку.

– Говорю тебе, я уже много лет не пировал на открытом воздухе, – почти закричал он. – А налоги? Нелепо! Слава богам, что ты подумал об этом месте. Ты сэкономил мне целое состояние только на скоте.

Семья Лиона жила далеко, своих детей у него не было. С ним путешествовали разные тети, дяди и двоюродные братья, декадентски одетые и упрямые. Лори быстро провела их в павильон, обещая тепло, еду и питье…в основном Кеннинга, но он все же предложил.

Бернард Готфрид был последний из трех, чтобы прибыть. Он путешествовал в караване из более чем двухсот наемников вместе с еще сотней слуг, дегустаторов, певцов, жонглеров и других исполнителей. В то время как Кеннинг объявил себя хозяином трапезы, Бернард занялся развлечениями.

Постепенно к ним присоединились друзья и семьи наемников, поваров, слуг, богатых и бедных, а также многие члены воровских гильдий, их кинжалы были отравлены, а глаза широко раскрыты при виде золота и серебра.

За час до ночи Сбор Дани официально начался.

Глава 35

Пока на Сборе Дани готовились к бою, лидеры воровских гильдий встретились в странном для них месте: на открытом воздухе средь бела дня. Они стояли перед большим фонтаном в самом центре Тидариса. Любое собрание такого количества лидеров должно быть где-то нейтральным, и с большим количеством выходов, иначе никто не придет. Учитывая абсолютный хаос Сбор Дани за городом, трафик почти отсутствовал в течение. Словно пораженный страшной чумой, город опустел, затопив окружающие холмы факелами, кострами, палатками и песнями.

Аргон прибыл первым. Любая задержка с его стороны могла обеспокоить остальных. Следующим был Кодэш вел из Гильдии Ястребов, выглядевший, как всегда, уродливо с красными зубами и повязкой на глазу. Затем появился Норрис вел, брат Кодэша и недавно назначенный главой Гильдии змей после того, как Трен убил Галрена, их старого лидера. В Гильдии теней появился новый лидер – грузный мужчина по имени Олигарт.

– Просто Олигарт, – сказал мужчина, представившись Аргону. У него были мясистые руки и медленный голос. – Моя фамилия сука.

– Что случилось с Йоршанком? – Аргон спросил.

– Я медлительный, – сказал Олигарт, разминая руки. – Он был медленнее.

Последним прибыл Джеймс Берин из Гильдии Ясеня. Всем руководителям было разрешено взять с собой одного доверенного члена, и в его. Она сердито посмотрела на Кодэш, но благоразумно промолчала.

– Где волк? – Спросила Кодэш, когда они стояли у фонтана, выглядя не более чем группой старых друзей, собравшихся перед тем, как присоединиться к празднику.

– Они уже разбросаны по Сбору Дани, – объяснил Аргон. Он стоял спиной к фонтану, а мастера гильдий-впереди. – Потом я пойду к ним с настоящим планом.

– Настоящий план? – Сказал Джеймс, не в силах скрыть свой гнев. – Ты натравила на меня своих питомцев только для того, чтобы я согласилась на ложный план? Даже ты знал, как глуп твой оригинал, но мы пострадали за это?

Остальные члены клуба заворчали, недовольные тем, что их принимают за дураков. Аргон заставил их замолчать, положив руку на рукоять меча.

– Хватит, – сказал он. – Что сделано, то сделано. Как бы я ни старался, я знал, что план достигнет цели. В этом-то все и дело. Мы не станем нападать на Сбор Дани, особенно за пределами города. Без наших стен, наших теней, нашего яда мы не что иное, как армия детей в меньшинстве.

– Может, твои пауки и дети, но мои ястребы проливают кровь, как люди, – сказала Кодэш.

– Так какой план? – спросил Олигарт. – Я все еще могу ломать шеи?

