355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Роман Парфененко » Другое имя зла » Текст книги (страница 10)
Другое имя зла
  • Текст добавлен: 19 сентября 2016, 13:27

Текст книги "Другое имя зла"


Автор книги: Роман Парфененко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

– В мифологии народа йоруба существовали фаллические существа, которые потом стали олицетворением зла. Божества имели общее имя – Элегба. Другие называют члены элегбами. Элегбы выполняют функцию не только детородных органов, это еще и орудие усмирения. Секрет выделяемый элегбами имеет эффект временно парализующего яда. Этим веществом, которое Другие называют слюной забвения вас и угомонили. Но для наглядности и для того, чтобы ты ни обвинил меня в голословности, я тебе кое– что продемонстрирую. Закрой глаза.

Я повиновался. Почувствовал его ладонь на плече. Потом мое тело сместилось. Ненамного, но все сразу. Для этого не пришлось, делать никаких движений.

– Открой глаза.

Мы оказались в темном помещении. Чтобы ни касаться головой потолка, приходилось держать ее склоненной. Все освещение давал догорающий с копотью факел. У стены на полосатом матрасе лежал Другой. Он был обнажен. С точки зрения антропологии мало чем отличался от человека. Отличие заключалось в розовой коже, цвет которой скрадывался сейчас тусклым факелом. Головой без лица. И этим самым элегбой, большим, черного цвета. Вдаваться в подробности женских половых органов было противно. Хватало и мужских первичных признаков, даже с избытком. Порнографы заплатили за участие в своих фильмах такого урода астрономические суммы.

Мячеподобная голова Другого была закинута назад.

– Они могут в зависимости от необходимости трансформировать на своем лице, глаз, ухо, рот. – Продолжал лекцию по анатомии Малах Га – Мавет. Я опасался, как бы он не заставил перейти меня к практическим занятиям. Принять роды у Другого, Господи помилуй!!!

Руки Другого безвольно лежали вдоль тела. Ноги согнуты в коленях и широко разведены в стороны. Тварь слабо зашевелилась. Пальцы нашли края матраса и сильно вцепились в них.

– Сейчас он репродуцирует себя. – Продолжал озвучивать происходящее сильно образованный Демон. Волна началась от горла. Казалось, какой то зверек быстро двигается внутри тела. Вдруг между ног роженицы раздался громкий всхлип. Следом за этим звуком оттуда вылетел бесформенный комок. Он пролетел три метра до ближайшей стены, с чавкающим звуком ударился об нее, слизью сполз на пол. Пыльный Ангел подтолкнул меня в спину:

– Иди, посмотри на новорожденного. Эти существа скоро окончательно заменят людей. Тебе дано видеть зарю нового мира.

Подошел к стене. Опять преследовали рвотные позывы. На полу лежало гнойное, бесформенное дрожащее нечто. Очень похоже на вывернутый из тарелки овсяный кисель. Сопли, – одним словом.

– Он уже ощущает себя. Окончательно оформится в Другого тогда, когда захочет этого. Так что даже в этом вопросе, они более свободны, чем люди. – Прокомментировал финальную часть величайшего события Демон. Что, он так много говорит? Понимаю Наташку, которая считала меня болтуном. Действительно, иногда трудно выносить. Но в сравнение с этим сделанным из ястреба, я просто нем как рыба. Или мое молчание производная страха? Думал, глядя на мерцающий свет факела.

– Вернемся обратно. Закрой глаза. – Опять ощущение смещения всего тела без усилий. Мгновение и оно прошло. Огляделся. Вновь в черном кожаном кресле, в руке стакан с водой, в которой уже почти растаял лед.

– Они забавны. У Атмана отменное чувство юмора. Его создания способны сочетать сентиментальную нелепость и ночной кошмар. Прекрасные исполнители. Иногда, правда, могут сойти со своего ума. Тогда они становятся неуправляемыми. Как в том случае, в подворотне. Когда остаются одни, ими движет только одно желание – убивать. Но это происходит крайне редко. В том случае просматривается определенная странность. Прежде, чем напасть Другой обычно парализует свою жертву. А потом над беспомощной творит, что угодно. В этом отношении их фантазия очень затейлива. Но на тебя почему – то бросился сразу. А они ведь не настолько отважны. Все это можно отнести на счет чистой случайности. И сбросить со счетов…

– А ты видел этого Атмана?

