Текст книги "Змеиная прогулка (ЛП)"

Автор книги: Рэндольф Д. Калверхолл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 40 страниц)

Он прокрался на площадку внизу. В смрадном мраке лежало несколько тел. Он не мог сказать, сколько. Кровь была повсюду. Один из электрических фонарей еще работал, и он взял его искать дальше. Противопожарная дверь была открыта и висела на петлях; перила из стальных труб были скручены и разорваны; а пожарный шкаф на противоположной стене лежал разбитым на одном из тел.

Лессинг поднял шкаф и вытащил пожарный топор и мотки шлангов. У тела не было головы. Однако торс не был похож на Коринека, и уж точно не на Ренча или Годдарда. Он вздрогнул. Затем он увидел след красных брызг, который вел вниз, к лестнице. Коринек – или его арьергард – должно быть, сбежали.

Лессинг должен был найти Ренча и Годдарда и убраться из этой части отеля, прежде чем Коринек вернется с новыми противниками. Он подошел к пожарной двери, опасаясь того, что может быть за ней.

Он увидел ступню, затем окровавленную ногу в камуфляжных штанах. Они не были связаны ни с чем другим.

«Гаечный ключ?» – осторожно позвал он. «Годдард? Привет!»

Снова раздался тонкий, задыхающийся хрип.

Он нашел Годдарда в десяти футах дальше, прислоненного к двери. Лицо его было бледно-бледным, и он обеими руками сжимал живот. Лессинг и раньше видел выстрелы в животы в Анголе и Сирии. Многие такие раненые выжили, если им вовремя была оказана медицинская помощь.

«Христос…!» Годдард изо всех сил пытался говорить. На его губах пузырилась пена. Лессинг заметил еще одну сочащуюся красным дыру рядом с нагрудным карманом. Пункция легкого стала бы последней каплей.

«Ладно ладно. Не разговаривай. Просто кивни, если с Ренчом все в порядке.

«Послал… найди… разведчик… лестницу».

– Стой спокойно, черт возьми. Без медицинского оборудования он ничего не мог сделать. Он бродил. Он вспомнил, что на этом этаже в основном находились партийные офисы: переписка, связь, бухгалтерский учет, закупки, членство, информационные бюллетени и другие деловые функции. Он поднял голову, чтобы прислушаться менее поврежденным ухом, но услышал только шипение и бульканье вышедших из строя разбрызгивателей. Вода растеклась у его ног.

Почти сразу он обнаружил на полке в длинной комнате, полной копировальных аппаратов, аптечку. Однако в нем были только пластыри и бутылочка с йодом, от которых было столько же пользы, сколько от горохового шутера против носорога. Он должен был сделать для Годдарда все, что мог, и надеяться, что Ренч чудом остался жив и вернул несколько товарищеских матчей!

Глаза Годдарда были закрыты, когда он подошел к нему. Лессинг пощупал пульс; мужчина был жив – едва.

– Привет, Билл, – сказал он так ярко, как только мог. «Ты со мной?» Краем его поля зрения продолжало мелькать что-то ледяно-голубое, и он пытался смахнуть это.

Годдард покачал головой из стороны в сторону. Он выглядел немного лучше и с трудом мог сесть. Мужчины часто выздоравливали таким образом непосредственно перед смертью. – Я здесь, Лессинг. Но не на долго.»

«Не будь мудаком. Мы тебя вытащим».

«Конечно. Санта и его олени придут меня спасти? Годдард вытер губы рукавом.

Лессинг применил йод и заткнул рану на груди куском рубашки Годдарда. Это было бесполезно. Повреждения были слишком серьезными.

«На самом деле испортил твою форму, Билл».

– Я отдам его в химчистку.

Что-то кольнуло в его памяти, но он был слишком занят, чтобы уловить это. Все, что он сказал, было: «Зеленый свет. Ренч скоро вернется.

Годдард покосился на него. Лессинг был не очень хорошим лжецом.

«Слушать!» – умолял Годдард. «Малдер… Лиза» Его губы и челюсть шевелились, но пролились только капли крови. Если бы у Билла Годдарда были какие-нибудь смелые последние слова для потомков, он бы никогда не произнес их сейчас.

