Текст книги "Миг бытия так краток"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

Соавторы: Кейт Лаумер,Алан Нурс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

– Еще чуть-чуть, – произнес Маньян.

– Это лучшая скорость, какую я когда-либо видел в Шмяке, – проговорил кто-то. – Интересно, сколько еще он сможет ее выдержать?

Маньян посмотрел на костяшки пальцев Ретифа, отчетливо белевших на коричневом фоне рукояти. Шар накренился еще больше, качнулся по кругу, а потом перевернулся. Выпали две фишки, застучали по трубке отвода и вывалились в призовой ящик.

– Мы в выигрыше, – сказал Маньян. – Давай завяжем.

Ретиф покачал головой. Шар вращался все быстрее, снова качнулся: на этот раз выпали три фишки.

– Она готова, – крикнул кто-то.

– Скоро должно ударить, – взволнованно добавил другой голос. – Жмите, мистер!

– Помедленней, – указал Маньян. – Чтобы оно не прошло мимо слишком быстро.

– Прибавьте скорости, пока вас не грохнул тот свинцовый кубик, – призвали из толпы зрителей.

Отверстие пошло вверх, миновало зенит, а затем опустилось с другой стороны. Фишки посыпались градом: шесть, восемь…

– Следующий заход, – раздался в напряженной тишине чей-то голос.

Ящик второй раз залил белый предупреждающий свет. Шар завертелся; отверстие перевалило верхнюю точку, пошло вниз, вниз… выпала фишка, еще две…

Ретиф приподнялся, сжал челюсти и стиснул рукоять. Полетели искры, и шар замедлил вращение, изрыгая фишки; остановился и, как ванька-встанька, качнулся обратно. Отягощенный массой фишек у краев отверстия, он перевернулся вверх дном, остановился, и сквозь отверстие фишки обрушились в отводящую трубку настоящим водопадом, заполняя призовой ящик и кучей высыпаясь на пол. Толпа неистовствовала.

Ретиф выпустил рукоять и отдернул руку в тот миг, когда свинцовый куб с грохотом рухнул вниз.

– Господи Боже! – пролепетал Маньян. – Я почувствовал эту штуку через пол.

Ретиф повернулся к широкоплечему.

– Это отличная игра для начинающих, – заметил он. – Но я бы хотел поговорить о действительно серьезной игре. Почему бы нам не пройти к вам в кабинет, господин Цорн?

* * *

– Ваше предложение представляет для меня определенный интерес, – сказал час спустя Цорн. – Но в этом деле есть еще не упомянутые пока мной аспекты.

– Сударь, вы же игрок, а не самоубийца, – воззвал к его разуму Ретиф. – Примите то, что я предлагаю. Согласен, ваша мечта о революции была пошикарней, но, как вы мужественно должны признать, из нее ничего не выйдет.

– Откуда мне знать, что вы не врете? – зарычал Цорн. Он встал и принялся расхаживать взад-вперед по комнате. – Вы приходите сюда и уверяете, что на меня обрушится эскадра Мироблюстителей Корпуса, что Корпус не признает мой режим и так далее. Может, вы и правы; но у меня есть иные сведения, и они означают другое.

Круто повернувшись, он пристально посмотрел на Ретифа:

– Я получил весьма веские гарантии, что, коль скоро я проверну это дело, Корпусу придется признать меня де-факто законным правительством Петрика. Он не станет вмешиваться в сугубо внутренние дела.

– Чепуха, – вступил в разговор Маньян. – Корпус никогда не станет иметь дело с шайкой уголовников, именующих себя…

– Ну, ты, выбирай выражения! – рявкнул Цорн…

– Признаю, довод господина Маньяна довольно слаб и неуклюж, – согласился Ретиф. – Но и вы кое-что упускаете из виду. Наряду с местными шишками вы планируете убить дюжину с лишним сотрудников Дипломатического Корпуса Земли. А вот на это Корпус не станет закрывать глаза. Он этого просто не сможет сделать.

– Им не повезло, что оказались в самой гуще, – пробурчал Цорн.

– Предложение наше крайне щедрое, господин Цорн, – указал Маньян. – Полученный вами в правительстве пост и впрямь отлично вознаградит вас. Ввиду верной неудачи вашего переворота выбор должен бы быть весьма простым.

