Текст книги "Кровь Ив (ЛП)"

Автор книги: Пэм Годвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 39 страниц)

Люди.

Мужчины и женщины стояли всюду, куда доставал взгляд. Они выстроились вдоль берегов реки Колорадо. Собрались за баррикадами по обе стороны от дамбы. Смотрели с окружающих утесов. Их многочисленность гудела в воздухе громогласным гулом. Должно быть, тут под ярким светом солнца собрались тысячи.

Гомон голосов и наэлектризованность, исходившая от такого количества жизней, возродила воспоминания о посещении бейсбольных игр с Джоэломи детьми, воспоминания о заразительном эмоциональном подъеме, который всегда царил на битком забитом стадионе. Я не видела столько людей, собравшихся в одном месте, с самого начала заражения. Такой резкий контраст со скудным запустением, к которому я уже привыкла.

В те первые несколько секунд, жадно сканируя толпу, я не могла дышать. Они находились слишком далеко, чтобы различить выражения лиц, но я могла уловить общие детали вроде широкого спектра национальностей и схожего возраста. Большинству было 25–35 лет. Некоторые – моложе.

Мужчины превосходили по численности женщин. Может, в пропорции десять к одному? Многие женщины были заметно беременными. Возможно, все они носили в себе детей.

Они искали пристанища? Еды? Лекарств? Я не чувствовала угрожающего гула пауков, но, может, они пришли за защитой?

– Твою ж мать, Мичио, – я бросила на него вопросительный взгляд. – Чего они хотят?

Он поставил меня и переплел наши пальцы. Асфальт нагревал стопы моих ног, пока Мичио без слов вел меня к перилам, где ждали Джесси и Рорк. Дарвин, Линк, Ши – вся наша команда была здесь, стояла вдоль поручней и смотрела на реку и окружающее сборище.

Когда я добрала до невысокой полустенки, внезапная тишина воцарилась над каньоном, напомнив мне то, как стадион совершенно затихал, когда кто-то один пел государственный гимн. Я задрожала даже на невадской жаре.

– Не слишком близко, – Джесси выставил руку перед моей грудью, заставляя отступить от края.

Я сделала шаг назад, и мое дыхание ускорилось под грузом бесчисленных взглядов. Молчание было столь насыщенным, что мою кожу закололо от нервозности.

После бесполезной попытки натянуть футболку на живот я сдалась.

– Зачем они здесь?

Рорк встал позади меня, его ладони скользнули по моей талии и легли на живот, когда он опустил губы к моему уху.

– Они здесь ради тебя, любовь моя.

– Зачем? – я не могла понять, то ли они сердиты, то ли обижены, то ли в предвкушении…

– Мы позволим ей рассказать тебе, – Мичио кивком показал на главные ворота в тридцати метрах от нас.

Ей? Я выгнула шею, всматриваясь в женские лица, которые смотрели между вертикальных перекладин баррикады.

Вооруженные мужчины отвели трехметровые ворота в сторону и открыли их ровно настолько, чтобы внутрь смогла проскользнуть долговязая беременная женщина. Натиск людей извне попытался последовать за ней, но охранники оттеснили их назад решительными криками и поднятыми арбалетами. Дюжины наших мужчин стояли изнутри и снаружи ворот, крепко сжимая в руках луки и топоры.

Колючая проволока и электроизгородь укрепляли баррикаду с другой стороны дамбы, поэтому всем, кто входил или выходил пешком или на машине, приходилось пользоваться главными воротами. Но это не помешало людям собраться за обеими стенами, чтобы одним глазком заглянуть между металлическими прутьями.

Женщина зашагала к нам, держа руку на своем выпирающем животе, и шаги ее длинных ног быстро сокращали расстояние. Никто из солдат ее не сопровождал, и выражение решительности на ее эльфийских чертах лица побудило меня шагнуть вперед. Но Рорк остановил меня, прижимая мою спину к своей груди.

– Пусть она придет к нам, – он обернулся через плечо на лифты. – Толпу сдерживают, но мы хотим держать тебя поблизости.

