Текст книги "Миг бытия так краток"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

Соавторы: Кейт Лаумер,Алан Нурс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Политика

«…Преданные своему делу профессиональные полевые сотрудники Корпуса были выше того, чтобы позволять внешнему виду партнеров мешать выполнению своих профессиональных обязанностей, и неослабно применяли просвещенные концепции, разработанные в ШК Корпуса глубоко и далеко мыслящими группами Высшего Уровня, беспрестанно трудившимися в подземных пещерах, выковывая дух дружбы между разумными существами. Действенность тесных культурных связей вкупе с дружной работой миссии была крайне эффективно продемонстрирована преданным исполнением своих обязанностей административным помощником Иоландой Мойл, и. о. консула на Гроаке, укрепившей достойное и заслуженное положение Корпуса, основы которого заложил ее предшественник консул Ваффл…».

Т. VII, катушка 98, 488 г. а. э. (2949 г. н. э.)

– Консул Земных Штатов, – диктовал Ретиф, – свидетельствует о своем почтении и т. п. Министерству Культуры Гроакской Автономии и, в связи с присланным вышеупомянутым Министерством приглашением посетить сольный концерт интерпретирования гримас, имеет честь выразить глубокое и искреннее сожаление ввиду невозможности…

– Вам никак нельзя отвергать это приглашение, – решительно воспротивилась административный помощник фройляйн Мойл. – Я переделаю так: «с удовольствием принимает».

Ретиф выдохнул облачко сигарного дыма.

– Фройляйн Мойл, – напомнил он, – за последнюю пару недель я пережил шесть легких концертов, четыре покушения на камерную музыку и Бог знает сколько разных фольклорных ансамблей. С тех пор, как я здесь нахожусь, у меня не было ни секунды свободного времени.

– Это вовсе не повод обижать гроаков, – резко сказала фройляйн Мойл. – Консул Ваффл никогда бы…

– Ваффл отбыл отсюда три недели назад, – напомнил Ретиф. – Оставив руководить земной миссией меня.

– Хм! – бросила фройляйн Мойл, отключая диктопринтер. – Я, безусловно, не знаю, под каким предлогом отказать министру.

– Да забудьте вы о предлогах, просто скажите ему, что меня там не будет, – он встал.

– Вы уходите? – поправила очки фройляйн Мойл. – Мне нужно, чтобы вы подписали несколько важных писем.

– Что-то не припоминаю, чтобы я диктовал сегодня какие-то письма, – усомнился Ретиф, надевая легкий плащ.

– Я составила их за вас. Они именно таковы, какими их захотел бы видеть консул Ваффл.

– Вы что, писали за Ваффла все его письма, фройляйн Мойл?

– Консул Ваффл был человек крайне занятый, – чопорно ответила фройляйн Мойл. – Он вполне доверял мне.

– Поскольку я отныне сокращаю культурную программу, то буду не столь занят, как мистер Ваффл.

– Хм! Можно мне спросить, где вы будете, если что-то произойдет?

– Я отправляюсь в Архив Министерства Иностранных Дел.

Фройляйн Мойл моргнула за толстыми линзами очков.

– С какой целью?

Ретиф задумчиво посмотрел на нее и сказал:

– Вы пробыли на Гроаке четыре года, фройляйн Мойл. Что стояло за государственным переворотом, который привел к власти нынешнее правительство?

– Я, ясное дело, не встревала в…

– А что вам известно насчет того земного крейсера, исчезнувшего где-то в этих краях лет десять назад?

– Господин Ретиф, это именно те вопросы, которых мы избегаем касаться в разговорах с гроаками. Искренне надеюсь, Что вы не собираетесь открыто вторгаться…

– Почему бы и нет?

– Гроаки очень чувствительный народ. Они не принимают с распростертыми объятиями инопланетных копателей в грязном белье. С их стороны достаточно любезно вообще позволить нам загладить тот факт, что земляне как-то подвергли их глубокому унижению.

– Вы имеете в виду, когда прибыли искать крейсер?

– Лично мне стыдно за примененную тогда тактику произвола. Этих невинных созданий допрашивали с пристрастием, словно настоящих преступников. Мы стараемся не бередить эту рану, господин Ретиф.

– Однако крейсер так и не нашли, не правда ли?

– Уж во всяком случае, не на Гроаке.

