Текст книги "От имени государства"

Автор книги: Роджер Пирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

Глава 47

Вторник, 25 сентября, 18.47, Чизик

После того как дом на Марстон-стрит засветился, все операции перенесли во второй дом, в Чизике. Четырехэтажный особняк прятался в стороне от дороги, в тихом тупичке посреди вишневого сада. Участок граничил с крикетной площадкой в десяти минутах от набережной Темзы. Несмотря на широкие черные двойные двери, увенчанные полукруглым цветным стеклом, дом в Чизике был куда скромнее своего предшественника в Найтсбридже: комнаты поменьше, потолки пониже, обстановка сравнительно скромнее.

Клер Грант приехала в Чизик вечером во вторник; Гарольд уже ждал ее в гостиной со стаканом хорошего виски. Комната была небольшая, примерно пятнадцать квадратных футов, но уютная; стены обшиты деревянными панелями, над мраморным камином висит пейзаж, на потолке пыльная стеклянная люстра, на деревянном полу – вытертый ковер. В гостиной стояли два мягких кожаных кресла с откидными столиками и такой же диван. На дубовом столе в дальнем углу были приготовлены графин с хорошим виски и два хрустальных стакана. Клер Грант приехала прямо из министерства; сняв пальто, она бросила его на диван. Гарольд встал ей навстречу, расцеловал в обе щеки и усадил в соседнее с собой кресло, лицом к двери.

– По-моему, тебе сейчас не мешает выпить, – заметил он.

– Гарольд, какого дьявола ты меня вызвал?

Не отвечая, он налил ей виски и подлил себе.

– Мне совсем чуть-чуть! – попросила Клер. – Вечером мне еще голосовать… Где все?

– Никого нет; мы одни. – Гарольд насыпал на ее откидной столик дорожку кокаина и сел в свое кресло. – Наши хозяева просили поговорить с тобой. Они очень довольны тем, как ты публично поддерживаешь Майкла Данбери, молодец. И по телевидению выступила очень достойно. Высший класс!

– Чушь! Данбери – настоящий осел. – Грант нагнулась к кокаину.

– Поверь мне, Клер, они понимают, как тебе тяжело.

– И что же они с ней сделали? – спросила Грант, пытливо глядя на Гарольда. Тот с невозмутимым видом пил виски. – Выкладывай! Гарольд, говори же! Дело очень щекотливое…

– Об этом уже поздновато беспокоиться, дорогая моя. – Гарольд расхохотался и поморщился. – Мы делаем то, что от нас требуют. И к сожалению, нас просят еще кое о чем.

– От нас?

Гарольд достал из нагрудного кармана сложенный лист бумаги и стал крутить его в руке. Клер Грант пожалела, что кокаин еще не подействовал. Он бесил ее, когда бывал в таком настроении; у него принуждение выглядело соблазном.

– Если честно, от тебя… Извини, – несколько разочарованно произнес он.

Понимая, что Гарольд ждет, когда она выхватит у него записку, она откинулась на спинку кресла и закинула ногу на ногу.

– Нет, Гарольд. С меня хватит. Я больше не могу рисковать.

– Дело очень срочное, – продолжал он, по-прежнему помахивая запиской. – И, судя по всему, оно станет последней просьбой к тебе.

– То же самое ты говорил и в прошлый раз. – Вздохнув, она взяла у него записку, развернула и прочла два имени и прочие сведения, необходимые для выдачи визы. Прочитав все, она пытливо взглянула на Гарольда. – Они экстремисты вроде Ахмеда Джибрила, да?

– Студенты, как и он. Прилетят из Исламабада, – умиротворяюще ответил Гарольд. – Их присутствие необходимо для выполнения особого задания.

– Они террористы.

– Дорогая моя, они выполняют задание наших хозяев.

– Меня вынуждают попустительствовать экстремизму!

– Мы ничего не знаем. И потом, кто мы такие, чтобы делать подобные выводы? Ты снова пошлешь запрос о выдаче виз в обход обычных процедур, и все, как в прошлые разы, подготовит соответствующий служащий.

