Текст книги "Властелин знаков (Лексикон)"

Автор книги: Павел Марушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Подул легкий ветерок. Туман лениво всколыхнулся, задвигался, потек тонкими вихрящимися струйками меж веток. В листве неподалеку раздался клекот – то ли птица, то ли иная крылатая тварь проснулась и подала голос. Имеющий Зуб прибавил шагу. Вскоре густолесье сменилось чахлым подлеском. Вместо ковра опавшей листвы и мхов под ногами зашуршал песок. Теперь неандерталец двигался осторожнее: он пригнулся так низко, как только мог, чтобы все время оставаться под защитой тумана. Пинкер вчера обмолвился, что лагерь врагов не более чем в полумиле от опушки. Достигнув невысокой каменистой гряды, Имеющий Зуб осторожно выглянул из-за увитой незнакомым вьющимся растением базальтовой глыбы – и позволил себе улыбнуться. Отсюда все было видно как на ладони: светлые прямоугольники палаток явственно выделялись на фоне поросшей густым разнотравьем равнины. Местоположение было выбрано весьма удачно – если иметь в виду одну лишь угрозу со стороны ящеров. Неандерталец крадучись двинулся вдоль гряды. Он присмотрел плоский, испятнанный лишайниками камень, улегся на него, пристроил штуцер и осторожно стянул ткань с подзорной трубы. Сквозь окуляр можно было разглядеть темные ямы кострищ – и слабо мерцающие прозрачные силуэты возле них, силуэты, знакомые каждому, кто хоть раз видел вблизи призраков, сотворенных из перегретого пара. Ни людей, ни гренделя видно не было – наверное, еще спали. Имеющий Зуб прикинул расстояние. Ярдов четыреста, не меньше. Конечно, это будет сложный выстрел – но для опытного стрелка нет ничего невозможного, особенно если у тебя в руках мощная винтовка с «альпийским» прицелом. А потом… Неандерталец оглянулся назад. Вон тот обломок скалы, пожалуй, заслонит его от глаз наблюдателя, находящегося в лагере. Оказавшись под его прикрытием, он сделает бросок к подлеску… И может быть, даже не попадется на глаза – если повезет. Если призраки сразу не бросятся на звук выстрела; хотя в любом случае ему придется бежать со всех ног. Да, шанс будет только один.

А ведь до этой каменюки еще надо как-то добраться – пригибаясь, на полусогнутых, не поднимая головы, а значит – теряя драгоценные мгновения… Может, лучше сразу стрелять оттуда? Нет, тогда значительная часть лагеря окажется заслоненной большой палаткой, а с нынешней позиции – все как на ладони. Что ж, значит, решено. Медленно, растягивая мгновения, словно гуттаперчевую ленту, он втянул в легкие воздух – и так же медленно выдохнул. Стоило плану действий сложиться в голове, как тревога тут же отступила, исчезла, растаяла в безмятежном спокойствии. Это был своеобразный транс – лучшие из неандертальских охотников умели погружать себя в такое состояние сознательно. Ты сливаешься с окружающим ландшафтом, исчезаешь, растворяешься среди веток и камней, будто клочок тумана.

