Текст книги "Немцы Армавира (СИ)"

Автор книги: Питер Шнайдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

В "заполотнянской" части Армавира ситуация в корне отличалась от той окраины, которую в народе, как уже упоминалось выше называли "Лягушовкой". Здесь в 1929 г. на территории примерно шести кварталов немецкие недвижимые имения составляли большинство. Особенно густо были заселены немецкими домовладельцами кварталы в границах улиц: 1) Бакунина (совр. Первомайская), Новой (совр. Ворошилова), Володарского и Инвалидной (совр. Чкалова); 2) Гоголя, Шаумяна, Калинина и Шмидта; 3) Туапсинской, Д. Бедного (совр. Матвеева), Майкопской и Шаумяна. В последнем случае только два домовладения на площади всего квартала принадлежали не немцам.

О том, что немцы предпочитали жить поблизости друг от друга и заселялись в определённые районы намеренно, говорит тот факт, что в этих же местах жили не только те из них, у кого были дома, но и те, у кого их не было.

Мысль о том, что бóльшая часть немцев занимала съемную жилплощадь, посетила нас при сопоставлении общего числа домовладельцев немецкого происхождения в 1915 г. с общей численностью этой этнокультурной группы в нашем городе. Мы уже приводили данные о количестве немцев в Армавире в 1915 г. Тогда она составляла 2 866 чел. При этом домовладельцев в этом числе оказывалось только 82. Даже если допустить, что у каждого из них семья была в среднем по 6-7 чел., общая численность немцев Армавира, имевших в 1915 г. собственное жильё, не превысит 600 чел. А где же жили ещё около 2 200 немцев города в том же году?

Ответить точно на этот вопрос, то есть назвать конкретные адреса, по которым проживали немцы в 1915 г., нельзя, а в 1929 г. оказалось, что можно. Можно было бы назвать их адреса не только на 1929 г., но и на весь межвоенный период, однако мы не смогли бы отделить квартирантов от домовладельцев, поскольку данные о последних у нас документально подтверждены только за 1929 г.

Конкретные адреса немцев в 1929 г. мы узнали из книг актовых записей армавирского отдела ЗАГС, куда вносились данные о месте рождения, месте смерти и месте предполагаемого совместного проживания будущих супругов. В том случае, когда какое-либо из этих событий касалось немцев, мы выписывали их адрес, затем сверяли с имеющимся списком домовладельцев за 1929 г., и если не находили интересующих нас фамилий, то делали вывод: это квартирант. Правда, это могли быть родственники домовладельца, например, супруг (-га) кого-либо из его детей, или, скажем, тесть или тёща (свёкор/свекровь). В том случае, когда мы могли установить это с точностью, мы не дублировали уже нанесённые на карту места проживания. В остальных случаях, то есть тогда, когда нам было известно место жительства семьи немца имярек, и было маловероятным то, что он был родственником владельца дома, мы помечали такие адреса на карте 3 (Приложение 11) зелёным цветом.

Многие немцы проживали в районе кирпичных заводов. В актовых записях отдела ЗАГС г. Армавира адреса жителей "Кирпичного посёлка" приводились почти всегда без номера дома. Иногда бывали даже такие записи о месте рождения или смерти: "Кирпичный завод". По этой причине мы обозначили бледно зелёным цветом то место, которое сегодня армавирцы называют "Кирпичным". Точнее говоря, это место лишь часть современного "Кирпичного" посёлка, но не будьте к нам слишком строги.

Таким образом, в конце 1920-х гг. к западу от современной улицы Ефремова проживало подавляющее большинство немцев города. Особенно густо был заселён район, очерченный улицами Энгельса, Сенной (совр. Ефремова), Южной (совр. Советской Армии) и Новороссийской. По примерным подсчётам здесь имели дома или квартировали около 230 немецких семей и ещё 16 семей жили в непосредственной близости от этого района (главным образом, в кварталах, примыкавших к улице Тимирязева). Эти данные уверенно можно считать заниженными. В действительности этот район был заселён немцами ещё более густо. Дело в том, что выясняя адреса тех, кого мы назвали квартирантами, мы опирались на данные записей актов о рождении, смерти и браке, которые случились у немцев Армавира в 1929 и самом начале 1930 гг. Однако, согласитесь, не каждого из нас хотя бы одно из этих событий касается ежегодно. Поэтому, очевидно, что адреса многих семей, которые не имели своих домов, но проживали в этом районе, не были отражены нами на карте 3 в приложении 11.