– Их особняки пусты, – сказал Аргон с улыбкой. – Они захватили большую часть своих наемников и помощников. Сейчас мы нанесем удар. Мы разделимся, половина нападет на поместье Кеннинга, другая половина – на поместье Готфрида. Убить всех внутри, и я имею в виду всех. Потом расставим ловушки. Затем нам надо напасть на них из окон, и с крыш их собственных домов. Мы убьем их семью, их друзей. Когда придет время бежать, мы сожжем их поместья дотла. Они будут страдать, и страдать. Если нам повезет, мы можем убить Лиона или Бернарда во время нападения.

Аргон посмотрел в каждую пару глаз, оценивая их приверженность. Несмотря на злость на то, что их обманули, простой, но жестокий план, казалось, возбуждал их жажду крови. Пять лет – долгий срок. Внезапно показалось, что конец близок.

– Кто куда идет? – Кодэш, наконец, спросил.

– Ястребы и Пепел уничтожат Готфрида. Змеи и Тени нападут на Кеннинга.

– А за кем ты пойдешь? – Спросил Джеймс.

– Мои люди будут разделены между вами, – сказал Аргон. – Таким образом, я не выказываю предпочтения и, следовательно, не рискую быть преданным. Что касается того, с кем я иду…это мое личное дело.

– Ты не можешь заставить нас лететь с ястребами, – настаивала Велиана, и ее вспышка вызвала сердитый взгляд Джеймса и Кодэш.

– Ну же, ваше прелестное присутствие сделает процесс еще более захватывающим, – сказала Кодэш.

– Не попрешь, – Аргон сказал. – Нет склок. Никаких предательств. Мы покончим с этим сегодня. Понял?

Все неохотно согласились.

– Я раздавлю кровь Кеннингов, – сказал Олигарт. Он казался невероятно счастливым.

– Подожди, пока солнце скроется за стенами, – приказал Аргон. – Двигайтесь согласованно и не шумите. Как только все будет готово, потребуется время. Убейте любого, кто может вернуться раньше, и ждите возвращения главных сил. И несмотря ни на что, убедитесь, что дома горят.

Все разбежались в разные стороны. Как только они прибыли последними, Джеймс и Велиана ушли последними.

– Его люди разделились, и он скрывает свою цель, – сказала Велиана своему гильдмастеру. – Нет способа предать его, не предав и другие гильдии. Теперь мы либо подыгрываем, либо наживаем врагов среди всех живущих в Тидарисе мужчин и женщин.

– Никогда не говорил, что он дурак, – сказал Джеймс. – И ты прав. Если Аргон приходит к Готфридам, мы лучше делай, как он говорит и надеюсь, что крошится Ролэнг.

– Тогда мы верим в него, – сказала она. “Все наши планы – ничто. Аргон правил этого дня.

Король был в более отвратительном настроении, чем обычно. Из окна башни он увидел большие массы едут на запад из Тидариса. Когда он вернулся в тронный зал, его уже ждал Геранд. Шестнадцать стражников окружили его величество со всех сторон.

– Похоже, у наших дверей собралась целая армия, – сказал Король Вэлор, усаживаясь на трон. – А где мои подданные? Разве мне не нужно улаживать мелкие ссоры?

– Большинство решили присоединиться к празднествам, которые происходят каждые четыре года, вместо того чтобы ждать решения, которое они могут принять в любой день, – объяснил Геранд.

– Но все? – Вэлор спрашивает. – Наверняка где-то поблизости есть несколько уравновешенных мужчин.

– Их было несколько, – сказал Геранд, откашлявшись. – Я отослал их. Из всего, что мы знаем, сегодняшний день должен быть… интересным, и я чувствовал, что лучше всего будет защитить тебя.

Король Вэлор закатил глаза. Словно желая показать, какой он храбрый, он отпустил половину своих телохранителей, оставив за собой лишь жалкую восьмерку. Геранд изо всех сил старался не закатывать глаза в ответ. Из-за огромного количества наемников, собравшихся за стенами, советник решил, что лучше будет сделать День короля скучным. Кроме того, все взгляды были обращены на Сбор Дани, и слишком велик был риск, что Кинжал беззвучно ударит в другую сторону.

– В безопасности, – пробормотал король. – Вы часто обещали оберегать меня, но где результаты ваших обещаний? Что выросло из ваших утешительных слов? Мне обещали голову Аргона Ирвинга, но где она?