– Спасибо, фройляйн Мойл, – поблагодарил Ретиф и кивнул. – Я вернусь прежде, чем вы закроете оффис.

Когда он закрыл дверь, на тощем лице административного помощника пролегли морщины мрачного неодобрения.

* * *

Глядя сквозь зарешеченное окошечко, бледнолицый гроак страдальчески вибрировал горловым пузырем.

– В Архив не входить, – слабо произнес он. – Отрицание разрешения. Глубокое сожаление архивариуса.

– Важность моей задачи здесь, – настаивал землянин, с трудом выговаривая звуки горлового языка гроаков. – Мой интерес к местной истории.

– Невозможность доступа для инопланетянина. Уйти тихо.

– Необходимость мне войти.

– Определенные инструкции архивариуса, – голос гроака поднялся до шепота. – Не настаивать больше. Бросить эту мысль!

– Ладно, кащей, я понимаю, когда меня обыгрывают, – сказал по-земному Ретиф и передразнил: – Проявлять осторожность.

Выйдя на улицу, он на мгновение остановился в задумчивости, глядя на покрытые глубокой резьбой оштукатуренные фасады без окон, тянущиеся вдоль всей улицы, а затем двинулся в сторону генерального консульства Земли. Встречающиеся на улице немногочисленные гроаки украдкой посматривали на него и спешили свернуть в сторону при его приближении. По упругой мостовой катили, тихо попыхивая, хрупкие паровые автомобили на высоких колесах. Воздух был чист и прохладен. А в офисе, наверняка, ждет фройляйн Мойл с очередным списком жалоб. Ретиф изучил резьбу над одной из открытых дверей. Сложный узор, выделенный розоватой краской, указывал, если он не ошибался, на гроакский эквивалент бара. Ретиф решил заглянуть туда.

Бармен-гроак, проворно выдававший глиняные горшки с местными алкогольными напитками из бара-ямы в центре помещения, заметил Ретифа и застыл, не закончив движения, с металлической трубкой в руках над дожидающимся своей очереди горшком.

– Прохладительный напиток, – сказал по-гроакски Ретиф, присаживаясь на корточки у края ямы. – Опробовать истинное гроакское зелье.

– Не наслаждаться моими скромными предложениями, – промямлил гроак. – Боль в пищеварительных мешочках. Выражать сожаление.

– Не беспокоиться, – ответил Ретиф. – Налить его и предоставить мне решать, нравится ли.

– Буду сцапан блюстителями порядка за отравление… иностранца, – бармен огляделся в поисках поддержки, но нигде не нашел ее. Клиенты-гроаки смотрели куда угодно, только не на него, да и вообще потихоньку расходились.

– Выбрать на твой вкус, – сказал Ретиф, кидая массивный золотой в автомат выдачи блюд. – Пожать щупальце.

– Достать клетку, – призвал сбоку тонкий голос. – Показывать этот урод.

– Задохнуться в верхнем мешочке, – прошипел бармен, вытягивая все свои глаза в сторону пьяного. – Молчать, помет трутней.

– Глотать сам свой яд, раздатчик отравы, – прошептал пьяный. – Найти надлежащую клетку для этого сбежавшего из зоосада кошмара.

Он пошатнулся в сторону Ретифа.

– Показывать этого урода на улицах, как всех прочих уродов.

– Небось, видел много уродов вроде меня, не так ли? – заинтересовавшись, оживленно спросил Ретиф.

– Говорить разборчиво, вонючий инопланетянин, – выдал гневную тираду пьяный.

Бармен что-то неразборчиво шепнул, и двое ближайших клиентов, подойдя к пьяному, взяли его за руки и помогли добраться до дверей.

– Добыть клетку, – вопил разбушевавшийся алкаш. – Держать животных там, где им место…

– Я передумал, – сказал Ретиф бармену. – Чертовски благодарен, но должен теперь спешить.

Он проскользнул в дверь, последовав за пьяным. Гроаки-добровольцы, отпустив скандалиста, поспешили вернуться в бар. Ретиф подошел поближе и посмотрел на шатающееся создание.

– Сгинь, урод, – прошептал гроак.

– Быть корешами, – предложил Ретиф. – Быть добрым к глупым животным.

– Сволочь, тебя на скотобойню, дурнопахнущая иностранная живность.