– Просил не перебивать! Его не видел никто. Но существование, бесспорно, доказывается всем происходящим вокруг. Я могущественный демон, не в состоянии остановить время и свернуть пространство. Продолжу. Я не знаю, как возник Атман, какие люди стимулировали оформление. Не предполагаю, каковы цели. Уж слишком много всего понаворочано. Раскопать эту кучу хлама, чтобы найти бриллиант истины, дело бесперспективное. Итак, он возник, вытащил меня, и моих вечных спутников. Переделал часть людей в Других. Всех остальных определил в социальный статус – жертвы. Они и раньше были жертвами, вашего государства, только менее заметно, скучно, буднично и не красочно. Они не мертвы. Их человеческая сущность стала пищей для нас. Их тела порваны ржавым железом. Но мы никогда не берем не отдавая. Они переполнены страхом и болью. Это как оболочка, кокон, в котором вызревает чудовищное насекомое. Представь, все процессы, происходящие в организме: чувства, эмоции, привычки, которые тоже, по существу – физиология, заменены страхом. Тела мертвы, но не исчезла возможность чувствовать. А чувствовать можно только одно – страх. Страх заменил собой всю физиологию. Очень чистое и высокое чувство! Нами было уничтожено более девяноста процентов живых. Остальные согнаны в три больших спортивных комплекса. В одном из этих фильтрационных пунктов находится твоя подруга. Как и все остальные, ожидает очередного сумасбродства Атмана. Таким образом, с людьми все ясно и с живыми и с мертвыми. Остается непонятной твоя роль во всем этом. Почему Атман оберегает тебя? Самым простым объяснением могло служить то, что ты являешься подопытным кроликом в эксперименте. Но чувствую, это нечто большее, чем просто исследовательский интерес. Ведь ты самый обычный, заурядный человек. По всем показателям олицетворение посредственности. Способности средние, никаких талантов. Физически развит, чуть выше нормы. Психических заболеваний не было. Хронических заболеваний не было. Зависимости от алкоголя нет. Наркотиков никогда не употреблял. Серость и скукота. Странно все это. А странности лишают покоя.

Он встал и прошелся по залу.

– Сейчас у меня есть некоторые неотложные дела. Перед тобой, как всегда есть выбор. Можешь поехать со мной. Продолжим нашу беседу. Либо подождешь, прикованным к стене. Вот такая вот альтернатива. Выбирай.

– Первое.

– Что– то Юра подрастерял ты свою красноречивость. С чего бы это. Ну да ладно, пора. Надень куртку.

Он протянул мне куртку, точную копию своей. Натянул свою. Пригладил у большого мутного зеркала черные, блестящие волосы. Нацепил очки. Взял со стола трость с ручкой в форме сидящей хищной птицы. Кивком головы предложил следовать за собой. У двери оказались одновременно. Пыльный Ангел распахнул дверь, пропуская меня вперед.

Сразу оказался на лестнице ведущей на поверхность. Там нас ждали Азазель и Аваддон. Кто из них кто я не знал. От других отличались нездоровым цветом лица, да более неказистым ростом. Малах Га – Мавет из – за моей спины спросил:

– Все готово?

Один из черномордых величаво опустил голову.

– Прекрасно! Едем. – Кивнул Демон, проходя мимо. Прошли по руинам и очутились на тротуаре перед бывшим домом. Рядом стоял черный блестящий Мерседес с тонированными стеклами. Тонированным было даже лобовое стекло. Помощники Демона сели вперед. Мы устроились сзади. Пыльный Ангел вальяжно раскинулся на сиденье, поставив между ног трость. Обе руки покоились на серебряной ручке.

