Текст книги "Приграничье. Клинок Стужи. Дилогия"

Автор книги: Павел Корнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 59 страниц)

– Ну, заходи тогда, – нерешительно протянул Боря, пропустил меня внутрь и закрыл дверь. С прошлой нашей встречи он ничуть не изменился, даже черная футболка с намалеванным от руки символом анархии все та же – вон на спине надпись «Sid Vishes innocent». Разве что патлы еще длинней стали.

– Ну ни фига себе! – выдохнул я, нерешительно потоптался у порога и осторожно присел на табуретку. О Коммуне ходило много слухов, но такого никто и предположить не мог. Вся комната была заставлена компьютерной техникой, по полу и стенам змеились толстые пучки кабелей, а на экранах четырех мониторов бежали колонки цифр. Не будь волосы так коротко пострижены, они встали бы дыбом. Нет, я, конечно, компы не первый раз в жизни вижу, но это что-то особенное: три системных блока, принтер, сканер, а кроме того, холодильник, что-то отдаленно напоминающее микроволновую печь и еще куча приборов поменьше – все были спаяны в одну систему. В углу на подставке из нержавеющей стали лежал кварцевый шар, испускающий мягкое сияние, – обычный осветительный артефакт, заполненный магической энергией. Только из этого камня торчали два золоченых штыря, к которым были припаяны провода, исчезающие в мерно гудящем трансформаторе. Между электродами иногда проскальзывали голубые искорки разрядов. Они что, магическую энергию в электрическую преобразовывают? Извращенцы. Но становится понятным, откуда такая прорва электричества.

– Что такое? – Боря, подволакивая левую ногу, дохромал до кресла на колесиках, медленно опустился в него и вытащил странного вида латунный амулет из ящичка без крышки, стенки которого были изготовлены из материала, похожего на плексиглас. На мониторе компьютера, шлейфом соединенного с ящиком, вспыхнула красная надпись, и он потух. Я успел почувствовать легкую вибрацию насыщенного энергией амулета, прежде чем Хромой кинул его в ящик стола.

– Никогда не слышал, чтобы электричество таким образом получали.

– И не услышишь, – усмехнулся Боря, но, увидев мою удивленную физиономию, пояснил: – Нет, сам процесс несложный, просто невыгодно это. КПД низкий.

– А ты? – не подумав, ляпнул я и почувствовал, как по всему телу выступает испарина. КПД низкий? Но тогда, сколько надо закупать осветительных шаров, чтобы нормальное электроснабжение здания организовать? Никаких денег не хватит. А, учитывая, что в Коммуну охотней всего принимают местных детей и подростков, может, отбор идет по наличию у них колдовских способностей? Мысль о том, что все эти бедолаги – живые генераторы магической энергии – сидят скованные в темных подвалах Коммуны, и вызвала испарину. Да нет, ерунда это, воображение разыгралось. Но в любом случае тему пора менять.

– А что я? Мне деваться некуда. Я без компов нормально даже амулет не откалибрую.

– Как? Электричество и колдовство несовместимы. – Но работающая техника и только что запитанный энергией амулет явно свидетельствовали об обратном, и я добавил: – Вроде бы.

– С чего это? – Борис вытащил из компьютера компакт-диск, положил его в коробку и убрал на полку к другим дискам.

– Фонит ведь!

– Да ну?

Я расслабился и попытался почувствовать биение поля магической энергии. Поле было ровным. Никаких помех. Такое впечатление, что в комнате даже лампочки электрической и той нет. Неужели я так ослаб, что уже ничего не чувствую?

– Все экранировано. – Борис вытащил из стопки диск, посмотрел обложку и сунул обратно. – Принес чего или за заказом пришел?

– Понятно… И то и другое. – Только тут я обратил внимание на то, что корпуса компьютеров покрыты рунами, колонки разрисованы причудливыми пентаграммами, а экраны всех четырех мониторов укрыты за стеклами с нанесенной по краям тонкой вязью непонятных символов. Занятно. Бутыль с вмороженным в лед железным корнем мне удалось впихнуть между плексигласовым ящиком и горкой дискет. Что там Боря выбирает? Ближайшая стопка дисков пестрела названиями на английском: Sex pistols, Metallica, Bad religion, Green day, Offspring, Dead Kennedys, Slayer, Gravedigger, Nirvana. Русских исполнителей представлял только непонятно как затесавшийся в эту компанию NAUTILUS POMPILIUS. – А почему другие до этого не додумались?

