Текст книги "Булава скифского царя"

Автор книги: Пётр Волкодав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Царь всех скифов легко вскочил в седло. Толпа расступилась перед «послом» и наместником. Их окружили воины охраны, по приказу Горкоса. Зиммелих уже тронул поводья, когда из толпы протиснулся старый еврей. – Погоди царь всех скифов, – сбиваясь начал он. – У меня к тебе неотложное дело. – Старика задерживать не стали. Исаак, прихрамывая, подошёл к царю. – Говори торговец, но поторопись, мои дела не могут ждать – нетерпеливо приказал Зиммелих…

– Меня зовут Бен – Ата – на одном дыхании выпалил еврей.

– Волк рассказывал о тебе, что ты хочешь старик?

– Я дам твоим скакунам царе 500 медимнов овса, а воинам 30 баранов и пять коз. Ещё, четыре моих торговых судна в твоём распоряжении. – после этого торговец припал на ногу. Зиммелих наклонился и услышал тихие слова на языке скифов: – Архон велел передать тебе, Зиммелихе шкатулку. Он сказал, чтобы я отдал её только в руки царя скифов и больше никому. И ещё – служанка Парисада у живёт у меня и ожидает Волка. – Окружающие царя воины и Горкос ничего не услышали, а Зиммелих поняв старика, изменился в лице; всадники насторожились, но он успокоил их: – Купец хочет пригласить меня в гости, но я приглашаю его к себе. За тобой заедут – многозначительно посмотрел на старика Зиммелих и пришпорил коня. За ним последовал Горкос и стражники. Копыта стучали по вымощенной улице, отбиваясь в сердце. Царь всех скифов был в большом волнении, но не показывал этого… Крон оставил у торговца труд всей своей жизни и стоил этот труд очень дорого – жизни верховному жрецу. Только теперь Зиммелих понял, почему Крон не передал послание через посла, даже не предупредив Волка. Слишком дорого было то, что находилось в шкатулке у старого еврея. Под мощёными плитами двора Исаака, хранилась заветная шкатулка, плотно обёрнутая тонкой кожей, с подробной картой ойкумены и замысловатые крючки с переводом на греческий, ключ, к которым известен только Волку, о чём тот и сообщил, но на вопрос о рукописях пожал плечами. Теперь всё стало на свои места. Зиммелих начал жалеть о том, что оправил фракийца в Ольвию…

* * *

Плацдарм: Западнее южной оконечности керченского пролива.

Около полусотни торговых суден, большинство из которых составляли – триеры, и вёсельных шлюпов заходили в юго-западную бухточку Пантикапейского пролива. Диск слепящего уже показал свой край за эвксинским понтом. В молчании наёмники спрыгивали в воду и шли к берегу, чтобы подтянуть на песок корабли. Без всякой суеты на берег сгружалось оружие и продовольственный запас. Сотники негромко давали распоряжения своим людям. Сто воинов тотчас были отправлены на сбор «плавника». Менее, чем за час разгрузка закончилась. Высадившийся десант затаился и ожидал прикпзов. Костры не разжигали. Когда из за дюны послышалось утиное кряканье, Волк насторожился, но тревога оказалась напрасной и преждевременной – возвращался отряд разведчиков, предупреждая условленным сигналом.

Новости обрадовали командующего двух с лишним тысяч пехотинцев: – Наш приход остался не замечен мой командир – отчитался сотник, командир разведчиков. – В округе трёх тысяч локтей мы никого не заметили. В той стороне – разведчик указал на юго-восток, – есть маленький лесок. Я приказал нарубить веток для сооружения лестниц. Если здесь разожжем костры – нас скроет дюна.

– Хорошо, сколе – ответил Волк по-скифски и пронзительно свистнул. Со всех сторон к нему заспешили командиры. – Что будем делать Волк, у Оршеса не проходит горячка? – спросил тысячный, друг Оршеса. Фракийца охватила лёгкая паника и дрожь, но он не показал виду. А было от чего. Он теперь главнокомандующий наёмниками и от его решений зависит успех всей операции, задуманной Зиммелихом.

– Больших костров не жечь, – волнуясь приказал он. – На сотню один костёр. Обсушиться и отдыхать. Твоя сотня Таргитей будет дежурить. Распорядись и расставь караульных. Завтра у нас много работы. Всем воинам по два килика вина. И ещё – никаких криков и громких разговоров. Ясно?