Цорн глянул на Маньяна:

– Я всегда почему-то думал, что вы, дипломаты, не из тех, что шныряют кругом, заключая закулисные сделки. Предлагать мне пост – это чертовски отдает липой.

– Вам самое время понять, – укорил Ретиф, – что в галактике нет более липового занятия, чем дипломатия.

– Вам действительно лучше принять его, господин Цорн, – посоветовал Маньян.

– Не надо на меня давить! – огрызнулся Цорн. – Вы пришли ко мне в штаб с пустыми руками и языками без костей… Не понимаю, зачем я вообще с вами болтаю. Ответ будет – нет. Н-и-х-т, н-е-т!

– Вы кого-то боитесь? – мягко поинтересовался Ретиф.

Цорн прожег его взглядом.

– С чего вы взяли, будто я кого-то боюсь? Я здесь главный. Чего мне бояться?

– Не валяйте дурака, Цорн. Кто-то держит вас в кулаке. Мне даже отсюда видно, как вы извиваетесь.

– А что если я оставлю вас, дипломатов, в покое? – внезапно предложил Цорн. – Тогда Корпусу будет нечем крыть, а?

– У Корпуса есть свои планы для Петрика. Вы в них не фигурируете. И революция, в данное время, в них не фигурирует. И избиение Властелина и всей касты ненни в них не фигурирует. Я вполне ясно выразился?

– Послушайте, – настаивал Цорн. – Я скажу вам кое-что. Вы слышали когда-нибудь о планете под названием Кругляш?

– Разумеется, – подтвердил Маньян. – Это ваш ближайший сосед, еще одна отсталая… то есть, я хотел сказать, развивающаяся планета.

– Отлично, – молвил Цорн. – Вы думаете, я какой-то прощелыга, да? Ну так вот, позвольте мне вас просветить. Мою игру поддерживает Федеральная Хунта Кругляша. Кругляш признает меня законным правителем, и его флот будет в полной боевой готовности на случай, если мне понадобится какая-то помощь. Я поставлю ДКЗ перед тем, что вы называете «fait accompli»[32]32
  «Свершившимся фактом» (фр.)


[Закрыть].

– А что выигрывает от этого Кругляш? Я думал, они ваши традиционные враги.

– Не поймите меня неправильно. Я Кругляш на дух не выношу; но в данную минуту, по воле случая, наши интересы – увы! – совпадают.

– Да ну? – мрачно улыбнулся Ретиф. – И это говорит человек, который замечает простака, как только тот проходит через дверь. Но, тем не менее, вы клюнули на такую дурно пахнущую сделку.

– Что вы имеете в виду? – сердито посмотрел на Ретифа Цорн, однако несколько неуверенно. – Сделка вполне надежная.

– Придя к власти, вы собираетесь завязать с Кругляшом крепкую дружбу, не так ли?

– Кой черт дружбу. Дайте мне только время укрепить свою позицию, и я сведу кое-какие счеты с этими…

– Именно. И они это прекрасно понимают. Что, по-вашему, они вам уготовили?

– К чему вы клоните?

– А вы не думали, почему Кругляш так заинтересован в вашем приходе к власти?

Цорн изучил лицо Ретифа.

– Я вам скажу – почему, – процедил он. – Из-за вас, парни. Из-за вас и вашего дерьмового торгового соглашения. Вы здесь хотите впутать Петрик в какой-то торговый концерн. А Кругляш, натурально, остается за бортом. И, можете поверить, им это не нравится. В любом случае, мы здесь и так неплохо живем, нам вовсе ни к чему связывать себя какими-то обязательствами с кучей пижонов по другую сторону галактики, благо нам тут и своих хватает.

– Именно это и вдалбливал вам Кругляш, да? – улыбнулся Ретиф.

– Ничего не вдалбливал… – Цорн раздавил наркопалочку и закурил другую, сердито фыркнув. – Ладно, в чем ваша мысль?

– Вам известно, что должен получить в качестве импорта Петрик по данному торговому соглашению?

– Разумеется, кучу барахла. Стиральные машины, видеопроекторы и тому подобный хлам.

– Если конкретней, – уточнил Ретиф, – планируются поставки пятидесяти тысяч вакуумных стиральных машин марки «Тейтон Б-3», ста тысяч антигравитационных ламп марки «Гло-флоут», ста тысяч садовых культиваторов марки «Малый Земляной Червь», двадцати пяти тысяч обогревателей марки «Веко» и семидесяти пяти тысяч комплектов запчастей для двигателей марки «Форд Мономег».

