Текст книги "От имени государства"

Автор книги: Роджер Пирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Глава 12

Четверг, 13 сентября, 18.45, Найтсбридж

Голос, при звуках которого сотни людей дрожали от ужаса, был низким и бархатистым. Его обладатель, улыбаясь и прищурив глаза, выдвинул свое требование с таким видом, будто оказывал своей собеседнице большую любезность.

– Как, еще одна виза в обход обычных процедур? – переспросила она. – Нет, Гарольд, ничего не получится. Ты и сам понимаешь, что я больше не могу этого сделать. Слишком рискованно.

Обладатель бархатистого голоса стряхнул нитку с лацкана пиджака.

– Милая моя, это не просьба. Всем нам приходится делать то, что нам не нравится.

Он говорил звучно и неторопливо, со вкусом подбирая слова. Его уверенные интонации выдавали человека, привыкшего наслаждаться жизнью на вершине социальной пирамиды. Он совсем не рисовался. Когда Гарольд что-то приказывал, его собеседники понимали: сопротивление бесполезно. Стоило взглянуть ему в глаза, и все понимали: за ними лежит нечто тверже гранита. Оба были одеты безупречно: он в темном костюме, она – в черном коктейльном платье с низким вырезом. Подол высоко задирался, когда она закидывала ногу на ногу. Они сидели в одинаковых коричневых кожаных креслах в отдельном кабинете рядом с прихожей роскошного найтсбриджского особняка и ждали, когда придут другие гости Гарольда. Пока в доме царила тишина, лишь тикали старинные дорожные часы на каминной полке. На подлокотниках их кресел, на стеклянных полосках, были насыпаны дорожки высококачественного кокаина.

– Ты же обещал, что после Джибрила меня оставят в покое!

– Это последнее задание… на некоторое время. Дорогая моя, речь идет всего об одной студенческой визе!

– Кто он?

– «Спящий». Он уедет на север и заляжет на дно. И будет спать до тех пор, пока не придет время его разбудить. – Он протянул ей полоску бумаги. – Как бы там ни было, наши турецкие хозяева приказывают, а мы им подчиняемся.

Женщина, приближавшаяся к пятидесятилетнему юбилею, была заместителем министра внутренних дел. По возрасту она была лет на десять, а то и больше, моложе Гарольда. Крепкая, короткопалая, со стрижкой боб, она ухитрялась смягчать свой суровый взгляд, когда выступала по телевидению. В Найтсбридж она приехала прямо с работы в темном деловом костюме и переоделась в одной из спален. После приема ей придется вернуться в министерство; необходимо как-то урегулировать кризис после терактов. И эта женщина, занимавшая высокий пост и добившаяся успеха в жизни, не отодвинулась, когда Гарольд наклонился к ней и фамильярно сунул полоску бумаги в вырез ее платья.

– Ему велели посетить наше посольство в Исламабаде в следующий вторник, в десять часов утра по местному времени.

Женщина переложила бумагу в потайной кармашек на молнии в своей сумке.

– Слишком мало времени. Поднимется тревога.

– Он вылетит ночным рейсом в воскресенье; прибудет в Хитроу. Через Дубай.

– Гарольд, я не могу.

– Милая моя, ни у кого из нас нет выбора, так что тебе придется что-нибудь придумать.

Загрохотали отодвигаемые засовы; турки-помощники открывали парадную дверь. Гарольд машинально посмотрел на часы: без двенадцати семь. Он всегда был пунктуальным хозяином.

– Вы, политики, обожаете что-нибудь придумывать… Стараетесь ради своих нянь и любовников, верно? Особенно когда вам кажется, что вы можете выйти сухими из воды!

Большие напольные часы в холле, которые спешили ровно на десять минут, пробили час; мужчина и женщина воспользовались минутами ожидания и принялись втягивать кокаин через свернутые в трубочку банкноты.

– Ты ведь знаешь, все можно очень легко отследить!

– Расслабься. Вспомни о муже и детях. О том, что для тебя по-настоящему важно.

Из холла послышался смех; явились первые гости – ранние пташки.

– На листке, который я тебе дал, есть еще одна фамилия. Это государственный служащий, который позвонит тебе по прямому номеру по совершенно другому делу.