Лагерь понемногу просыпался. Из палаток выбирались люди, щурились на яркое утреннее солнце, потягивались – сквозь мощную оптику можно было различить даже выражение лиц. К небу потянулся дымок: развели огонь. Спустя некоторое время призраки вдруг снялись со своих мест и потянулись к небольшой палатке: сквозь парусиновую стенку пробивались бледные вспышки. Наконец в поле зрения появился грендель: массивная бурая туша, крест-накрест перепоясанная патронташами, с длинным ружьем в когтистых лапах. Имеющий Зуб отметил про себя, как ловко медведь держит оружие, не предназначенное, в общем-то, для его конечностей: похоже, ему это было отнюдь не впервой. Зверь неторопливо обошел лагерь по периметру: со стороны могло бы показаться, что он просто разминает лапы после сна, но Имеющий Зуб отметил характерное движение головы: грендель принюхивался; должно быть, некий запах его насторожил. Неандерталец, не отрывая взгляда от окуляра, едва заметно повел стволом – так, чтобы нацарапанный на линзе крестик совпадал с головой медведя, промеж ушей; но палец на спусковом крючке держал свободно: для точного выстрела требовалась неподвижная мишень. Грендель же, будто нарочно, все время находился в движении, а потом и вовсе скрылся под пологом палатки. Имеющий Зуб подавил импульс досады – и вновь растворился в ожидании. Позавтракав, люди стали собираться в дорогу. Свернули палатки, погрузив шесты и брезент на телегу; еще одна телега, размером поменьше, представляла собой непонятный механизм на колесах. Возле нее все время отиралась парочка – толстяк с металлической рукой-протезом и рыжеволосый крепыш с багровой физиономией. «Должно быть, это Стерлинг и О’Рейли», – подумал неандерталец; давешний пленник весьма точно описал обоих. А рядом с ними… Да, это он: невысокий, щуплый тип с черной пиратской повязкой через левый глаз. Инкогнито! Имеющий Зуб взял его на мушку, подвыбрал свободный ход спускового крючка. И вновь расслабился. Убей он Осокина сейчас – Фальконе тотчас повернет назад, ведь смысла преследовать странную компанию больше не будет. А значит, грендель уйдет от возмездия. Нет уж, в другой раз. Он вновь засек зверя: тот помогал укладывать последнюю палатку. Момент вроде был подходящий, но цель то и дело заслоняли люди. Наконец сектор очистился, а грендель присел возле колеса: что-то там его заинтересовало. «Пора», – решил Имеющий Зуб. Крестик совместился с макушкой зверя. Неандерталец прикинул падение пули – он хотел попасть точно в затылок. Штуцер словно бы сделался продолжением рук, дыхание затихло, палец пригрузил спуск, готовый продолжить плавное движение, оставалось лишь поймать миг меж двух ударов сердца.

– Эй, мистер! – негромко окликнул его знакомый голос.

Проклиная все на свете, неандерталец обернулся. Прямо на него смотрела винтовка Лероя Пинкера. Meжду ними было ярдов двадцать, не больше: старик подкрался, будто привидение.

– Не вздумай спустить курок, – все так же вполголоса продолжал следопыт. – Даже если попадешь в одного – остальные тебя прикончат.

– Что ж, пусть попробуют, – отозвался неандерталец.

– Плохая идея, парень. – В голосе Пинкера звенел лед, ствол его штуцера чуть заметно шевельнулся.

Имеющий Зуб почувствовал, как меж лопаток проложила себе дорожку струйка пота.

– Ты не будешь стрелять, – заявил он, усилием воли заставляя себя вновь приникнуть к окуляру. – Твой выстрел точно так же переполошит их, как и мой.

– Сделай это – и я сразу тебя пришью, – невозмутимо ответил Пинкер. – Не будешь больше путать мне карты. Я при любом раскладе в выигрыше, усек? Но если мы оба по-тихому смоемся, мне будет проще. Так что выбираешь?

Имеющий Зуб еще несколько мгновений глядел сквозь прицел на широкую медвежью спину. Отряд поднялся на бровку холма, и лучи утреннего солнца светящейся паутиной легли на линзу. Неандерталец, стиснув зубы, поднялся с земли и демонстративно закинул штуцер за спину. Пинкер опустил ствол.

– Тебе нужен был косолапый, так ведь? – усмехнулся он. – Ладно, парень. У тебя будет шанс, только не сегодня. Подожди еще день-другой.

* * *

– Хорошо, когда вода рядом: ветерком свежим обдуват, – Потап шумно втянул носом воздух и фыркнул. – А то с утра как сам не свой; все к земле гнуло… Должно быть, дыму надышалси. А может, место там тако нехорошее, где стоянку-то учинили…

Ласка не разделяла мнения медведя. Дорога была для нее в тягость, и не только из-за трудностей пути: с каждым днем неминуемо приближалась развязка – а что будет потом, не взялся бы предсказать никто… Конец Империи, точнее – конец мира, как-то незаметно претворялся из области абстракций в реальность. Пока ничего такого не произошло, но девушка очень хорошо помнила, с какой легкостью изменяет мир проекция Знака. Все это – холмы, лес, река, даже небо над головой – могло быть сметено одним махом, смято, заброшено в стылые бездны. Могло. И она все яснее осознавала это.