Геранд кашлянул и посмотрел на охранников. Король Вэлор понял, чего он хочет, и отпустил остальных восьмерых.

– Ни о чем не думай, – сказал король, когда они оказались в дальнем конце тронного зала. Он откинул мантию, обнажив золотой меч, висевший на поясе. На Геранда это не произвело впечатления, но он не осмелился показать этого.

– Как вы должны понять, – начал Геранд, – организовать убийство Трена не так-то просто. Люди хотели его смерти в течение десяти лет, но он остается таким же могущественным, как и прежде.

– Мне нужна его голова, – сказал король. – Не оправдания.

– Я не дам тебе ни того, ни другого, – сказал Геранд. – Только весть о том, что должно произойти. Мои люди ползали по городу и много тратили. Мы мало что получили взамен, но достаточно одного шепота, одного перебежчика, и все состояние окупится. И вот что у меня есть: предатель.

Король Вэлор выпрямился в кресле.

– Ты нашел члена его гильдии, чтобы выступить против него? – спросил он, не в силах скрыть волнения.

– Не могу сказать, – настаивал Геранд. – Вы, конечно, понимаете. Я ничего не скажу о том, кто он или она, кроме того, что цена несуразно высокая. Я не смею рисковать, чтобы хоть один шепот дошел до Аргона. Я уже знаю о его планах относительно Сбора Дани, и моя птичка сообщила мне о нескольких отклонениях. Если все пойдет хорошо, я доставлю тебе его голову на блюде завтра утром.

– Отлично, – сказал король, хлопнув себя по бедру. – Что я буду делать, когда ты уйдешь, Геранд? Советник улыбнулся. Он намеревался остаться здесь еще долго после смерти короля Вэлора, а не наоборот.

– Король Вашего Величества и мастерства всегда найдет способ править, – сказал он.

Король Вэлор рассмеялся.

– Так верно. Но что мне делать? Без ссор, без королевских гостей и без запланированных пиршеств я крайне нуждаюсь в развлечениях.

– Для этого, я нашел решение, – сказал Геранд. Он дважды хлопнул в ладоши, и один из охранников у главного входа в тронный зал распахнул двери. Десять девушек в шелках, которые ничего не скрывали, вошли в комнату, колокольчики звенели на их запястьях и лодыжках.

– Танцовщицы любезны Бернарду Готфриду, – сказал Геранд. – Из самого Кера. Они известны как голые колокола.

Женщины начали медленно кружиться.

– Голые Колокола? – Спросил король Вэлор, облизывая губы. – Но я вижу так много шелка.

– Дайте нам время заслужить свое имя, – сказала одна из женщин хриплым и чужим голосом.

Геранд оставил короля наедине с его удовольствиями, с нетерпением ожидая наступления ночи и вестей от своего предателя. Как только Трен будет побежден, единственной угрозой короне станет он сам, а именно этого он и добивался.

Элисса шла впереди Кулы, когда они возвращались в лагерь Кул, зная, что ее лидерство облегчит положение другой женщины. Большинство стражников смотрели на лицо Кулы, когда они проходили мимо, напуганные ее мастерством, но привлеченные ее красотой.

– Элисса! – закричал Ирон, увидев ее. Он споткнулся о горшок, оттолкнул в сторону другого мужчину, а затем заключил ее в свирепые объятия. Поцелуй за поцелуем он осыпал ее лицо, и, несмотря на то, каким отвратительным существом он был по ночам, Элисса расслаблялась в его объятиях и отвечала на поцелуи. Через мгновение он откинулся назад и позволил ей встать, и тогда он заметил лицо Кулы.

– Клянусь Корагом, девочка, где твоя одежда? – спросил он.

Кула отступила на шаг и скрестила руки на груди, словно смутившись.

– Ушёл, – сказала она. – А тебе – то какое дело?

Ирон, казалось, не знал, что ответить, поэтому пожал плечами и взял Элиссу за руки.

– Пойдем, – сказал он. – Отец будет рад тебя видеть. А как же темный паладин? Ты ускользнула от него ночью?

