Текст книги "1647 год. Королева Наташка. (СИ)"
Автор книги: Павел Кучер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 52 страниц)
Однако, времена изменились. Всесильных магнатов унесло на северо-запад ветром перемен, бунтующая чернь не разбирает правого и виноватого…Казаки… татары… бродячие банды самого невероятного состава… Поневоле ухватишься за любую соломинку, даже ощутимо несущую чертовщиной (что характерно, иезуитов тут не особенно любят даже формальные единоверцы). А куда деваться? Тем более, что война – «сепаратор» почище эзельского карантина. Грех смеяться, но на охваченной смутой территории остались только реально «крепкие в вере» персонажи. И они действительно верят в бога! Из последних сил… Кроме этой веры надежд у украинских католиков (положа руку на сердце) – никаких. В истории Земли-1, по ходу «хмельничины», их изводили подчистую. Наравне с евреями и панскими управляющими… Похоже, что хитрые иезуиты, руками повстанцев, одновременно с участием в нашем проекте проводят «чистку рядов». М-да… Грязная штука политика!
Мне-то что? Потусовалась несколько часов, да и улетела. А им – тут жить… Через день отвечать всяким проходимцам на один и тот же вопрос: «Кто покровительствует данной обители?». Скажешь «Король» – убьют. Скажешь «Папа Римский» – убьют. Ссылаться на бога – моветон. На него тут все подряд ссылаются, аргумент затерт до дыр и уже «не внушает». Поэтому, совершенно неожиданным элементом выглядят висящие над монастырскими воротами и торчащие по углам явно самодельные красные флаги с тонким белым крестом династии Оттонов. Наверняка, ветераны подсуетились. Черный армейский юмор… Сразу вспомнила папин анекдот про иностранца в советской Одессе, которому объясняли сигнальный смысл красных флагов, там и сям плещущих над городом – «опасное место, от которого надо держаться подальше». Надо бы про этот идеологический феномен заметку в прессе тиснуть… И Фрицу понравится. Боятся – значит уважают… Нет, ему это не скажу… У него хватит ума присоветовать шалым от растерянности попам – установить в воротах табличку с моим фото. Ради пущего нагнетания ужаса… А про меня здесь такие слухи ходят – что разбегутся не только разбойники, но и прихожане.
Понятно, что одними красными флажками и ссылками на божью волю от налетчиков не отбиться. Каждый настоятель, обязательно, рассыпается в благодарностях за чудесным образом присланную помощь… Причем, попутно косится в открытое декольте моего халатика (ну, местная мода, чо?), где никакого намека на крест. Раньше задевало… Теперь – стало безразлично. Сами должны понимать, что это такое бесплатное приложение к отделению обвешанных Наганами трезвых отморозков (я не придавала значения обещанию уходящих на задание бросить пить, а вот на тебе – держат слово) и волшебному артефакту «пулемет на колокольне». Как мало, оказывается, надо для подавления в любом месте Гражданской войны – честный отставной унтер, пяток понимающих мужиков с оружием, да толпа баб с ребятишками за спиной.
