Текст книги "Уолл-стрит и революции в России 1905-1925"
Автор книги: Ричард Спенс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
Полковник Эдвард М. Хаус, кукловод
Поскольку его имя уже упоминалось несколько раз, стоит сказать немного больше о полковнике Эдварде Манделле Хаусе, "втором "я"" президента Вильсона или Распутине, выбирайте сами.[641]641
Джон М. Купер, Вудро Вильсон: Биография (2011), 193.
[Закрыть] Успешная карьера в качестве короля Демократической партии в Техасе и инвестора привела его в Нью-Йорк примерно в 1908 году. Хаус попал на Уолл-стрит через маловероятного друга, бостонского брамина Томаса Джефферсона Кулиджа-младшего, партнера в «Old Colonial Trust», который, в свою очередь, входил в сферу влияния Моргана. Кулидж имел тесные связи с официальным Вашингтоном и был назван «прототипом члена того, что сегодня мы называем внешнеполитическим истеблишментом».[642]642
Эрнест Р. Мэй, «Американский империализм: спекулятивное эссе» (1968), 45.
[Закрыть] В 1912 году Хаус привел Вудро Вильсона в Белый дом, и у них начались особые отношения.
Примерно в то время, когда он познакомился с Вильсоном, Хаус анонимно написал книгу "Филлип Дру, администратор: история завтрашнего дня". Эта любопытная книга, пишет биограф Хауса Годфри Ходжсон, является «главным ключом к политическим убеждениям Прогрессивного движения и Хауса в частности».[643]643
Годфри Ходжсон, «Правая рука Вудро Вильсона: Жизнь полковника Эдварда М. Хауса» (2006), 43.
[Закрыть] Её титульный герой возглавляет крестовый поход против «власти денег», становится благожелательным диктатором Республики и превращает Америку в социалистический рай. Эта история – восхваление коллективистского авторитаризма, и Филип Дру мог бы быть таким же идеализированным видением Ленина, как и Вильсон. В большевизме Хаус увидел с движением с устремлениями, в целом симпатизирующими его собственным.
Тем не менее, "несмотря на радикальные взгляды, полковник был не без друзей в обители Маммоны", и он действовал как "посредник между Белым домом и финансистами".[644]644
Джордж Сильвестр Вирек, «Самая странная дружба в истории: Вудро Вильсон и полковник Хаус» (1932), 36.
[Закрыть] Хаус был в близких отношениях с Морганом, Перси Рокфеллером, Чарльзом Сэбином, Отто Каном и, конечно, конечно, со старым товарищем Вильсона, Чарльзом Крейном. Маленький полковник заверил «Money Trust», что им нечего бояться, а они, в свою очередь, «доверились Хаусу».[645]645
Там же , 37.
[Закрыть]
Миссия Американского Красного Креста
До сих пор самой важной и противоречивой из миссий, направленных в Россию, была миссия Американского Красного Креста. С момента своего основания в 1881 году Американский Красный Крест (ARC) пользовался покровительством деловой и финансовой элиты Америки. Действительно, «ARC в значительной степени зависел от банков в сборе средств для своих операций. Чтобы сохранить свою финансовую стабильность, ARC принял руководство от нью-йоркских банкиров и фактически находился под их контролем».[646]646
Саттон, «Уолл-стрит», 71.
[Закрыть] Это ясно видно из состава Военного совета ARC, сформированного в апреле 1917 года:
Военный совет Американского Красного Креста, 1917 (назначен президентом Вудро Вильсоном, который также был президентом Красного Креста)
Генри П. Дэвисон, председатель. Дэвисон был партнёром «J. P. Morgan & Co.» и важным финансовым спонсором президента Вильсона.
Грейсон М.П. Мерфи. крупный банкир и старший вице-президент «Guaranty Trust Co.», тесно связанный с Морганом. Мерфи также был директором «Anaconda Copper», «New York Trust», «Bethlehem Steel» и других компаний.
Джон Д. Райан, президент «Anaconda Copper Mining Co.», постоянный партнёр Перси Рокфеллера и тесно связанный с Рокфеллерами.
Чарльз Д. Нортон, президент «First National Bank» и близкий соратник Генри Дэвисона и Морганов.