– Вперед. – Сказал и засмеялся. Машина незаметно тронулась с места. Объехали площадь. Выехали на узкую улочку. Из прошлой жизни я помнил, что вся она была искорежена трамвайными путями, многочисленными выбоинами на асфальтовом покрытии. Однако безлицый водитель скорости не снижал, ехали плавно, словно, по стеклу. Оглянулся и увидел, что за нами прется значительный эскорт, состоявший из самых престижных Мерседесов. Повернули на широкий проспект. Он был разделен на две части трамвайными путями

– Сердце не щемит? – Спросил демон.

– Все– таки едешь по местам детства. Лиговский проспект. Самая клоака города.

Точно, Лиговский. А сердце и вправду щемило. От детских воспоминаний. Чтобы отвлечься, спросил:

– А почему машины едут бесшумно.

– Желание Атмана.

Вот так! Этому козлу даже законы физики не помеха для осуществления желаний.

– Куда мы едем? – Молчание было не выносимым.

– У нас запланировано одно мероприятие. Что – то типа праздника сбора урожая в третьем рейхе. Торжественный обед, то се, короче говоря. Ты уже поел?! Нам тоже время от времени необходимо вкушать даров господних. Так как ты сыт, не приглашаю преломить хлеб – соль. Но посмотреть на это зрелище очень интересно и поучительно. В своей прежней жизни, ты пытался сидя дома постигнуть суть вещей. А в этой, сидя в салоне комфортабельного автомобиля, будешь задаваться вопросом о сути бытия. Прогресс на лицо! А?

Я не хотел быть свидетелем этого обеда. Но выбирать было не из чего. Быть прикованным к стене, перспектива не из приятных. Еще хотел узнать, где Наташа. Попытаться увидеться с ней. Кое-что вызревало в глубине. Мысль абсурдная, с какой стороны не посмотри. Но она очень грела и давала определенную надежду. Эти клоуны, несмотря на демоническую сущность, были всего лишь исполнителями. Кем бы Атман ни был, но даже его помощник ни разу не видел червивого бога. Это подтверждает старую русскую поговорку. До бога высоко, до царя далеко. Бог и впрямь был неизвестно где, а от царя надо держаться как можно дальше. Надеялся, что можно будет убежать. А дальше? Дальше абсурдной мысли о возможности удачного побега от Демонов, дело не шло. Почувствовал пристальный взгляд Малах Га – Мавета. Повернулся. Он смотрел на меня поверх очков и улыбался.

– Мне нравится, что свои мысли ты сам считаешь абсурдными. Тебе некуда бежать. Я не знаю, как выглядит Атман, но все это,– он сделал круглый жест рукой.

– Все это, его фантазия. Все находится в его башке, ты не исключение. Так вот, теперь подумай, куда ты денешься из головы сумасшедшего бога. А Наташа? Наташу ты увидишь. Я ведь не переставая изучаю тебя. Пока безрезультатно, но чувствую, разгадка близка к поверхности. Не отчаивайся. Выход всегда есть. Вот только куда ведет этот выход?

Мы подъезжали к повороту на Невский проспект. Меня не удивило, что Демон способен читать мысли. Что бы он был за сверхъестественное существо, если бы не умел делать этого?!

– Расскажи мне, что произошло у моста. Когда вы пытались перебраться через Неву.

Я стал восстанавливать эти события в памяти. Как давно это было!

– У меня сложилось впечатление, что происшествие у моста и случай у подворотни, дело одних и тех же рук…

– В подворотне была случайность. Мы это выяснили. Кроме всего прочего, как и всякая случайность, она была прогнозируема. Это Другой, просто отбившейся от стаи. Когда ты вступил на лед, я получил приказ помешать тебе. Заставить идти по мосту. Но ты был кем – то закрыт. Я изменил цвет льда в твоем восприятии, чтобы в голове возникли сомнения по поводу целесообразности продолжения пути по нему. Тебя это не насторожило. Слишком плотно обволакивало что – то. Тогда я начал доставать твою подругу. Но тебя ведь ни что не остановит, если считаешь себя правым! Даже любовь! Она закатила истерику. Единственное, что я выиграл от этого, ты пустил ее вперед. Что – то там, подо льдом, схватило твою женщину, но поняло, что обозналось и отпустило…

– А веревка?

– Что веревка?

– Ну, мы были связаны веревкой. Если бы это, что – то хотело убить меня, оно бы затащило под лед обоих.