– Как я и говорил, куча барахла, – подтвердил свое мнение Цорн.

Ретиф откинулся на спинку кресла, сардонически глядя на петрика.

– Фокус тут вот в чем, Цорн, – пояснил он с иронией. – Корпусу изрядно поднадоело, что Петрик и Кругляш ведут здесь свою никчемную войну. У ваших корсаров есть отвратительная привычка шлепать невинных зевак. Основательно изучив обе стороны, специалисты Корпуса решили, что иметь дело с Петриком будет немного легче, и поэтому было разработано торговое соглашение. Корпус не может открыто финансировать отправку оружия воюющей стороне, но вот бытовые приборы – другое дело.

– Ну и что же нам делать, подрывать под кругляками почву садовыми культиваторами? – озадаченно посмотрел на Ретифа Цорн. – В чем смысл-то?

– Вынимаете из стиральной машины изолированное модульное контрольное устройство, из лампы – генератор экранирующего поля, из культиватора – конвертерное управление и т. д. и т. п. Соединяете это все друг с другом в соответствии с немногими и очень простыми инструкциями, и – гоп-ля! – у вас на руках сто тысяч боевых ручных бластеров стандартного образца класса «У» – как раз то, что надо, дабы перетянуть чашу весов на свою сторону в дурацкой патовой войне, ведущейся допотопным оружием.

– Господи Боже! – выпалил Маньян. – Ретиф, вы…

– Я обязан ему сказать, чтобы он ясно представлял, во что сует свою голову.

– Оружие, да? – переспросил Цорн. – И кругляки знают об этом?

– Наверняка знают; догадаться не слишком трудно. Да, и вот еще кое-что. Они не без причины настаивают, чтобы вы вырезали и делегацию ДКЗ. Это автоматически выставляет Петрик за дверь, торговое соглашение переходит к Кругляшу, а вы, со своим новым режимом, окажетесь глядящими в дула собственных бластеров.

Цорн с проклятьем швырнул на пол наркопалочку.

– Мне следовало бы сразу что-то почувствовать, когда паршивый кругляк расхваливал свой товарец, – Цорн посмотрел на настенные часы:

– У меня во дворце двести вооруженных людей. У нас есть примерно сорок минут, чтобы добраться туда прежде, чем взлетит сигнальная ракета и польется кровь.

* * *

В тени дворцовой террасы Цорн обратился к Ретифу:

– Вам лучше оставаться здесь, в сторонке, пока я не распространю приказ. Просто на всякий случай.

– Позвольте мне вас предостеречь, господин Цорн: не допустите никаких… э… промашек, – предупредил Маньян. – Ненни не должны пострадать.

Цорн посмотрел на Ретифа.

– Ваш друг слишком много болтает. Я выполню свою часть сделки, а ему лучше выполнить свою.

– Еще ничего не случилось, вы уверены? – обратился к нему Маньян.

– Уверен, – пренебрежительно отозвался Цорн. – Осталось еще десять минут. Уйма времени.

– Я только зайду в салон – удостовериться, что все в порядке, – заявил Маньян.

– Как угодно. Главное, не суйтесь на кухню, а то вам перережут глотку от уха до уха, – Цорн понюхал наркопалочку и пробурчал: – Я же отправил приказ Шоуку. Интересно, где он болтается?

Маньян шагнул к высокой стеклянной двери, приоткрыл ее и просунул голову в щель между тяжелыми портьерами. Когда он решил убрать ее обратно, из комнаты донесся едва слышный на террасе голос. Маньян так и замер, не закончив движения, оставаясь в идиотской позе.

– Что, черт возьми, там происходит? – проскрежетал Цорн. Они с Ретифом подошли к Маньяну.

– …подышать воздухом, – говорил Маньян.

– Ну, так идемте же, Маньян! – оборвал его голос, явно принадлежавший послу Кродфоллеру.

Маньян переступил на месте, а затем протиснулся сквозь портьеры.

– Где вы были, Маньян? – донесся резкий голос посла.

– О… э… так, небольшое происшествие, господин посол.

– Господи, в каком виде ваши ботинки? И где ваши знаки различия и награды?

– Я… это… пролил на них вино. Может, мне лучше заскочить к себе и надеть какие-то свежие медали?

Посол презрительно фыркнул.