Известная истина о том, что, выбирая себе дом, выбирай соседей, была важным мотивом, руководствуясь которым немцы селились в описанном нами районе, и об этом мы коротко уже сказали выше. Но был ли этот мотив единственным?

Значительная часть немцев по роду своей деятельности были заняты в сельском хозяйстве и "обработке минеральных веществ", что означало в большинстве случаев работу на кирпичных заводах. Об этом мы подробно писали в 4-ой главе. По-видимому, относительная близость к месту своей профессиональной деятельности, то есть к кирпичным заводам и сельскохозяйственным угодьям сыграла свою роль в выборе немцами местом своего поселения западных и юго-западных окраинных кварталов Армавира.

Мы уже неоднократно касались вопроса о структуре немецкой локальной этнокультурной группы немцев Армавира. Напомним, что более чем на 80% она состояла из бывших поволжских колонистов. Наряду с ними в Армавире проживали также немцы из Бессарабской и Таврической губерний. Незначительную по количеству часть немецкого населения составляли мещане из различных городов России, в том числе и городов Северного Кавказа, а также иностранцы. Попробуем выяснить, насколько корпоративными были эти группы, то есть насколько прочными оставались связи земляков на новом месте жительства.Начнём с наиболее многочисленной группы армавирских немцев, прибывших из Поволжья.

За основу наших рассуждений мы взяли данные генеалогического справочника, составленного по материалам метрических книг лютеранского молитвенного дома. Таким образом, в поле нашего внимания оказался примерно тридцатилетний отрезок времени, в течение которого большинство поволжских немцев обосновалось в Армавире. То есть, мы могли рассчитывать на то, что выходцы из одних и тех же колоний были лично знакомы ещё в Поволжье, чего нельзя сказать уже о большинстве их детей и тем более внуков. Очевидным кажется вывод о том, что в советские годы уже нельзя говорить о крепости связей земляков по поволжским колониям.

Для анализа системы социальных связей бывших колонистов нами были избраны 76 семей, приехавших в Армавир из 8 поволжских колоний. По нашим подсчётам, эти населённые пункты были лидерами по числу переселенцев в район Армавира в конце XIX – начале ХХ вв.: больше всего армавирских немцев были приписаны к колонии Розенталь Верхне-Ерусланской волости Новоузенского уезда Самарской губернии. Оттуда приехали 23 семьи. Из волостного центра – колонии Степное, того же уезда Самарской губернии, в Армавир переселилась 21 семья. Далее по списку следовали колонии Новоузенского уезда: Фриденфельд – 19 семей, Визенмиллер – 15, Гнаденфельд – 14, Блюменфельд – 12, Кано – 10. И лишь одна колония из Саратовской губернии – Олешня – "разбавляла" это список. Оттуда прибыли в Армавир 16 семей.

При составлении таблиц генеалогического справочника, мы ввели колонку "социальное окружение", куда вписывали фамилии родителей жены главы семьи, и таким образом, сюда попадали многие родственники главных фигурантов строки общей таблицы по женской линии. Кроме них, вписанных обычным шрифтом, курсивом мы вносили фамилии восприемников при крещении детей. Курсив в колонке "социальное окружение" означает то, что мы не можем с уверенностью сказать были ли они кровными родственниками семьи, которой посвящена соответствующая строка в таблице. Одно можно сказать наверняка: все эти люди были знакомы, дружны, возможно, вместе трудились, жили по соседству и т.п. Иными словами, они и были друг для друга тем самым социальным окружением.

К сожалению, нам не удалось выяснить места проживания большинства из этих семей, так как по дореволюционному периоду у нас очень скудные данные по этому вопросу.

Таблица 18. Односельчане в рамках социального окружения немцев выходцев из некоторых поволжских колоний (по данным метрических книг).