– Кула убила его, – сказала Эллиса, когда они обошли палатки по пути к большому павильону.

– Теперь она? – Он оглянулся на Кулу. – Иногда я задумывался о своем решении нанять тебя. Похоже, вы трое стоили этих денег.

– Теперь только один, – сказала Кула. Элисса услышала печаль в ее голосе, но Ирон продолжал болтать, не замечая этого.

– Мы не знали, что делать. Тео решил послать поисковые отряды, чтобы найти твое тело. Я собирался пойти в Тидарис и посмотреть, есть ли ты у жрецов Корага. Лучше быть живым и заключенным, чем мертвым в поле, подумал я. Но вот ты здесь! Больше, чем я мог надеяться.

Эллиса оглянулась на Кулу, и та кивнула. Этот кивок придал ей смелости продолжить.

– Пожалуйста, поторопи меня к отцу, – попросила она. – Мне нужно кое-что ему сказать.

– По какому вопросу? – Спросил Ирон.

– Только для его ушей, – сказала она. – Если я буду править вместо отца, есть некоторые детали, которые я предпочла бы обсудить с Тео. Он лорд Ривессана, если не по имени, то по крайней мере по сути.

Ирон выглядел не слишком довольным этой просьбой, но не стал спорить до тех пор, пока они не пришли. Тео сидел в кресле, на столе перед ним лежали остатки утренней трапезы.

– Клянусь богами, Элисса Готфрид, цела и невредима! – Воскликнул Тео, оттолкнувшись от стула, чтобы встать. – Я думал, что мои стражники просто болтают чепуху; или это, или какая-то хорошенькая шлюха из Сбора Дани забрела сюда и ее приняли за тебя.

– Я польщена таким сравнением, – сказала Элисса.

– Тебе следовало бы быть девочкой, раз ты так выглядишь. Я видел, как мои собаки таскали менее растрепанные вещи, чем ты. Дважды ты приходил ко мне в лохмотьях. Линия Готфридов, должно быть, катится по своим могилам.

Элисса почувствовала, как к ее смущению примешивается гнев. Действительно, переход через реку запачкал ее платье, и она порвала тесный шелк во время своего безумного бега. Высыхая у костра, она сильно сморщилась и порвала ее, надевая обратно. Ее волосы были в ужасном беспорядке, и она отдала бы все что угодно за горячую ванну. Тем не менее, она была Элиссой Готфрид, наследницей северных рудников, и она никогда добровольно не приняла бы такие оскорбления.

– Если у тебя есть хоть малейшее желание остаться в моей милости после моего Вознесения, ты должна прикусить язык или, еще лучше, извиниться за такие замечания, – сказала Элисса. – Сравнить меня со шлюхой, а потом с дерьмом, которое притащили твои собаки?

Ирон покраснел от внезапной вспышки гнева, но Тео только рассмеялся, услышав в ее голосе огонь.

– Совершенно верно, и я прошу прощения, Леди Готфрид. Пойдемте, я приведу своих служанок, чтобы они могли вымыть вас и одеть, как подобает вашему положению.

– Нет, – ответила она. – Мне нужно обсудить дела, касающиеся моих будущих владений.

– Конечно, это может подождать… – начал Ирон, но Алиса перебила его:

– Сейчас, – сказала она, сверля Тео взглядом. – Вы же не станете оскорблять гостя, отказывая ему в сделке? Эти слухи я слышу о Куллах более правдивым, чем я думал?

Вся палатка затихла. Улыбка Тео погасла, радость исчезла из его глаз.

– Да будет так, – сказал он. – Давайте относиться друг к другу как к деловым партнерам. Что вы хотите обсудить?”

– Пока нет, – ответила она, свирепо глядя на Ирона. – Мы поговорим наедине.

Ирон усмехнулся, но Тео был не в настроении.

– Оставьте нас, – сказал он не только сыну, но и стражникам. Он указал пальцем на Кулу. – Но она тоже едет.

Кула поклонился. Павильон опустел, и Тео остался один, потирая пальцами серебряный нож.

– Можешь сесть, если хочешь, – предложил он. Эллиса отказалась.

