Таинства любви (новеллы и беседы о любви)

Текст добавлен: 31 октября 2016, 03:45

Текст книги "Таинства любви (новеллы и беседы о любви)"

Автор книги: Петр Киле

Жанр:

Современная проза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Назад к карточке книги

14

Интерьер квартиры Мурановых; в гостиной накрыт праздничный стол, но места хватает и для уединения, и для танцев у рояля. Корпоративная вечеринка; Хор девушек играет роль сотрудниц и светских дам.

КАССАНДРА. Говорят, Олег Славин был любовником Василины при ее муже, который оставил ее и разорился.

АСЯ. Ищите женщину.

ЮНОНА. Теперь он бы рад на ней жениться, да у Василины свой интерес.

АСЯ. Никитин?

КСЕНИЯ. Недаром у нас явилась Сана.

КАССАНДРА. Теперь никому из нас ничего не светит.

Зумер домофона. Василина впускает в картиру Веснина.

Василина приветливо:

– Как хорошо, Дима, что вы пришли!

Веснин прямо:

– Нет, Василина Михайловна, я не пришел... Я зашел за Вовой. Вы позволите нам отправиться на прогулку? Ни ему, ни мне на вашей корпоративной вечеринке делать нечего, согласитесь?

– Я-то согласна и рада, но с Саной вам тоже следует найти общий язык, как со мной, а вы чем-то ее весьма задели.

– Конечно. Она пришла к выводу, что всем мне обязана: и жизнью, и сыном, – и этого ей трудно вынести.

– Но чувство благодарности – это любовь. Она любит сына, а тут еще вас надо любить, боится двойного плена, когда свобода – ее закон.

– Как у Кармен.

Василина, уводя Веснина в сторону:

– Дима, ты не теряешь время с Саной?

– Мне кажется, я не переменился к ней.

– Что это значит?

– Признаться, я вновь влюблен, но, знаете, как? Так влюблен я и в вас. В вас что-то есть. Теперь всех нас сближает и Вова.

– А вы готовы жениться?

– Если она захочет.

– А сами? Или вы готовы жениться ради сына, а не из-за нее самой? Кажется, я начинаю понимать... Для Саны это означает, что вы не любите ее, не уважаете... Вот чем она задета.

– Нет, у меня нет сомнений, она достойна всяческого уважения, восхищения и любви. Но и мое восхищение ею задевает ее.

– Бог мой! Это и есть основа любви. В ней всегда присутствует страх и ревность. Это секса ныне не боятся, а любовь – как с нею сладить? Страшно.

Вова приводит мать чуть ли не за руку.

Сана серьезно:

– Какая прогулка на ночь глядя!

Веснин:

– Мы можем сходить в кино?

– Посмотрите фильм в его комнате, коли не хотите знать наших гостей.

Василина, всплескивая руками:

– Это еще хуже.

– Вот как будет лучше: я увезу Вову домой с ночевкой.

Зумер домофона обрывает переговоры; Веснин с Вовой в сопровождении Василины идут весело к двери; Сана бросается за ними поцеловать сына, заодно целует и его отца. Василина вся вспыхивает от умиления. В свою очередь целует внука и его отца.

Сана волнуясь:

– Сходите в кино и возвращайтесь. Я буду ждать. Вечеринка потеряла для меня смысл. А это означает, что я могу выкинуть что угодно.

С уходом Веснина и Вовы хозяйки встречают Никитина, Олега Славина и нескольких молодых людей, среди которых и Павел. Хор девушек зачинает вечеринку. Музыка. У стола закусывают, пьют, беседуют, танцуют – непрерывная пантомима, с диалогами в отдельных мизансценах.

Олег весело:

– Сана, мы с вами знакомы. Я один из компаньонов Никитина.

Сана серьезно:

– Я помню вас, Олег Владимирович. Мой отец ревновал маму из-за вашего навязчивого внимания к ней. Я упоминаю о том, чтобы вы и в мыслях не держали ухаживать за мной.

– Я и не думал. Я просто восхищен...

– О том я вам говорю. Повторять не буду.

– В чем дело? Нельзя со мной так разговаривать. Я...

Сана с усмешкой:

– Хотите выругаться?

– Боже, упаси! Я любил и люблю вашу мать.