Но, главный довод «за сотрудничество» с нами, это, конечно – самолет. Трудно спорить с убедительным доказательством чужого могущества. Хочется к нему приобщиться. Совершенно обезьянья подсознательная реакция… Забавно всякий раз наблюдать, как очередной «христианский пастырь», стараясь сохранять гордый вид, ступает по стальной палубе (хотя крылья и стенки фюзеляжа фанерные) в гулкие недра грузового трюма «Гиганта». Поднимается по лестнице на ярко освещенный электричеством, сияющий никелем и снежно-белой титановой эмалью «пассажирский второй этаж» (никто не знает, что «в девичестве», на Земле-1, это был «эрзац одноразового применения», который сотнями клепали «восточные рабочие» и увечные солдаты из штрафных батальонов)… Садится за сервированный со скромной роскошью столик… После второй стопки (непьющих служителей культа что-то мне не попадалось, наверное, на них кино действует, всем гостям мы «для аппетита» показываем коротенький звуковой фильм о Кронахе, о Розенберге, о совместном с иезуитами проекте Университета, а они, почему-то, сразу начинают квасить…) начинаются осторожные расспросы. Что характерно – абсолютно светские и нейтральные. На латыни, блин… Как со своей…
Нет, черная окраска самолета ничего не означает, зато она полезна для маскировки ночью и «впитывает» солнечное тепло днем… Да, высоко в небе – холодно… Нет, такой овощ в Европе не растет… Да, взрослых на борту всего четверо – я, пилоты и дежурный пулеметчик. Остальные, самые настоящие дети. Даже крещеные. Можете поговорить… Почему-почему? Взлетный вес меньше! Экономим буквально на всем… Как правило, трапеза затягивается на пару часов и больше. Умеют служители культа покушать на халяву. Что православные, что наши… Мне – это на руку. Первая партия беженцев, привезенная грузовым вездеходом, должна видеть наше застолье. Так надо…
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
Сильнее всего пугает неизвестное. Всех… Людей, зверей и потусторонние сущности (это я опять про себя). Достаточно нарисовать (а лучше – показать обнадеживающую перспективу), как страх улетучивается… тут главное – не переборщить и не затягивать. Иначе успевают придуматься новые страхи, а с перепуганным контингентом я иметь дело отказываюсь. У меня тоже, знаете ли, нервы не железные. Поэтому представление Фриц заранее расписал по минутам. Сроки корректируются радиообменом. Plan! Для священников он звучит:
– Sattigen und trosten (накормить и утешить), – что-либо обещать глупо. Давать какие-либо гарантии – не своевременно. О судьбе принадлежащих монастырю земель и недвижимости даже сам бог, вероятно, ничего внятного не скажет. Но, самый минимум – вывезти людей и ценности – попам обещать можно. Сами видят, за нами не заржавеет. Знаю, что этого им мало, но зато – честно. Veritas odium parit, obsequium amicos (истина порождает ненависть, а лесть друзей). Кто хотел «сохранить всё», давно по округе на кольях сидят. Verstehen?
Нехорошо грубо обращаться с пожилыми людьми, но обманывать их тоже непорядочно. Faciant meliora potentes (Кто может, пусть сделает лучше). Это тоже часть плана, кстати… Если бы появился властный мужик (каким они, вероятно, представляют Фрица), то можно было ждать всяких хитростей и провокаций. «Брать на слабо» сильных мира сего, святоши умеют отлично. Тем живут… А жаловаться на житейскую неустроенность «демонической сущности» (мне) – добрым католикам дико. Всё равно, что самим вызывать в церкви дьявола… Оказывается (строго по канону!), говорить с дьяволом христианину не зазорно. Мало ли, как судьба повернется? Зато звать его специально нельзя. И сделки заключать – нельзя. Погубишь душу. А у иезуитов души нет – пусть отдуваются… Постоянно подмывает спросить – зачем было в мирное время доводить население до последней крайности? С большим трудом сдерживаюсь… Когда по округе несет сладким запахом горелой человечины – поднимать тему поздно. Сами доигрались – сами и расхлебывают. Главные виновники, один черт, давно сбежали в Краков и Варшаву.