– У тебя не было мысли обрезать веревку?

Я замялся, но нашел силы сказать правду:

– Была, в первый момент. Но потом к ней больше не возвращался.

– Еще одна странность! Я не знал о веревке.

– Может это твой бог забавляется? Он же, судя по твоим словам, великий шутник и большой затейник!

– Он не только мой Бог, но и твой. Что касается твоего предположения, меня бы подобное объяснение вполне устроило. Однако, вряд ли. Понимаешь, большинство его действий не отягощены смыслом. Но в них есть какая-то последовательность. В данном случае, я думаю, что проявила себя сила, не учтенная Атманом. Но что это? Каковы его цели?

Демон был подозрительно откровенен. Это настораживало. Он тем временем глубоко задумался. Положил подбородок на руки, которые держали трость. Казалось, что Пыльный Ангел взвешивает, прикидывает, просчитывает варианты. Скорее всего он в своей красивой голове, оценивал силы этих двух сторон. Явно противоборствующих. И оттого, на чью сторону решит встать Демон, зависела не только его судьба, но и моя. В этой игре я был разменной картой. Это очевидно. Смущало другое. Почему Атман, исходя из слов Пыльного Ангела, защищает меня? А тот второй, он, по идее, должен играть добрую роль, хочет уничтожить? Если Демон решит принять сторону второго и предать Атмана, то в его рукаве я из разменной карты превращаюсь в очень неплохой козырь. Сдать меня, тому, другому и получить хорошие дивиденды.

– Не так плохо для человеческой логики. – Демон смотрел и улыбался.

– Я ведь тоже не лишен честолюбия и азарта. Но, к сожалению слишком мало информации, о другой силе. Мало для того, чтобы начинать большую игру. Она проявила себя только один раз. Тогда у моста. Еще, эти крысы не вписываются в миропостроение Атмана. Они вообще ни во что не вписываются. Но ты прав в одном. Ты, какая никакая карта в этом раскладе. И начинаю подозревать, что не настолько мелкая, какой кажешься…

Он опять засмеялся. Очень жизнерадостный Ангел Смерти.

– Может быть, съесть твою печень? Она ведь по вашим представлениям является обителью души. Наверно, поэтому вы, так стараетесь разрушить ее алкоголем и наркотиками?

– А проблем с вышестоящим руководством не боишься?! – Улыбаясь ему в ответ, не удержался от хамства.

Он перестал смеяться и пристально посмотрел в глаза. От взгляда у меня похолодели ладони.

– Замерз? – Заботливо спросил, вынимая из воздуха черные, кожаные перчатки. Протянул мне.

– Возьми.

– Тоже из человечьей?!

– Не надо больше шутить. Пока не надо. Пошутим с тобой после обеда. Моего обеда! Кстати, уже приехали.

Он кивнул в сторону собора Спаса на Крови. Я не успел удивиться возвращению памяти. Машина остановилась. Он вышел, со сладким стоном потянулся. Взмахом руки позвал меня следом. Я полез за ним, на ходу натягивая перчатки.

– Знаешь, вдруг захотелось, что бы эти сумерки кончились. – Повернулся демон в мою сторону.

– Ты как? – Я неуверенно пожал плечами. Мы стояли лицом к Спасу.

– Да и обед менее романтичен, чем ужин. – Он опять засмеялся. Его смех все больше и больше раздражал. Такой жизнерадостный, звонкий, объемный.

– Да прибудет с нами тьма! – Он театрально вскинул руки к небу. Потом нелепо подпрыгнул. Стало темно. Сумерки кончились. Пришла ночь. Мерцающие звезды и полный мутный глаз луны. На Невском проспекте медленно, но все ярче и ярче начали разгораться фонари, рекламные щиты и другие сохранившиеся источники электрического освещения. Снег прекратился сразу, как только освещение достигло максимальной силы. На меня эта демонстрация способностей произвела неизгладимое впечатление. Возможности демона колоссальны. Но каков же тогда сам Атман?!!

– Ну, что, свечи зажжены, стол накрыт, гости собрались! Милости просим!

