Текст книги "Звёздная дорога"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 71 страниц)

– Нет, детектив, не работаем.

– Ясно.

Он повернулся, чтобы уйти.

– Как идёт охота на такси? – спросил О’Рук.

Сид послал двери приказ открыться. Синяя печать побледнела.

– Чертовски плохо, шеф.

Пятница, 22 февраля 2143 года

К восьми вечера последние дневные тонкие облака сдуло к Северному морю, и в высоком чистом небе сурово блестели звезды. Температура понижалась по всему городу вот уже много часов. Даже по меркам Ньюкасла ночь обещала быть холодной.

Припарковав машину в конце Фалконер-стрит, Сид застегнул молнию на куртке до самого верха и надел шерстяную шапку. Идя к жилищу Йена, он видел в бледном свете уличных фонарей собственное дыхание, которое превращалось в пар. Было так соблазнительно взять и забыть про все, отправиться домой. Погрузиться в шум и весёлый хаос, устроенный детьми, поужинать с Хасинтой, остаться наедине, когда дети отправятся в постель. Достойное завершение недели, которая была форменным адом, начиная с жестокого убийства Каване и тревоги по поводу похищения семьи Умбрейт. Он всей душой ненавидел всю эту политику, противостояние контор Ральфа и Скрупсиса, то, чем он не мог управлять; вмешательство О’Рука тоже вынуждало его быть осторожнее. Потом была ещё встреча с Альдредом. В том же самом маленьком кафе «Джамайка Блю» на Джон-Добсон-стрит, как и в первый раз. Понадобилось немного времени на деликатное расследование, но Сид наконец-то понял, почему Альдред не возражает против беседы с ним средь бела дня: сеть принадлежала «Нортумберленд Интерстеллар»; всю смартпыль отключали на то время, пока они сидели вместе, – ничего не записывалось, так что никакой читающий по губам софт применить было нельзя. Это позволило Сиду оценить, насколько обширным влиянием обладает семья Норт.

Альдред явился в среду утром, и они уселись в обычной угловой кабине, подальше от двери.

– Я так понимаю, ты хочешь поговорить про Умбрейта? – спросил Альдред.

– И Скрупсиса.

– А, этот, из бюро по связям с пришельцами. Мне всегда казалось, что название плохое, они как будто собираются трахаться с пришельцами, а не изучать их.

– Они думают, что убийство вашего брата и похищение связаны. Скрупсис верит, что это части какой-то большой корпоративной аферы.

Альдред вскинул брови.

– Ученый, разработчик D-бомбы – часть корпоративных махинаций? Он объяснил, в каком смысле? Соперники намереваются сбросить на нас ядерный заряд?

– Эй, не начинай, я ведь ни при чем.

– Прости. – Альдред ухмыльнулся и аккуратно подул на посыпанную шоколадом пену на своем эспрессо. – Но это смешно. Два правительственных агентства воюют за юрисдикцию и обвиняют корпорации в том, что те вооружаются, поскольку им нужен повод для перехода к бою без правил.

– Так кому же понадобился разработчик D-бомбы?

– Отдаленным мирам, скорее всего.

– Чего-чего?

– Отдаленным планетам вроде Новой Персии, Кофона, Истинного Иерусалима или Джорджии. Мирам, которые были открыты националистическими обществами или теми, кто хотел создать колонии, населенные исключительно верующими; чистым культурам, взятым из старых земель. Они нуждаются в защите от Занта, как и все прочие, но расположены далеко, и у них нет порталов к Земле – АЗЧ не в силах им помочь.

– Я думал, Истинный Иерусалим – просто слух. А про другие даже не слышал. Они настоящие?

– Кто знает! Поскольку ни ты, ни я не евреи, нам никогда не получить тайного приглашения-рукопожатия, не так ли? И я точно не китаец и не мусульманин, так что здесь то же самое. Самый интересный слух заключается в том, что где-то есть ещё один штатовский мир; похоже, их правительство эвакуируется туда, если мы когда-нибудь потеряем Землю.

– Не нужно мне все это, друг, совсем не нужно.

– Послушай, ты же пришел за советом?

– Ага.