– Не сердиться, душистый туземец, – попросил Ретиф. – Разрешить мне быть тебе добрым приятелем.

– Бежать, пока я не отделать тебя тростью!

– Выпить вместе.

– Не выносить такой наглости, – Гроак двинулся на Ретифа, тот попятился.

– Пожать руки, – настаивал землянин. – Быть корешами.

Гроак потянулся было цапнуть его, но промахнулся. Одинокий прохожий пугливо обогнул их, опустив голову, и шмыгнул прочь. Ретиф, отступая в узкую поперечную улочку, излагал местному дебоширу дальнейшие предложения дружбы, и пьяный, в ярости, последовал за ним. Тут Ретиф быстро обошел его кругом, ухватил за воротник и рванул. Гроак с треском упал навзничь. Ретиф встал над ним. Упавший туземец приподнялся, но консул Земных Штатов поставил ему ногу на грудь и толкнул.

– Никуда не уходить несколько минут, – ласково попросил он. – Оставаться прямо здесь и вести долгую приятную беседу.

* * *

– Вот и вы, наконец! – глянула на Ретифа поверх очков фройляйн Мойл. – Вас ждут два джентльмена. Гроакских джентльмена!

– Слуги государства, как мне представляется. Новости разлетаются, как на крыльях, – Ретиф снял плащ. – Это избавляет меня от необходимости почтить МИД еще одним визитом.

– Что вы натворили? Не буду от вас скрывать, они, похоже, очень расстроены.

– Уверен, не будете. Идемте… Да, и захватите с собой аппарат для официальной записи.

Двое, носивших тяжелые шоры гроаков, со сложными орнаментами на гребнях – символом их высокого ранга, поднялись, когда в помещение вошел Ретиф. И, как он отметил, ни тот, ни другой не сочли нужным вежливо щелкнуть жвалами. Спору, нет, они были взбешены.

– Я – Фит, из Земного Отдела Министерства Иностранных Дел, – представился на шепелявом, но все же вполне понятном земном более высокий гроак. – Разрешите представить вам Шлуха, из Внутренней Полиции.

– Садитесь, господа, – предложил Ретиф. Те снова уселись. Фройляйн Мойл неуверенно потопталась, а потом нервно присела на краешек стула.

– Ах, мы так рады… – начала было она.

– Оставьте, – оборвал ее Ретиф. – Эти господа пришли сюда сегодня вовсе не чаи распивать.

– Верно, – продребезжал Фит. – Откровенно говоря, господин консул, я получил самое что ни на есть тревожное сообщение. И попрошу Шлуха официально зачесть его еще раз.

Он кивнул шефу полиции.

– Час назад, – доложил Шлух, – в госпиталь был доставлен гроакский гражданин, пострадавший от серьезной контузии. При допросе данного лица выяснилось, что на него напал и избил его иностранец, а точнее – землянин. Оперативно произведенное моим департаментом следствие установило, что описание преступника почти полностью совпадает с внешность земного консула…

Фройляйн Мойл ахнула, выпучив глаза.

– Вы слышали когда-нибудь, – вкрадчиво осведомился Ретиф, не сводя глаз с Фита, – о земном крейсере МКК «Великолепный», который пропал без вести в этом секторе девять лет назад?

– Уж в самом деле, вы переходите все границы! – воскликнула, подымаясь, фройляйн Мойл. – Я умываю руки…

– На здоровье, главное – продолжайте запись, – отрезал Ретиф.

– Я не стану участвовать…

– Вы станете делать то, что вам приказывают, фройляйн Мойл, – спокойно сказал Ретиф. – А я приказываю вам сделать официально скрепленную печатью запись этого разговора.

Фройляйн Мойл села.

Фит негодующе запыхтел, раздувая горловой пузырь.

– Вы вскрываете старую рану, господин консул. Это напоминает нам об определенных беззакониях, творимых землянами, жертвами которых мы стали несколько лет назад.

– Чушь, – заявил Ретиф, – Такая песенка проходила с моими предшественниками, но мне она режет слух.

