Текст книги "Уолл-стрит и революции в России 1905-1925"
Автор книги: Ричард Спенс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
Нью -Йоркское состояние ума
Tроцкий не стал задерживаться в роскошном отеле «Astor». Всегда готовые помочь руки нашли ему современную трёхкомнатную квартиру в Бронксе за очень разумные 18 долларов в месяц. Он внёс арендную плату за 3 месяца вперёд, что снова противоречит утверждению Лора о том, что «денежный вопрос был серьёзной проблемой».[536]536
Лор, “Когда Троцкий...”, 6.
[Закрыть] Поскольку квартира досталась без мебели, Троцкие приобрели её в рассрочку на сумму 200 долларов. Для этого требовался поручитель. Как рассказывал Троцкий, его единственной работой в Нью-Йорке «была работа революционного социалиста», и он отмахивался от утверждений, что подрабатывал статистом в кино или чистильщиком трески.[537]537
Троцкий, Моя жизнь, 209.
[Закрыть] Лор также отвергал такие «фантастические истории».[538]538
Лор, “Когда Троцкий...”, 8.
[Закрыть] Они действительно были фантастическими, но есть законные вопросы о сумме денег, полученных Троцким, и откуда они взялись.
После того, как Троцкий стал международной фигурой, заместитель генерального прокурора Нью-Йорка Альфред Беккер решил расследовать, чем он занимался в Нью-Йорке, и обнаружил, что "Новый мир" платил ему 20 долларов в неделю.[539]539
BI, доклад Беккера. Резюме доклада Беккера появилось в «Нью-Йорк таймс» (18 января 1918 г.), 10 и «Нью-Йорк Колл» (21 января 1918 г.), 1.
[Закрыть] Однако Людвиг Лор вспоминал, что зарплата составляла всего 7 долларов.[540]540
Лор, “Когда Троцкий...”, 6.
[Закрыть] Подсчитав другие доходы от написания статей, выступлений и пожертвований, Троцкий явно получил чуть больше 700 долларов и не более 1000 долларов за время своего пребывания. Конечно, это не учитывало 500 долларов, с которых он должен был начать, – то, что он старательно игнорировал. Даже с учётом этих минимальных расходов на проживание ему было бы трудно собрать 1394,50 доллара, которые он позже отдал за 16 билетов второго класса и 1 билет первого класса в "Kristianiafjord" норвежской линии.[541]541
BI, доклад Беккера.
[Закрыть] Но Троцкий не платил сам за себя ещё во Франции, не платил и сейчас.
Следователи Беккера обнаружили "пароходного агента", у которого Троцкий купил обратные билеты. Это был Генри К. Заро, частный банкир, занимавшийся бизнесом на Третьей авеню, 1.[542]542
BI, # 182787, “В Re: большевистская пропаганда, доклад В. Я. Вальявека, 5 ноября 1918 года, и BI # 70179, “Разные”, Иган Лансинг, 12 июня 1917 года.
[Закрыть] Это было недалеко от офиса «Нового мира», где Заро был постоянным посетителем и рекламодателем.[543]543
BI, №182787, там же.
[Закрыть] «Банк» Заро помогал иммигрантам отправлять деньги в Россию и из России, используя немецкие или скандинавские банки в качестве посредников. Таким образом, он контролировал небольшую, но практическую связь для передачи и отмывания революционных средств. А Заро был кем угодно, только не аполитичным. Он был ещё одним русско-еврейским социалистом и недавним автором антицаристского трактата о своих путешествиях по истерзанной войной Польше – путешествиях, которые в точности повторяли путешествия вышеупомянутого «немецкого шпиона» Шварцшильда. На самом деле Заро вернулся в США на том же корабле, что и Шварцшильд. Вряд ли будет преувеличением сказать, что они работали вместе. Наконец, Заро дружил с приятелем Рейли и двойным агентом Уайзмана Энтони Джекальски.
