Текст книги "По ту сторону снов"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 43 страниц)

Вернувшись внутрь, Лора выпила литр воды после всех своих трудов. Одна только солнечная батарея вырабатывала достаточно электричества, чтобы обеспечить работу устройства климатизации. Там, где кожа ее подверглась воздействию солнца, она стала саднить от солнечных ожогов, поэтому Лора натерлась мазью. Она провела долгую минуту, рассматривая свою поврежденную лодыжку. Хуже не стало, но пребывание на солнце определенно не пошло на пользу. Если она собирается надеть термозащитный комбинезон, ей сначала придется разрезать штанину.

Лора переключила внимание на планшеты. У них имелись собственные солнечные батареи для подзарядки. Она запрограммировала их передавать сигнал бедствия на полной мощности в течение десяти минут, а затем заряжаться в течение пятидесяти минут, прежде чем снова подать сигнал. Это были надежные устройства; по идее, они могли поддерживать указанный цикл бесконечно.

После того как Лора выставила планшеты наружу, она съела еще одну тубу макарон и проверила датчики. Ни следа «Вермиллиона» или других кораблей. Эфир молчал, ни одного сигнала. Это заставило ее задуматься, насколько глубоко в прошлое она ушла. Не то чтобы такое было возможно. Но если все же…

Четыре часа спустя солнце опустилось за горизонт. Еще через час стало достаточно прохладно, и она выключила климатизатор. Лора выглянула из люка, не выходя наружу. Вверху туманности Бездны главенствовали на небе. Внизу пустыня была совершенно неподвижна – тишина, которая нервировала теперь, когда устройство климатизации перестало хрипеть и лязгать. Глядя на огромное полотнище зернистого песка, Лора понимала: она никогда не сможет одолеть пустыню без посторонней помощи. Солнечная батарея будет поставлять энергию еще долго после того, как у нее закончатся еда и вода. Все, что она могла сделать, – это остаться на месте и выжить до прибытия «Вермиллиона». Другого выхода не было. Только ждать и молиться, хоть бы вопреки всей логике и науке Джоуи оказался прав.

Утром Лора проверила запасы продовольствия. Она отказалась от мысли сократить потребление воды. А вот съесть меньше калорий она могла себе позволить, хоть это и опасно: все равно она планировала ничего не делать.

Лора устроилась в крошечной кабине и стала просматривать научные данные, которые так старательно скопировала в свою ячейку памяти. Молекулярные пути внутри искажающего дерева были поистине необычными. Составить их карту надлежащим образом будет серьезной задачей. Но это поможет ей не думать об Аянне и остальных.

Через семь часов после рассвета устройство климатизации вышло из строя. Когда настала тишина, Лора расхохоталась. «Что дальше? Цунами?» Ей стало казаться, будто управляющий Бездной разум имеет к ней персональный и очень специфический интерес. Все это задание, состоящее из череды катастроф, было ее личным крысиным лабиринтом. «А я никак не найду сыр».

Она уже открыла верхнюю часть блока климатизатора, когда по экзоподу пришелся звуковой удар.

Резкий звук заставил ее подпрыгнуть. Она бросила инструменты и высунула голову из люка, рассматривая небо.

Высоко над ней маленькое черное пятнышко падало с предельной скоростью, оставляя вертикальную полосу инверсионного следа, полного мерцающих искр. Инверсионный след растаял, а пятнышко продолжало падать в тишине. Из него вырвалась пара вытяжных парашютов.

Сердце Лоры колотилось как сумасшедшее.

– Не может быть, – пробормотала она. – Я вас прикончила. Я убила вас, черт подери! Убила.

Будто ее собственная память ей лгала. Лора закрыла глаза и увидела вращающиеся обломки шаттла с развороченной задней четвертью. Это было на самом деле. Она знала, что было.

Вытяжные парашюты вытащили за собой основные. Три огромных красно-желтых полосатых круга расцвели в чистой сапфировой синеве. Под ними висел экзопод, плавно спускаясь к земле.