– Мы потратили столько усилий, – не выдержала фройляйн Мойл, – стремясь загладить тот ужасный эпизод в наших взаимоотношениях, а вы…

– Ужасный? Как я понимаю, земной «Мироблюститель» остановился достаточно далеко от Гроака и отправил на планету делегацию, чтобы задать несколько вопросов. Та получила какие-то странные ответы и осталась немножко пораскапывать дальше. Покопавшись с неделю, она отбыла восвояси. Несколько обидно для вас, гроаков, если вы, конечно, были невиновными…

– Если! Конечно! – возмущенно выпалила фройляйн Мойл.

– В самом деле, «если», – слабый голос Фита дрожал. – Я должен протестовать против ваших инсинуаций…

– Приберегите свои протесты, Фит. Вам потребуется дать кое-какие объяснения, и мне думается, ваша байка будет недостаточно хороша.

– Это вы должны дать объяснения, насчет того избитого и покалеченного гражданина…

– Не избитого вовсе, а всего лишь слегка стукнутого, чтобы освежить ему память.

– Значит, вы признаете…

– И это, к тому же, подействовало. Он много чего вспомнил, выказав при этом добрую волю.

Фит поднялся; Шлух последовал его примеру.

– Я буду просить, чтобы вас немедленно отозвали, господин консул. Если бы не ваш дипломатический иммунитет, я бы…

– Почему правительство, Фит, пало сразу после того, как Оперативная Тактическая Группа нанесла свой визит, а ведь это было еще до прибытия первой дипломатической миссии землян?

– Это внутреннее дело, – закричал Фит во всю силу слабых гроакских легких. – Новый режим проявил предельную дружественность в отношении вас, землян; он превзошел самого себя…

– …держа в неведении консула Земли и его штат, – закончил за него Ретиф. – То же относится к тем немногим земным бизнесменам, кому вы дали визы. Эта постоянная карусель культмассовых мероприятий, никаких светских контактов за пределами дипломатических кругов, никаких разрешений на поездки для посещения отдаленных округов или вашего спутника.

– Хватит! – жвалы у Фита так и дрожали от расстройства. – Я не могу больше говорить об этом деле.

– Вы будете со мной говорить. Или через пять дней здесь будет разговаривать эскадра «Мироблюстителей», – пригрозил Ретиф.

– Вы не можете… – ахнула фройляйн Мойл.

Ретиф перевел немигающий взгляд на женщину. Та захлопнула рот. Гроаки сели.

– Ответьте-ка мне вот на какой вопрос, – обратился Ретиф к Шлуху. – Несколько лет назад, а точнее – девять, здесь проходил небольшой парад. Захватили, по случаю, знаете ли, несколько курьезного вида существ и, после того как их упрятали в надлежащие клетки, показали благородной гроакской публике. Провезли по улицам. Несомненно, очень полезно для просвещения народа. Весьма культурное шоу. Однако, вот странное дело с этими животными, они носили одежду и, кажется, общались друг с другом. В целом очень забавная выставка. Так вот, скажите мне, Шлух, что случилось с этими шестью землянами после того, как парад закончился?

Фит приглушенно квохтнул, а затем быстро заговорил со Шлухом по-гроакски. Шлух, втянув глаза, съежился в кресле, Фройляйн Мойл открыла было рот, но затем с лязгом захлопнула его.

– Как они умерли? – резко бросил Ретиф. – Вы перерезали им глотки, расстреляли, схоронили живьем? Какой забавный конец вы им уготовили? Быть может, исследовательский?! Вскрыть их и посмотреть, что заставляет их орать…

– Нет! – охнул Фит. – Я должен сразу же исправить это ужасное ложное впечатление.

– Кой черт ложное впечатление, – с горечью сказал Ретиф. – Это были земляне; простой наркодопрос извлечет это из любого гроака, присутствовавшего на параде.

– Да, – сознался Фит слабым голосом. – Это правда, они были земляне. Но никого из них не убивали…

– Они живы?

– Увы, нет. Они… умерли.

– Понимаю, – произнес Ретиф. – Просто взяли да умерли.

– Мы, конечно же, пытались сохранить им жизнь; но мы не знали, что они едят…

– Выяснить это было бы не так уж трудно.

– Они заболели, – сказал Фиг. – Один за другим…

– С этим вопросом мы разберемся позже, – решил Ретиф. – А сейчас мне нужны еще сведения. Где вы их раздобыли? Где вы спрятали корабль? Что случилось с остальным экипажем? «Заболели» еще до парада?

– Больше никого не было! Заверяю вас, абсолютно никого!

