Текст книги "Кровь Ив (ЛП)"

Автор книги: Пэм Годвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц)

– У нас был секс.

Джесси возле меня замер убийственно неподвижно, словно все, что ниже подбородка, оказалось забыто из-за того, что бушевало и пылало в его голове. Он просто стоял там безо всякого выражения, его глаза остановились на мне, но на самом деле не смотрели на меня. Он не моргал. Не говорил.

Я не была уверена, что он дышал.

– Скажи что-нибудь.

За это я получила одно моргание. Его глаза прояснились, сосредоточились на мне, его голос выражал подвешенное чувство.

– Я перевариваю.

Я бросила взгляд на Рорка.

– Тогда ты скажи что-нибудь.

Его веки наполовину опустились, обрамленные светлыми ресницами, уголок губ приподнялся, словно он готов был выдать красочное ругательство. Но нефритовый цвет его глаз сделался жестче, утратил улыбку, его поглотило какое-то внутреннее решение и омрачил нахмуренный лоб.

Затем мрачная линия губ сместилась саркастичной усмешкой.

– Он тебя не укусил. Не унес тебя с территории. И не принудил тебя к сексу, – он пожал широким плечом. – Справедливо.

Рорк являлся воплощением согласия. Он был остряком, советником, парнем, который приспосабливается к ударам судьбы. Поэтому легко было забыть, что когда он все же наносил удар, это было смертоносное обезглавливание. И под этой беспечной наружностью он хранил нешуточные страсти, одна из которых являлась свирепой защитой моего сердца.

Именно поэтому я не удивилась, когда он вторгся в мое личное пространство, его мускулистая грудь напряглась и окружила меня.

– Но если он провернет очередное надувательство, я расквашу его яйца, пока они не станут квадратными и гноящимися.

Надувательство?

– По сути, он не соврал.

– Он умолчал. Это то же самое.

Я ощетинилась и закусила нижнюю губу, чтобы не вспылить. Мичио хранил свои секреты, чтобы защитить меня.

– Это было не ради дурных намерений, – сказала я.

– Эй, я понимаю твою нужду защитить его, – он посмотрел на меня, и его акцент звучал теплым и хриплым. – Но он представляет собой риск.

– Дело не в риске. Дело в том, чтобы упорно стремиться к цели, разбивать препятствия, с которыми мы сталкиваемся, и выносить из этого урок. Становиться лучше после этого, – я посмотрела на тихий сумрак долины, и моя кожа покрылась потом от влажности. – Скрытность Мичио была неприемлемой. Но не он один хранил секреты, – я взглянула на молчащего мужчину рядом со мной.

Джесси отошел и остановился на дальнем краю крыши, чтобы собрать мои ножи; выражение его лица скрывалось тенями.

Рорк кивнул в сторону Джесси.

– Этот тоже представляет собой риск. Если он наградит тебя ребенком, и этот ребенок унесет твою жизнь, то к черту стремление к цели. Я бы этого не хотел.

Мое нутро сжалось от его слов.

– У меня все еще стоит спираль, а он… – я украдкой покосилась на темный силуэт Джесси. – Решительно воздерживающийся.

– И взбешенный, – Джесси промаршировал обратно к нам и протянул мне ножи. – Я сказала тебе не трахать его.

Отвращение в его голосе заставило меня почувствовать себя грязной дешевкой, и да, вызвало охереть какое желание оправдаться.

Я повернулась к нему лицом, выпрямилась и встретилась с его свирепым взглядом.

– Если бы на его месте был ты, и ты остался с бесплодием и необходимостью оставить меня, чтобы защитить, я бы сделала то же самое. Я бы показала тебе, что люблю тебя, и сделала это лучшим способом из известных мне.

Огонь пылал в его глазах, пока он медленно и хрипло произнес:

– Я бы никогда не попросил тебя о таком.

– Тебе бы и не пришлось!

– Он боится, любовь моя, – Рорк встретился взглядом с Джесси. Нечто невысказанное пронеслось между ними, чего я не понимала, затем Рорк продолжил. – Немного соперничества и ревности – это естественно. Ревность Джесси происходит не от жадности, а от любви, и она питается беспокойством, – его взгляд опустился к моим глазам. – Беспокойством, что он потеряет тебя из-за мужчины, который может предложить тебе интимную близость, не убив тебя.

Джесси сверлил Рорка таким гневным взглядом, будто хотел удавить его, но не пошевелил и пальцем. И не отрицал того, что сказал священник.

Бирюзовый камешек лежал на его голой груди, служа напоминанием, что не так давно я боялась принять любовь или нежность в любом проявлении. Мне нужно было время, чтобы снова научиться доверять, и видимо, Джесси тоже в этом нуждался.

Не зная, что сказать, я подошла к нему и обхватила руками его неподатливый торс. Его руки оставались напряженными вдоль боков, но его грудь под моей щекой испустила тихий вздох.

Не знаю, что я делала, пытаясь жонглировать физическими и эмоциональными потребностями трех мужчин. У меня имелся пятнадцатилетний опыт брака, но едва ли это то же самое. Будь Джоэл здесь, он посоветовал бы мне слушать песню, мою тактильную интерпретацию любви, например, покалывание на коже, пружинящую походку и невольное подергивание губ в улыбке.

Джесси оставался упрямо напряженным в моих объятиях, и я ощутила внезапное неукротимое желание изменить это. Я схватила его за талию, не совсем впиваясь пальцами в бока, но применила небольшое щекочущее движение прямо вдоль его ребер.

Он подпрыгнул как сумасшедший, пытаясь вырваться из моих щекочущих пальцев. И вот она, сияет на его лице – шокированная, но не менее изумительная улыбка.

– Ты зачем это сделала?

Я пожала плечами, улыбаясь ему.

Он убрал волосы, которые упали ему на лоб, и уставился на меня так, будто я выжила из ума.

Ладонь Рорка нашла мою руку, привлекая мое внимание к нему и вызывая воспоминание о том, как я нашла его щекотное место. Я улыбнулась ему.

– Помнишь, когда мы были в бункере…

– Когда ты ткнула своим чертовым пальчиком на ноге мне в ребра?

Той ночью мы разделили наш первый поцелуй. С тех пор не прошло и года. Такое чувство, будто это было вечность назад.

Его большой палец погладил костяшки моих пальцев.

– Иисусе, ты была искусительницей.

– А ты все еще скромник.

Он усмехнулся, хотя мы оба знали, что это он проделывал все соблазнение.

Воцарилось молчание, пока мы трое стояли на бетонном краю и смотрели на темный горизонт. Никто из нас не торопился слезать с крыши, каждый погрузился в свои мысли.

Мои крутились вокруг Мичио, мучаясь из-за его одиноких ночей, его стычки с Айманом и его жажды крови. Моей крови. Как долго он без нее протянет? Каковы последствия?

Но вопреки ноющей боли в груди, логика говорила мне, что если кто и мог победить Аймана, это был Мичио. Айман совершил фатальную ошибку, укусив одного из моих стражей. Он создал могущественного врага, который рискнет жизнью, чтобы спасти меня.

Я сглотнула массу эмоций, подступивших к моему горлу.

– О чем вы думаете, парни?

– О жуке на острове, – сказал Рорк. – Никакого питания на протяжении двух лет, и все это время лишь неглубокий ров отделял его от свободы.

Джесси подобрал отколовшийся кусочек бетона и швырнул его в поле внизу.

– Небольшое препятствие для существа, которое так тяжело убить.

– В воде сила, – задумчиво сказал Рорк.

Да, но только если его бог не решит снова затопить планету, или фертильный мужчина сбоку от меня не поместит в мою утробу судьбоносного ребенка, будущее в заднице. Неважно, найдем ли мы каждую нимфу и излечим ее. Поскольку тли не могли умереть с голода, их ряды будут эволюционировать, пока наши будут редеть.

Навеки уступающие по численности, едва держащиеся и считающие каждый вдох. За какую жизнь мы боролись?

ЧАСТЬ II

Глава 17

Я проснулась одна на плесневелом матрасе, одетая в одну из футболок Мичио, которая уже не хранила его запах. Тот экзотический запах, наполненный воспоминаниями и мукой, ударял меня прямо под дых.

Втянув вдох, я прищурилась от яркого утреннего солнца, которое светило в открытую дверь ветеринарной клиники. Прошла неделя с тех пор, как мы перетащили матрас сюда. Неделя с тех пор, как Мичио исчез с той крыши.

Учитывая его скорость, он к этому времени мог находиться на другом конце страны. Но может быть, просто может быть, он никогда не покидал Джорджию.

Я внутренне сосредоточилась, ища тепло наэлектризованности, тихое гудение в венах, которого я никогда не замечала, пока оно не пропало, пока Мичио не пропал. Это была какая-то сверхъестественная связь? Шестое чувство, помогавшее мне обнаружить его местоположение? Я не знала, как это объяснить, знала лишь то, что теперь я этого не чувствовала. Я не чувствовала его.

Он мог погибнуть.

Пустота в моей груди болезненно сжалась, когда я представила, как он спит один, без защиты. Затем я представила, как он дерется с Дроном, сцепившись оскаленным клубком тел, душа, колотя кулаками и летя по воздуху как взбесившаяся пуля против силы крыльев Дрона.

Мичио был крутым, но Дрон – нечто настолько большее. Мичио не использовал свой чересчур образованный мозг, убежав в ночь и думая, что он сокрушить Дроновскую метку зла. Тупой, высокомерный мужчина. Разве он не знал, что он не мог столкнуться с Дроном, не имея меня рядом?

Я не была уверена, что мог пережить Мичио со своей способностью к исцелению. Мог ли Дрон осушить всю его кровь? Оторвать ему голову? Вырвать его сердце? Боль вздулась в моей голове, отяжелила мои конечности. Что мне делать, если я никогда больше его не увижу?

Я представляла, как он в одиночку лечит свои травмы, страдает от жажды, моей неспособности ему помочь и его воспоминаний от нашей последней ночи вместе. Эта мысль стиснула мои внутренности и не отпускала. Я выдохнула.

Пора прекратить бесполезное нытье. У Мичио не было необходимости уходить, не было необходимости становиться каким-то одиноким ковбоем, чтобы доказать что-то. Ну так и нахер его. Мое негодование пустило корни столь же глубоко, как и страх за него, и как ядовитое топливо воспламеняло мою кровь. Я позволила ему гноиться и нарастать, потому что злость – более стабильный, более злобный спутник, чем страх. Она помогала мне почувствовать себя уверенной и решительной. Две вещи, в которых я нуждалась для предстоящей дороги.

Я перекатилась и увидела Рорка, стоявшего на коленях в другой части комнаты. Он расположился лицом к стене, швы потрепанной рясы натянулись на его широких плечах. Склонив голову, он ритмично вдыхал и выдыхал. Мне не нужно было видеть его руки, чтобы знать, что они методично перебирают четки.

Толкнувшись в сидячее положение, я ощутила боль в спине от порванных пружин матраса, но я привыкла спать и в куда более худших условиях. Мое внимание переключилось на клетку напротив, где последние шесть ночей восстанавливалась Ши. Теперь она полностью стала человеком, но по-прежнему оставалась слаба. Держать ее за решеткой было самым безопасным решением на случай атаки тли.

Только в этот раз клетка оказалась пустой. Она наконец набралась сил, чтобы выйти на прогулку.

Волнение просочилось по мне. Как бы мне ни хотелось остаться в Джорджии и ждать возвращения Мичио, я не могла цепляться за эту надежду. Мичио никогда не обещал, что вернется. Более того, в ночь своего ухода он сказал мне, что это наш последний раз.

Я не могла позволить этим мыслям парализовать меня. Я должна смотреть вперед, тронуться в путь и найти больше женщин, которых можно спасти.

Я тихо встала и на цыпочках подошла к Рорку. Он выглядел таким целомудренным и умиротворенным, когда молился. Неприкосновенный служитель церкви. Но меня это никогда не останавливало.

Он не поднял взгляда, когда я обошла его по кругу и присела перед ним. Его губы беззвучно шевелились в молитве, большой и указательный палец скользили по каждой черной бусинке четок. Должно быть, он чувствовал себя особенно виноватым за то, что прошлой ночью уткнулся лицом между моих ног. И за то, что совал мне пальцы в задницу. О, и за то, что подрочил мне на живот.

Я протянула руку и поиграла со сколотой пуговкой рясы.

– Бог тебя прощает.

– А, конечно, – он не поднял взгляд, сосредоточенно нахмурившись. – Это же ты высосала мой шланг в чертовых лесах, маленькая гарпия.

Это неправда, и он это знал. Я присоединилась к нему на обходе периметра, но именно он пошел в атаку. Однако я не отрицала, поскольку чертовски наслаждалась этим.

Я распластала ладони на него груди, скользнув по плотной черной ткани, которая пропиталась потом. Мне правда стоило оставить его со своим искуплением, но я ненавидела его чувство вины. Кроме того, пасторский воротник стиснул его шею до огненно-красного оттенка. «Нелепый, бл*дь, выбор одежды в такую жару».

– Ты себя до теплового удара доведешь, – я потянулась за его затылок, расстегнула застежку и сняла белый воротничок вместе с крепившимся к нему куском черной материи, отложив это в сторону.

Его беззвучная молитва превратилась в слышные слоги, проговариваемые с акцентом:

– Молись за нас, грешников, сейчас и в час нашей смерти…

Когда он продолжил вслух, я мысленно отключилась от него и продолжила заниматься пуговицами на его груди, расстегивая их и обнажая его твердую грудь и сексуальный живот. Его кожа ощущалась горящей под беглыми прикосновениями моих пальцев.

– Ах. Прекрати, – он отполз назад на коленях, но не ослабил хватку на четках.

– Ты весь горишь, Рорк.

Он уставился на четки, большим пальцем потирая нитку.

– И что?

– Говоришь как ребенок, – я разделалась с остальными пуговками.

Он поднял взгляд к отваливающейся краске на потолке и сказал:

– Видишь, с чем я имею дело? Эта никогда меня не слушает.

Вздохнув, я начала вставать, но он схватил меня за руку и удержал на месте.

– Сделай это сама.

– Раздеть тебя?

– Ага, – он широко улыбнулся, затем принялся снова молиться вслух.

«Капризная заноза в заднице». Я сдернула одеяние с его плеч и стащила ткань к плечам. «Ого. Намного лучше». Глубокий рельеф его грудных мышц напрягался и играл под моим пытливым взглядом.

Я провела пальцем по резным линиям на впадинах его бедер, которые обрамляли полосы мышц на животе. Вся эта гладкая, туго натянутая кожа блестела от пота и уходила под черные трусы-брифы, низко сидевшие на талии и обхватывавшие его пах. Такой идеально упакованный и готовый к применению.

Я подалась чуть ближе и убрала узловатую косичку с его лица. Позволив пальцам задержаться на его колючей щеке, я упивалась тем, как его молитва отдавалась выдохами на моих губах.

В следующее мгновение его ладони нашли мою голую задницу под футболкой и притянули меня, заставляя оседлать его бедра там, где он сидел на коленях. Четки, все еще намотанные на одну руку, впились в мою ягодицу.

Он посмотрел на меня блестящими нефритовыми глазами и терпеливо улыбнулся.

– Доброе утро, любовь моя.

– Доброе утро, отец Молони, – я улыбнулась в ответ, затем наклонилась вперед, чтобы соблазнительно прошептать ему на ухо: – Если подвинете эти четки повыше и немного правее, то найдете им другое применение.

Он похоронил свой смех в изгибе моей шеи, затем продолжил покусывать и целовать шею там.

– Мне стоит просто трахнуть тебя и покончить с этим.

От этого у меня могло бы перехватить дыхание, вот только я это уже слышала. Практически каждый раз, когда он возбуждался.

Держа ладони на моей заднице, он потерся своим быстро набухающим членом между моих ног, и нас разделяли только его хлопковые брифы. Если я просижу там достаточно долго, он будет тереться об меня до изнеможения. Тогда ему придется сменить трусы. И опять отмаливать свои грехи. И, ну, у нас были дела.

Но Боже всевышний, как сложно было отказать этим полуприкрытым глазам и надутым губам.

Я накрыла ладонью его колючий подбородок и наградила его долгим крепким поцелуем.

– Ты сексуальный… – я снова поцеловала его. – Порочно соблазнительный, – еще один поцелуй. – Мужчина, блюдущий целибат, – я водила языком по его языку, пока в моем горле не завибрировал стон. – А мне нужен кофе.

Пришла его очередь стонать. Когда я встала, он поднял подол моей футболки, доходившей до бедер, и интенсивность его взгляда распаляла мои уже содрогающиеся части. Когда он протянул руку, чтобы скользнуть между моих ног, я оттолкнула его ладонь и отправилась на поиски штанов.

Он обиженно запыхтел.

– Ну разве она не сука?

Невозможно обижаться, когда его губы расплывались в улыбке.

Я схватила первую же пару штанов, которые нашла на полу.

– Отстойно, когда тебя дразнят, да?

– Думаю, справедливо сказать, что я один тут страдаю от нешуточного стояка, – он оттянул резинку своих брифов от живота и покосился внутрь. – Ты посмотри, какого он цвета!

– Воздержусь, королева драмы, – я встала к нему спиной и натянула пару обрезанных джинсов. – Где Ши?

Его руки обхватили меня сзади, его кожа ощущалась теплой и свободной от рясы, его ладони оттолкнули мои руки, чтобы застегнуть мою ширинку и пуговку.

– Она хотела осмотреться. Джесси пошел с ней.

Я прислонилась затылком к груди Рорка, стиснув зубы от нежеланных мыслей о том, как Джесси и Ши гуляют вместе… знакомятся.

– Здорово. Она восстанавливается быстрее Элейн.

Как и Элейн, Ши ничего не помнила о заражении тлей. Своеобразное блаженство – проспать последние два года. Но больно было видеть ее шок от того, что она пропустила. Слышать, как сильно изменился мир. Потерять ее мужа и всех, кто был ей дорог.

Она восприняла это лучше Элейн, но она еще не столкнулась с самым страшным побочным продуктом вируса. Ей еще предстояло увидеть тлю. Я надеялась, что мы не держали ее слишком изолированной в этом крошечном здании.

Рорк накинул брюки карго, пристегнул меч и зашагал к двери. Черт, как хорошо он выглядел без рубашки. Вся эта золотистая кожа подчеркивала его мышцы. А штаны еле как цеплялись за узкие бедра под весом меча.

Я выдернула себя из голодного транса, собрала оружие и сунула ноги в ботинки.

– Куда ты направляешься?

Он помедлил за дверью и обернулся ко мне, улыбаясь глазами.

– Думал, ты хотела найти Ши, пока она не начала домогаться твоего Лакота.

Я прошла мимо него и остановилась.

– Что за запах? Чувствуешь? – я осмотрелась по сторонам и взглянула в глаза. – О. Не обращай внимание. Это всего лишь ты. Опять дерьмо ворошишь.

Его смех разнесся над полем, но его слова… да, они остались со мной. Ши казалась милой леди. Тихой. Непритязательной. И страдающей от лихорадки. Какой она будет, когда выздоровеет? Что, если она придется Джесси по вкусу?

Я сдерживала свои шаги, стараясь не торопиться. Это реальность, всего лишь одно препятствие на бесконечном пути. Я встречусь лицом к лицу со своей конкуренцией, как я встречалась лицом к лицу со всем остальным. Вооруженная собственничеством и высокоуглеродистой сталью.

Глава 18

Через десять минут мы с Рорком вышли с поля и обнаружили Джесси, прислонившегося к дверному проему единственного жилого дома в заповеднике животных. Дома, который Ши раньше делила со своим мужем.

Я шагнула к Джесси, немного опешив от того, как его глаза покраснели от усталости. Мне не стоило удивляться. Мичио ушел, Рорк спал со мной, а он в сокращенном составе нес службу в ночную смену. Но я готова была поспорить, что Таллис и Жорж получали больше сна, чем мой чрезмерно опекающий страж.

Его выцветшие джинсы обнимали его задницу и бедра слишком хорошо для моих блуждающих глаз, но они были покрыты дырами и грязью, и кто знает, что это за черные пятна? От его рубашки были оторваны рукава, и такое чувство, будто крыса погрызла ее воротник. Почему-то этот образ бездомного делал его еще более соблазнительным.

Я опустила взгляд в пол, чувствуя себя беспечной непостоянной сучкой после бездыханного момента, который только что разделила с Рорком. Сложно было не привязываться к ним. Невозможно не лелеять фантазий. Но это не их вина. Мне нужно меньше времени пялиться на них и больше времени уделять их чувствам.