– Но после Джибрила прошло слишком мало времени. Если дело выплывет наружу…

– Любая проверка покажет, что документы были рекомендованы надежным сотрудником твоего министерства, твоим подчиненным. Мы с тобой прекрасно понимаем, насколько в таких делах размыты границы. Никто не сумеет отличить террориста от агента, вышедшего из-под контроля…

– Повторяю, я не могу!

– А я тебе снова напоминаю, – усмехнулся Гарольд, – что наше дело – выполнять приказы, а не думать о последствиях.

– Господи Иисусе! – Замминистра, дрожа всем телом, одним глотком выпила виски. – Гарольд, хватит с меня трупов! Это уж слишком!

– С каких пор в тебе заговорила совесть? – Гарольд опустил голову и понизил голос. – Друзья наших хозяев называют дочку Данбери «Английской розой». Одному Богу известно, что они для нее приготовили, но через нее нетрудно выйти на тебя… – Когда он снова поднял голову, Клер Грант увидела, что он уже не улыбается. – Так что хватит валять дурака, моя милая. Ты все можешь сделать. И сделаешь.

– Нет, Гарольд. Скажи, пусть отпустят меня! – Голос у Грант сделался умоляющим. – Заставь их!

– Да ладно, успокойся. – Гарольд поставил пустой стакан на столик. – Выполни задание еще один раз, и твоя драгоценная шкура спасена. Обещаю.

– И тогда меня оставят в покое, да?

– Можешь мне поверить. – Гарольд посмотрел ей в глаза. – Я-то связан с ними пожизненно, но ты – дело другое. Послезавтра вечером ты станешь совершенно свободна от всех обязательств. Выпьешь шампанского, мы расстанемся друзьями, и у тебя начнется карьерный взлет. – Он поставил стакан, снял пиджак, взял Грант за руку и поцеловал ее в губы. – Дома все в порядке?

– Гарольд, Дэвид не заметит, даже если ты затрахаешь меня до посинения.

– А ты хочешь? – улыбнулся Гарольд, нажимая кнопку на стене.

Не успела она ответить, как дверь открылась и в гостиную вошла женщина крепкого сложения в мешковатых черных брюках и белой блузке с короткими рукавами, которая обтягивала выпуклый живот. Замминистра уже видела женщину прежде и смерила ее злобным взглядом.

– А вам что здесь нужно, черт побери?

Не обращая на нее внимания, женщина обратилась напрямую к Гарольду:

– Вы готовы?

– Да, прошу вас, – ответил Гарольд, легонько сжимая руку Грант. – Думаю, сейчас самое время.

Женщина оглянулась в коридор и поманила кого-то своей жирной рукой. До них донесся чей-то тонкий голосок. В комнату вошла Сара Данбери с распухшими, заплаканными глазами. На ней ничего не было, кроме простой ситцевой сорочки и балетных тапочек. Ее густо нарумянили; щеки накрасили ярко-красной помадой. Рядом со своей спутницей она казалась крошечной.

Грант испуганно прижалась к Гарольду, как будто боялась, что девочка вот-вот набросится на нее.

– Нет-нет, Гарольд! Не позволяй им делать это со мной! – завопила она, когда до нее дошел ужасный смысл происходящего. – Пожалуйста! Я тебя прошу!

Гарольд поглаживал ее по руке и утешал. Тем временем толстуха подвела девочку к столу с напитками.

– Она здесь, чтобы прислуживать тебе, дорогая моя, – прошептал он. – Расслабься и получай удовольствие.

Грант похолодела, когда толстуха грубо сомкнула пальцы Сары на графине с виски.

– Мне еще работать вечером, – только и выговорила Грант. Она снова метнула на толстуху гневный взгляд: – Ты что, не слышишь? Я сказала, я больше не хочу, сука жирная!

По-прежнему не обращая на нее внимания, женщина подтолкнула Сару к креслу Грант. Мозг Грант, уже затуманенный виски и кокаином, еще пытался сопротивляться, но Гарольд положил руку ей на плечо, а Сара налила виски в пустой стакан. Рука у девочки дрожала, и немного виски пролилось на стол, но ни Гарольд, ни женщина ничего не заметили. Потом Гарольд отошел в сторону, а в руках толстухи неведомо откуда появилась видеокамера.

– Улыбочку! – насмешливо проговорила толстуха, снимая похищенную девочку, которая наливает виски заместителю министра.