Сана смеется с торжеством:

– Ага! (Уходит в сторону.) Теперь возьмемся за нашего босса.

Василина и Никитин, переговариваясь между собою, невольно наблюдали за Олегом Славиным и Саной.

Никитин:

– У Саны такой шарм, что не дается даром.

Василина:

– Вы хотите сказать, что это обходится недешево. Да. Но молодость – великое достоинство, что ни на какие деньги не купишь. Просто надо уметь обладать этим достоинством, как иные миллионами.

– Вы держитесь проще и лучше.

– Не надо сравнивать мать и дочь. У нас разные достоинства и недостатки по возрасту и времени, в какое жили и живем.

– Я ловлю себя на мысли, как бы совместить вас...

– Подождите. С годами Сана будет лучше меня, сохраняя при этом молодость, благодаря современной эстетике, мне чуждой. Природа у нас одна.

– Нет, в вас есть неповторимая особенность. Работать с вами – одно удовольствие.

Василина с невольной лаской:

– Работа, работа, а счастье?

Никитин, следя глазами за Саной:

– Вы обещаете мне счастье?

– Игорь Сергеевич! Вы сами хорошо знаете, чего вам не хватает, или хотите.

– Это не одно и то же. Но я вас понял.

– Не уверена. Вы не пьете. И к еде не притронулись.

– Я сыт уже от одного вида прекрасно сервированного стола.

– И также от одного вида прекрасных наших сотрудниц?

– Я не ангел, Василина.

– Надеюсь. (Дает знак девушкам.)

Хор девушек вовлекает Никитина и Василину в некую игру с пением и плясками.

Сана с мобильником уединяется у окна:

– Вова? Вы где? У дедушки с бабушкой? Остаешься ночевать? Позови Диму. Папа передает привет? Пока.

Василина подходит к дочери:

– Что случилось?

– Ничего. Вова остался на ночь у отца. (В сердцах.) Пусть забирает. А ты выходи замуж за Никитина. А я вернусь на сцену.

– На какую сцену?

– Мама, я не говорила тебе... Едва я успела приехать в Москву, появились статьи обо мне в газетах. Кто-то раскручивает мое имя. Я догадалась кто.

– Кто?

– Один продюсер из шоу-бизнеса. Эдуард... Мы, естественно, созвонились. Это он возглавляет известный ансамбль «Альгамбра». Он приглашает меня в труппу, обещает мне головокружительный успех. Это не стриптиз, мама, но около того.

– Не торопись. Надо с умом воспользоваться ситуацией, возникшей в связи с твоим возвращением из Парижа.

– Спасибо, мама!

– Ты уходишь?

– Хочу посмотреть на выступление «Альгамбры» в одном из ночных клубов. А не поехать ли нам всем туда?

– Тсс! Я сама хочу посмотреть на этот ансамбль. Но это в другой раз.

– Спасибо, мама! Так, теперь я готова и спеть, и сплясать для твоих гостей.

15

Интерьер офиса компании – в стеклянных стенах виды Москвы в гирляндах огней. Кабинет Никитина, он стоит у окна; входит Павел, ставит диск, на экране выступление Саны в роли стриптизерши.

Никитин обескураженно:

– И это крутится в интернете?

Павел деловито:

– Да. Мне сказали, появилось недавно, и выдают это за выступления Роксаны Мурановой в Париже. Но это похоже на то, что мы с вами видели однажды в ночном клубе.

– Узнаю. Это она. Кровь с молоком. Она и теперь молода, но лучше.

– И фильм с ее участием есть в продаже.

– Просмотрел?

– Да. Обычный французский фильм с какими-то мелкими перебранками... Там одна Роксана живая, играет дикарку из предместья, ну, вроде красотки Джулии Робертс. Но конец печальный.

– Не рассказывай. Посмотрю дома. И этот диск забери.

– Хорошо.

– Мне надо подумать. Вот послушай. Несомненно из-за Василины я смотрю на Сану как на дочь, на которой я могу жениться. Забавная ситуация.

– В самом деле.

– Нет здесь никакого извращенья, но любовь ли это? Или один соблазн? И та, и другая соблазнительны на свой лад – до греха и счастья.

– Но вы же не соблазнились.

– И слава Богу!

– Женитесь.

– На ком?

– Разумней на старшей.

– А Олег?

– Он давно получил отставку.

– Жениться, конечно, разумней на старшей. А влюбиться... Но, не смешно ли, технарь, ударившийся в бизнес, вдруг загорается возможностью счастья, как в юности?

– По крайней мере, это не блуд, не разврат, что доставляют себе за деньги нувориши, почитая себя господами.

– Вот я боюсь пуститься тоже во все тяжкие. Или уже не осталось сферы для подлинных чувств? Нет и понятия греха? Полный беспредел в чувствах, как и в поступках.

Телефон на столе. Никитин поднимает трубку.

Никитин:

– Сейчас мы поедем.

– Да, уже поздно. (Уходит.)

16

Интерьер ночного клуба; бар, столики, сцена, на которой выступает Хор девушек как ансамбль «Альгамбра». Это идет дневная репетиция.

Эдуард и Сана у самой сцены; в стороне за столиками Василина, Никитин, Павел, Веснин, Елена, Стас.

Эдуард Сане:

– Своих родных и знакомых тебе следовало пригласить на концерт, а не на репетицию...

– Нет, нет, именно на репетиции, как при интервью, им понятнее все будет. Если ансамбль им не понравится, боюсь, мне придется сделать непростой выбор.

– Тебе самой надо выйти на сцену, и они растают.

– Нет, это не публика ночных клубов...

– Здесь площадка для старта!

– Это я понимаю.

– И роли в хороших фильмах обещаю. Что?

– Быть благодарной я не умею.

– Ты красива и талантлива. Это выгодные для меня вложения.

Сана, взглядывая на Никитина:

– За вложениями дело не станет.

Никитин и Василина.

– Чем я занят средь бела дня?

– Вам следует объясниться, пока не поздно. Сана на распутье... Ей нужна перспектива...

– Я предлагаю ей руку, разве этого мало?

– Спрашивайте у нее.

– Разве она не в курсе моих намерений?

– Игорь Сергеевич.

– Разве вы действовали не сообща?

– Нет. Если на то пошло, мы скорее соперницы.

– В самом деле! Не было ни гроша, вдруг алтын.

– Вся ваша жизнь, как сказка!

– Успех меня радовал и укреплял дух, но впервые ощущаю нечто вроде головокружения...

– Это хорошо. И опасно.

– Мне надо сейчас же объясниться с Саной. Она пригласила нас сюда, я думаю, недаром.

– Хорошо. Мне необходимо переговорить с ее продюсером.

Василина подает знак дочери, и они меняются местами. На сцене происходит повтор эпизода.

Никитин, словно робея:

– Сана! Вы не могли не заметить, какое впечатление произвели на меня ваша молодость и красота.

Сана скромно:

– Это я замечаю постоянно. И, знаете, не всегда бывает приятно. Что касается вас, Игорь Сергеевич, я думала, это ваше доброе отношение к моей матери.

– С одобрения вашей матери я предлагаю вам руку и сердце.

– Не удалось вас мне сбить и заговорить.

– Сана, не надо со мной играть. Я жду решения моей участи.

– Это неправильно.

– Что?

– Предлагать мне не играть. Без игры я не вступаю в отношения, какие могут привести к чему-то. А просто прохожу мимо. Вы этого хотите? (Встает и делает вид, что уходит.)

– Ради Бога! Не проходите мимо.

– Так-то лучше.

– Предлагаю сыграть свадьбу, как в старину, то есть после венчания в церкви сразу на поезд до Владивостока, а там в Японию. (Достает коробочку с перстнем.)

– Какая прелесть! То есть медовый месяц провести в деловой поездке?

– Одно другому не помеха. Уже по возвращении вы примете решение, какой род занятий выбрать, я приму любой ваш выбор.

– Но на сцену-то я должна выйти сегодня.

– После свадебного путешествия, что вполне естественно.

– А когда свадьба?

– В течение этой недели какой день вас устроит?

– Что говорить, сногсшибательное предложение, что однако смахивает на произвол. А на это я отвечаю однозначно: нет.

Никитин смотрит на Василину с укором, словно это она его подвела; Василина и Сана меняются местами, а затем Сана уходит за кулисы.

Елена, Стас, Веснин догадываются, что произошло.

Стас:

– Он сделал ей предложение?