– Как сдерживают? Что, если заявятся пауки? Все эти люди…

– У нас есть патрули по периметру, – Джесси прислонился бедром к перилам возле меня, скрестив руки на груди и повесив лук за спину. – Сотни отрядов распределились в радиусе двух миль от дамбы.

Должно быть, они вызвали армию Линка из Вегаса, и они не рассказывали мне, что происходит.

Я присмотрелась к расслабленной позе Джесси, выискивая скрытые признаки напряжения, и ничего не нашла.

– Почему вы мне не сказали?

Прежде чем он успел ответить, женщина сократила последнее расстояние между нами и остановилась на расстоянии вытянутой руки.

Она была на добрую голову выше меня, ее тело оставалось твердым и подтянутым, несмотря на округлый живот. Огромный округлый живот. Наверное, роды могли начаться в любой день. Пот блестел на коже ее головы, коротко стриженые светлые волосы липли ко лбу. Она смотрела на меня пронизывающими серыми глазами, но от меня не укрылась легкая дрожь ее ладоней, когда она положила их на свой живот. Почему она нервничает?

Она облизнула нижнюю губу и опустила голову, глядя на меня сквозь ресницы.

– Ты Ив?

– Иви.

– Иви, – выдохнула она, и это прозвучало как мольба. Или молитва. – Ты… – ее взгляд блуждал по моему лицу. – Ты и вправду так прекрасна, как они говорят.

– Эм… спасибо? – смущенная и совершенно застанная врасплох, я потерла шею сзади, потея как свинья с торчащим животом. – Кто они?

Она обернулась на вооруженных мужчин, затем вернула свой взгляд ко мне.

– Те, кто видел тебя, полагаю. Твое имя шепчут на каждом углу отсюда до побережья.

Вопросы комками подступили к горлу, но я сумела вспомнить про правила приличия.

– Как тебя зовут?

Она расправила плечи, хотя подбородок остался опущенным к груди.

– Селена.

– Откуда ты пришла?

Она посмотрела на моих стражей.

– Они тебе не сказали?

Я стиснула зубы. Ни хера они мне не сказали. Джесси и Мичио наблюдали за нашим общением с мягкими улыбками и еще более мягкими взглядами. А Рорк, все еще облепивший меня со спины, смахнул мои влажные волосы с моего лица и поцеловал в плечо.

Я переключила внимание на Селену.

– Ты с побережья? С какого?

Ее брюки и майка были чистыми, дырки и прорехи наскоро заштопаны. Никакой крови, грязи или травм. Она не выглядела так, будто пробивалась сюда силой, но ее атлетичное телосложение и уверенный визуальный контакт говорил о том, что она умеет настоять на своем.

– Родом я из Миннесоты, но сюда пришла из Орегона, – ее глаза помутились, и она поморгала. – Я сбежала из одного из Дроновских заведений для воспроизведения потомства.

Мои внутренности совершили кульбит и рухнули обратно, и все мои вопросы хлынули наружу, каждый последующий был еще торопливее предыдущего.

– Как? Сколько женщин? Где оно? Ты знаешь, где другие заведения? О Боже мой, женщины все еще…

– Иви, – Мичио бросил на меня суровый взгляд. – Дай ей сказать.

Когда я кивнула, она объяснила, как она и еще триста беременных женщин использовали цепи, вилки и другое импровизированное оружие, которое они сумели найти, чтобы вырваться из системы туннелей под городской больницей Орегона. Они сумели убить тридцать пауков и человеческих мужчин, которые удерживали их в плену, но лишь семьдесят женщин выбрались живыми. Она ничего не знала о других заведениях, или как их найти, и она никогда не видела тлю – только слышала о ней. Она сказала, что никто не видел ни единой особи со дня смерти Дрона.

Мое дыхание сделалось неровным под весом ее новостей, и мои пальцы задрожали на моих губах.

Она выпрямила позвоночник.

– Когда мы излечились, некоторые из человеческих мужчин… мужчин, которые… – она печально взглянула на свой живот и прочистила горло. – Они объяснили кое-какие вещи – как мир умер от вируса Дрона и был заново отстроен с помощью крови одной женщины. Его королевы.

Свирепое негодование отразилось рыком в моем голосе.

– Я никогда не была его королевой.