Пока я развожу политесы, в монастыре бурлит невидимая работа. Там реализуется параллельный план:
– Anziehen und fortbringen (одеть и увезти), – на самом-то деле – дорога каждая минутка. Это выполнять планы трудно. А нарушить их способна любая случайность. И тут уж – кто успеет раньше. До сих пор никому тут не приходит в голову, что простых людей можно возить на моторном транспорте, по 50–60 человек разом. Поэтому, мы укладываемся. Даже отправляемь монастырское начальство обратно. Чего людям ноги ломать? Пока соглядатай добежит (доскачет) до ближайшего воинского лагеря (а нам совершенно безразлично, чьего именно), да поднимет там шум, да убедит командиров, что он не пьян – проходит драгоценная пара часов…
При скорости транспортера 30–40 км/час, доставка пассажиров «от двери до двери» занимает минуты. Главное, не забывать укрыть кузов от посторонних глаз брезентом. Хоть и мелкое «ноу-хау», да важное. Как и смена старой одежды на новую, прямо перед выездом. Так гораздо вернее, чем возиться с завшивленным шмотьем. А заодно – фантастически поднимает дух эвакуируемых. Требование «перед дорогой не есть» у них обычно ассоциируется с подготовкой к забою крупной домашней живности. Вывод напрашивается сам – «нас будут есть» (слухи-то какие про меня тут распускают, у самой волосы на голове дыбом встают!). А вот когда перед выездом всех переодевают в чистое и новое – паническое настроение спадает. Что и требуется…
Много хуже с требованием «не брать ручную кладь». Некоторые попадают на сборный пункт буквально нагишом, но у большинства обязательно имеется узелок-другой. И отнять его, перед посадкой, практически невозможно… Приходится каждому выдавать прозрачный целлофановый мешок, для упаковки. Вот оно, твоё добро – рядом! Многие и старую одежду туда суют. По человечески понятно. Трудно расстаться с последним, что связывало тебя с семьей и родиной. Тихо радуюсь, что мешки герметичные, живность не расползется. Им одна дорога – в камеру вошебойку. А чумазому контингенту – на стрижку и в баню. Но, сначала надо усадить, успокоить, пристегнуть (на нижней палубе в это время крепят технику, а я прощаюсь с местными кадрами)… Для лучшей усидчивости – поперек выхода с пассажирской палубы натягивают экран и крутят мультики. Это старый надежный трюк, его ещё Дарья Витальевна придумала. Действует на людей и на взрослых. Готовы? На взлет! Кормим уже в воздухе. А я – прячусь на верхней огневой точке и там загораю, что бы не смущать. От моего присутствия у поциентов аппетит пропадает.
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
К сожалению, иногда вылеты протекают не настолько благостно… Не мы одни здесь по полям сражений беспризорников собираем… «Кому война, а кому и мать родна…» Татар, от театра военных действий, отвадить удалось. Зато, оживились компрачикосы. Скупка детей, как выяснилось, тут и в мирное время процветала, а в бардаке гражданской смуты – буквально переживает ренессанс. И ладно бы этим занимались заезжие злодеи. Так ведь нет же! Свои же, украинские «добрые селяне» промышляют. Твари! Лозунг дня – «Моя хата с краю – ничего не знаю». Особенно там, где хуторская система расселения. Взаимовыручки – ноль. Взрослых беженцев и погорельцев обижать ещё опасаются, а вот с обездоленной малышней – не церемонятся. Кого буквально обращают в рабство. Кого – на сторону продают. Целые обозы формируют! Кстати, казаки кинднепингом тоже не брезгуют. Живые деньги…
– Fangen und bestrafen (поймать и наказать), – обычно командует в подобных случаях Фриц. Не любит он компрачикосов, но отчего и почему – никогда мне не рассказывал. Тактика простая – авиаразведка засекает место стоянки, а ночью, на УПП-35, туда сбрасывают 2–3 ребят, с рациями и фальшфаерами. Они изучают оперативную обстановку и дают наводку. К рассвету, по пеленгу, прилетаем мы. Ну, и… «Живой товар» обычно держат связанным. Они бы и рады спрятаться от грозно прыгающего по кочкам, седого от утренней росы «Гиганта», да не убежать. А кто бежит – тот цель. Пленных мы не берем, патронов не жалеем. Вот…
Лист сорок третий. Бабий бунт
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
Лето настало… Блин… Даже не знаю, как начать… Сегодня я публично убила женщину… Безоружную… Шлюху… До сих пор изнутри трясет. Эта продажная сука… Эта сифилисная тварь… Не могу писать. Пока всё.