Быстро взял меня за руку и развернул лицом к Казанскому собору. Перешли Невский проспект. Я оцепенел. Он превратил сад перед собором, в лобное место! Стояли четырехсторонние виселицы. С них свешивались многочисленные веревки со скользящими петлями на концах. Под перекладинами подставлены широкие темные скамейки. Металлические, острые пики с приваренными перекладинами снизу лежали напротив выдолбленных в асфальте отверстий. Плахи с воткнутыми тяжелыми мясницкими топорами. Вкопанные в землю столбы, опутанные цепями, обложенные хворостом. Тяжелые деревянные кресты. Вокруг всего этого бесшумно суетились Другие. Каждый занят делом. Своим любимым делом! Они заканчивали последние приготовления.

– Еще одна загадка натуры Атмана. Он любит театрализацию жестокости. Питает страсть, для меня совершенно не объяснимую, к сатанинским ритуалам. Для нас и для Других смерть не более чем пища. Людей обреченных на заклание, тоже, смею уверить, мало интересуют эти спецэффекты. Их сознание настолько парализовано страхом, что они не чувствуют боли в момент перехода из одного состояния в другое. Конечно, если бы я мог испытывать сексуальное возбуждение, все это было для меня несколько по – другому. Но на нет, как говорилось, ничего и нет. Все это не более чем перекус на скорую руку, в грязной, паршивой забегаловке. Пища, не чувствующая боли, совершенно безвкусна!

В голосе звучало сожаление настоящего гурмана.

– Но, к делу! К делу. Сейчас, здесь, на этом месте, во славу Атмана, будут принесены в жертву шестьсот шестьдесят шесть представителей разных конфессий. Азазель!!!

Я не успел дернуться, как почувствовал прикосновение к обнаженной коже на шее. Вновь окаменел. Но мог видеть и слышать. Малах Га – Мавет решил не портить себе аппетит непредсказуемостью моего поведения на званном обеде. Азазель и Аваддон подтащили меня поближе. Вся площадь была перед глазами. Пыльный Ангел стоял чуть впереди, слева. Он опирался на трость, медленно покачиваясь с пятки на носок.

– Азазель, начинаем! Кто там у нас по списку?

Черномордый ощерил возникший рот.

– Девяносто семь католиков – сжечь на костре.

Малах Га – Мавет кивнул. Говоривший демон черной тенью метнулся к Казанскому собору. Пыльный Ангел обернулся через плечо и улыбнулся.

– Пикантно, правда?! Последним местом, где эти люди все равно не обретут покоя будет бывший музей религии и атеизма. Если бы еще существовали школьники, для них можно было бы устроить весьма познавательную и наглядную экскурсию. По теме: "Различные религиозные конфессии". Им бы все это врезалось в память без труда. Не находишь? Ладно, не напрягайся…

Почувствовал мои исступленные, мучительные попытки закрыть глаза. Из больших дверей собора окруженные со всех сторон Другими безвольно выходили люди. Живые люди!!! На них были надеты белые саваны и длинные, остроконечные, картонные колпаки. Их вели к правому крылу собора. Там стояли столбы, обложенные хворостом и обломками деревянной мебели. Обезличенные толпой, понурые люди шли к этим столбам. Столбов хватило на всех. Другие быстро и ловко окрутили их цепями, полностью лишая подвижности. Никто не сопротивлялся, не бился, ни кричал и не терял сознания. Не знаю, понимали ли они, что обречены. В глазах застыл ужас, граничащий с безумием. Никаких попыток что – либо изменить. Наконец последняя жертва была прикована к столбу. Я не считал, сколько их было, мужчин, женщин, старых, молодых. Всех делал безликими ужас, вырывающийся из пространства между колпаками и саванами.

Один из Других поднял прямоугольный металлический ящик и надел его за спину. От коробки шел гибкий шланг, заканчивающийся блестящей трубкой на конце.

– Ранцевый огнемет. – Не оборачиваясь, сказал Демон. Другой с огнеметом подошел к первому, прикованному к столбу. Покрутил что-то на ранце, за спиной. Взялся двумя руками за наконечник. Из него вырвалась яркая, ослепительно – белая струя жидкого огня. Она охватила хворост и дрова в мгновения ока. Человек, прикованный к столбу, забился в безмолвном крике. Огонь жадно пожирал его со всех сторон. Другие стояли, вытянув шеи, устремив безлицые головы к огню. Они объедались этим зрелищем так же, как огонь обжирался телом несчастного.

