Текст книги "Очаг света [Сцены из античности и эпохи Возрождения]"

Автор книги: Петр Киле

Двор дома Аспасии. Девушки числом до пятнадцати сидят, когда пишут на коленях, и встают, выступая, как Хор. Аспасия; тут же Сократ, ведущий себя как ученик и помощник Аспасии. В отдалении сидят домочадцы и рабы, в сопровождении которых пришли девушки. Входят Перикл, Софокл и Еврипид. Девушки встают.

 
             АСПАСИЯ
Подруги милые! Нас посетили
Перикл и два трагических поэта.
Два самых знаменитых из живущих,
Поскольку в первенстве Эсхила нет
Ни у кого сомнений, пусть он умер.
 

 Перикл, Софокл и Еврипид приветствуют Аспасию и девушек поднятием руки.

 
           ХОР ДЕВУШЕК
На горных склонах веселился Вакх,
     Вселяя беспокойный страх
            Не без причины
     В сердца у жителей долины.
     Тимпаны, флейты и рожки
     Неслись зазывно – до тоски,
     Сбирая женщин по округе,
          Как в горе и испуге,
          Без устали плясать
     И с плачем песни распевать,
             Теряя разум,
     В безумие впадая разом,
     Чего не вынес Аполлон,
     И знаем мы, что создал он.
      ( Движением рук и ног изображают пляску.)
Кто с юности был вдохновен от неба,
         Любимец Муз и Феба?
Кому на Дионисиях Эсхил,
     Бессменно первый, уступил?
И царствует уж много лет, как первый -
         Перикл среди стратегов,
     Во славу Вакха и Афин,
Чему не рад, пожалуй, лишь один?
Афин бежит, творит в укромном гроте,
         У нимф и Муз в почете,
Он женщин не взлюбил, молва твердит,
Богов не жалует он также, Еврипид,
      И публикой не раз освистан,
Все верен он судьбе поэта-миста.
      ( Те же движения пляски.)
 

 
             ЕВРИПИД
            (с упреком)
Перикл! Не склонен думать, что ты нас
Привел сюда над нами посмеяться?
 

 
             СОФОКЛ
              ( важно)
Не думаю. Перикл всегда серьезен;
И злого умысла в приветствиях,
Лелеющих мой слух, как пенье Муз,
Не нахожу. Не рад и юным девам.
Всем недоволен, женщинами тоже.
 

 
              ЕВРИПИД
О том судачат комики, Софокл,
Да вывернувши маски наизнанку,
Как прорицатели, копаясь в чреве.
В них Кривда похваляется над Правдой,
Как чернь вопит на всякого, кто выше,
Равняясь на богов, как царь Тантал.
Всем ты доволен – статью и рожденьем,
И мудростью, и Музами обласкан,
И мальчиками, чуткими ко славе, -
Но нет мрачнее трагика, чем ты.
 

 
               СОФОКЛ
О, нет! В природе много дивных сил,
Но нет сильнее человека в мире.
Он смело в море бурном держит путь,
Бороздами он утомляет землю -
Деметру быть еще щедрее к людям;
Он властелин и беззаботных птиц,
И всех зверей лесных, и рыб морских, -
Ему покорен тур неукротимый
И конь проворный, и огонь могучий;
Владеет речью и воздушной мыслью,
Как боги вечные в эфире чистом.
Недугов даже бич теперь не страшен,
Лишь смерть неотвратима, как и встарь.
 

 
               ПЕРИКЛ
Как весело ты начал, но закончил
Щемящей нотой скорби и тоски.
 

 
              СОФОКЛ
Не кончил я еще, покуда жив;
Но участь человека неотвратна,
И жизнь свою продлить напрасно тщится,
Лишь горе к горю прибавляет он,
Луч радости, едва сверкнув, уж гаснет.
Нет, высший дар быть нерожденным вовсе;
А если свет случайно ты увидел,
Стезей обратной возвратись скорей
В небытие родное. Только юность
Беспечная пройдет, – трудов обуза,
Печали гнет прижмут, придавят нас;
Нам зависть, смуты, битвы, кровь несут
Погибель, иль обитель горя – старость.
А все пылаешь жаждой лучшей доли,
Но утолитель ждет нас под землею,
Чужд свадьбам, пляскам, песням – там конец
Стремлениям, как будто в наказанье,
Так лучше бы и не родиться вовсе.
 