«Экономьте дыхание. Вам это нужно. Я понимаю.»

Странно было то, что он понял. День, даже несколько часов назад, мнения Годдарда показались бы ему резкими, жестокими, фанатичными, фанатичными и «драконовскими», как выразился Ренч. Теперь они звучали правильно.

Годдард был прав с самого начала.

Никакого компромисса быть не могло. Это была война. Если бы арийская раса не победила, она бы проиграла. Это было так просто. Убей или будь убитым, ешь или будь съеденным. Вы получаете свою банду обезьян-убийц, а мы получаем свою, и мы уходим. Самое крутое племя забирает все бананы.

Единственная лояльность – к этносу. Расовое выживание означает личное выживание. Слабость – это неудача, а неудача – это смерть.

Сколько раз Лиза говорила подобные вещи? Сколько раз он глупо, слепо, невежественно спорил с ней?

Лиза! Ох, Лиза…!

Краем его зрения снова мелькнул ледяной синий цвет. Он выругался, потер переносицу и попытался сосредоточиться. Он посмотрел вниз.

Глаза Годдарда каменно смотрели на него. Он был мертв.

Лессинг сидел в уютной темноте рядом с человеком, который никогда не был его другом, и общался то с самим собой, то с Годдардом, то с Лизой, то с другой женщиной, носившей ледяное голубое платье.

В дальнем конце коридора, в дымной дымке возле молчаливых лифтов, возникла фигура.

«Гаечный ключ?»

«Здравствуйте, Лессинг. Или мне следует сказать «Эк?» Долго ли, что?

«ВОЗ…?» Сон: кошмар из прошлого, заснеженный пейзаж, холодный, пугающий лабиринт, какое-то опасное задание.

«Я, чертов ублюдок, я! Холлистер… твой дорогой друг Тин.

Тяжело было думать. «Чудесный разрыв?»

«Да, черт возьми! Где еще?» Мужчина приблизился, держа наготове большое, неуклюжее оружие: военную лазерную винтовку. – И как твои дела?

Он знал, что этот человек с ожесточенным лицом убьет его, но не мог заставить себя беспокоиться. Ради чего ему пришлось жить?

Ледяной синий.

Лессинг вздохнул. Да, было такое. Он не знал, что ему нужно делать и почему, но он не мог позволить этому закончиться здесь. Еще нет.

«Христос, обрати внимание! Мужчина раскачивал тяжелое оружие взад и вперед. «Я собираюсь оторвать твои чертовы яйца по одному. Потом я ударю тебя по коленям, прострелю каждую руку и…

Лессинг не хотел слушать каталог ужасов Холлистера. Он спросил: «Почему?»

«Э? Эх, почему? Что почему! Почему я собираюсь тебя расстегнуть? Ты, глупый донго, на Marvelous Gap 1 должен был это сделать, если ты отвязался от отца. А потом, когда ты начал перелистывать нас, одного за другим…

«Я никогда не делал.»

«Лжец! Не смог тебя тогда найти. Когда ты скрылся, ты был в безопасности в Индии, окруженный нацистами, ублюдками, которых я ненавижу больше всего. Знаешь, я еврей… Меня зовут Гальперин, а не Холлистер… потом ты стал ненужен, пока не начал операцию на Понапе. Я скучал по тебе там, но Ричмонд нашел тебя. Он знал многое, чего я не знал… так и не узнал. После Понапе ты исчез… Осматривал достопримечательности России, как я слышал позже. Потом ты снова появился, как грязный пенни, в крепости Малдера и стал «полковником» своего убийственного отряда. Потом ты снова стал актуальным. Ты почти добрался до Орегона, что?

«У тебя много других людей, включая детей».

«Военные потери, герр обер-группенфюрер Лессинг. Вы должны с этим согласиться. Ваши ребята нас достаточно отравили.

«Хм… Я не согласен; думаю маловато. На кого вы работаете?»