– Нет, – убито сказала Лора. – Нет и нет. Так нечестно. Это не мой сыр.

Даже для нее самой ее слова прозвучали так, словно она сломалась. Затем Лора случайно обратила внимание на свой таймер. Двадцать семь часов и сорок минут с тех пор, как она приземлилась. Что было странно, ведь спускающемуся экзоподу осталось минуты две до приземления.

Она приставила руку козырьком от солнца и прищурилась на экзопод. Он опустится рядом. Совсем близко. Экзопод сейчас прямо над ней и…

– Черт! – Лора вывалилась из люка и лихорадочно поползла прочь по горячему зернистому песку. Она одолела что-то около девяти метров, когда услышала мягкий хлопок подушек безопасности, надувшихся в основании экзопода. Он приземлился точнехонько поверх ее собственного экзопода, резко наклонился в сторону и свалился на землю. Основные парашюты мягко опали поодаль.

Таймер Лоры показывал двадцать семь часов и сорок две минуты с момента ее приземления. В точности столько.

– Не может такого быть, – сказала Лора, слишком ошеломленная, чтобы двигаться. «Из всей поверхности планеты он приземлился поверх моего экзопода. В точности ему на макушку!»

– Какого хрена тебе от меня надо?! – заорала она в пустое небо.

Она поползла обратно к двум экзоподам, рыча, когда зернистый песок обдирал до крови ее колени и запястья. Ей было все равно. Она хотела добраться до экзопода, чтобы встретить лицом к лицу новый кошмар, который наслала на нее издевательская Бездна.

Вновь прибывший экзопод лежал на боку. Лора взяла топор из комплекта для выживания на планете и дотянулась до люка, находившегося на уровне ее плеч. Перенеся вес тела на здоровую ногу, она потянула за рычаг. Раздалось шипение воздуха, давление выровнялось, и она откинула люк. Лора подняла топор, ожидая увидеть копию Рохаса или копию Ибу – а скорее всего, их обоих. Но это были не они.

Идеально похожая на нее Лора Брандт висела на ремнях, щурясь от яркого солнечного света, осветившего кабину. Она была скопирована безупречно, вплоть до сине-багровой чудовищно распухшей лодыжки и разрезанной штанины.

Лора кричала долго и громко.

Другая Лора закричала на нее в ответ.

Лора с безумной силой обрушила топор, погрузив лезвие в череп своего двойника.

Книга вторая
Сны из бездны

9 июля 3326 года

Найджел Шелдон проснулся. Он сразу почувствовал тепло и уют – именно так и полагается после хорошего ночного сна. Затем он вспомнил последнее, что случилось…

Его глаза открылись. На него смотрело лицо. Лицо было его собственное.

– Добро пожаловать в мир, – сказал улыбающийся Найджел сбоку от кровати.

– Ох, адские козни, – простонал Найджел.

– Именно. Боюсь, что так.

За два месяца до: 17 мая 3326 года

Нью-Коста: мегаполис, некогда простиравшийся более чем на четыре сотни миль вдоль берега континента Синебы на Августе и почти на столько же вглубь континента. На пике развития города в нем проживало миллиард человек, и все преданно служили одному идеалу – делать деньги. В те дни в городе насчитывалось более миллиона фабрик, которые производили каждый потребительский продукт, когда-либо придуманный человечеством. Тяжелые промышленные предприятия потребляли полезные ископаемые, безжалостно извлеченные из недр других континентов Августы, а загрязненные стоки спускали в океаны. Планетарная станция Нью-Косты, имеющая стратегическое соединение с Землей, располагала пятьюдесятью генераторами червоточин, поддерживавших постоянные переходы на процветающие и амбициозные новые планеты, еще более удаленные от старой родины человечества. Переходы, будучи идеальными торговыми путями, позволили планетам создать более чистые, более экологичные общества, переложив промышленное загрязнение на Августу, где о подобных глупостях не задумывались. Межпланетные корпорации, предприниматели, финансисты – все они проводили свою жизнь трудоголиков на бесконечной, не имеющей центра шахматной доске Нью-Косты, где перемежались промзоны и жилые районы. А когда для них все было кончено, когда они выгорали и преждевременно старились, они проходили через процесс оживления и делали это снова и снова, взбираясь каждый раз чуть выше по карьерной лестнице такими методами, что Дарвина бы покоробило.