Выходцы из колонии Розенталь (23 )

фамилия всего семей земляки возможно

земляки

Вельш 28 4 1

Виденбек 37 5 -

Гардт 8 2 -

Генш 19 5 -

Ихтентритц 15 5 -

Кениг 42 9 1

Кинд 20 – 1

Круне 14 5 1

Сонненгрин 35 7 1

Феллингер 25 5 -

Шварц 7 2 1

Шнегельбергер 7 4 1

Энгель 8 2 -

Энгельманн 22 6 -

Выходцы их колонии Степное (21)

Биттер 6 1 -

Брумм 10 1 -

Вальтер 7 1 -

Габерман 10 – -

Гейнц 26 3 -

Димлер 16 2 -

Йессен 14 2 -

Клейн 12 – -

Леман 31 1 1

Ротау 16 – 1

Шнейдер 10 1 1

Штенгер 12 1 2

Выходцы из колонии Фриденфельд (19)

Бригеман 16 1 2

Горншу 11 1 3

Мархгейм 11 – 1

Мут 6 – -

Петри 11 3 -

Рейтер 16 – 1

Сельтенрейх 8 – -

Флор 8 1 -

Швеммер 15 2 2

Шефер 26 2 2

Шнейдер 29 2 2

Штеле 5 – -

Эрхардт 20 – 2

Выходцы из колонии Визенмиллер (16)

Лих 13 2 1

Манвейлер 10 2 1

Мейер 8 – 1

Миллер 34 2 1

Мут 9 – 1

Узингер 15 – 1

Шефер 13 – 1

Шнейдер 42 – 3

Шпенглер 20 – 1

Шпильман 12 – 1

Юнг 9 1 -

Выходцы из колонии Олешня (16)

Ергер 6 1 -

Керн 8 1 1

Кильтау 14 1 1

Кремер 43 3 -

Лакман 17 3 -

Милль 13 1 -

Фоос 10 3 1

Штрекер 24 2 1

Штроман 34 2 1

Выходцы из колонии Гнаденфельд (14)

Галлава 16 – -

Гисвейн 12 2 -

Гермони 12 2 -

Дегенау 12 1 -

Рутц 12 – 1

Циммерман 17 2 2

Шек 11 2 -

Выходцы из колонии Блюменфельд (12)

Бауэр 16 1 -

Кнауб 11 – -

Ленешмидт 9 1 -

Ненштиль 36 1 -

Шпет 7 – -

Выходцы из колонии Кано (10)

Гердт 21 1 1

Лоос 22 1 1

Реец 16 1 1

Шваб 33 2 1

В таблицу были включены не все семьи из числа прибывших в Армавир100-120 лет назад, так как немало было таких, которые упоминались редко, а, основываясь на одной-двух фамилиях из их социального окружения, нельзя составить более или менее отчётливой картины по этому поводу.

Результаты исследования показали, что земляки по поволжским колониям могли поддерживать контакт и на новом месте жительства. Лишь в одном случае число семей земляков из поволжских колоний среди социального окружения семьи превысило 50%. Нам не всегда удавалось точно определить место выезда предполагаемого земляка, поэтому была введена колонка "возможно земляки". Но даже с учётом этой категории семей, круг социальных контактов 76-ти немецких семей, приведённых в таблице 18, в большинстве случаев складывался среди тех, с кем они не могли быть знакомы до переезда в Армавир. Тем не менее, не стоит недооценивать крепости связей бывших поволжских земляков-колонистов на новом месте жительства. Из 76 семей только в 7 случаях эти связи не прослеживаются даже предположительно, по крайней мере, если основываться на материалах метрических книг.

Справедливости ради надо сказать, что поволжских немцев в Армавире было довольно много, а это значит, что складывание нового круга знакомств и связей (соседских, родственных и т.п.) было неизбежным. Это облегчалось тем, что немцы Поволжья обладали очень близким перечнем социокультурных характеристик и многие из них совпадали по всем трём параметрам классификации различных групп российских немцев, о которых мы писали во вводной части. То есть, они были одинакового социального происхождения, они были выходцами из одного региона, и подавляющее большинство из них были лютеранами. Поэтому в Армавире между ними легко завязывались знакомства, ведущие в перспективе к формированию новой системы социальных связей.