– Я знаю. Но только сбежав и начав задавать вопросы каждому встреченному мужчине и женщине, мы узнали, кто ты на самом деле и какое спасение ты несешь.

Опять то слово из речи Рорка про Божью Матерь Акитскую. Спасение. Я не видела его лицо позади себя, но готова была поспорить, что эти нефритовые глаза светились как мандорла (прим. вертикальный миндалевидный нимб священного сияния вокруг ростовых фигур Христа и Богородицы) Девы.

Что вообще люди говорили обо мне? Как все вообще узнали о моем существовании? Я предполагала, что из Аркендейла разошлись слухи об источнике лекарства, и, возможно, мужчины Линка пересказывали истории, но эта информация наверняка извратилась в безумные сказки, пока передавалась от одного к другому. Логично, почему эта сильная женщина держала подбородок опущенным. Она стояла передо мной, испытывая ошибочное благоговение.

Я не хотела разочаровывать ее или разрушать ее фантазию, но и не хотела вводить ее в заблуждение.

– Что за слухи?

Часто заморгав, она опустила взгляд к моему животу и протянула дрожащую руку.

– Можно мне?

Я кивнула, и мое тело напряглось, прижимаясь к Рорку, когда ее пальцы скользнули по выпуклости моего живота.

Чтобы сделать ситуацию еще более неловкой, она опустилась на колени и прикоснулась лбом к моему пупку.

– Говорят, что ты сразилась с Дроном в Исландиии. Что ты убила всех жуков одной-единственной мыслью. Что ты плачешь кровью и двигаешься так же быстро, как и пауки.

О. Ну большая часть из этого – правда. Я прикоснулась к ее щеке.

– Я не такая быстрая, как пауки, – я вздохнула. – Прошу, встань. Асфальт наверняка обжигает тебе колени.

Она осталась стоять на коленях со склоненной головой.

– Говорят, что если прядью твоих золотых локонов зашить рану, то травма заживет за считанные минуты.

– Вау, – я рассмеялась, качая головой. – Впервые слышу.

Она со знающей улыбкой подняла взгляд.

– Также говорят о том, как ты пролетела через Черный Каньон на кроваво-красных крыльях, а пятна на твоей спине символизируют существ, которых ты умертвила.

Я повернулась в объятиях Рорка, подняла подол футболки и показала ей свою спину.

– Видишь? Никаких крыльев. А пятнышки – это просто изменения пигмента на коже.

Изменения пигмента, которые случались всякий раз, когда я контролировала тлю.

Когда она ахнула, мои внутренности сжались. Я не хотела, чтобы она распространяла ложную веру в меня просто потому, что у меня есть какие-то биологические аномалии.

Я впилась пальцами в плечи Рорка, его тепло обжигало мои ладони через его рубашку. Я посмотрела ему в глаза.

– Скажи ей встать.

Он поцеловал меня улыбающимися губами и развернул меня обратно лицом к ее коленопреклоненной позе.

Она положила ладонь на мой живот и вернула голову в склоненное положение.

– Пророчество гласит, что твоя дочь уничтожит пауков так же, как ты истребила тлю, – она подняла взгляд, и ее глаза переполнились таким количеством надежды, что это поразило меня. – Она обратит программирование вспять и спасет наших детей.

Ноющая боль зародилась в моей груди, которая с каждым отчаянным словом сжималась все теснее.

Я не знала, как мой ребенок их спасет, но я готова была поспособствовать этому всеми силами, даже если понадобится умереть в родах.

– Я надеюсь на это.

– Она сделает это, – Селена встала и расправила плечи. – Я вижу это по твоему лицу. Ты знаешь, что стоит на кону, и ты принесешь себя в жертву ради этого, как и гласит пророчество.

У Рорка перехватило дыхание, а Джесси и Мичио отвернулись, стиснув зубы и напрягшись.

– Люди тоже это знают, – она простерла руку, делая широкий жест и указывая им на окружающую нас толпу.

Я онемевшими пальцами погладила свой выступающий живот.

– Вот почему они здесь? Из-за моего ребенка?

– Они пришли ради тебя, – ее взгляд остановился на женщинах у ворот. – Чтобы увидеть тебя краешком глаза, услышать ободряющее слово или ощутить касание твоей руки. Чтобы получить твое благословение, увидеть свидетельство твоей силы, чтобы оно могло передаваться через них еще много лет спустя.