Коммерческая экспансия Августы осуществлялась с безжалостным имперским равнодушием – покорить все, к чему только потянулись. Это было в эпоху войны против Звездного Странника, девятьсот лет назад: первый и на сегодняшний день единственный межзвездный конфликт за все время существования Содружества. Победы достигли в немалой степени благодаря ужасному и изощренному оружию, разработанному, а затем массово произведенному на Августе.

Все это сделало Нью-Косту столь же богатой историей, сколь она была бедна культурой. Если бы кто взглянул сверху вниз на обветшалую сеть старых дорог с хаотичной застройкой вокруг, он мог прочесть по ним историю мегаполиса, как по годовым кольцам земных деревьев.

Вылетая с планетарной станции Нью-Косты, Найджел Шелдон прекрасно видел всю эту наглядную археологию, поскольку переключил на прозрачность переднюю часть корпуса своей капсулы. Хотя мегаполис переживал период радикального сокращения, старая станция ККТ («Космический компрессионный транспорт») по-прежнему работала на полную мощность. Все еще сохранились три древних здания вокзала, каждое с крышей площадью в квадратную милю. В настоящее время люди в основном пользовались червоточинами, связывавшими между собой Центральные миры. Когда Шелдон только основал компанию, через червоточины проносились поезда, перевозившие грузы и пассажиров между планетами, которые сильно отличались друг от друга. Теперь, когда фабрикаторы и репликаторы производят большинство вещей, в том числе и самих себя, потребительство в Центральных мирах фактически исчезло. Любой мог произвести в своем собственном доме все, что захочет. На практике, однако, существовали ограничения. Большие или очень сложные машины все еще строились в Нью-Косте. Мегаполис производил почти тридцать процентов от всех космических кораблей Содружества – по сути, был лидером в отрасли.

Эллипсоид капсулы направлялся на север, держась параллельно берегу. Капсула двигалась сквозь атмосферу со скоростью лишь самую малость меньше звуковой. Шелдон видел большие воздушные баржи, парящие над волнами близ самого берега, а десятки землеройных ботов меньшего размера загружали их почвой. Полуостров Порт-Клай превратился из возвышенности в воронку, иронично подумал Шелдон. В старые добрые времена на полуострове размещалось тридцать пять огромных, основанных на реакции распада ядерных реакторов, снабжавших дешевой энергией почти десять процентов города. Теперь очистку территории почти завершили. Вскоре гигантский кратер будет заполнен и превращен в парк дикой природы. Не сказать, будто на Августе насчитывалось много видов местной растительности или животных, и это было одной из причин, по которым он выбрал планету в качестве идеального места для создания своей корпоративной вотчины.

Юз-дубль сообщил Найджелу, что ему звонит жена.

– Можешь на меня не рассчитывать сегодня вечером, – сказала она.

– Почему нет?

Он постарался не прозвучать раздраженно. Они с Анин Салиб состояли в браке уже восемьдесят лет – рекорд для обоих. Ей было всего четыреста тридцать, а Шелдон приближался к своему тысяча трехсотому дню рождения. Это означало, что находиться всегда рядом имело для него не такое великое значение, как даже шестьсот лет назад, когда он все еще владел гаремом и вел до смешного роскошный образ жизни мультитриллионера. Но они жили врозь уже месяц. Найджел скучал по ней.

– На нашем предприятии в Маклеоде творилась какая-то дребедень, – сказала Анин.

Найджел удивленно моргнул.

– Дребедень?

– Менеджеры считают, была попытка добраться до интел-центра.

– Но зачем? – спросил он в искреннем недоумении.