Река, возле которой они разбили лагерь, являлась конечной точкой пешего маршрута: остаток пути планировали проделать по воде. Для этих целей путешественники везли свертки из пропитанной каучуковым составом ткани. В развернутом состоянии каждый представлял собой веретенообразный мешок с герметичными швами и шнуровкой в верхней части. Будучи натянутой на каркас, такая оболочка превращалась в легкую и верткую лодку наподобие тех, какими пользуются некоторые племена, живущие на побережьях северных морей. Каркасы еще предстояло вырубить и связать веревками; впрочем, с этим проблем не предвиделось – на легкие стрингеры и шпангоуты годились даже тонкие ветви.

Вечером, после ужина, пили сухарник – девушка даже не удивилась, узнав, что рецепт этого напитка принадлежал Потапу. Медведь просто заварил его как-то раз на привале и без лишних слов угостил сидевших поблизости матросов. С того дня стало чем-то вроде традиции – если поблизости был ручей или родник, в жестяное ведерко набирали воды, кипятили ее, а потом всыпали туда по жмени ржаных сухарей. Полученный напиток цветом походил на некрепкий чай, а запахом живо напомнил Ласке квас, какой делали летом повара Крепости. Вкус у сухарника был весьма своеобразный; впрочем, такой возможностью разнообразить скудное экспедиционное меню не брезговал почти никто. Девушка сидела у огня, потягивая кисловатый хлебный взвар; мысли ее витали далеко от этих мест. Через некоторое время жидкость запросилась наружу. Ласка встала, привычным жестом закинула на плечо винтовку и шагнула в темноту. Спавший возле палатки медведь приоткрыл один глаз.

– Ты куда это? – сонно буркнул он; и этот невинный вопрос вдруг вызвал у девушки вспышку раздражения.

– До ветру! Что, проводить хочешь? Дрыхни себе!

Сидевшие неподалеку матросы засмеялись: хоть говорила девушка по-славянски, смысл был очевиден. Потап лишь вздохнул – то ли обиженно, то ли просто сонно, не разберешь… Кипя негодованием, Ласка шагнула в темноту. Уязвленная, она отошла от костров дальше, чем намеревалась, и присела под кустиком. Сделав свои дела, Ласка поднялась, торопливо застегивая одежду – и в тот же миг чья-то жесткая, словно кожаное седло, пропахшая дымом ладонь зажала ей рот. Момент был выбран идеально: она не могла ни нажать на курок, ни обратиться в бегство. Нежную кожу под подбородком кольнула холодная сталь.

– Только пикни! – шепнула ей темнота. – Завопишь или дернешься – горло перережу, ясно? Пошли!

Незнакомец самым хамским образом наподдал ей коленом по копчику – да так, что ноги враз стали ватными: острая боль на несколько мгновений парализовала Ласку. Рука, закрывавшая рот, впрочем, никуда не делась – Ласка по-прежнему не могла издать ни звука. Негодяй весьма ловко оттащил ее подальше от лагеря – двигался он бесшумно, будто призрак. Когда пламя костров скрылось из виду, он опустил девушку на землю. Не успела она опомниться, как рот ей забил плотный кляп, а руки, безжалостно вывернув в локтях, заломили за спину и скрутили. Похититель накинул ей на шею веревочную петлю и погнал перед собой, подталкивая стволом в спину. Путь был неблизким. Ласка то и дело спотыкалась и падала – но безжалостная рука каждый раз хватала ее за шкирку, словно котенка, и ставила на ноги. От ярости и унижения из глаз брызнули слезы. «Спокойно, спокойно… Тебя ведь уже пытались похитить, верно? Этот гад пока еще не представляет, на кого напоролся… Ничего, скоро узнает… Ну-ка, дыши ровнее… Успокоилась? Вот и славно… Теперь продолжай изображать перепуганную девчонку, только не перестарайся… А дальше видно будет».

Лагерь чужаков располагался на каменистой возвышенности, меж двух невысоких скал. Разведенный в яме костерок почти ничего не освещал: Ласка успела заметить лишь небольшую палатку и несколько фигур возле огня – а в следующий момент похититель снял с ее шеи петлю и выдернул кляп. Без особой злобы, но и не церемонясь, он связал девушке ноги и толкнул в маленькую пещерку, скорее даже нишу в каменной стене. Ласка сжалась в ожидании удара о камни, но этого не произошло: она повалилась на что-то мягкое – и живое!