(бледно-зеленый лист рисовой бумаги, с серпом и молотом под короной и монограммой «N» сверху)
Теперь я знаю, что такое меланхолия. Это – когда хочется забиться в дальний тихий уголок и никого не видеть. Сроду не думала, что подобная «шиза» накроет. Вот что значит – «баба на сносях». Настроение скачет, как резиновый мячик. Вверх-вниз… А ещё, теперь я знаю, что такое мизантропия… Это когда понимаешь, что тихого уголка мне не найти. Даже на верхушке дальней башни (в подвал лезть не охота, может я и истеричка, но не до такой степени). На солнышке сидеть лучше. Совсем было, ощутила себя одинокой, но заметила, как на соседней башне бликует оптический прицел. Следят! Вычислили… Показала невидимому наблюдателю язык. Из рации вынула батарейку – не хочу общаться… Вообще! Нашла какие-то корзины, доски которыми крепились бывшие ящики для зарядов к сигнальной пушке. Соорудила из них насест поверх люка (что б никто не влез) и предалась мрачной медитации… Ближе к обеду – озверела окончательно. Особенно, когда представила, что надо опять спускаться вниз и через всю крепость шагать к столовой. Хоть застрелись… От злости вставила в рацию батарейку и начала настукивать текст. Как горькое лекарство. Не то, что б помогло, скорее отвлекает…
Когда под попой зашевелился люк – снова рассердилась. Ну, отстаньте от меня! Никого не хочу видеть! Будто мысли прочитали… Высунулась рука и поставила на серый обветренный камень термос. Высунулась ещё раз – положила замасленный пакет с чем-то печеным. Кажется, с ещё теплым. И всё опять стало на место… «Обеденная пайка для узницы замка Розенберг» Сначала хотела скормить пирожки птицам, но рука дрогнула и потянулась ко рту. Откусила кусочек… за ним второй… А там и до кофе дело дошло. Ещё чуть посидела. Отбила в приемную радиограмму, на дежурный телетайп – «Взяла отгул». И решила бездельничать, пока не отпустит. На люди выходить рано.
Что произошло? Всё началось неделю назад, когда в Кронах перегнали из Сибири второй «Гигант». Что бы летать на Украину каждый день. Заодно, проверили возможность перевозки через половину Евразии нестандартного крупногабарита. Две установки для сухой перегонки древесины заводского изготовления, в комплекте и пара сварных цельнометаллических цистерн из нержавейки. Надо кончать с кустарщиной… Потребление жидкого топлива растет, как на дрожжах. Местные «самогонщики» даже объединились в гильдию. Пора организовать с ними совместное предприятие и поставить производство на широкую ногу. Благо, что мусора и древесных отходов – полно. Строительные работы идут днем и ночью. Строятся дома, строятся ангары, много чего ещё… Наш слетанный экипаж разделили надвое. Пополнили новобранцами. Сделали пару пробных рейсов… Норма! А потом – случилось неизбежное «головокружение от успехов». Кое-кто вообразил себя новыми Зигфридами.
На Эзеле, как выяснилось, наши десантно-эвакуационные операции в Восточной Европе сочли вызовом. И свежая дежурная смена курсантов решила, в свою очередь, показать класс. Как малые дети! Были… Обидно до соплей. Это в небе летать безопасно. А на земле – кипит резня. А ещё – предательство… И всякие гадости… Вот одно на другое и наложилось. А на закуску – неожиданно возникший на пустом месте «женский вопрос».