 
               ЕВРИПИД
На гимн Софокла человеку с долей,
Столь славной, вместе жалкой пред богами,
Воспел бы женоненавистник женщин,
Прекрасных, милых жен и матерей,
Родивших нас без таинств Афродиты
И стрел Эрота, радостей любовных,
Взлелеявших младенческие сны
И отрочества грезы о прекрасном.
Мы обликом стремимся быть в отца,
Коль славен духом он и телом строен,
Но мать, как женственность сама, вдыхает
Нам душу светлую, как детство наше,
Сосредоточие всех лучших чувств.
И в юности окружены мы благом
Присутствия прекрасных жен вблизи,
Влекущих наши взоры красотою
И таинством всех прелестей Киприды,
Харит и Муз, бегущих отовсюду.
И если вправду существуют боги,
То в женщинах они нас посещают,
Влагая в нас стремленье к красоте.
 

 
               АСПАСИЯ
Прекрасно сказано! На этом месте
Позвольте мне урок мой завершить,
Коснувшись темы, связанной с Эротом,
О чем я слышала от Диотимы,
По имени премудрой жрицы в Дельфах.
Ведь Эрос воплощает Афродита,
А сын ее не то, что бог, а демон,
В отца Гефеста некрасив, не нежен,
Как человек, несовершенен, смертен,
Он жаждет совершенства и бессмертья,
В чем смысл любви – в стремленьи к красоте.
Любить же безобразное кто станет?
И стрелами Эрот в нас возбуждает
Любовь к телам прекрасным поначалу,
А далее – любовь к прекрасным нравам, -
И так душа восходит по ступеням,
Взыскуя совершенства, к красоте,
Какая есть, как мирозданье в целом.
 

 
                СОКРАТ
Эрот – мой демон, смысл в том есть, пожалуй.
Я слышу голос явственно его,
И чаще надпись на Дельфийском храме
На разные лады он повторяет:
«Познай же самого себя, Сократ!»
 

 
               ЕВРИПИД
Что это значит? Разве не достойней
Природу изучать иль ремесло?
В особенности, смолоду? В софисты
Каменотеса тянет, видно, демон,
От мальчиков и женщин отвращая, -
Кому что предназначено судьбой.
 

 
               СОФОКЛ
Я пребываю, на какой ступени?
 

 
              ЕВРИПИД
Тебя, Софокл, твой демон водит за нос.
Взойдя, как трагик, к высшей красоте,
Исторгнув слезы и восторг народа,
Спешишь потешить мальчиками взор,
Созвав друзей на пир, и тут же в вздохах
Жизнь проклинаешь и самое рожденье,
Отчаяние примешав к веселью.
 

 
               СОФОКЛ
Но кто же счастлив в жизни сей вполне?
Среди людей, как боги, нет блаженных.
 

 
              АСПАСИЯ
Тот, кто взошел на высшие ступени
В стремленьи к красоте, богам подобен...
А Фидий? Есть и среди нас...
 

 
               СОКРАТ
                                                    Перикл?
 

 
               ПЕРИКЛ
      ( обращаясь к Аспасии)
Клянусь Эротом! Красота влечет
И вправду, как любовь, – они едины,
Душа и тело, человек в порыве,
Он весь любовь, стремленье к красоте,
Что есть и мужество, и мудрость, слава,
Ликующая радость бытия.
Ужасна мысль о смерти, понимаю.
Я знаю это с юных лет, как ужас,
Как голос Пана в тишине лесов.
И также нас томит любовь до срока,
И не было б исхода, как в стенаньях,
Что ныне преподнес Софокл шутя.
 

 
                СОФОКЛ
То шутка не моя, Перикл, – богов
Над смертными. А сами-то бессмертны.
 