Другим нью-йоркским "русским", проявившим интерес к Троцкому, был Джордж Раффалович. Он каким-то образом убедил революционера дать интервью радикальному англо-американскому писателю Фрэнку Харрису. Раффалович был либо сыном, либо племянником Артура Раффаловича (Рафаловича), агента российского министерства финансов Петра Барка. Министерство юстиции США установило, что Джордж Раффалович был не только связан с русскими революционерами, но и действовал как "казначей немецких агентов".[544]544
BI, # 8000-39583, “В re: Джордж Раффалович”, 2 августа 1917 года.
[Закрыть] Согласно отчёту, «в феврале месяце [1917 года] он выплатил около 18 тыс. долларов». На допросе Раффалович признался, что работает на Лигу Освобождения Украины. Это была спонсируемая Германией группа, субсидируемая никем иным, как Парвусом.[545]545
Земан и Шарлау, 132-136.
[Закрыть] Мир снова тесен. В Нью-Йорке Троцкий находился в постоянном контакте с людьми, которые были связаны друг с другом и с немцами и/или Парвусом.
Тем не менее Беккер был вынужден заявить, что "я не смог подтвердить никаких указаний на то, что Троцкий [sic] получал деньги из каких-либо немецких источников".[546]546
New York Call, там же.
[Закрыть] Возможно, он искал не в тех местах. Как уже отмечалось, подпольные финансисты не дают расписок. Пакеты с наличными легко спрятать. Но в этом не было необходимости. Как мы видели, и как знал Боло Паша, существовало много способов перевести деньги из Нью-Йорка в Россию. Американские компании и банки, такие как «National City», «American International» и «Allied Machinery» (и это лишь некоторые из них), могли переводить крупные суммы в Стокгольм, Петроград или практически куда угодно ещё. А потом появились «мелкие сошки» вроде Заро и Свердлова. Это было до смешного просто.
Позже Троцкий вспоминал: "Мы жили на 164-ой улице [в Бронксе], если я не ошибаюсь".[547]547
Троцкий, Моя жизнь, 215.
[Закрыть] Фактический адрес был 1522 Vyse на 172-ой улице.[548]548
BI, отчёт Беккера и HIA, Охрана, XVIIc, папка 1, № 137, 6/22 февраля 1917 года.
[Закрыть] Сразу после приема в «Cooper Union» Лор вспоминает «собрание в частном доме» в Бруклине, где Троцкий обратился к небольшой группе соотечественников из России и других социалистов. Троцкий призывал их критиковать американскую социалистическую партию, кишащую буржуазией.[549]549
Троцкий, Моя жизнь, 213.
[Закрыть] Присутствовали интересные большевики и будущие большевики, в том числе Бухарин, Володарский и Коллонтай. На следующий день Троцкий присоединился к сотрудникам "Нового мира". Руководитель газеты Григорий Вайнштейн также был «тесно связан с [Троцким], пока последний находился в этой стране».[550]550
MID, №10110-920/131, 20 января 1919 года.
[Закрыть] На этом собрании также присутствовали Джулиус Хаммер и Григорий Чудновский, позже названный «правой рукой» Троцкого в "Новом мире".[551]551
TNA, FO 371/3009, NID to FO, “Русские, задержанные в Галифаксе”, 12 апреля 1917 года.
[Закрыть] Незадолго до этого Чудновский работал с Парвусом в Швейцарии и Копенгагене.[552]552
Земан и Шарлау, 160.
[Закрыть]
Троцкий загадочно называл одного из своих благодетелей в Нью-Йорке "доктором М.", человеком, которого его жена впоследствии назвала "доктором Михайловским".[553]553
Троцкий, Моя жизнь, 214.
[Закрыть] Среди прочего, он якобы одолжил машину и шофера, чтобы возить Троцких по городу. Там действительно был доктор Майкл Михайловский, врач русского происхождения и активист Социалистической партии, который позже занимал пост председателя Советского комитета медицинской помощи и американского представителя наркомата здравоохранения.[554]554
BI, № 202600-189, “In re: Советский комитет медицинской помощи”, август 1920, 1.