– Ясно, всё нам ясно – тихо ответили сотники. Волк остался один. Ответственность за воинов тревожила молодого фракийца. Ему оказал большое доверие царь всех скифов. Перебирая в голове возможные варианты завтрашней операции, он не заметил подошедшего Астарха и его начальника охраны. Астарх тронул Волка за плечо. – Я и все остальные торговцы выполнили работу. Не мешало бы получить вторую часть платы.

– Это не всё торговец – ответил Волк и обретая уверенность, продолжил: – Теперь Астарх начинается самая ответственная часть. За следующую работу будет двойная оплата. Тебе сейчас нужно выйти в море и под покровом ночи прийти в Пантикапей.

– Но об этом не было уговора – удивился Астарх, а его начальник охраны насторожился. Фракиец сжал до хруста пальцы и попытался рассеять сомнения грека: – Я не мог об этом говорить раньше времени. Собери всех хозяев суден. Мне нужно кое-что сказать. Держать силой я вас не могу. Ты – Астарх и все торговцы здорово помогли нам, но ведь и плата-то соответствующая, а кораблей Клеонида маловато. – Астарх прищурился: – Хорошо, мы выслушаем тебя Волк, но ведб договорённость была другой. А по правде я никогда так быстро ещё не достигал Пантикапея. Ты был моим рабом, а теперь возглавляешь целое войско. Тогда ведь я не знал, что ты сын брата фракийского царя… Я соберу торговцев, но запомни: мы воевать и принимать в этом участие не будем…

– Собирай Астарх – ответил Волк. – Пришло время вам узнать всё. Мне очень нужна твоя помощь…

Торговцы задумались. Никто не мог и в мыслях допустить подобное предложение. Астарх удивлённо почесал подбородок и, переглянувшись с купцами, начал издалека: – Ты предлагаешь нам перевезти 18 тысяч войска с обозами и лошадьми в два, но ведь это невозможно Волк. Такого количества людей мы не успеем доставить. Я помню, как мы перевозили армию царя Александра, но твоя затея не идёт ни в какое сравнение с тем… И помимо платы ты гарантируешь значительное снижение торговых пошлин. Мы правильно тебя поняли Волк?.. Ещё ты говоришь, чтобы потом, мы подождали поллуны возвращения армии Зиммелиха. – фракиец кивнул в ответ. – Да, именно так Астарх – а последующие слова фракийца подняли всех торговцев с мест. У некоторых из них полезли глаза на лоб.

– Вы знаете и видели не раз, – повторил, улыбаясь Волк, обрёв наконец уверенность в сделке. – Скифы живут в городах на колёсах. Так вот, я хочу вам сказать, что города на колёсах станут плавучим флотом. Мы соединим по десять-двадцать повозок, спустим на воду и переправимся.

– Но они не доплывут, до другого берега, вы утонете. Это безумие – не удержался один из греков.

– Нет, это не безумие – ответил Волк, – а плавучий флот. Работы на том берегу уже идут. Вся древесина пропитана жиром, а по бокам и в центре будут находиться надутые бычьи и кожаные пузыри. Они не дадут утонуть. Если будет нужно поставить паруса, мы сделаем и это. Загвоздка в том, что для быстрой переброски, как считает Зиммелих, нужно к вашим судам, добавить гребцов, но это мелочи, и?.. – привязать к судам плоты, чтобы не снесло течением. Часть скифов и лошадей переправиться вплавь.

– Это невероятно! – вскричал Астарх. – Я потомственный мореплаватель, но такого никогда не слышал! – вскричал Астарх. – Города на колёсах, превращающиеся во флот. О Громовержец! О Посейдон! Я согласен! – Громко вскричал он и поднялся с горящими глазами. – Пропустить такое зрелище и не участвовать в нём!? – вскричал другой торговец – Да об этом будет говорить весь понт!

– Но – Астарх поднял руку, и все затихли. – Оплата! Ведь вы можете не выиграть сражения, а мы останемся ни с чем.

– Оплата двойная Астарх.

– Что нам делать сейчас, говори Волк – вмешался капитан ольвийского корабля. – Мы даём своё согласие. – Его глаза загорелись: – О Зевс, это невероятно – город на колёсах, который превращается во флот на волнах! Пропустить такое зрелище и не участвовать. Я согласен. – Фракиец, давно ожидавший подобного ответа, сказал: – Сейчас под покровом ночи нужно отправить два судна в Пантикапей. Остальные – выдуи завтра вечером, когда мы начнём штурм крепости… Самое важное, о чём просил царь всех скифов: – вас не должны заметить, а тем более перехватить. Астарх, ты возьми вот это. – Волк передал торговцу золотую бляшку посла Зиммелиха и перстень. – Покажешь их охране, и тебя пропустят. Это не всё… Зиммелих сказал, чтобы ты взял с собой толковых мореходов. Нужна будет ваша помощь в советах. И последнее: Я хотел попросить от себя лично. – Волк несколько замялся. – Говори фракиец, говори. – усмехнулся грек.

– Я хотел попросить тебя и твоего начальника охраны помочь мне. Он много прошёл с Александром и имеет большой опыт взятия крепостей и ведения боевых действий. Как видите Оршес бредит в жару, а я ещё не имею такого опыта, как Стокл. О плате мы договоримся. – Начальник охраны суден Астарха, не ожидавший ничего подобного, привстал, а Астарх задумался: – Я не хочу, чтобы Стокл погиб, впрочем, пусть он решает сам.

– Он не будет участвовать в войне – с жаром вскричал Волк. – Его советы будут чрезвычайно полезны нам. – Астарх кивнул и вопросительно поглядел на Стокла. – Я согласен – коротко ответил грек. – Война – моя стихия.

* * *

Совещание шло добрый час: – Я думаю, что нам нужно правильно распределить силы Волк.

– Согласен Стокл. Часть воинов пойдёт, чтобы перехватить корабли. Они не должны выйти из бухты. Туда я думаю направить тех, кто умеет плавать. Триста человек я думаю, хватит. Остальные пойдут на штурм крепости. – Стокл задумался; он почесал голову, с ним вместе задумался и друг Оршеса. Стокл долго барабанил пальцами по амфоре. Наконец он поднял голову. – Налей-ка мне вина Волк. Я предлагаю не брать крепость, а обложить её со всех сторон. При штурме мы потеряем много людей, а ведь для нас главное – выиграть время. Защитникам придется совещаться до утра, а там прибудет и передовой отряд Зиммелиха. Каждый из воинов распалит костёр, ведь это будет ночь. Защитники будут в неведении о нашем количестве и вряд ли захотят совершать вылазку до утра… Так однажды поступил Птолемей, мой командир… Главное захватить суда и никого не пропустить в крепость. Триста человек пустить на захват судов. Ещё триста – обезоружат береговую охрану; ещё триста – четыреста воинов должны отрезать путь любому из лазутчиков в сторону фатеев. – Друг Оршеса в сомнении покачал головой. – А если план раскроется, ведь крепость является ключом к последующему продвижению армии Зиммелиха?

– А ты можешь предложить другой вариант, сколе? – спросил Волк. Друг Оршеса рассмеялся. – Мне нравиться план Стокла, но я хочу добавить мелочь.

– Какую, брате? – не удержался Волк.

– Я думаю, что мы сможем обмануть защитников крепости лишь в том случае, если они заметят много скифских всадников.

– О Папае! – вскрикнул Волк. – Как я не догадался! Да, нам нужны лошади, обязательно нужны! Завтра мы непременно достанем лошадей! Мы не будем штурмовать крепость! У десятка костров останется по человеку. Остальные подъедут к воротам на расстояние выстрела и потребуют сдачи крепости в обмен на жизнь. Мы можем послать посла. Как я забыл о том. – Тысяченачальники с интересом поглядели на Волка. Тот раскрыл рубаху и вынул бляшку посла Ассея.

– Я согласен.

– Я согласен – ответили тысячные. Друг Оршеса добавил. – Когда защитники увидят бляшку Ассея, подумают о том, что царь Ассей пришёл из Таны и о том, что путей к отступлению больше нет! Послом, я полагаю, следует отправить старика-пьяницу. Он стар – пьянчуга, но не боится умереть и хитёр как лис…

– И я согласен со всеми, клянусь Папаем. – Волк вскочил и обернулся. Оршес, опирась на копьё стоял за спиной и пошатывался. – Я одобряю ваш план – повторил он, – А теперь налейте мне горячего вина. До завтра нужно быть в седле. А по поводу лошадей, я подскажу. Мне очень хорошо известны эти земли.

* * *

Астарх с опаской вёл четыре судна и три десятка лодок. К каждому из кораблей на коротких канатах привязаны плоты из кибиток м возов. Он всё не мог оправиться от смелого плана зиммелиха и рпосебя желал скифам победы. Когда корабли минули пять тысяч локтей, часть воинов, раздевшись догола, прыгнула в холодные воды вместе с лошадьми. Скифы плыли рядом лошадьми. От них к плотам отходили верёвки. На всякий случай, у каждого был надутый кожаный мешок. Гребцам стало легче, но Зиммелих не переставал поторапливать. Астарх с удивлением смешанным с восхищением наблюдал за царём. Подсказки мореходов не оказались напрасными: Астарх и его сотоварищи рассказали о силе прилива и боковых ветрах. Удивительно – царь скифов схватывал всё на «лету» и не стеснялся спрашивать. Все пожелания и предложения мореходов были приняты. Сейчас передовой отряд отборных воинов переправлялся через пролив. Волнения Астарх не испытывал. От человека, стоящего рядом, словно исходила сила и уверенность. Рядом с ним стоял царь всех скифов и напряженно всматривался в ночь. Невольно астарх вспомнил переправу войск Александра… Хотя, корабли ускорили ход, вода от этого не стала теплее. Астарх втайне удивлялся, как эти люди могут так долго держаться в холодной воде, а Зиммелих благодарил своего брата. Именно «путнику» он был обязан тем, что научил своих людей плавать и хорошо держаться на воде. Начиная с прошлой осени, все воины должны были проходить подготовку не только на суше, но и в воде. Именно это ставили ему в упрёк вещуны и советники, но он не послушал их: – Мы не рыбы, наш царе, зачем нам лезть в ледяную воду!.. – высказывали они. Теперь сомнения прошли у всех. Каждый из скифов чувствовал себя причастным к чему-то большему, чем он сам…

Зиммелих напрягся; показались огоньки костров на косе берега. Он оглянулся и свиснул. Воины зашевелились. С плотов спрыгнули все до единой лошади. К воздушным мешкам приторочили военное снаряжение. Зиммелих вслед спрыгнул в воду и крикнул Астарху: – Возвращайся на тот берег.

– Хорошо.

Тем временем четыреста отборных и самых лучших и выносливых воинов плыли к берегу.

В бликах костров наёмники под воительством Волка захватывали суда. На берегу слышались отчаянные крики и шум непрекращающегося сражения.

Волк, весь окровавленный почувствовал опасность и закричал: – Нападение с моря. Стоять! Стоять до конца! – он повернулся и быстро вырвал из горита лук, но затем, замерев от изумления опустил.

Первым из воды показался воин в золотой тиаре царя всех скифов. За ним шли сотни голых всадников. Засвистели стрелы, и раздался леденящий душу воинский клич скифов. Зиммелих уверенно вёл всадников к крепости. Завидев царя и его войско, выходящее из воды, обороняющиеся воины, бросили оружие и застыли в страхе, словно это были появившиеся из воды демоны зла. На мгновенье царь остановил коня около Волка: – Флот захватил?

– Да, мой царе, но убиты почти все мореходы. Они сопротивлялись до последнего воина.

– Отправляйся на корабли и веди их на вёслах в Пантикапей. Держись вон той звезды, всегда правее, понял! Выполняй – всадник умчался, обдав брызгами Волка. Волк пожал плечами. Ему до сих пор не приходилось водить в море суда и как это делается, он не имел ни малейшего понятия, но приказ царя не выполнить нельзя.

К воротам осаждённой крепости фатеев подъехали пятеро всадников: – Посол Ассея жив? – закричал Зиммелих. – Со стен ответили. – Пока жив, кто ты. Где царь Ассей. Ваши уловки не пройдут. – Царь всех скифов громко захохотал. – Зачем вам царь Ассей. Я обещаю, каждому из вас сохранить жизнь. Откройте ворота. – к Зиммелиху подъехали голые всадники и осветили факелами царя.

– О мой бог, Зиммелих провёл армию через море! – удивлённо вскричал комендант крепости. – Он демон, а не человек.

– Что будем делать, командир? – спросил один из воинов. Комендант крепости задумался…

– Приведите посла скифов, сейчас-же.

Наверху стены стоял полупьяный старый скиф из Ольвии и пытался разглядеть, находящихся под стенами и стоящих рядом охранников. Пьяница то и дело щурился, пытаясь разглядеть в темноте, но фокусировать зрение не так просто как хочется: – попробуйте читатель выпить литру водки и чего – или кого-нибудь разглядеть обоими глазами… бьюсь об заклад…

Пьяница-посод закрыл один глаз и радостно проорал, заикаясь: – Ммой ццаре! Ййя. Сспполнил порррручение ВВволка… Крепость ппала. Они нне уумеют ппить.

После короткой паузы под стенами раздался громкий хохот. Зиммелих сложил руки рупором и, сдерживаясь, чтобы не свалится с лошади, зычно закричал: – Клянусь Папаем старик, – это первая крепость, которую я не смог взять! ХА-ХА-ХА. Ты и там сумел набраться, старый пьяница.

– Рразви ж это крепость – заворчал довольный старик. Он опрокинул в себя очередной килик. Вино потекло по рубахе. Старик выпрямился, икнул, громко пустил газы и под неумолкающий хохот скифов и защитников закончил: – Зиммелихе, если бы ты знал мой ццаре… – самая стойкая и неприступная гора и крепость вво всей ойййкумене – ммоя баба. – С трудом закончив предложение, старик умиротворённо закрыл глаза, повалился на руки охранников и громко захрапел. Защитники крепости, ухмыльнулись и успокоились…

Глава семнадцатая Прощай моя Скифия

Сантор:

Сарматский вождь прищурился и, как бы невзначай, бросил скорый и нетерпеливый взгляд на притихшего и ошарашенного Нритана, а Сантор в ярости осадил коня, вонзив шпоры, да так, что конь, от боли, казалось, заговорит человеческим языком… и, не зная как выразить ярость, заорал: – Ну! – закричал он, зверея и наливаясь кровью, – Твой подопечный, гроза алан, – позорно сбежал. Я доверил тебе, тьфу ты… тупоголовый вол. ЯяЯ доверил тебе,! Сучье вымя… – Он зло сплюнул в сторону вернувшегося не солоно хлебавши, аланского вождя. Тот потупился и, не решаясь глядеть в глаза своему предводителю, запинаясь, пробормотал: – Откуда мне было знать, что этот проклятый «путник» знает волосатого. Мой слуга до сегодняшнего дня подчинялся только мне… Я не знаю, что с ним произошло. Прости меня Сантор. Я и мой народ искупит вину кровью.

– Пошёл ты! – в ярости заорал Сантор.

Ситуация, казалось однозначная для всех, приняла плохой оборот: волосатый ушёл, подорвав боевой дух, торжествовавших фатеев. Впрочем – на волосатого особенно и не приходилось рассчитывать. Ну, убил бы он врага; конечно же, это сыграло бы свою роль и подняло дух воинов, – как думал Сантор, но волосатого в любом случае остановили бы стрелы скифов. Плохо то, что волосатый на глазах у всего войска позорно бежал и, это вовсе не добавило чести в поднятии боевого духа его армии. Воины хмуро молчали, не решаясь разговаривать. Такое начало им не понравилось.

– Боги отвернулись от нас – перешёптывались воины, а Сантор в первый раз за последние годы почувствовал предательский холодок и нерешительность – исход схватки не сулил доброго: «путник» спутал все карты и развеял в одночасье миф о силе и необузданности волосатых и ЕГО права на трон. Сантор лихорадочно перебирал в уме всевозможные варианты, криво ухмыляясь – ведь он сын Перисада!

«Нужно воодушевить упавший боевой дух воинов и немедленно», – решил он, «иначе страх съест его воинов до начала сражения. А страх – хуже всего. Страх – самоубийца и враг, подкрадывающийся, норовя взнуздать жизнь и пределы ойкумены… И, этот «путник» – как не вовремя он появился и не кстати»…