 
                ПЕРИКЛ
Пропел ты гимн прекрасный человеку,
И я не верю, что всерьез твердишь,
Мол, лучше нерожденным быть. Не быть.
Не быть – так, значит, умереть до срока,
Как дети малые, едва родившись,
Избегнув бедствий бытия и счастья,
Как утонуть в бездонном океане, -
Нет горьше доли – не родиться вовсе.
          ( Обращаяясь к Аспасии.)
На свет явившись, радуется свету
Ребенок малый, излучая радость;
И первый страх, какой настиг меня
Еще ребенком – страх небытия,
Когда меня не станет – и навеки.
Так, значит, лучшее из благ – родиться,
Как смерть преодолеть, небытие,
И это, как геройство или доблесть,
К чему стремимся с детства мы душой,
Богами вдохновенной, без сомненья,
И жизнь всегда – преодоленье смерти.
Так, я узнал богов подземных раньше,
Чем олимпийских, озаривших небо
Сиянием величия и мощи
И женственности милой – как спасенье.
И я возрос душой, как призван свыше
К любви, к свободе, к высшей красоте.
 

 
                 АСПАСИЯ
      ( с улыбкой, как обращаются к детям)
Был принят в олимпийскую семью?
И ты сошел с Олимпа к нам на землю,
Яйцеголов, как боги, надо думать?
 

 
               ПЕРИКЛ
Есть посвященья в таинства пророчеств,
Иль смерти с воскресеньем для бессмертья;
Есть таинства любви, а также Муз,
Но есть и таинства богов Олимпа,
Всех вместе явленных в весеннем небе,
Как в детстве раннем я узрел однажды,
С чем в мире воссияла красота.
 

 
              АСПАСИЯ
Перикл! Ты посвященный, как Гомер!
И боги явлены тебе, как люди.
 

 
               ПЕРИКЛ
Все эллины посвящены, как я.
 

 
              АСПАСИЯ
          ( обращаясь ко всем)
Нет, только посвященному открыты
И мир богов подземных, и Олимпа.
Вот почему серьезен он всегда,
Как воин перед битвой, и спокоен -
С призывной речью даже на устах,
И слушая хулу и клевету,
Аристократ – у демоса на службе.
 

 
              СОФОКЛ
Ну, это, как и я.
 

 
              СОКРАТ
        ( в досаде, про себя).
                             Агон влюбленных.
Самовлюбленных – тоже. О, Сократ!
 

Акрополь. У памятника Ксантиппу, отцу Перикла, и Анакреонту. Перикл и Аспасия.

 
             АСПАСИЯ
Не часто поднимаюсь на Акрополь.
К святыням приближаться иноземке
Запрещено; лишь в храме Афродиты
В Пирее я желанна, как гетера,
Среди сестер моих, чужая им.
 

 
              ПЕРИКЛ
Смотри!
 

 
             АСПАСИЯ
                Отцу ты памятник поставил?
 

 
             ПЕРИКЛ
Решением Народного собранья.
Ты знаешь, из защитников Эллады
Прославились особенно четыре.
Царь Леонид Спартанский, Фермопилы:
Три сотни воинов сразились с войском
Бесчисленным персидского царя, -
Погибли все, бессмертные во славе.
Афины защитить от полчищ Ксеркса
Помыслить было невозможно даже
Ценою жизни всех, и мы уплыли
На острова, покинули страну -
Все, кроме горстки старцев, что укрылись
В Акрополе, – и Ксеркс вошел в Афины.
Наш флот собрался весь у Саламина,
В проходе узком, как у Фермопил,
И только там могли сразиться мы
С персидским, нас превосходившим вдвое,
Как настоял и, к счастью, Фемистокл
И победил в морском сраженьи персов.
Меж тем столб дыма поднимался в небе -
Горели то Афины. Видел это
Я сам и помню город весь в руинах,
Когда вернулись через год – с победой
Павсания, всех эллинов, над Ксерксом
В сраженьи под Платеями. О, радость!
И в тот же день у острова Самос
Ксантипп, отец мой, уничтожил триста
Персидских кораблей, тем сокрушив
И мощь морскую Ксеркса.
 

 
                АСПАСИЯ
                                                 Снова юным
Перикл предстал; таким тебя не знала,
Весь светел и пленительно хорош,
Как освещенный мужеством героев.
 

 
                ПЕРИКЛ
Анакреонта тоже я поставил;
Изваян Фидием, как мой отец.
 