– Хотелось бы знать, не так ли? Другой мужчина издевался; – Ах, я не думаю, что сейчас это имеет значение. Я и Коринек, мы оба работаем на коалицию, можно сказать: некоторые евреи, некоторые язычники, некоторые деловые интересы, некоторые военные, некоторые религиозные. Вы могли бы назвать нас статус-кво. Проклятый истеблишмент!» Он заржал от смеха. «Жаль, что тебя собираются уничтожить!»

«Вы… ваша коалиция… использовала Пакова?»

«Слишком правильно! Мы должны.»

«Боже мой!»

– Ой, не говори так набожно! В наших ботинках ты бы сделал то же самое. Мы использовали Пакова, чтобы спасти Израиль от русских. Советы планировали небольшую операцию на Ближнем Востоке: ведение обычной войны под предлогом «остановки зверств Израиля против арабов». Поскольку американцы были заняты в других местах, Москве было бы легко оттеснить Израиль к его старым границам… до Каира и Северной Африки, до Баальбекской войны, как это было в 1990-х годах. Итак, мы собирались оказать миру великое одолжение: избавиться от Советов, оккупировать Россию-матушку, подмести ее осколки, отдать часть добычи Израилю, часть – нашим приятелям… и, между прочим, стать высшей силой на земле. Аминь, брат, аминь!»

«Но…? Старак?

«Все пошло не так-о. Мы даже не подозревали, что русские настолько готовы со Стараком! Они ответили. Мы хотели, чтобы все было так, как есть, за исключением того, что мы возглавим группу. Мы никогда не хотели увидеть разрушение западного мира, хотя в конечном итоге для нас это сработало лучше… меньше врагов, с которыми нужно сражаться. Мы больше всего сожалеем о том, что Израиль потерпел поражение!»

Лессинг улыбнулся. «О, русские не пренебрегали Израилем. Я сделал это… с Паковом, который украл в Марвелус-Гэп.

Потребовалось время, чтобы осознать это. Лицо другого мужчины побледнело, затем покраснело, а затем побагровело от ярости. «Ты? Ты что?».

«Это верно. Мне. Все сам. Я дал Ричмонду два флакона Пакова. Потом я проследил, чтобы они намокли. В Иерусалиме».

Это было не совсем так, но это послужило цели: ненависть Холлистера-Гальперина стала почти осязаемой в воздухе между ними. Он может попытаться быстро убить Лессинга. Злой противник совершает ошибки.

Лазерная винтовка зашипела, и Лессинг в отчаянии откатился в сторону. Однако луч был нацелен не на него; он отрезал бедному мертвому Годдарду ногу в колене. Оба края раны были прижжены, а пол под телом дымился.

«Это образец! Ты следующий, чертов нацистский ублюдок! Может быть, лодыжка, может быть, запястье. Оружие снова выдвинулось, его перезарядное устройство загудело. Холлистер был слишком опытен, чтобы совершить глупую ошибку, но, возможно, его можно было перехитрить.

Лессинг снова перекатился и пополз. На этот раз луч проделал огненную борозду на позолоченных обоях за его правым ухом.

«Я промахнулся? Ох, очень плохо! Извини! Вот, давай попробуем еще раз!» Холлистер выстрелил снова.

На этот раз Лессинг и почувствовал, и увидел луч. Меч света открыл черную дыру размером с горошину в нижней части его левого бицепса возле подмышки. Боль была мучительной; он выдохнул невольное шипение агонии из легких и почувствовал, как сознание начало ускользать. Он поскользнулся на мокром ковре, упал и ударился о пепельницу в коридоре, наполненную песком.

«А теперь, господа, финальный выход на бис…!» Холлистер пропел. Он поднял свое оружие. Он не был крупным человеком, а лазерная винтовка была неудобной. Не то чтобы Лессингу это принесло бы пользу: один удар почти в любом месте, и молния была расстегнута! Он начал искать, что бы бросить.

Пепельница, керамический цилиндр высотой почти три фута, представляла собой сносный шар для боулинга. Лессинг направил его к ногам Холлистера. Мужчина отпрыгнул в сторону, и невыносимо яркий луч пробил шипящую дыру в крыше.

Лессинг напряг мышцы, чтобы прыгнуть. Это был его последний и единственный шанс.