Таким образом, для наиболее полного выяснения факторов, определявших круг социального взаимодействия немцев на новом месте жительства, нам необходимо обратиться к другим их локальным подгруппам, которые отчётливо прослеживаются в дореволюционном Армавире

По территориальному признаку мы выделили немцев Бессарабии, а также немцев Малороссии, представленных в Армавире, главным образом, выходцами из Херсонской губернии. По конфессиональному признаку мы изучили социальные связи реформатов, и, наконец, по социальному признаку мы выявили окружение немцев-мещан.

Начнём по порядку.

Всего за 30 последних досоветских лет в Армавире прослеживается 11 семей немцев, приехавших сюда из Херсонской губернии. Мы выявили круг их свояков и восприемников и для наглядности представили его на схеме 1 (Приложение 13).

В Армавире оказались представлены 5 херсонских колоний. В местном молитвенном доме выходцев из колонии Рорбах побывало 5 семей (Клейн, Клундт, Ренниг, Миттаг и Бахман). Из колонии Нейдорф были Крюгер и Грегер, а остальные представляли разные колонии по 1 семье из каждой (см. генеалогический справочник). О более или менее постоянном проживании "херсонцев" в Армавире данные метрических книг говорят только в отношении семей Бахман, Крюгер, Грегер и Шелль. И именно между ними прослеживаются прямые и опосредованные контакты. То есть, как раз эти семьи, плюс семейство Миттаг, упомянутое в источнике единожды, образуют некое подобие группы, основанной на признаке землячества. В схему мы ввели отдельной формой и цветом социальные связи немцев с представитиелями других этнических групп в Армавире. Любопытно, что в данном случае, у Бахманов, Крюгеров и Грегеров был общий контакт – некая Карпова, которую они привлекали в качестве восприемницы своих детей. И, пожалуй, только у семьи Крюгер количество контактов с земляками сопоставимо с объёмом связей с поволжскими немцами. У остальных в среде ближайшего социального окружения значительно преобладали "поволжцы". У семей Клейн и Клундт, лишь однажды встретившихся в метрических книгах, также прослеживается близкий социальный контакт, что особенно важно, так как они были выходцами из одной и той же колонии. В остальных случаях семьи херсонских немцев не обнаруживают контактов с земляками, впрочем, объективности ради, надо сказать, что они могли быть друг с другом вовсе незнакомы, так период их пребывания в Армавире мог быть совсем коротким. Например, выходцы из Рорбаха члены семьи Ренниг жили не в самом Армавире, а в хуторе Бесменкова. Однако, те из херсонских немцев, кто проживал в Армавире относительно долго, образуют отчётливо фиксируемый социальный круг, впрочем, не замкнутый.

"Херсонцы" Армавира действительно знали друг друга и поддерживали связи между собой, хотя и не всегда могли быть знакомы на прежнем месте жительства. Пять их семейств представляли три колонии, и при этом не между всеми земляками можно выявить прямой контакт. Это говорит о том, что для немцев, приехавших в Армавир из Херсонской губернии, существенное значение имел фактор землячества на прежнем месте жительства. Вместе с тем, их связи не носили строго корпоративного характера, и они охотно роднились и знакомились с немцами, прибывшими в Армавир из других мест.

Несколько иную картину мы наблюдаем у немцев Бессарабии (Приложение 14, схема 2). В досоветский период среди немцев Армавира выходцев их этой губернии было 9 семей, представлявших 7 колоний. Две семьи были из колонии Кульм и столько же из Тарутино, по одной семье приехали из колоний Альт-Арциз, Фершампенуаз, Париж, Лейпциг и Надежда. Из общего числа "бессарабских" немцев, 5 семей упомянуты в церковных книгах только один раз. Возможно, в силу этих обстоятельств (эпизодическое пребывание в Армавире и отсутствие связей на прежнем месте жительства), мы не прослеживаем каких-либо связей между этой микрогруппой в Армавире. Возможно, были близки семьи Фандрих и Миллер, но, учитывая распространённость среди немцев последней фамилии, мы не можем судить об этом наверняка. Большая часть социальных связей "бессарабцев" складывается уже на новом месте, то есть в Армавире, и в них не усматривается корпоративности по признаку землячества.