– И тогда мы получим девочку? Таковы условия, да? – спросила женщина.

Гарольд встал, зашел ей за спину и заглянул в вырез платья.

– Нашу английскую розу привезут в субботу. И ты, милая моя, сможешь расслабиться… А сейчас нам пора. Некоторые гости уже пришли, – негромко проговорил он, водя кончиками пальцев по ее шее и подбородку, отчего волосы у нее на затылке встали дыбом.

Выгнув шею, она заглянула ему в глаза и раздвинула ноги; платье задралось еще выше, открыв кружевные чулки и пухлую белую плоть над ними.

– Хватит говорить о делах, Гарольд, – попросила она. – Разогрей меня, пожалуйста.

Он улыбнулся. Так она реагировала всякий раз, когда их хозяева требовали от нее профессиональных услуг. Ее почти детская просьба, как всегда, возбудила его. Кокаин подействовал, и она вдруг показалась ему желанной. Нагнувшись, он сунул руку ей за вырез платья и обхватил ладонью грудь. Руки у него были сильные, как будто принадлежали гораздо более молодому человеку. Он возбуждал ее соски, пока ей не стало больно; но она не вскрикнула и не отстранилась, а, наоборот, обхватила его руку своей, побуждая его продолжать.

Без двух минут семь один из турок-помощников улыбнулся и кивнул, застав двух пожилых любовников в одном кресле. Их губы слились в поцелуе; рука мужчины скользнула между ног женщины. Но ровно в семь, когда они вышли к гостям, они выглядели респектабельными, словно супруги, только что вернувшиеся из церкви. Гарольд был застегнут на все пуговицы; его спутница прикрыла вырез шелковым шарфом.

Пятница, 14 сентября, 09.40 по местному времени, Стамбул (Турция)

Тридцатипятилетний мультимиллионер Абдул Малик, турецкий предприниматель и правоверный мусульманин, сидел в своем современном офисе в центре Стамбула. Красивый и уважаемый, он любил дорогие костюмы, сшитые на заказ, и выполненные также на заказ туфли. Одежда и обувь отражали его высокое положение в турецком обществе. Малик обладал исключительным умом, гибкостью и деловым чутьем. В его банке «Малик Файнэнс Хаус» отмывались миллионы долларов – так называемые «исламские капиталы», вывезенные из США Саудовской Аравией и другими государствами Персидского залива после событий 11 сентября 2001 года. Деньги часто доставлялись в Турцию просто в чемоданах и дорожных сумках. С помощью своей второй компании, «Малик холдингс», Абдул Малик вкладывал деньги в автомобильную промышленность, бензин, электронику, строительство, торговые центры и любые другие отрасли, приносившие стабильный доход. Кроме того, суннит Абдул Малик славился своей выдающейся добродетельностью.

Он был ревностным сторонником правящей в Турции Партии справедливости и развития, АКП, которую часто обвиняли в скрытом пособничестве экстремистам, пустившим глубокие корни в религиозных турецких общинах, и в связях с запрещенными исламистскими группировками. После победы АКП на выборах 2007 года Малик от всей души молился, чтобы партия укрепила свою программу прочными религиозными ценностями. До этого момента в обществе боялись реального столкновения между АКП и «государством в государстве» в лице армии, органов правосудия и спецслужб, что Малик бы только приветствовал. Он верил, что новое правительство, выполняя волю Аллаха, должно вернуть страну на праведный путь. Он с огорчением наблюдал за тем, как Турция спешит по пути неверных, по материалистическому пути, в погоне за дьяволом. К его ужасу, родная страна, которую он когда-то так любил, оказалась не лучше развращенных и безбожных государств Европейского союза, куда Турция так отчаянно стремилась вступить.

Охраняя безопасность его деятельности в Великобритании, узкий круг людей, знавших о его намерениях, называл Малика просто «директором». Его кабинет был просторным и светлым; в нем преобладало естественное освещение. Сидя за современным столом светлого дерева, на котором стояли три компьютерных монитора, Малик был похож на руководителя безбумажного офиса любого успешного современного предприятия в процветающем европейском городе. В одном углу кабинета помещался кулер с водой, в другом стоял принтер с функцией защищенного факса. На кофейном столике были разложены подставки для чашек с логотипом фирмы «Малик холдингс». В сейфе с электронным замком хранился сервер для передачи зашифрованной информации. По нему Малик получал от своих лондонских помощников письма и фотографии.

