Текст книги "Кровь Ив (ЛП)"

Автор книги: Пэм Годвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 39 страниц)

Возле двери Рорк стоял с лицом, превратившимся в стальную пластину, которая скрывала его мысли, и его тело расположилось как щит, готовое повалить Джесси, если это зайдет слишком далеко.

Джесси присел в дальнем конце комнаты, держа ладонь на лбу и раскачиваясь в ритме тяжелых вдохов. Похоже, он на мгновение справился с горем и взглянул на меня. Затем его дыхание опять ускорилось, взгляд метнулся обратно к полу, и он застонал, издавая влажные, злые звуки и стискивая голову обеими руками.

Еще больше слез покатилось по моим щекам, и я ощутила медный привкус, а перед глазами все размылось красным.

Я рванулась из рук Мичио.

– Мне нужно к нему.

– Иви? – Рорк оттолкнулся от стены и пересек расстояние между нами тремя торопливыми шагами.

Его ладони обхватили мое лицо, приподняв его, и он уставился на меня с ужасом.

– Твои глаза… – он посмотрел на Мичио. – Что с ней происходит?

– Если ты хочешь услышать медицинский ответ, у меня его нет. Я только сегодня увидел это впервые, и мне нужно провести кое-какие исследования, – Мичио поцеловал меня в макушку, свободной рукой обняв за талию. – Хотя я считаю, что у католического священника найдутся свои теории, объясняющие загадочный язык ее слез.

Грудь Рорка дернулась, а его разум, наверное, погрузился в библейские объяснения.

Я моргнула, вытерла щеки и посмотрела на свои окровавленные пальцы. Мой голос звучал сипло.

– Это так же извращенно, как и пятна на моей спине.

Приблизились шаги, и Джесси протиснулся к нам. Его ладони сомкнулись поверх рук Рорка на моем лице, наклоняя мою голову к нему.

Одинокая слеза скатилась по скуле Джесси и исчезла в его щетине.

– О Боже, Иви, – его дрожащие пальцы двигались по моему лицу, стирая кровавые слезы. – Мне так жаль. Бл*дь, мне так жаль.

Он притянул меня в объятия, как будто не замечая державших меня Рорка и Мичио. В итоге другие руки отступили, оставив нас с Джесси в дрожащем пузыре; наши тела сливались так тесно, что я не могла сказать, где заканчивалась моя сердечная боль и начиналась его.

Меня окружили тугие мышцы, наши покачивающиеся движения задавали ритмичный темп, вторящий нашему дыханию. Я держала его упрямый подбородок в ладонях, мои пальцы затерялись в его голосах. Унаследует ли наша дочь его золотисто-каштановые пряди? Или глубины его многогранных медных глаз? Или крошечный, смещенный хохолок, торчавший там, где заканчивался его пробор? Я надеялась, что она получит все его привлекательные черты.

Я также надеялась, что она переймет страсть Рорка. И аналитический ум Мичио. Если она будет воплощать хоть часть качеств моих стражей, она будет влиятельной силой природы.

Рорк и Мичио сидели плечом к плечу у стены, наблюдая за мной. Мичио согнул ноги, грудью наклонился вперед и опирался руками на колени. Рорк прислонил голову к кафельной плитке, задрал подбородок и держал ладонь на спине Мичио.

Когда-то я думала, что эмоции – это признак слабости, но мои стражи были могущественным воплощением муки. В конечном счете, тени с их лиц уйдут, а сгорбленные плечи расслабятся. Даже сейчас они впитывали шок, а не трусили перед ним. Они пробивались через препятствия, а не обходили их, потому что невзгоды были фундаментом их силы. Я, может, и не была убеждена в существовании бога, но моя вера в моих любимых мужчин была непоколебимой.

Джесси присел на корточки передо мной, его ладони скользнули по моим грудям, испытывая их вес и, возможно, проверяя их чувствительность, пока он всматривался в мое лицо. Мои груди ощущались такими же, но моя беременность все еще была на очень раннем сроке.

Он поднял мою футболку, подоткнул ее подол под мои груди и провел ладонями по вертикальной плоскости моего живота.

– У нас будет ребенок, – произнес он приглушенным голосом.

Звук его изумления завладел моими губами и растянул мою улыбку так широко, что она как будто приподняла все мое тело.

– Да. Так и есть.

Он нахмурил брови, его пальцы прошлись по костям моего таза, затем вернулись к животу.

– Ты пережила пять предсказанных смертей. Ты переживешь и эту, – он посмотрел на меня, и его глаза окрасились стальной решительностью. – Мы справимся с этим.

«Судьбу нельзя изменить».

Слова Аймана не вызывали у меня такой же дрожи теперь, когда он погиб. Беременность была последней из моих предсказанных смертей. За ней не следовало ничего другого, потому что от этой смерти невозможно ускользнуть. Но я не стала это озвучивать. Только не тогда, когда Джесси наконец начал справляться со своим горем.

– Давай победим предсказание, – я провела пальцами по его волосам. – Но можно я сначала почищу зубы?

– Ага, – он прижался губами к моему пупку, поправил мою футболку и выпрямился, пока наши глаза не оказались на одном уровне. – Я просто вне себя от страха, но это не повод доводить тебя до слез. Боже, я такое х*йло.

– Страх – это х*йло, а ты, Джесси Беккет, бесстрашен.

– Но не без х*я?

Я расхохоталась, и бл*дь, это было так приятно.

Он провел большим пальцем по щеке и поднял палец между нами, глядя на смазавшуюся кровь.

– Никогда не видел, как ты плачешь. Как будто твоя душа кровоточит.

Нежным пальцем я провела по изгибу его губ.

– Если моя душа и кровоточит, то лишь любовью и счастьем. Разве ты не понимаешь? Дело никогда не было во мне. Наша дочь – причина, по которой я пережила вирус, причина, по которой я влюбилась в трех несокрушимых защитников. Ты нужен ей.

– А мне нужна ты, – он провел рукой по моим влажным волосам, напряженно всматриваясь в мои глаза. – Ты мне так сильно нужна.

Я глубоко вдохнула, переполняя каждый уголок своего тела нуждой, его и моей.

Акцент Рорка донесся из-за моего плеча.

– Вы знакомы с Божией Матерью Акитской?

Я повернулась в объятиях Джесси и покачала головой.

– Я знаком, – Мичио прислонился обратно к стене. – Это плачущая статуя Богоматери в Японии. Я слышал о ней, когда жил там. Она излечивала от болезней, верно?

– Ага, – Рорк вытащил зубную щетку и пасту из своей сумки, встал на ноги и зашагал к раковине. – Эктоплазматические слезы статуи на самом деле были записаны командой телевизионщиков и показывались в новостных репортажах по всему миру. Что делало ее уникальной, так это видение Девы Марии и послания, которые оно передавало.

По мне пронеслась дрожь.

– Думаешь, это было реально?

– Она единственная в своем роде была санкционирована Ватиканом, – он поднял зубную щетку и вскинул бровь, посмотрев на меня.

Джесси последовал за мной к одной из раковин и примостился на краешке другой раковины, когда я взяла щетку и стала чистить зубы.

– Видение передавало послания? Что за послания? – спросила я с полным ртом мятной пены.

– Предупреждения о конце света, – Рорк провел большим пальцем по уголку моего рта. – Видение Девы говорило об ужасном наказании, которое постигнет все человечество, и заявляло: «Выжившие окажутся столь безутешными, что позавидуют мертвым».

Когда началась эпидемия, я завидовала мертвым. Теперь, когда я хотела жить, мне пришлось посмотреть смерти в лицо. Вот вам и ирония жизни.

Я сплюнула, сполоснула зубную щетку и протянула ее Рорку.

Он снова выдавил на нее зубную пасту.

– Бытие 3:15 гласит, что голова змия будет сокрушена семенем женщины.

Я вскинула голову.

– Ты намекаешь, что моя дочь – библейское семя?

– Я не закончил. Видение Божией Матери Акитской ссылалось на этот стих в одном из своих посланий, когда она сказала: «Грех пришел в этот мир через женщину, и также через женщину в этот мир придет спасение». В церкви мы называем это Соискупительница.

От того, что я делила имя с согрешившей женщиной (прим. в оригинале героиню зовут Eve), по моей спине пробежали мурашки, но это еще не означало, что я же – женщина со спасением.

– У меня нет никаких замыслов по искуплению человечества, Рорк.

– Ты плачешь кровью и излечила человечество.

– И что? Я не статуя и не видение Девы.

– Нет, но однажды твой образ будет вырезаться из дерева, вышиваться на ткани и коваться из металла, – в его тоне звучала печаль и почтение. – Твое лицо станет объектом почитания и обожания. Ты будешь иконописным памятником исцеления женщин и матерью мессии нового мира.

Я ощетинилась, готовясь опровергнуть каждое его чертово слово.

– Предполагать, что кто-то вырежет мое лицо на чем-либо – это ужасно оптимистично, учитывая, что запрограммированные умы завладевают человеческой расой.

Рорк взглянул на сидевшего возле меня Джесси, затем отвернулся и сунул зубную щетку в рот.

– Он прав, Иви, – Мичио подошел ко мне сбоку и заправил мои волосы за ухо. – Я не думаю, что кто-то из нас готов обсуждать достоверность пророчества и роль этого ребенка в будущем. Но что бы ни случилось, тебя будут помнить.

Уф.

– Я этого не хочу.

– Скромная и свирепая, – тихо сказал Джесси в кулак, который он прижимал к своему рту.

– Я серьезно, – проворчала я. – Это бессмысленный разговор.

Мичио окинул меня задумчивым взглядом.

– Ты не видишь того, что видят остальные, Иви. Тебя окружает легкий свет. И это не просто что-то одно, это все внутри тебя. Это похоже на осязаемое свечение, которое исходит от тебя и вдохновляет других быть лучше. Ты можешь поднять мужчину с низшего дна его жизни, даже не прикладывая усилий.

– Ты судишь пристрастно, – я потерла свою руку, и мои глаза защипало. – Это в тебе говорит любовь.

Рорк сполоснул зубную щетку и передал ее Джесси. Затем повернулся ко мне и прижался поцелуем к моим губам.

– Ты делаешь это, хотя боялась, что никогда не сможешь это сделать, – он погладил ладонью мой живот, и его акцент рокотом перекатывал слоги. – Одно лишь это вдохновляет нас твердо стоять перед лицом ошеломительно громадного и монументального будущего. Ты понимаешь?

Я кивнула, когда его слова обосновались у моего сердца. Они восхищались мной за то, что я принесу дитя в этот брутальный мир, зная, как эта идея ужасала меня. Это по-прежнему меня пугало. Доводило до «О-Иисусе-какого-хера-я-творю?» ужаса. Но я делала это не одна.

Рорк опустил голову и поцеловал меня в губы. Его рот сладко и нежно ласкал меня. Звук того, как Джесси чистил зубы, стих, пока я искала ласки мятного языка Рорка, плавилась под его губами и отдавалась поцелую.

Он попробовал на вкус каждый дюйм моего рта, и я открылась для него, вдыхала его, лизала его с преданностью и страстным желанием. Его древесный запах был моим эликсиром, впитывавшимся в мою кожу и пробуждавшим мое возбуждение.

Его затвердевающая длина начала подниматься у моего живота, и я захныкала. Его пальцы сжались на моей пояснице, нырнули под пояс моих шортов и подразнили впадинку между моими ягодицами. Я задрожала, когда волна нужды сжалась между моих ног. Я хотела ощутить там его горячий рот. И его член. Бл*дь, я так по нему скучала.

Когда мы оторвались, чтобы глотнуть воздух, Мичио споласкивал нашу общую зубную щетку, напряженно наблюдая за нами через зеркало. Он бесчисленное количество раз видел, как Рорк целует меня, но этот раз был другим. Он знал, что наша с Рорком интимная близость вышла за пределы прелюдии.

Джесси ждал у двери с нашими сумками. Мгновение спустя Рорк и Мичио присоединились к нему.

Распалившаяся и голодная, я встретилась с тремя взглядами. Я нуждалась в еде. Хотела секса. Я стояла там, ничего не говоря, просто глядя и не зная, как подступиться к теме, к которой Мичио мог быть не готов. Он никогда не делил меня с другим мужчиной, и мы все еще не обсуждали, что произошло с Элейн.

Подергав край своих шортов, я облизнула губы.

– Я попросила Ши организовать для нас комнату. С одной постелью, – я подождала реакцию и встретила лишь ровные взгляды. – Мы вчетвером будем делить постель.

Джесси и Рорк взглянул на Мичио, который уставился на меня с непроницаемым выражением. Его нрав кипел за этой твердой маской? Он ужасался перспективе делить меня с двумя другими мужчинами? Или он таил в себе боль, от которой не мог сбежать? Мой плен в клетке? Насилие Элейн? Его яд в моей крови и его последствия для меня и ребенка?

Что бы там ни было, это повисло между нами густым облаком, умоляя, чтобы это выпустили через крик.

– Мне больше не нужен контакт кожа-к-коже, но вы все равно нужны мне. Все трое, – я выдохнула, раздражаясь, что я одна желала озвучить то, о чем думали мы все. – Вы заставите меня все разжевать вслух, да?

Рорк скрестил руки на груди.

– Я весьма наслаждаюсь созерцанием того, как ты пытаешься попросить об этом, любовь моя.

Уголок губ Джесси дернулся, но он смотрел в пол.

Мичио потер затылок и переступил с одной ноги на другую.

– Она осторожничает, потому что беспокоится обо мне, – он посмотрел мне прямо в глаза. – Те четыре месяца, что я был разлучен с тобой, я не думал ни о чем, кроме того, что они заботятся о тебе во всех отношениях. Поверь мне, что я говорю, что мне понадобилась большая часть этих месяцев, чтобы заменить мое отрицание и ревность удовлетворением. Я обрел умиротворение в знании, что они защищали и любили тебя, когда я сам не мог это делать.

Он посмотрел на Джесси и Рорка, и они кивнули, их глаза передавали взаимное уважение и понимание.

Я подошла к Мичио и протянула руку, чтобы опустить его лицо ко мне.

– Что случилось с Элейн?

Краешком глаза я заметила вопросительные взгляды Джесси и Рорка.

Мичио стиснул мои ладони и потянул их вниз.

– Это в прошлом. Пусть там все и остается.

– Ты сказал Линку, что она дискредитировала себя, – Рорк прищурился, уставившись на Мичио. – Она все еще жива и находится где-то там. Она представляет угрозу? Какое она имеет отношение к тебе?

– Она не представляет угрозы. Все кончено, – Мичио сердито посмотрел на дверь, словно готов был рвануть отсюда. – Я двигаюсь дальше.

Джесси и Рорк переглянулись.

Безжалостный яд кипел в моей крови.

– Она насиловала тебя.

– Иви, мать твою, – Мичио повернулся к двери и откинул засов.

– Ты не сможешь двинуться дальше, не выговорившись, – я прикоснулась к его руке. – Каждый раз, когда я думаю об этом, мой живот скручивает узлами. Бл*дь, да я просто вибрирую от необходимости убить ее.

Он резко развернулся ко мне, и по его лицу пронеслась рябь агрессии.

– Когда я увижу ее в следующий раз, я убью ее, – он втянул вдох и взял под контроль выражение своего лица. – В данный момент я хочу, чтобы ты поела и отдохнула. Завтра я проведу тебе полный осмотр. Сделаю кое-какие анализы. Твое здоровье – единственное, что меня волнует. Ясно?

– Ага, – я чувствовала себя так, будто могу подавиться воздухом, но теперь хотя бы заложены начальные точки для будущих разговоров.

Бегло взглянув на Джесси и Рорка, он вывел нас из ванной.

Глава 54

Угрюмость витала в клубах пара, которые последовали за нами из ванной. Но воздухом стало легче дышать в тот момент, когда я увидела Ши и Пола, ждавших в коридоре.

Они сидели у стены, склонив головы друг к другу в тихом разговоре, а Дарвин развалился между их вытянутых ног.

Дарвин приподнял одно ухо. Затем он побежал, запрыгав вокруг моих ног и тыкаясь холодным носом мне в ладонь. Я почесала ему голову, как он хотел, и он ускакал, чтобы выпросить у Джесси еще немного такой же ласки.

Пол встал и помог Ши подняться, пока они любяще улыбались друг другу. Когда она заметила выражения лиц моих стражей, ее лицо дрогнуло. Учитывая их бледные черты, темные круги под глазами и руки, повисшие вдоль боков, ей не нужно было спрашивать, обсудили ли мы мою беременность.

– Ваша комната готова, – сочувствие пролегло морщинками вокруг ее глаз, пока она всматривалась в мое лицо. – С вами все в порядке?

Я кивнула.

– Мы будем в порядке.

Спустя несколько минут и пару туннелей, мы стояли в огромной практичной комнате. Вдоль бетонных стен тянулись пустые полки. Два пружинных основания кровати и два королевских матраса сдвинули вместе, чтобы образовать огромное ложе в центре. Сверху лежала гора одеял и подушек, округлая и податливая, как изгибы тела беременной женщины.

Возле кровати стоял складной стол, заставленный мисками еды, от которой шел пар. Дарвин ходил кругами вокруг стола, принюхиваясь к запахам жареного мяса, лапши со специями и смеси овощей.

– Ужин не изысканный, – Ши зашагала к коробкам, которые стояли у двери. – Но Эдди может творить чудеса с консервированной едой и смесями специй.

У меня потекли слюнки.

– Мы благодарны. Пожалуйста, передай нашу благодарность.

– Будет сделано, – она покопалась в первой коробке и достала бутылку виски, протянув ее Рорку. – Счастливого Рождества.

Ее напоминание о том, какой сегодня день, заставило меня замереть. Когда я в последний раз праздновала Рождество, я сидела на коленях Джоэла в нашем доме в Миссури, наблюдая, как Анни и Аарон открывают свои подарки.

У меня больше не было оберточной бумаги, украшений и домашних десертов, но я получила бесценный дар общности с моими стражами и новую жизнь, развивавшуюся в моей утробе.

– Бушмиллс? – Рорк обхватил ладонями лицо Ши и звонко чмокнул в губы. – А ты знаешь толк, юная леди.

Он принял янтарную бутылку и поставил ее на стол.

– Это единственная бутылка Бушмиллса, которую я нашла в запасах Хантера, так что наслаждайся, – она склонила голову набок. – Хотя я должна спросить. Почему Бушмиллс? В смысле, разве это не протестантское? Я думала, католическое виски – это Джеймсон?

Я широко улыбнулась. Как-то раз я тоже задала ему этот вопрос и получила тщательный ликбез по ирландскому виски.

– Ах. Это американский миф, – он схватил меня за бедра и направил к столу, отвечая на вопрос Ши. – Главный мастер перегонки на фабрике Бушмиллса была католиком, хоть фабрика и находилась в преимущественно протестантской Северной Ирландии. А Джон Джеймсон сам был протестантом… и шотландцем.

Последнее слово Рорк произнес так, будто оно оставило гадкое послевкусие во рту. О, мой гордый ирландец. Но я знала, что настоящая причина, по которой он цепляется за данный бренд, заключается в том, что это напоминало ему о жизни до эпидемии. Это напиток, который он любил в то время, по которому скучал. Это его способ смириться с новой жизнью.

Ши мягко рассмеялась.

– Ну, считай, что я просветилась, – она полезла в другую коробку и вытащила телефон с вставленным зарядным устройством. – Эти штуки бесполезны, если только не найдешь телефон с музыкой.

Она повернулась к Джесси, который стоял ближе всего к ней, и опустила устройство в его руки.

Предвкушение трепетом пронеслось по моим венам.

– Он работает?

Ши кивнула, просияв улыбкой.

– Хантер их коллекционирует. В этом больше всего разнообразной музыки. Но никаких рождественских песен, – она пожала плечами. – Счастливого Рождества, ребята.

Кожа цвета мокко смягчилась вокруг глаз Пола, когда он посмотрел на нее, и его любовь явно виднелась в том, как все его тело словно тяготело к ней. Она производила такой эффект на людей, ее доброта и бескорыстная энергия походили на столп заразительной силы. Она будет изумительной матерью.

Как только мы попрощались и пожелали друг другу спокойной ночи, она похлопала по своей ноге.

– Пошли, Дарвин. Эдди и тебе ужин приготовил.

Махая хвостом, Дарвин последовал за Ши и Полом в коридор.

Джесси захлопнул дверь и воткнул телефон в розетку, находившуюся в стене возле стола. Пока он тыкал в экран, Рорк, Мичио и я накинулись на сытную пищу. Дополнительных тарелок тут не имелось, так что мы все ели прямо из мисок с помощью разномастной коллекции столовых приборов.

Мгновение спустя знакомый негромкий ритм гитарных аккордов донесся из динамика телефона. Мы все вчетвером сидели на постели, молча передавая меж собой миски и слушая «Come As You Are» в исполнении Nirvana.

Сколько времени прошло с тех пор, как я слушала музыку? Пять… шесть месяцев? Я оставила свой музыкальный плеер и солнечную батарею с Лакота в горах, но эту песню я в последний раз слышала задолго до этого, еще до заражения.

Гранжевая мелодия вибрировала по моему телу, вызывая воспоминания о моей мятежной юности, когда моим самым большим страхом было то, что мой папа унюхает запах травки, исходивший от моей одежды.

Мои стражи, похоже, потерялись в своих воспоминаниях. Тусклое свечение потолочной лампы освещало их обнаженные груди. Джесси и Мичио носили спортивные штаны, и мышцы их прессов перекатывались, когда груди вздымались и опадали при дыхании. Сильные лодыжки Рорка обнажались под его спортивными шортами – он вытянул ноги рядом со мной. Когда он потянулся к мясу в миске возле Джесси, его узкая талия согнулась, подчеркивая очертания его восьми кубиков.

Я проглотила возбуждение, задавив его порцией пряной лапши, приправленной лимоном.

– Эта песня напоминает мне о старших классах.

Рорк улегся на спину и подложил руку под голову, уставившись в потолок.

– Мне тоже.

Логично. Ему было тридцать пять, как и мне.

Я посмотрела на Джесси, самого юного из моих стражей, которому был тридцать один год.

– Ты был в начальной школе, когда эта песня вышла, верно?

– Ага, – Джесси сидел на дальнем краю кровати, прислоняясь спиной к стене. Он согнул ногу, а руку положил на приподнятое колено. – Я все еще жил в резервации Лакота. Мои родители развелись только тогда, когда я уже пошел в старшие классы.

Именно тогда он покинул резервацию, чтобы переехать в Техас с отцом.

А теперь уже не осталось резерваций коренных индейцев. Никаких культурных предубеждений, если уж на то пошло. Некоторые религии, возможно, сохранились, но людей осталось так мало, что большинство верований наверняка канет в лету через одно-два поколения. Особенно если программирование Аймана успешно истребит свободу воли.

Сидя возле меня со скрещенными ногами, Мичио опустил вилку, и его взгляд как будто ушел в себя. Молодость отразилась на его лице, начиная от лишенной морщин оливковой кожи и густых черных волос и заканчивая симметричными чертами лица и безволосой коже вокруг полных губ. Я не была уверена, мог ли он отрастить волосы на лице, из-за чего выглядел еще моложе. Он мог легко сойти за двадцатилетнего или чуть старше, хотя он был самым старшим из нас – тридцать девять лет.

Я пихнула его плечом.

– Поцелуй за твои мысли?

Уголок его губ дернулся, хотя мягкие карие глаза окаймились розовым.

Он наклонился и прижался целомудренным поцелуем к моим губам.

– Я думал об Изабелле. Она любила эту группу.

Я ласково улыбнулась ему. Изабелла была его девушкой во время обучения в медицинском колледже и в последующие годы… пока не началась эпидемия. Однажды ночью в горах он сказал мне, что был слишком сосредоточен на своей работе, чтобы жениться на ней.

Потянувшись к его ладони, я переплела наши пальцы.

– Ты выглядишь опечаленным.

Он водил пальцами по коже между моих костяшек.

– Мне надо было отпустить ее, чтобы она вышла за другого, пока не… Теперь уже неважно.

Я жалела, что не говорила Джоэлу чаще, как я его люблю. Я жалела, что не проводила меньше времени в офисе и больше времени с Анни и Аароном. У всех у нас имелись сожаления. Легко было ставить под сомнение каждое действие, ведь задним умом все крепки.

Рорк потянулся через Джесси и выхватил телефон. Он пролистал список, и тут его большой палец помедлил, а брови подскочили на лбу.

– Dropkick Murphys? Вот это нечто.

Пока мы доедали пищу и переставляли пустые миски и бутылки из-под воды на стол, какофония бодрых барабанов, гитары и волынки гремела в комнате. Рорк подпевал своей хрипловатой мелодией панка, староирландской напевности и сексуального самодовольства.

Я любила его голос с акцентом и то, как мерцали его нефритовые глаза, когда он пел. Я любила, как его шорты натянулись на пахе, и тонкий материал подчеркивал форму его длинного члена. Я любила, какими твердыми были его мускулистые бедра, вспоминала, как они напрягались и прижимались, разводя мои ноги. Моя киска сжалась спазмом, отчего бесконечная ноющая боль усилилась.

Джесси и Мичио отодвинули стол к двери, а я растянулась на кровати рядом с Рорком. Он открыл Бушмиллс и пил прямо из горла, пока я листала подборку музыки.

Social Distortion, My Chemical Romance, Pixies, The Cure… Вау, мой палец восторженно замер, не зная, что выбрать следующим. Я замерла над кавером в исполнении Guns N’ Roses.

«Live and Let Die» (прим. Живи и дай умереть) была пронзительной, классической песней, и о боже, я могла вложить в нее сердце. Но не будет ли текст песни слишком реальным после наших обсуждений судьбы и пророчества?

Нафиг. Я ткнула «воспроизвести».

Из динамика донеслась акустическая вибрация пения, и по мне пронеслась дрожь. Аххх, как же я любила эту песню.

Рорк резко повернул голову ко мне.

– Капец ты мрачная, – он поставил бутылку виски на пол и потянулся к телефону. – А ну дай мне.

Я перекатилась на живот и придавила телефон под собой, ненамеренно приглушив музыку одеялами.

– Это отличная песня. Я спою ее для тебя.

На моей лодыжке сомкнулась ладонь, и я обернулась через плечо, когда Джесси дернул меня вниз по кровати. Я крепче стиснула телефон и во всю глотку заорала припев, хохоча.

– Ты валяешь дурака, грязная коровка, – Рорк перекатил меня и попытался стащить аппарат из моих рук. – И поешь ты еще хуже, чем Эксл Роуз.

– Эй! Я люблю голос Эксла, – я запела еще громче, сопротивляясь его хватающим рукам и бунтарски улыбаясь.

Джесси подполз повыше по моему телу и зарылся лицом между моих ног. Его жаркий выдох просочился через хлопок моих шортов.

– Оххх, бл*дь, – мои внутренние мышцы сжались и выпустили наружу вспышку удовольствия, прокатившуюся дрожью по моим ногам и коже.

Краешком глаза я видела Мичио, прислонившегося к стене и наблюдавшего за нами из-под отяжелевших век.

Рорк выхватил телефон из моих рук, и песня переключилась обратно на Dropkick Murphys.

Джесси положил подбородок на мой холмик, и его лицо выражало сущее довольство.

– Ты слишком легко сдаешься.

Я сдула прядь волос с лица.

– Ты играешь грязно, – удерживая его взгляд, я шевельнула бедрами. – Но раз уж ты там…

Телефон приземлился где-то за моей головой, а рот Рорка смял мои губы. Его ворвавшийся язык пробудил пульсирующее пламя между моих ног. Я кусала его губы, отвечая на его напористый поцелуй с таким же нетерпением, и мои руки обхватили его плечи.

Джесси сдернул мои шорты и прижал мои колени к своим плечам, разводя мои бедра и открывая меня своему взгляду. Прохладный воздух холодил влагу моего возбуждения, но в следующее мгновение холодок сменился его горячим ртом, и его язык принялся жадно меня поглощать.

Комбинация ощущений языка Рорка в моем рту и языка Джесси в моей киске пронеслась по мне, поглощая без остатка. Я отодвинулась от Рорка и вытянула руку, ища Мичио. Но он уже оказался рядом, его теплое дыхание обдавало мою шею, а ладонь скользнула под мою футболку.

Мои соски затвердели, а ладони лихорадочно бродили, гладя распаленные мышцы и хватая мягкие волосы. Я закрыла глаза, поражаясь тому, как хорошо я могла их различать. Некоторые различия были явными, например, вкус виски во рту Рорка или бархатная мягкость безволосого лица Мичио. Но я также могла определить более грубую текстуру волос Джесси, мозоли на пальцах Рорка, оставленные мечом, а также экзотический запах кожи Мичио.

Рорк и Мичио удерживали мои колени у моих плеч, а Рорк ласкал губами мое тело, по ходу задирая мою футболку к шее. Его сменили губы Мичио – его поцелуй был нежнее, осторожнее, одна ладонь удерживала мое колено возле моего лица, а другая лежала на моей щеке.

Я лизала его губы и посасывала его язык, поощряя его. Но он, похоже, сдерживался, что указывало на его неуверенность в отношении секса вчетвером, а также все дерьмо прошлого месяца слишком ярко жило в его сознании. Я пыталась сделать так, чтобы он сосредоточился на нынешнем моменте с нами, прикасалась руками к угловатым чертам его лица и целовала его с каждой крупицей любви и желания к нему.

Путь губ Рорка на мгновение отвлек меня, когда он укусил меня за грудь, продолжил дорожку укусов по животу и присоединился к Джесси у моего входа.

Мое тело обмякло на матрасе, и нужда сделала мои поцелуи более грубыми, заставила мои конечности отяжелеть как от сильного наркотика.

Мичио отстранился и уставился на мое тело, его взгляд из-под отяжелевших век остановился на Джесси и Рорке, трахавших меня ртами; их языки скользили вместе и переплетались во мне.

Они ныряли внутрь и отстранялись, водили теплыми мягкими губами по моим складочкам, и их щетина царапала внутреннюю поверхность моих бедер. Я закричала, потираясь об их рты, все мое тело тянулось к ним, моя киска сокращалась вокруг их языков, чрезмерно обласканная и сочащаяся желанием. Я никогда не ощущала ничего подобного.

Я вцепилась в сильную шею Мичио и притянула его губы обратно к своему рту. Мне нужно кончить. Бл*дь, я умирала от желания кончить на их языки. Я покачивала бедрами, втягивая вдохи Мичио, ощущая его вкус во рту. Охи Рорка и покусывающие зубы Джесси распаляли меня, заставляли увлажняться, сгорать от желания, и я захныкала в губы Мичио. Черт подери, если один из них не погрузится в меня, и побыстрее, я с ума сойду.

Мичио отстранился. Его напряженная длина вздыбилась под спортивными штанами, но возбуждение, которое я так явно видела в его глазах, с трудом пробивалось через мрачные тучи, собравшиеся на его лице.

Джесси лизал и тыкался носом, проводил по моим складкам вниз, к попке.

Я подавила желание выгнуть спину, сосредоточив на Мичио.

– Что случилось?

Рорк покрыл поцелуями мой холмик и взглянул на Мичио сквозь ресницы.

– Слишком много всего, парень? Слишком быстро?

Я протянула руку и погладила Рорка по щетинистому подбородку, безмолвно благодаря его за сочувствие.

Джесси переместил губы на заднюю часть моего задранного бедра, оставив там поцелуй и дожидаясь ответа Мичио.

Несколько секунд Мичио напряженно смотрел на них.

– Вы двое…? – его резко выступающие скулы явно напряглись от дискомфорта. – Мне все равно, если это так. Я просто пытаюсь понять ваши отношения.

Я тоже не понимала до конца, но питала надежду. Когда надо мной нависла моя судьба, я хотела, чтобы мои стражи любили друг друга так, что могли бы удовлетворить друг друга во всех отношениях. Потому что узы между ними помогут им пережить мою смерть лучше, чем хрупкие новые отношения с другой женщиной.

В конечном счете, я планировала начать сеять семена на будущее, заверять их в том, что я приму, если они будут двигаться дальше с другой женщиной, или женщинами, или друг с другом – так сделал Джоэл в письме, которое он мне оставил. Но в данный момент еще слишком рано, новости о моей беременности еще слишком свежи. В данный момент я просто хотела показать им, как сильно я их любила.

Приподнявшись на локте, Джесси с вызовом встретил взгляд Мичио.

– Мы все еще пытаемся разобраться с этим.

Я не была уверена, что колебание Мичио имело отношение к тому, что происходило в этой кровати. Я опустила ноги на матрас и села, выгнув шею так, чтобы мое лицо очутилось в дюйме от лица Мичио.