Предприятие Маклеод, принадлежащее династии Шелдон, получило задание построить сто пятьдесят огромных экзосферных станций, которые будут находиться в космосе, непосредственно за пределами атмосферы Земли, и охватят всю планету телепорт-сферой, что позволит перемещаться в любую точку на ее поверхности. Проект не был сомнительным; АНС-правление разместило заказ только после долгих и наверняка утомительно консервативных дебатов между множеством политических фракций, расплодившихся в среде постфизических личностей.

– Производство не было прервано, так что это не саботаж, – сказала Анин. – Адмирал Казимир считает, за происходящим может стоять движение Рыцарей-Хранителей.

Несмотря на свои тысячу двести девяносто шесть лет и выдающийся контроль над эмоциями, который могла дать лишь столь долгая жизнь, Найджел вздохнул от огорчения и тревоги.

– Неужели опять Дальняя? Эта планета когда-нибудь перестанет доставлять проблемы?

– Видимо, нет.

– Что им понадобилось от интел-центра Маклеода?

– Разведка флота предполагает, Рыцари-Хранители хотят построить собственную телепорт-сферу.

– Почему они просто не попросят нас? АНС не ограничила распространение этой технологии Центральными мирами. Просто она ужасно сложная. Я сам едва могу понять рабочие теории.

– Вероятно, потому что мы не снабдим их оружием.

– Эта чертова психопатка! Она уже шестьсот лет в стазисе, но все еще заставляет нас быть параноиками.

– Не бери в голову, дорогой. Еще три года, и наши колонизационные корабли будут готовы.

– Ну да.

Это заняло у него довольно много времени, но пять лет назад Найджел наконец решился на выбор, уже сделанный многими другими, – оставить Содружество позади с целью основать новую цивилизацию очень, очень далеко. Династия Шелдон и прежде отправляла трансгалактические колонизационные корабли, и Найджел находился на грани того, чтобы отправиться с ними. Но всегда находилась еще одна проблема, требующая решения, еще одна политическая схватка, еще… Так было – но теперь он намерен окончательно повернуться спиной к этому всему и найти время для себя. На сей раз…

– Увидимся через несколько дней, – сказала Анин.

– Хорошо.

Юз-дубль Найджела закончил связь. Его капсула уже пролетела Порт-Клай, но Шелдон еще успел заметить, как одна из воздушных барж неуклюже поднялась в небо и направилась к планетарной станции Нью-Косты. На станции баржа воспользуется нуль-переходом – червоточиной, которая откроется в глубоком космосе. Это самое удобное и безопасное место для сброса радиоактивных отходов или других загрязняющих материалов, промышленных отходов. В настоящее время нуль-переходы использовались практически исключительно для удаления отравленного наследия Августы там, где это не принесет вреда. Но так дела обстояли не всегда. Первоначально нуль-переходы были созданы, чтобы потихоньку избавляться от излишков производства и таким образом регулировать товарный рынок. В те далекие дни избыток урожая или редких полезных ископаемых незаметно выгружали в космос, и «недостаток» позволял поддерживать рыночную цену и получать финансовому сектору большую прибыль за счет потребителя.

– Что мы творили?.. – пробормотал Найджел, представляя, как миллионы тонн золотого зерна стекают в межзвездную ночь. Дешевая еда, которая могла бы сделать жизнь простых людей хоть чуточку легче и уменьшить богатство людей вроде него на жалкие доли процента.

К счастью, та экономика давно закончилась. По крайней мере, в Центральных мирах, почти все из которых перешли к культуре высших. Многие из Внешних миров продолжали следовать экономическим и финансовым схемам старого образца. Их политики утверждали, будто это дает им свободу – над чем Найджел мог только посмеяться. К счастью, происходила постоянная миграция граждан с окраин Содружества в Центральные миры, где они вели спокойную и легкую жизнь, прежде чем неизбежно загрузить свои личности в АНС – самое близкое технологическое подобие рая, которое смогла создать человеческая раса. Так что, возможно, коварство политиков имело смысл. Сам Шелдон был уж слишком индивидуалистом и потому не рассматривал загрузку в АНС. Занятно, большинство граждан Содружества, выбиравших уход в АНС, делали это в возрасте трех-четырех сотен лет. Те же, кто продержался шесть-семь сотен, предпочитали и впредь оставаться в своих телах (очень сильно модифицированных и улучшенных), словно воспринимая АНС своего рода запретным искушением: если избежишь его, то сможешь достичь истинной зрелости.