[Закрыть] Он, несомненно, познакомился с Труцким в Нью-Йорке. Однако, опять же, Троцкий либо неправильно запомнил, либо намеренно исказил подробности о машине и шофере. Михайловский вёл скромную практику в Верхнем Вест-Сайде. Человек с машиной и водителем был другим врачом – Джулиусом Хаммером.[555]555
Ллойд Ультан, “Тайна друга Троцкого из Бронкса”, Журнал исторического общества округа Бронкс (осень 1999 г.), 76.
[Закрыть] Кроме того, именно Хаммер обнаружил, что квартира Троцкого удобно расположена рядом с его собственным домом в Бронксе.
Связь Троцкого с Коллонтай имела особое значение. Помните ее "секретную миссию" для Ленина? "Именно эти деньги, – вспоминал Лор, – внесли состоятельные русские американцы, которые помогли большевистскому крылу... организовать свои силы в России в рамках подготовки к неминуемому свержению царя".[556]556
Лор, “Когда Троцкий”, 3.
[Закрыть] Хаммер, должно быть, был одним из жертвователей, но были ли там только американцы русского происхождения? Куда бы Троцкий ни обращался в Нью-Йорке, его окружали люди, желающие и способные дать ему денег. Это была не просто счастливая случайность. Троцкий знал, что Коллонтай была глазами и ушами Ленина в Нью-Йорке, и держала его в курсе всего, «включая мою собственную деятельность».[557]557
Троцкий, Моя жизнь , 212.
[Закрыть]
Многочисленные нити, связывающие Троцкого, Ленина, Парвуса, Рейли, Шиффа и немцев, соединились в первые месяцы 1917 года. Былj ли всё это частями общего плана или конкурирующими? Согласно Лору, "Троцкий был убеждён… что Соединённые Штаты созрели для свержения капиталистической системы".[558]558
Лор, “Когда Троцкий”, 5.
[Закрыть] Он «настоятельно призвал объявить всеобщие забастовки против войны как средства подрыва гордой структуры нашей загнивающей цивилизации».[559]559
Там же.
[Закрыть] 4 марта "Нью-Йорк таймс" сообщила, что Троцкий на собрании социалистов внёс предложение, призывающее товарищей разжигать забастовки и сопротивляться призыву в армию в случае войны.[560]560
“Социалисты-консерваторы”, «Нью-Йорк таймс» (5 марта 1917 года).
[Закрыть] Если Троцкий не был на жалованье у Берлина, то это даже удивительно.
Вопросы без ответов
В досье МИ–5 на Троцкого есть соблазнительная ссылка на отчёт SIS о «Русских революционерах в Нью–Йорке – деятельность и движения Троцкого – Леона».[561]561
TNA, KV2/502, CX #174440, н.д.
[Закрыть] Фактический отчёт был «потерян». Следует задаться вопросом, почему. Тем не менее, очевидно, что Уайзман активно следил за его деятельностью, и у сэра Уильяма было для этого достаточно средств. Помимо Рейли, Вайнштейна и Джекальски, у Уайзмана были и другие источники информации. Одним из них был адвокат из Ист-Сайда Николай Алеников.[562]562
ONI, № 21010-3241, “Меморандум для лейтенанта Ирвинг”, 21 августа 1918 года, 1-2.
[Закрыть] Алеников описал себя как «близкого друга» Троцкого и Чудновского, и он был одним из тех, кто позже агитировал за освобождение Троцкого из британского плена.[563]563
Там же, 1, и “Имена в деле Вайнштейна”, 3.
[Закрыть] Затем был Иван Народный, с которым мы уже встречались раньше. В 1917 году он сотрудничал с другим русским радикалом, Иваном Окунцовым, в издании антицаристского "Русского голоса".[564]564
Пол Аврич, «Голоса анархистов: устная история анархизма в Америке» (Эдинбург: AK Press, 2005), 367.