Огнеметчик уже запалил с десяток костров. Занимался один человек, безуспешно вырываясь от боли и ужаса из крепких цепей, остальные были безучастны, пока очередь не доходила до них.

Я не знал, что можно потерять сознание с открытыми глазами. Но мне это удалось. Конца сожжения не видел. Зато Демон увидел мою попытку сбежать, и пресек ее. Я очнулся от резкого, неприятного запаха. Перед носом в руке что-то держал розовый Другой. Пелена забвения упала с глаз. Увидел Пыльного Ангела, который улыбался и грозил мне пальцем. Костры полыхали, облизывая и прорывая темень яркими, праздничными языками. Другие замерли в экстазе. Сполохи гуляли по нечеловеческим лицам… Они наслаждались, смаковали зрелище массового, бессмысленного убийства людей. А какой смысл может иметь любое убийство?!!

– Второе блюдо!!! Пятьдесят два мусульманина. Будут приготовлены прямо на глазах вкушающих! Четвертование!!! Слабонервных прошу собраться с силами и досмотреть наше представление до конца! – Малах Га – Мавет вновь бросил улыбку через плечо. Другой, стоявший рядом, опять протянул к моему лицу ладонь. В ноздри ударила нестерпимая вонь. Тем временем Другие приковывали обнаженных мужчин и женщин к огромным деревянным плахам. Человека подводили. Клали спиной на бревно, приковывали руки и ноги к кольцам вделанным в землю. Вскоре всех мусульман, хотя среди них было мало людей с азиатской внешностью, преобладали светлые волосы, распяли на горизонтальных плахах. К распростертым телам подошли Другие. Каждый сжимал в руках большие, разделочные топоры, которыми прежде рубили мясо в магазинах и на рынках. Азазель и Аваддон одновременно вскинули руки вверх, потом сразу бросили их вниз. Вместе с этим падением упали и топоры. Левые руки людей, отсеченные от тел с глухим стуком обрушились на землю. Опять взмах, кровь хлынула из ран оставшихся на месте правых ног. Земля пропиталась человеческой кровью. Взмах руки. Короткий, сильный полет топора. Удар. Обрубки человеческих тел уже не шевелятся. Последний взмах. На землю, стуча, как град по подоконнику, посыпались головы. Другие кинули топоры рядом с расчлененными телами. Нагнулись и подняли отрубленные головы. Выстроились в очередь, и каждый следующий, как и предыдущий бросали головы в фонтан, в центре газона. Оскаленные рты с кровавой пеной. Забитые неисчезающим ужасом глаза. Я опять спрятался в беспамятстве. Вонь уже не смогла вытащить оттуда. Малах Га – Мавет сам притащил в реальность. Они успели, насытиться вторым блюдом и готовили третье.

К лежавшим на земле крестам привязывали людей. Потом большими деревянными молотками вбивали в ладони и ступни ржавые, железные костыли. Демон, видимо, комментировал и это. Но, не увидев реакции глазах, приказал Другому привести меня в чувство. Когда это не удалось, сам подошел и щелкнул перед моим лицом пальцами.

– Тебе не удастся больше ускользнуть. Мало того, все то, что ты увидишь, навсегда врежется в твою память, какая бы судьба не ожидала тебя.

Они прибили последнего к кресту. Одновременно с помощью веревок и каких – то приспособлений поставили их вертикально. Чтобы люди не сорвались с креста от рывка при установке, они были привязаны веревками за грудь. Другие закрепили кресты с помощью клиньев. Опять замерли, любуясь делом рук своих.

– Ты не все видел и не в курсе. Это тридцать восемь распятых иудеев. Дальше, согласно меню у нас пойдут триста пятьдесят четыре сектанта. Должен тебе сказать, что мы постарались максимально представить все направления. Здесь и протестанты, Атман их тоже считает сектантами. Не мне с ним спорить. Иеговисты, богомилы, евангелисты, молокане, мормоны, староверы, баптисты. Не поверишь, есть даже два скопца, правда, оскопить их придется самим. Но ведь это не меняет сути вероучения?! Лишившись причинных мест, они станут на два шага ближе к своему Богу.