– Эй, нельзя ли полегче? – недовольный голос показался девушке удивительно знакомым…

– Джек?!

– Мисс Светлоу?! Господи, как вы здесь оказались?!

* * *

– Итак, благодаря несравненному мастерству мистера Пинкера у нас теперь есть женщина Осокина! – Глаза Фальконе радостно поблескивали. – Полагаю, этот факт говорит сам за себя – ее никто не хватится в течение ближайших часов, поскольку в противном случае наш фигурант предотвратил бы похищение. Мы все-таки обошли его, невзирая на все сверхъестественные таланты! Думаю, теперь самое время вступить с этим господином в переговоры.

– Ошибаетесь! – бросил Имеющий Зуб.

Сильвио недоуменно нахмурился.

– Вы забыли об одноруком капитане… Его надо вывести из игры, и его боцмана тоже. Тогда мы будем иметь дело с кучкой перепуганных матросов – и Осокин куда легче примет нужное решение.

– То есть вы собираетесь проникнуть в лагерь и похитить еще двоих?! – Фальконе в сомнении покачал головой. – При всем моем уважении…

– Зачем же такие сложности, мистер, – хмыкнул Лерой Пинкер. – Мы с этим джентльменом, – он кивнул на неандертальца, – попросту пристрелим обоих, вот и все дела.

Гарри и Бен переглянулись; экс-каторжанин прочистил горло.

– Гм… Послушай, Лерой, я понимаю – эта шайка вне закона, и все такое… Но то, что ты предлагаешь, – не слишком ли? В конце концов, – теперь Гарри обращался к Сильвио, – мы не нанимались воевать!

– Успокойтесь, девочки, – презрительно бросил следопыт. – Вы с мистером Уайтом остаетесь стеречь пленных; всю грязную работенку мы сделаем без вас.

* * *

– Проклятие!!! Дьявол тебя задери вместе с твоей потаскухой!!! Не мог лучше за ней присматривать, а теперь имеешь наглость в чем-то обвинять меня! – Стерлинг достал из кармана носовой платок и утер блестевшую от пота физиономию. – Мы и так потеряли весь день, разыскивая эту…

– А ну-ка, полегче! – рявкнул вдруг Осокин. – Выбирай выражения, ты!

Собеседники еще некоторое время сверлили друг друга яростными взглядами; потом Стерлинг демонстративно сплюнул и выбрался из палатки. Уже совсем стемнело. Возле костров роились насекомые – некоторые были размером с воробья. Капитан брезгливо отмахнулся от огромной черной бабочки, порхавшей возле самого лица.

– О’Рейли!

– Сэр?

– Соберите «стим», и пусть как следует подзарядятся. Он сказал – будем искать ее столько, сколько потребуется! А? Как вам такое заявление?!

– Мне эта затея с самого начала не нравилась, сэр! Чем дальше, тем хуже дела! Сначала мы потеряли корабль, потом стали исчезать люди. Я нутром чую – что-то здесь неладно!

– Делать все равно нечего, – угрюмо бросил Стерлинг. – Назад дороги нет. – Он пошарил в кармане и выудил кожаный футляр. – Хотите черуту, [5]5
  Манильская сигара с заранее обрезанными концами.


[Закрыть]Шон?

– Спасибо, сэр! – О’Рейли чиркнул о подметку спичкой и прикурил. – Мой табачок уже подходит к концу, так что…

Горло боцмана вдруг взорвалось – лопнуло, словно брошенная в стену бутылка портвейна, заляпав все вокруг кровью и ошметками тканей. Почти сразу донесся грохот выстрела. Стерлинг, преодолев секундное оцепенение, рухнул на землю рядом с бьющимся в агонии О’Рейли.

– Оружие к бою! – завопил он что было сил, дергая спусковой рычаг протеза. – Гаси огни! Стреляйте, мать вашу, стреляйте!