[Закрыть] По личным и идеологическим причинам Окунцов и Народный искренне ненавидели и, в свою очередь, были ненавидимы группой «Нового мира», каждый из которых обвинял другого в должностных преступлениях и в том, что он является наймитом Германии.[565]565
NAC, C2051, Британская военная миссия (Нью-Йорк), “In Re: Иван Окунцов”, 30 июля 1918 года.
[Закрыть] Ещё одна реплика о Троцком исходила от бывшего информатора Скотленд-Ярда и Охранки Казимира Пиленаса. До войны Пиленас шпионил за русскими революционерами в Лондоне, в том числе за Мартенсом и Свердловым.[566]566
HIA, Парижская охрана, IIIf, вставка 24, Файл 28 и “Агенты под глубоким прикрытием – русские (L-Z)”.
[Закрыть] В качестве «британского секретного агента подразделения Скотланд-Ярда» он теперь работал на Уайзмана, подчиняясь непосредственно Твейтсу и британскому военно-морскому атташе Гаю Гонту.[567]567
BI, №105638, “В ответ: Казимир Пиленас”, 18 декабря 1917 года.
[Закрыть] Уайзман выразил полное доверие Пиленасу и был уверен, что он «не работал ни на кого другого, кроме [меня]».[568]568
TNA, KV2/502, CX #015649, 19 января 1918 года.
[Закрыть] 22 марта Уайзман отправил в Лондон короткую шифрованную телеграмму, в которой говорилось, что Троцкого поддерживают «еврейские фонды, за которыми, возможно, стоят немецкие», с целью вернуть его и других социалистов-революционеров в Россию.[569]569
Там же, СХ №625, 22 марта 1917 года.
[Закрыть] Уайзман отметил, что Троцкий планировал отплыть из Нью-Йорка 27-ого числа. Позже Уайзман назвал Пиленаса источником этой информации.[570]570
Там же, CX 015549.
[Закрыть]
Обратите внимание, что в первоначальном сообщении Уайзмана не содержалось указаний на конкретную сумму денег и не рекомендовалось каких-либо действий, которые необходимо предпринять. "Еврейские деньги", за которыми могут стоять немецкие, могли бы вывести на Шиффа или одно из его прикрытий, но это далеко не ясно. Пиленас был не единственным, кто говорил подобные вещи. В последующие недели и месяцы обвинения в том, что Троцкий получал в Нью-Йорке деньги, появлялись регулярно. Например, в августе 1917 года Иван Народный телеграфировал Керенскому, что он может доказать, что Троцкий и другие социалисты, вернувшиеся из Нью-Йорка, "получили деньги от немецких джентльменов".[571]571
Там же, Специальный отчёт разведки №654, 26 августа 1917 года.
[Закрыть] Примерно в то же время двое других россиян в США, Павел Перов и Николай Волгарь, настаивали на том, что Троцкий присвоил средства Александры Коллонтай (по чьему приказу?) и переводил большие суммы из США в шведские и русские банки.[572]572
USDS, #861.20211/6, Меморандум (n.d.), приложенный к письму Фелпса Стокса Полку, 2 ноября 1917 года.
[Закрыть] Волгарь утверждал, что «он мог бы представить в суде доказательства источника, через который немецкие средства выплачивались Льву Троцкому... на эти средства финансировалась поездка Троцкого в Россию». Похоже, никто никогда не попросил его об этом.
Несколько лет спустя Чарльз Крейн поделился своими личными мыслями по поводу вопроса о "деньгах Троцкого" и указал пальцем в знакомом и неожиданном направлении. В письме 1921 года своему другу доктору Чарльзу Элиоту Крейн утверждал, что Джейкоб Шифф "дал Троцкому 50 тыс. долларов, когда он отправился в Россию". Источником этой информации Крейн назвал "главу Тайной полиции нашего Госдепартамента в Нью-Йорке".[573]573
BA, документы Чарльза Р. Крейна, письмо Крейна Элиоту, 5 февраля 1921 года.