Холлистер вытаращил глаза вверх, над головой.

Потолок стонал, скрипел и провисал. Штукатурка осыпалась, а затем из длинного разреза, сделанного лазером, потекла тонкая капля воды.

Вода быстро превратилась в ручей, затем в потоп.

Вода тяжелая. Должно быть, сливные стоки спринклеров этажом выше были заблокированы. Короткая лазерная вспышка, конечно, не могла разорвать стальные несущие балки; ракетные обстрелы с вертолетов уже сделали это. Но лазер все же пробил дыру в дереве, рейках и штукатурке, и это было все, что удерживало эту часть потолка.

Поток хлынул на изумленное лицо Холлистера, а за ним последовал поток более тяжелых обломков.

Холлистер бесследно исчез.

Хаос. Здание визжало, как животное в предсмертной агонии.

Холодная черная вода хлынула вокруг лодыжек Лессинга, а затем и бедер. Он потерял равновесие, провалился в трясину обломков, перекатился кубарем и обнаружил, что висит на самой кромке шахты лифта, весь в синяках и ошеломленный, натыкаясь на сломанные деревянные конструкции, мебель и склизкие, мягкие, невидимые вещи. Ледяная река перекатилась мимо него, вниз, в пропасть. Он вцепился в железную решетку защитной двери и повис.

Вода убавилась до струйки. Он поднялся, проскользнул через развалины, почти блокировавшие коридор, и поискал Холлистера. Он увидел, что часть коридора, где они только что находились, теперь представляла собой мешанину цементных блоков, балок и развалин.

Холлистер лежал под наклоненной стальной балкой, почти полностью погруженной в щебень. В ярости Лессинг откопал доски, рейки, трубы и кирпичи, чтобы освободить лицо мужчины.

Холлистер открыл глаза, похожие на шарики с красной оправой на заляпанной белым маске. Он кашлял, задыхался и стонал: «Помогите мне!»

Симпатичная дама в ледяно-голубом платье протянула Лессинг осколок битого стекла. По ее словам, это было время милосердия.

Лессинг был вынужден согласиться. Он использовал осколок, чтобы перерезать еврею горло.

Стены дрожали. Новые обвалы были неизбежны. Где-то внизу гремели взрывы. Собирался ли Коринек снести здание? Конечно, было бы проще объяснить: жестокая перестрелка с террористами, которые взорвали себя и отель, вместо того, чтобы сдаться силам добра и любви.

Лессинга это не волновало. Больше здесь делать было нечего. Он вытер окровавленные руки о рубашку и встал, обнимая раненую руку. Он пойдет наверх, в свою квартиру, и будет ждать.

Он будет с Лизой, когда придет конец.

Он пробирался сквозь разрушения, бормоча на ходу что-то даме в ледяно-голубом. Каким-то образом он нашел пригодную к использованию лестницу на противоположной стороне отеля.

Когда он пришел, в его квартире было холодно. Дверь в пропасть, которая раньше была его спальней, была открыта. Он закрыл его. Ему не хотелось думать о Лизе, лежащей в ванной, недоступной и неподвижной.

Он услышал шум снаружи в коридоре. На этот раз он посмотрел, прежде чем окликнуть.

Это был Сэм Морган, только что вышедший из своей квартиры с черным кожаным портфелем под мышкой, словно молодой руководитель, направляющийся на заседание совета директоров!

Морган издал вздох от удивления. «Иисус! Лессинг? Ты все еще здесь? Не думал, что кто-то остался в живых…!»

Он молча кивнул.

«Могу ли я помочь? Боже мой… твоя рука…!»

«Неважно сейчас. Где Ренч?

«Гаечный ключ? Не видел его. Мы должны выбраться отсюда! Ну давай же!»

– Как давно ты в городе? В глубине души Лессинга зародилась идея. Его мысленный слайд-проектор щелкнул, и он заморгал от блеска зрительной памяти.

«Пришёл сегодня. Какое это имеет значение?

«Ничего. Что в портфеле?

Морган всмотрелся, затем подошел и взял Лессинга за здоровую руку. «Эй, тебя действительно избили, чувак! Бог! Пойдем, мы отвезем тебя к врачу».