Если бы в этот момент Сантор обернулся в сторону брата Нритана и сарматского вождя – высокого и ладно скроенного воина, то решение не замедлило себя ждать… И было от чего: сармат, нашептывал что-то на ухо «брату», и услышь это «что-то», Сантор – судьба обоих решилась мгновенно. А говорил сармат следующее: – Брат, держись меня. Сражение уже проиграно нами. Не нужно было устраивать эту схватку. Скифы теперь будут сражаться как звери. Я конечно попытася взять главный приз – голову путника, но кто знает… его словно оберегают все боги… там где он, там – победа. Я сомневаюсь теперь в нашем предприятии… потреплем мы их, конечно же здорово, но – сарматский вождь покачал головой… – Если наши ряды дрогнут, скачи за мной вон в тот лесок. – Нритан кивал «брату», словно они обсуждали план предстоящей битвы. Он так-же тихо зашептал. – А ты уверен, мой брат? – Сармат выдавил улыбку. – Сегодня не наш день, я чувствую это. Шансы на победу низки. Этот «путник» спутал всё Сантору, а если скифы знают о наглой смерти Крона, то нам несдобровать. Я привёл своих воинов в надежде потрепать хорошенько Зиммелиха и показать силу моего народа… Так или иначе, скифы обречены; пройдёт время – вспомнишь мои слова, но не сейчас. Надежды на победу мало, но мы потреплем их изрядно. Мы потреплем скифов. А потом, а потом будем ждать, и собирать мою армию во всех пределах ойкумены. Скифы слабеют с каждым годом, а мой народ усиливается. Жаль, что не пришли пять тысяч моих союзников, верно, их остановил клятый Ассей. Он и Зиммелих – словно два демона степи. Сегодня брат, главное – уцелеть. – Нритан закивал, соглашаясь и испытывая страх, а молодой царь сарматов, продолжил: – Береги себя брат, наше время ещё придёт, а вот звезда Сантора закатывается. – Сарматский вождь боковым зрением перехватил вопросительный взгляд Сантора и громко закричал: – Санторе, нам пора атаковать. Нельзя ждать! Будущий царь Боспора утвердительно закивал и приосанился, – приподнялся в седле. Голос уверенно загремел: – За мной мои воины! Правый и левый фланг на месте, центр за мной! За мной!

Сармат издал воинственный клич и двинулся вперёд, понимая замысел Сантора: – нужно разрядить обстановку и вселить уверенность в воинов; мысленно похвалил Сантора, и подозвал Ватона и вождя алан. Сантор, кратко и властно, без запинок отдавал последние указания: – Ты, Ватон с царём сарматов и Нританом, выдвигайтесь вперёд. Начнём со встречного боя. Ваши пять тысяч конницы должны показать нашу неустрашимость и обратить врага в бегство. Правый, левый фланг и пехота – остаются на месте и ждут моего рожка. Только по нему начинаем основные действия. Передать мой приказ всем моим воинам., Ясно? – Ватон утвердительно кивал, воодушевляясь уверенностью, с какой изъяснялся Сантор. – Да, мой царь, – говорил он, – я согласен с тобой, но ты, останься здесь. Твоя жизнь много весит для нас и не нужно пока рисковать. Твоё время ещё не пришло.

– Да, мой верный Ватон, – Сантор, поправил боевой шлём. – Я возглавлю резервный полк. Когда мой рожок пропоёт трижды – я введу полки и сомну их… Всё! Ведите воинов и покажите начало нашей неумолимой победы – он вздыбил коня и громко закричал: – Вперёд мои воины! Мы победим! Вы будете щедро награждены. За головы моего брата, Зиммелиха, царя Ассея и «путника» – самые щедрые награды! Вперёд мои неустрашимые воины и богатыри. Нас ждёт победа!

На стороне Сатира в ответ заиграли рожки Ассея и Зиммелиха… Словно невидимый дирижёр отдал команду музыкантам: тысячи стрел, затемняя утреннюю свежесть сентябрьского дня, ливнем полились с обеих сторон. Правый и левый фланг обеих армий остались недвижны… Братья, незримо чувствуя ситуацию, приняли одинаковые решения.

Сантор презрительно искривился и подумал: «Мы с братом одинаковы в своих решениях, но не в целях».

Началось: – встречным боем тяжёлой конницы. Сантор повернул коня и направил его к возвышенности… Сражение началось, но в душе всё равно оставался осадок: начало битвы, тщательно выстроенное и спланированное, испортил один человек – «путник».

– Слава Сантиру, царю Боспора! – раздался рев воинов, заглушаемый гулом копыт и взъёрошенной пылью Апи.