– А смысл? Те, кто в этом деле шарит, и так деньги лопатой гребут. – Хромой вздохнул. – Ты хоть представляешь, во сколько обошлась золотая оплетка всех кабелей?

Я присвистнул. Денег в эту комнатку вбухано немерено.

– Включи «Крылья» – сто лет не слушал, – попросил я все еще выбирающего пластинку меломана.

– А? Да без проблем. – Боря поставил диск, убавил громкость и занялся принесенной мной бутылкой. Когда он опустил ледышку в прозрачный ящик, экран компьютера мигнул и включился – из пробежавших по экрану символов я смог разобрать только слова «Железный корень» и «94 %». Удовлетворенно хмыкнув, Хромой вытащил бутылку, оттолкнувшись от стола, отъехал на стуле к холодильнику и запихнул ее в морозильник. – Беру! Сколько хочешь?

– В счет моего заказа, плюс еще амулет залить надо. – Понятное дело, что берешь: найти уже не зеленый, но еще не перезревший железный корень удается нечасто. И любой изготовитель амулетов неразмороженный корень возьмет без вопросов. Главным достоинством этого растения была его способность впитывать рассеянную в пространстве магическую энергию. Поэтому для изготовления колдовских ловушек или автономных охранных артефактов, устанавливаемых на длительный срок, железный корень подходил как нельзя лучше. «Бласт-бомбу» опять-таки только на его основе и делают. – Заказ готов?

– Игорь сказал, что срок – конец месяца.

– Да я все понимаю, но меня в рейд завтра загоняют, – пожал я плечами. – Совсем никак?

– Почему никак? Пять яиц я полностью модифицировал, еще одно, самое первое, запорол.

– Ништяк, мне больше сейчас и не нужно. Остальные потом заберу. – Я потер руки. В предпоследнем патруле нашему отряду поручили помочь первой роте вывести гнезда снежных червей на северной окраине. Работенка та еще, подручными средствами никак не управиться. Вот нам и выдали «Драконьи яйца» – мощные артефакты, содержащие термитный заряд. Действовал заряд медленно, но вполне способен был выжечь в промерзшем грунте воронку радиусом полметра и глубиной метра в три. А чтобы патрульные – народ запасливый и устав не больно-то почитающий – не захомячили неиспользованные «Драконьи яйца», на них нанесли специальную маркировку. Обычная практика: из-за метки артефакт ни пронести на продажу в Форт, ни незаметно использовать самому невозможно. Те, кто сомневался в действенности этой меры, обычно прямым путем отправлялись в штрафной отряд. Мне это совсем не улыбалось, поэтому я просто припрятал десяток заряженных магией шаров – неиспользованных своих и одолженных у Шурика – в тайнике и дал наводку Игорю. Термитные заряды мне ни к чему, но Боря взялся переделать их в обогревательные артефакты и заодно снять маркировку.

– Косячное возьмешь? – Хромой выложил пять запаянных медных шаров, размерами не больше тех самых куриных яиц, в коробке из-под которых они хранились, и подкинул в руке шестой артефакт.

– А что с ним?

– Это уже не «Драконье яйцо», это уже яйцо дракона.

– А разница?

– Слушай сюда. Если ты попробуешь стибрить яйца у драконихи, она тебя медленно и со вкусом поджарит. – Боря заухмылялся и продолжил, видимо, заготовленную заранее речь: – А если ты ухватишь дракона за яйца, он тебя испепелит в тот же самый миг. Короче говоря, пока разбирался, временные настройки не в ту сторону сдвинул. Зажигательная граната получилась.

– Маркировка, надеюсь, снята?

– Само собой.

– Тогда возьму. – Я размотал пластиковый пакет и скатил в него со стола пять шаров. – Как бы мне их не перепутать.

– Его серийник 001572. – Боря катнул шар ко мне. – Задержка взрыва три секунды.

– Понятно. – Бракованный шар я сунул в карман фуфайки. Ага, буду я потом номер вспоминать. Ошибусь еще. – А насколько обогревателей хватает?