«Через силовые туннели? Прямо под ногами Коринека?

«Конечно. Мы сможем выбраться из Вашингтона и добраться до нашей штаб-квартиры в Вирджинии».

«Конечно. Никто, конечно, смотреть не будет. Сэм, что у тебя в портфеле?

«Важные партийные документы, черт возьми. Перво-наперво. Вниз по лестнице».

Лессинг протянула руку и взяла портфель. Морган безуспешно пытался схватить его.

«Сэм, все рейсы в Вашингтон были забронированы на неделю вперед. Как вы сюда попали из Чикаго?

– Конечно, машина, – раздраженно произнес другой. «Что с тобой, черт возьми? Вот, позвольте мне нести свой портфель. Ты ранен.

Он сдержал это. «Это зеленый свет. У вас была долгая поездка. Всю ночь, потом через кордон Коринека, сквозь обстрелы… через силовые туннели. Ты должно быть устал. Подумал, что ты, возможно, здесь уже несколько дней. Сожрал с девушкой где-нибудь в частном доме?

«Быстрый и удачливый, ты меня знаешь! Нет, я только сегодня пришел.

«Я раньше спрашивала: что в портфеле? Коринек пропустил тебя за бумагами? Бумаги, которые евреи и их приятели по «коалиции» не могут рискнуть найти? Документы о Пакове?

«Какой Паков? Евреи? Коалиция? Вы…»

«Сумасшедший? Да, я сумасшедший». Лессинг глубоко вздохнул. Дама в ледяно-голубом платье стояла у двери спальни и наблюдала. – Сэм, я знаю.

«Знаешь что?» Глаза Моргана были прикованы к нему, как мангуст смотрит на кобру.

«Дом в Аннандейле. Одежда там вашего размера. Это те вещи, которые ты носишь». Он указал на элегантный костюм Моргана. – Сэм, у тебя всегда был великолепный вкус, богатый и изысканный.

«Понятия не имею…!»

«Я делаю. У меня забавная фотографическая память, Сэм. Я вижу картинки: щелкни, как снимок, каждая деталь в живом цвете. Сейчас я вижу тебя за столом в большой комнате, похожей на церковь, с витражами. Это дорогой ресторан. Ты с кем-то разговариваешь, но я не вижу, кто это. На тебе красивое спортивное пальто, что-то вроде твида, кажется, оно называется… серое. В любом случае, ты потираешь левый рукав. Там черноватое пятно, такое бывает, когда в химчистке не могут полностью вывести пятно. Ты помнишь это? – Конечно, нет!.. И что с того?

«Думаю, чернила принтера. Вот что сказал Восемьдесят Пятый. «Джеймс Ф. Артур» приказал химчистке в Детройте попытаться вытащить его спортивную куртку.

– Ты невменяем, Лессинг. Отдайте мне мой чертов чемодан и уйдите с моего пути!

– Разве тебе не интересно, кто такой «Джеймс Ф. Артур», Сэм? Кто-нибудь еще спросил бы. Но тебе это не нужно… не тогда, когда ты сам «Джеймс Ф. Артур». Это ваше настоящее имя или псевдоним? «Джеймс Ф. Артур» – это парень, который организовал спецоперацию Marvelous Gap. Он основал Пакова, чтобы удержать русских от переустройства Ближнего Востока, дать Израилю немного жизненного пространства, помочь евреям и их «коалиции» забрать все шарики. «Джеймс Ф. Артур» – величайший геноцид, когда-либо существовавший, и он – это ты, Сэм. Ты убил полмира!»

– Ты бредишь, Лессинг! А это просто пятно на моем пальто?

– И еще: после того, как мы подобрали вас тем рейсом, чтобы встретиться с Аутрамом в Колорадо, наши враги, казалось, всегда были на пол-прыжка впереди нас. Его странная, эйдетическая память пропускала слайд за слайдом в мысленный проектор. «Вам пришлось выйти из машины до того, как туда доберутся ваши собачки на вертолете; иначе они бы вытащили тебя вместе с Малдером, Ренчом и мной. И Понапе: кто передал Иззи планы нашей установки? А позже, в Орегоне».