– Профессиональный дипломат никогда не даст определить по своему виду, сколько он выпил, Маньян. Это одно из главных качеств его профессии. Впрочем, об этом я поговорю с вами позже. Я ожидал вашего присутствия на церемонии песнопения, но при данных обстоятельствах обойдусь и без него. Вам лучше немедленно уйти, и незаметно – через кухню.

– Через кухню!? Но там полно народу… я имею в виду…

– На данном этапе небольшая потеря кастового достоинства не причинит большого вреда, господин Маньян. А теперь, будьте добры, уходите побыстрее, пока вы не привлекли общего внимания. Соглашение еще не подписано.

– Соглашение… – захлебнулся словами Маньян, стремясь выиграть время. – Очень умно с вашей стороны, господин посол. Очень ловкое решение.

Внезапно грянули фанфары. Цорн беспокойно затоптался, прижимая ухо к стеклу.

– Что это там затеял ваш дружок? – в ярости выдавил он из себя. – Не нравится мне это.

– Сохраняйте спокойствие, Цорн. Господин Маньян посильно занимается срочным спасением своей карьеры.

Музыка замерла, оставив в ушах легкий звон.

– …Боже мой, – говорил слабым голосом посол Кродфоллер. – Маньян, вы получите за это рыцарское звание. Слава Богу, вы добрались до меня. Слава Богу, что еще не слишком поздно. Я найду какой-нибудь предлог и немедленно внесу изменения.

– Но вы же…

– Все в порядке, Маньян. Вы успели как раз вовремя. Еще десять минут – и соглашение было бы подписано и отправлено в Штаб-квартиру Корпуса. Машина завертелась бы, и моя карьера была бы погублена…

Ретиф почувствовал тычок в спину. Обернулся.

– Обманул-таки, – тихо, но со злобой произнес Цорн. – Вот и вся святость нерушимого слова дипломата.

Ретиф смотрел на короткоствольный игломет в руке Цорна.

– Я вижу, вы страхуете свои ставки, Цорн.

– Мы выждем здесь некоторое время, пока в салоне не стихнет волнение. В данную минуту мне не хотелось бы привлекать никакого внимания.

– Политика ваша по-прежнему аховая, Цорн. Картина не изменилась, и у вашего переворота шансов ничуть не прибавилось.

– Бросьте это. Я буду разбираться с одной проблемой за раз.

– У Маньяна дурная привычка распускать язык в неподходящее время.

– Мне повезло, что я все услышал. Значит, не будет никакого соглашения, никакого оружия и, следовательно, никакого прибыльного поста для Таммани Цорна, да? Ну, я все еще могу сыграть и по-другому. Чего мне терять?

Отработанным профессиональным движением, слишком быстрым, чтобы уловить его, Ретиф рубанул Цорна по запястью ребром ладони. Игломет с лязгом упал на террасу, в то время как пальцы Ретифа стиснули Цорну руку, разворачивая того кругом.

– Отвечаю на ваш последний вопрос, – проговорил Ретиф. – Свою голову.

– У тебя нет ни одного шанса, обманщик, – охнул Цорн.

– Шоук через минуту будет здесь. Прикажи ему дать отбой.

– Выкручивайте сильнее, мистер. Можете даже сломать сложным переломом у самого плеча. Я ничего ему не скажу.

– Шутки закончены, Цорн. Отмени акцию или я убью тебя.

– Я вам верю, но вы не долго будете гордиться своим подвигом.

– Все эти убийства будут зря. Вы будете покойником, а образовавшийся вакуум власти заполнит Кругляш.

– Ну и что? Когда я умру, наступит конец света.

– А что если я сделаю вам еще одно предложение, Цорн?

– А чем оно может быть лучше, чем последнее?

Ретиф отпустил руку Цорна, оттолкнул его, нагнулся и поднял игломет.

– Я могу убить вас, Цорн, вы это знаете.

– Валяйте.

Ретиф взял пистолет за дуло и протянул его петрику.

– Я тоже игрок, Цорн. Я сыграю, поставив на то, что вы выслушаете мое предложение.

Цорн выхватил пистолет, попятился назад и посмотрел на землянина.

– Ставка эта была не самая умная из всех, когда-либо сделанных вами, но валяйте. У вас есть секунд десять.

– Никто вас и не собирался обманывать, Цорн. В дело вмешался Маньян, очень жаль, конечно. Но разве это причина губить себя и уйму людей, поставивших в этой игре свои жизни наравне с вашей?