– Погибли при аварийной посадке?

– Никакой аварийной посадки не было. Корабль приземлился цел и невредим, к востоку от города. З-з… земляне не пострадали. Мы, естественно, испугались их; они были для нас такими странными. Мы раньше никогда не видели таких существ.

– Они сошли с корабля, паля из всех орудий, так что ли?

– Орудий? Нет, никаких орудий не…

– Ага, тогда, значит, подняли руки, так ведь, попросили помочь? Ну вы им и помогли, конечно, – помогли умереть.

– Откуда же нам знать? – простонал Фит.

– Вы хотите сказать, откуда же вам знать, что через несколько месяцев появится разыскивающая их эскадра? Это вызвало шок, не так ли? Держу пари, вам пришлось посуетиться, припрятывая корабль и затыкая всем рты. Еле успели, да?

– Мы боялись, – сказал Шлух. – Мы – народ простой. Мы испугались странных существ из чужого судна. Мы их не убивали, но считали, что оно и к лучшему, что они… не выжили. Потом, когда появились боевые корабли, мы осознали свою ошибку, но боялись признаться. Мы устранили своих виноватых руководителей, скрыли случившееся и… предложили свою дружбу. Мы пригласили вас установить дипломатические отношения. Верно, мы совершили промах, тяжелый промах. Но мы ведь и постарались исправить…

– Где корабль?

– Корабль?

– Что вы с ним сделали? Он слишком велик, чтобы просто бросить его и забыть. Где он?

Двое гроаков переглянулись.

– Мы желаем показать вам искренность своего раскаяния, – сказал Фит. – И покажем вам корабль.

– Фройляйн Мойл, – распорядился Ретиф. – Если я не вернусь через разумный промежуток времени, передайте эту запись в Штаб-квартиру Сектора, скрепив печатью.

Он встал и посмотрел на гроаков.

– Ну что ж, идемте, господа, – предложил он.

* * *

Ретиф пригнулся, проходя под тяжелыми бревнами, крепившими вход в пещеру, и пригляделся в полумраке к изогнутому борту опаленного космосом судна.

– Здесь есть какое-нибудь освещение? – спросил он.

Гроак щелкнул выключателем, вспыхнуло слабое голубоватое сияние. Ретиф обошел по высоким деревянным мосткам корпус, внимательно изучая корабль. Под лишенными линз «глазами» сканнера зияли отверстиями пустые орудийные платформы. Сквозь дыры в полу входного шлюза была видна замусоренная палуба. Неподалеку от носа яркими блестящими вкраплениями дюралесплава были выведены слова: «МКК ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ Б. НОВАЯ ЗЕМЛЯ».

– Как же вам удалось затащить его сюда? – поинтересовался Ретиф.

– Его приволокли сюда с места посадки, милях в девяти от пещеры, – ответил более тонким, чем когда-нибудь голосом Фит. – Это естественная расселина, и судно просто опустили в нее и насыпали крышу.

– Как же вы умудрились так заэкранировать его, что детекторы не смогли уловить его присутствия?

– Здесь повсюду вокруг богатые железные руды, – махнул рукой Фит. – Мощные жилы практически чистого металла.

– Давайте зайдем внутрь.

Вперед прошел Шлух с переносной лампой, а за ним и вся группа зашла в корабль. Ретиф поднялся по трапу и оглядел рубку управления. Толстый слой пыли покрывал палубу; стойки, где располагались противоперегрузочные кресла; пустые пульты; разбросанные повсюду срезанные болты и части крепления обшивки; обрывки проволоки и бумаги. Там, где горелки срезали тяжелую экранировку защитных покрытий, металл потускнел от тонкого налета ржавчины. Повсюду стоял слабый запах тлена и запустения.

– Грузовой отсек… – начал Шлух.

– Этого вполне достаточно, – отказался Ретиф. Гроаки молча вывели его обратно через туннель на свет раннего вечера. Когда они поднялись по склону к паровому автомобилю, к Ретифу подошел Фит.

– Надеюсь, это в самом деле положит конец затянувшемуся несчастному делу, – сказал он. – Теперь, когда все показано полностью, честно и откровенно…

– Можете пропустить все это, – сказал Ретиф. – Вы опоздали на девять лет. Как я понимаю, когда с вами связалась Оперативная Тактическая Группа, экипаж был еще жив. Вы предпочли скорее убить их или дать им умереть, чем пойти на риск признаться в содеянном.