– При минус тридцать на пять часов. – Хромой почесал затылок: – Какой амулет тебе зарядить?

– «Чешую дракона», только он чуток битый. – Я достал из кармана хрусталь и протянул его Боре. – С закачкой проблемы…

– А мы не ищем легких путей, – перебил меня тот, забрал амулет и кинул в плексигласовый ящик. На сей раз цифры, появившиеся на мониторе, его не устроили, и он заколотил пальцами по клавиатуре. Экран мигнул. Цифры сменились трехмерной моделью артефакта. На однородном светло-розовом фоне выделялись белые линии проволоки и расплывчатое зеленоватое пятно в самой середине камня. – У центра концентрация энергии непонятная. Либо область данных битая, либо проволоку не отцентровали, и резонанс пошел.

– Могут из-за этого проблемы с зарядкой возникнуть? – Я ничего не понял из объяснений и решил уточнить.

– Разумеется. Плотность поля неоднородная, а чародеи такое отклонение могут учесть только методом тыка, – поскучнел Боря, поняв, что полноценного собеседника из меня не выйдет.

– А ты нормально залить энергию сможешь?

– А то! – оживился Боря. – Если подождешь до завтра, вообще могу плотность выровнять.

– В другой раз как-нибудь, – покачал головой я. – Мне «Чешуя» сегодня позарез нужна.

– Понятно. – Хромой переложил амулет в странную конструкцию, больше всего напоминающую микроволновку, и закрыл глухую серебристую дверцу. – Смотри, а то я его еще б и разогнал.

– Это как?

– Рассеянную в камне энергию сконцентрировал, управляющие чары ужал.

– Спасибо за предложение, но сегодня никак не получится, – уже второй раз обливаясь потом за время разговора, отказался я. Надо срочно рвать когти. А то Боря поймет, что ляпнул, и живым меня отсюда уже не выпустят. То, что он назвал «разгоном», на ценниках в торгующих амулетами лавках помечалось надписью «ULTRA». «Ультровские» переделки стоили дороже стандартных амулетов, но и обладали улучшенными характеристиками. Неизвестный производитель этих артефактов в последнее время стал головной болью и колдунов Гимназии, и чародеев Братства. Причем даже не столько из-за финансовых потерь – хотя «ULTRA» постепенно начали занимать нишу наиболее дорогостоящих артефактов, падение продаж для Гимназии и Братства пока не ощутимо, – сколько из-за того, что на такую тонкую работу с энергией были не способны их лучшие мастера. Эти организации, несмотря на все свои возможности, найти производителя так и не смогли. Грешили на Северореченск. А я только что, похоже, узнал, кто этот неизвестный умелец. Или Боря просто в свободное время таким образом самоутверждается?

По экрану монитора начала медленно ползти полоска, показывающая зарядку амулета, говорить было не о чем, и я вспомнил про странную пирамидку.

– Боря, посмотри, попадалось что-нибудь подобное?

– Похоже на персональный амулет, привязанный к конкретному человеку. – Хромой откинул с лица мешавшую прядь волос и посмотрел через лупу с выпуклым зеленоватым стеклом на переданную мной стекляшку. Потом положил лупу в отделанную изнутри бархатом коробочку. – Я, конечно, эту связь могу порвать, но, скорее всего, при этом нарушу внутреннюю структуру камня.

– Не, тогда не надо. – Я забрал амулет обратно и сунул в карман. С разрывом связи я и сам неплохо справился. Нет человека – нет пробле… тьфу ты, связи. – Ты лучше вот что скажи: из-за каких наркотиков или препаратов глаза посинеть могут?

– Как у тебя?

– А что у меня?

– Глаза у тебя синие, – огорошил меня Боря.

– Как синие?

– А вот так. Не веришь – сам посмотри. – Хромой кивнул на зеркальную поверхность микроволновки.

Я наклонился к металлической боковине зарядного устройства и с тревогой начал разглядывать сначала один глаз, потом другой. Точно, все прожилки синие. Это нормально: «Синий доктор» синим не просто так называется. Пройдет.

– Да нет. Не только кровеносные сосуды, а весь глаз полностью. Так, чтобы даже зрачка видно не было, – с облегчением выдохнув, объяснил я.