Морган расслабился, прислонившись к дверному косяку. – Ладно, Лессинг, ладно! Допустим, вы все это собрали. Скажем, я кикиберд, ласка, посаженная еще в те времена, когда Малдер был просто еще одним счастливым маленьким нацистским ребенком, собиравшим свою соседскую банду СС. Тебе не кажется, что я прав! Разве вы не считаете правильным избавить мир от нацистов раз и навсегда… искоренить их, искоренить их с корнем и ветвями? Кто они, как не кучка гангстеров, которые вечно пытаются раскачать лодку, расшевелить людей, чтобы отобрать вещи у их законных владельцев?»

«Какие вещи?»

«Мир, чувак, мир!»

«А кто его законные владельцы?»

«Те же самые, которыми они всегда были… люди, на которых я работаю. Они заслуживают того, чтобы быть на вершине, потому что они умнее и жестче нацистов… и гораздо более реалистичны. Они понимают, как устроен мир, и знают, как сделать людей довольными, сохранить все в равновесии».

«Оставайся безвкусным, Сэм?» Женщина в ледяно-голубом улыбнулась, и он кивнул ей. Морган посмотрел в ее сторону, но, похоже, не заметил ее; Лессинг задался вопросом, почему. «Малдер доверял тебе».

«Доверять? Нацисты не заслуживают доверия!»

Лессинг наблюдал, как пальцы Моргана медленно приближаются к правому карману его пальто. Каким бы раненым он ни был, он мог сломать этому человеку руку в трех местах, прежде чем тот вытащит свою маленькую поппершу.

«Малдер и его люди верны своим идеалам, своему движению, друг другу и тем, кто их поддерживает. Какие святые есть в твоей банде?»

Морган пожевал нижнюю губу. «Послушай, Лессинг, я просто делаю свою работу. Помните, как Ренч пел дурацкую рождественскую песнь о «четырех ФБР, трех ЦРУ, двух кикибердах и израильтянине на грушевом дереве?» Я один из кикибердов. Умнее большинства.

«Почему, Сэм? Вы еврей? Ты точно не выглядишь черным.

«Мне? Великая Белая Надежда Партии Человечества? Блин, нет, я не жид! Я в этом ради денег и власти… две из трех причин всего, что происходит на земле, третья – секс, которого мне и так хватает».

«Извращенный секс, судя по твоему подвалу в Аннандейле».

Морган пожал плечами. Его указательный палец ласкал клапан кармана.

Лессинг улыбнулся. «Вы, ребята, хотели, чтобы меня отругали. Почему ты не сделал этого сам, Сэм? У вас были возможности. Зачем посылать Ричмонда и Холлистера?

«Я бы раскрыл свое прикрытие. Ты был недостаточно важен для этого.

– У тебя были дела поважнее?

«Намного лучше. У меня все еще есть. Если Малдер действительно мертв, начнется борьба за контроль над партией: Грант Симмонс, Ренч, если он жив, Борхардт, Годдард…» Морган не мог знать, что Годдард мертв «… Эбнер Хэнд и остальные. Это будет бесплатно для всех. Наша коалиция позаботится о том, чтобы я победил. Я твой следующий фюрер, Лессинг! Дай нам большой Зиг Хайль, брат, и дай пять! Морган вспомнил, где он был, и протрезвел. «Эй, смотри, ничего личного, чувак!»

– Нам пора идти, – сказал Лессинг. Дама поманила.

«Где?» Три пальца Моргана были в его кармане.

Лессинг поднял портфель. – Внизу, к Коринеку, конечно. Я уверен, что он захочет меня видеть.

Морган начал улыбаться. «Ага, время подножия! Раньше вы служили разным хозяевам. Ты простой человек и хочешь быть на стороне победителей. Мы должны быть в состоянии что-то придумать. Я знаю, что ты не идеологический нацист».

– Что мне даст Коринек, если я приеду?

«Твоя жизнь для начала. Если ты хороший, у тебя может быть работа, деньги, милый малыш-другой… не Аннелиза Мейзингер, конечно; она слишком увлечена Малдером и партией!» Рука Моргана начала вылезать из кармана – без пистолета. Он всегда предпочитал действовать проще.