Первые успехи по вывозу малолетних беженцев из горящей Украины вскружили голову не только нам… Монастырские сидельцы, чуть оправившись после наших визитов от первых страхов – заметно воспряли духом. Ну, подумаешь, ведьма… Ну, летает. Было бы странно, если бы не… Зато, за ней сила! Возможность, в случае опасности, запросто улететь по воздуху в безопасное место, под защиту «христианского императора» (Фриц очень смеялся), радикально изменила отношение к нашей затее более всех страдающего от гражданской усобицы слоя «малоземельных панов». Как-то так вышло, что в следующих рейсах свыше половины состава эвакуируемого контингента составили молодые незамужние девки. Причем, не простые селянки, а местный «средний класс». Панночки. Из тех, кто в разгар смуты составляет самую лакомую добычу для бандитов всех мастей. Классовая солидарность попов (сохраняющих теплые отношения с ясновельможной шляхтой) сыграла дурную шутку…
Можно понять, когда родители отчаянно рады отправить «любимую кровиночку» из пекла гражданской войны в тихое и безопасное место, а попы (за малую мзду), готовы этому содействовать. Рассуждая цинично, что-то вроде мы с самого начала и ожидали. Перекос демографического состава анклава в сторону мужского населения – не есть хорошо. Молодые, здоровые, худо-бедно образованные девицы – удачное приобретение для выправления баланса. Ребята у нас видные… За приданым – не гонятся… Может, кому вскоре улыбнется счастье. Иезуиты имели на барышень свои виды… Воспитанные в строгости католической веры прилежные прихожанки – отличное средство влияния на парней-атеистов. Христианство, с античных времен – женская религия. А вертеть мужчинами через женщин – попам не привыкать. Короче, все строили планы. А жизнь их обломала.
Наверное, мы сами виноваты… Как-то успело сложиться, что в условиях нулевой уличной преступности и хороших заработков (швейные машинки, плюс снабжение сырьем под «имперские заказы») местные Maedel cлегка распоясались… под влиянием кино. Что же нам было, фильмы с Земли-1 цензурой уродовать? Сами, как хотим, одеваемся и другим не запрещаем. Опять же, вспомним известную немецкую бережливость. Сколько стоит отрез дорогой привозной ткани для классического платья до пят? А сколько – для мини юбки? В общем, к началу лета, Кронах вздрогнул от невиданной сексуальной провокации. По его свежезамощенным камнем центральным улицам храбро застучали каблучками девицы и молодые женщины в фантастических для XVII века нарядах. Мужское население изумленно крякнуло и втянуло животы. Иезуиты взвыли. Но, было поздно. Ждали эпидемии разврата… Пронесло… Ждали взрыва семейных скандалов с рукоприкладством… Пронесло… Кино – очень жесткий инструмент навязывания стереотипов поведения (если правильно подбирать ленты). По воскресеньям, в церковь, народ является «одетым пристойно», а частная жизнь уже личное дело. Логично, не?
Учитывая, что, по всей Европе, наперебой, принимают законы «против роскоши», ограничивая длину у шлейфов и ширину у кружев, народ ожидал, что Фриц родит нечто вроде именного указа «О длине мини юбок». А оно ему надо? Городской Совет (по слухам), с удовольствием, родил бы такой указ сам… Однако, в городе полно экипажей самолетов, транзитных гостей с Эзеля, из Ангарска… Плюс, я лично подала пример в Ратуше, во время взвешивания. Аргумент необоримой силы! Ропот начал затихать. И тут – появились «эти»… Ощутимая прослойка девиц брачного возраста, с замашками «золотой молодежи». Привычных к достатку. Не привычных к работе. Да ещё и при деньгах… Прямо хоть открывай пансион благородных девиц или женский монастырь. Куда их девать? Общагу организовать? С трудом рассовали «на постой», по домам к более-менее надежным одиноким бабулькам. Расписали по курсам ускоренной языковой подготовки. Думали, справились. Думали, вместе им будет легче адаптироваться к новой жизни. У большинства из них, если честно, кроме 2–3 платьев и мешочка с родительским серебром за душой – ничего. У многих – нет и серебра. Ни образования, ни профессии, ни знакомых… Зато в избытке шляхетский гонор и оригинальное, по местным меркам, воспитание.
Фиг там! Не, первые дни полячки с хохлушками (кто их в поле сортировал?) сидели тихо, как мышки… Некоторых удалось сплавить дальней родне (аристократия Европы довольно сильно перемешана). Увы, не всех… И вскоре – началось неизбежное. То самое, чего боялись – праздное шатание по городу массы весьма легко одетых (местная мода!), относительно обеспеченных (за посещение занятий им платили, как всем) и не обремененных семьей молодых женщин, которым, в условиях разгорающейся на Украине смуты, некуда уже возвращаться и практически нечего терять. Кто понимает – это кромешный ужас для руководства любой организации, в абсолютном большинстве состоящей из мужчин.