У меня в горле пересохло, пока я пыталась разобраться со своими противоречивыми эмоциями. Я была в шоке от того, что люди думали обо мне. Я испытывала надежду, глядя в будущее. И грустила от того, что сама не буду частью этого будущего.

Сотни лиц всматривались через ворота, глядя на меня как на чудо наяву. И еще тысячи лиц смотрели с берегов реки и окружающих скал.

Я сглотнула.

– Сколько беременных женщин было укушено?

– Большинство, – она отрешенно прикоснулась к своей шее, где уже не было следов укуса, но последствия яда тенью стояли в ее глазах. – Те немногие, что не были укушены, знают, что это лишь вопрос времени.

Они смотрели в лицо немыслимому будущему. Если мы не сумеем обратить программирование вспять, детей-пауков придется убить. Если они родятся с клыками, кто сможет их сдерживать? Когда они станут ходить и научатся передвигаться, станут быстрее и сильнее, кто сумеет их остановить? Убить их маленькими, возможно, сразу после рождения, было наилучшим вариантом.

Селена держалась за свой выступающий живот, наверное, находясь в считанных днях до родов, и мрачно смотрела на меня, полностью понимая, что ей пришлось бы сделать.

Может, моя дочь спасет их, но не без их помощи. Я посмотрела на массы окружавших меня людей. Я прибыла сюда на безжалостных крыльях смятения и невзгод, сражаясь, убивая и выживая, совсем как они. И тем не менее, мы стояли все вместе, неразделимые. Это признак того, что на планете воцарится мирное время? Что за горизонтом ждал гармоничный мир? Моей дочери понадобится их нескончаемое упорство и вера в человечество, а в данный момент они нуждались в моей вере.

Я отстранилась из объятий Рорка и направилась к воротам. Молчание прекратилось, и насыщенное бормотание превратилось в рев ликования.

Рорк схватил меня за руку, останавливая.

– Вот поэтому мы не говорили тебе, что они здесь.

Потому что они думали, что я направлюсь в толпу прежде, чем ее возьмут под контроль? Я не настолько беспечна. Джесси и Мичио перегородили мне дорогу, скрестив руки на груди.

Я дернулась из хватки Рорка.

– Если все под контролем, то пустите меня к ним, – я заговорила тише. – Если я останусь за железной стеной, это посеет недоверие. Им нужна моя надежда, а не страх.

Ноздри Мичио раздулись.

– Мы знали, что ты так скажешь.

Селена стояла в стороне, опустив голову и наблюдая за нами краем глаза.

Я прекратила попытки отстраниться от Рорка, вместо этого шагнув к нему и обвив руками его талию, баюкая нашего ребенка между нами.

– Я там не умру, – при условии, что утес уже не представлял угрозы, я проживу хотя бы до родов. – Я буду держаться у ворот, подальше от края.

Испепеляющая жара была беспощадной, заставляла нас потеть, но Рорк пахнул мылом и мускусом. Он был сильным, надежным и… чертовски испытывал мое терпение, переглянувшись с Джесси и Мичио позади меня.

Моя томительная потребность успокоить этих людей перевешивала все риски, которые он придумывал в своей упрямой башке.

– Идемте со мной.

Джесси издал забавляющийся звук.

– О, мы пойдем с тобой, еще как пойдем.

И они пошли. Джесси и Рорк прижимались ко мне с боков, Мичио со спины – так я и прошла через ворота. Селена исчезла в массе тел, охранники окружили меня с моими стражами, держа оружие наготове. Но им не приходилось вмешиваться. Толпа не напирала, не атаковала. Они склонили головы. Затем опустились на колени.

– Нет, не вставайте на колени, – мое сердце стучало медленно и тяжело, ладони нашли и стиснули руки Джесси и Рорка. – Пожалуйста, просто… встаньте все.

Тела продолжали опускаться на землю, расходясь рябью от первых рядов наружу, и вот я уже повсюду видела волну людей, встающих на колени. Те, что косились вверх, держа головы опущенными, смотрели на меня с благоговением и уважением.