Незначительную часть немецкой локальной группы Армавира составляли мещане. Чаще всего это были служащие банков, учреждений и предприятий, не причислявшиеся к разряду поселян-собственников. Всего таких семейств в таблице 19 представлено 16. Несколько особняком от них стоят семьи учителей Гергерт и Раудсеп, но об этом подробнее мы скажем ниже.

Большая часть фигурантов таблицы 19 это мещане различных городов Российской империи. Об этом со всей определённостью мы можем судить по сведениям, вносимым в соответствующую графу метрических книг. Наряду с редкими записями "мещанин", и почти сплошными "поселянин", мы встречаем и единичные случаи записей типа: "служащий банка" (Гогейсель), "бухгалтер в банке" (Кох), "управляющий складом М. Гельферих Саде, житель кол. Ольгинка Александровского уезда Ставропольской губ." (Шмидт).

Таблица 19. Социальные связи немцев-мещан и немцев служащих армавирских компаний, предприятий и т.п.

ФАМИЛИЯ Место постоянного проживания/ приписки НЕМЦЫ представители других народов

Поволжья служащие/ предприниматели из Армавира из-за рубежа из других регионов России не упомянуты в метрических книгах Армавира

Альбрехт Лодзь Рейн, Ненштиль Гергерт, Вильдеман Ориволь

Бан Псков Междрей Трейгут Зирин

Брикган Рига Кирштейн

Гергерт Армавир Ленешмидт, Реен, Крейтер, Штирц, Кох(?), Киндсфатер, Шлотгауэр, Шваб, Шек Кох (?) Альбрехт Низинд, Эбель,

Гогейсель Армавир Нагель Иванченко, Блох

Дерк Ставрополь Феллингер, Энгельманн Литау

Кох Армавир Готфрид, Энгельманн Гейнш

Миллер Вильно Гергерт Альбрехт Грюневальд

Миллер Пятигорск Кох (?) Кох (?), Гергерт Кусиков

Отто Митава Лунин, Бакунина

Реймер Гродненская губ. Шильд(т), Круч, Майер(?)

Розентретер Владикавказ Ринк, Бауэр, Кунстман, Эрлих, Шмидт, Бир Лерне, Фертис

Раудсеп Армавир Миллер (?) Кампф, Дорре, Шютлер

Фаслер Каменец-Подольский Целей, Клейнганс Воронина

Фауде Калишская губ. Чентемировы

Фольк Владикавказ Розенберг Штиль, Вайншток Вноровский

Шмидт Армавир Шмидт (?), Шульц Раудсеп Шмидт (?)

Яковиц Рига Вейс Брюхно, Рассоленко (Разсаленко)

Мы видим, что большая часть социальных контактов немцев-мещан лежала за пределами самой большой части немецкой локальной группы Армавира, представленной бывшими колонистами Поволжья. Учителя Гергерт и Раудсеп являют собой вполне объяснимое исключение. Тяготевшие по своему социальному положению и образованию к мещанской части немецкого локуса Армавира, в сущности, они являлись бывшими колонистами, поэтому вполне объяснимо преобладание в социальном окружении Германа Гергерта поволжских немцев. Показательно, что у 50% мещан и служащих мы вообще не прослеживаем социальных связей с немцами Поволжья. Были и вовсе уникальные случаи, например, известный фармацевт, аптекарь, предприниматель и общественный деятель Виктор Карлович Вильде оказался не представлен в метрических книгах лютеранского молитвенного дома Армавира, хотя хорошо известно, что он был лютеранином. Также в этих источниках нет никого из его семьи. Лишь однажды он упоминается как восприемник (вместе с Гергертом) при крещении детей Альбрехта. Он записан под одним из вариантов своей фамилии – Вильдеман.