(бледно-розовый лист рисовой бумаги, с серпом и молотом под короной и монограммой «N» сверху)
Первый звоночек затренькал ещё в мае, когда мне пришлось разбираться с «сигналом» быстро идущего на поправку молодого Конецпольского в Рим. Объем служебной переписки между Кронахом и Вечным городом так вырос, что раз-два в неделю туда летает «шаврушка», с контейнером для хранения документов. Иезуиты даже личный абонемент в Ватиканской апостольской библиотеке мне выхлопотали… Правда, книжки пока не присылают. Только выписки, по запросам… Орацио Джустиниани почему-то меня не жалует. Но, и то хлеб…
Короче, в очередной партии писем, обнаружилось это… На мой вкус – сверхнаглость. Отправлять донос на человека через службу, которую этот же человек формально и возглавляет? А ещё «представитель элиты»… Стукач-вульгарис! По праву талиона – я просто обязана организовать ответную гадость. И сделала. Головой думать надо, когда пишешь лично главе Католической Церкви «в стиле Ваньки Жукова», а адрес, буквально «на деревню дедушке» (ну, то есть, Папе). Возможно, канцелярия понтифика такую макулатуру получает возами. Давно привыкла. Для меня – новость. Вскрывала конверт лично… В резиновых перчатках и противогазе, на всякий случай. Мышку живую рядом посадила… и отца Моринелли. Пусть он тоже заценит… и моё доверие… и нет ли внутри чего ядовитого? Тут мы, конечно, перебдели. Первая мысль была – провокация. Попытка ещё и здесь гадость устроить. Ошиблись. Оказывается – яд содержался в тексте. Сашенька переживает – девочки не любят. Разумеется – его сглазили. Или их. Всех… Я… Посмеялись и забыли. Даже письмо по адресу отправили (фотокопию сделала). А смеяться было нечему…
Ситуация, когда молодого и интересного наследника одного из богатейших магнатов, родовитостью не уступающего королям, за несколько недель (!), не навестила ни одна вывезенная с родины соотечественница – натуральный сигнал громкого боя. Мне непонятно… Не сталкивалась. Да и по фиг, если честно… А вот сам Конецпольский – запаниковал. Письмо Папе, практически – это как письмо самому богу. Спасите! Околдовали! Меня женщины бросили!
Второй звоночек грянул под самым ухом недавно. Когда я застала Фрица в руках со свежей распечаткой скандально известной, на Земле-1, книжки Олега Новоселова «Женщина. Учебник для мужчин». Оказывается, Конецпольский и ему пожаловался. На меня, естественно… Поскольку в мои магические способности Фриц не верит ни на грош – пошла в ход литература. Сидит, разбирается… Государственный деятель, блин… Мыслитель! И книжку, конечно, Ахинеев присоветовал. Любит он этакие книжки, где на каждую дельную мысль – стакан желчи…
«Женщины… не входя явно в мужскую иерархию и не образуя явно своей, держатся около собственных мужчин. Но, когда нужно закатить мужчинам скандал, быстро объединяются. Женское сообщество образует репродуктивное ядро племени, поэтому оно необычайно сплоченное. И не только психологически, но и даже физиологически. У женщин группы даже овуляции синхронизируются. И все они засматриваются на вождя и сильных воинов. И никому из них не нравятся слабые мужчины. В этом есть глубокий биологический смысл. Потомство должно быть жизнеспособно, поэтому отцом должен быть сильный жизнеспособный мужчина. Слабый же и нежизнеспособный размножаться не должен, даже несмотря на избыток женщин. Поэтому, во многих культурах практикуется многоженство. Жизнеспособный (и поэтому – богатый) мужчина имеет много женщин и детей от них. Аналогично организованы сообщества многих животных. Сильные самцы – имеют гаремы, а у слабых – никаких шансов спариться с самкой…» Цитатка, однако… Каково? По моему, у этого самого Новоселова были бо-о-льшие проблемы с противоположным полом. Чересчур уж он наблюдательный…