– Даже не знаю. Если только «Ангеликса» передоз или Л13 с абсентом намешать. – Боря задумался. – Но в любом случае превышение смертельной дозы раз в десять будет. Да и не достать Л13 в последнее время.

– А сколько с таким передозом человек пробегать может?

– Пробегать?! Пролежать минут десять, и то если под капельницей, – рассмеялся Боря. – Вообще-то еще у уродов из гетто глаза синие бывают.

– Не, не подходит, – задумался я. Одинаковые мутации встречаются слишком редко. Не у трех же человек разом. Что получается? Те нарки сами какую-то смесь бодяжили? Или…

– Ты что здесь делаешь?! – из-за музыки мы не услышали, как открылась дверь и вошел Игорь. – Боря, ты со своими железками совсем сбрендил?!

– Его Коста привел, с него и спрашивай, – огрызнулся Боря. Зарядное устройство мелодично звякнуло, он достал амулет и кинул мне.

– Какие идиоты… – тихо протянул Игорь, прислонившись к дверному косяку и лягнул ногой стену. Почти сразу он взял себя в руки, покрутил на пальце брелок с ключами и повернулся ко мне. – Тебя на втором посту регистрировали?

– Нет, Коста так провел.

– Собирайся, – заторопился Игорь, посмотрев на часы.

– Да я готов. Только охрану вызовите. – Не узнаю я Игоря. Напуган он, что ли?

– Боря, позвони. – Игорь сунул ключи в карман джинсовки и расстегнул ворот рубахи.

Хромой позвонил. В дверь постучали только минут через пять, но за время ожидания никто из нас не произнес ни слова. Боря развернулся к своей технике и начал быстро набивать какой-то текст. Игорь, переступая с ноги на ногу, откровенно маялся у двери, а я, ботинками придерживая пакет с шарами, сидел на стуле. Мысли снова вернулись к предложению Хромого разогнать амулет. А ведь не под силу Коммуне в одиночку держать в тайне свое участие в этой афере. Гимназия бы ее вычислила уже через месяц после появления первых переделок на рынке. Значит, либо они работают через одну из промышляющих контрабандой банд, либо бизнес прикрывает кто-то из Дружины. Дружина нагревается на финансовых потерях своего ближайшего союзника? Куда-то меня не в ту степь понесло. Надо будет поинтересоваться у Салавата, не обостряет ли «Синий доктор» склонность к паранойе?

– Здорово, Эдик. – Услышав стук, Игорь открыл дверь, поздоровался с сутулым коммунаром, от которого на всю комнату распространился запах перегара, и махнул рукой – «на выход». Когда я проходил в дверь, он схватил меня за воротник фуфайки и притянул к себе.

– Сболтнешь кому лишнее – не жилец. Понял? Если сами не найдем, кое-что из твоих делишек на свет всплывет, – прошептал Игорь мне на ухо.

Я кивнул, отстранился от него и вышел в коридор. Опершийся на стену Эдик при моем появлении радостно заулыбался. Близнецы-братья, блин. Только у меня синяк под правым глазом, а у караульного под левым. Так мы и пошли по коридору: Эдик с закинутым на плечо охотничьим ружьем впереди, я в середине, а шаркающий ногами Игорь шел сзади и постоянно нас подгонял. Как же ему не терпится от меня избавиться! Боится, увидит кто из руководства?

– Е-э-эшкин кот, – тихонько прошипел он сквозь зубы, когда мы вышли к второму посту. Все же опоздали?

– Так, это что еще такое? – Молодая девушка, сменившая пропустившего нас охранника, посмотрела в лежащий перед ней на столе журнал. – Эдик, почему в журнале посетитель не зарегистрирован?

– Юль, я-то тут при чем? – Эдик никого выгораживать не собирался. – Его Коста провел, все вопросы к этому вредителю.

– Да не волнует меня, кто его провел, – фыркнула девушка. – Меня волнует, почему допуск не оформили. Сейчас проведем задержание, составим протокол, и пусть уже чекисты выясняют, кто чего нарушил.

– Может, не стоит комиссаров в это дело впутывать? – как-то нерешительно пробормотал вставший рядом со мной Игорь.