Вообще, следует заметить, что многие известные немцы не из Поволжья, долгое время проживавшие в Армавире и игравшие заметную роль в различных сферах местной жизни (например, генерал, барон Иосиф-Эрнест Яковлевич Мантейфель-Цеге) в лютеранских метрических книгах не упомянуты ни разу. Думается, что некоторые из них являлись католиками или православными, но могли быть и иные причины, имевшие отношение к "статусности" конкретной личности. Например, можно предположить, что кто-то из мещан важнейшие события в своей жизни предпочитал регистрировать в торжественной обстановке в капитальных протестантских храмах Екатеринодара, Ставрополя, Владикавказа или Ростова, а не в скромном армавирском молитвенном доме.

Анализируя социальные связи немцев мещан, можно сказать, что в их основе сословный и имущественный факторы преобладали над этническим. В большинстве своём они избегали крестьянской массы поволжских поселенцев, нередко предпочитая в качестве будущих родственников или свойственников представителей других народов, очевидно, более близких к ним в своём социальном положении.

Немцы иностранцы, проживавшие в Армавире, не являются главным предметом нашего исследования, однако ради интереса читателей мы решили поместить в этой книге сводную таблицу также и их социальных связей в досоветский период.

Таблица 20. Социальные связи немцев-иностранцев в Армавире.

ФАМИЛИЯ СТРАНА НЕМЦЫ представители других народов

Поволжья служащие/ предприниматели из Армавира иностранцы из других регионов России не упомянуты в метрических книгах Армавира

Боль "германский подданный из Бадена" Кремер Фрейвальд Гиреева

Браун Пруссия Рейс

Вейгандт Пруссия Фриц Мараус Гутвин

Гофман Пруссия Бауэр(?) Ратке, Бауэр (?)

Дехент Пруссия Гейнц, Шнейдер

Заго Пруссия Мейер (?) Мейер(?) Грюневальд Филиппенко

Ориволь "из Германии" Бальцер Альбрехт Риске

Розе Пруссия Роо Гельмут, Доннер Ширинов

Тросель Пруссия Ферх, Филиксен

Фогт Пруссия Грачёвы

Фрей Швейцария Феланд Блох

Фрей Пруссия Фишер

Циглер Пруссия Якоби, Гермони Ефремкова

Эккардт "королевство Виттенберген" Вагнер (?) Циглер

В этой главе мы уже касались проблемы совместного проживания в Армавире немцев лютеран и реформатов, и пришли к выводу, что конфессиональные отличия этих двух ветвей протестантизма не влияли на выбор супруга или супруги, и что этнокультурные признаки для немцев были важнее конфессиональных.

Всего в метрических книгах упомянуто 26 семей армавирских немцев, исповедовавших реформатство. Их было значительно меньше, чем немцев лютеран. При этом можно предположить, что идя на контакт с лютеранами, реформаты сохраняли прочные связи также и между собой. Для того чтобы проверить это предположение мы попытались выяснить, из каких колоний приехали реформаты на Кубань. Результатом наших поисков стала таблица 21.

Таблица 21. Места поселения реформатов до переезда их семей в Армавир. В таблице приведены сведения (количество чел.) из метрических книг записей актов рождения (с 1890 по 1910 гг.) и брака (1899 по 1910 гг.)

Место поселения Вероисповедание жителей колонии Метрические книги о рождении (чел.) Метрические книги о браке (чел.)

САРАТОВСКАЯ ГУБ.

(всего) 72 25

Вершинки лют./реф. 1 2

Ключи лют./реф. 3 1

Ней Бальцер реформаты 6 2

Норка реформаты 13 7

Сплавнуха лют./реф. 37 12

Таловка лютеране 3 -

Усть-Солиха реф./кат./баптисты 9 1

САМАРСКАЯ ГУБ.

(всего) 64 8

Блуменфельд лютеране 2 -

Визенмиллер лютеране 2 -

Вольское лют./реф. 7 3

Гнаденфельд лют./реф./баптисты 12 1

Кано лютеране 1 -

Розенталь лютеране 6 -

Филиппсфельд лютеране 3 -

Франкрайх лютеране 1 -

Фриденфельд лют./кат. 2 1

Шенфельд лют./реф. 11 1

Шендорф лют./реф. 8 2

Эренфельд лют./реф./кат. 2 -

Яблоновка лют./реф. 1 -

ХЕРСОНСКАЯ ГУБ.