Корнелиус Блисс-младший, партнёр «Bliss, Fabyan & Co.» и чикагский производитель текстиля.
Элиот Уодсворт, по должности. Партнёр «Stone & Webster & Co.», электротехнических, строительных и биржевых брокеров.
Уильям Говард Тафт, по должности, бывший президент США.
Мартин Иган, помощник Генри Дэвисона, начальника отдела рекламы «J. P. Morgan & Co.» и главы частной разведывательной сети Моргана.
Джордж Б. Кейс, юрисконсульт. Старший партнёр юридической фирмы «White & Case», которая была связана с «J. P. Morgan» и другими интересами Уолл-стрит.
Джозеф Хартвелл, юрисконсульт и ещё один сотрудник «White & Case».
Айви Ли, специалист по рекламе, начальник отдела по связям с общественностью Пенсильванской железной дороги, связана со «Standard Oil».
Когда США вступили в Первую мировую войну, одним из первых, кто настаивал на отправке миссии в Россию, был Александр Легг, генеральный менеджер "International Harvester" и вице-президент нового совета военной промышленности при президенте Вильсоне. Легг предложил выделить 200 тыс. долларов на финансирование.[647]647
Махони, «Американские заключённые», 109.
[Закрыть] Затем вмешался горнодобывающий магнат Уильям Бойс Томпсон и предложил профинансировать всю операцию. Миссия получила благословение Вильсона и Хауса, которые предоставили её членам офицерские звания в резерве армии США и привилегию использовать военные и дипломатические шифры для связи с Вашингтоном. В связи с этим, естественно, возникает вопрос: зачем якобы частной благотворительной организации понадобилось использовать зашифрованные коммуникации?
Ответ заключается в том, что миссия ARC действовала не только как "оперативное средство" для американских финансовых и коммерческих интересов в России, но и в очередной раз как тонко замаскированная пропагандистская и разведывательная операция правительства США.[648]648
Там же, с. 107-108.
[Закрыть] Миссия ARC отплыла из Ванкувера, Канада, 5 июля и прибыла в Петроград 1 августа 1917 года. Его «уполномоченными» были следующие:
Номинальным главой миссии был доктор Фрэнк Биллингс, профессор медицины Чикагского университета. Это связывало его с Крейном и Харпером, и Крейн, безусловно, имел какое-то отношение к его назначению. Под началом Биллингса находились ещё четыре врача, специалист по пищевой химии, химик и гигиенист.[649]649
Это были доктор Д. Дж. Маккарти, проф. Уильям С.Тейер, проф. К.Э.Н. Уинслоу, д-р Малкольм Гроу, д-р Уилбур Э. Пост, проф. Генри Дж. Шерман и доктор Оррин С. Уайтман.
[Закрыть] Биллингс и большинство других медицинских работников покинули Россию всего через месяц. Биллингс, как сообщается, «испытывал полное отвращение» к тому, что вытворяли другие члены миссии.[650]650
Уильям Хэнд, «Собственная история Рэймонда Робинса» (1920), 11.
[Закрыть]
Все остальные члены группы были связаны с бизнесом и финансами, и самым важным из них был Уильям Бойс Томпсон. Так же, как Крейн доминировал в миссии Рута, Томпсон был ведущей фигурой в подразделении ARC до своего ухода в ноябре. Он был основателем и президентом «Newmont Mining Co.», директором Федерального резервного банка Нью-Йорка, «New York Life Insurance», «Sinclair Oil», биржевых брокеров «Hayden, Stone & Co.» и крупным акционером «Chase National Bank».
Перед отъездом из Штатов Томпсон получил частный инструктаж от президента Вильсона. Томпсон ушёл, полагая, что у него есть мандат "предпринять любую меру, необходимую или целесообразную в попытке предотвратить распад российских вооружённых сил".[651]651
Герман Хагедорн, «Магнат: Уильям Бойс Томпсон и его время, 1869-1930» (1935), 183-184.
[Закрыть] Он считал себя более важным, чем американский посол Фрэнсис, которого он полностью игнорировал и третировал.