– Мы были виноваты, – стал жалко оправдываться Фит. – Теперь мы исправились и желаем лишь дружбы.

– «Великолепный» был тяжелым крейсером, примерно в двадцать тысяч тонн, – Ретиф мрачно посмотрел на чиновника МИДа. – Где он, Фит? Вам не удастся отмазаться стотонной спасательной шлюпкой.

Фиг так сильно выдвинул стебельки глаз, что отвалилась одна из шор.

– Я ничего не знаю о… о… – горловой пузырь гроака бешено пульсировал, когда тот пытался сохранить спокойствие.

– Мое правительство не намерено больше терпеть никаких дальнейших обвинений, господин консул, – выговорил, наконец, он. – Я был с вами предельно искренен. Я даже закрыл глаза на ваше оскорбительное вмешательство в дела, не входящие, собственно, в сферу вашей компетентности. Мое терпение подошло к концу.

– Где корабль? – рявкнул Ретиф. – Похоже, вы так ничему и не научились и по-прежнему убеждены, что можете все спрятать и забыть об этом деле. Уверяю вас, так не выйдет.

– Сейчас мы вернемся в город, – сказал Фит. – Больше я ничего сделать не могу.

– Можете и сделаете, Фит, – пообещал ему Ретиф. – Я намерен докопаться до правды.

Фит быстро заговорил со Шлухом. Шеф полиции сделал знак четырем вооруженным констеблям, и те двинулись, окружая землянина.

Ретиф поглядел на Фита и дружелюбно посоветовал:

– Даже и не пытайтесь. Только увязнете еще глубже.

Фит гневно щелкнул жвалами, все пять стебельков его глаз агрессивно склонились к Ретифу.

– Из уважения к вашему дипломатическому статусу, землянин, я оставлю без внимания ваши оскорбительные намеки, – сказал своим тонким голосом Фит. – Мы немедленно возвращаемся в город.

Ретиф посмотрел на четырех полицейских.

– Разумеется, – согласился он. – Деталями мы займемся позже.

Фит последовал за ним в машину и уселся – жесткий, как палка, – на противоположном конце сиденья.

– Рекомендую вам держаться как можно ближе к своему консульству, – произнес Фит. – Советую выбросить из головы эти фантазии и наслаждаться культурными аспектами жизни на Гроаке. Особенно я бы не рисковал выезжать из города или проявлять излишнее любопытство к делам, касающимся только гроакского правительства.

На переднем сиденье Шлух смотрел прямо вперед, без всяких комментариев. Машина подскакивала и покачивалась на узком шоссе, дребезжа разболтанными рессорами. Ретиф, вслушиваясь в мерное пыхтение мотора, молчал.

* * *

– Фройляйн Мойл, – обратился к административному помощнику Ретиф. – Я хочу, чтобы вы внимательно выслушали то, что я сейчас скажу вам. Мне теперь придется действовать очень быстро, чтобы захватить врасплох охранников-гроаков.

– Я, безусловно, не понимаю, о чем вы говорите, – отрезала фройляйн Мойл, остро глядя из-под толстых линз.

– Если послушаете, то, возможно, выясните, – пообещал Ретиф. – Я не могу понапрасну терять время, фройляйн Мойл, у меня его вообще нет. Они не ожидают немедленных шагов, надеюсь, и это может дать нужную мне свободу действий.

– Вы по-прежнему тверды в намерении раздуть проблему из того инцидента, – фыркнула фройляйн Мойл. – Я действительно едва ли могу винить гроаков: народ они неискушенный, чужаков раньше никогда не встречали.

– Вы очень многое готовы простить, фройляйн Мойл. Но меня волнует не случившееся девять лет назад. Меня больше интересует и тревожит происходящее сейчас. Я же сказал вам, что гроаки спрятали только спасательную шлюпку. Неужели вам не понятно, что отсюда вытекает? У шлюпки дальность полета невелика, а это значит, что где-то поблизости должен быть и сам крейсер. И я хочу знать где.