Поднялась суматоха. Грянул нестройный залп – вполне естественно, безрезультатный: матросы палили в темноту наугад. Призраки поначалу замешкались, потом сорвались с места, устремляясь в ту сторону, откуда прозвучал выстрел. Как и следовало ожидать, их вылазка оказалась безрезультатной: неведомые враги будто сквозь землю провалились. Отыскать их не смогли даже «стим бойз» – слишком много живности бродило в этот час среди деревьев: ночные твари Земли Чудовищ вылезли из нор в поисках пропитания. Люди, сжимая в руках оружие, напряженно вглядывались в темноту, готовые стрелять на каждый подозрительный шорох; призраки патрулировали окрестности лагеря. Ближе к утру Потап поскребся в палатку Озорника.

– Поговорить надоть, – бросил он.

– Я тебя слушаю, – бесцветным голосом откликнулся Осокин.

– Это самое… Я знать хочу, когда вороги стрелять-то начали… Боцман наш, О’Рейли – он чего делал? Он же с капитаном был, верно? Я б сам у его спросил, только я на бритиш ни бельмеса…

– Тебе зачем?

– Так, – невразумительно проворчал медведь. – Есть одна мыслишка. Узнай, а?

– Хорошо, – пожал плечами Озорник. – Пошли.

Уильям Стерлинг пребывал не в лучшем расположении духа.

– Какого дьявола он это спрашивает? Мы ни черта не делали, ясно?! Стояли и разговаривали, потом я угостил Шона сигарой – а в следующую минуту он уже был мертв! Оставьте меня в покое, вы оба!

Капитан внезапно рыгнул; в воздухе резко запахло джином. Потап выслушал перевод Озорника, задумчиво кивнул и удалился.

Путешественники приняли все возможные меры предосторожности. Лагерь обнесли невысоким валом; палатки постарались дополнительно защитить, возведя с опасных направлений заграждения. «Стим бойз» были отправлены патрулировать ближайшие купы деревьев – туда, где могли укрыться вражеские стрелки. Потап, опустившись на четыре лапы, под прикрытием степного разнотравья провел рекогносцировку местности. Особенно привлекла мохнатого воина дальняя рощица. Медведь долго ее разглядывал, щуря маленькие глазки, – а потом вновь отыскал Озорника.

– Это самое… Вон в ту сторону приздраков посылали али нет?

– Туда? Нет. Далековато от нас, – покачал головой Осокин.

– Ты это, сигару мне раздобудь, а? Как у капитана…

– Зачем? – слабо удивился Озорник. – Ты же не куришь вроде… А, ладно, не мое дело.

Получив желаемое, Потап взял несколько приготовленных для костра веток, моток бечевки и принялся сооружать некую конструкцию.

* * *

Лерой Пинкер вместе с Имеющим Зуб выбрались на присмотренную позицию.

– Как только увидишь однорукого, стреляй, – вполголоса сказал следопыт.

Имеющий Зуб сбросил с плеч вещмешок. Большую часть дороги они шли налегке, но четверть часа назад неандерталец остановился, ножом взрыхлил жирную почву и набил ею парусину. Получилась отличная подставка для штуцера – куда лучше самодельных сошек из ремешка и трех палочек, как у Лероя Пинкера.

Быстро темнело.

– Слышь, мистер, – нарушил тишину следопыт. – Как ты целишься сквозь эту штуку? Я смотрю, у тебя и мушки нет…

– Она не нужна, – отозвался неандерталец. – На линзе нанесен крестик.

– Ишь ты… Надо бы и мне такой обзавестись. Глаза начинают сдавать…

Штуцер с подзорной трубой, по дальнобойности и точности превосходивший любую винтовку, обошелся Имеющему Зуб в целое состояние; изготовлением и пристрелкой занимался один из лучших альбионских мастеров-оружейников. Неандерталец мог бы объяснить это своему спутнику, но предпочел промолчать. Старик внушал ему опасения. Он был одним из самых ловких среди людского племени – и, наверное, одним из самых безнравственных. Такие готовы на все ради мизерной выгоды; лучше не давать им повода зариться на твое имущество.

– Ни черта не видно! – досадливо сплюнул Пинкер. – Ишь, окопались…

Сумерки над бруствером озарил крохотный огонек: там, в лагере, кто-то чиркнул спичкой. Спустя мгновение он погас, но не до конца: в темноте мерцала красная точка.