Когда его партнер в небрежно накинутом на плечи пиджаке вошел в кабинет, Малик вскинул голову. Рашид Хуссейн вкратце рассказал ему о вчерашней катастрофе в Лондоне. Сириец Рашид Хуссейн тесно сотрудничал с Маликом. Он был более чем на десять лет старше Малика; худощавый, черноволосый, коротко стриженный. Подобно Малику, Хуссейн одевался как преуспевающий бизнесмен. О накрахмаленный воротник его рубашки в голубую полоску можно было порезаться. Но по его лицу сразу было видно, что он настоящий боец. Красный шрам, тонкий, как нитка, начинался под левым ухом, проходил через всю щеку и исчезал в аккуратно подстриженных усах.

Когда партнеры заговаривали о своих тайных операциях, они переходили на английский.

– Вчерашний арест в Лондоне – это серьезно, да?

Хуссейн повесил пиджак на спинку стула, на миг показав бледно-голубую шелковую подкладку, и пожал плечами.

– Нет, это пустяки. Ахмед Джибрил пошлет британскую полицию куда подальше.

– Как они на него вышли?

Хуссейн откатил стул назад, сел за стол напротив Малика и ввел в компьютер три пароля.

– Кто знает? Жаль, что парня арестовали, но, судя по истерике в британской прессе, теракт был успешным.

– Что с женщиной, которая выдала ему визу? Ее арестовали?

– Она живет в страхе и всецело в нашей власти.

– Рашид, прошу тебя, будь осторожен.

Сириец проверил, нет ли новых сообщений на его мобильнике.

– Я приказал Гарольду создать заслон между ней и иммиграционной службой. След не приведет их к нам… Уверяю тебя, нам ничто не грозит. Я разбираюсь в таких вещах.

Рашид Хуссейн всегда говорил уверенно. Малик полностью полагался на него, когда шантажировал нужных людей, но до сих пор так и не привык к некоторой категоричности Хуссейна.

– Рашид, ты уверен, что полицейские не ослабят наши позиции в связи с Джибрилом? Мы по-прежнему можем использовать его для последней стадии операции?

– С полицией никаких проблем не возникнет, – улыбнулся Хуссейн, спокойный, как всегда. – Джибрила скоро освободят, обещаю.

В дверь постучали, и в кабинет вошла молодая женщина – помощница Малика. Она положила ему на стол черновик контракта на покупку недвижимости. Малик улыбнулся ей:

– Эсра, пожалуйста, дай мне немного времени.

Для ведения законных коммерческих операций Малик нанял пятерых выпускников Стамбульского университета, в том числе двух женщин. Его помощники трудились в соседнем общем зале. Все работавшие у него женщины носили хиджабы. Дверь в личный кабинет Малика запиралась на три замка, а по ночам он всегда включал сигнализацию. Как только помощница вышла и закрыла дверь, он спросил:

– Ты уверен, что операция «Английская роза» пройдет успешно?

– Время выбрано идеально. На следующей неделе приедут контролеры; они расскажут о последнем шаге перед финальной стадией.

Малик нажал кнопку интеркома и вызвал Эсру.

– Мы еще это обсудим.

– Поверь мне, Малик, эта женщина в нашей власти. Мы воспользуемся «Английской розой» для того, чтобы сокрушить ее. А потом свалим ее правительство, как гнилое дерево.

Глава 13

Пятница, 14 сентября, 07.55, комната 1830

– Повторяю, в базах данных ничего нет. В «Экскалибуре» что-то удалено.

Фарго воспринял случившееся близко к сердцу. Хотя Фарго и обещал как следует отдохнуть, Керр сразу понял, что Алан всю ночь просидел в комнате 1830, роясь в своем волшебном ящике. Правда, рубашку он сменил, но и новая была мятой; скорее всего, он хранил ее на работе в ящике стола для экстренных случаев. Зато брюки на нем остались те же самые, что и вчера, – в пыли и мелких частицах после взрыва. Судя по влажным волосам, Фарго принял душ в душевой рядом с командным пунктом, но уже успел вспотеть и от усталости шатался, как пьяный.