Это уже слишком. Мои нервы разбушевались, ноги задрожали, язык как будто онемел. Горло защипало, а мгновение спустя это ощущение передалось и глазам – жжение, ноющая боль, и увлажнение. Дерьмо, мои слезы. Я подняла руку, чтобы быстро вытереть кровь.

Рорк перехватил руку.

– Позволь им увидеть.

Но они боготворили не меня. То есть, они меня не знали. Они встали на колени перед обещанием чуда, каноническим изображением женщины, носящей в себе пророческого ребенка, который мог дать им причину не убивать своих сородичей.

Я всхлипнула, вытерла нос, снова всхлипнула. Затем сделала глубокий вдох и крикнула на весь каньон.

– Привет. Я… – черт, не надо мне афишировать свое имя. – Вам не нужно вставать на колени. Пожалуйста, поднимитесь.

Никто не пошевелился.

Я повернулась к Рорку, безмолвно умоляя его сделать что-нибудь.

Взгляд его изумрудных глаз на мгновение задержался на моем лице, и его улыбка была слишком озорной. Он подался вперед, скользнул губами по моим губам и опустился на колени.

Я покраснела и вцепилась в его плечо, потянув. С таким же успехом я могла пытаться поднять гору.

Я повернулась и в ужасе увидела, что Джесси и Мичио присоединились к нему, встав на колени. Позади меня Ши, Линк, все мои друзья – равные мне! – тоже вставали на колени со склоненными головами. Единственными, кто остался стоять, были вооруженные охранники. Ну, и мой шалопай-пес, который стоял за воротами, свесив язык между прутьев.

Опустив лицо к плечу, я краешком рта прошептала Джесси:

– А ну быстро поднял свою задницу.

Его ладонь обвила мою лодыжку, большой палец поглаживал.

Ладно. Если не получалось их победить…

Я рухнула на колени. Но до земли так и не добралась. Мичио поймал мои бедра на полпути и заставил выпрямиться обратно.

Изогнувшись в талии, я посмотрела по сторонам в поисках способа сбежать. Я не хотела убегать, но я пришла сюда, чтобы предложить утешение и приободрение, а не для того, чтобы возвышаться над ними, будто они были какими-то второсортными людьми.

Я посмотрела в лица, находившиеся ближе всего ко мне, и остановилась на молодой беременной девушке, которой не могло быть больше восемнадцати лет. Свежий след укуса на ее бледной шее был подобен удару ножом в мой живот. Ее изнасиловали? Или она носила ребенка, которого зачала с мужем или бойфрендом?

Она отбросила с лица свои спутанные каштановые волосы и посмотрела мне в глаза. Дрожащая улыбка заиграла на ее губах. Ее грудь приподнялась от глубокого вдоха, а лицо просияло от ожидания. Надежда в преддверии трагического будущего, которое она носила в своей утробе.

Ее надежда приободрила меня. Ладонь Джесси на моей лодыжке помогла мне обрести голос.

Наполнив легкие воздухом, я заговорила так громко, как только могла.

– Спасибо, что пришли. Я… эм…

Что мне сказать? Даже если бы у меня были месяцы для подготовки речи, я бы не сумела подготовить послание, которое сотрет их проблемы. И я не собиралась давать обещания, которые не смогу сдержать.

Так что я заговорила от чистого сердца. Я рассказала им о своей семье до заражения, о моем пути сюда, опуская отвратительные детали и сосредотачиваясь на героических людях, которых повстречала по дороге. Я говорила о Лакота и их уважении ко всему живому. О Йене, молодом мужчине, который помог мне пересечь Атлантический океан. О грубоватых исландских мужчинах, которые не говорили на моем языке, но пожертвовали своими жизнями, чтобы отвести меня к вулкану. О моих стражах, которые посвящали каждый свой вдох моей защите. Я изложила истории Жоржа и Таллиса, Ши и Линка, процветания Аркендейла и того, как этот полуостров зародился с решительности мужчин и женщин Линка.

Пока мои слова эхом разносились по каньону, я знала, что меня услышит лишь часть собравшихся. Но мои слова разойдутся рябью, как и их коленопреклоненные позы. Детали могут измениться, но смысл останется: женщин не было бы здесь без экстраординарных поступков обычных людей. Таких же людей, как они сами.