– С чего бы это? Яйцеголовым закон не писан? – Из ящика стола был извлечен чистый лист бумаги и перо с чернильницей. – У вас, кстати, помещение к классу А2 относится.

Я почесал большим пальцем кончик носа и, пока рот был прикрыт ладонью, тихо прошептал:

– Косте Быков приказал.

– Да мне-то без разницы. Я его в служебные помещения не проводил, – моментально «переобулся» Игорь. – Пусть Быков и Малиев сами с чекистами разбираются.

– Быков тут при чем? – немного напряглась девушка и машинально поправила берет. Быков настолько крут, что с ним даже караульные при исполнении связываться боятся?

– А кто еще Косте приказать мог? – сделал честные глаза Игорь.

Юля отцепила от портупеи рацию, щелкнула тумблером и пробежалась тонкими пальчиками по кнопкам.

– Юра… Ты приказывал Малиеву к научникам посетителя провести? … Понятно… Не делай так больше, хорошо? … Нет… Нет… – Вместо ответных реплик до нас доносился только невнятный хрип динамика рации, но общий смысл разговора был и так понятен. Похоже, здесь личное. – Отбой.

– Вы его в лабораторию запускали? – тяжело вздохнула девушка.

– Нет, Боря с ним в холле разговаривал, – не моргнув глазом, соврал Игорь. Все, теперь он меня не сдаст. Только бы на выходе мозги не вышиб. Чтоб я еще хоть раз к ним сунулся… Да никогда!

– Проваливайте отсюда. – Юля нажала на кнопку, отключающую питание электромагнита. Не задерживаясь, мы вышли из комнаты и поспешили к выходу. Когда я вошел в караульное помещение, Вовчик сидел на табуретке и зажимал рукой разбитый нос. Рядом на полу алели капли крови. Да уж, стукачество даром ему не прошло. Гера, напряженно косясь на Эдика, открыл входную дверь и выпустил меня наружу.

– Больше здесь не появляйся! – крикнул в спину Игорь.

Я взлетел вверх по трубе, выскочил из подъезда и лишь тогда перевел дух. Обошлось. Отдышавшись, вышел на Южный бульвар и остановился рядом с оружейным магазином. От свежего воздуха мозги прочистились. Страхи и подозрения теперь казались дикими и беспочвенными. Дети какие-то прикованные. Дурь полная. Как ни крути, не тянет Боря на подпольного фабриканта. Интересно, я поплыл из-за наркоза или это мне «Синий доктор» так мозги заплел?

Рабочие уже очистили метров триста дороги и теперь суетились напротив клиники «Аполлон & Афродита». Из асфальта торчали больше не скрытые снегом трамвайные рельсы. Может, их на переплавку пустить хотят? Я расстегнул фуфайку и кофту, прицепил амулет на цепочку с крестиком, застегнулся и направился в «Сан-Тропез». Думаю, если и опоздаю, то ненамного.

Ресторан, в котором должна была состояться встреча, находился в пяти минутах ходьбы от «Толедо». Фасад двухэтажного здания полностью отделали сине-зелеными стеклопакетами. Сад вокруг особняка огораживала кованая ограда, устремившаяся в небо изогнутыми остриями пик. На чугунных столбах со скрипом покачивались фонари, в темное время суток подсвечивающие территорию в тон фасаду здания. Красиво, ничего не скажешь.

У ворот рядом с будкой и шлагбаумом топтался охранник, но, когда я подошел к ограде, из ресторана моментально выскочили еще двое вышибал. Чего это они засуетились? А, все понятно: на входе дежурил мой старый знакомый. Решил, что я пришел с ним разборки наводить, и вызвал подмогу? Нет хорошо бы, конечно, набить ему морду, но это как-нибудь в другой раз.

– Проваливай отсюда, – процедил охранник сквозь зубы и покосился через плечо на крыльцо ресторана.

– Смотрю, нормально тебе нос вправили. Как колено? Не ломит к перемене погоды? – ухмыльнулся я и крикнул стоящим на крыльце парням: – Уберите эту шавку, меня ждут.

– Чего раскричался? Кто тебя ждет? – Скрипнула дверь, и из будки вылез бугай в черной болоньевои куртке с надписью «SECURITY» на спине.

– Илья меня ждет, – повернулся я к нему. Надеюсь, фамилию Ильи он спрашивать не будет.

Секьюрити достал записную книжку, помусолив палец, принялся листать страницы и наконец нашел нужную запись.

– Ты уже час как должен был подойти. – Он карандашом сделал в записной книжке отметку. – Проходи.

Я зашел за ограду и спокойно направился к отделанному гранитом крыльцу. Опоздал на целый час? Не мог я у Бори столько времени просидеть. Получается, опять с солнечными часами накосячил.

– Черти в аду тебя уже заждались, – сплюнул себе под ноги охранник со свернутым носом.

Немного поколебавшись, швейцар распахнул передо мной высокую дубовую дверь, украшенную резьбой и начищенными медными заклепками. Я прошел внутрь, снял фуфайку – так, там у меня ничего ценного нет? – кинул ее гардеробщику и пошел в зал.

Как давно я в приличном заведении не был! Уже и забыл, как это расслабляет. Хорошо здесь! Солнечные лучи играют на мозаичных витражах окон. Там, где освещения требуется больше, горят электрические лампы, укрытые темно-красными абажурами. Бархатные портьеры стянуты золочеными шнурами. Потолок расписан сюжетами из жизни французской глубинки, над баром висит копия картины Поля Синьяка «Сосна. Сан-Тропез». Изящные столики расставлены так, чтобы посетители не мешали друг другу, а не желающие обедать на всеобщем обозрении всегда могли рассчитывать на скрытые за портьерами альковы или кабинеты на втором этаже. Из скрытых динамиков негромко доносилась ненавязчивая музыка – обычно здесь звучали блюзы и композиции Криса Ри.

Я встал неподалеку от бара и начал высматривать Илью. Надеюсь, ему еще не надоело меня дожидаться и он не ушел.

– Вы кого-то ищете? – Почти моментально рядом оказался метрдотель.

Мимо прошла официантка, держащая на весу поднос с блюдом, накрытым выпуклой крышкой, начищенной до зеркального блеска. От блюда шел аппетитный дух. Жаркое?

– Илью, – сглотнул я слюну.

Метрдотель указал на столик в углу зала и, обогнув барную стойку, прошел в служебные помещения.

– Спасибо, – запоздало пробормотал я, сделал пару шагов к столу, но передумал, вернулся к бару и уселся на высокий стул. Илья сидел не один, а в компании еще трех молодых, хорошо одетых парней. Двух собеседников Ильи, расположившихся ко мне лицами, я видел в первый раз, третий, сидевший спиной, был смутно знаком. Кто бы это мог быть? В любом случае не из Патруля или Дружины. Стоит ли им мешать? Освободится – сам подойдет. Я сегодня никуда больше не спешу. Рукоять тесака уперлась под ребра, но, когда ножны были передвинуты на живот, мешать перестала.

– Что будете заказывать? – Рядом со мной мгновенно оказался одетый с иголочки – черные брюки, белая накрахмаленная сорочка, коричневая жилетка и узкий галстук-шнурок – бармен и положил на стойку пухленькое меню в кожаной обложке.

– Ни-че-го, – по слогам произнес я, бармен на мгновение опешил, потом убрал меню и, не говоря ни слова, отошел ко второму официанту, который, наклонившись, что-то взбалтывал на другом конце бара.

– Я вижу в вашем взоре классовую ненависть к этому замечательному заведению, – повернувшись ко мне и слегка проглатывая окончания слов, произнес сидевший рядом толстяк.

– Это точно, – оторвавшись от созерцания разноцветных бутылочных этикеток, оскалился я. Не могу сказать, что ненависть была чисто классовая, но содержимое большинства выстроенных в ряд бутылок мне было не по карману даже в день получки.

– И зря. Какая может быть социальная несправедливость в наше время? – Мой собеседник отпил ядовито-зеленый коктейль, налитый почему-то в коньячную рюмку, пригладил бородку и продолжил: – Эксплуатация сейчас отсутствует как явление, а пролетариат как класс. Не хочешь работать на чужого дядю – не работай. Не желаешь создавать кому-то прибавочную стоимость – не создавай.