Елена тихо:

– Я навострила уши и все слышала. Речь шла о венчании в церкви и свадебном путешествии в Японию. Сана не взяла его подарка и ушла за кулисы.

Веснин с удовлетворением:

– Она выбрала сцену, вместо замужества. В принцине это правильно.

Никитин встает, Василина удерживает его чуть ли не за руку.

– Игорь Сергеевич! Сейчас выступит Сана.

– Я видел ее на сцене. Вы знали, что она выступает в ночных клубах стриптизершей?

– Это были выступления студенческого ансамбля, из которого и выросла «Альгамбра». Это уже настоящая профессиональная труппа, у которой есть будущее.

– Если сфера шоу-бизнеса вам так близка...

– Вы предлагаете мне уйти?

– Ну, вот, хорошего же мнения вы обо мне! Просто дайте мне время вернуться в свою колею. Продолжительная деловая поездка мне несомненно пойдет на пользу. Прощайте!

– Всего вам хорошего.

ХОР ДЕВУШЕК

В сиянии огней Москвы-реки

Из тьмы летим, как мотыльки.

Огни Москвы – чудесная подсветка

Страстей ликующих отметка

Десятка мировых столиц

Свободы, счастья без границ.

И ночь восходит бесподобным светом,

Ликующим средь звезд приветом.

Играем сексуальность на показ,

То пляска страстная для глаз,

Вся нега пластики, без порно, -

Игра веселая бесспорно!

И сладость лучезарных битв,

И песнопений, и молитв.

Девушки едва одеты, но в их движениях грация и красота, что производит ошеломляющее действие на Веснина, Стаса и Елену, а на Василину – до слез.

17

Интерьер квартиры Весниных, с крышей, покрытой снегом. В гостиной накрытый стол. Веснин и Стас на ходу закусывают и прохаживаются.

Стас:

– Как там у Шекспира: «Быть или не быть?» А дальше?

Веснин:

– Как! На гребне успеха ты задумался об уходе из жизни?

– Ты смеешься... Какой это успех!

– Участие на престижной международной выставке актуального искусства – разве это не успех для художника?

– Весь мой успех – это как на глазах у публики рассыпался мой «Шарманщик», превратившись в кучу проволоки и тряпья, а шарманка все издавала звуки песенки...

– Что говорить, ты не просчитался.

– Еще как просчитался. Не стану я больше этим заниматься.

– Возьмешься снова за кисть?

– Зачем? Шарманщик – это был я...

– Ну, да, самовыражение художника.

Стас, размахивая руками:

– Он развалился недаром. Я давно ощущаю в своих телодвижениях разлад... Иду по улице, вижу в сторонке: кто-то хоронится или хорохорится, чем-то неуловимо похожий на меня... А это бомж! Мой собрат! Я такой же нищий, как он, хотя ни в чем не нуждаюсь, относительно благополучен, но это видимость. Я бомж, который роется на свалке человеческой цивилизации и культуры.

– Это я давно тебе говорил.

– А я тебя не слушал, принимая тебя за совка. Кстати, как и твоя сестра.

– Сами вы совки. Все понятия извращены до полной противоположности. Олигархи выдают себя за демократов и так далее. Надоело!

– Вот видишь, ты тоже бомж.

Веснин в сердцах:

– Да, если иметь в виду Советский Союз. Но Россия-то никуда не делась. Здесь моя Родина, здесь мой дом. Да, здесь ныне беспорядок, и мне неуютно. Но, знаешь, поэты во все века и во всех странах никогда не благоденствовали. Хуже, в России установилось самое непоэтическое время в ее истории, – величайшая разруха в сознании людей и беспредел во всех сферах жизни и власти. Вот это терпеть – у меня нет уже сил, не хватает дыхания.

– Думаешь уйти?

– Когда надумаю, тебе не скажу. Еще последуешь за мной сдуру.

– А я скажу тебе. Надо же исповедаться перед кем-то, прежде чем как уйти из жизни.

– Ничего не говори мне. Ведь я скажу сестре, и не удастся тебе разыграть из себя шарманщика.

– Не скажешь, как не скажешь о своем решении. Я чувствую, мы оба на пределе, а у тебя есть весьма веские причины. Ни поэзии, ни любви – как поэту жить?

– Черт! Ты словно подталкиваешь меня к роковому шагу, который я уже давно держу про запас.