Тюремщица увела Сару из комнаты так же быстро, как привела, и Грант с Гарольдом снова остались одни. Она скорчилась в кресле, закрыла лицо руками. Гарольд придвинулся ближе и принялся массировать ей затылок.

– Просто небольшая страховка, – бормотал он, – а ты ведь все сделаешь как надо!

– Мне конец! – рыдая, проговорила Грант.

– Чушь!

Она встала, забыв записку, которую вручил ей Гарольд, в кресле. Он подобрал ее и вложил в руку Грант.

– Еще два студента, дорогая моя, – прошептал он, – и потом мы оба ее поимеем, и все пойдет как раньше… Обещаю!

Глава 48

Вторник, 25 сентября, 19.38, дом Билла Ритчи

Из «Аквариума» Керр хотел поехать прямо домой. Проезжая по Финчли-Роуд (Мелани на всякий случай держалась сзади, проверяя, нет ли нового хвоста), он пытался расслабиться, включив канал «Мэджик-ФМ», но тревога, охватившая его после сделанного открытия, не отпускала.

Он остановился на двойной красной линии у шашлычной и выключил радио. Дорога была широкая, прямая и хорошо освещенная, поэтому он жестом показал Мелани, чтобы ехала дальше. Он не сомневался, что заметит любую машину, шпионящую за ним.

Впереди, у кинотеатра, парочки ждали следующего сеанса. Очередь дотянулась почти до его машины. Автобус на выделенной линии мигал ему: стоящая «альфа» вынуждала его ехать по общей полосе. Водитель нажал на клаксон и показал ему средний палец, но Керр, погруженный в раздумья, по-прежнему смотрел прямо перед собой.

Записка, обнаруженная под кожухом водонагревателя в квартире Джибрила, меняла все. Теперь они с Аланом Фарго понимали, что значит «13 + ЕО – АТ – 4». Ключ, найденный в «Синей книге», превратил подозрения в убеждение. Ахмед Джибрил готовится к очередному теракту. У них каждый час на счету.

Из шашлычной вышли три юнца, привлеченные гудками автобуса, и стали глазеть на неправильно припаркованную машину Керра. Один швырнул в него маринованным помидором. Юнцы громко расхохотались, когда помидор расплющился на лобовом стекле, но Керр был настолько поглощен собственными мыслями, что ничего не замечал.

Придется одновременно выгораживать своих, пока те следят за Джибрилом, и выполнять свой долг – предотвратить очередной теракт. Если боевики нападут до того, как они докопаются до истины, все их труды сойдут на нет. Если он не сумеет предотвратить кровопролитие, чувство вины будет мучить его до конца жизни.

После открытия, сделанного утром, в тишине и покое явочной квартиры, Керр почувствовал себя еще более одиноким. Он понимал, что друзья рассчитывают на него, доверяют ему. До сих пор он еще ни разу их не подводил. Теперь же его грызла тревога. С каждым новым доказательством он все острее понимал, что и ему, в свою очередь, необходимо кому-то довериться. Но у него тыла не было; он не ждал поддержки от старших по званию.

Керр поднял голову на запачканное лобовое стекло. Юнцы, забыв о нем, приставали к какой-то испуганной девчонке у кинотеатра. Вдруг он понял, что он должен сделать. Чувство долга не оставляло ему другого выхода. Он завел мотор и с ревом развернулся. Юнцы вздрогнули от неожиданности.

Билл и Лин Ритчи жили на севере Лондона, в Финчли – там в свое время находился избирательный округ Маргарет Тэтчер. Они купили полдома с четырьмя спальнями в тихом тупике, обсаженном деревьями, напротив ухоженного парка. В последний раз, когда Керр здесь был, Ритчи устроил прием для ирландского отдела Специальной службы после очередного поражения ИРА в Лондоне; тогда на подъездной дорожке стоял тот же старый «мерседес».

Керр словно извиняясь посмотрел на Лин Ритчи, которая открыла дверь, но та просияла.

– Джон! Какой приятный сюрприз! Заходи, – сказала она после того, как он расцеловал ее в обе щеки.

В гостиной работал телевизор.

– Извини, Лин. Он дома? – спросил Керр, оглядываясь.