– Они рискнули и проиграли. Что ж, не повезло. Бывает и такое.

– Возможно, еще и не проиграли – если вы не сдадитесь.

– Переходите к сути.

Ретиф говорил с полной серьезностью полторы минуты. Цорн стоял, нацелив пистолет, слушая его. Затем оба повернулись, заслышав приближающиеся по террасе шаги. Толстяк в желтом саронге прошлепал к Цорну. Тот сунул пистолет за пояс.

– Задержись со всем, Шоук, – сказал он. – Прикажи ребятам отложить ножи; распространи приказ по-быстрому: все отменяется.

* * *

– Я хочу похвалить вас, Ретиф, – разоткровенничался посол Кродфоллер. – На вчерашнем вечернем приеме вы, наконец, отлично слились с массами; на самом-то деле я едва сознавал ваше присутствие.

– Я изучал действия господина Маньяна, – скромно заметил Ретиф.

– Да, Маньян молодец. В толпе он умеет быть практически невидимым.

– Спору нет, он знает, когда исчезнуть.

– Операция эта, Ретиф, была во многих отношениях образцовой, – посол довольно похлопал себя по толстому животу. – Соблюдая местные светские обычаи и гармонично сливаясь с двором, мне удалось установить прекрасные, дружеские, рабочие отношения с Властелином.

– Как я понимаю, заключение соглашения было отсрочено на несколько дней?

Посол тихо рассмеялся.

– Властелин хитер. Благодаря… э… проведенным мной особым исследованиям, я прошлым вечером узнал, что он надеялся, скажем так, «надуть» Корпус.

– Господи помилуй! – испугался Ретиф.

– Естественно, это ставило меня в трудное положение. В мою профессиональную задачу входило аннулировать этот гамбит, никак не выказав при этом, что я знаю о его существовании.

– И впрямь сложное положение.

– Я совершенно небрежно уведомил Властелина, что определенные предметы, включенные в соглашение, были изъяты и заменены другими. В этот миг, не скрою, Ретиф, я восхищался им. Он принял этот удар совершенно спокойно – с видом полнейшего безразличия, ничем не проявляя свое более чем серьезное разочарование. Конечно, он едва ли мог поступить иначе, не признав, по существу, своего коварного замысла.

– Я заметил, как он танцевал с тремя девушками, одетыми лишь в виноградные гроздья, он очень гибок для человека его комплекции.

– Властелина никак нельзя сбрасывать со счета. Это могучий ум. Подумать только, под маской легкомыслия он снес тяжелейший удар.

– Меня он полностью одурачил, – признался Ретиф.

– Не отчаивайтесь, молодой человек. Что там вы – признаться, я сам сперва не сумел почувствовать его хитрость, – посол кивнул, прощаясь, и двинулся дальше по коридору.

Ретиф повернулся и вошел в кабинет Маньяна. Тот оторвался от письменного стола.

– А, Ретиф, – поздоровался он. – Я все собирался вас спросить. Об этих… ну… бластерах. Вы…

Ретиф оперся на стол Маньяна и пристально посмотрел на него:

– Я думал, это наш маленький секрет.

– Ну, естественно, я… – Маньян закрыл рот и сглотнул, некоторое время посидел молча, а затем напряженно спросил: – Как же получилось, Ретиф, что вы осведомлены об этом деле с бластерами, когда сам посол не в курсе?

– Элементарно, Маньян, – ответил хладнокровно Ретиф. – Я все выдумал.

– Вы… Что?! – дико посмотрел на него Маньян. – Но соглашение… его же пересмотрели. Посол Кродфоллер только что публично заявил об этом.

– Очень жаль. Рад, что это не я рассказал ему об этом.

Маньян откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

– С вашей стороны было очень достойно взять на себя всю… вину, – поблагодарил Ретиф. – Когда посол говорил о присвоении людям рыцарского звания.

Маньян открыл глаза:

– А как же тот игрок, Цорн? Разве он не расстроится, узнав об изменении соглашения? В конце концов, я… то есть мы… или вы… более или менее пообещали ему…

– С этим все в порядке, я договорился по-другому. Изготовление бластеров из обычных компонентов не было чистым вымыслом. Это действительно можно проделать, используя лишь части устаревшего утилизатора.

– Какой ему с того прок? – прошептал, заметно нервничая, Маньян. – Мы же не поставляем никаких устаревших утилизаторов.

– А нам и не нужно. Они, знаете ли, уже установлены на дворцовой кухне, и в нескольких тысячах других мест, как заверяет меня Цорн.

– Если это когда-нибудь всплывет… – Маньян положил ладонь на лоб.

– Я взял с него слово, что резня ненни отменяется, хотя это местечко созрело для перемен. Возможно, Цорн – именно то, что ему требуется.

– Но откуда нам знать? – терзался Маньян. – Откуда нам взять уверенность?

– Ниоткуда. Но Корпусу не пристало вмешиваться во внутренние дела Петрика, – он нагнулся, взял настольную зажигалку Маньяна и закурил сигару, выпустив в потолок облачко дыма. – Верно?

Маньян посмотрел на него и слабо кивнул.

– Верно.

– Ну что ж, мне лучше отправиться к своему рабочему месту, – сказал Ретиф. – Раз господин посол считает, что я теперь угомонился.

– Ретиф, – попросил Маньян. – Умоляю вас, не заходите сегодня вечером на кухню – несмотря ни на что.

Ретиф поднял бровь.

– Знаю, – сказал Маньян, – если бы вы не вмешались, нам бы всем перерезали глотки. Но, по крайней мере…

Он на секунду умолк:

– …мы бы погибли, не нарушая никаких инструкций.

© Перевод на русский язык, В. Федоров, И. Рошаль, 1991.

Кит Ломер
Фокусы-покусы, или Настоящая Дипломатия[33]33
  Пер. изд.: Keith Laumer. Trick or Treaty. Из сб. The If reader of Science Fiction. Ed by F. Pohl. 1966.


[Закрыть]

1

Большое яйцо зеленым пятном растеклось по прозрачной плексигласовой дверной панели, едва та захлопнулась за Ретифом. В другом конце узкого длинного холла стоящий под ослепительно сияющей вывеской «ГОСТИНИЦА РИЦ-КРУДЛУ» портье оторвал взгляд от стойки, быстро обогнул ее и устремился к новоприбывшим. Длиннотелый, с короткими ножками абориген шел с таким выражением на плоском, цвета дубленой кожи лице, будто учуял неприятный запах. Он вытянул шесть из восьми похожих на ложки ручек, крепящихся к узеньким плечикам, а двумя другими всплеснул в жесте сожаления:

– Гостиниц, он набитком! – просипел он. – Куда-нибудь другая дома, вы уводить ваших клиентов, да?

– Минутку, – бросил Ретиф четырем землянам, вошедшим перед ним через дверь.

– Привет, Страп, – кивнул он разволновавшемуся портье. – Брось! Это мои друзья. Посмотри-ка, не сможешь ли ты найти для них какую-нибудь комнату?

– Как только что я объясняй, комнаты – он занят! – Страп указал на дверь. – Благоприятные возможности предоставлять дирекцией размещать себя обратно наружу пользуйтесь!

Неожиданно распахнулась узкая дверца за регистрационной стойкой, и через нее проскользнул второй гаспьер, который моментально оценил ситуацию и издал резкое шипение. Страп обернулся, и его руки замелькали, передавая какое-то непонятное землянам сообщение.

– Не обращай на это внимания, Страп, – резко прервал его вошедший на правильном земном и совершенно без акцента. Он вытащил украшенную узорами полоску и потер ею под дыхательными отверстиями, расположенными по бокам шеи, а потом взглянул на группу землян и снова на Ретифа:

– Ах, могу ли я что-нибудь сделать для вас, мистер Ретиф?

– Добрый вечер, Хруз, – поздоровался Ретиф. – Разрешите вам представить моих уважаемых сограждан: мистер Юлий Мульвихил, мисс Сюзетта Ла-Флам, Крошка Вилли и профессор Фэйт. Они только что прибыли из Внешней Системы, и я подумал, что, может быть, вы сможете их разместить.

Хруз с некоторой тревогой взглянул на дверь, через которую только что вошли земляне, нервно подергивая мигательными перепонками.

– Вы же знаете, какая сейчас сложилась ситуация, дорогой мистер Ретиф! – упрекнул он. – Лично я, конечно, ни в коей мере ничего не имею против землян, вы же знаете, но если я их здесь поселю…

– Я вот подумал, что вы могли бы поселить их в свободных комнатах – ну, просто жест доброй воли с вашей стороны.