А третий звонок, согласно жанру, грянул вчера. Перед самой трагедией… В качестве анекдота, принесли данные свежей «прослушки» разговоров барышень, недавно прилетевших с Украины и «старожилок». Про то, что город Кронах – это дыра-дырой. Что «светской жизни» здесь нет и не предвидится… Так, проходной двор… Откуда следовал логичный вывод, что настоящая Столица Мира и Великая Империя (многолюдные города, сверкающие витрины, пышные праздники, роскошь и соблазны) находятся совершенно в другом месте. По ту сторону киноэкрана, ага… Хотя, что ожидать от в сущности деревенских девчонок, лишь недавно чуть-чуть прикоснувшихся к технической цивилизации? В общем, ждать здесь нечего, а пора «хоть тушкой, хоть чучелом», сваливать в места поприличнее. Раз представился шанс и пока «не понаехали всякие». По польски – звучит довольно смешно. Только тут до меня начало доходить…
Идея расширить возрастной предел «кадрового материала», эвакуируемого из зоны военных действий, принадлежала не нам… Опыт Эзеля (да и первых лет жизни в Прибайкалье) однозначно показал – «местные», в наш социум, интегрируются трудно. Выбирать приходится буквально поштучно, и то – не все приживаются. Слишком велик разрыв культур… В XVII веке взрослеют быстро. Девочка 14-ти лет – уже невеста. А девушка 20-ти лет – перестарок. Вдобавок – вполне сформировавшаяся личность, со своими взглядами на жизнь. И что теперь? Ломать её об колено? А для полномасштабной благотворительности – нет ни времени, ни ресурсов.
Классическая «задача о трех пионерах». Знаете? Иллюстрация предела действия традиционной морали: С одной стороны лодки тонут два пионера, а с другой – один. Кого спасать? Мораль требует – всех. Холодный расчет – одного. Потому, что двое гибнущих разом могут утопить самого спасателя и все его усилия пропадут напрасно. Жестоко, да… На Земле-1 тоже умели ставить точки над «i». Здесь – тот самый случай. Иезуиты не зря настаивали, что выдергивать в новую жизнь допускается только тех, кому в старой гарантирована смерть. Взрослых – не берем. Мужчин – не берем. Только осиротевших маленьких детей и девушек. Выбор на полное усмотрение настоятеля. Но, видимо, у настоятелей имелись и другие резоны. Коррупцию никто не отменял…
Малышню, после краткого медицинского осмотра, транзитными бортами – сразу отправляем на Эзель. Часть подростков посмышленее – оставляем у себя, как «зародыш» новой колонии. Маленьких девочек – ждет дальняя дорога в Сибирь. А «взрослых девочек» – собственная комната, скромный паек и огромные надежды. Так оно первоначально планировалось… Чуть обживутся, освоятся в новой обстановке, выучат русский язык, повыскакивают замуж. А торопить события не надо. Вдруг, у барышень случится «футурошок»? Наивные…
В итоге образовался неконтролируемый приток вполне сформировавшихся девиц, точно понимающих, что надежд на возвращение у них больше нет (инструкции Рима ксензды соблюдают честно), в неожиданно сбалансированный мирок «пересыльного пункта», с избытком молодых неженатых парней. Да многих, небось ещё девственников… В мир, где горит электрический свет, круглосуточно работают кафе, кинотеатр (шесть фильмов в сутки) и танцплощадка. Где нет ни голода, ни уличной преступности, ни насилия. Где каждые несколько часов на взлетно-посадочную полосу плюхаются огромные самолеты из неведомых стран. Или взлетают в небо… Где затянутые в кожу и защитную форму вооруженные мужчины уверены в себе, вежливы и образованны. Мир, где торжествует фронтовая вольница нравов и утратили силу все средневековые запреты и ограничения… Оазис покоя, посреди войны.