Капсула повернула вглубь суши, следуя основному потоку воздушного транспорта в направлении Кромарти-Хиллс. Другие капсулы образовали текучую матрицу вокруг Шелдона – блестящие металлические эллипсоиды, бороздящие горячий чистый воздух, сверкающие так ярко под бело-голубыми лучами звезды, что казалось, будто они сами источают сияние. Под ним был длинный серпантин десятиполосной автострады Медани, которая шла вверх по течению узкой реки, от прибрежной полосы вглубь суши. Дорога пролегала над рекой, опираясь на массивные колонны, и повторяла все изгибы неглубокой извилистой долины. Большую часть автострады уже преобразовали – превратили из прочной серо-черной поверхности связанного энзимами бетона в странную колонию ботанических симбиотов. С появлением антигравитационных капсул наземные дороги Нью-Косты быстро оказались заброшены. Они нуждались в ежегодном обслуживании, требовавшем вложения денег. А для воздушного движения необходим лишь контроллер интел-центра.

Теперь боты ползли по автостраде Медани, охватывая бетон сложной сетью биологических артерий. Еще больше ботов закопалось в грунт под опорными колоннами, создавая корневую сеть для питания модифицированной автострады. Питательные вещества пульсировали в сплетении созданных артерий, снабжая невероятно разнообразную растительность. Растения из сотен миров ученые генетически адаптировали таким образом, что все они могли существовать за счет единой питательной жидкости. Результатом проекта должна была стать дикая река джунглей, которая будет виться по уменьшающемуся в размерах городу, спускаться к паркам по старым съездам и перекресткам, словно экзотическая трехмерная кривая роста, какой никогда не смогла бы создать природа.

Найджел еще помнил встречу с группой сумасшедших художников, умолявших его о возможности сделать нечто иное вместо стандартной процедуры выравнивания рельефа и озеленения, коей подверглись столь многие уменьшающиеся города на Центральных мирах. Он согласился, ибо увидел в проекте потенциал не только действительно впечатляющего произведения искусства, но и своего рода свидетельство того, насколько разнообразной может стать их среда обитания. Это был также реверанс в сторону загадочных Плантаторов, оставивших поистине огромные гибридные органические конструкты на планетах, которые они посетили. Династия Найджела наконец-то взломала их нанотехнологическое наследие и превратила его в биононику, известную Содружеству. Биононика давала всем и каждому власть над молекулами собственного тела, а еще сделала возможным создание новых поколений репликаторов. По иронии судьбы, технология, встроенная в ботов, теперь превращала в устаревшие и ненужные целые районы Нью-Косты.

Но, несмотря на то что население ежедневно сокращалось, в Нью-Косте по-прежнему обитало более ста миллионов человек. Жилые районы с типовыми коттеджами, выращенными из сухого коралла, где жили рядовые работники компаний, были снесены и превращены в парковые зоны, связанные с синергетическими автострадами. Но районы больших особняков и домов с элегантными квартирами – в пригородах, подальше от промышленных предприятий, – эти районы все еще остались. Именно здесь сейчас жило большинство людей.