– Если мы этих землянцев в «Риц-Крудлу» впускать, последствия политические из бизнеса нас лишать! – в отчаянии запротестовал Страп.

– Ближайший корабль отправляется только через два дня, – объяснил Ретиф. – А до тех пор им же нужно где-нибудь остановиться, не правда ли, добрейший Хруз?

Тот посмотрел на Ретифа и снова потер свои дыхальца.

– Я перед вами в неоплатном долгу, мистер Ретиф, – наконец сказал он. – Два дня, однако, это все, что я могу сделать лично для вас!

– Но… – начал было Страп.

– Заткнись! – пренебрежительно отмахнулся Хруз. – Посели их в двенадцать-ноль-три и двенадцать-ноль-четыре.

Он отвел Ретифа в сторонку, когда маленький коридорный в желтой униформе, напоминающей больше упряжь, начал взваливать багаж землян себе на спину.

– Как обстоят дела? – осведомился Хруз. – Как вы думаете, есть ли какая-нибудь надежда, что удастся подключить Эскадру Мироблюстителей, чтобы та стояла наготове во Внешней Системе?

– Боюсь, что нет. Штабной Сектор, похоже, считает, что это может быть расценено крулчами как демонстрация военной силы.

– Безусловно! Это именно то, что они способны понять…

– Как бы не так, посол Шипшорн питает великую веру в силу слов, – возразил Ретиф. – У него репутация великого эксперта по вербальному каратэ – это, так сказать, Чингиз-Хан круглого стола.

– А что если вы проиграете? Кабинет министров проголосует завтра за договор с крулчами, и если он будет подписан, то Гаспьер станет заправочной станцией военного флота крулчей. А вы, земляне, закончите свои дни рабами!

– Да уж, печальный будет конец для великого бойца невидимого слова, – признался Ретиф. – Будем надеяться, что завтра он будет в хорошей форме.

В убогонькой комнатушке на двенадцатом этаже Ретиф бросил толстую пластиковую монету носильщику, который ловко подхватил ее на лету и, довольный, удалился, издавая на ходу тоненький скрежещущий писк, заменявший, видимо, этому народу посвистывание.

Мульвихил – огромного роста мужчина с усами, напоминавшими и формой и размерами велосипедный руль, огляделся, швырнул на изрядно потертый ковер свой громадный, разбухший, как бочонок, чемодан и в ярости принялся оттирать пурпурного цвета пятно, отчетливо выделявшееся на его красной пластиковой куртке – явно результат прямого попадания какого-то местного эквивалента гнилого овоща – впрочем, такого же вонючего, как и на Земле.

– Ну, попадись мне только этот паршивый гаспьеришка, – прогремел он басом, напоминающим рев быка.

– Это все презренная толпа снаружи, – заметила мисс Ла-Флам, стройная рыжеволосая девушка с татуировкой на крепком левом бицепсе. – Для нас, мистер Ретиф, тот факт, что посол передумал помочь нам выбраться с планеты, явился настоящим ударом. Судя по взгляду, которым наградил меня старый зануда, когда я слегка налетела на него, подозреваю, что у него в жилах вместо крови течет ледяная вода.

– У меня есть смутное подозрение, мистер Ретиф, что вы действуете на свой страх и риск, – прогремел гигант Мульвихил. – У посла, конечно, голова забита более важными делами, чем заботы о каком-то безработном варьете.

– Это первый раз, когда «Чудо-Чародеям», определенно, не повезло с гастролями, – подытожил лилипут не более трех футов ростом, но с огромными роскошными бакенбардами, одетый в старомодный сюртук поверх клетчатой жилетки. Голос его напоминал перезвон колокольчиков. – И как нас только угораздило оказаться замешанными в политику?

– Помолчи-ка, Вилли, – посоветовал здоровяк. – Уж кто-кто, а мистер Ретиф не виноват, что мы приехали сюда.

– Пожалуй, – уступил лилипут. – Полагаю, вам, ребятам из ДКЗ[34]34
  ДКЗ – Дипломатический Корпус Земли.


[Закрыть], тоже пришлось туго с попытками вытащить гаспьеров из заднего кармана крулчей… Эх, братцы, хотел бы я посмотреть на представление, которое развернется завтра, когда Земной посол и Глава Миссии Крулчей будут лезть из кожи вон, чтобы перетянуть на свою сторону гаспьеров.