– У меня к вам вопрос, – сказала она. – Мой отец раздражал тебя снова и снова. Знаешь почему? Потому что ты простой сборщик налогов в далеком городе, замышляешь и сражаешься, чтобы завладеть жалкими грошами отцовского имущества.

– Где твой вопрос, девочка? – Тео спросил, его рука сжимала широкий кинжал угрожающе туго.

– Я могу дать тебе гораздо больше, чем какую-нибудь жалкую землю в Ривессане, – сказала Элисса. – Что важнее для вас, ваше богатство или ваш сын?

– Что за чушь? – Взревел Тео. Элисса сунула руку под юбку и вытащила спрятанный в потайном кармане Кинжал. Два шага – и она оказалась на расстоянии вытянутой руки от горла Тео. Великан благоразумно остановился, все еще сжимая в руке нож и склонив голову набок.

– Прости меня, – сказал он. – Я все еще жду истинного вопроса, а также предложения сделок и сделок. Но вы женщина и не привыкли к таким вещам, поэтому я буду терпелива и дам вам еще один шанс.

– Я не выйду замуж за Ирона. – Ты не унаследуешь род Готфридов. Но если меня объявят хозяйкой поместья, я щедро вознагражу вас. У моего отца несколько шахт на северо-востоке, недалеко от вашего городка. Ваши налоги и притеснения сделали их почти невыгодными. Я дам их тебе, а также собственность, которую ты ищешь в Ривессане. Вы получаете все это в обмен на отказ от любого возможного брака между мной и вашим сыном.

Тео потер подбородок.

– Вы, кажется, что-то забыли, – сказал он. – С твоим браком все это со временем станет моим или, по крайней мере, моим сыном. Зачем мне так много отдавать, чтобы получить то, что у меня уже есть? И не говори, что ты угрожаешь мне, потому что я не боюсь твоей маленькой игрушки.

Элисса улыбнулась. Она устала быть чьей-то игрушкой. Хорошо наконец-то быть главным. Вдалеке она услышала несколько криков охранников.

– Я знала, что ты так скажешь, – сказала она. – Даже если ты пообещаешь, я все равно не поверю. Вы говорите на лжи, все, что вам Куллам делать, и я глупо верила так долго. Но отдай мне мое наследство, Тео, и я обещаю сдержать слово.

– Неужели это так? – Спросил Тео. – Только потому, что ты …. парировала его плавным движением, шагнула ближе и ударила его локтем в горло. Тео откинулся на спинку сиденья, хватая ртом воздух.

– Я достаточно натренирована, чтобы иметь дело с таким медлительным, как ты, – сказала она. – Ты слушаешь, Тео? А ты смотришь? Надеюсь, что так.

Еще несколько охранников закричали, на этот раз ближе. Полог палатки распахнулся. В ступенчатых показалась Кулa. Ее обертки были в крови. В руке она держала голову Ирона Кулла.

– Молодец, – улыбнулась Эллиса. Охранники собрались у входа в палатку. Элисса приставила кончик Кинжала к горлу Тео и повернулась к мужчинам.

– Шагните внутрь, и он умрет, – сказала она им. Быстрый кивок Тео заставил их повиноваться. Несмотря на оборванную внешность, спутанные волосы и грязное лицо, Элисса снова почувствовала себя самой собой, только сильнее и мудрее, чем тогда, когда отец бросил ее в холодную камеру под их домом.

– Расскажите нам о ваших приказах, Леди Готфрид, – сказала Кула.

Элисса снова посмотрела на Тео, ее улыбка стала шире.

– Наемники, – сказала она. – Они работают только за деньги.

А потом она вонзила кинжал. С их единственной надеждой на расплату мертвыми, заколотыми или обезглавленными, наемники сменили верность с привычной легкостью, когда Кула выкрикнула богатство семьи Готфридов.

– У тебя есть твоя армия, – сказала Кула, скользнув к ней через мгновение.

– Из-за тебя, – сказала Элисса, взяв руку Кулы и поцеловав ее в середине реверанса.

Кула улыбнулась и сделала реверанс в ответ, ее красивое лицо больше не было скрыто вуалью.