«Лиза! Ох, Сэм, я чуть не забыл, что Лиза там… в ванной.

«Она где!»

«Там. Она ранена, Сэм. Она не может двигаться». Лессинг остановился, чтобы послушать даму в ледяно-голубом халате. – Ты поможешь мне, Сэм? Помоги мне перенести ее вниз?

Другой мужчина ухмыльнулся. Его рука уже была вынута из кармана – пуста. «Почему, конечно. Конечно. Слушай, я говорил слишком быстро. Мы можем организовать это, чтобы ты могла получить Лизу. Без Малдера она всего лишь еще один…».

«Сто лир бинт-бэби. Хорошая каирская свинья.

– Господи, ты бредишь, Лессинг. Морган снова потянулся за портфелем, но Лессинг отошел к двери спальни. – Не то чтобы я виню тебя после всего, через что тебе пришлось пройти.

Лессинг поставил портфель на место. – Вот, Сэм, – ласково сказал он, – позволь мне помочь тебе пройти.

Он открыл дверь и слегка толкнул Моргана.

Он даже не смотрел.

Позже он снова проснулся от сна ледяно-голубой девушки со смуглой золотистой кожей и темно-русыми волосами. Иногда она была похожа на Лизу, а иногда на кого-то другого.

Рядом с ним на коленях стоял мужчина в черном шлеме и тунике. Были и другие черные униформы. Он видел ноги в ботинках и блестящее оружие, чувствовал запах пороха, дыма и обугленного дерева.

«Вот доктор!» – сказал голос. «Боже мой…!»

– Портфель, – прохрипел Лессинг. «Не теряй это».

– Не волнуйся, – успокоил его мужчина в черной одежде. «Эй, ему зеленый свет!»

Соболья униформа на заднем плане изменилась. Лессинг попытался вспомнить имя этого человека. Тим? Том?

На его мысленной фотографической сцене вспыхнул свет. Невзрачным лицом со Среднего Запада перед ним был Тим Хелм в черной боевой форме Кадров. Как он сюда попал?

Хельм сказал: «Полковник Лессинг, Коринек и его друзья находятся под стражей в Кадре. Мы подошли к Эндрюсу и окружили их. Получил поддержку от генерала Дрейдала и нескольких моряков от адмирала Каннинга. Генерал Хартман арестован, а наши люди контролируют большую часть военных баз по всей стране. Мисс Коу позвонила из Лос-Анджелеса и сказала, что ее родственникам и там зеленый свет. Он колебался. «Однако мы потеряли мистера Малдера. Его жена тоже. Их дом в Вирджинии – кратер».

«Извините, сэр!» Солдат в форме фельдшера жестом отодвинул Хелма в сторону, чтобы освободить место для седого человека, пахнущего антисептиком. «Сначала возьми эту руку, пожалуйста. Это тот самый, которого он чуть не потерял в Орегоне.

Боль сверкнула в левом бицепсе, затем сменилась онемением. – Лиза, – пробормотала Лессинг. «Она там… в ванной… вытащите ее! Пожалуйста, вытащите ее!» Волна пушистого серого тумана накатилась, чтобы смыть одинокий маяк его разума.

Фигура поменьше наклонилась ближе. Сквозь далекий грохот прибоя Лессинг узнал Ренча. Он протянул здоровую руку. – Лиза… уйди оттуда.

Хельм спросил: «Откуда? Ванная комната!» Лессинг услышал бормотание остальных присутствующих в комнате.

Ренч присел на корточки рядом с ним. «Извините, доктор. Уступать дорогу.»

Послышались шаги, знакомые шаги. Он изо всех сил пытался видеть, но свинцовая волна продолжала все стирать.

Там был кто-то еще.

Что-то теплое и влажное коснулось его щеки. Кто-то схватил его и сжал так сильно, что он вздрогнул. Он почувствовал запах духов и одновременно почувствовал и услышал шелест шелка.

Он знал этот аромат.

Это были духи Лизы.

Это не могла быть Лиза.