– Ха! Будь я проклят, сигара! – хмыкнул следопыт. – Этот парень ничему не научился. Ну что, мистер, уступаю эту честь вам и вашему меткому другу.

Неандерталец приник к окуляру, поймал алую звездочку в еле видимое уже перекрестье и, задержав на миг дыхание, плавно нажал на спуск. Грянул выстрел. Он успел заметить, как красная точка разлетелась роем быстро гаснущих искр, а в следующее мгновение чуть ниже и сбоку ярко полыхнуло – и что-то с чудовищной силой ударило его прямо в лоб.

– Ах ты, дьявол! – прошептал следопыт, уставившись на мелко сучащее ногами тело: в затылке неандертальца зияла дыра, куда свободно вошел бы кулак. Несколько секунд Лерой Пинкер бессмысленно таращился на труп, потом схватил выпавшую из его рук винтовку – и, пригибаясь, исчез среди зарослей.

* * *

– Вы так, а мы вот эдак, – пробормотал Потап, рассматривая сооруженное им чучело. Пуля попала точно в сигару, разворотив изображавший голову мешок. Мохнатый воин закинул за спину штуцер, но подниматься во весь рост не спешил: Крымская война научила его осторожности. Мимо пронеслись туманные силуэты, оставляя за собой клочья пара – «стим бойз» отправились навестить неизвестного стрелка.

– А ведь попал, ей-богу, – тихонько проворчал себе под нос медведь, дивясь невесть откуда взявшейся уверенности. – Хучь об заклад бейся, попал.

* * *

Сильвио Фальконе беспокойно метался во сне, заново переживая крушение «Гордости Нового Йорка» – только теперь на борту воздушного судна он был один. Вокруг все скрипело и трещало по швам, яростно завывала буря, сквозь иллюминаторы сочился жуткий зеленоватый свет, а ураганный ветер швырял его по тесной гондоле, вперемешку с ящиками, тюками и прочим грузом. Каждый предмет, казалось, считает своим долгом войти с ним в соприкосновение – и чем сильнее, тем лучше. Лопнувшая сетка сидений пребольно хлестала по щекам. Он попытался отвернуться, закрыться руками… И проснулся. Несказанное облегчение в ту же секунду сменилось паникой. Пощечины оказались вполне реальными: в палатке он был не один! Сердце в груди екнуло и забилось, словно бешеное. В слабеньких сумерках нарождающегося утра Фальконе увидел склонившуюся над ним фигуру. Он протянул руку, нашаривая очки, – и в тот же миг холодный ствол уперся ему в висок.

– Резких движений лучше не делать, – любезно предупредила старого масона Ласка. – Вылезайте наружу и руки держите так, чтобы я их видела.

Сильвио послушно выбрался из-под парусины – и оказался под прицелом пары винтовок. Он близоруко сощурился. Мюррей и пленный матрос Стерлинга. То есть бывший пленный, поправил себя Сильвио. Похоже, диспозиция за ночь немного поменялась, и слово «пленный» теперь применимо скорее к нему самому.

– Джек? Доброе утро… – Глупо, конечно, но лучше, чем ничего. – Позвольте спросить, а где Бен, Гарри и мистер Уайт?

– Заняли наши места, – откликнулся Мюррей. – Я, конечно, не такой дока вязать узлы, как Пинкер, – но, думаю, несколько часов путы продержатся. Во всяком случае, мы перетирали веревки добрых полночи.

– А сейчас мой черед, да?

– Именно так, сэр. Лягте на землю, пожалуйста, и заведите руки за спину.

– Как это вам удалось застать врасплох троих вооруженных мужчин? – поинтересовался Фальконе, опускаясь на мокрую от утренней росы траву.

– У мисс Светлоу оказался при себе небольшой пистолет. Кстати, он и сейчас на вас смотрит, так что будьте осторожнее. Ну, эти джентльмены решили, что не стоит торопиться на встречу с Создателем. Запястья вместе, пожалуйста. Вот так. Теперь можете встать.

Старый масон, поморщившись, принял вертикальное положение – со связанными за спиной руками это было не так-то легко, но Мюррей даже не подумал прийти ему на помощь.

– И что вы намереваетесь делать теперь?

– Не знаю, – весело откликнулся Джек. – Боюсь, я полностью упустил инициативу; надеюсь лишь, что у мисс Светлоу есть на этот счет какие-нибудь соображения. Она прелесть, правда?

Сильвио вздохнул:

– Наверное… Боюсь, я вас недооценил, мисс.

– Мы все ее недооценили, – хохотнул матрос Стерлинга. – Лэсси, и впрямь – как мы будем отсюда выбираться? Ты дорогу помнишь?

– Шутишь? – откликнулась Ласка. – Нет, конечно.

Но это не беда: есть тут один, который знает все тропки. Нам надо лишь как следует его попросить.

– Ты хочешь взять в плен Лероя Пинкера?! – недоверчиво воскликнул Джек.

– У тебя есть другие предложения? Кстати, они с неандертальцем могут вернуться в любую минуту, так что давайте поторапливаться. – Девушка безо всякого сочувствия посмотрела на Фальконе. – Посадите его возле костра и накиньте на плечи плащ.

– Что вы задумали, мисс?

– Будете подсадной уткой, сэр. Джек, принеси винтовку и положи ему на колени. Только разряди на всякий случай.

– Да вы просто… маленькая бестия! – ошеломленно пробормотал масон.

– Спасибо за комплимент. Кстати, вы все время будете под прицелом, и если мне что-нибудь не понравится – получите пулю.

* * *

– Две новости, мистер, и обе скверные, – устало бросил Лерой Пинкер прикорнувшему возле угасающего костра Фальконе. – Ваш низколобый приятель мертв, это первое. И второе: где-то поблизости ошивается очень скверная тварь. Эй, а куда подевались Гарри с Беном?

– У нас тут тоже кой-какие изменения, – раздалось за его спиной. – Медленно положи на землю ружья и расстегни пояс. Медленно, ты понял?

Следопыт проклял свою жадность. Будь у него один штуцер, его собственный, – возможно, он бы рискнул. Ему уже случалось проделывать такой трюк: молниеносный разворот и умение стрелять от бедра всегда оказывались для врагов неожиданностью… Вот только для этого нужны обе руки. Пожав плечами, он исполнил требуемое. Джек, не сводя с него глаз, подобрал оружие и отбросил в сторону. Стерлингов матрос подтолкнул следопыта стволом.

– Лечь на землю, руки за спину.

Вскоре Лерой Пинкер был крепко связан. Ласка, страховавшая мужчин, вылезла из кустов, подошла и присела на корточки.

– Мистер Пинкер, мы возвращаемся – а вы назначаетесь нашим проводником.

– Да ну? – усмехнулся следопыт. – С какой это стати?

– Вы – единственный из присутствующих, кто знает дорогу…

Лерой Пинкер презрительно сплюнул.

– …И либо вы отведете нас обратно, либо остаетесь здесь, связанный и беспомощный, – ласково улыбнулась девушка. – Ну, а мы попробуем найти реку – думаю, получится в конце концов… Будем время от времени стрелять в воздух. Кто-нибудь может услышать нас.

– Ладно, твоя взяла!

Спустя четверть часа они тронулись в путь. Первым шел Джек Мюррей, вооруженный штуцером покойного неандертальца. За ним, привязанные к одной длинной веревке, следовали Лерой Пинкер, Бен, Гарри, мистер Уайт и Сильвио Фальконе. Ласка и матрос замыкали колонну.

– Так что вы там говорили насчет какой-то опасной твари? – осведомился Джек у следопыта. – Она что, большая?

На лице Линкера проступила усмешка.

– Да уж не маленькая…

– Ну, и как она называется?

– Я зову его большим парнем, мистер…

– Должно быть, это аллозавр, самая крупная из хищных рептилий, – неожиданно подал голос Фальконе. – Я читал о них. Жуткие твари, огромные. Настоящие машины для убийства.

– Ну, у нас ведь есть ружья, верно? А в такую большую тушу всяко не промахнешься.

– Если сумеешь выстрелить, – медленно проговорил Пинкер. – Если не окаменеешь со страха или не откинешь тут же копыта от разрыва сердца. Если с первого раза попадешь в мозг. Это не просто большой ящер, нет. Он – король Земли Чудовищ, самый крупный, самый беспощадный. Ему нет равных.