– А на покушать и прочие естественные надобности где деньги взять? – Я развернулся вбок, поставил локоть на стойку и оперся на руку. Почему бы не пообщаться? Тем более что собеседник пусть и поддатый, но свои мысли излагает вполне связно. Одет грузный мужчина был вполне прилично: вельветовые штаны, потертый пиджак с кожаными вставками на локтях и туго обтягивающий животик шерстяной свитер.

– На себя работай! Земель свободных всем хватит. Не умеешь пахать да коров доить – лес вали, дома строй или торговлей займись. Никто тебя не ограничивает. – Словно подтверждая свои слова, толстяк залпом допил плескавшийся на дне рюмки коктейль. – Я вот здесь каждый день обедаю, но в жизни своей ни разу никого не эксплуатировал. Всего достиг своим потом и кровью.

– Скорее своим потом и чужой кровью, – поправил его я.

– Почему это?

– На своей крови столько даже почетный донор СССР не заработал бы. – Мне начал надоедать этот разговор.

– Ну не скажите, донорам в СССР все условия создавали. – Толстяк повертел рюмку в пальцах и со стуком опустил ее на стойку. – Маугли, еще «Зеленого джина»!

– Господин Долгоносов, я вам неоднократно повторял, что меня зовут Мангольд Грин, а не Маугли. – Второй бармен развернулся и поставил перед клиентом новый коктейль.

Ого, не знал, что в Форте негры встречаются. Не иначе дитя Олимпиады – уж больно чисто по-русски шпарит. Акцент абсолютно не заметен. Его в бар из-за экзотической внешности пристроили или действительно специалист по этому делу?

– Да какой ты Грин? Ты ж чистой воды Блэк! – развеселился толстяк.

– Тогда и вы не Долгоносов, а вовсе даже Толстопузов, – сверкнул белыми зубами негр и отвернулся делать очередной коктейль.

– Ну вот, а вы толкуете о какой-то эксплуатации. И это, по-вашему, угнетенный и нещадно эксплуатируемый наемный работник? – Долгоносов, похохатывая, повернулся ко мне. Я покачал головой. Пусть как хотят, так и развлекаются. Два клоуна, блин. Было б можно выпить – вместе с ними бы посмеялся. А насухую – увольте.

Внезапно я почувствовал, как кто-то уставился мне в спину. Нехороший взгляд уколол в печень, ледяными иголками пробежался вверх по позвоночнику, замер на мгновение под левой лопаткой и уткнулся в основание затылка. Не торопясь, я развернулся на стуле и оперся спиной на барную стойку. Кто это мной заинтересовался? Неужели кто-то из двух собеседников Ильи, которые уже встали из-за стола и шли к выходу? А не Кузнецов ли это? Точно, тот парень, что раньше сидел ко мне спиной оказался Олежей Кузнецовым. Неудивительно и то, что он сразу показался знакомым, и то, что так злобно на меня зыркнул – с Мишей Стрельцовым они не разлей вода. О чем это они с Ильей беседовать могли? Рейд вдруг перестал казаться мне такой уж безопасной возможностью срулить из Форта – Дрон ведь тоже колдун. Дела…

Я соскочил со стула и направился к Илье. Официант выставил на стол две рюмки с коньяком и блюдце с нарезанным лимоном, без суеты сложил грязные тарелки и приборы на поднос и понес их на кухню.

– Присаживайся, – махнул рукой Илья на освободившееся место напротив.

Второй подхватил рюмку и отодвинулся на край стола. Я все понимаю – пахнет от меня не шибко приятно, но зачем же так демонстративно? Кстати, а не братья ли они? Черты лица больно уж схожи. Отпусти второй парень волосы до плеч, поставь контактные линзы, меняющие цвет глаз на серый, да сбрось килограммов пятнадцать лишнего веса – и получилась бы более молодая версия Ильи. А если при этом сменить джинсовый прикид на строгий костюм, то, уверен, и хорошо знающие их люди начнут ошибаться.

– Слава, когда наши подойти должны?

– Оля к половине четвертого обещала.

– Время есть. Для начала с маршрутом определимся. – Илья достал из черной кожаной папки карту и развернул ее на столе. – Тебе что-нибудь заказать?

– Нет, спасибо, – отказался я.

– За счет Дружины, – уточнил тот.

– Пообедал уже.

– Выпить?