У Найджела имелось поместье в самом сердце Кромарти-Хиллз, двести квадратных миль ухоженных садов и безупречный парк в старом стиле на окраине мегаполиса. Дворец в центре поместья выглядел нынче смехотворным анахронизмом: по сути, в одном здании функционировал целый город, способный вместить все семейство Шелдона. В те далекие годы у него насчитывалось немало членов семьи ближайшего круга плюс обширное окружение менеджеров и юристов – у каждого из которых был свой персонал, – и все путешествовали между его роскошными резиденциями на разных планетах. Они задерживались где-нибудь на несколько месяцев, а затем переезжали в другое место, подобно королевскому двору в Средневековье. Шелдон жил в те времена с таким размахом, что древний французский «король-солнце» по сравнению с ним казался провинциальной дешевкой.

Интел-центр поместья провел окончательную проверку капсулы и ее единственного пассажира, пока она снижалась, пересекая периметр. Возможно, Найджел и обрел просветление – условно говоря, – но по-прежнему очень ревниво охранял свою частную жизнь. Особенно в этот день.

Его юз-дубль направил капсулу на посадку возле дома на озере. Озеро имело три мили в длину и две в ширину. Из воды поднимались скалистые островки, их вершины были покрыты густой щеткой зеленой растительности. Потребовались годы, чтобы изготовить и вырезать их из местного камня, а насчет стоимости – мелочь по сравнению с суммой, которую Оззи, вместе с кем Найджел владел ККТ, потратил на превращение астероида в свое обиталище.

Единственный нормальный плоский остров располагался посередине озера. Полукруглый павильон из белого мрамора возвышался на его берегу. Большую часть острова занимал ухоженный лес, но между водой и зданием лежал пышный зеленый газон. Именно там села капсула.

– Кто сейчас в поместье? – запросил Шелдон интел-центр, ступив на лужайку. Листья плакучей ивы тихо шелестели на теплом ветру Эль-Иопи, дующем из центра континента. Влажность была высокой, как обычно. Найджел практически сразу же вспотел.

– В настоящее время в резиденции проживает сорок два члена династии, а также сто семнадцать человек приглашенных и обслуживающего персонала. Они занимают двадцать шесть зданий. Согласно вашему распоряжению дом на озере пуст, как и все здания вдоль берега.

– Отлично.

Найджел надел зеркальные очки и прищурился на небо. Точка яркого света, которая была Регулом, находилась над горным гребнем и медленно опускалась. Через пару часов настанет ночь.

– Через три часа ко мне прибудет гость. Корабль будет иметь дипломатический код. Даю разрешение на его проход через экран безопасности. Не сообщай никому другому о его прибытии.

– Принято.

Найджел поспешил внутрь дома, где включенный кондиционер давал возможность подготовиться в комфортной обстановке.

Пять часов назад Найджел находился на Новозеландии, одной из Центральных планет, которую только-только признали пригодной для жизни людей. Рэчелла, одна из его пра-пра-правнучек, впервые вступала в брак. Поскольку у Найджела было двести тридцать восемь детей (тех, о ком он знал), он не считал событие уникальным. Но ее мать, Колоза, состояла в правлении династии и к тому же собиралась участвовать в готовящемся проекте колонизации. Семейные обязанности…

Нельзя сказать, будто никто и никогда не получал вызов от Высокого Ангела, просто это случалось крайне редко. ККТ обнаружила чужой корабль-ковчег на орбите газового гиганта Икаланайз еще в 2163 году. Он походил на астероид необычно правильной формы, если не считать двенадцати гигантских кристаллических куполов, установленных на столбах, выступающих из каменистой поверхности. При более тщательном изучении прозрачных куполов выяснилось, что под ними находятся города. Это был корабль райелей, хотя под куполами обитали и другие расы чужаков. В то время райели не открыли, какова цель Высокого Ангела; она прояснилась только четыреста лет спустя, когда космический корабль «Дерзание» завернули прочь от звезд Стены вокруг Бездны. Райели построили Высокого Ангела и огромное множество других кораблей-ковчегов с целью эвакуировать репрезентативные популяции разумных рас из галактики, если Бездна перейдет в завершающую фазу своего расширения.