– Ты хочешь сказать, что доступ к его досье закрыт? – уточнил Джастин.

– Нет, – тихо ответила Мелани. – По-моему, он хочет сказать, что все сведения о нем уничтожены.

Группа Керра расположилась в кабинке, втиснутой в угол комнаты 1830 и отгороженной от остального пространства прозрачными перегородками. Фарго называл ее «читальней». В «читальне» умещался единственный стол и компьютерный терминал. Как только Керр рано утром услышал от Фарго тревожную новость, он вызвал в «читальню» всех своих сотрудников. Керр, Ленгтон, Мелани и Джастин теснились на стульях вокруг стола; Фарго устроился на вентиляционном коробе. За его спиной в окне высилась башня Вестминстерского аббатства. Керр захватил всем двойные эспрессо из закусочной на станции метро «Сент-Джеймсский парк» через дорогу от Скотленд-Ярда. Фарго тут же задел поставленную для него чашку и залил кофе свои записи и вентиляционные отверстия. Остальные принялись подтрунивать над ним: наконец-то удалось прикончить кондиционер.

– Сейчас покажу. – Фарго подошел к Джастину и, нагнувшись над ним, стал что-то набирать в поисковой строке. – Видишь, старые данные исчезли, а если и появились новые, то мы их не получили.

– Когда это произошло? – спросил Ленгтон.

– Через несколько часов после его ареста. Или даже минут.

– Почему убрали его досье? – спросила Мелани.

– Межведомственная политика, – вздохнул Джастин, качая головой.

– А может, что-то посерьезнее? – предположила Мелани.

Все посмотрели на Керра. Он успел обо всем подумать, и теперь ему хотелось услышать мнение своих коллег. Им всегда приходилось действовать очень быстро; по большей части они следили за подозреваемыми на улицах, в неотапливаемых машинах или на продуваемых всеми ветрами наблюдательных пунктах. По сравнению с такими условиями тесная «читальня» Алана Фарго казалась настоящей роскошью. Они делали вид, будто сегодняшний день ничем не отличается от других, но выглядели все неважно. Из-под фетровой шляпы Джастина виднелась повязка, напоминая о том, что он чудом избежал смерти. Джастин с отличием окончил инженерный факультет Даремского университета; в Контртеррористическом подразделении ему поручали самую тонкую работу. Но одевался он в джинсы, футболки и высокие кроссовки. Из-за его стиля Мелани поддразнивала его, говорила, что он похож на школьника.

Мелани сильно ударилась о стенку автобуса во время взрыва; Керр заметил, как она поморщилась, когда Джастин случайно задел больное место. Она приехала на работу первой, если не считать Фарго, и выглядела почти как обычно. И даже оделась для спокойной работы в офисе. Ленгтон подмигнул ей и, садясь рядом, одними губами спросил: «Порядок?» Ему как будто было неуютно без кожаной куртки; и похоже, не терпелось вернуться на улицу.

– Итак, Джо Алленби присылает нам ориентировку на йеменца в обход обычных каналов, – заговорила Мелани. – Потом кто-то в Лондоне нажимает на нужные кнопки, и плохой парень вдруг оказывается чистеньким. О чем это нам говорит?

– Джибрила забросила в Великобританию МИ-5… Может быть, он… ну, скажем, «крот» из «Аль-Каиды»? – хмурясь, предположил Джастин. – Но предупредить об этом Алленби контрразведчики забыли. Очень странно… Разве МИ-5 не должна была поставить его в известность?

Мелани хохотнула:

– Хочешь сказать, что «пятерка» не разговаривает с «шестеркой»? Перестань, Джастин. Речь идет о серьезных играх. На них, между прочим, выделяются большие деньги. И все выслуживаются перед премьер-министром.

– Если Джибрила завербовали в Йемене, Джо обязательно должны были ввести в курс дела; без него у них не получилось бы все уладить, – заметил Ленгтон. – Он бы наверняка знал обо всем с самого первого дня и, возможно, сам проводил вербовку.