Он смеялся. Я думал, что его развлекают не столько жестокие казни, сколько мое присутствие здесь. И вообще весь этот спектакль смерти был устроен для одного зрителя. Для меня. Другие просто подбирают объедки со стола, на котором меня против воли пичкали смертью.

– Мы их на кол всех посадим. Так сказать сведем все извечные противоречия к общему знаменателю. Приступайте. – Ровным голосом отдал распоряжение.

– В этом деле есть одна техническая тонкость. Нюанс. Кол в заднепроходное отверстие надо вбить так, что бы кончик выглянул из глотки. Признанным мастером этого вида спорта считается князь Влад Дракул Тапеш, в переводе Дракон Влад сажающий на кол. Большой затейник был. Мы по сравнению с ним любители дилетанты. Как – то раз, повелел, исходя из тактических интересов, посадить десять тысяч турок, разумеется, на кол, вдоль границы милой сердцу Валахии. Думаю, что в этом мероприятии преследовались не только военные цели. Но и просто князь был больно охоч до этого дела. В любом случае, неплохой масштаб для человека.

Людей держали за руки. Они лежали на спине. Другие сгибали ноги в коленях, разводя их в разные стороны, прижимали колени к груди мучеников. Один вставлял металлический штырь в анус. Другой, сильными, размеренными, размашистыми ударами тяжелого, деревянного молота вгонял в тело. Когда перекладина в нижней части штыря почти касалась пронзенного человека, один из палачей запрокидывал голову несчастного, и жало стержня выходило изо рта. Иногда Другие промахивались. И острие пробивало горло или плечо. Еще два удара и перекладина вплотную прижималась к ягодицам уже мертвого, но не умершего. Асфальт стал жидким от горячей крови. Булыжники мостовой вымывало непрекращающимся темным потоком. Колы с нанизанными людьми устанавливались вдоль всего фасада Казанского собора. Я был сосредоточен на этом, ни одна деталь не прошла мимо, все видел, все запоминал. Пережил все смерти прошедшие перед моими глазами. Сам умирал, корчась сотни раз. Сам был принесен в жертву безумному Богу.

– И наконец! Последний номер нашей культурной программы! Повешенье ста двадцати пяти православных! Для членов клуба предусмотрены значительные скидки!!! Так что православные отделаются сравнительно легко…

Вскоре все было кончено. Скверик превратился в сцену, на котором закончила плясать свой танец смерть! Этот танец унес жизни ни в чем не повинных людей.

Малах Га – Мавет повернулся ко мне.

– Самое смешное во всем этом, что они становились приверженцами той или иной религии, только перед казнью. Думаю, в момент рождения нового мира, все они стали атеистами. Но человек все равно, рано или поздно обретает веру. И лучше поздно, чем никогда. Однако время не ждет. У меня есть еще дела, которые не терпят свидетелей. Тебе придется постоять здесь. Можешь спать, терять сознание. Двумя словами, релаксируйся, расслабляйся. Скоро вернемся!

Он приблизился и щелкнул пальцами. Я смог закрыть глаза. Послышались мягкие хлопки закрывающихся автомобильных дверей. Через мгновение все смолкло. У меня могли только открываться и закрываться глаза. Но ни то, что мог увидеть перед собой, ни то, что ждало за опущенными шторами век, не несло избавления. Никогда не узнаю, бодрствовал ли или пребывал в забвении. Возможно и то и другое. Разницы между сном и реальностью не было. Они сплелись в кровавый хоровод ужаса. Время умерло, именно тогда я понял значение этого события. Отстоял в том месте шестьсот шестьдесят шесть жизней. Рождался в муках, для того, что бы умереть бессчетное число раз. Ждал возвращения Демона, как избавления.