 
               АСПАСИЯ
          (рассмеявшись)
Особенно любим из всех поэтов?
 

 
                ПЕРИКЛ
В Афины сей поэт приехал старым,
Как здесь изображен с кифарой он,
Но пел по-прежнему любовь, вино,
Лаская слух Гиппарха, да, тирана,
И юности, стихами опьяненный,
Не ведая похмелья, кроме лет,
Прошедших и последних, на отлете.
Поэт эфеба отличил вниманьем
И подружился с ним, оставив память
Высокочтимого певца веселья
В суровом сердце воина Ксантиппа.
Вот в память этой дружбы я поставил
Их рядом, пусть в беседах пребывают,
А соловей пернатый вторит им.
 

 
              АСПАСИЯ
Слыхали? В самом деле соловей
Безмолвной их беседе вторит где-то.
 

 
               ПЕРИКЛ
Аспасия! Он вторит нашим пеням.
Я не стыжусь: как юноша влюблен...
 

 
              АСПАСИЯ
Да, я слыхала, даже наблюдала,
Как чуток к женской красоте Перикл;
Серьезен, окружен людьми повсюду,
Но взор, нежданно милый и веселый,
Как свет, слепит красавицу Хрисиллу,
Воспетую Ионом из Хиоса,
И уж поэт стратегом побежден,
Увенчанным венками Афродиты.
 

 
               ПЕРИКЛ
Хрисилла? Из гетер?
 

 
              АСПАСИЯ
                                      Уже забыл.
Так ты Аспасию забудешь скоро.
 

 
               ПЕРИКЛ
О, нет, Аспасия! Друзьям я верен.
Анаксагор и Фидий – с ними ты,
Общенье с вами мне всегда отрада.
Будь некрасива, старше – ум твой светел, -
Но молодость и нежный облик твой
С умом твоим всех прелестей Киприды
Дороже мне, и я влюблен, люблю,
И жизнь мою, и честь тебе вручаю.
 

 
              АСПАСИЯ
Нет, жизнь твоя и честь принадлежат
Афинам и Элладе; жизнь мою,
Когда не повредишь семье своей,
Возьми же, если хочешь, я – гетера,
Вольна любить, кого хочу, а ныне
Ты сделал все околдовать меня.
 

 
              ПЕРИКЛ
Аспасия! Уж приняты решенья.
Жена моя свободна, замуж выйдет
По склонности своей, уж в третий раз.
Случилось так – на наше счастье, верно.
Ты будешь мне подругой и женой.
 

 
             АСПАСИЯ
О боги! Как? Помыслить не могла
О доле наилучшей – выйти замуж
По склонности своей – и за кого?
За мужа знаменитого в Афинах,
Премилого в серьезности своей!
( Ласково всплескивает руками, Перикл заключает ее в объятье.)
 

АКТ  II

Стоя Поикиле, здание с открытым фронтоном на колоннах; по стенам большие картины с изображением трех эпизодов битвы под Марафоном учеников Полигнота и «Разорение Трои» Полигнота. Поскольку неподалеку агора, площадь Народного собрания, и рынок, здесь постоянно толчется публика: купцы, моряки, женщины из всех сословий, граждане Афин, метеки, рабы, – одни обделывают свои дела, другие проходят, глазея на картины, третьи беседуют, укрывшись от дождя или солнца.

 
             1-Й КУПЕЦ
О, ничего подобного не видел,
Хотя изъездил, кажется, весь свет!
Вся Троя: стены, храмы, – как Афины,
Разрушенные персами, – и лес,
И горы, с небом до вершин Олимпа,
И множество народу в лицах ясных,
То торжествующих в победных жестах,
То плачущих, о, горе побежденным.
 

 
              2-Й КУПЕЦ
Уж слишком явно: лица, как живые,
Прекрасные, куда еще не шло,
Но всюду и уродство, и гримасы
Поверженных и плачущих навзрыд,
И радость от победы гаснет в сердце.
 

 
               СТАРИК
Суров и прост бывал художник прежде,
И величав, как трагик, как Эсхил.
Уж слишком Правда блещет новизной,
Чтобы священной пребывать от века.
 