С другой стороны прогремело: – Слава Сатиру, царю Боспора! – Сантор многозначительно ухмыльнулся своим советникам и военачальникам, вселив в них уверенность, а про себя заметил. «Ватон прав: нельзя мне сломя головой идти вперёд… Велика цена победы. В нужный момент я переломлю исход сражения. Уж в чём, но в трусости меня никто упрекнуть не посмеет». Он пристально вгляделся в сближающиеся армии и удовлетворённо зацокал языком. Сармат и Ватон, впереди своих частей уверенно вели конницу к врагу, а в центре поля ожидал одинокий всадник со стягом царя всех скифов – Зиммелих. Он так и не возвратился назад – к своим. Зиммелих уже вложил лук в горит и, прикрыв левое плечо спинным щитом, ожидал первых всадников, выставив копьё и взяв в левую руку акинак. К нему торопились свои: – Сатир с поднятым мечом, царь Меотиды – Ассей с неизменной секирой. Зиммелих встретился глазами с возбуждённым Сатиром, заняв свое место справа и послал коня в мах. Долину огласил рёв скифов – Урра! – символ восхищения отцом Хораса – слепящим диском «РА»! Полк сарматских катафрактариев, ведомый «братом» Нритана, вошёл в неприятеля как нож в масло, нанизывая скифов на длинные копья… Схлестнулась сила с силой, воля с волей, ненависть с ненавистью, подлость с гордостью и честь и честью…

Напряжение не спадало. Сантор щурился, всматриваясь в происходящее на равнине. Хорошо был виден Сатир в окружении скифской гвардии. Брат рубился как богатырь, часто бросал короткие взгляды по сторонам. Он искал брата и не находил, а рядом маячила высокая фигура воина золотой тиары – Зиммелиха. Его окружили и отсекли… Левее, попав в окружение сармат, ожесточённо рубился неукротимый и доблесный Ассей…

Ватон смял сотни скифовской конницы; сарматский царь, отбросив щит: – направо и налево рубил и колол врагов – ненавистных сколотов и приближался к Зиммелиху, оттесняя всех, не боясь смерти и, держа позади брата – Нритана.

Рубка с переменным успехом и, это не могло не радовать Сантора… Советники не переставали бросать нетерпеливые взгляды, но он был спокоен и непоколебим. Один из тысячных, взмолился: – Пора царь, пора трубить!

– Нет! – Сантор отмахнулся, не переставая следить за ходом сражения. Подозвав трубача, сухо отдал приказ… Не ошибся он и на этот раз.

Рог Сантора пропел одновременно с рогом Ассея. Правый и левый фланги обеих армий двинулись навстречу. Теперь в сражении вступили все силы, за исключением резервного гвардейского полка Сантора. А, Позади, него, в яру, заржали нетерпеливо кони. Сантор грозно закричал: – Стоять! Ни шагу вперёд, рано! – Многотысячный рёв снова взорвал тишину: обе армии вошли в тесное соприкосновение…

Сражение продолжалось несколько часов и не выдавало перевеса ни одной из сторон. Сантор наконец решился и торопливо подозвал трубача. – Труби, вводим второй и третий эшелон. Резерв остаётся на месте…

Скоро, рядом с ним остались только его командиры резервного и отборного из лучших сарматских и боспорских воинов. Осталось самое тяжёлое – ждать и не упустить момент, когда противник вымотается и тогда – вводить резерв. Он попробовал отогнать нехорошие мысли и отвлечься, но не получилось. Образ Магиры ненадолго вспыхивал перед глазами и погас, растворяясь в шуме битвы и напряжённом ожидании. Сантор сжал до хруста пальцы и вытер выступивший пот… Его брат ввел все резервы. Он прошептал про себя. «Я отмщу за тебя моя жена. Отомщу. А в твою честь выстрою величественный храм богини Артемиды. Моя богиня!»

Когда центр его армии начал проваливаться под натиском Зиммелиха, Сантор с жаром потёр руки и обрадовался. – Дрон – глупец! – сказал он своим офицерам, – царь Дрон – глупец, – повторил он, не обращая внимания на недоумевающих командиров и, пояснил: – Дрон оголил правый фланг и бросил своих воинов в мясорубку и кашу. Он глупец. Сейчас мой брат завязнет там, а мы разобьём их левый фланг. Это то, чего я ожидал. Слава Зевсу! – Сантор просиял, не скрывая радости… Образ танцующей Магиры ярко вспыхнул и взволновал… Она обворожительно кружилась в танце, покачивая бёдрами и протягивала к нему свои прелестные руки и танцевала, маня за собой к левому флангу брата. Сантор улыбнулся ей, не обращая внимания на своих офицеров, подозрительно глядящих в его сторону. Он с жаром потёр руки, решительно надел золотой шлем с серебряными нащёчниками и скомандовал: – Труби! – Трижды взыграл рожок. Из яра донеслись короткие команды тысячных, нетерпеливое ржание боевых лошадей и гулкий топот мызыки победы. Резервный – пятитысячный полк в полном боевом построении, – клином, вышел из балки. Сантор, погнал коня и занял подобающее ему место – впереди. Его резерв, под начавшие испуганно петь скифские рожки, взял быстрый галоп и клином птиц устремился к левому флангу брата.