С самого первого контакта райели поддерживали прекрасные дипломатические отношения с Содружеством и даже предоставили людям Нью-Глазго, город под куполом на Высоком Ангеле, где те могли бы жить. Затем, после инцидента с «Дерзанием», они пригласили космический флот Содружества присоединиться к их наблюдению за Бездной. Несмотря на неоднократные просьбы, райели не поделились ни одной из своих передовых технологий, утверждая, что они не хотят нарушать естественное социально-техническое развитие Содружества. Даже при постоянном контакте они оставались загадкой.

– Прими вызов, – велел Найджел юз-дублю. К этому моменту сама свадебная церемония закончилась и как раз начался сравнительно скромный прием. Колоза сняла целую курортную деревню на Огненной равнине – долине в полярной области, окруженной действующими вулканами, которые нагревали местность до уровня тропиков.

– Спасибо за согласие поговорить со мной, – вежливо сказал Высокий Ангел мягким мужским голосом.

Найджел улыбнулся, когда Рэчелла и ее молодая жена вышли на танцпол под открытым небом; обе девушки выглядели счастливыми. Где-то за вооруженным периметром курорта над болотами разносились протяжные крики местных динозавров.

– Ты же знал, так и будет. Кто может тебе отказать?

– Оззи так поступал.

– Он-то да, конечно. И что я могу для тебя сделать?

– Я прошу тебя встретиться с представительницей райелей. Она хочет обсудить с тобой важную тему.

– Интересно. Почему она сама не связалась со мной?

– Ваша унисфера относительно безопасна. Однако я полагаю, что разведка флота Содружества мониторит все исходящие с меня вызовы, особенно от райелей.

– Справедливо. Хорошо, я с ней встречусь. Где?

– Где-нибудь, где можно обеспечить конфиденциальность.

– У меня есть такое место.

Приняв душ со спорами, Найджел оделся в главной спальне дома у озера. Он выбрал простой светло-коричневый костюм из шелка с полуорганической подкладкой, комфортно прилегающей к телу. Шелдон посмотрелся в зеркало и увидел светлые волосы, по-прежнему приятно густые, правда, их не мешало бы подстричь. Прямая линия подбородка, не слишком округлые щеки. Зеленый цвет глаз – его единственная уступка косметическому секвенированию генов; во всем остальном он сохранил собственные черты. В отличие от большинства граждан Содружества в эту эпоху, которые предпочитали выглядеть вечно двадцатилетними, он выбрал для себя тридцать пять лет, стремясь производить впечатление зрелости. Даже сегодня люди судили по внешности. Не имело значения, что его мозг был генетически и биононически расширен за пределы природных возможностей, и теперь вспомогательная ячейка памяти хранила каждое воспоминание из его жизни. До этого усовершенствования Найджелу приходилось вычеркивать целые десятилетия из своей памяти всякий раз, когда он подвергался омоложению, во избежание беспорядочного загромождения мозга избытком накопленного опыта. Но теперь, когда его воспоминаниями ведали вспомогательные процедуры, каждый день из его тринадцати сотен лет находился в мгновенном доступе – каждая ошибка, триумф, любовь, разбитое сердце, политический маневр, открытие, разочарование, удивление и грязная сделка, которые сделали его личность такой, какова она есть.

– Корабль райелей вошел в атмосферу Августы, – сообщил интел-центр.

– Спасибо. Позволь ему приземлиться, затем накрой поместье экраном и включи защиту. Больше никого не впускать.

– Принято.

Интерьер мраморного дома у озера всегда наводил Найджела на мысли о скандинавской церкви. Все, вплоть до высоких сводчатых потолков и простых линий, дополненных простой изогнутой мебелью в белых и серых тонах. Как будто домом начали пользоваться, еще не закончив отделки. В главной гостиной было большое арочное окно во всю стену, из которого виднелись линия берега и пространство темной воды за ней. Стекло раздвинулось по центру, выпуская Найджела на газон.

На вершинах скалистых островков были посажены деревья с Иллюмината; в ночи, когда Регул покинул небо, их биолюминесценция ожила, увенчав острова ореолом мягкого сине-фиолетового свечения. Длинные ленты отражений мерцали в воде, словно ледяное пламя, – единственные посадочные огни для гостя Шелдона.