(всего) 2 2

Рорбах лют./реф.? 2 2

Итак, только две колонии – Ней Бальцер и Норка, по мнению авторитетного интернет-ресурса, были сугубо реформатскими. Ещё в одной (Усть-Золиха) имелся смешанный конфессиональный состав, лишённый лютеран. В остальных случаях, а это 18 колоний из 21, присутствовали лютеране. Большинство реформатов приехали на Кубань из колоний Саратовской губернии, и это притом, что в целом из этой губернии поток переселенцев был заметно ниже, чем из соседней Самарской.

Большая часть колоний Саратовской губернии, из которой прибывали реформаты, были старыми колониями, основанными ещё в XVIII в. Дочерней колонией был только Ней-Бальцер. У переселенцев реформатов из Самарской губернии мы наблюдаем совершенно другую картину. Из 13 колоний только две (Филиппсфельд и Яблоновка) были материнскими, а остальные 11 – дочерними. Таким образом, зависимости конфессионального состава от времени и обстоятельств основания колоний, в данном случае, мы не усмотрели. Это говорит о том, что армавирские немцы, исповедовавшие реформатство, в большинстве своем ещё на прежнем месте жительства соседствовали не только с лютеранами, но иногда с католиками и даже баптистами. То есть поликонфессиональная социальная среда была для них делом привычным.

Мы проследили социальные связи 26 реформатских семей немцев Армавира между собой, основываясь на данных метрических книг о бракосочетаниях, а также о крещениях.

Таблица 22. Социальные связи поволжских немцев-реформатов в Армавире между собой.

Фамилия Колония выхода Всего семей в социальном окружении в Армавире Реформаты

в соц. окружении Возможно реформаты

Беккер Ней-Бальцер 13 – 1

Боль Сплавнуха 24 2 1

Бротцман Сплавнуха 4 – -

Вебер Ключи 12 1 1

Вейсгербер Сплавнуха 18 1 1

Вуккерт Таловка 17 – 1

Гардт Вершинка 7 2 -

Гергенредер Ключи 7 1 -

Гердт Шенфельд 23 3 -

Дегенау Гнаденфельд 12 1 1

Екель Ключи 3 – -

Зитнер Сплавнуха 23 1 1

Кох Сплавнуха 13 – -

Кох Вольское 12 1 1

Кун Норка 9 1 -

Ланг Усть-Золиха 25 3 -

Лелль Норка 7 3 -

Лофинк Норка 6 – 1

Менг Усть-Золиха 3 – -

Рот Ней-Бальцер 11 1 1

Сак Сплавнуха 10 – 2

Циммерман Гнаденфельд 17 3 2

Шефер Сплавнуха 23 3 1

Шлегель Сплавнуха 23 1 -

Шрейнер Вершинка 6 1 -

Энгельманн Вольское 17 3 1

Из данных таблицы 22 следует, что армавирские немцы, исповедовавшие реформатство, не представляли собой некоей корпоративной группы. При этом почти каждая реформатская семья имела среди своих знакомых или родственников кого-то из реформатов. Тем не менее, надо признать, что большей частью системы их социальных контактов были контакты с лютеранами.

Мы ещё раз убедились в том, что конфессиональные различия между лютеранами и реформатами в Армавире не играли для немцев важной роли.

Таким образом, мы можем говорить, что немецкая локальная этнокультурная группа в Армавире в досоветский период формировалась из представителей различных регионов, включала в себя немцев, исповедовавших различные направления в христианстве, а также не была однородна по социальному составу.

Абсолютное большинство армавирских немцев по территориальному признаку были выходцами из Поволжья, по конфессиональному – лютеранами, а по социальному признаку они были колонистами, получившими с 1871 г. статус поселян-собственников. Незначительное количество реформатских семей не противопоставляло себя лютеранам, что, впрочем, было связано не с обстоятельством их относительной малочисленности, а со сложившейся в России традицией, направленной на постепенное слияние этих конфессий в структуре протестантской церкви на территории Российского государства. Благополучному сосуществованию лютеран и реформатов в Армавире способствовало также и то, что последние в большинстве своём были выходцами из колоний, смешанных по видам вероисповедания.