Когда мой голос слишком охрип, чтобы кричать, я вновь поблагодарила их. Затем следующие три часа я приветствовала непрекращающийся приток мужчин и женщин. Многие пришли с собаками, и это переполнило меня теплом. Миру нужны такие любящие компаньоны, как Дарвин.

Я прикасалась к беременным животам, опускала ладонь на бесчисленное количество опущенных голов и шептала слова ободрения. Поначалу я не была уверена, что говорить, но оказалось, что глядя в их глаза, легко говорить то, что я чувствовала. Когда женщина улыбалась, я говорила ей, что она прекрасна. Если мужчина обладал телосложением солдата, я говорила, что он силен. Ты храбрый, ты замечательная, ты внимательный, ты нежная, ты усердный… я давала им свою честность и одобрение, как повторяющийся напев.

Толпа из тысяч тянулась бесконечно. Я могла бы продолжать еще три часа, но солнце садилось, а утомление прочертило круги под глазами моих стражей. У Мичио не так выраженно, но все трое не отходили от меня, и от бдительности их плечи напряглись, жилы на шеях натянулись. Как минимум, им нужно было поесть.

Я стиснула ладонь Джесси.

– Пора.

Завтра будет новый день, а после него – следующий. Я не могла предложить еду или кров для тысяч, но я вернусь на поверхность в качестве жеста надежды.

Той ночью я лежала в постели перпендикулярно телу Рорка, свернувшись на боку и положив голову ему на грудь. Джесси и Мичио прильнули к нижней части моего тела. Мои конечности как будто сделались легче, сердце – полнее, вся моя сущность переполнилась эссенцией жизни. У меня была любовь трех мужчин, надежда на моего ребенка и цель моего существования.

За ужином мои стражи были непривычно тихими, а теперь, закрыв глаза и ровно дыша, они или спали, или так же глубоко погрузились в раздумья, как и я.

Наша дочь должна родиться в конце августа. Через два месяца. Это все время, что у меня осталось? Мне нужно было пообщаться с большим количеством людей снаружи. Нужно собрать больше вещей для ребенка. Нужно выбрать имя для ребенка. Нужно поговорить об ее будущем с ее отцами.

Мне нужно больше времени.

Глава 60

На следующее утро я проснулась от того, что крошечная ножка прижималась к моему мочевому пузырю. Она вытягивалась и изгибалась в моем чреве, и каждое движение вызывало во мне пульсирующую волну. Я чувствовала, что ее аура стала сильнее за последний месяц, но сегодня ее жизненная сила была особенно заметной. Это походило на гудящие вибрации Мичио, только более выраженные, как будто я находилась внутри нее, а не наоборот. Она ощущалась как теплая артерия эмоциональной и живой энергии. Той самой энергии, которая могла выходить за все границы.

И не давала мне поспать подольше.

Лампа в углу по-прежнему горела, чтобы освещать мои ночные походы в туалет. Дарвин поднял голову с пола, наблюдая в тусклом свете, как я сажусь, стараясь не разбудить парней. Мне нужно было сжечь часть этой неуемной энергии в туннелях, а им нужно было отдохнуть, прежде чем мы вернемся к толпе снаружи.

Их распростертые тела образовывали вокруг меня треугольник из твердых мышц и обнаженной кожи. Они лежали на боках, лицом ко мне, а я спала в центре. Но в основном я спала на них, сплетая руки и ноги, используя какую-то часть их тел в качестве подушки.

Медленно, тихо я перелезла через ноги Мичио, соскользнула с кровати и оглянулась на их расслабленные лица. Все глаза оставались закрытыми.

Я натянула шорты и собрала волосы в конский хвост.

– Какая жалость, – прошептал хриплый голос Мичио с кровати позади меня.

Я повернулась к нему лицом.

– Что?

– Грешно прикрывать эти идеальные изгибы, – его сонный взгляд блуждал по мне. По моим голым ногам. По огромному бугру моего живота. По моим обнаженным, набухшим грудям. По моим приоткрытым губам. На протяжении долгих секунд он просто смотрел, никуда не торопясь. – Повернись.