Обогащенное зрение Найджела показало ему корабль райелей, когда тот находился еще на высоте пятнадцати миль. Шелдон подгрузил данные сенсоров поместья в свое зрение, чтобы увеличить изображение.

Корабль представлял собой двадцатиметровую сферу с плоским основанием. Он излучал гравитационные искажения, подобно антигравитационным двигателям кораблей Содружества.

Найджел наблюдал, как аппарат приземляется в центре газона. Его биононическая функция полевого сканирования уловила расширение телепорт-сферы, и на травку перед ним был телепортирован райель.

Шелдон поднял бровь. «Очень впечатляюще. Но зачем такие сложные технологии? Можно было воспользоваться простым малметаллическим люком».

– Добро пожаловать на Августу, – сказал он вслух.

Райель была больше земного слона размерами, и ее серовато-зеленая кожа выглядела грубой и прочной. На этом аналогия заканчивалась. Найджелу, стоящему прямо перед чужаком, казалось, что он смотрит на пучок щупалец осьминога. Широкую круглую голову окружали щупальца, различавшиеся между собой – от ближайшей к земле пары, длинной и сильной, явно приспособленной для тяжелой работы, до групп более мелких и более подвижных придатков. Позади комплекта щупалец вяло свисали странные наросты плоти, обремененные тяжелыми выпуклостями каких-то технологических устройств – или просто украшений, подумал Найджел.

– Спасибо, что приняли меня, – сказала райель. Ее рот был скопищем влажных складок. – Я Валлар, и Высокий Ангел назначил меня связной с райелями-воинами.

– Вот как? Прошу, входите. Я рад предоставить вам свободу моего дома.

– Вы очень добры.

Валлар двинулась к дому. У нее было восемь коротких ног вдоль каждой стороны туловища; лишенные суставов, они двигались парами, наклоняясь вверх и вперед, и райель перемещалась изящным волнообразным движением. Найджелу пришлось шагать шире, чтобы не отставать.

Арочное окно разошлось пошире и пропустило Валлар, а затем закрылось за ней. Найджел приказал интел-центру активировать еще один уровень защиты вокруг здания для полной конфиденциальности.

– Надеюсь, этой защиты достаточно? – спросил Найджел.

Он остался стоять. Плюхнуться в кресло перед внушительной представительницей чужой расы казалось смутно невежливым.

Ее глаза представляли собой группы из пяти отдельных маленьких полушарий. Они синхронно повернулись и сфокусировались на Шелдоне.

– Вполне. Благодарю за любезность.

– Так что я могу сделать для вас?

– Мы чрезвычайно заинтересованы последними событиями в Содружестве, которые касаются Бездны.

– А, – пробормотал Найджел и начал расслабляться. – Ну конечно. Иниго.

Иниго был человеком, будто бы видевшим сны о жизни юноши по имени Эдеард, живущего на планете под названием Кверенция внутри Бездны. История Эдеарда повествовала о том, как идеалистически настроенный молодой человек прокладывает свой жизненный путь в обществе, напоминающем средневековое, но с добавлением телепатических способностей. Иниго распространил через Гея-сферу четыре поразительно подробных сна и приступил к пятому. Многие считали его сны превосходными подделками, фэнтезийными драмами, созданными неизвестной компанией из Внешних миров ради невероятно масштабного продакт-плейсмента. Но гораздо больше людей – уже десятки миллионов, и их число увеличивалось с каждым днем – ни капли не сомневались в подлинности сновидений, которые Иниго получал неким мистическим образом. Росло и ширилось движение Воплощенного Сна – люди хотели жить той же жизнью, что Эдеард, и стекались отовсюду к Иниго в ожидании новых откровений. Он быстро превращался в последнего невероятно убедительного мессию человеческой расы, предлагающего заглянуть в поистине странную вселенную, где люди жили более простой, при этом совершенно иной жизнью.