По прибытии в Петроград Томпсон не только оплатил все расходы миссии ARC, но и раздавал крупные суммы, фактически взятки, российским правительственным чиновникам. Он завёл особого друга в лице личного секретаря Керенского Дэвида Соскайса и пообещал слабеющему Временному правительству миллион долларов на финансирование провоенной пропаганды. Чтобы руководить этим, Томпсон нанял ветерана антицаризма и любимицу "Друзей русской свободы" Екатерину Брешко-Брешковскую. Через ARC Томпсон также выделял деньги на "помощь политическим беженцам". 200 тыс. долларов, предоставленные "International Harvester", также в конечном итоге были использованы в качестве "субсидий российским политическим организациям", то есть на пропаганду.[652]652
Махони, «Американские заключённые», 109.
[Закрыть] Томпсон был до мозга костей богатым, самодовольным американцем, живущим в люксе в отеле «Europe Hotell», арендующим бывшую императорскую ложу в Петроградской опере и разъезжающим по городу в лимузине с шофёром. За это он получил прозвище «американский царь».[653]653
Там же, 111.
[Закрыть]
Первоначально Томпсон поддерживал режим Керенского против большевиков, но когда Керенский пал, он быстро переключил передачу и оставил 1 млн. долларов в руках Ленина и Ко. Политическая идеология ничего не значила для Томпсона и интересов, которые он представлял; они были готовы поддержать и иметь дело с любой российской властью, которая предложила бы им доступ и уступки, которые они хотели.
Следующим по значимости и, в конечном счёте, возможно, более важным был Рэймонд Робинс. Как сообщалось, он сколотил состояние во время золотой лихорадки на Аляске и стал набожным христианином и «социалистическим благодетелем».[654]654
Там же, 93.
[Закрыть] Он также стал преданным сторонником Теодора Рузвельта, и назначение Робинса в миссию ARC произошло по настоянию экс-президента. С уходом Биллингса, а позже и Томпсона, Робинс стал главой ARC в России. У него сложились бы очень тесные отношения с Троцким, и он стал бы откровенным сторонником и фактическим агентом большевистского режима.
Остальная часть делегации ARC включала в себя:
Корнелиус Келлехер, личный секретарь Томпсона, который позже написал, что «делегация Миссии Красного Креста была не чем иным, как маской».[655]655
Саттон, «Уолл-стрит», 71.
[Закрыть]
Генри С. Браун был журналистом-ветераном, связанным с "New York Herald", и ещё одним другом Томпсона.
Герберт А. Магнусон был американским инженером, который работал в Китае до того, как присоединился к миссии ARC осенью 1917 года. Его рекомендовал Джон Финч, «агент» Томпсона в Китае.
Джеймс У. Андерсон, главный аудитор «Liggett & Myers Tobacco Co.», который занимался счетами Миссии.
Роберт Л. Барр, офицер, а затем вице-президент «Chase National Bank» и «Chase Securities Co.».
Фредерик М. Корс (прикреплённый в России), вице-президент и давний представитель «New York Life Insurance Co.» в России.
Томас Д. Тэчер был специальным помощником Робинса и юристом в влиятельной нью-йоркской фирме «Simpson, Thacher & Bartlett». Впоследствии Тэчер стал директором Института Уильяма Бойса Томпсона. Он также стал страстным сторонником нормализации торговли с большевиками.[656]656
“За открытую торговлю с Советской Россией”, «Нью-Йорк таймс» (16 февраля 1919 года).
[Закрыть]
Алан Уордвелл был ещё одним корпоративным юристомв фирме «Stetson, Jennings & Russell», которая выступала в качестве юрисконсульта «J. P. Morgan», «U.S. Steel» и других крупных корпораций. Через свою семью Уордвелл был связан со «Standard Oil», «the Harrimans» и «New York Trust Co.» Также вероятно, что Уордвелл был офицером разведки, использовавшим миссию ARC в качестве прикрытия.[657]657
Махони, «Американские заключённые», 115.
[Закрыть] Г. Б. Редфилд, помощник Уордвелла, также был адвокатом в фирме «Stetson, Jennings & Russell».
Гарольд Х. Свифт был президентом «Swift & Co.», Чикаго, и ещё одним связным Крейна. Так же, как и Уильям Г. Николсон, также связанный со Свифтом.
Генри Хорн был вице-президентом железной дороги Нью-Хейвена.