Мои соски напряглись от прохладного воздуха, когда я повернулась к нему спиной. А может быть, виной тому жар его глаз, блуждающих по моему телу.

– Черт возьми, Иви. Мне нравится округлая форма твоей задницы, и то, какой приподнятой она выглядит, когда я смотрю на тебя со стороны. Должно быть, это все из-за бега трусцой, потому что твои упругие ягодицы и тонкая, маленькая талия… ты даже не выглядишь беременной сзади. Это все…

– Прямо здесь? – я повернулась обратно, прижимая ладонь к животу. Я носила каждую свою беременность таким образом, спереди и в центре, все в животе.

Его зрачки расширились.

– Иди сюда.

Нижняя половина его тела была укрыта одеялом, но обнаженного торса было достаточно для зрительной услады. Все эти глубокие впадинки и резкие бугры мышц вызывали покалывание в моих пальцах. За последние полгода он снова набрал вес, и его оливковая кожа буквально светилась здоровьем. Он утверждал, что его к жизни вернула моя кровь, которую он пил маленькими глотками несколько раз в неделю. Я часто задавалась вопросом, что будет с его потребностями, когда меня не будет рядом, чтобы утолить их.

Я подошла к кровати и остановилась перед ним, бросив быстрый взгляд и убеждаясь, что Джесси и Рорк еще не проснулись.

Мичио приподнялся на локте и накрыл ладонью мой живот.

– Ты никогда не была столь прекрасной.

Его комплимент заструился по моему телу, как ласка, возбуждая мою избыточную энергию.

– Я никогда не чувствовала себя такой гиперактивной, – я пристально посмотрела в его карие глаза. – Сегодня утром я особенно чувствую ее так же, как и тебя, и это поистине необузданно.

– Надеюсь, когда-нибудь я смогу почувствовать ее таким образом, – задумчиво произнес он. Наклонившись ближе, он провел кончиком носа по моему пупку. – Она не будет давать нам покоя.

– Она будет испытывать ваше терпение.

– И заставит нас гордиться.

Ощущение целостности и наполненности раздвинуло мои ребра. Внутри меня было так много энергии, эмоций и жизни, что я не думала, что смогу сдержать все это.

– Я люблю тебя.

Он поцеловал меня в пупок.

– Люблю тебя, – еще один поцелуй, и он поднял глаза; тепло в них вторило его словам. – Хочешь, я побегаю с тобой?

– У меня есть Дарвин. Спи дальше.

Он наблюдал за мной, пока я натягивала футболку и направлялась к двери, но тут меня остановил голос с сильным акцентом:

– Ты кое-что забыла.

Я усмехнулась и вернулась к кровати, где Рорк обхватил мою шею сзади и притянул к себе. Он поцеловал место под моим ухом, место соединения плеча и шеи, легонько чмокнул меня в губы и отпустил, чтобы поцеловать в пупок.

Затем он упал на спину и закрыл глаза.

– Иди дальше.

Покачав головой, я скользнула вокруг кровати к Джесси. Он лежал лицом вверх, устроив голову на краю матраса и закрыв глаза. Я наклонилась в нескольких дюймах над его губами, глядя на него вверх ногами.

Его губы дернулись в улыбке за секунду до того, как он приподнял веки.

– Доброе утро, дорогая.

О, я никогда не устану от этого глубокого, сонного хриплого тембра.

– Доброе.

Я поцеловала его вниз головой, и щетина на его подбородке пощекотала мне нос. Его губы были полными и теплыми, а язык восхитительно вторгся в рот и лениво терся о мой язык. Это был непритязательный поцелуй, его губы скользили по моим только для того, чтобы выразить мне свою привязанность. Это заставляло меня чувствовать себя любимой, лелеемой, желанной.

Когда я отстранилась, он провел костяшками пальцев по моей щеке и подбородку.

– Мы выведем тебя на поверхность после обеда. Сегодня утром нам нужно кое-что сделать.

Я выпрямилась и взъерошила его сексуальные волосы.

– И что же это?

– Мужские штучки, – Рорк откатился в сторону, взбивая подушку под головой. – А теперь проваливай отсюда. Я сплю.