– А я все-таки думаю, что люди из МИ-5 намеренно держали Джо в неведении, – сказала Мелани. – Может, они собирались завербовать Джибрила в Лондоне, а мы поломали им всю игру, арестовав его.

– Тогда кто оплатил ему билет? – спросил Джастин. – По-моему, Джо непременно должен был входить в круг посвященных.

– Кстати, вот вам еще одна плохая новость, – подал голос Фарго. – Алленби исчез. Вчера вечером я звонил в отделение МИ-6 в Йемене, но меня переключили на автоответчик. Удалось дозвониться только до Воксхолл-Кросс. Дежурный из ночной смены не в курсе.

Все снова посмотрели на Керра.

– И что с его досье? – спросила Мелани Фарго.

Тот пожал плечами:

– В Воксхолл-Кросс нам никто ничего не скажет.

– Значит, одно из двух. Джибрил либо террорист, либо наш агент. Но если он на нашей стороне, от Джо все скрыли. И теперь у нас полная тишина в эфире, – констатировал Керр. Он не терял хладнокровия, но последние события очень тревожили его, как и то, что кто-то не поленился убрать досье из «Экскалибура». Он очень надеялся на то, что Алленби его поддержит; ведь он возражал Уэзеролл и Ритчи только потому, что друг прислал ему ориентировку. – Напомни, Ал, что было в послании из Йемена. Мне нужны точные слова Алленби.

– Он переслал скан записки, написанной от руки, в наше отделение в Хитроу. Там были приметы Джибрила, его фото и номер рейса, – сообщил Фарго, стряхивая со своих бумаг капли кофе. – Цитирую: «Услуга за услугу. Пожалуйста, передайте срочно ДК. Будьте осторожны, и счастливой охоты», конец цитаты.

Керр нахмурился.

– Прошлым летом я помог ему взять агента в Четвертом терминале. Действовать пришлось быстро, но ничего особенного я не сделал.

– Шел воскресный вечер, и Алленби просто нечем было заняться. – Джастин пожал плечами.

– Не может быть! – возразила Мелани. – Алленби работает на переднем крае; такие, как он, ничего просто так не делают… Так что давайте не будем напрасно терять времени на всякие домыслы.

– Она права, Джон, – поддержал ее Ленгтон. – Должно быть, Алленби все продумал. МИ-6 не отвечает услугой на услугу, разве что для них это чем-то выгодно. Раз Алленби прислал тебе ориентировку в обход обычных каналов, у него имелась на то причина.

Керр заметил кого-то снаружи и поманил в «читальню». И все же Карл Сергеев, неизменно корректный сержант уголовного розыска, вежливо постучал в стекло, прежде чем протиснуться в дверь. Русский по происхождению, высокий – шесть футов три дюйма – и атлетически сложенный, Карл всегда безупречно одевался. Сегодня на нем был темно-серый костюм с белой рубашкой и желтым галстуком. Золотые запонки, черные итальянские туфли. Войдя, Сергеев поздоровался со всеми и особо улыбнулся Мелани.

– Я слышал про Хакни. – У него был настоящий бас. – Надо сказать, несмотря ни на что, выглядишь ты неплохо. – Только он упомянул о том, что Мелани пришлось пережить вчера.

Джастин пощупал пиджак Сергеева:

– Как мило с твоей стороны, что ты удостаиваешь своим вниманием нас, плебеев! – Он подвинулся, освобождая место, но Карл подсел к Фарго на вентиляционный короб, старательно избегая лужицы пролитого кофе.

Карл Сергеев служил в отделе зарубежных стран, который находился на том же этаже, что и комната 1830. Известный как «зарубежка», отдел занимался всеми крупными международными экстремистскими организациями, за исключением «Аль-Каиды», в том числе и контршпионажем. Прирожденный разведчик, Карл прочно внедрился в лондонское эмигрантское сообщество и пользовался любой возможностью, чтобы подружиться с большими шишками из стран Восточной Европы. У него были обширные знакомства; с таким обаятельным человеком всем хотелось дружить. Кроме того, он нравился женщинам – по слухам, именно из-за этого его брак сейчас трещал по швам.