Джордж К. Уиппл и Малкольм Пирни были партнёрами в инженерной фирме «Hazen, Whipple & Fuller» с Уолл-стрит.
Уильям Кокран, исполнительный директор рекламного гиганта «McCann & Co.», Нью-Йорк, занимался связями с общественностью.
Наконец, Генри К. Эмери, управляющий филиалом «Guaranty Trust» в Петрограде, выполнял функции финансового консультанта Миссии. Это была не единственная его работа. Одновременно Эмери был американским представителем в Межсоюзническом приоритетном совете, который сотрудничал с российским Генеральным штабом в заключении контрактов на военные поставки.[658]658
USDS, Документы, касающиеся международных отношений Соединённых Штатов, том 2 (1918), 83, n.3.
[Закрыть]
Очевидно, Миссия не занималась раздачей горячей еды и бинтов. За всеми разговорами о свободе и демократии большинству вышеперечисленных людей и им подобных было всё равно, какое правительство правит Россией. Главным было то, чтобы любое правительство держало дверь открытой для американского бизнеса. Удержание России в войне было во многом тем же самым; это, конечно, помогло бы военным усилиям союзников, но самое главное, это поддержало бы поток заказов на американские заводы, спрос на кредиты и увеличило бы прибыль Уолл-стрит.
«Американская скорая помощь» в России
Кроме того в России действовала ещё одна американская миссия, предположительно полностью частная: так называемая «Американская скорая помощь». Это был именно так, небольшой добровольческий корпус машин скорой помощи и медицинского персонала, который действовал вместе с российской армией. Фонд был ответвлением более крупной благотворительной организации – «Американского Белого Креста». Последний, как утверждается, был филантропическим предприятием Суверенного ордена Святого Иоанна Иерусалимского, самопровозглашенного филиала печально известных мальтийских рыцарей.[659]659
Суверенный орден Святого Иоанна Иерусалимского, “После Мальты: история и родословные карты с 1797 года”, http://www.osjknights.com/History-After-Malta.htm.
[Закрыть] Несмотря на это, «Американская скорая помощь» была детищем нью-йоркского прогрессивного политика (и будущего конгрессмена США) Гамильтона Фиша III, а её казначеем был исполнительный директор «Guaranty Trust» Уильям Х. Гамильтон. Среди его директоров были человек Моргана Уиллард Стрейт, друг Крейна Роберт Маккормик и закадычный друг Рейли по бизнесу и агент «Ford Motor» в России Маркус Фриде. Его штаб-квартира располагалась на Бродвее, 120.[660]660
“Американская скорая помощь в России”, Национальная медицинская библиотека, Бетесда, Мэриленд.
[Закрыть]
Осенью 1917 года представители "Скорой помощи" инициировали свой собственный секретный план поддержки пошатнувшегося режима Керенского. Используя скромный резервный фонд в 6 тыс. долларов, присланный телеграфом из Нью-Йорка, специальный комитет, в состав которого вошли Керенский, посол США Дэвид Фрэнсис и другие "лидеры революции", поставил своей целью "поставить Россию на ноги", но план был сорван большевистским переворотом.[661]661
“Рассказы о помощи Керенскому”, «Нью-Йорк таймс» (28 декабря 1917 г.), 2.
[Закрыть] Если вам не нравится свершившаяся революция, устройте другую.
Слева направо, первый ряд: Роберт У. де Форест; президент Вудро Вильсон; бывший президент Уильям Говард Тафт; и Элиот Уодсворт. Задний ряд: Генри П. Дэвисон; Грейсон М.П. Мерфи; Чарльз Д. Мортон и Эдвард Н. Херли.
Глава 9. Корпорация «Большевизм»
Большевики выходят на сцену
Мы оставили Троцкого ждать поезда в Христиании. Вскоре он действительно сел на поезд и в середине мая сошёл на платформе Финляндского вокзала Петрограда. В результате он прибыл на месяц позже Ленина (и Крейна), но зато прямо накануне первого кризиса Временного правительства. В этом кризисе произошло падение любимца Крейна Павла Милюкова и других либералов и возвышение Александра Керенского. Единственный социалист-революционер (СР) в первоначальном кабинете, к июлю Керенский станет премьер-министром и создаст правящую коалицию, в основном состоящую из эсеров, меньшевиков и беспартийных специалистов.[662]662
Кадеты и другие либералы получили 9 из 10 портфелей в первом кабинете и только 3 из 16 в последнем (октябрь).