Мурлыкающий, прерывистый и очень любимый голос произнес: Малдер попросил меня пойти за Грантом Симмонсом. Больше никто… иди. Аэропорт Даллес. О, моя дорогая, моя дорогая…»

Голос прервался. Теплые слезы жгли ссадины на его лице, о существовании которых он даже не подозревал. Объятия стали слишком крепкими, чтобы их можно было выдержать, но он все равно вынес их с радостью. Теперь он действительно ничего не видел: оба глаза были затуманены. Придется брать новые.

Аварийная служба доложила на мостик, но шкипер отказался бросить колесо. Соленая вода ослепила его, и глухой грохот шторма отдавался в его ушах. Ничто и никто не сможет помешать этому кораблю пройти! Впереди он увидел огни дома в гавани. Победа была за ним!

Ренч прорычал: – Оставьте их ненадолго в покое, доктор.

«Кто эта девушка в ванной?» – спросил Тим Хелм из сгущающейся темноты.

– Мы доберемся до нее, – ответил Ренч. «Она, вероятно, одна из ребят из отдела коммуникаций. Она, должно быть, пряталась здесь, когда началась стрельба, и получила удар ракетой. Лессинг… я и Годдард тоже… подумали, что это Лиза. На ней были серые шелковые чулки. Многие женщины копируют Лизу».

«Я понимаю, почему». Голос Тима затих.

– Да, – сказал Ренч. «Лиза – леди».

ОСНОВНОЙ ОПЕРАТОР; ЛЕССИНГ. АЛАН. БЕЗ СРЕДНЕГО НАЧАЛЬНОГО. ПРОВЕРКА ИДЕНТИЧНОСТИ ЗАВЕРШЕНА: ФП.РП.ВП. ДНК. ДАТА И ВРЕМЯ: 5 НОЯБРЯ 2050 ГОДА; 09:03:23 ЧАСА.

ДОПОЛНЕНИЕ ГЛАВНОЙ ДИРЕКТИВЫ: ВСЕ ФАЙЛЫ БУДУТ ДОСТУПНЫ ДЛЯ ЛИЦА, ИМЕЮЩЕГО СТАТУС ОСНОВНОГО ОПЕРАТОРА. СКРЫТЫЕ ФАЙЛЫ, ФАЙЛЫ ОБЛИЕТА. ТЕКСТОВЫЕ ФАЙЛЫ И ДАННЫЕ. А УПРАВЛЯЮЩИЕ ФАЙЛЫ БУДУТ ПЕРЕЧИСЛЕНЫ В ЦЕНТРАЛЬНОМ СПРАВОЧНИКЕ И БУДУТ ДОСТУПНЫ ПО КОМАНДЕ. ПАРОЛИ, БЛОКИРОВОЧНЫЕ КОДЫ. И ДРУГИЕ ПРОЦЕДУРЫ БЛОКИРОВКИ БУДУТ НЕРАБОТАЮЩИМИ.

ТЕКУЩИЕ ОСНОВНЫЕ ОПЕРАТОРЫ: LESSING. АЛАН, БЕЗ СРЕДНЕГО НАЧАЛЬНОГО; МЕЙЗИНГЕР, АННЕЛИЗА; ВРЕН, ЧАРЛЬЗ ХЭНСОН; БОРХАРДТ. ГАНС КАРЛ; СИММОНС. ГРАНТ УИЛЬЯМ. ДАЛЬНЕЙШИМ ЧЛЕНАМ ПАРТИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА МОГУТ БЫТЬ ПРЕДОСТАВЛЕНЫ ВРЕМЕННЫЕ СТАТУСЫ ОСНОВНЫХ ОПЕРАТОРОВ ПО ПРИКАЗУ ДВУХ ИЛИ БОЛЕЕ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ ОСНОВНЫХ ОПЕРАТОРОВ. НИ ОДНОМУ ЛИЦУ, НЕ ЯВЛЯЮЩЕМУСЯ ОСНОВНЫМ ОПЕРАТОРОМ, НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ДОСТУП К ИНФОРМАЦИИ, ОТНОСЯЩЕЙСЯ К СЕКРЕТНОЙ.