– Нас не беспокоит, кто из вышестоящих вовлечён в это дело, понятно? Это правительственная война за территорию – и не важно, что на самом деле происходит. Ты тот, кто ищет убийцу нашего брата. И ты делаешь это как следует. Вот что важно. И поэтому… целуй зад тому идиоту, который сильнее всего давит на О’Рука, хлещи свою команду, подавай отчеты всем подряд, но не замедляй расследования. Мы на тебя рассчитываем, Сид.

Норты – чуть ли не единственные, кто на него рассчитывал, думал Сид тем вечером, идя в квартиру Йена. Все остальные ждали, когда он облажается, чтобы перейти ко второй стадии своего конфликта. Открывая калитку маленькой террасы перед домом, он размышлял о том, что скажет Йену и Еве. Возможно, пришло время их освободить, убедиться, что это дело не слишком запятнает их карьеры. Эти мысли помогли Сиду понять, что он почти перестал надеяться на виртуальную симуляцию и поиск такси.

– Добрый вечер, детектив.

Сид вздрогнул. Среди теней маленького садика обнаружился сгусток тьмы, который сделался видимым только после того, как он шагнул вперёд.

– Каниша! Ох, что за черт?

Он совсем не видел её лица, оно было ещё одним оттенком тьмы между пальто и какой-то там шапкой, которую детектив в отставке натянула на голову. Даже облачка её дыхания были едва различимы.

– Джолвель Каване был моим осведомителем, – сказала она с ноткой гнева в голосе. – Я завербовала его в свое время. Я вела его семь лет. Он был безупречным осведомителем, он не знал, что происходит на верхушке, но все прочее, что он рассказал, было чистым золотом. Я ему должна по меньшей мере за пару повышений.

– Мне жаль. Я не знал.

– Он был надежным, Сид. Он бы рассказал своему контролёру все, что знал. На людей вроде Джолвеля не давят, чтобы узнать что-то, это не так делается. Нужно слушать, что он говорит, узнавать имена и нажимать на них, потому что эти новички – никто, разменная монета, а не Джолвель. Им размениваться нельзя. Они знали, эта сука Фуллертон и её команда, они знали, но этим идиотам было наплевать. Они слишком жадные, хотели все получить по-быстрому. В разведке действуют не так – нужно собирать дело медленно, если придется – годами. Но это безумное убийство Норта всех распалило так, что они не могут ни о чем думать, кроме награды, которая ждёт в конце. Так что они на него надавили. Заставили задавать вопросы, когда на самом деле должны были сами этим заняться. Видишь ли, малыш, все знали, что Джолвель не спрашивает о том, к чему не имеет отношения. Он никогда не был любопытным; он слыл среди бандитов надежным парнем. Заслуживающим доверия и не задающим гребаные вопросы! А когда все изменилось, когда он повел себя по-другому, все сразу поняли, что он стукач.

– Не хочу все усугублять, но разведданные Хайфы ничего мне не дали. Я ни на шаг не приблизился к разгадке.

– Ага, и теперь все попрятались по углам. Вот же гребаная сука! Она бы и оргию в борделе устроить не смогла. Какого черта её вообще поставили начальницей?

Сида все сильней одолевало любопытство по поводу того, почему Каниша оказалась здесь. Не только ради терапевтической ругани, это точно. И детектив подыграл ей, втайне уверенный, что это и есть то золото, о котором он молился с самого начала.

– Это все О’Рук. Кто же ещё?

– Он, говнюк! Когда его не будет, над этим городом снова взойдёт солнце, помяни мое слово.

– Жду не дождусь.

Каниша тяжело вздохнула.

– Маркус Шерман.

– Кто?

– Маркус Шерман – тот, за кем ты должен следить. Он организатор, человек со связями, мышцами и деньгами. Он все устроил. Хотя операция в целом не его, он не настолько высокого полета.

– Никогда о нем не слышал. Его не было ни в одном из отчетов разведки.

– Разумеется, нет, его не будет ни в одной из баз данных, к которым ты можешь получить доступ; он не настолько глуп, как Фуллертон. Он работал в службе безопасности «Нортумберленд Интерстеллар», а потом ушел на вольные хлеба. Вот как он стал связным, мистером Решило. Ребята из корпораций доверяют Шерману, потому что знают, что смогут отречься от него быстрее, чем дерьмо упадет в канализацию. Он никак не может их заложить, даже если ему предъявят обвинение. Он узнает об ордере на арест раньше детектива, который ведёт дело, и, если такое случится, он исчезнет. У него есть на это деньги – он не выходит из игры лишь потому, что она у него в крови.