Джесси повернул голову, привлекая к себе мое внимание, и окинул меня взглядом с головы до пят.

– Хорошо спала?

Я кивнула.

– Когда ты в последний раз спал?

Его взгляд метнулся к переднему помещению двухкомнатного дома. Заляпанный диван, кресло с облезлыми подлокотниками и маленький кухонный стол с разномастными складными стульчиками выстроились вдоль одной стены в гостиной и кухне. Окна были заколочены и закрыты, так что плесневелый запах влажной земли, должно быть, сочился от ковра.

Он посмотрел обратно на меня, игнорируя мой вопрос.

– Ши в спальне.

Он показал на дверь в задней части, которая была наполовину распахнута и открывала кровать со сваленной на нее одеждой.

Дом не казался жилым. Паутина и пыль цеплялись ко всему, и я старалась не поднимать это все в воздух, когда вошла в переднюю комнату. Застеленный линолеумом подпол скрипел на каждом шагу. Очевидно, муж Ши предпочел отказаться от домашнего комфорта и остаться с ней в ветеринарной клинике.

– Сегодня ночью я возьму твою смену, – сказал Рорк Джесси, и его следующие за мной шаги превратили скрипящий пол в громкие стоны дерева.

Я обернулась через плечо, чтобы заметить выражение Джесси.

Он источал небрежность, прислоняясь к дверному косяку, лук был пристегнут к его спине, а руки скрещены на груди. Но то, как он на меня смотрел, было каким угодно, но не небрежным.

Он поднял ладонь, чтобы пожевать край большого пальца, не отводя от меня взгляда.

– Кому-то нужно спать с Иви.

Меня беспокоило, что он не вызывался добровольцем на эту работу, но я понимала. Вроде как.

– Некоторые из моих кошмаров бывают озарениями, – я пожала плечами. – Может, мне стоит их впустить, знаешь, посмотреть, что задумал Дрон, – от этой мысли волоски на моих руках встали дыбом, но я предложила это потому, что… – Может, Мичио сумеет связаться со мной тем же способом?

– Нет, – Джесси выпрямился, и его усталые глаза пробудились свирепостью. – Разговор окончен.

«Значит, поспорим в другой раз». Я выдержала взгляд Джесси.

– Похоже, сегодня ночью ты уютно устраиваешься у меня под боком.

Я отвернулась, чтобы избежать того, что, по моему мнению, было мрачным нахмуренным выражением. Рорк похлопал меня по заднице, пока проходил мимо, и я последовала за его шагами со стонами пола к двери спальни.

– Ши? – я постучала и подождала, пока ее тихие шаги приблизятся.

Дверь открылась полностью, и вид ее здоровой улыбки заставил меня облегченно заулыбаться во весь рот.

Она была как минимум на пять лет моложе меня, едва-едва достигла тридцатилетия, с широким лбом, большим ртом, узким носом и огромными карими глазами. Ее длинные черные волосы немного курчавились по краям, но святой ад, она вообще не походила на нимфу, которую я нашла неделю назад.

Я сняла ремень карабина и поставила его у двери.

– Ты выглядишь изумительно. Даже лучше, чем вчера.

– Ой, брось, – она отмахнулась от моих слов и зашагала к кровати, заваленной одеждой. – Я выгляжу так, будто выползла из полусъеденного трупа.

– Куча шмотья, – Рорк плюхнулся на заваленную кровать. Мышцы его обнаженной груди заиграли от движения, и он сунул руку под голову. – Если ты продолжишь расхаживать в этих секси-штанишках, каждый паренек в Джорджии будет долбиться в дверь, чтобы поиметь твою задницу, – он широко улыбнулся. – Я, бл*дь, сосредоточиться не могу.

У Ши отвисла челюсть, когда она переглянулась со мной. Затем она расхохоталась.

– Ты все твердишь, что он священник, но подруга, думаю, ты меня дуришь.

– И не говори.

Странно, но если бы он вот так флиртовал с Элейн, я бы ощетинилась всеми сортами недовольства. И хоть Ши флиртовала в ответ, это не было украдкой или всерьез. Что-то в ее искренней улыбке и уверенной натуре успокаивало меня.

– И этот акцент, – она покопалась в горе одежды, и ее смуглая кожа буквально светилась на фоне тесных белых шортиков. Она была абсолютно прекрасна, ее теплые и мягкие как патока глаза бродили взглядом по мускулистой груди Рорка. – Скажи еще что-нибудь.

Его пальцы постучали по рукоятке меча, лежавшего на его бедре.

– Эх, теперь я по твоей милости рву труселя и пылаю как редиска.

Она прикусила свои полные губы зубами, затем покосилась на меня.

– Что он сказал?

– Понятия не имею, – я села на край кровати рядом с ним, подавляя улыбку. – Я не говорю на языке придурков.

– Не болтай чушь, кровоточащая женщина, – он ослепительно улыбнулся мне, явно наслаждаясь вниманием. – Мой акцент превращает тебя в грязную ночную бабочку.

Ши выгнула тонкую темную бровь, посмотрев на меня.

Я покачала головой.

– Думаю, он только что назвал меня девицей, которую легко раскрутить на секс.

Его гогот это подтвердил, заставив меня быстро нацелиться на его сосок щиплющими пальчиками, но он заблокировал меня выставленным бицепсом – позер.

– Ладно, абсурдно сексуальный священник… – она уперла руки в бока и склонила голову набок. – Скажи тридцать три и треть.

Его улыбка померкла.

– Нет.

«О, это уже неплохо». Я поддела его колено своим.

– Скажи.

Бросив на меня гадкий взгляд, он почесал свои бакенбарды и проворчал себе что-то под нос.

Я опять его пихнула.

– Что это было?

– Тридцать три и треть, – сказал он, только прозвучало это примерно как «трыть-тыть-три и трыть».

Ши согнулась пополам от хохота, и я невольно присоединилась к ней. Ее оптимизм был заразительным. Даже хмурая рожа Рорка в итоге расплылась в улыбке.

Отставив дразнение в сторону, я помогла ей перебрать ее одежду до апокалипсиса. Она не раз уговаривала меня примерить кое-какие ее платья. Я никогда не была женственной особой. А теперь, ну, я воспринимала одежду с такой же практической точки зрения, как телефоны. У меня даже пару трусиков не было.

Когда разговор переключился на накладные ногти и высокие каблуки, Ши села на пол в окружении оборчатых штук, которые я не могла распознать. Она говорила, а я кивала. Я не могла поддержать ее интерес к моде, но будь я проклята, если не скучала по обществу другой женщины. Конечно, я провела месяц с Элейн, но она бы скорее плюнула на меня, чем заговорила со мной. И я тоже не предпринимала попыток подружиться.

– Джексону нравились эти туфли, – она провела ладонью по красным туфлям на каблуках с ремешками, и ее губы задрожали, не сумев удержать улыбку.

– Я тоже потеряла мужа.

У меня не было слов утешения или ободрения, которым я могла бы поделиться. После смерти Джоэла я находила некое подобие умиротворение в тишине, так что именно это я дала ей сейчас.

В последовавшем тихом моменте я ощутила, как нас притягивает друг к другу приятная связь. Ее взгляд поднялся к моим глазам, терзаемое выражение ушло, нежная улыбка вернулась.

Рорк возле меня притих, и я осознала, что он уснул.

– Эй, – я дергала за его дреды, пока он не открыл глаза. – Иди поменяйся с Джесси. Ему вздремнуть нужнее, чем тебе.

Спорить, что нам не нужен один охранник здесь, и еще один на входе, было бы пустой тратой времени, так что я даже не утруждалась.

Рорк ушел, чмокнув меня в нос, а через несколько секунд вошел Джесси, державший кружку.

Ши подняла взгляд от своей изобилующей косметички и наблюдала за ним краем глаза. Внезапно она сделалась более настороженной, ее пальцы медленно и отрешенно перебирали ее запасы. Он, конечно же, не напугал ее, водя сюда? Или происходит нечто другое?

Я кивнула в его сторону.

– Он не кусается.

Ее взгляд метнулся ко мне и обратно к нему.

– Он и не говорит. Он немой?