Признаю, какое-то число деревенских девиц без особых проблем влилось в общество патриархального Кронаха. Увы, гордые польские аристократки приспосабливаться к «отсталым» германским нравам не пожелали. Даже к собственным соотечественникам, волей случая оказавшимся в городе, они никакого интереса не проявили. Всё силы и обаяние панночки бросили на завязывание тесных знакомств с пилотами, курсантами и особенно – с командированными из Ангарска. Поголовное знание латыни (хорошо же учат шляхтичи своих дочерей!) и принятый у нас свободный стиль общения (которым ещё недавно я так гордилась), весьма облегчили им эту задачу… Проклятый Новоселов и тут оказался прав… В окрестностях крепости, аэродрома и на прилегающих улицах города засверкал голыми коленками, пудрой, помадой и распущенными волосами «свободный сексуальный рынок».
Фриц, впервые обозрев, по возвращении из очередной командировки, эту «выставку невест», скорее её одобрил. По мужски цинично… Перевод его ответа возмущенной «непотребством» делегации от городского Совета звучал примерно так: «Накрасилась, значит готова отдаться. Главное, что бы бесплатно. Проституции у нас нет!» На немой вопрос «А как же узы брака?!», разъяснил, с нарочитой небрежностью – «От кого родит, тот и будет мужем». Это да, это мы умеем… Лаборатория в Ангарске позволяет делать до полутора сотен анализов ДНК в сутки. А генетическое установление отцовства автоматически значит регистрацию брака. Благо, что в качестве «пробы» подходят любые выделения организма, от слюны на окурке, до ушной серы. «Черная магия», чо… Не отвертишься!
На деле – получилось совершенно иначе. Инкубационный период гонореи длится от трех до шести дней. Первые «счастливчики», успешно намотавшие на конец «французский насморк» (а папа выразился бы порезче), уныло потянулись в санчасть позавчера. Виноватых искать поздно. Чертовы попы не обязывались поставлять еретикам «девственниц с сертификатом». Тут мы сами виноваты. Die Dummen sterben nie aus (дураки будут всегда)! Расслабились с осени, в обстановке военной блокады и резкого ограничения миграции населения – и вот, получите. Срочное расследование цепочки беспорядочных половых связей «прекрасных панночек» дало настолько мутную картину, что поразились даже пострадавшие. Такой постельной прыти от ещё недавно «примерных католичек» никто не ожидал… Впрочем, не мне судить девчонок, буквально вырвавшихся из ада. Кто знает, через что им пришлось пройти. Это я так себя утешала…
Каждый из «носителей заразы», вместе с расписанием процедур, получил в нагрузку пачку повесток, для вручения вызова на обследование своим подружкам. Было опасение, что добром многие не придут. Мало ли… Остатки стыдливости или шляхетский гонор помешают. Решили подстраховаться. На каждой из картонок, с приглашением явиться в Медицинскую Башню, для верности, оттиснули факсимиле Фрица – рукописный текст с «личной подписью». Очень удобно, кстати… Мы таким способом одноразовые пропуска печатаем. Сама же, дура жалостливая и предложила… Фриц начинание поддержал. Выступил с обращением по трансляции. «Приходите, девушки. Ничего не бойтесь, всё поправимо. Я обещаю вас лично встретить и поддержать…» Представляете? Мать-мать-мать!
И девушки пришли… Все! Даже те, кого не вызывали. В самых коротких юбках, самых тугих топиках и полной боевой раскраске… Когда только успели нахвататься? Неужели и правда, по несколько кинофильмов каждый день смотрели? За считанные недели, вчерашние беженки, внешне преобразились в совершенных эмансипе. Не скажешь, что вокруг лохматый XVII век. Точнее, это я позабыла, какой век на дворе и что здесь означает, когда правящий монарх приглашает во дворец молодых незамужних женщин. Король выбирает фаворитку! А у меня – беременное пузо… пятна на коже… круги под глазами… и самочувствие, весьма далекое от прекрасного… На фоне чужой сияющей красоты. Бл..!