* * *

Сатир:

Кобылица Дрона нетерпеливо пряла ушами и рыла копытами землю. Всадник сдерживал и себя и своего боевого коня, не сводя глаз, с идущей в центре долины реки Фат сечи. Он, как равно и Токсарид, нетерпеливо ожидали сигнала к началу боевых действий. Дрон покусывал непрестанно губы и бросал косые взгляды на усмехающегося в преддверии сражения, бывалого полководца и царя – Токсарида.

– Сейчас Дроне. – Токсарид застегнул шлем и заправил бороду под доспехи. – Сейчас Дроне – повторил он и спокойно, не торопясь, надел боевые рукавицы.

Саму битву встречного боя разглядеть не так то просто. Мешал диск слепящего бога и облака пыли, не успевшей осесть. Пыль, наконец, рассеялась и это утолило нетерпение царя будинов: на равнине шёл равный бой. В гуще сражавшихся то и дело мелькала высокая фигура царя всех скифов и его тиара, а невдалеке яростно отбивающегося от «длинноголовых» – Сатира. Бой шёл с переменным успехом. Воины Ассея потеснили врага и вырвались несколько вперёд. Ассей буднично размахивал боевой секирой и наносил удары дротиком, отпустив поводья «Рассвета», цепко обняв круп коня ногами. Дрон всегда восхищался таким искусством царя Меотиды. Так, как это проделывал Ассей, умели многие, но, – не теряя равновесия и буднично – спокойно, мог только один – Ассей. Подобная техника была довольно сложна и опасна для всадника. Всегда есть риск потерять управление лошадью и пропустить встречный или боковой удар, но Ассей не бравировал своим боевым искусством ни перед кем. Со стороны могло показаться, что конь и всадник – одно целое. Некое мифическое животное – кентавр получеловек-полуконь.

Дрон дрожа, снова вопросительно поглядел в сторону Токсарида. Царь утвердительно закивал: – Да, Дроне. Я тоже считаю что пора. Сейчас затрубит рог Сатира.

Оба полководца – царя, не сговариваясь, развернули коней в сторону своих воинов и потянулись за рожками. Токсарид, что духу, закричал: – Воины, Мы начинаем! Держитесь свободно и смело глядите врагам в лицо. Не напрягайте ваши руки до непосредственного столкновения. С нами Папай и Апи! С нами Крон, верховный жрец семи народов и сын степей – «путник»! Луки – наизготовку.

Войско шумно выдохнуло и проорало:. – С нами Папай! – Токсарид поднёс рожок и в этот момент раздались два призывных коротких звука рожка Зиммелиха.

Затрубили они одновременно: – царь будинов и царь северных скифов и послали коней в мах. Дрон бросил поводья, как учил его Ассей и обхватил сапожками круп кобылицы; копьё приторочил к специальным уключинам на крупе и выхватил лук. Он уже не тот мальчишка, что терялся в сражении под Тирой. Он изменился: стал спокойнее – взгляд не метается из стороны в сторону, появилась уверенность в себе и своих силах. Сейчас он ведёт свои полки как скифский царь – впереди, а позади – шесть тысяч его голубоглазых воинов. Противник приближался, но Дрон встревожился:.. впереди-справа, где рубился Зиммелих со своими воинами, начал проваливаться центр. Царь всех скифов ожесточенно сражается с превосходящими силами сарматов и отступает, нарушая боевой строй и создавая угрозу войску Сатира, а помочь, не могут ни вырвавшийся вперёд всех Ассей, ни Сатир. Клин сармат провалил центр и рассекал войска, создавая угрозу окружения… Дрон, едва перекрикивая шум битвы, закричал скачущему рядом, своему тысячному: – Я иду в центр! Я иду в центр и отсеку сарматов, а ты веди три тысячи с Токсариду. – Офицер Дрона, выполняя замысел и приказ своего царя, приблизился, и, на скаку закивал и вырвал рожок. – Мой царе, – прокричал он, – но ведь приказ был другой!