 
             1-Й КУПЕЦ
Слыхал, начало живописи здесь.
Искусство живописи Полигнот
Открыл впервые, как Дедал – ваянье,
И древность проступает в красках ярких,
Как горы, лес и море по весне.
 

 
       ЗНАТНАЯ ЖЕНЩИНА
       ( в сопровождении рабынь)
А где ж Елена? Красотой сияет
С Кассандрой рядом Лаодика, будто
Она-то есть здесь героиня мифа?
 

 
             ГЕРМИПП
Не Лаодика эта, Эльпиника,
Сестра Кимона, сына Мильтиада,
Возлюбленная брата, что пленила
И Каллия, и Полигнота, видно.
Вот отдал дань он красоте ее,
Вкусив и прелестей ее и ласки.
 

 
              КРАТИН
Иначе бы зачем к нему ходила,
За Каллия уж выйдя замуж, а?
 

 
              СТАРИК
Вот чем и блещет новизна, позором.
Дочь Мильтиада, Каллия жена,
Дружна с художником? А гордость рода?
 

 
             ГЕРМИПП
Но Полигнот не нищий, он художник,
Прославленный по всей Элладе; в дар
Афинам создал «Разоренье Трои».
 

 
              КРАТИН
Так, Эльпиника городу служила
Своею красотой, увядшей ныне.
 

 
             ГЕРМИПП
Да, в женщине мила нам новизна,
Отнюдь не древность, пусть она почтенна.
 

По залу проходит Перикл в шлеме в сопровождении граждан.

 
               КРАТИН
Ох, до чего же мужественный воин!
По городу в доспехах ходит вечно.
 

 
             ГЕРМИПП
В доспехах он родился, как Афина.
И шлем прирос; пытались снять его,
Лишь вытянули голову в длину,
И голова теперь, что луковица.
 

 
              КРАТИН
Нет, я-то вижу, он яйцеголовый,
Набитый туго семенами мыслей,
И выбрал он учителя недаром,
Открывшего в первоистоках Нус.
 

 
              ГЕРМИПП
Анаксагор забыт; теперь Периклом
Аспасия владеет, как Елена,
Элладу ввергшая в войну за морем,
И новых бедствий нам недолго ждать.
 

 
               СОКРАТ
  ( сопровождая Архелая, своего учителя)
О чем кричат там комики злорадно?
 

 
               СТАРИК
О «Разореньи Трои» Полигнота.
Но речь не о Елене и Парисе,
Первопричинах разрушенья Трои,
А о войне с Самосом, что затеял
Перикл, Аспасии во всем послушный,
Как старый муж молоденькой жене.
 

 
               СОКРАТ
Ах, это изощряется Гермипп!
Но правды в шутках комиков не сыщешь,
Лишь чернь с ее злорадством над великим,
Что свыше разумения ее,
Охотно повторяет небылицы.
 

 
              СТАРИК
Аспасия ведь родом из Милета?
Самосцы ведь напали на Милет?
И дочь Милета попросила мужа
Взять под защиту родину ее.
 

 
              СОКРАТ
Но Архелай, он тоже из Милета.
И он, быть может, попросил Перикла
Взять под защиту родину его?
 

 
              СТАРИК
За родину, что ж не замолвить слово?
 

 
              СОКРАТ
Иль выступить с оружием в руках?
Перикл хотел уладить миром ссору
С Афинами союзных государств
В походе первом на Самос. Но власть
Вновь захватили олигархи с тем,
Чтоб выйти из союза и примкнуть
К врагам Афин, к Коринфу или Спарте.
Морской союз, могущество Афин
В соперничестве со Спартанским царством,
Распаться может, воцарится хаос
На всех морях. Нет речи о Милете,
Все это был лишь повод для защиты
Союза и Афин, свободы нашей,
И мы готовы к новому походу
Решением Народного собранья,
Стратегами назначены Перикл
И, право, странно как звучит, Софокл,
Прославленный своею «Антигоной».
 

 
               СТАРИК
А ты-то сам идешь в поход, Сократ?
 

 
               СОКРАТ
Я молод, мне положено; со мною
И Архелай идет в поход, поскольку
Мелисс, самосцев вождь, – философ тоже.
 

 
               СТАРИК
Война философов? И вас подвигла,
Скажите, не Аспасия?
 