– Конечно. Билл! – позвала она, распахивая дверь. – Пришел Джон… Джон Керр!

Ритчи, одетый по-домашнему в мешковатые зеленые вельветовые брюки, клетчатую рубашку с расстегнутым воротом и домашние тапочки, развалился в кресле с бокалом красного вина. Гостиная была обставлена современно и со вкусом; Керр заметил новые обои, несколько акварелей на стенах и кремовый ковер – обычно такой покупают после того, как вырастают дети. На столе рядом с двухместным диваном стоял еще один бокал с белым вином. Ритчи встал ему навстречу. Неожиданно Керру стало интересно, что делают Билл и Лин, когда остаются одни. Разговаривают друг с другом или просто молча смотрят телевизор?

Настал неловкий миг, когда Ритчи выключил звук и жестом пригласил Керра сесть на место Лин.

– Что случилось? – спросил он.

Подушка была еще теплой; Лин взяла со стола свой бокал и спросила, что он будет пить.

– Красное, спасибо, – ответил Керр, бегло улыбнувшись.

– В чем дело? – спросил Ритчи, как только они остались одни.

– Извини, что испортил тебе вечер.

– Не испортил, – буркнул Ритчи, пригубливая вино.

– Ну, значит, испорчу. Если я прав, скоро начнется настоящий ад.

– Что случилось?

– Пока сам не знаю. Но то, что я должен сказать, больше не может ждать. – Керр наклонился вперед и осторожно поставил бокал на кофейный столик. – Я поручил своим взять Джибрила в разработку. Судя по всему, кроме нас, им больше никто не занимается.

Ритчи побагровел:

– Ведь я же приказывал! А ты обещал…

– Извини, я солгал. Но слишком многое поставлено на карту. Мы следим за ним круглосуточно. И кое-что выяснили… по-моему, ты непременно должен об этом узнать.

Вернулась Лин; она принесла бокал красного для Керра и подлила вина Ритчи. Посмотрев на них, она улыбнулась и сказала:

– Ну, я вас оставлю. – Выйдя, она закрыла за собой дверь.

– Слушай, дело связано не с одним Ахмедом Джибрилом. Все гораздо серьезнее. Как бы ты отнесся к рассказу о том, что кое-кто из наших сильных мира сего устраивает частные вечеринки для узкого круга друзей, на которых они насилуют девочек, контрабандой ввезенных из Турции? Возможно, не только девочек, но и мальчиков…

– Я бы приказал тебе назвать источники.

– Погоди. – Керр уже не мог остановиться. – Они убили по крайней мере одну жертву.

– Докажи.

– Скоро докажу.

Ритчи не замедлил с ответным ударом:

– Старший инспектор, встаньте в строй!

– Вот тебе для начала. – Керр порылся в кармане куртки и достал копию фотографии, которую он получил по электронной почте шесть дней назад. – Насильник, Роберт Атвелл, занимает не последний пост в министерстве иностранных дел. Его личность установил Алан Фарго. Атвелл – крупный специалист по международному праву. Сейчас он служит в европейском отделе… Мы считаем, что Атвелла шантажируют.

– Где ты это взял? – спросил Ритчи, протягивая руку.

Керр поспешно убрал снимок обратно в карман.

– Кто-то прислал его мне. Анонимно. Ты бы мне поверил, если бы я не показал тебе фотографию? Нет? – Он медленно и недоверчиво покачал головой: – Билл, если ты не дашь делу ход, на твоих руках будет кровь…

– Полная ерунда.

– …как и на руках тех, кто тобой управляет!

Керр ожидал еще одного словесного удара, но Ритчи как будто лишился дара речи. Человек посторонний сказал бы, что он выглядит подавленно, встревоженно и устало, но Керр знал Ритчи много лет и понимал, что тот напряженно думает. Тишину нарушил телефонный звонок из прихожей.

– Билл, я имею право знать, почему ты вдруг обернулся против меня. Кто тебя настроил? Почему Уэзеролл спускает на меня всех собак? – Он замолчал, но лицо Ритчи оставалось непроницаемым; глаза метнулись к телеэкрану. – Может, Филиппа Харрингтон? Наверное, ты догадываешься, как ей не терпится меня утихомирить… – Они молча смотрели друг другу в глаза; атмосфера в гостиной дышала недоверием. – Послушай, кто-то явно работает против меня. Мне нужна поддержка.