– Вы с ним встречались? – полюбопытствовала Ласка.

– Видел однажды. Издали. И не горю желанием узнать эту тварь поближе.

Заслышав такие речи, остальные участники похода притихли и старались вести себя как можно тише – особенно те, кто был связан. Гарри и Бен что-то беззвучно шептали себе под нос – должно быть, молились; мистер Уайт пребывал в черной меланхолии. Сильвио Фальконе держался неплохо – Ласка отметила про себя, что за этим человеком стоит присматривать повнимательней. Лерой Пинкер, даже связанный, оставался самим собой: наиболее ловким и наблюдательным из всей компании. Именно он первым почуял мерзкий запашок, донесенный легким порывом ветра. Пестрая компания шла по дну неглубокой балки, склоны которой заросли густым колючим кустарником. Внезапно следопыт остановился – так резко, что шедший позади Гарри не успел среагировать и ткнулся в его спину.

– Тихо! Замерли все! – яростно прошипел Пинкер. – Ни звука!!!

Колонна остановилась. Лерой Пинкер с минуту напряженно втягивал ноздрями воздух и прислушивался.

– Ладно, пошли, только не шумите, – наконец буркнул он.

Спустя минуту вонь почуяли все – густую, омерзительную; с каждым шагом она становилась все сильней.

– Господь милосердный, это чего же так смердит?! – тихонько охнул Бен.

Выбравшись из балки, они узрели источник миазмов. Это была огромная, почти в человеческий рост, куча гуано: гнусная бурая масса, в которой виднелись мелкие осколки раздробленных костей и куски шкуры. Ласка не смогла сдержаться: ее тут же вырвало.

– Чтоб я сдох! – потрясенно прошептал Гарри. – Это ж какого размера должна быть задница?!

– Если не хочешь через нее пройти, заткнись! – свирепо бросил Пинкер. – Эй, там, может, развяжете мне руки?

– Еще чего! – прохрипела девушка, утирая с подбородка желчь. – Иди давай…

– Если большой парень где-то поблизости, от меня связанного не много проку! – Глаза Пинкера сверкнули.

– Ну так поспеши, понял? Живее! Это и в твоих интересах тоже!

Несколько мгновений следопыт сверлил ее яростным взглядом, потом сплюнул и двинулся вперед. Тут-только Ласка поняла, что ямы и рытвины в мягкой почве на самом деле были следами – просто такими огромными, что сознание поначалу отказывалось воспринимать это. Она прикинула размеры чудовища. «А ведь он где-то неподалеку!» – по хребту побежали мурашки, в коленях возникла слабость. Одно дело – слушать рассказы о неведомом монстре, и совсем другое – наткнуться в лесу на кучу его дерьма! Она крепко стиснула цевье винтовки. «Отче наш, иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли… Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго…» Ласка беззвучно шептала молитву, покуда не стало легче.

Они прибавили темп, стараясь придерживаться разумного компромисса между быстротой и бесшумностью передвижения. Наконец лес закончился. Впереди простиралась степь с частыми островками деревьев: меж их вершин проплывали величаво изогнутые шеи травоядных гигантов, а чуть справа, завиваясь, уходил в небо жидкий дымок.

– Эй, если не хотите развязывать нам рук – хотя бы перережьте веревку! – жалобно попросил Гарри. – Если придется бежать, она здорово помешает.

Ласка, поколебавшись секунду, достала нож.

Шуршали высокие травы, кружились в воздухе потревоженные насекомые. Поначалу они шли быстро, почти бежали, но вскоре стало понятно, что прозрачный воздух равнин сыграл злую шутку: расстояние оказалось больше, чем они предполагали. Путники миновали купу высоких деревьев; отсюда лагерь был виден как на ладони. «Интересно, скоро нас заметят?» – подумала девушка. Вслед за этой мыслью пришла другая, более практичная – не открыли бы по ним пальбу. Она поспешно догнала Джека и пошла рядом – уж ее-то караульные должны признать… Они были на расстоянии полусотни ярдов, когда в лагере вдруг поднялась суматоха, а вслед за тем воздух разорвал нестройный залп. Воздух наполнился свистом пуль. Ласка бросилась на землю, чувствуя гулкие удары сердца – казалось, от них содрогается земля.