– Гроаки тут совершенно ни при чем. Это очень культурный, мягкий и обходительный народ. Вы можете нанести непоправимый вред образу землянина, если будете настаивать…

– Мы зря теряем время, – перебил Ретиф, подходя к письменному столу, открывая ящик и вынимая тонкоствольный игломет. – За этим кабинетом следят не очень тщательно, если я разбираюсь в гроаках. Думается, я вполне сумею ускользнуть от них.

– Что вы собираетесь делать… этим? – уставилась на игломет фройляйн Мойл. – Что, во имя всего…

– Гроаки не станут зря терять времени и уничтожат в своих досье все документы, относящиеся к этому делу. Я, пока не поздно, должен извлечь всю доступную информацию. Если я буду сидеть сложа руки, дожидаясь официальной комиссии расследования, то та не найдет ничего, кроме пустых улыбок.

– Вы с ума сошли! – административный помощник Мойл встала, повизгивая и дрожа от возмущения. – Вы, просто какой-то… какой-то…

– Мы с вами в тяжелом положении, фройляйн Мойл. По логике гроаков наиболее естественным следующим шагом будет убрать нас обоих, так как мы – единственные, кто знает, что произошло на самом деле. Фит чуть было не решился на это сегодня днем, но я сблефовал и заставил его отступить – на данный момент.

Фройляйн Мойл визгливо рассмеялась.

– Ваши фантазии окончательно завладели вами, – выдохнула она. – Вот уж и впрямь нам грозит опасность – но только со стороны вашей больной психики! Убрать меня! Ну надо же, а? Никогда не слышала ничего нелепей.

– Оставайтесь в этом кабинете и заприте дверь на особый консульский замок. В торговом автомате есть еда и питье. Советую вам сделать запас, пока ваши друзья не перекрыли снабжение. Никого не впускать, ни под каким предлогом. Я буду поддерживать с вами связь по наручному телефону.

– Что вы намерены сделать?

– Если я не сумею вернуться, передайте официальную запись сегодняшнего разговора вместе с теми сведениями, которые я смог собрать. Пошлите их с пометкой «воздух». А потом сообщите о сделанном гроакам и держитесь крепче. Думаю, с вами будет все в порядке. Ворваться сюда силой нелегко, и в любом случае они не станут усугублять положение, убив вас очевидным способом. Войска могут подоспеть сюда через неделю.

– Я не стану делать ничего подобного! Гроаки очень любезны со мной! Вы… явившийся сюда после стольких наших отчаянных усилий хулиган! Настроенный разрушать…

– Если вы от этого чувствуете себя лучше, вините во всем меня, – великодушно разрешил Ретиф. – Но, надеюсь, вы не будете настолько глупы, чтобы доверять им.

Он надел плащ и открыл дверь.

– Я вернусь через пару часов, – пообещал Ретиф.

Когда он закрыл за собой дверь, фройляйн Мойл молча глядела ему вслед.

* * *

До рассвета оставался еще час, когда Ретиф сумел подобрать комбинацию к особому консульскому замку и вошел в затемненный рабочий кабинет. Дремавшая в кресле фройляйн Мойл, вздрогнув, проснулась. Она увидела Ретифа, поднялась, включила свет и обернулась, уставясь на него во все глаза.

– Что, во имя всего… Где вы были? Что случилось с вашей одеждой?

– Немного испачкался, не беспокойтесь, – Ретиф подошел к столу, открыл ящик и положил игломет обратно.

– Где вы были? – повторила вопрос фройляйн Мойл. – Я оставалась здесь.

– Рад это слышать, – отозвался Ретиф. – Надеюсь, вы также запаслись едой и водой из автомата. Мы окопаемся здесь по меньшей мере на неделю.

Он записал в блокнотик несколько цифр.

– Включите отправитель официальных сообщений. У меня длинная передача для Штаб-квартиры Сектора.

– Вы намерены сказать мне, где были?

– Прежде я должен отправить сообщение, фройляйн Мойл, – резко бросил Ретиф и добавил: – Я был в МИДе. Позже расскажу вам все.

– В такой-то час? Там же никого нет.

– Совершенно верно.

Фройляйн Мойл ахнула.

– Вы хотите сказать, что вломились туда? Взломали дверь в здание МИДа?

– Именно так, – спокойно подтвердил Ретиф. – А теперь…

– Это абсолютный предел, – заявила фройляйн Мойл. – Слава небесам, я уже…

– Включай передатчик, женщина!