– Убери голову! Сделай для разнообразия что-нибудь разумное.

– Билл, почему Джибрила так защищают?

Они услышали голос Лин из прихожей; она разговаривала по телефону и смеялась.

– Еще совсем недавно ты был моим непосредственным подчиненным и руководил всеми тайными операциями, – сказал Ритчи, снова переводя взгляд на экран. – Почему бы тебе не заняться тем делом, за которое мы тебе платим?

Шестое чувство снова принялось что-то нашептывать Керру, поэтому он потянулся к бокалу, чтобы немного потянуть время. К боссу он поехал, повинуясь порыву; теперь он пробовал дать задний ход и прикидывал, что можно, не выдавая себя, раскрыть Ритчи.

– Вот тебе еще информация к размышлению. Явочная квартира Ахмеда Джибрила засветилась в связи с сирийскими террористами, которые орудовали в восьмидесятых. Помнишь дело Хиндави?

– В какое еще дерьмо ты вляпался?

Керр осторожно рассказал, как они нашли связь между явочной квартирой Джибрила и домом на Марстон-стрит, а также о том, что оба жилища арендовала контора Джулии Баккур. Потом он объяснил, как Алан Фарго установил личность Омара Талеба, чей номер сохранился на сим-карте Джибрила. Талеб оказался офицером сирийской спецслужбы Рашидом Хуссейном.

– Билл, кто сделал закладку в моей квартире? Если окажется, что следы ведут к Хуссейну, мне угрожает враждебный агент иностранного государства.

– Я не занимаюсь домыслами! Или ты уже забыл все, чему я тебя учил? Может, у тебя найдется конкретное доказательство?

– Какое доказательство и зачем? Чтобы ты мог проверить, сколько мне известно?

Керр откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и выпил вино, прикидывая все за и против. Он решил рискнуть:

– Ну хорошо… Вот тебе конкретное имя. Клер Грант, заместитель министра внутренних дел. Запрос о выдаче визы Ахмеду Джибрилу прислала она, пользуясь своим влиянием в МВД.

Наконец-то Билла Ритчи проняло.

– Как ты это выяснил, черт тебя дери? – живо спросил он, подаваясь вперед.

– Значит, это правда? Я попал в яблочко, Билл? – ответил Керр. – И потом, ты злишься или удивляешься? А может, не можешь понять, как мы до всего докопались?

– Ты хоть понимаешь, что ты делаешь?

– Я-то понимаю, а ты? Если Джибрил – террорист, почему с ним так возятся? Кстати, ты в курсе, что похитили девочку – дочь известного политика?

– Я читаю газеты.

– Грант требует, чтобы ей каждые две минуты докладывали о ходе следствия по делу Сары Данбери. Еще одно важное совпадение!

Ритчи смотрел на него исподлобья; Керр по-прежнему не мог понять, что думает его начальник. Лин закончила разговаривать и, выйдя на кухню, стала доставать тарелки из посудомоечной машины. Лицо Ритчи оставалось непроницаемым; невозможно было понять, о чем он думает. Может быть, он злится оттого, что Керр нарушил его покой, а может, искренне жалеет Керра, который сам поставил крест на своей карьере? Скорее второе.

Ритчи скрестил руки на груди.

– Ну, хорошо. Я собирался сказать тебе завтра, но с таким же успехом могу сообщить и сегодня. Пола предложила на месяц перевести тебя с повышением в Национальное агентство по борьбе с преступностью, начиная с понедельника. Завтра в пять ты должен явиться с рапортом к Тео Каннингу.

– На месяц?! А что потом? – Завибрировал смартфон Керра; он увидел на экране имя Робин.

– Тебе звонят, – заметил Ритчи.

Керр нажал кнопку «Сброс вызова».

– Билл, я спросил, что будет со мной потом?

Ритчи некоторое время молчал; он снова покосился на телеэкран.

– Не говори, что я тебя не предупреждал, – произнес он наконец.

– На прежнее место я уже не вернусь? Меня уволят? На что ты намекаешь?

– Пола уехала в Бирмингем. Дело уже от меня не зависит. Она хочет убрать тебя из СО-15.