 
               СОКРАТ
                                          Афина,
Воительница и сама премудрость!
 

   Публика приветствует Сократа.

Двор дома Перикла. Прием в связи с возвращением с похода. Присутствуют лишь близкие друзья: Анаксагор, Фидий, Еврипид и женщины из подруг Аспасии. Перикл и Аспасия нет-нет переглядываются, выражая то тревогу, то радость как бы задним числом, и даже целуются, как при встречах и прощании, чему привычны гости.

 
              АСПАСИЯ
Насколько быстро совершился первый
Поход на Самос, долгим оказался
Второй нежданно. Месяц уж прошел,
Пора бы всем вернуться, только вести
Приходят скудные, как Пифия
Бормочет нехотя посланья бога.
 

 
               ФИДИЙ
Все ждали поначалу с нетерпеньем,
Как окончанья бега колесниц,
И видя будто, как Перикл эскадру
Самосцев, возвращающихся вспять
Из-под Милета, втайне поджидает,
И только бы Софокл успел придти
С Хиоса с подкрепленьем. Не успел?
 

 
              ПЕРИКЛ
Союзники поэта привечали
Пирами, но не строем кораблей.
А хуже поступили мы, как видно.
Нас было меньше, все ж, вступив в сраженье,
Самосцев обратили в бегство мы;
Но в бегстве те добрались до Самоса,
Оставив нам торговые суда.
 

 
             АСПАСИЯ
Мелисс, философ, нас перехитрил!
 

 
               ПЕРИКЛ
И вот мы гавань перекрыли с моря,
К осаде верной перейдя надолго.
Софокл привел не много кораблей.
Поэт прекрасный, но стратег неважный,
Да тут вина союзников: Хиос
И Лесбос не хотят войны с Самосом, -
И все ж поэт их удержал в союзе.
 

 
              АСПАСИЯ
Но в долгом деле не всегда удача
Сопутствует. И вдруг пронесся слух:
К Самосу финикийский флот идет,
Да с персами, с которыми Афинам
Из-за Милета вновь вступить в войну
Имело б смысл лишь к усиленью Спарты.
 

 
               ПЕРИКЛ
Опасность грозная. С эскадрой вышел
Я в море и поплыл навстречу ей.
 

 
               ФИДИЙ
И слух, посеявший в Афинах страх:
Мелисс эскадру нашу разгромил
У входа в порт. Увы! Что там случилось?
 

 
              АСПАСИЯ
Мелисс опять перехитрил Перикла?
 

 
               ПЕРИКЛ
Он разгромил Софоклову эскадру
У входа в порт и вновь обрел свободу
До возвращенья нашего назад -
Опасность с юга оказалась ложной.
Мы снова город осадили с моря
И с суши тоже, островом владея, -
Так девять месяцев прошли в ученьях.
Хотя и дорого, Морской союз
Мы сохранили; сберегли и жизни
В осаде долгой, но не в девять лет.
 

 
             АНАКСАГОР
Перикл красноречив всегда нежданно.
Речь распускается цветком живым,
Невиданным; ему ж внимая, веришь,
Как смыслу нынешней надгробной речи.
Аспасия, ты помнишь, повтори!
 

 
              АСПАСИЯ
Уход из жизни молодых людей
Сравнить бы можно только лишь с потерей,
Что ощутили времена бы года,
Когда бы отняли у них весну.
Но те, кто пал в бою, бессмертными
Все стали и подобными богам.
Мы, смертные, не видим ведь богов,
Но знаем, существуют, замечая,
Какие почести им воздаются,
Какое благо нам они даруют.
Так, павшие за родину герои
И заслужили почести, и благо
Великое для нас, живущих!
        ( От самой себя.)
                                                  Но
Не все из женщин, что несли цветы
И ленты к победителю Периклу,
Растроганно внимали. Эльпиника
Съязвила зло: "Деяния твои
Прекрасны и достойны удивленья!
Отправил на смерть стольких храбрецов.
И ради же чего? Надеть ярмо
На братский и союзный с нами город?
Мой брат Кимон сражался тож бесстрашно,
Но он ведь побеждал врагов Эллады -
Как персов, так и финикийцев!"
 