Умерла вечность. Трупы стали неотъемлемой частью вида глазами. Они стали такими же естественными атрибутами, как и колонны Казанского собора. Угли перегорели. На смену ночи вернулся привычный сумрак. Только освещение забыли выключить. Потерянный свет существовал теперь только для самого себя. Откуда – то возник Азазель или Аваддон. На лице присутствовала щель – рот.

– Малах Га – Мавет ждет тебя! – Он вновь хлопнул меня ладонью по лбу. Стоял я, наверное, очень долго. Потому что первым ощущением возвращения подвижности был удар о землю. Свалился, как подпиленный. Сразу и на бок. Неимоверная боль выкручивала тело, как постиранное белье. Урод смотрел и его приоткрытый рот, свидетельствовал, что увиденное доставляет ему немалое удовольствие. Он провел над разодранным червяком моего тела руками. Боли не стало. С его помощью, поднялся. Он отряхнул сзади. Сам почистился спереди. За спиной стоял Мерседес. Черномордый Демон помог дойти до машины. Ноги были сделаны из ваты. Услужливо открыл заднюю дверцу. Подсадил. Я растекся на мягком сиденье. На это путешествие ушли последние силы.

– Куда мы едем? – В ответ ни слова, ни звука. Машина тронулась.

– Как тебя зовут?

– Азазель.

Хоть что – то прояснилось. В голове запрыгало какое – то предощущение. Рождалась мысль. А что если этого сейчас, чем – ни будь грохнуть и на машине за город?! А как же Наташа? Если бы знал место, где ее держат, тогда можно было бы попробовать. Подорвать от них, а потом строить планы по освобождению. А что если не убивать, а взять в плен? Выпытать у него, где она! Он, конечно, Демон, но зацепить то его за что – нибудь можно?!!

– Зацепить можно. Но я не знаю, где она. Потом, тебе со мной не справиться. Я могу убить, даже не задумываясь над этим. Так же могу обездвижить, прямо сейчас. Малах Га – Мавет не стал бы возражать. Так что не рыпайся. Скоро приедем.

Еще один Демон – телепат на мою голову. Мы въезжали уже на Сенную площадь. Совсем недавно она должна была стать отправной точкой нашего с Наташей бегства из города. Мы смогли бы уйти, если бы не все эти материализовавшиеся Боги, Демоны, Другие. Но если бы не было их, не было бы и Наташи в моей жизни. Я никогда никого не любил. Человеколюбия хватало лишь на терпимость по отношению к тем людям, которые меня окружали. Этого казалось более чем достаточно. Было в моей жизни, в отличие от жизни этих демонов сексуальное влечение. Появлялись, какие – то женщины. Но дальше тела я их не пускал. И сам не забирался глубже их тел. Все они были по – своему хороши. Со всеми мне было нормально, но не более. Легко сходился, а расходиться получалось еще легче. Но Наташа!!! Все правильно. Произошло это из – за провала. Только из – за него возникла необходимость в ней, а у нее во мне. Любовь под прессом обстоятельств. Но я нуждался в этой любви. С ее помощью мог выживать. Наташа сумела объединить в этом мире все мои представления о том, какой должна быть идеальная женщина. И стала ей для меня. Изменился и я, поэтому, рождение любви, стало возможным. Я очень хотел выбраться из всего этого. Маленькая надежда была. Но дальнейшая жизнь имела смысл и значение только с ней. После всего, что пережил, собственная жизнь, не имела цены. Она ничего не стоила для меня. Мало того, если бы удалось убить себя, зная, что этим спутаю карты всем этим хреновым игрокам, смерть была бы счастьем и избавлением. Вот только решиться на это было очень непросто. Да и эти уроды не спускают с меня глаз. Вряд ли они не воспрепятствуют желанию наложить на себя руки. И Наташа. Я чувствовал не только необходимость в ней, но и ответственность. Надо выпросить у Пыльного Ангела встречу с ней. Осмотреться. А уж потом строить планы и заниматься их осуществлением. Все равно должен существовать хоть один шанс нае…ать этих богов и иже с ними. Убежать, забиться от них, спрятаться. Пускай даже всю жизнь бегать без остановок, главное сопротивляться, противиться их божественной воле. Если удастся выцарапать Наташку, то побег, длиной в жизнь обретает смысл.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю