Текст книги "Властелин знаков (Лексикон)"

Автор книги: Павел Марушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

– Мы берем курс на Новый Йорк. Манхэттенская военно-морская база окажет помощь в ремонте и восстановлении судна.

– База? – удивился француз. – В Новом Свете есть наша военная база?

– Разумеется, есть, и не одна; но эта – крупнейшая из всех, – пожал плечами командор. – Земля Чудовищ принадлежит Империи, держать здесь гарнизон необходимо…

Легри задумчиво прищурился. Получить в свое распоряжение несколько военных кораблей было заманчиво; это увеличивало шансы на успех его миссии. Но и отпускать «Немезис», на что, безусловно, рассчитывал командор, он не собирался. Быть может, действуя одновременно с воды и с воздуха, удастся наконец прихлопнуть ненавистного Инкогнито…

– Как много времени понадобится на ремонт? – бросил он.

– Понятия не имею! Мы еще даже не оценили в полной мере нанесенные повреждения…

– Необходимо закончить его в течение трех дней, – не допускающим возражений тоном заявил француз.

– Вы хоть понимаете, что такое «Немезис»?! – взорвался вдруг Мак Дули. – Или вы думаете, будто на базе сыщется ангар для воздушного корабля таких размеров?! Я уже не говорю о потерях в команде! Где, по-вашему, мне взять квалифицированных воздухоплавателей, механиков, артиллеристов!

– Сэр! Мне еще раз предъявить свои полномочия? Линкор должен быть готов к выполнению миссии не позднее, чем спустя три дня… Хорошо – четыре, ввиду крайних обстоятельств; но не более! Я не требую от вас полного восстановления боеспособности; достаточно, если он сможет уничтожить врага.

Предупреждая возражения, Легри резко развернулся и покинул мостик, чувствуя спиной ненавидящие взгляды. Плевать! Плевать на этого клоуна в клетчатой юбке, на шайку тупиц-офицеров и на весь этот дурацкий воздушный корабль – лишь бы добраться, наконец, до проклятого Инкогнито и отправить мерзавца в страну теней.

Загудели пропеллеры. Туман взвихрился, вспух исполинским бутоном – и над его бледными покровами воспарила «Немезис». Набрав высоту достаточную, чтобы штурманы ясно различали на горизонте зарево большого города, линкор величаво двинулся ему навстречу. Легри у себя в каюте впал в мучительное раздумье. Он вновь потерпел поражение – хотя, казалось бы, все шансы были на их стороне. Требовалось что-то еще, какая-то мелочь, мизер, которого все время не хватало. Ах, если бы он присутствовал на мостике в тот миг, когда Мак Дули отдал приказ открыть огонь! Какая некомпетентность, какая непроходимая тупость – ограничиться всего лишь двумя выстрелами! Надо было разнести это корыто ко всем чертям! Интересно, почему Осокин не применил свои способности на этот раз? Не счел нужным?! Ну уж нет! Ни один человек на свете не может быть столь хладнокровным сукиным сыном! А вдруг его прикончило тем, самым первым, выстрелом? Ах, какой соблазн поверить в это! Но нет, нет, слишком уж хорошо все оборачивается. А что, если его вовсе там не было?! От этой мысли француз покрылся холодным потом. Почему бы и нет; что может быть проще – погрузиться в шлюпку и двинуть к берегу, оставив компаньонов отвлекать внимание. Но в таком случае фрау Мантойфель назвала бы другие координаты. Пифии не ошибаются… Тут Легри припомнил заданный им вопрос – и похолодел. Погода. Чертов прогноз погоды – вот на что ответила пифия! Координаты они вывели сами, исходя из логических предпосылок; и рассуждения оказались верными. Но что, если все случившееся этой ночью было напрасным?!

Он вскочил. К Эмме, немедленно! Он должен, просто обязан знать…

На стук в дверь долго никто не отвечал.

– Эмма, это я; мне надо…

– Убирайтесь прочь, Легри! – Голос пифии звучал слабо и хрипло. – Я знаю, что вам нужно; всем всегда нужно от меня одно и то же… Я не могу делать предсказаний! Не сейчас!

– Но послушайте!

– Убирайтесь, я вам сказала; и не вздумайте тревожить меня ближайшие две недели. – Фраза прервалась приступом жестокого кашля.

– Две недели?! – возопил Легри. – Да вы не понимаете!!!

Француз совершенно вышел из себя. Он молил, угрожал, молотил в дверь кулаками – все было напрасно: Эмма изрыгнула чудовищно длинное немецкое ругательство, а потом и вовсе перестала реагировать на звуки. Наконец Легри прекратил попытки и с мрачным видом удалился в свою каюту.

* * *

Выбравшись из воды, Мюррей тут же оказался по щиколотку в густой, отвратительно пахнущей грязи – если бы не эти всплески за спиной, у него был бы большой соблазн вернуться обратно в реку и поискать участок берега почище. Бормоча сквозь зубы ругательства, он одолел невысокий подъем – и тут же запутался в витках ржавой колючей проволоки. Наконец, исцарапанный и перемазанный с ног до головы, он выбрался на относительно чистое пространство – и взгляду его предстали двое вооруженных людей. На солдат эта парочка походила мало; тем не менее засаленные нарукавные повязки с цветами имперского флага наводили на мысль о том, что это не грабители с большой дороги – во всяком случае, Джеку очень хотелось на это надеяться. Один из аборигенов поднял повыше фонарь, с любопытством рассматривая журналиста. Керосиновый огонек выхватил из сумрака небрежно подстриженную бороду, лукаво поблескивающие маленькие глазки – и внушительных размеров штуцер; впрочем, оружие он держал дулом вверх и, похоже, не собирался им воспользоваться.

– Ты только посмотри, Бен, оказывается, в нашем славном городишке не перевелись еще смельчаки, рискующие купаться в Гудзоне! Снимаю перед вами шляпу, сэр, – последние слова предназначались Джеку. – Немногие отважатся на такой поступок – особенно после того, что случилось со стариной Олли.

– А что же с ним случилось? – осторожно полюбопытствовал Мюррей.

– Старина Олли побился об заклад, что переплывет эту чертову реку дважды, до южного берега и обратно! – жизнерадостно сообщил Бен. – И первая часть плана удалась на славу, можете мне поверить, – он выбрался на сушу целым и невредимым, сделал нам ручкой и полез обратно! Я правильно рассказываю, Гарри?

– Истинно так, Бен! Бедный, бедный старина Олли! Кто ж мог знать, что провидение подстерегает его на обратном пути!

Журналист почувствовал, что ум у него заходит за разум. Чудом спастись от смерти, ступить на землю Нового Света – чтобы стоять и выслушивать байки о неведомом Олли из уст двух подозрительных типов. Чудны дела твои, Господи!

– Как бы то ни было, сэр, до северного берега Олли не доплыл, – продолжил повествование Гарри. – Он уже почти достиг середины реки, и заключившие пари мало-помалу начинали подозревать, что им придется в скором времени распрощаться со своими денежками, как вдруг – раз! – будто кто его за ноги снизу дернул, а я, признаться честно, думаю, так оно и было. Может, этот, как его, плизозавр, а может, другая какая тварь – здесь их без счета, что в воде, что на суше! Для всех тутошних богомерзких созданий и названий-то еще не придумали.

– Бульк – и все! – подхватил Бен. – Будто его и не было никогда! Так что вам очень повезло, сэр, не знаю, как вас там зовут: запросто могли пойти на корм какой-нибудь водной нечисти… А некоторые порой и на берег вылазят: видели небось проволоку-то? С той самой поры, как вдова Хакинс гуляла вечером по бережку да и сгинула, ее тут намотали. Проволоку, само собой, не вдову, – зачем-то счел нужным уточнить он.

– Потрясающе… – вздохнул Джек. – Но, джентльмены, я был бы вам очень признателен, если бы вы отвели меня куда-нибудь, где можно обсушиться и почистить костюм.

– Ба, Гарри, где же наше хваленое гостеприимство?! – Бен звонко хлопнул себя по лбу. – Покорнейше прошу простить, сэр. Идемте с нами…

По дороге Джек составил некоторое представление о личностях своих новых знакомцев. Экс-каторжане, отбыв свой срок на смертельно опасных болотах, осели в Новом Йорке, в одной из здешних религиозных общин – этим объяснялся их своеобразный жаргон. Нынешней ночью Бен и Гарри были в патруле – мера отнюдь не лишняя, если учесть количество трагических случаев, связанных с проникновением в город представителей местной фауны. Строителям Нового Йорка пришлось окружить его неприступной стеной; по мере разрастания обитаемого пространства на пути возможной угрозы возводили новые препоны, старые же сносили, разбирая по кирпичику. Но даже эти меры не гарантировали жителям полной безопасности; а хищные твари Нового Света были невероятно свирепы и бесстрашны. По этой причине улицы по ночам (а в некоторых районах и днем) патрулировали небольшие отряды милиции, вооруженного городского ополчения, готового дать отпор ненасытной жадности рептилий. Встреченная Мюрреем парочка была, по их словам, готовой к любым неожиданностям. Вооружение доблестных патрульных составляли крупнокалиберные штуцеры, способные одним выстрелом уложить слона, и здоровенные ножи, лишь слегка покороче кавалерийской сабли – кончики ножен, будучи подвешенными на пояс, доставали до щиколотки. Несмотря на свое бурное прошлое, Бен и Гарри показались Джеку грубовато-дружелюбными и радушными. Удовлетворившись кратким объяснением его нынешнего плачевного положения (Мюррей, не вдаваясь в подробности, заявил, что свалился за борт – впрочем, это почти соответствовало истине), они отвели его в так называемый «штаб». Тот представлял собой комнатушку при полицейском участке. Там, не без помощи своих новых знакомцев, Джек смог, наконец, привести в относительный порядок одежду – по крайней мере, очистить ее от грязи и немного просушить. Бен даже сбегал за одеялом: укутавшись в него, Мюррей, наконец, смог немного расслабиться – впервые за последние дни. Теперь стоило подумать о том, что делать дальше.

Миссия его с треском провалилась – это Джек понимал ясно. Он вынужден был признать, что вероломство Легри в конечном счете имеет под собой больше оснований, чем их с Фальконе построения: Осокин, как и предрекал француз, оказался бунтарем, ниспровергателем устоев, фанатичным революционером, и доводы разума на него не действовали. Оставалась, правда, слабая надежда на благотворное влияние мисс Светлоу. При мысли о ней Джек почувствовал, как сладко сжимается сердце. Вот так, старина, ехидно сказал ему внутренний голос, вот ты и встретил свою роковую женщину. А ведь скажи кто-нибудь, что это произойдет, еще пару месяцев назад – ты бы первый поднял его на смех. Невеселые размышления Джека прервал изумленный возглас, раздавшийся за окном.

– Святые сиськи!!! Ты только глянь на эту хреновину, Гарри! В жизни не видывал такого огроменного дирижабля!

Мюррей, как был в одеяле, выскочил на улицу – как раз вовремя, чтобы увидеть плывущую над самыми крышами колоссальную тушу «Немезис». Его спасители глазели на воздушный линкор, распахнув рты.

– Мать моя женщина! – потрясенно выдохнул Бен. – Похоже, манхэттенским парням предстоит нынче веселенькое утро! Это ж сколько нужно людей, чтобы его зачалить!

– Что за «манхэттенские парни»?! – нетерпеливо воскликнул Джек.

– Ребята с военной базы, сэр! Бьюсь об заклад, эта посудина держит курс туда – во всем Новом Йорке другого подходящего места не сыщется!

Последние слова он договаривал в пустоту – Мюррей поспешно натягивал влажную еще одежду.

* * *

Едва только солнце поднялось достаточно высоко, «Паровая Душа Стерлинга» пристала к берегу. Над палубой лениво покачивались широченные перистые опахала – ветви гигантского древовидного папоротника. От его спор першило в горле и хотелось чихать – но это было единственное подходящее укрытие на протяжении многих миль. Началось все с того, что двигатель броненосца, до сих пор работавший как часы, вдруг засбоил и смолк. Инженер Лидделл спешно принялся выяснять причину поломки. Оказалось, виной всему водоросли – необычайно длинные, густые и обладающие прескверным свойством сцепляться меж собой колючими листьями, захватывая попутно всевозможный речной сор. Вскоре осклизлая, перевитая полусгнившими растительными волокнами масса напрочь закупорила фильтры водозаборника. Попытка очистить их ни к чему не привела: водоросли тут же цеплялись снова, вдобавок часть их попала в насосную систему. Перемазанные остро воняющей тиной, с исколотыми о крючковатые шипы руками матросы угрюмо чертыхались. Стерлинг скрипел зубами, но поделать ничего было нельзя. На помощь снова пришли «стим бойз»: умение призраков ходить по воде оказалось весьма кстати. Туманные фигуры впряглись в лямки канатов, и покалеченный броненосец черепашьим темпом отбуксировали на мелководье.

– Поверьте, сэр, с обычными водорослями наши водометы справились бы играючи! Кто же знал, что в здешних реках встречается такая пакость… – извиняющимся тоном говорил Лидделл. – Это просто подводные кактусы какие-то!

– А ваши хваленые раздвижные мачты покорежило осколками! – рычал Стерлинг. – Мы даже не можем поднять паруса!

– О, это поправимо! Дайте мне час, ну максимум два – они будут как новенькие…

– Проклятие! Будь у меня нормальный корабль, мы бы даже не заметили этой поганой жижи. Шон, какого черта вы все тут расселись?! За работу, мерзавцы!

Буйная зелень береговой растительности вдруг с хрустом раздвинулась, и в какой-нибудь паре ярдов от борта возникла уродливая зубастая башка размером с хороший дорожный сундук. Покрывавшие голову ящера разноцветные чешуйки слагались в прихотливый узор, заостренные надбровные дуги выдавались вперед и вверх, будто рога. Другая пара рожек, помельче, венчала отверстия ноздрей.

– Крррра? – вопросила бестия, совершенно по-птичьи склонив голову набок.

Выдохнув ругательство, капитан Стерлинг вскинул протез. Механическая рука изрыгнула огонь; длинная очередь была выпущена почти в упор. Зазвенели по палубе гильзы. Пули «дум-дум» вырывали огромные клочья мяса, дробили кости; ящер с оглушительным шумом и треском опрокинулся навзничь и засучил в агонии когтистыми лапами, поднимая фонтаны ила и воды.

– Ненавижу вас, тварей! – проорал Стерлинг. – О’Рейли, двоих с оружием на палубу! Нет, четверых! Да не с магазинками, пускай берут дробовики, штуцеры – короче, все калибром покрупнее! Пошевеливайтесь!

Происшествие, конечно же, не способствовало работе: матросы нервно косились на прибрежные заросли, вздрагивая при каждом шорохе. Наконец одну мачту с грехом пополам установили, растянув на реях издырявленный парус. Дожидаться, пока отремонтируют другую, Стерлинг не стал, и броненосец вышел из-под сени папоротников. Скорость по-прежнему оставалась черепашьей: идти по реке галсами – то еще удовольствие, вдобавок ветер почти утих. Было душно и жарко; броненосец весь пропах дымом недавнего пожара. В очередной раз проверив Озорника (его состояние так и не улучшилось), Ласка поднялась на палубу. Тут же откуда-то нарисовался Потап – устроился мохнатым холмиком в тени рубки, внимательно поглядывая по сторонам.

Береговые заросли кишели жизнью. Шуршали гигантские хвощи, медленно шевелились длинные, гладкие, безлистные лианы, похожие на увеличенные во много раз усики гороха. Вьющиеся растения карабкались вверх по корявым шишковатым стволам, душили молодую поросль, и везде – среди листвы, во мхах, среди водорослей и комьев тины подводного царства – сновали и копошились звери, какие не приснятся даже в кошмаре. Впервые увидев летучих ящеров над океаном, Ласка невольно представляла себе рептилий Нового Света наподобие этих созданий: голыми, с чешуйчатой серой шкурой. Реальность оказалась гораздо фантастичней. Многие ящеры – причем не только летучие – были покрыты длинными, ярких расцветок перьями; Ласке даже показалось, что она заметила в отдалении нескольких тварей, обросших густым волосом. Ничего похожего на знакомых с детства ящерок или гадюк, вообще ничего знакомого – другая пластика движений, фантастические силуэты… Величавые гиганты неторопливо торили путь в дебрях. Засмотревшись на травоядных ящеров, девушка едва не упустила из виду начало событий. Первым неладное заметил Потап. Мохнатый воин насторожил уши, поднял голову и принюхался.

– А ведь плывут… – пробурчал он себе под нос. – Слышь, Ласка – корапь какой-то за нами идет, да не один вроде… Ты бы капитану доложилась, а?

Тонкий слух не подвел медведя. Вскоре из-за поворота показались преследователи, кургузые паровые катера: один, другой, третий. Четыре судна, ощетинившиеся штыками морской пехоты, на всех парах шли вверх по реке. Дымили трубы, деловито шлепали гребные колеса – им нипочем были цепкие водоросли Гудзона. Не прошло и минуты, как нос передового катера вспух белым пороховым облаком, а над водой раскатился гулкий грохот. Это не было предупредительным выстрелом: заряд картечи вспенил воду в четверти кабельтова от развороченной кормы броненосца.

– Грязные ублюдки! – проревел Стерлинг. – Джонатан, готовьте мины!

Ласка отобрала у матроса-наблюдателя бинокль и навела его на приближающиеся катера. На носу ближайшего судна стояли двое: высокий мужчина в черном и здоровенный неандерталец – должно быть, те самые, о которых рассказывал Озорник, его давние преследователи… «Вы же почти убили его, мерзавцы! Он не приходит в сознание! Что вам еще надо?!» Внезапно крепкие лапы обхватили ее за талию и подняли в воздух.

– Потап, какого черта?! Пусти!

Медведь, не слушая возражений, потащил девушку вниз.

– Совсем сказилась девка! – сердито ворчал он. – Казацкий гонор… Под пушки ведь лезешь! Чтоб носу наверх не казала, покамест эти рядом, ясно?!

Сделано это было как нельзя более вовремя. Следующий залп накрыл броненосец. Картечь с визгом и грохотом хлестнула по броне, не нанеся, впрочем, заметного урона: матросы-люди успели попрятаться в люки, а призракам свинцовый град не нанес никакого вреда. «Паровая Душа Стерлинга» имела в своем арсенале несколько орудий; но капитан не собирался устраивать артиллерийскую дуэль. В корпусе судна, чуть выше ватерлинии, открылись неприметные заслонки. Последовала череда негромких всплесков: в реку одна за другой соскальзывали темные металлические сферы размером с человеческую голову, соединенные тонкими, но прочными цепями. Оказавшись за бортом, они тут же исчезали в волнах – а затем срабатывал хитроумный механизм, выталкивая наружу рожки взрывателей. Это было еще одно изобретение Лидделла – дрейфующее минное заграждение. Преследователи, если и заметили происходящее, не придали ему особого значения: здесь не было ветеранов Крымской кампании, знакомых с этим грозным оружием. Катера быстро приближались: на парусном ходу броненосец не мог тягаться с ними в скорости. Лопатки гребных колес, снабженные остро заточенными полосами металла, с легкостью перерубали колючие водоросли: эти суда были специально оборудованы для путешествий по рекам Нового Света. Несомые течением мины запутывались в подводной растительности, тонкие цепи переплетались с узловатыми стеблями – и вот ножи гребного колеса подцепили одну и принялись наматывать, подтаскивая начиненные динамитом сферы к борту.

Два взрыва грянули одновременно, разнеся в щепы гребное колесо и пробив обшивку в подводной части судна; спустя пару секунд прозвучал третий – он не нанес вреда, лишь поднял столб взбаламученной воды вперемешку с растительной пульпой. Клочья водорослей усеяли накренившуюся палубу. Остальные катера ответили нестройным огнем; преследователи не сразу поняли, что происходит, – и это стоило им еще одного катера, получившего пробоину в носовой части.

Стерлинг ухмыльнулся и сунул в рот сигару.

– Так-то вот, джентльмены! Мы еще способны кусаться, а, Джонатан?!

– Это их остановит. На некоторое время, – подтвердил Лидделл и озабоченно нахмурил лоб. – Но мы израсходовали все мины разом, я погорячился. Что, если на них подорвутся другие, мирные суда?

– Да и черт бы с ними! Если мы заперли за собой реку – тем лучше! Шон, выдай всем парням по чарке джина. Медведю тоже. И пускай этот Put Up сыграет что-нибудь для «стим бойз» – ребята заслужили небольшое развлечение!

Отставшая погоня скрылась за поворотом реки. Матросам удалось, наконец, починить вторую мачту; скорость немного возросла. На палубе затренькала мандолина. Мелодия была знакомой; Ласка с удивлением узнала озорной мотив «Камаринской».

– Ах ты сукин сын, камаринский мужик, снял штаны да вдоль по улице бежит… – тихонько подпела она, выходя на палубу.

Призраки танцевали. Это было удивительное, фантасмагорическое зрелище – туманные фигуры двигались с легкостью и быстротой, о каких даже величайший танцор может лишь мечтать. Раскаленный пар свивался в кольца, закручивался тугой спиралью, мерцал сиреневыми искрами в такт мелодии – а над головами перламутровых плясунов с писком кружили летучие ящеры, разевая длинные, усеянные множеством мелких зубов пасти.

– Маленькая победа – все равно победа, как считаете, мисс? – раздался позади Ласки голос. Девушка обернулась. Капитан Стерлинг протягивал ей полный до краев стакан.

– Не хотите отпраздновать, а?

Ласка помотала головой.

– Ах да, я и забыл, вам старый добрый джин только во вред – вы же у нас, хе-хе, леди с начинкой, – гнусно ухмыльнувшись, капитан похлопал себя по животу, и тут Ласка, привстав на цыпочки, отвесила ему оглушительную пощечину.

Стерлинг отшатнулся, пойло выплеснулось из стакана. Тут только девушка заметила, что капитан изрядно пьян.

– Черт побери, мисс! – хрипло рыкнул старый негодяй, потирая щеку. – Я не из тех, кто позволяет проделывать с собой подобные штуки! Будь на вашем месте любая другая, я вышиб бы ее прелестные зубки! Но вы… Ах ты, дьявол! Вы нравитесь мне, Лэсси. С того самого мига, как я впервые увидел вас… Нет, не перебивайте! Я знаю, как вы ко мне относитесь, можете не трудиться объяснять мне это. Ха, говорят – от ненависти до любви только шаг. Он… Ваш друг… Он никогда не будет испытывать к вам тех чувств, что испытываю я. Поверьте, я повидал немало подобных ему. Я торговец, мисс; а оружие, знаете ли, весьма выгодный товар. Многие из моих покупателей таковы, как этот Осокин. Борцы за свободу, сепаратисты, идейные революционеры всех мастей… Я с первого взгляда могу отличить эту породу. Все они одного пошиба, мисс, – и куда большие уроды, чем я. У меня всего-навсего нет руки, Лэсси…

– Капитан, я весьма сожалею, что рептилия оторвала вам руку… А не что-нибудь еще! – ледяным тоном процедила девушка.

– Одним словом, поразмыслите! – не сдавался Стерлинг. – Кто знает, что ждет нас завтра; а старый Вилли не так уж плох, если узнаешь его поближе.

Спустившись вниз, Ласка первым делом проверила Озорника. Без изменений… Девушка прилегла рядом с ним на узкой койке, обняла и прошептала:

– Возвращайся, Лева. Пора уже. Без тебя тут все идет наперекосяк.

Ветер вскоре утих, и «Паровая Душа Стерлинга» потеряла даже ту мизерную скорость, что давали ей паруса. Джонатан Лидделл дважды пытался запустить водометы, но Гудзон в среднем течении представлял собой настоящий бульон из водорослей, решетки засорялись моментально. Капитан с ненавистью взирал на колышущиеся в прозрачных струях зеленовато-бурые пряди. Чтобы хоть как-то продвигаться вперед, соорудили нечто вроде упряжи. Призраки, подпитавшись в очередной раз от электрической машины, впряглись в широкие лямки и потянули броненосец вверх по течению. Водная поверхность прогибались под их стопами, словно гуттаперча. На бурлаков дважды пытались напасть рептилии: водоросли вдруг раздавались в стороны, и разукрашенные полосами создания выпрыгивали из-под воды, словно тигры из зарослей. Стремительность атаки оба раза застала «стим бойз» врасплох – впрочем, не нанеся им никакого вреда: хватанув пастью раскаленный пар, твари так же быстро исчезали в прохладных глубинах. Мало-помалу вечерело. Когда небо окрасилось в дивный лиловый цвет – такой чистый, какого никогда не увидишь в Европе, – капитан созвал Лидделла и О’Рейли на совещание.

– Парни, вся надежда на вас! – без обиняков заявил Стерлинг. – Ставлю на что угодно, завтра нас ждет еще одна встреча с этими ублюдками!

– Мы с ребятами собираемся испытать одну штуковину. – Лидделл устало потер лоб. – Установим в водозаборнике крутящийся барабан с ножами, чтобы рубил эти чертовы водоросли в мелкий салат. Если получится, корабль сможет плыть по реке – правда, скорость все равно будет невысокой. Пропускная способность…

– Отлично, Джонатан! Я знал, что могу на вас положиться.

– Я хочу, чтоб вы поняли, сэр, – поморщился инженер. – Проблему это все равно не решит. Они догонят нас в любом случае; мы лишь можем выиграть несколько часов. А дальше что?

– В том и дело, кэп, – боцман взъерошил бороду. – Этот тип – вы знаете, о ком я говорю, – он, похоже, выбыл из игры. Что дальше? Куда вы нас, черт побери, тащите?

– Вы чем-то недовольны, мистер О’Рейли? – прищурился Стерлинг.

– Поймите меня правильно, кэп! Я ваш душой и телом, но… – ирландец понизил голос. – Парни не знают, что им думать! Эти клятые джунгли кругом, твари, каких и в аду не встретишь, – да еще погоня в придачу…

– Мы бывали и в худших передрягах! – Стальной кулак капитана грянул по столу. – Слушайте, вы оба… Мы во что бы то ни стало должны подняться к верховьям реки и совершить небольшой переход… Но если мистер Озорник не соизволит поправиться к тому времени – клянусь, я своими руками скормлю это бесполезное тело самой мерзкой из здешних бестий!

* * *

Сильвио Фальконе и Джек Мюррей остались на военной базе Манхэттен: Легри не взял их с собой в рейд – и даже не потрудился объяснить, в каком статусе они здесь находятся. Не знали этого и военные. Сильвио не преминул воспользоваться двусмысленностью их положения: он просто начал вести себя так, как подобает высокопоставленному чиновнику. Первым делом наставник Джека призвал к себе коменданта, предъявил верительные грамоты и потребовал допуска к эфирному телеграфу Маркони. Старый масон был безукоризненно вежлив, но в тоне его сквозила такая властность, что отказать комендант не решился. Усевшись перед аппаратом, Сильвио со знанием дела подкрутил верньеры и отбил длинное сообщение, время от времени сверяясь со своими записями. Завершив действо, он закрыл глаза, откинулся на спинку стула и замер. Джек, подождав немного, деликатно кашлянул.

– Терпение, мой мальчик, терпение, – невесело усмехнулся Фальконе. – Я забросил кое-какие крючки; теперь требуется немного подождать – надеюсь, не слишком долго.

– Кому вы телеграфировали, сэр?

– Я, скажем так, обратился в высшие сферы.

– Незримое масонство?!

– Оно самое. Я дал знать о нас… гм… главе одного из семейств, стоящих у кормила подлинной власти. Его имя все равно будет для вас пустым звуком; скажу лишь, что он с самого начала был в курсе наших поисков. Собственно, он и является их инициатором.

– И что же вы ему сообщили?

– Все. Все, что с нами произошло, – разумеется, в выгодном для нас ключе. Кстати, не сомневаюсь – Огюст поступил бы точно так же, если бы дал себе труд хоть немного задуматься. К сожалению, он неадекватен последнее время. Подозреваю, виной тому некий недуг, разъедающий его разум.

– Сифилис? – гадливо поморщился Джек.

– Не знаю, все может быть. Во всяком случае, наш патрон просто обязан как-то отреагировать на мое послание. Надеюсь, он лишит Легри всех полномочий – и возложит миссию на меня.

– А что, если на этот раз…

– Сильно сомневаюсь, – покачал головой Фальконе. – Я долго размышлял… Что-то хранит Инкогнито, Джек. Что-то, выходящее за рамки наших представлений. Полагаю даже, он неуязвим – ну, или почти неуязвим. Снаружи эту крепость не взять, только изнутри, заронив зерна сомнений…

– И вы уверены, что вам удастся…

– Договориться с Осокиным? Интересный вопрос.

Полагаю, у меня неплохие шансы. Не сочтите за обиду, мой мальчик, но вы даже не представляете, насколько мощное оружие тот забавный розовый отросток, что находится у нас во рту. Огюст, при всех его талантах, просто мясник. Ему никогда не подняться выше Карающего Меча Братства – я же одолел эту ступень давным-давно.

– Вы хотите сказать, что были… профессиональным убийцей?! – в изумлении воскликнул Мюррей.

– Ради бога, Джек, забудьте вы, наконец, терминологию желтой прессы, – поморщился Сильвио. – Да, я карал отступников и, к слову сказать, делал это куда более изящно, чем наш с вами общий знакомый. Поймите, на этом пути привычные вам нормы морали и нравственности – пустой звук. К тому же, как я сказал, данный этап остался далеко позади: теперь мое единственное оружие – слово.

– Как же называется ваш нынешний титул в иерархии Братства? – полюбопытствовал Мюррей.

– Мастер Совершенный Пастырь.

…Посланные в погоню катера прибыли на базу глубокой ночью. Это было бесславное возвращение: из четырех судов на плаву осталось только три, к тому же один из катеров имел серьезные повреждения – его тащили на буксире. Были и убитые, и раненые. Одним из пострадавших оказался Огюст Легри. Француз стоял на носу передового катера, и первый взрыв прозвучал у него за спиной – когда цепь, соединяющая мины в смертельное ожерелье, намоталась на гребное колесо. Фрагменты стальной оболочки и острые щепы прошили тонкую жесть кожуха, словно бумагу. Один зазубренный осколок вонзился Легри в плечо, другой перебил бедренную артерию. Обливающегося кровью француза спас верный телохранитель. Несмотря на множество мелких ран (на долю неандертальца достались щепки), он наложил патрону жгут, остановив хлеставшую из ноги кровь, а потом перенес с тонущего судна на борт уцелевшего катера. Огюст потерял много крови, лицо его побледнело и осунулось. Казалось, он пребывает без сознания – но, едва очутившись на берегу, Легри приподнялся на носилках и едва слышно позвал Имеющего Зуб.

– Да, хозяин? – откликнулся неандерталец.

– Ма… Мак Дули… Ко мне… Скорее… Мак Дули… – прошептал Легри.

Сэр Роберт в этот час уже спал, но вахтенному матросу «Немезис» меньше всего на свете хотелось перечить окровавленному верзиле; и спустя четверть часа командор уже склонялся над госпитальной койкой.

– Сэр! Вы меня слышите? Сэр!

Раненый шевельнулся.

– Мак Дули… Как долго, черт… Слушайте… Я приказываю вам… найти и уничтожить… – Тут глаза Легри закатились, и он впал в беспамятство.

– Так точно, сэр! – негромко сказал командор и отдал лежавшему честь.

* * *

Механики под руководством Лидделла работали большую часть ночи. Уже под утро барабан с режущими плоскостями удалось закрепить в водозаборнике и подвести к нему привод. Раскочегарили один из котлов: угля в бункерах оставалось совсем немного. «Корабль придется бросить», – с грустью подумала Ласка. Как странно – оказывается, она успела привыкнуть к стальному левиафану, сродниться с ним… По окончании работ девушка почувствовала себя выжатой досуха: сил хватило только на то, чтобы кое-как вытереть с рук грязь, добраться до каюты и рухнуть на койку. Теперь она спала в одной постели с Озорником, прильнув к его боку: не ради удовольствия (какое уж там…) – скорее, в робкой надежде, что эта близость хоть как-то повлияет на его состояние.