– За что? За то, что я делал свое дело? Ушам своим не верю! Особенно потому, что это говоришь мне ты. – У Керра снова завибрировал смартфон; он увидел текстовое сообщение: «Не могу найти Габи. Очень волнуюсь. СРОЧНО ПЕРЕЗВОНИ!»

Должно быть, Ритчи заметил тревогу на лице Керра.

– Что случилось?

– Личное дело, – ответил Керр, направляясь к двери.

– Не принимай все так близко к сердцу!

Глава 49

Среда, 26 сентября, 13.11, школа Святого Бенедикта для девочек, Беркшир

В первые дни в школе Святого Бенедикта Памела Мастерс обедала вместе с ученицами в столовой, затем урывала полчаса в учительской до звонка на послеобеденные занятия. После того как ей предоставили служебную квартиру, она уходила обедать к себе домой. Запивая бутерброды бульоном, она смотрела дневные новости. Исключение составляли среды, когда у нее не было вечерних занятий. По средам Мастерс ездила в Виндзор, где ходила в кино, или готовила себе что-нибудь необычное на ужин.

Запыхавшись после подъема по узкой лестнице, она сразу включила телевизор и услышала о похищении Сары Данбери. Застыв от неожиданности, она вскоре взяла себя в руки и нажала на видеомагнитофоне кнопку «Запись». Бегущая строка информировала, что заявление от лица родителей девочки делает заместитель министра внутренних дел, которая курирует вопросы безопасности. Не отрываясь от экрана, Памела нащупала табуретку и села на край, завороженная голосом и лицом женщины, которую она ненавидела больше всего на свете.

«Повторяю, потеря любого ребенка – вещь ужасная, – говорила Клер Грант, – и с каждым новым днем, что Сары нет, ее родные переживают невообразимые страдания. Майкл и Селина Данбери сейчас не дают интервью; они сидят дома и ждут новостей. Я знаю Майкла Данбери много лет по совместной работе в парламенте. Будучи заместителем министра по вопросам безопасности, я со всей ответственностью заявляю: полиция делает все возможное, чтобы вернуть Сару родителям живой и невредимой. Вы, журналисты, всегда высмеиваете так называемую „вестминстерскую деревню“, – сказала она в заключение, язвительно улыбаясь и наклоняя голову, – но в такие времена, как сейчас, хочется верить, что все мы делаем свое дело».

Мастерс снова и снова прокручивала запись и с каждым повтором все больше убеждалась в справедливости своих догадок.

– Корова! – буркнула она себе под нос. – Извращенка, убийца, сука проклятая! – Она опустилась на колени почти вплотную к экрану и внимательно разглядывала каждую клеточку на лице Грант, вслушивалась в ее интонации. Наконец, она с трудом встала, выключила телевизор и опустила голову. Руки у нее дрожали. Очень хотелось выпить. Она вышла на кухню, но в буфете ничего не было. Схватив пальто и ключи, Памела Мастерс поспешила вниз.

Машину, коричневый «ниссан-микра», она держала в бывшей конюшне напротив спортивной площадки. Она купила ее в местном салоне, когда поступила на работу в школу Святого Бенедикта; новая машина для новой страницы в ее жизни. Памела очень любила свою машину и каждое воскресенье ездила в город на ручную мойку, после чего служитель загонял ее на парковку возле супермаркета.

Город находился в трех милях к востоку; ехать туда нужно было по живописной лесной дороге. Стоял погожий осенний день; обычно Памела Мастерс любовалась пейзажем. Но сегодня она гнала машину вперед, не сбрасывая скорость ниже пятидесяти пяти миль в час и почти не замечая, как красиво желтеют листья на конских каштанах. В городке была всего одна главная улица с магазинами и двумя автозаправками; на одном ее конце стояла церковь, а на другом, рядом с супермаркетом, – два паба. Поскольку городок находился в окрестностях Виндзора, здесь всегда было много машин; местные жители давно и безуспешно требовали от властей построить объездную дорогу.