– Никаких ордеров, Каниша. Не тот случай.

– Молодец. – Она протянула ему конверт. – Тут фотография.

– Спасибо. Есть в этом что-то примитивное, подруга.

– Есть в этом что-то осторожное, детектив. Если тебе хватит глупости попытаться завести дело против Шермана, его адвокат получит доступ к твоему логу. Они и дьявола отследят. Моего имени он не должен получить, Сид.

«Вот почему она ждала меня здесь – знала, что этот вечер не попадет в лог. Исусе, она сообразительный параноик».

– Ладно, я понял.

– Надеюсь. Тебе придется быть сверхосторожным, Сид. Маркусу не нужны доказательства. Если он хотя бы услышит твое имя, будут неприятности, серьезные неприятности.

– Ничто из этого не засветится в участке. Я не так работаю над этим делом.

– Ладно. Последние детали: у него множество домов по всему городу, и он никогда не проводит в каждом из них больше двух ночей подряд. Но у него есть лодка под названием «Мейбери Мун», стоит у причала в Данстоне. Он её любит, просто обожает. Помимо этого, он помешан на смартпыли и охранном софте. Если захочешь его взломать, тебе понадобится байтоголовый сильно лучше тех, что на Маркет-стрит.

– Спасибо, Каниша.

Она открыла калитку и вышла на темную заледеневшую улицу.

– До чего же все глупо. Джолвель мне даже не нравился. Он никому не нравился. Но ни один человек не заслуживает подобной смерти.

– Что случилось? – спросил Йен, когда Сид вошёл в квартиру.

Ева сидела на своем обычном месте у стены, на подушке, держа в руке стопку.

– Бреннивин, – сказала она. – Достойный исландский шнапс. Я подумала, стоит отметить смерть дела со вкусом. Оно уже давно начало помирать.

Йен не сводил взгляда с Сида.

– Что такое? Что произошло?

– Отложи бутылку, – сказал Сид Еве. – У нас только что случился первый прорыв.

Он выпил две бутылки пива к тому моменту, когда закончил все объяснять: Умбрейт, Каване и Скрупсис; драка между бюрократами; теория Альдреда о далёких планетах.

Сид открыл свое третье пиво.

– Итак, у нас имеется дикая версия, которая, скорее всего, окажется совершенно неправильной. Но это версия. Как я уже сказал, меня не интересует причина, я хочу лишь заполучить ублюдка, который заколол Норта.

– И Маркус Шерман может нам его дать? – с сомнением спросил Йен.

– Если мой источник прав, он, возможно, организовал то, что последовало за убийством.

– Эй, так это может объяснить, откуда взялся такой промежуток между убийством и сбросом тела, – сказала Ева. – Если убийство Норта не входило в планы того, кто его совершил…

– …то не было и плана, как убрать тело, – договорил Сид. – И чтобы все устроить, понадобилось время. Суббота и воскресенье, если точнее.

– Как же мы возьмёмся за Шермана? – спросил Йен.

– Как за паскудный плутоний.

Сид разорвал конверт указательным пальцем и вытащил фото. На нем был мужчина лет сорока пяти, смуглый и черноволосый, со стильной щетиной на щеках и небольшой эспаньолкой. Сид и представить себе не мог улыбку на таком лице.

– Мы начнем со слежки низкого уровня, то есть разыщем его. Он влюблён в свою лодку, которая в Данстонской пристани, с нее и начнем. Когда настигнем его в реальном времени, сможем следить удаленно. Йен, ты сможешь устроить защищённую линию связи с полицейской сетью, которая нигде не будет зарегистрирована?

– Предоставь это мне. Есть один код доступа, который не приведет ко мне.

Сид догадывался, откуда взялся этот код, но не стал говорить вслух.

– Отлично. Я достану нам кое-какое оборудование. Когда будем за ним следить, увидим закономерности передвижений, составим список мест в городе, где он бывает, узнаем, с кем он встречается. Где-то по ходу дела что-то обязано совпасть. Когда мы с этим разберемся, вернёмся к официальному расследованию.

Суббота, 23 февраля 2143 года

Её звали Джен. Йен об этом знал, потому что, когда он проснулся, её имя было на сетке, в разделе записок на память. Понадобилось некоторое время, чтобы выставить Джен из квартиры. Больше, чем Йен себе позволял. Обычный распорядок означал, что надо потрахаться сразу же после пробуждения, сделать тост и чай, пока девушка будет в душе, притвориться, что он позвонит и договорится о новой встрече, вызвать такси и указать ей на дверь. Стандартное субботнее утро. Возможно, у Джен появились сожаления о прошлой ночи, возможно, ей нужна была поддержка, у нее какие-то проблемы, или квартира у нее дрянная, или она не могла себе позволить отопление, или попросту не спешила туда возвращаться. Как бы там ни было, она продолжила валяться в постели после того, как он встал, осыпала его небрежными вопросами, даже опять предложила ему себя, пока закипал чайник, – что ж, он ведь не мог сказать «нет» и расстроить даму, ну никак не мог. Они занимались этим на полу в гостиной, когда выскочил готовый тост, и оба рассмеялись. Это плохо – у них возник общий момент. Ей понадобился ещё час, чтобы уйти: она расспрашивала о нем, рассказывала о себе подробности, которые он не хотел знать. Впрочем, он и так уже все знал, потому что собрал её досье несколько дней назад.

Из-за этого он опоздал в спортзал, который был значительной частью стандартного субботнего утра. Йен приобрел абонементы в пяти спортзалах и оздоровительных клубах в стратегически важных местах по всему городу; его больше всего привлекали девушки, которые серьезно относились к своей физической форме. Из-за прилипчивости Джен он прибыл в «Тренажеры Харли» на террасе Сент-Джордж в Джесмонде после десяти. В главном зале был достойный выбор современного оборудования и пакетов смартпыли, которые могли дополнить стандартный телотрал, чтобы отслеживать пульс, потребление кислорода и работу мышц. Йен не нуждался в таких пакетах, потому что за каждым аспектом здоровья его тела и так постоянно следил расширенный набор смартклеток.

Он начал полноценную тренировку на девяносто минут, с телотралом, подключенным к тренажерам, чтобы использовать мышцы на полную катушку, но при этом не повредить сухожилия и связки. Уровень увлажнения, сахара в крови, токсинов, эндорфинов – все это проецировалось на его сетку в виде простого разноцветного графика, где замысловато танцевали синусоиды. Закономерности теперь стали привычным делом; он мог их читать и соответственно изменять темп в почти автоматическом режиме. В конце он запросил полный физиологический анализ и убедился, что жировая ткань уменьшилась до приемлемого минимума. Сид и Ева прошлой ночью задержались дольше, чем ожидалось, и он выпил на пару бутылок пива больше положенного. Удостоверившись, что кубики пресса в безопасности, Йен отправился в душ.

Когда он вышел из раздевалки, в зал заходили две девушки. Джойс, стройная, как бегунья-марафонец, и к тому же высокая, спрашивала администратора о полуденной диско-аэробике.

– Ну вот, я её пропустил, – с притворным унынием заметил Йен, встревая.

Джойс улыбнулась в ответ, и они начали игриво болтать о любимых тренажерах и городских маршрутах для бега трусцой. Она была танцовщицей в гастрольной труппе Сейджа, как оказалось. Её подруга, Сэмми, помрачнела, когда он сказал, что работает в полиции. В настоящей полиции, не агентской, уточнил он. Её настроение не улучшилось. Это понравилось Йену: чем труднее борьба, тем слаще успех. Он пожелал обеим хорошо провести время на дискоаэробике и на метро приехал обратно к Монументу.

Смена Йена начиналась в полдень. Он отправился к своему шкафчику, чтобы надеть костюм. Сид тоже переодевался там. Они принесли одинаковые темнозеленые рюкзаки и, пока расположенные рядом шкафчики были открыты, поменялись ими с профессионализмом дилеров, обслуживающих клубы, полные звёзд.

Теперь каждый приход в Офис-3 был испытанием. Они с Сидом некоторое время обсуждали, что делать с унынием, овладевавшим командой, но так и не придумали стратегию, которая позволила бы его побороть. Поскольку отслеживание такси все ещё продолжалось и не давало результата, они начали думать, что вся идея была пустой тратой времени. Как это отличалось от искрящегося возбуждения, которое они ощутили, когда симуляция целого города впервые заработала! Нынче она представляла собой нудную монотонную рутину, которой надлежало заниматься по вечерам и выходным просто ради сверхурочных.

Йен сел за свой стол и подождал, пока экран консоли изогнётся вокруг. Блестящие лазерные лучи синхронизировались, образовав четкие трехмерные изображения. Он опять вызвал дело Кенни Ансеталя. Его элка загрузила в офисную сеть маленький файл; он был закодирован как прикрытие, официально заявляя, что все линии расследования проверены и исчерпаны. Он поменял делу статус на «закрыто», но потом, протянув виртуальную руку к программной иконке статуса, переключил на «неактивно». Данные втянулись обратно в сеть, но не закрылись. Йен вызвал дело Норта, быстро проверил. Ничего нового. «Ну разумеется». Он закрыл свою консоль, спустился в зонный театр на втором этаже, где Абнер, Лорелль и Рианна проводили омерзительное субботнее утро, и присоединился к отслеживанию такси номер 116.

Йен закончил работу в шесть тридцать, передав такси номер 117 вечерней смене с энтузиазмом сантехника, перед которым зияла затопленная ванная. Через десять минут он был в своей квартире.

В зелёном рюкзаке пряталась новенькая консоль «Эппл», мощная и с огромной памятью. Прошлой ночью Сид заверил его, что эту посылку будет невозможно отследить. Йен восхитился гладким белым прямоугольником с миниатюрными пурпурными и зелёными диодными лампочками, с изумлением думая о том, какие же связи у Сида, раз он может себе позволить купить что-то подобное со вторичного счета. Он взял из холодильника бутылочку воды со вкусом клюквы, сел на край постели, включил устройство. Загрузка и установка интерфейса владельца заняли несколько минут, все делала его элка. У него в квартире не было зонной кабины – Йен ею не пользовался. Взамен он надел очки с сетевыми линзами в ретростиле, но последней модели, с очень высоким разрешением. Йен одобрительно поджал губы: изображение было таким же четким, какое давала любая современная зонная консоль.

Элка подключила его к сети Маркет-стрит посредством длинного и сложного маршрута, в котором каждая ячейка служила предохранителем на случай, если его засекут. Оказавшись внутри, он применил код Вэнса Эльстона, чтобы запросить безопасное соединение с сетью Офиса-3. Йен заполучил его в первое же утро, когда Эльстон явился, чтобы командовать расследованием, – он использовал простую фишинговую маску на протоколе сетевого интерфейса, когда агент зарегистрировался в Офисе-3. Безопасные сети были устроены так, чтобы предотвратить незаконное вхождение снаружи; они не обладали защитой от нелегальных патчей, которые применялись внутри брандмауэра, – по крайней мере такие дешёвые системы, как та, что стояла на Маркет-стрит.

Подтвердив личность Эльстона, он установил новую часть сети с полным визуальным распознаванием и отслеживанием через ИИ. Теперь нужно было заняться местом; полицейская сеть имела доступ ко всем наблюдательным тралам внутри и вокруг Данстонской пристани. Изображение Шермана пришлось отсканировать с фото, от которого так невероятно веяло старым миром, но которое, оказавшись внутри программы, должно помочь отследить его на пристани. Это все, что требовалось для начала операции. Как только софт пометит Шермана, Йен вытащит транснетовый код из его телотрала и запустит традиционную программу «следи-наблюдай», которая отследит все его перемещения по городу. Возможно, не очень хорошо отследит – Йен установил множество ограничений, учитывая тот факт, что Шерман, предположительно, обладал значительной цифровой защитой. Им придется быть осторожными, принять, что софт довольно быстро его потеряет, после того как он покинет пристань, первые несколько раз. Но постепенно программа будет учиться и совершенствоваться, позволяя им собирать досье из передвижений и связанных лиц. Как только у них будет что-то конкретное, они начнут сами мониторить Шермана, ведя наблюдение, как и положено во время операции.

Было семь часов, когда Йен закончил устанавливать параметры и меры безопасности и убедился, что ответного удара не будет, даже если какой-нибудь байтоголовый раскроет его деятельность. Почувствовав себя лучше, чем за весь день, Йен отправился в душ. Он собирался поужинать с ребятами из участка, как договорились, а там уж видно будет, куда его занесёт эта ночь.