Несколько особняком от основной массы немцев Армавира, собирательный портрет которых мы нарисовали абзацем выше, стояли немцы-мещане. Многие из них редко контактировали с бывшими колонистами, редко роднились с ними, но не избегали посещать лютеранский молитвенный дом по особо важным для них случаям, например, таким как женитьба или крещение детей. Каков был их интерес к очагу лютеранского вероисповедания в другие дни нам не известно.

Выходцы из других городов, люди зажиточные и имеющие часто свой торговый или промышленный интерес в Армавире, немцы мещане и предприниматели предпочитали водить знакомство и даже родниться с людьми более близкими себе по уровню доходов и социальному положению. По этой причине среди родственников немцев-мещан мы находим довольно большой процент представителей других народов.

За этим небольшим исключением, мы можем сказать, что в досоветский период среди большинства немцев Армавира существовали легко прослеживающиеся в источниках социальные связи, основу которых будет правильным искать уже на новом месте жительства, а не в отношениях, сложившихся ещё до приезда на Кубань, или в системе, основанной на религиозных убеждениях.

5.4. О грамотности, языке и национальном самосознании

Для любой диаспоры одним из важных факторов и символов этнокультурной самоидентификации является сохранение языка.

В первом предложении этого параграфа явно недостаёт одного слова. Того слова, которым мы обозначили бы то, сохранение какого именно языка играет важную роль для этнокультурной самоидентификации диаспоры. Самым простым и теоретически верным определением является слово "родной". Однако на конкретном историческом материале родной язык не всегда соответствует тому, на котором говорят на исторической родине народа, пребывающего в состоянии диаспоры. И в истории нашего города есть такой пример. Речь идёт об изначальных поселенцах Армавира черкесо-гаях или горских армянах. Они говорили на одном из наречий черкесского языка, напрочь забыв армянский. Тем не менее, сохранив приверженность христианству и армяно-григорианской церкви, они безоговорочно считали себя армянами.

Нам точно неизвестно, на каком диалекте или диалектах немецкого языка говорили немцы Армавира. Вероятнее всего, их было несколько, так как немецкую этнокультурную группу, несмотря на подавляющее преимущество поволжских немцев, составляли выходцы из разных регионов России. Исследователями отмечено, что российские немцы, на многие десятилетия (хотя эти сроки можно было бы измерять и в веках) оторванные от исторической родины, сохраняли многие традиции и черты культуры Германских государств, из которых они некогда приехали. Особым путём шло и развитие диалектов немецкого языка в России среди его носителей. В сущности, они оказались оторваны от процесса становления общенемецкого литературного языка, основой которого стали, как известно, верхненемецкие диалекты. Тем не менее, российские немцы-колонисты во множестве считали своей родиной Германию. Справедливости ради надо сказать, что, несмотря на очевидные и вполне объяснимые различия их разговорного языка с Hochdeutsch, это всё же был немецкий язык.

Как мы уже отмечали, нам трудно судить об особенностях немецкого устного и письменного языков, которыми пользовались немецкие жители Армавира. Однако мы можем судить об их отношении к языку, как к фактору культуры, в том числе и религиозной. И в данном случае, связующую роль для этих явлений играла школа.

Наиболее важной функцией колонистских школ была подготовка детей к конфирмации. Вот что об этом пишет Яков Дитц: "Постоянное общение с книгой, в том числе с книгой гимнов, распеваемых при богослужении, делало грамотность для представителей протестантской церкви почти необходимой. Но грамотность являлась обязательной для протестантов в целях обряда конфирмации. Для вступления в протестантскую общину необходимо публично заявить о своих христианских верованиях и получить благословение священника".

Таким образом, начальное школьное образование у немцев-колонистов было неразрывно связано с церковной и религиозной деятельностью. Поэтому, почти всегда молитвенные дома были ещё и школами. Такая же ситуация складывается и в Армавире, где в 1898 г. было закончено сооружение лютеранского молитвенного дома. Мы знаем имена многих немцев-учителей, которые в досоветский период выполняли свои образовательные функции и проводили обряды. Это кистер Раудсеп, учителя Гергерт, Линд, Ростдин (?), Киндсфатер.