– Похоже, босс, я немного опоздал, – заметил он, постучав по пустой чашке Фарго.

– Нет, ты как раз вовремя, – возразил Керр. – Можешь себе представить, что тут несут мои специалисты по теории заговоров. Ну, а ты что скажешь?

Остальные переглянулись. Видимо, чуть раньше Керр ввел Сергеева в курс дела. Карл медленно покачал головой:

– У всех моих подопечных в наши дни чистые руки. Они прямо помешались на инструкциях и договорах. Разумеется, главное – источники энергии. Холодная война забыта, перезагрузка в отношениях и так далее. – Несмотря на шестнадцать лет в Специальной службе, говорил он по-прежнему рублеными фразами, с сильным акцентом. – Сейчас важнее всего сотрудничество. Совместные исследования во всех областях, особенно в противодействии мошенничеству и наркоторговле. Иностранные послы пьют чай с комиссаром. Без конца обмениваются разведданными и досье на преступников с нами и другими партнерами по ЕС. Терроризм в Великобритании? Никто из тех, кем я интересуюсь, не станет рисковать и пачкать руки. По-моему, все происходящее очень похоже на «Аль-Каиду». Извините, ребята.

– Ну ладно, Карл. Давайте теперь сосредоточимся на самом Джибриле. Мел, можешь по-тихому навести справки в «Паддингтон-Грин»? Нам бы узнать, что они собираются с ним делать…

– Я уже звонила своему знакомому сержанту из отдела предварительного заключения. Там тоже творится что-то странное. Почти сразу после того, как Джибрила закрыли, примчались две тетки из МИ-5. За ними приехал еще один тип. Мой источник считает, что тип – коллега Джо Алленби из Воксхолл-Кросс, потому что тетки из МИ-5, похоже, совсем ему не обрадовались.

– Наверное, спорят, кто из них главнее, – усмехнулся Ленгтон. – Но зачем «пятерке» и «шестерке» мериться мускулами, если следствие ведет полиция? Это не по правилам. Почему Финч их не прогонит?

Мелани пожала плечами:

– Как бы там ни было, они вместе пытаются отобрать у нас Джибрила.

– Я ими займусь, – обещал Керр.

– То, что происходит, очень странно, – продолжала Мелани, – а Джибрил, конечно, молчит как пень.

– Кто у него адвокат?

– Женщина, о которой никто понятия не имеет. Некая Джулия Баккур. Умная, вежливая, самоуверенная. Можно подумать, она представляет интересы какого-нибудь крупного мошенника из Сити. У нее контора в Мэнор-Парк, в хорошем квартале Ист-Хэма. Она носит хиджаб, но в остальном вполне европеизированная и современная женщина. Она не похожа на муниципальных адвокатов, которые защищают неимущих. Мой знакомый назвал ее «паранджой в побрякушках». С ней будет непросто.

– Кто ее нанял?

– Такое впечатление, что никто не знает. Я навела о ней справки; раньше Баккур не защищала террористов.

Керр нахмурился. Они хорошо знали адвокатов, которые специализировались на делах по обвинению в терроризме, поэтому появление на сцене Джулии Баккур было в высшей степени необычным.

– Может быть, Джибрил просил, чтобы прислали именно ее?

– По словам моего источника, нет, – ответила Мелани. – И нет записей о том, чтобы кто-то отдавал ей распоряжения. Она появилась из ниоткуда, но, судя по всему, примчалась в дежурную часть «Паддингтон-Грин», как только туда доставили Джибрила.

– Хорошо, Мел. Поблагодари своего знакомого. И попроси, чтобы был осторожнее. Пусть больше не рискует ради нас. Погодите все! – Через окошко в двери он увидел, как в комнату 1830 входит Билл Ритчи, берет ежедневную сводку происшествий и направляется к ним в «читальню». – Подвиньтесь! – велел Керр. Все задвигались, закрывая монитор.

Заметив их, Ритчи просунул голову в дверь.

– Что нового?

– Проводим благотворительный разбор полетов, – ответил Керр. Фарго тем временем прикрыл свои бумаги. – Вчера вы хорошо поработали, ребята. – Керр кивнул в сторону Карла, который в той операции непосредственного участия не принимал. – Кстати, на осмотре у врача все побывали? Джастин, и ты?