[Закрыть]
Чарльз Крейн имел смутное представление о Керенском, в котором видел "популярного революционного оратора", не обладающего "никакими способностями" настоящего лидера.[663]663
Сол, 149-150.
[Закрыть] Крейн печалился, что такие популисты, как Керенский, и «влияние репатриированных Нью-йоркских евреев из Ист-Сайда» (таких как Троцкий), украли его замечательную либеральную революцию.[664]664
Там же.
[Закрыть] Чего Крейн не понял, и чего не поняли Ленин и Троцкий, так это того, что реальной властью в России было не шатающееся Временное правительство, а Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов и сотни местных советов, которые росли как грибы по всей стране и обращались к нему за руководством. В то время как Совет представлял себя голосом русских масс, это была организация только для социалистов, и первоначально в ней не было представительства крестьян, в подавляющем большинстве самой многочисленной социальной группы. С самого начала в нём также не было большевиков. Де-юре Совет не обладал абсолютно никакой властью, но он весело принимал резолюции и издавал приказы, которые Правительство было вынуждено признать. Классическим случаем был приказ №1 по армии, изданный 14 марта, в результате которого офицеры были лишены почти всех полномочий и заменены выборными «солдатскими комитетами». Совет был той лошадью, которую Ленин намеревался захватить и оседлать, чтобы прийти к власти. То же самое планировал и Троцкий.
Политический союз Ленина и Троцкого – пары, годами осыпавшей друг друга оскорблениями, – обычно списывают на некую историческую случайность. Важно понимать, что этот союз не сложился в одночасье. В 1911 году Ленин заклеймил Троцкого "иудушой", а совсем недавно, в феврале 1917 года, назвал его "негодяем" и оппортунистическим зигзагом, который "изворачивается, мошенничает, выдаёт себя за левых, помогает правым, пока может".[665]665
“О краске стыда у Иудушки Троцкого”, Ленинское собрание сочинений, том 17 (1974), 45 и «Ленин Инессе Арманд», Ежемесячник лейбористов, сентябрь 1949.
[Закрыть] Со своей стороны, в мае 1917 года Троцкий заявил: «Меня нельзя называть большевиком... От нас нельзя требовать признания большевизма».[666]666
Лев Троцкий, «Межрайонская конференция, май 1917 г.», цитируется в Ленин, Сборник IV, рус. изд. (1925), 303.
[Закрыть] Формально он стал большевиком только в августе 1917 года, почти через 3 месяца после своего прибытия.
В Петрограде Троцкий проник в руководство фракции "меньшевиков-интернационалистов", насчитывавшей самое большее несколько тысяч человек. Тем временем ряды большевиков увеличились с немногим более 20 тыс. человек в марте до 100 тыс. в мае и 200 тыс. к августу. Ленин явно был во главе растущего движения, Троцкий – нет. Так что же получал Ленин, приняв "иудушку"? Во-первых, его кооптация устранила соперника. Во-вторых, Троцкий обладал именем, харизмой и превосходными ораторскими способностями, которыми большевики не могли обладать в избытке. То же самое, конечно, можно спросить и о Троцком. С его точки зрения, было более разумно объединить усилия с успешным предприятием, чем бороться за создание конкурирующего предприятия, продающего тот же продукт. Это была логика, которую понял бы любой капиталист. Но ни один союз не может быть постоянным. В конце концов, у революции мог быть только один отец.
Поворотным моментом стало так называемое июльское восстание. В начале того же месяца Керенский бросил русскую армию в очередное наступление, чтобы одержать большую победу и укрепить моральный дух. Вместо этого она быстро переросла в мятеж и разгром и вызвала массовые протесты в Петрограде. Держа палец по ветру, Ленин решил, что настало время захватить власть. Это оказалось почти фатальным просчётом. Керенский собрал верные ему войска, и к 18 июля ещё одна потенциальная революция потерпела крах. Чтобы избежать ареста, Ленин бежал в финские леса, где ему предстояло скрываться до ноября. Этим Троцкий остался в центре внимания, и он, не теряя времени, воспользовался этим.