[Закрыть] Полицейский чиновник посетовал на тот факт, что «ему и близко не так хорошо служили, и у него не было ничего похожего на такую важную организацию, как [Шифф]». 13 лет спустя Крейн подробно остановился на этом в письме своему другу Джону, сообщив, что Шифф передал 50 тыс. долларов Троцкому в доме Лилиан Уолд в ночь перед отплытием.[574]574
Там же, К. Р. Крейн Джону Крейну, 14 декабря 1934 года.
[Закрыть] Действительно, по мнению Крейна, Уолд была вдохновителем всего этого дела. Крейн заявила, что «Троцкий всегда был на связи с ней и следовал её указаниям» и «она всегда могла получить любую сумму денег от семьи Шифф-Варбург». Уолд, заключил он, «сыграла очень важную роль в свершении русской революции», и «когда Троцкий и его родственники были у власти, она могла без колебаний получить всё, что хотела», и в 1934 году она по-прежнему пользовалась влиянием в Москве. Несмотря на это, Крейн продолжал выражать своё огромное восхищение Лилиан Уолд и её «свежим, энергичным умом». Был ли Крейн введён в заблуждение или он действительно обладал инсайдерской информацией? Если кто-нибудь это сделал, то только он.
С деньгами или без денег, 25 марта Троцкий явился в британское консульство на Уайтхолл-стрит, 44. Согласно правилам британской блокады, пассажиры, направляющиеся в Скандинавию, должны были проходить досмотр либо в Галифаксе, либо в Новой Шотландии, либо на Оркнейских островах. Любой, кто проходил через эти порты, нуждался в соответствующей визе. За это отвечал отдел паспортного контроля консульства. Этот отдел руководился непосредственно Уайзманом и Твейтсом. Не может быть, чтобы они не знали, кто такой Троцкий; в конце концов, они держали его под наблюдением. Позже Троцкий признал услужливость британских чиновников. Они "не препятствовали моему возвращению в Россию" и даже позволили ему позвонить в российское консульство, чтобы подтвердить, что все необходимые документы в порядке.[575]575
Троцкий, “В британском плену” (1917), перепечатано в «Классовой борьбе», том II, № 4 (декабрь 1918), в www.marxists.org/archives/trotsky/works/1917/1917-captivity.htm.
[Закрыть] Помните, это было через три дня после того, как Уайзман получил информацию Пиленаса о планах Троцкого. Очевидно, это его не беспокоило.
Семейная фотография Шиффов-Варбургов
Глава 8. Придёт революция – снова
Конец династии Романовых
В начале марта 1917 года американцы были озабочены надвигающейся перспективой войны с Германией. В ответ на возобновление Берлином неограниченной подводной войны Вильсон 3 февраля разорвал дипломатические отношения. Позже в том же месяце британцы передали Вашингтону печально известную телеграмму Циммермана, в которой предлагалось германо-мексиканское сотрудничество в случае военных действий. Все затаили дыхание.
Тем временем в России дела у царя Николая шли из рук вон плохо. Несмотря на некоторые победы, обстановка складывалась не в пользу русских армий. В течение 1915 года немцы и австрийцы захватили всю Польшу и большую часть Прибалтийских провинций. Русские контрнаступления в 1916 году с треском провалились или отвоевали территорию ужасной ценой. К началу 1917 года армия и население были истощены и деморализованы. Растущая нехватка топлива и продовольствия усугубила преобладающее настроение нищеты, разочарования и неуверенности.
Летом 1915 года друг Чарльза Крейна Павел Милюков стал корифеем так называемых прогрессистов в Думе, альянса либеральных и умеренно-левых элементов. В ноябре 1916 года Милюков произвел сенсацию в Думе, когда перечислил основные недостатки имперского правительства и риторически спросил: "Это глупость или измена?" По сути, это было объявлением войны режиму Романовых, и начали вырисовываться планы государственного переворота с целью свержения Николая II. Ещё один удар по монархии был нанесён в конце декабря, когда в результате заговора монархистов, организованного британской разведкой, был убит (с большим трудом) печально известный и всеми презираемый духовный наставник императрицы Александры Фёдоровны Григорий Распутин.[576]576
См. Ричард Каллен, «Распутин. Роль британской секретной службы в его пытках и убийствах» (2010).