Елена, заглядывая в гостиную:

– Что с вами? Что случилось?

Стас в том же тоне:

– Да, быть или не быть, – вот в чем вопрос!

– Дима, и ты? У него это игра. Сейчас Сана по пути на концерт завезет к нам мать и сына, которых я пригласила от твоего и своего имени.

Стас злорадно:

– В честь шарманщика с его лебединой песней и крахом.

– Прекрати! Шарманщик – вечная фигура.

– Как флюгер. О боги! (Носится с новой идеей, внезапно осенившей его.) Флюгер такой и такой, всех времен и народов. Целая галерея картин.

Веснин:

– Всемирная слава!

Звонок. Елена открывает дверь, входит Василина.

Василина, смеясь:

– Я одна. Сана взяла с собой Вову. Почти у всех девушек маленькие дети. За кулисами там целый детский сад.

Елена:

– Хорошо. Это даже кстати. Папа и мама отправились в театр на Чехова.

Василина раздевается, снимает сапожки:

– Вот молодцы!

– Да. У нас все хуже.

– Что случилось?

– Ничего нового. У Димы перепады настроения и раньше бывали. А теперь все острее переживает, и мысль о самоубийстве все чаще мелькает. Благо, есть с кем поговорить на эту тему.

– И Стас? Его показывали по телевидению. Там что-то произошло с его картиной.

– Кто-то задел раму, может быть, не нарочно, без умысла, а она висела на плечах шарманщика, и он развалился. Все делали серьезные мины и втихомолку смеялись. Это было ужасно. Но теперь фото с картины «Шарманщик» мелькает в интернете, как бренд.

– Можно поздравить его с успехом?

– Нет, впал в отчаяние, вот они с Димой с утра пьют и упиваются мыслью о самоубийстве.

– Хорошо.

– Хорошо?

– Хорошо. Пусть принимают и меня в клуб самоубийц.

Елена смеется:

– Сначала мы хорошо поужинаем.

Василина проходит в гостиную, куда Елена приносит горячее блюдо. Веснин и Стас встают, видно, навеселе, и принимаются угощать женщин, что их не устраивает, и они меняются местами.

Веснин, улыбаясь:

– Василина! А где Вова?

– Увезли в театр.

Стас жене:

– Садись поешь. Налить вина?

Веснин Василине:

– Вам водки?

– С чего вам вздумалось унывать? Эх, мне бы на ваше место! Ах, зачем я не родилась мужчиной!

– Нет, нет, одна привлекательная женщина стоит всех мужчин на свете!

– Да, да... Я могла бы нажить себе состояние, а почти всего лишилась из-за мужа, которого обобрали до нитки; я бы могла возглавить одну из компаний, но из-за дочери лишилась хорошей должности и превратилась в бабушку, которой не позволяют заниматься воспитанием внука. Какая у меня жизнь? Прошу принять меня в клуб самоубийц.

– Нет такого клуба. Это Елена выдумала.

– Ну, тогда в клуб влюбленных самоубийц.

Елена:

– Хотела бы я знать, в кого влюблен Стас?

Веснин:

– В самом деле, мысль о самоубийстве возникает у влюбленных в жизнь. Не парадокс ли это?

Стас поднимает палец:

– Парадокс! Мейнстрим. Проще сказать, гламур.

– В самом деле, Василина, вы всегда производили впечатление влюбленной женщины... Было завидно, в кого вы влюблены, кто этот счастливчик.

Елена предлагает Стасу помочь ей унести пустую посуду; они уходят; затем Стас выходит на крышу.

– Правда?! Только я сама не всегда знала, в кого. Образы мужчин и женщин множились и сливались, как вдруг обретали осязаемые черты и телесность. Сегодня это Вова и, что греха таить, вы.

– Я?!

– Будто не знали.

– Но я думал, это просто ваша непосредственность, ваша манера обращения, ласковая и доверительная до нежности.

– Не со всеми я такая была и есть. Я всегда знаю, кто может в меня влюбиться или в кого я. Уже это меня радует, но разумнее не увлекаться. Это как цветет папоротник втайне. Но однажды все-таки распускается цветок.

Прямой любящий взгляд, который ничего не просит и не обещает, как свет звезды в душевной глубине женщины.

Веснин шепотом:

– Вы прекрасны!