– Я уже включила, господин Ретиф! – отрезала фройляйн Мойл. – Я только ждала, когда вы вернетесь.

Она повернулась к передатчику и нажала несколько кнопок. Экран осветился, и на нем появилось колеблющееся изображение далекого собеседника.

– Он, наконец, здесь, – доложила экрану фройляйн Мойл и победоносно посмотрела на Ретифа.

– Вот и хорошо, – одобрил Ретиф. – Думаю, гроаки не смогут выбить нас из эфира, но…

– Я выполнила свой долг, господин Ретиф. Прошлой ночью, как только вы покинули кабинет, я представила в Штаб-квартиру Сектора полный доклад о ваших действиях. Любые мои возможные сомнения насчет правильности этого решения полностью рассеялись тем, что вы только что мне рассказали.

Ретиф посмотрел на нее долгим пристальным взглядом.

– Вы проявили себя трудолюбивой девушкой, фройляйн Мойл. Вы упомянули об убитых здесь шестерых землянах?

– Это не имеет никакого отношения к вашему дикому поведению. Должна сказать, что за все годы работы в Корпусе я никогда не сталкивалась со столь ужасной и менее всего подходящей для дипломатической работы личностью, как ваша.

Взрывом статических помех затрещал экран – десятисекундная пауза в передаче закончилась.

– Господин Ретиф, – строго обратился человек с экрана. – Советник Никчемни, ОДС-1, зампомзав секретаря Сектора. Я получил доклад о вашем поведении, что вынуждает меня освободить вас от выполнения обязанностей консула. Вплоть до выводов следственной группы вы будете…

Протянув руку, Ретиф выключил устройство связи. Победоносное выражение на лице у фройляйн Мойл растаяло.

– Как вы посмели? Что это значит?

– Если бы я стал слушать дальше, то мог бы услышать нечто такое, что не смог бы проигнорировать. А я, в данный момент, не могу себе этого позволить. Послушайте, фройляйн Мойл, – продолжил он серьезным тоном. – Я нашел пропавший крейсер. Он…

– Я слышала, как советник освободил вас от дипломатических обязанностей!

– А я слышал, как он сказан, что намерен меня освободить от них, фройляйн Мойл. Но до тех пор, пока я не выслушаю и не подтвержу устный приказ, он не имеет силы. Если я неправ, он и так добьется моей отставки. Если же я прав, то это временное отстранение крайне помешает.

– Вы не подчинились законному начальству. Теперь здесь руковожу я, – фройляйн Мойл шагнула к устройству местной связи. – Я намерена сообщить гроакам об этом ужасном деле и выразить свои глубочайшие…

– Не прикасайтесь к пульту управления, – приказал Ретиф. – Подите и сядьте вон в том углу, где я смогу держать вас под наблюдением. Я намерен сделать официальную запись для передачи в Штаб-квартиру и вызвать вооруженную Оперативную Тактическую Группу. А потом будем просто ждать.

И, не обращая больше никакого внимания на ярость административного помощника, Ретиф принялся наговаривать на магнитофон сообщение.

Затренькала местная связь. Фройляйн Мойл вскочила и уставилась на аппарат.

– Действуйте, – разрешил Ретиф. – Ответьте им.

На экране появилось изображение гроакского чиновника.

– Иоланда Мойл, – начал тот без всякой преамбулы. – От имени и по поручению министра иностранных дел Гроакской Автономии я настоящим аккредитую вас Земным консулом на Гроаке в соответствии с рекомендациями, переданными моему правительству непосредственно из Земной Штаб-квартиры. И требую от вас, как от консула, предоставить господина Дж. Ретифа, бывшего консула, для допроса в связи с нападением на двух блюстителей порядка и незаконным проникновением в архив Министерства Иностранных Дел.

– Это… это, – начала заикаться фройляйн Мойл. – Да, конечно… Я хочу выразить свои глубочайшие сожаления…

Ретиф поднялся, подошел к аппарату и помог фройляйн Мойл посторониться.

– Слушай внимательно, Фит, – сказал он. – Твой блеф не прошел. Вы не войдете, а мы не собираемся выходить. Ваш камуфляж действовал девять лет, но теперь с этим раз и навсегда покончено. Предлагаю вам не терять голову и удержаться от искушения еще больше ухудшить дело.