[Закрыть]
С 29 января 1917 года по 21 февраля в Петрограде проходила межсоюзническая конференция. Возглавлял британскую делегацию могущественный и скрытный лорд Альфред Милнер, человек, олицетворявший "группу менеджеров, находящихся за кулисами и неподконтрольных общественному мнению, которые эффективно стремятся добиться того, что они считают благом для людей".[577]577
Кэрролл Квигли, «Англо-американский истеблишмент» (1981), 85. Милнер, конечно, также возглавлял группу Родса-Милнера или “Круглый стол”.
[Закрыть] Кроме того, он был банкиром. Также присутствовал посол Лондона сэр Джордж Бьюкенен, ещё один близкий друг Милюкова. Милюков и его сообщники-заговорщики воспользовались встречей, чтобы раскрыть планы и выбрать союзников. Если они и не получили явного одобрения, то, конечно, не были обескуражены.
Дума вновь собралась в начале марта, и Милюков, к которому присоединился восходящая звезда левых Александр Керенский, возобновил язвительные словесные нападки на правительство.[578]578
“Воля России к победе”, «Нью-Йорк таймс» (5 марта 1917 года).
[Закрыть] 7 марта царь Николай вернулся в Могилёв, ставку Верховного командования, примерно в 750 км к югу от Петрограда. В тот же день в столице рабочие Путиловского завода объявили забастовку. На следующий день забастовки слухи о нехватке продовольствия вызвали хлебные бунты. К 9 марта на улицах бастовало уже 200 тыс. рабочих. Только 10 марта официальные лица попытались навести порядок, что казалось бы простой задачей для более чем 170 тыс. военнослужащих, дислоцированных в городе или вокруг него. Однако, в отличие от 1905 года, солдаты оказались ненадёжными, и то же самое касалось многих их офицеров. К 11 марта мятеж охватил весь гарнизон.
К 12 марта правительство полностью утратило контроль над столицей, и Милюков с друзьями воспользовались сигналом, чтобы провозгласить себя Временным комитетом Государственной Думы. В рядах Комитета подавляющим большинством преобладали либералы, но среди них было и три настоящих социалиста, в том числе Керенский. В Могилёве Николай II обнаружил, что его предало почти всё верховное командование. Он организовал поезд и отправился обратно в Петроград. По дороге его убедили свернуть в провинциальный город Псков в надежде восстановить телеграфную связь с Петроградом. Он приехал прямиком в ловушку. Его ожидала делегация Временного комитета с готовым заявлением об отречении, которое он должен был подписать. Николай II стал пленником, и "он не отрёкся от престола абсолютно добровольно", но это не имело значения.[579]579
“Меня предали, говорит царь”, «Нью-Йорк таймс» (18 марта 1917 года).
[Закрыть] Его царствование закончилось. Временный комитет незамедлительно объявил себя Временным правительством.
Эта так называемая Февральская революция, на самом деле тщательно организованный государственный переворот, за неделю достигла того, чего Революция 1905 года не смогла сделать почти за год.[580]580
Считается “Февральской революцией”, потому что по старому (юлианскому) русскому календарю события происходили с 23 февраля по 2 марта.
[Закрыть] Разница заключалась в гораздо более длительной и дорогостоящей войне и лучшей подготовке. Как уже отмечалось, главная неудача революционных сил в 1905 году заключалась в том, что они не контролировали ни армию, ни царя. На этот раз они взяли под контроль и то, и другое.
В Нью-Йорке Троцкий был в курсе событий на родине, что на самом деле удивительно. Вечером 15 марта репортёр "Нью– Йорк таймс" взял у него интервью в "Новом мире". Он предсказал, что новое Временное правительство «вероятно, будет недолговечным».[581]581
“Люди утомлены войной”, "Нью-Йорк таймс " (16 марта 1917 г.), 4.