– Вы все думаете о смерти?

– Я не думаю о смерти. Гадкого и отвратительного на свете и так сверх всякой меры. Мысль о смерти – это как стрела пронзает мозг, но я еще жив, испытание продолжается.

Стас на крыше, покрытой снегом. Пройдя к краю, стоит, как у пропасти.

Стас:

– Зарыться в снег и заснуть. И не проснуться. Бомж в сугробе. Какая идея! Нет. Идеология – это примитивно. Но без идеологии выходит еще примитивнее. Как у дикарей. Где же выход? Выхода нет. Если у Димы не хватает дыхания, то я давно не дышу, нельзя дышать смрадом свалки. Лучше броситься в снег, пока он пушист и чист. (Бросается вниз головой.)

Елена на крыше: Стаса нет. Она возвращается вниз.

Елена, пожимая плечами:

– Где он? Он был на крыше. Но там его нет.

Веснин выбегает на улицу; Василина с Еленой обходят квартиру. Входят Татьяна Дмитриевна и Семен Иванович, празднично настроенные. Елена и Василина выбегают к ним навстречу.

Елена:

– А Диму вы не видели?

Татьяна Дмитриевна:

– Нет. А где мы должны были его видеть? В театре?

Семен Иванович радостно:

– Василина! Приветствую! Очень рад. А что, Дима с Вовой вышли на прогулку?

Татьяна Дмитриевна с тревогой:

– Да, что произошло?

Василина:

– Сейчас... Как вам понравилась постановка? Ведь нынче классику ставят так, что Чехова не узнаешь.

Семен Иванович смеется:

– А мы знали, куда идем. Так хорошо, словно на несколько часов вернулись в старое доброе время.

Веснин приводит Стаса, который счастлив до слез.

Веснин:

– Стас угодил в сугроб.

Стас с воодушевлением:

– Здорово! Какой кайф – умереть и воскреснуть!

18

Интерьер квартиры Весниных, с крышей, ухоженной, как японский садик, с цветущей вишней. Меж верхушек деревьев виды Москвы по ходу действия сменяются то сельской местностью, с деревней за озером, то моря и гор Кавказа, то полетом самолета над бескрайними лесами и полями.

На крыше Стас что-то мастерит; Веснин словно уносится в дали, где время от времени проступает Хор девушек, среди которых Сана. Это ансамбль «Альгамбра» на гастролях.

Стас:

– Разве ты не видишь, писатель...

Веснин:

– Я не писатель; писатели вымерли, как и живописцы.

– А кто же ты?

– Поэт.

– А поэты не вымерли?

– Не дождетесь.

– Поэт! Разве ты не видишь, Василина чего-то ожидает от тебя, ведет себя как влюбленная девушка?

– Это поэзия, поэтому я еще жив.

– Это любовь, писатель!

– Любовь и есть поэзия, песнь бытия.

– А Сана?

– В дикарке еще была поэзия. Теперь она модель и актриса. Это игра по определенным правилам, каковые относительно легко освоить, имея на то данные. Настоящая актриса и в жизни, и на сцене – поэзия.

В квартиру входят Василина и Елена с покупками. Мелодия мобильника, это у Василины.

– Да, Игорь Сергеевич, я почти не бываю дома. Сана на гастролях, внук у дедушки с бабушкой в деревне, куда мы уезжаем в ночь. Хорошо, приезжайте. Мы как раз садимся ужинать.

Елена:

– Игорь Сергеевич? Тот?

– Он самый. Сдается мне, он преодолел искушение жениться на молодой и хочет помириться со мной.

– Только помириться?

– Для меня и этого не мало. У меня снова будет работа. Но у него еще что-то на уме.

– Что?! Ты догадываешься?

– Не станем торопить события, когда, поднявшись на гору, скатиться так легко.

– Боже!

Веснин, выглядывая из своей комнаты:

– Что такое?

Елена:

– Сейчас придет Никитин с миллионом роз!

Василина, рассмеявшись, смотрит на Веснина вопросительно; Елена уходит в сторону, уводя выглянувшего из гостиной Стаса.

Стас:

– С миллионом роз?

Елена:

– Не понимаешь?

– Еще как понимаю. Но как поместить на картине миллион роз – найти решение, значит, составить состояние.

– Ты все о том же.