 
               ПЕРИКЛ
            (со смущением)
                                                          Да-а.
Что было мне ответить ей? "Не стала бы
Старуха мирром мазаться", – призвал
Я Архилоха, пусть звучит жестоко.
Ведь старость подступает неизбежно,
Как юность ни цвела бы красотой.
Ведь Эльпинику помню я такою,
Как Полигнот ее изобразил,
И счет годам бегущим в ней я вижу,
Остерегаясь ныне, словно Мойры.
 

 
            АНАКСАГОР
Перикл! Быть может, и меня боишься?
 

 
               ПЕРИКЛ
О, нет, учитель! Старость, словно боги,
Почтенна в мудрости своей, влекущей
Нас, смертных, к  тайнам бытия земного.
 

 
              АСПАСИЯ
Ну, так, я молодой сойду в аид,
А ты, Перикл, живи! Почтенна мудрость
Особенно с годами у мужчин,
Но отнюдь не у женщин с видом Мойры.
 

 
              ЕВРИПИД
Что павшие за родину бессмертны
Во славе вечной, в том сомнений нет;
Подобны ли богам? Как явь и сон?
 

 
             АНАКСАГОР
Но слава на земле, среди живущих
Сияет, словно солнца луч в листве,
Не проникая до глубин аида,
Где вечный сумрак поглощает тени,
И жизни нет, там торжествует смерть.
 

 
              АСПАСИЯ
А что же нам мистерии даруют?
 

 
              ЕВРИПИД
Еще вопрос, какой мы не решим
Без посвящения.
 

 
            АНАКСАГОР
                              И здесь ведь тайна.
И с тайной посвященные в аид,
Как смертные уходят в муках тщетных,
И нет вестей оттуда и от них,
Что обрели бессмертие, как боги.
 

 
              АСПАСИЯ
Из посвященных здесь у нас Перикл
И Фидий. Но хранить вам должно тайну,
Мы знаем, свято.
 

 
               ЕВРИПИД
                                 Только вы скажите,
Пройти ли мне, иль ей чрез посвященье?
В том будет ли какой-то высший смысл?
И жизнь моя изменится? И смерти
Не буду я бояться, словно боги,
Блаженным стану здесь и в жизни новой?
 

 
                ПЕРИКЛ
Есть в таинствах особый смысл и тайна,
Да тайна остается, в ней вся прелесть,
Как в таинствах Эрота или мысли, -
В любви мы посвященные иль нет?
Иль в мысли, как Анаксагор? Как Фидий -
В искусствах? Так, и в Элевсине нечто,
Души коснувшись, дарит ей блаженство
Соединенья с высшим – с мирозданьем
Иль божеством; здесь вечность проступает,
И человек бессмертье ощущает
Воочию, возвеселясь, как боги.
 

 
                ЕВРИПИД
            ( с недоверием)
Так, значит, стоит попытать нам счастья?
 

 
                АСПАСИЯ
Пройдя первоначальные ступени
Прошедшим летом, что ж теперь гадать?
 

 
                ЕВРИПИД
Есть в таинствах Эрота или Муз
Всегда отрада, даже через муки
Трудов и постиженья совершенства.
Но там-то, там не таинства ли Смерти
Нам явят, что познать я не спешу,
Как немощь старости с ее смиреньем.
 

 
               АСПАСИЯ
Тогда прощай, последняя надежда!
 

 
                ПЕРИКЛ
Но знанье – благо.
 

 
             АНАКСАГОР
                                  Высшее из благ,
Какого я в деньгах не вижу, то-то
И обнищал вконец, и, как светильник
Без масла, вспыхнувши в последний раз,
Плащом закрылся, чтоб сойти в аид,
Откуда нет возврата даже мистам.
 

 
                ПЕРИКЛ
Прости, учитель! Больше ты нужды
Не будешь знать ни в чем. В Афинах нищих
Давно ведь нет.
 

 
             АНАКСАГОР
                             А я вот умудрился
Впасть в нищету в дни высших озарений,
Как пилигрим, взошедший на вершины,
Где солнце лишь одна из тысяч звезд,
Земля же метеор, летящий в бездну.
 

Все невольно обращают взоры в просиявшее звездами небо.