– Сначала дела, потом видно будет. – Я не скромный и за чужой счет выпить никогда не откажусь – особенно в таком заведении, – но сегодня не судьба. Как не вовремя меня продырявили! Зато теперь я весь из себя принципиальный и независимый.

– Дела так дела, – не стал настаивать Илья. – Тот маршрут, который предлагал Крест, затягивает рейд на две недели. Руководство поставило задачу уложиться в неделю, максимум в десять дней. Поэтому от правильно выбранного маршрута зависит очень многое, если вообще не все.

– А что там выбирать-то? – не выдержал баюкающий пузатую рюмку в ладонях Слава, зажал сигарету в зубах, развернул к себе карту и прочертил пальцем прямую от Форта до Волчьего лога. – Кратчайшее расстояние между двумя точками – прямая. Тем более здесь и дорога приличная. Я не прав?

– Прав, конечно, – согласился я. – Но скажи мне как топограф топографу, что эти синенькие черточки на карте обозначают?

– Ляховская топь, – сообщил тот не задумываясь и вдавил окурок в дно пепельницы. – В зимнее время вполне проходима. Там и гать есть.

– Теперь, думаю, вопрос будет к тебе как к метеорологу, – невесело усмехнулся Илья.

– Точно. На градусник сегодня смотрел? – откинулся я на спинку стула. – Если завтра будет так же тепло, как сегодня, мы даже до середины гати не дойдем.

– А если не будет? – скривился, надкусив дольку лимона, Слава. Кто ж хороший коньяк лимоном закусывает?

– Что ты предлагаешь? – пригубив коньяк, поинтересовался Илья.

– С юга обойти Ляховскую топь и, дойдя до развилки на Еловый, повернуть к Волчьему логу, – я посмотрел на карту, – потом двинуть напрямую к Снежным Пикам – там даже после Лудина хутора попадаются. День на севере, и можно возвращаться к Ключам.

– Так, послезавтра к вечеру вы будете в Волчьем логе, потом еще день… – начал прикидывать Илья. – В принципе должны уложиться. Но, если завтра подморозит, идете напрямую – так полдня экономите.

– Разумеется. – Завтра видно будет.

– Вон, приперлись уже твои орлы, – кивнул мне за спину Слава.

Я вполоборота развернулся посмотреть, кого это он имеет в виду. Для того чтобы с первого взгляда понять, с кем придется идти в рейд, не надо было обладать выдающимися дедуктивными способностями – у входа смущенно топтались двое патрульных в одинаковых светло-серых камуфляжных куртках, расписанных более темными разводами. Больше ничего одинакового в них не было. Один чуть повыше меня, второй макушкой едва достает ему до середины груди. Длинный – упитанный, низкий – худой как щепка. Первому далеко за тридцать, его напарнику больше четвертака не дать. Почти сразу к ним подошел официант, что-то сказал – те утвердительно закивали – и провел к столику в углу. Правильно, нечего уважаемым клиентам глаза мозолить. Не успел я развернуться, как в зал, запыхавшись, влетел Макс. Увидев меня, он остановился, но все понял правильно и пошел за патрульными.

– Эти здесь зачем? – повернулся я обратно.

– Познакомитесь. Заодно и инструктаж проведешь сразу.

– А что это за идея отправить с нами новичка?

Братья переглянулись, но ответить не успели. К столику подскочила светловолосая девица, чмокнула в щеку Славу и уселась на колени к Илье.

– Не соскучился, дорогой?

– Конечно, соскучился, Олечка. – Илья обхватил ее за талию и усадил на свободный стул. – Займите кабинет. Мы сейчас закончим с делами и сразу к вам подойдем.

– Да, зачем Николаю непременно отправляться в этот рейд? – слегка дрожащим голосом поддержала меня девушка, подошедшая в компании молодого человека. Странная парочка. Несомненно, попали в Форт очень недавно, но выглядят вполне уверенно, только у девушки взгляд немного затравленный. А она хорошенькая. Темные волосы подстрижены каре, бежевые брючки и кофточка облегают стройную фигурку. Не знаю, кому как, а мне веснушки нравятся. Насчет ее спутника что-либо определенное сказать трудно. Вид у него вроде вполне спортивный, а что короткие волосы обесцвечены и серьга в левом ухе, так мало ли у кого какие причуды.