[Закрыть] Власть, заявил он, «не представляет интересы или цели революционеров». Уже другим людям, добавил он, «предстоит продвигать демократизацию России». Однако он поспешил добавить, что революционеры, во всяком случае, революционеры его типа, решительно выступают против сепаратного мира с Германией. Это как раз то, чего ожидали Уайзман и другие.
Временное правительство немедленно объявило всеобщую амнистию и призвало всех эмигрантов вернуться домой. Неделю спустя, 23 марта, Троцкий явился в российское консульство вместе с Володарским, Чудновским и другими, чтобы получить новые паспорта.[582]582
“Русские беженцы возвращаются”, Washington Post (23 марта1917 года), 5.
[Закрыть] По сообщениям, только половина эмигрантов, стремившихся вернуться, получили их. Успех Троцкого объяснялся тем фактом, что он и его друзья якобы засвидетельствовали готовность поступить на военную службу. Действовать нужно было быстро; лайнер "Кристианиафьорд" отплывал из Нью-Йорка через 4 дня, и другого подходящего рейса не ожидалось в течение пяти недель.
Чарльз Крейн также спешил попасть на "Кристианиафьорде". Его почти навязчивый интерес к русским делам не ослабевал. Если Шифф сделал себя главным распорядителем еврейских благотворительных и культурных дел в Америке, то Крейн стал таким для русских. Он рассматривал участие России в войне как позитивное событие, поскольку оно, казалось, неизбежно должно было привести к политическим переменам и потому, что оно открывало беспрецедентные возможности для американского бизнеса. Крейн видел огромные преимущества в разрыве торговли России с Германией. Уолл-стрит была готова заменить экономическое влияние Берлина своим собственным. Крейн подкрепил свой оптимизм тем фактом, что американский экспорт в Российскую империю вырос с ничтожных 40 млн. долларов в 1913 году до более чем 550 млн. долларов в 1917 году.[583]583
Всемирный альманах, 1919 , 363.
[Закрыть] Правда, большая часть этого увеличения объяснялась военными закупками, но это сигнализировало о потенциале. В погоне за барышами ещё осенью 1914 года Крейн попытался создать российско-американский банк для страхования российских закупок.[584]584
“Российско-американский банк проектируется”, «Нью-Йорк таймс» (27 ноября 1914 года).
[Закрыть] Ему даже удалось привлечь к этому Моргана, но план рухнул из-за британского обструкционизма. Крейн сам запустил лапу в российские военные контракты, выступая в качестве лоббиста «Westinghouse». Последняя заключила крупный контракт на поставку российских винтовок и построила новый завод по их производству. Знал он это или нет, но благодаря этому Крейн проник на территорию Рейли. Царские войска так и не дождутся никаких винтовок, но оружие окажется весьма полезным для Красной Армии Троцкого.[585]585
Сол, 130.
[Закрыть]
В ноябре 1914 года Крейн подписал с профессором Чикагского университета Сэмюэлем Харпером четырёхлетний контракт на выполнение функций своего представителя в России. Он выкупил время Харпера в школе и отправил его в длительные поездки по "установлению фактов" в 1915 и 1916 годах. По сути, Харпер был личным шпионом Крейна, и ему было суждено стать "центральным контактным лицом и связующим звеном в решении русской проблемы".[586]586
Джордж Ф. Кеннан, «Советско-американские отношения, 1917-1920», том 2, Решение о вмешательстве (1956), 330.
[Закрыть] Среди контактов Харпера в Петрограде был его «близкий друг» Фредерик Корс, глава местного отделения «New York Life».[587]587
Там же.
[Закрыть]
Через Харпера и других "нерегулярных агентов" Крейн был в курсе событий во владениях царя. В мае 1915 года он совершил собственное паломничество в Петроград, чтобы присутствовать на ежегодном собрании русской компании "Westinghouse". Среди тех, с кем он общался, был Милюков. Можно только представить, о чём они говорили.