Мы с Дарвином оставили их в покое, и наши шаги эхом отдавались в туннелях, пока мы сжигали свою энергию. После нескольких потных миль я поела помидоры, шпинат и овсянку вместе с Эдди и Ши на кухне. Оставив Дарвина доедать мясо, я приняла душ, набросала список припасов в блокноте и побрела по коридорам в поисках Хантера.

Я поймала его у лифта, который вел на поверхность.

– Вот остатки моего списка.

Он взял бумагу и скользнул взглядом по моим каракулям, рукой то и дело убирая длинные волосы с лица.

– Если ты когда-нибудь захочешь подстричься, я знаю парочку парней.

Джесси и Рорк все еще стригли друг друга, а теперь еще и Мичио.

Уголок рта Хантера приподнялся вверх.

– На прошлой неделе Рорк сам предложил. Сказал, что мне не нужно держать уши в тепле в такую жару, – он оторвал взгляд от бумаги. – Но есть одна девушка…

О, боже мой! Три слова, которые начинались и заканчивались болью в сердце.

Я склонила голову набок.

– Ей нравятся твои волосы?

– Когда они падают на ее бедра, – он поиграл бровями. – Она в нашем Вегасском приюте. Я сейчас направляюсь туда, – он снова посмотрел в список. – А что такое ползунки?

– Это что-то вроде комбинезончика. Неважно. Мне просто нужна теплая детская одежда, и, если у тебя будет выбор, избегай розового цвета.

У Ши будет мальчик, и ей будет проще, если все будет общим.

– Понял, – он покосился на список – Еще больше подгузников?

– Разные размеры. Я все записала.

– Да, хорошо, – он сунул список в задний карман брюк. – В пригороде Вегаса есть детский магазин. Я возьму с собой несколько парней, несколько грузовиков. Мы просто опустошим это место. Я вернусь через пару недель.

– Ты самый лучший, – я крепко обняла его. – Удачи тебе с этой девушкой.

Он нажал кнопку вызова лифта и подмигнул мне.

– Мне не нужна удача.

– Тогда ты, возможно, захочешь взять в детском магазине кое-что для своего… не-нуждающегося-в-удаче будущего?

Он побледнел, выпучив глаза, и попятился задом наперед в лифт.

– Повторное заселение мира – это тяжелая работа, Хантер, – я побежала прочь, ухмыляясь. – Но мы все должны это сделать.

Следующей моей остановкой был импровизированный кабинет доктора Белхэпа на восточной стороне дамбы. Он и еще трое врачей обследовали меня, посмотрели ребенка на УЗИ и взяли у меня кровь. Последнее было сделано по моей воле. Я заставляла их брать по одной пинте каждый день и хранить ее в холодильнике на всякий случай. Чтобы изучать, лечить нимф, удовлетворять определенные потребности – все, что может понадобиться после моей смерти.

Мои стражи спорили со мной из-за этого. Среднестатистический человек мог пожертвовать только одну пинту каждые пятьдесят шесть дней, но у меня имелась способность «явно-выше-среднего» восполнять свою кровь за ночь.

После осмотра у меня оставалась пара свободных часов до обеда, поэтому я бегала по коридорам, думая об именах для девочек. Мне хотелось чего-то глубокого и символического, но каждый вариант звучал банально. Если у парней уже были свои собственные версии, то они держали язык за зубами.

Десятиминутная пробежка привела меня в генераторную. Входя, я почувствовала, что аура Мичио становится все сильнее. Лаборатория находилась на другой стороне плотины. Почему он здесь оказался? Я следовала за гипнотическими импульсами, и моя кожа гудела и согревалась по мере приближения к двери комнаты, которую мужчины использовали для обучения боевым искусствам. Я распахнула ее настежь.

Джесси лежал спиной на бетонном полу в центре большого помещения. Рорк растянулся на нем в противоположном направлении, уткнувшись лицом в пах Джесси. В нашей постели это была бы позиция шестьдесят девять. Но здесь, когда Мичио сидел на корточках рядом с ними и выкрикивал инструкции, это был захват «север-юг» из джиу-джитсу. В любом случае, это было интимное и чертовски сексуальное объятие.