– Я мельком видел в порту это ужасное военное судно, открыто стоявшее под боевым флагом крулчей! Это же вопиющее нарушение межпланетных обычаев…

– Эй, проф, приберегите-ка лучше свои речи для ДКЗ, – оборвала его девушка.

– Если нельзя будет пользоваться портами на Гаспьере, все планы крулчей на экспансию через скопление Глуб обратятся в ничто. Их фирма не потерпит…

– Хорошо бы вышвырнуть их к чертовой матери с планеты вообще, – проворчал Мульвихил. – Но крулчи играют наверняка.

– А цель гаспьеров – оказаться на стороне победителя, – заметил тоненьким голосом лилипут. – И вдобавок, все те отступные, что находятся в сейфах на борту этого военного крулчского корабля, служат веским аргументом для правильного выбора.

– Похоже на то, мистер Ретиф, что земляне здесь – законная добыча, – заметил Мульвихил. – Так что уж поосторожней, когда будете возвращаться назад.

Ретиф кивнул:

– А вы оставайтесь в своих комнатах. Если голосование обернется завтра не в нашу пользу, нам всем, возможно, придется искать способ поскорей убраться восвояси.

2

Выйдя на улицу, Ретиф пошел по узкой надземной эстакаде, которая связывала между собой серые, мрачные, похожие на надгробия городские постройки. Аборигены, которым были свойственны тонкие черты лица, бросали на него подозрительные взгляды. Одни с опаской обходили землянина далеко стороной, другие же, наоборот, старались побольнее пихнуть его локтем, притискиваясь почти вплотную.

Путь Ретифа лежал недалеко – к зданию, где разместилась земная делегация. Когда он уже почти добрался до него, из магазинчика вывалилась пара крулчей и повернула в его сторону. Это были кентавроиды, с малым крупом и впалой узенькой грудью. На наглых рылоподобных мордах выделялся квадратный подбородок. Они были одеты в ливреи Военного Флота крулчей в белую и красную полоску, наряд завершался короткими офицерскими стеками, которые они вертели в руках.

Ретиф предусмотрительно посторонился, двинувшись вправо, уступая им дорогу. Крулчи заметили его, переглянулись, хихикнув, и расположились таким образом, что целиком блокировали тротуар. Землянин, не замедляя шага, направился прямиком между ними – крулчи сошлись вплотную. Он отступил назад, намереваясь обойти моряка слева. Кентавроид сдвинулся боком в ту же сторону, по-прежнему загораживая Ретифу дорогу.

– Ох-ох-ох, что за времена наступили, земляшка болтается по улицам, – звук его голоса оказался не более мелодичным, чем визг песка, попавшего в коробку передач. – Ты что, земляшка, заблудился?

Второй крулч оттеснил Ретифа к краю эстакады, прижав его к перилам:

– Ты куда это прешь, земляшка? Не видишь, что ли?..

Без всякого предупреждения Ретиф нанес мощный удар ногой по голени стоявшего перед ним крулча, одновременно вырвав у него стек и ударив им по запястью второго моряка, когда тот полез за пистолетом. Оружие с грохотом стукнулось о тротуар и соскользнуло с эстакады.

Крулч, которого Ретиф пнул, прыгал от боли на трех конечностях, издавая какие-то квохчущие звуки. Землянин, резко извернувшись, выдернул у него из кобуры пистолет и наставил на второго крулча.

– Забирай-ка лучше своего дружка на корабль, да присмотри за его ногой, – посоветовал Ретиф. – По-моему, я сломал ее.

Тем временем вокруг них, запрудив весь тротуар, образовалась плотная толпа зевак-гаспьеров. Ретиф засунул пистолет в карман, повернулся к крулчам спиной и начал протискиваться сквозь толпу. Ему навстречу устремился здоровый гаспьерский полицейский, явно намереваясь загородить ему дорогу. Не останавливаясь, Ретиф двинул его локтем, а когда тот сложился пополам, рубанул ребром ладони по затылку и отпихнул в сторону. Позади раздался гневный ропот гаспьеров.

Посольство было уже видно, и Ретиф свернул, направляясь ко входу. Там, впереди, стояли под навесом двое облаченных в желтую униформу гаспьерских полицейских и молча следили за его приближением.

– Землянин, ты что, не слышал о комендантском часе? – вкрадчиво поинтересовался один из них на режущем слух, но тем не менее правильном земном.