– Да, сэр, – солгала за всех Мелани.

– Билл, пожалуйста, удели мне несколько минут, – обратился Керр к начальнику.

– У меня весь день занят, – ответил Билл Ритчи. Керр не понял, злится на него Билл или уже перестал. – Перезвони в конце дня.

А может, он что-то скрывает… Когда Ритчи ушел, все посмотрели на Керра и покачали головами. Он явно впал в немилость у начальства.

Приняв решение, Керр шумно выдохнул.

– Хрен с ними, с начальниками, мы все выясним сами. Главное – понять, как Ахмед Джибрил попал в нашу страну. Можно проверить его паспорт и другие вещи?

– Следствие на все наложило эмбарго, – ответила Мелани.

– Это еще почему? – встревожился Керр. – Кто это говорит?

– Суперинтендент уголовного розыска Меткаф. – Мелани вздохнула. – По поручению Финча он ведет следствие. Кодовое название дела – «Бредень». Пока Джибрила допрашивают, нам туда нельзя. Допуск закрыт.

– Кем?

– Очевидно, так приказал сам Финч.

– Я с ним поговорю, – пообещал Керр. – А что явочная квартира? Скоро ее закончат обыскивать?

– Эксперты уже уехали, – ответила Мелани. – Они пробыли там меньше двух часов. Если что-то и нашли, то помалкивают.

Джастин встрепенулся еще до того, как Керр повернулся к нему.

– Конечно, босс, – сказал он, – не волнуйтесь. Хотите, чтобы я сегодня туда заглянул?

Керр улыбнулся:

– Вот погодите с Джеком, я еще разберусь с вами!

– Всего одна комната в обшарпанном викторианском доме, – заметил Фарго.

– Есть у него что-нибудь интересное в биографии?

– Я поручил своим ребятам поискать следы финансирования. Результат должен быть к завтрашнему дню.

– Отлично. Ал, обязательно скопируй все свои записи, которые ты вел в оперативном штабе, а оригиналы спрячь. – Керр отодвинул стул от стола. – Нам нужно взглянуть на паспорт Джибрила, поэтому я сейчас спущусь вниз и побеседую с Меткафом. Спасибо, ребята. Вы уж сегодня не перенапрягайтесь; потом наверстаете.

Мелани осталась сидеть; остальным пришлось ее обходить.

– А может быть, Джо Алленби все-таки не посвятили в ход операции или он сам ошибся? Может быть, Джибрил – наш человек, а мы его арестовали… Вот почему люди из «пятерки» и «шестерки» всеми силами стараются его защитить, ничего не говоря нам.

– Что-то не верится, – возразил Ленгтон. – Зачем агенту встречаться со смертниками перед самыми терактами? Странные у них игры… Да нет, он точно террорист!

– Вот именно. И как я догадываюсь, босс тоже это вычислил, – заключила Мелани, постукивая ручкой по столу. Она посмотрела на всех по очереди, заканчивая Керром. – И если мы правы, нам придется рассмотреть еще один вариант, да, Джон? О котором ты, скорее всего, уже подумал. Ну, кто скажет – я или ты?

– Говори, не останавливайся, – предложил Керр.

– Все очевидно, так? Если Джибрил – поганый ублюдок, каким мы его считаем, значит, кто-то его покрывает. Но кто и зачем?

Керр медленно кивнул. Утром он уже обдумал эту версию – еще до того, как узнал о странных делах, которые творятся в «Паддингтон-Грин». Понимая, что все смотрят на него, он лишний раз убедился в своей правоте. Они стремятся играть на опережение. Большой опыт подсказывает им, что надо предполагать худшее. Керр взял смартфон. Он собирался позвонить одному человеку позже, но решил сделать это прямо сейчас.

Раз враги захлопывают дверь перед самым его носом, он поищет обходной путь. Керр полистал список контактов и нашел слово «Пустельга». Такую кличку он дал своему информатору из МИ-5. Он набрал номер, но его сразу же переключили на автоответчик.

– Сейчас пятница, восемь пятнадцать утра; перезвони, как только получишь сообщение, – коротко произнес Керр.