Правительство сначала игнорировало его, потому что он не был большевиком. Чтобы исправить эту оплошность, 23 июля Троцкий написал открытое письмо, в котором заявил о своем полном согласии с Лениным. Тем не менее, прошло ещё две недели, прежде чем Керенский удосужился арестовать его. Уже побывав в тюрьме, Ленин официально принял Троцкого в ряды большевиков и даже ввёл его в состав Центрального комитета. Это не устраивало других товарищей, которые считали Троцкого незваным гостем и оппортунистом. И они были правы.
Как агитатор и организатор, Троцкий был ценным активом, но что ещё он мог предложить? В недели, предшествовавшие июльскому кризису, большевики развернули агрессивную пропагандистскую кампанию. В марте у них не было прессы, о которой можно было бы говорить, но к июню они заваливали одни только казармы и окопы газетами по 100 тыс. экземпляров в день, а к началу июля выпускали почти 700 тыс. газет, брошюр и листовок.[667]667
Ричард Пайпс, «Русская революция» (1990), 410.
[Закрыть] Деньги, стоящие за этим, предположительно были получены из Германии через сеть Парвуса и банк Ашберга. Ещё до июльских дней министр юстиции Керенского Павел Переверзев (сам революционер) пронюхал о немецких связях Ленина и начал заводить против него дело. 21 июля он обвинил Ленина и его ключевых товарищей в государственной измене. Однако позиция Переверзева была слабой.[668]668
Для полного и подробного рассмотрения этого дела см.: Семион Ляндрес, “Пересмотр «немецкого золота» большевиков”, Документы Карла Бека, № 1106 (1995).
[Закрыть] Его главной уликой был набор перехваченных телеграмм, показывающих переводы денежных средств из Стокгольма в Петроград, все замаскированные под законные деловые операции. Проблема заключалась в том, чтобы доказать, что это не просто законный бизнес.
Доказуемо это или нет, но немецкий источник средств Ленина был разоблачен. Ему нужен был другой, более скрытный источник финансирования, и он нуждался в нём немедленно. Очевидно, он нашёл один из них. Большевистская пропаганда временно ослабла под натиском Временного правительства, но не прекратилась. В начале сентября их главный орган "Правда" (временно переименованная в «Рабочий путь») по-прежнему выпускал 50 тыс. экземпляров в день, а к концу месяца это число удвоилось.[669]669
Роджер Петибридж, «Распространение русской революции: очерки о 1917 году» (1972), 121-122.
[Закрыть] Были ли деньги реальной оплатой вступления Троцкого в большевистский клуб? Использовал ли он свои связи в Нью-Йорке, чтобы наладить поток средств по американским каналам с небольшим риском обнаружения? Даже такая небольшая фирма, как «Reilly's Traders, Inc.», с офисом в Петрограде и счетами в «National City» и «Guaranty Trust» (и, конечно, с помощью дяди Абрама), была бы отличным решением. Как мы уже видели, она вряд ли была единственной.
Как бы то ни было, Троцкий недолго пробыл в тюрьме. В конце августа 1917 года амбициозный генерал Лавр Корнилов предпринял попытку государственного переворота. Керенский освободил Троцкого и других большевиков, чтобы сплотить рабочих Петрограда на защиту революции. Может быть, таков был план с самого начала.[670]670
До сих пор существует неопределённость относительно того, кто и что именно стояло за “Делом Корнилова”. Переворот генерала, безусловно, пользовался поддержкой свергнутых с престола либералов, таких как Милюков, но по другим версиям, что Керенский сам спровоцировал этот непродуманный переворот, чтобы укрепить свои позиции. Если так, то это не сработало.
[Закрыть] Мятеж («вторая революция»?) потерпел неудачу, но доверие к Керенскому было подорвано, а звезда Троцкого вспыхнула ещё ярче. В начале октября большевики получили контроль над Петроградским Советом, и он стал его председателем. Он также возглавлял Военно-революционный комитет, который тщательно готовил новый переворот против запутавшегося Керенского. Это, наконец, произошло в ночь с 6 на 7 ноября. Ленин вышел из своего лесного убежища, чтобы присвоить себе славу и провозгласить триумф Советской власти, однако, настоящим архитектором Октябрьской революции был Троцкий, и он знал это.