Парковочную разметку нанесли по диагонали к проезжей части; она с трудом въехала задним ходом на последнее место со своей стороны. Заперев машину, она поспешила в бар, где торговали спиртным навынос. Бар находился всего в нескольких шагах от парковки. Поскольку было тепло, владелец приоткрыл дверь и ее не выбило взрывной волной, когда Памела расплачивалась за литр водки. Сначала они услышали громкий хлопок, от которого здание как будто подпрыгнуло. За хлопком последовали свист и громкий треск, как будто снаружи взрывались огромные петарды. Бармен поспешно нырнул под прилавок. Памела выглянула на улицу и увидела вспышку. Она в ужасе посмотрела на парковку. Ее любимая машинка превратилась в груду искореженного металла, окруженную пламенем. Верхние ветки стоящего рядом ясеня тоже загорелись; от горящих покрышек шел едкий черный дым. Пламя пожирало дорогую велюровую обивку салона; взрывались остатки бензина. Прохожие в ужасе разбегались во все стороны; многие кричали от страха.

Из паба выходили завсегдатаи с пивными кружками; они с любопытством наблюдали за происходящим. Мастерс подумала: «Меня пытались убить, а вам все равно!»

Бармен уже вызывал экстренные службы, и Мастерс опомнилась. Положив водку в целлофановый пакет, она вышла из бара и хладнокровно направилась прочь от своей машины, к стоянке такси рядом с букмекерской конторой. Она вернулась в школу. К тому времени, как из соседнего городка приехала первая пожарная бригада и начала тушить то, что осталось от машины, она снова поднималась по лестнице в свою квартиру.

Мастерс действовала быстро. Не снимая пальто, она позвонила администратору и попросила у нее машину на вечер. Она солгала, что ее «микра» в сервисе. Глотнув водки прямо из горлышка, она высыпала содержимое своей сумки прямо на пол и стала искать записку с нацарапанным на ней мобильным номером Мелани.

– Мне нужно увидеться с вами сегодня, – сказала она, когда ее переключили на автоответчик. – Сейчас два пятнадцать, и я еду в Скотленд-Ярд, потому что дело не может ждать ни минуты. Пожалуйста, будьте на месте.

Коричневый конверт формата A4, запертый в ящике ее стола, содержал такое ужасное напоминание о ее прошлом, что ее невольно затрясло. Памела набрала еще один мобильный номер, затем выдвинула ящик, схватила конверт и бросилась вниз, за ключами от старого «форда-фиесты».

Впервые за много лет она ехала в Лондон на машине. По пути пришлось завернуть на заправку; она забыла о том, что за въезд в город надо платить. «Налог на пробки»! У нее ушло двадцать минут на то, чтобы найти свободное место в центре. К тому времени, когда она добралась до Скотленд-Ярда, она буквально взмокла от пота.

Мелани, в джинсах и свитере, стянувшая волосы в хвостик, спешила на встречу из Ист-Хэма. Последнее время они заметили повышенную активность – верный признак того, что скоро планируется новый теракт. До звонка Памелы Мастерс Мелани поговорила с Керром. Тот волновался из-за Габи. Накануне вечером он не смог дозвониться до дочери и сказал Мелани, что утром разыщет ее соседок по квартире. Ни одна не знала, где сейчас находится Габи. По их словам, в последнее время она часто исчезала на несколько дней. Иногда она говорила им, что ночует у него. Ни одна соседка не тревожилась, и обе уверяли Керра, что рано или поздно Габи объявится. Насколько им было известно, постоянного парня у Габи не было; никаких проблем у нее в жизни тоже не наблюдалось.

Кроме того, Керр тревожился из-за того, что в воскресенье, когда они проводили совещание у него дома, их могли прослушивать. Значит, те, кто установил жучки, знали, что Габи – его дочь и бывает у него. Он еще раз побеседовал с Робин и, стараясь не показывать страха, попросил ее припомнить, что Габи писала на своих страничках в Фейсбуке и Твиттере.

Когда Мелани сообщила ему о Мастерс, Керр распорядился вести допрос в «Аквариуме». Он назначил Мелани главной: в конце концов, Мастерс ее уже знает. Необходимо было расколоть Мастерс, играть на ее болевых точках. Ведь что-то вынудило ее схватиться за телефон! Нужно, чтобы она дошла до точки невозврата.

– Я просто посижу рядом. Меня ты даже не заметишь, – обещал он.