– Что касается Василины, она влюблена в Диму; Дима в ней находит поэзию, что и есть миллион роз.

Василина и Веснин разыгрывают пантомиму, что похоже на объяснение в любви и ссору.

Василина:

– Ни в кого вы не влюблены. Старая история. Русский человек на рандеву. Онегин, Печорин, Рудин... Случилось нам встретить Веснина... Красив, умен, знаток искусства и поэт... В конце концов, просто порядочный мужчина, но ни Богу свечка, ни черту кочерга...

Веснин:

– Тут вы несправедливы. По крайней мере, черта я достал кочергой.

– Вот я говорю: всем хорош и пропадает, а русские девушки ищут счастья по миру, подвизаясь кто где.

– И тут моя вина? А скорее таких, как Никитин.

– Никитин не такой. Он трудоголик.

– Ну, и выходите за него замуж.

– Это я и хотела от вас услышать. А вы останетесь ни с чем и один. Вот это грустно. Мне все хотелось вам помочь. Правду сказать, не совсем бескорыстно, чтобы самой найти в вас опору, как нашла моя дочь в опасный час.

Зумер домофона; Елена открывает дверь, входит Никитин с букетом белых роз. Василина встречает его так, что он обнимает ее, укрывая их лица цветами.

Никитин шепотом:

– Мир?

– Мир.

– Выйдешь за меня?

– Выйду, если ты поручишь мне достойное дело.

– Значит, это сделка?

– Как водится, у деловых людей.

– Я-то люблю тебя.

– И я. Увези меня отсюда. Я только попрощаюсь с родными и друзьями.

– Можно их взять с нами в ресторан, в церковь...

– Разгулялся купец... Нет, эти не из тех, кто может составить для нас свиту...

Никитин здоровывается за руку со всеми, явно сознавая, что поставил себя в не очень выгодное положение, но в радости, что принял правильное решение и достиг цели.

Никитин всем:

– Здравствуйте, здравствуйте! А это вы?

Стас:

– Я?

– Шарманщик.

– Верно! (Указывая на Елену.) А эта – жена шарманщика.

– Хорошая шутка. Елена! (Целует ей руку.)

Василина, собирая свои вещи, обходит квартиру в сопровождении Веснина.

– Как странно, у меня такое чувство, как будто я провела здесь лучшие годы моей жизни. Ничего-то не было, а хочется воскликнуть: «Лучше не бывает!»

– Это поэзия жизни, ее лучший цвет.

– Вы правы.

Мелодия мобильника Василины.

– Алло?

ГОЛОС САНЫ. Мама! Ты где?

ВАСИЛИНА. У Весниных. С Вовой все хорошо. Он в деревне с дедушкой и бабушкой.

ГОЛОС САНЫ (страстный шепот). Мама, что ты делаешь?!

ВАСИЛИНА. Я выхожу замуж за Никитина. И он здесь.

ГОЛОС САНЫ (ликующе-страстный). Правда?!

ВАСИЛИНА. Я не подвела тебя?

ГОЛОС САНЫ. Как ты можешь меня подвести? Ты лучшая в мире мама!

ВАСИЛИНА. Сана! Ты влюбилась?

ГОЛОС САНЫ. Нет, мама, я люблю! Это так просто.

На крыше проступает Хор девушек, среди них Сана. Музыка и пляска.

Веснин:

– Сана влюбилась?

Василина:

– Больше, чем влюбилась. Она любит. (Уходит.)

Веснин стоит, как молнией ослепленный.

Стас:

– Здесь миллион роз?

Елена:

– Почему белых?

Василина:

– Это цвет подвенечного платья невесты. Рядиться в подвенечное платье я не стану, хотя могла бы сойти за молоденькую девушку, достаточно букета белых роз.

Василина, уходя с Никитиным, прощается со всеми.

Василина Елене:

– Какое утешение! У меня остается надежда, что, может быть, Сана будет счастливее с ним, несмотря на все ее ошибки и характер.

Елена:

– Да и Вова будет их сводить.

– Все будет лучше. Будет еще лучше. Будет лучше для всех!

ХОР ДЕВУШЕК

(поет, пляшет, проговаривая отдельные фразы)

Любовь вернется, как весна!

Прекрасная страна

Взойдет в красе весенней,

Прольется лучезарной песней.