Джесси просканировал комнату, и его тело напряглось, когда он заметил обои в цветочек, косметику, разложенную на полу вокруг Ши, а также нижнее белье, висевшее на вешалках по всей комнате. Он выглядел так, будто чувствовал себя очень неловко и не к месту со своей потрепанной одеждой и выражением лица «отъе*ись». У него аллергия на девчачьи штучки?

Я подумала о нашей первой встрече. Если отставить в сторону его потрясную внешность, он не произвел на меня впечатления. Сколько раз я провожала его взглядом, бормоча себе под нос «Ну что за мудак?»

– Он не немой, – сказала я. – Ты к нему привыкнешь. – «А потом он украдет твое сердце».

Будем надеяться, что не сердце Ши. Я не хотела, чтобы она узнала, какой собственнической сукой я могла быть. Эта девочка мне очень нравилась.

Покосившись на кружку в своей руке, Джесси подошел ко мне и протянул ее.

Я приняла ее с улыбкой и застонала, сделав глоток. Ядреность темного кофе согрела мое горло.

– Аххх, это рай. Спасибо тебе.

Опустив подбородок и расправив плечи, он смотрел на меня со своей безмолвной наблюдательностью и таким пристальным взглядом, который раньше заставлял меня до безумия нервничать. Теперь я его ожидала. Даже любила.

Делать было нечего, кроме как смотреть друг на друга, и я присоединилась к Ши на полу. Джесси прислонил свой лук к матрасу и сел на кровать, а его непоколебимый взгляд ласкал мое лицо.

Ши болтала, оплакивая кончину модных журналов, образов знаменитостей, производства лифчиков пуш-ап и тампонов и, ну, всего. Я обдумывала обучение оружию, наращивание ее силы и выносливости и превращение ее в машину для убийства тли. Ага, ладно, она была очень женственной, а лихорадка нимф сожрала весь вес ее тела. Но ее тело было крепким и стойким, и при достаточном количестве кардио и силовых тренировок, готова поспорить, она наберет свирепую мышечную массу.

Мои пальцы неугомонно подергивались, мне не терпелось начать. Но это первый день, когда она выбралась из ветеринарной клиники. Ей нужно было время просмотреть ее вещи, оплакать мужа и принять тот несчастный мир, в котором она очнулась.

Я обернулась к Джесси и, как я и надеялась, его темные ресницы опустились на щеки, неподвижное и коматозное туловище обмякло все еще в сидячем положении. Мое сердце гулко стукнуло. Если он достаточно расслабился, чтобы заснуть на посту, это служило доказательством степени его измождения.

Однако нет причин для беспокойства. Мой карабин находился на расстоянии нескольких футов, и я знала, что Рорк стережет входную дверь. Так что я бесшумно подползла по полу и присоединилась к Джесси на кровати.

Его веки затрепетали, затем в шоке распахнулись, взгляд метнулся к луку рядом с ним.

– Ш-ш-ш, – я надавила на его грудь и плечо, уговаривая его лечь.

Поначалу он сопротивлялся, затем позволил мне уложить его на бок. Ши на другом конце комнаты склонила голову и копалась в своей косметичке.

Прижавшись грудью к спине Джесси, я провела пальцами по его мягким волосам, убирая их с лица и разглаживая складки на лбу и вокруг глаз. Вскоре его дыхание выровнялось, а мышцы отяжелели.

Ши наблюдала за нами с пола, ковыряя кожу возле ногтя. Ее голос звучал тихо:

– Так ты его приручаешь?

Я обвела пальцами контуры его короткой бородки, поражаясь оттенкам каштанового и рыжего.

– Этого приручить нельзя, – прошептала я. – Да я бы и не хотела.

– Ты сказала, у тебя три стража?

После этого вопроса наш разговор совершил отрезвляющий поворот, слова плыли в обе стороны приглушенными тонами. Мы говорили о Мичио. Мы делились историями об ее муже, о моем муже, об Анни и Аароне. Потом мы говорили о Дроне.

Я подумывала соскользнуть на пол к ней, но Джесси не ворочался, и мне не хотелось упускать такой редкий момент беззащитной близости к нему. Он выглядел таким непринужденным и прекрасным в моих объятиях, его подбородок расслабился, губы слегка приоткрылись.