Приехав, Мелани увидела, что Керр опустил жалюзи и устроился по другую сторону своего стола.

– Спасибо, что пришли, – только и сказал он, когда Мелани представила ему Памелу Мастерс. Затем он, как и обещал, сел в углу.

– Памела, мне показалось, что голос у вас был встревоженный – похоже, дело не терпит отлагательств, – начала Мелани, садясь на место Керра. Барьер, разделявший их, мешал ей вести допрос; вскоре она встала и пересела поближе к Мастерс.

– Вы сказали, чтобы я звонила в любое время дня и ночи, – напомнила Мастерс, переводя взгляд с Мелани на Керра и обратно.

– Совершенно верно – когда вам подскажет совесть, – кивнула Мелани, наливая в бумажные стаканы воду из щербатого графина. – И я сразу примчалась к вам, хотя у меня сейчас много других дел. Так что давайте не будем тянуть время.

В «Аквариуме» было тепло, но Мастерс не снимала пальто. Опустив голову, она принялась крутить пуговицу. Керр заметил, что ее шея закрыта плотным шелковым шарфом.

– Меня только что пытались убить, – сказала она наконец.

– Что?!

– Повторите, – не в силах сдержаться, подхватил Керр.

– Не нужно смотреть на меня как на полную идиотку, – огрызнулась Мастерс, косясь на Керра, сидевшего напротив. Теперь она принялась крутить концы шарфа. – Взорвали мою машину. Или подожгли… все равно. Она взорвалась через минуту после того, как я вышла из нее на стоянке! Наверное, поставили взрывное устройство на определенное время. Еще одна минута, и я сгорела бы заживо. Наверное, они выяснили, что вы приезжали меня допрашивать.

– Кто? – спросила Мелани.

– А еще они прислали мне фотографии, чтобы меня напугать. Но они, очевидно, поняли, что номер не прошел, потому что вы вернулись в субботу. Решили, что я пошла вам навстречу и… ну, понимаете, раскололась.

– Что за фотографии?

Мастерс смущенно покосилась на Керра, но тот вовремя отвел взгляд в сторону.

– Грязные, отвратительные снимки, от которых меня тошнит.

– Что на них? – спросила Мелани.

– Мне обязательно все говорить? – Она опустила голову.

– Пожалуйста, покажите снимки мне; я должна убедиться, что вы говорите правду, – хладнокровно ответила Мелани, указывая на конверт, торчащий из сумки Мастерс. – Позвольте взглянуть!

Она увидела три увеличенные цветные фотографии более молодой Памелы Мастерс, которая занималась сексом с несколькими партнерами. Мастерс отвернулась. Мелани быстро просмотрела снимки, разглядывая лица других людей. Потом, не показывая фотографии Керру, она сунула их назад в конверт и вернула Памеле.

– Спасибо. Извините. Кто их вам прислал?

– Один человек по имени Гарольд. Таким образом они пытались заткнуть мне рот, а потом покушались на мою жизнь.

– Кто такой Гарольд? – спросил Керр.

– Мы знали его только по имени.

Мелани покосилась на Керра, намекая, чтобы тот помолчал. Мастерс вдруг разразилась бурной речью, как будто прорвало плотину:

– Он педофил. Подонок, который предпочитает мальчиков… и девочками тоже не брезгует, – все громче говорила Мастерс. – Полное дерьмо, ублюдок!

– Памела, успокойтесь, пожалуйста, – сказала Мелани. – И расскажите все, что вам известно.

– Гарольд очаровывает людей… Заманивает и укладывает к себе в постель… Но он – настоящий зверь, насильник и садист.

– Поэтому вы должны рассказать, кто он такой, – вмешался Керр.

– Не могу.

– Не можете или не хотите?

– Это просто невозможно.

Мелани снова угрожающе покосилась на Керра.

– Потому что вы его боитесь. Я права?

– Очень боюсь… – едва слышно ответила Памела Мастерс.

– И все же защищаете его, – заметил Керр.

– Я защищаю себя!

– О вашей защите позаботимся мы.

– Просто замечательно, черт побери! – Мастерс вскинула на него красные глаза. – В следующий раз, когда меня сожгут, вы прибежите сразу же, верно?

– Если вы сдадите его сейчас, этого даже не понадобится делать.