Текст книги "Самба (СИ)"

Автор книги: Павел Абсолют

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 76 страниц)

– Любимые блюда? Хобби?

– Мясо! Птицу и рыбу тоже люблю. Косточки грызть. Хобби? По лесу бегать, пугать людишек, что костры жгут.

Хм-м, сначала хотел попросить Гинко показать мне волчий лик, но потом вспомнил эпизод с бакэнэко. Интуиция мне подсказывала, что здесь ситуация может повториться.

– Пока с тобой закончили. Мне доложили, что ты умеешь выслеживать ауры?

– Истинно так, Юто-сама.

– Слушай приказ главы клана, оками. Мне надо знать расположение всех сильных аякаси, магов, охотников и прочей нечисти в округе Такамии, Ноихаре в том числе. Районах, что раньше контролировался Амакава. Пока начни с Такамии, вот карта. Не умеешь пользоваться, значит научись. Если аякаси незлобный, перекинься парой слов. К кланам, обиталищам экзорцистов не лезь особо, но, если можешь, разведай. Главное – не рискуй. Потихоньку вынюхивай. Если тяжело в городе, сделай перерыв. Эта информация очень важна для клана. За шесть лет в городе могло измениться многое.

– Я поняла приказ, Юто-сама, и приложу все силы, чтобы исполнить его. С картой я умею работать, да и Такамию знаю немного.

– Ах да. Телефон есть?

– Нет. Пара амулетов деда вашего осталось.

– Вот тебе немного денег. Сходи в салон связи, купи самый дешевый телефон. Там должны быть такие модели, что сами почти бесплатные, а деньги сразу идут на счет. Попроси продавщицу записать мой номер, если сама не умеешь. И пусть обучит тебя звонить мне. Как купишь, отзвонись.

Я написал на листке номер своего телефона и передал Гинко.

– Вопросы?

– М-м, если что, свяжусь с вами с помощью телефона, Юто-сама. Вынюхивать – это я могу.

– Тогда приступай.

– Слушаюсь.

– Ну, вроде как разобрались. Пойдем на станцию. А Сидзука-сан где?

– Говорила я вам…

– Да-да. Но пока я ей доверяю. Значит, только мы с тобой, Химари.

– Мря-м! (Ура!)

– Кагецуки, что ты здесь делаешь-с-с? Всплеск твоей ауры могла заметить не только я.

В затененном безлюдном переулке стояла пара подозрительных личностей: маленькая девочка со злыми глазами и молодой мужчина с бледной кожей и черными кругами под глазами. Парень имел темные волосы средней длины, классическую белую рубашку, ботинки и брюки. Можно было принять его за молодого клерка или чиновника.

– Пришел проведать тебя, Сидзука. Совет духов хочет знать, почему охотник еще жив.

– Ситуация у меня под контролем-с-с. Пусть это трусливое сборище не беспокоится о своих никчемных жизнях.

– Я не чувствую света от тебя. Зачем ты с ним возишься? Он ведь последний из Амакава. Никто не будет за него мстить.

– Не твое дело. Я разберусь с охотником сама.

– Один незуми сообщил, что бакэнэко обещала перерезать всех его сородичей в городе…

– Незуми ушел живым после встречи с бакэнэко? Видимо, где-то случилось извержение вулкана. Нано, – хмыкнула девочка.

– Тем не менее могут пострадать невинные аякаси.

– Вот только не надо говорить, что ты переживаешь за незуми, Кагецуки. Сказала же, я разберусь.

– Как знаешь. Я смотрю, ты не в настроении, мизучи?

– Этот жалкий охотник совсем на меня не реагирует! Считает ребенком неразумным! Это возмутительно! Нано!

– Хе, похоже, тебе попался серьезный противник.

– Я покажу ему всю сокрушительную силу лоли!

– Алло.

– Юто-сама!!! Я вас слышу! Будто вы прямо рядом со мной!

– Я рад, Гинко, только не ори так…

На заднем плане в трубке я услышал женские смешки, продавщицы вестимо.

– Не настоящий голос, мои уши не обманешь. Но все равно это вы!

– Я-я. Действуй по плану. Появились вопросы?

– Там в холодильнике, Юто-сама… Когда я поработаю, можно… доесть?

– Можно, только попроси Айю.

– Да, Юто-сама!! Отбой связи! А оно само выключится? Надо нажать? Красная трубка… где же она? Вот!

Последовали гудки. Научилась вешать трубку. Прогресс. Скоро волчица совсем в люди выйдет. Волк в овечьей шкуре, хех.

Хорошо в поездах. Спокойно, не трясет. Можно поглазеть в окно, почитать книжку или немного полапать миловидную соседку… Последнее было невозможно ввиду того, что напротив нас присели две пожилые бабульки. Совсем уж падать в глазах общества ни Виталию, ни Юто не хотелось. Я расспрашивал бакэнэко о Ноихаре:

– Машину бы неплохо получить. У деда ведь есть? Или может вертолет целый?!

– Нет, милорд. Не жаловал технику дед Ген. А коли надо добраться куда, нанимал водителя с машиной.

– Мде-с. Ну хорошо хоть не верхом на осле рассекал. А-а, – я понизил голос, чтобы бабки не услышали. – Нету таких аякаси или магии, чтобы быстро передвигаться?

– Есть, милорд, – в ответ прошептала Химари. – Но у нас в Ноихаре не видела. Дедушка Генноске не любил торопиться. Да и аякаси в клан получить тяжело, не каждый согласится.

– Ясно. Ну будем искать, восстанавливать связи потихоньку. Расширять семейное дело…

Я задумчиво уставился в окно, глядя на проплывающие деревеньки и поля.

– Милорд. Сказать хочу вам я. Зело отрадно мне, что вы добры стали к аякаси. И хоть змеюка мне не по нраву, а то, что не стали с ней сражаться – правильно. Не злой она дух.

– Стал? А раньше я какой был?

– Вельми непримиримы к аякаси. Всех уничтожить желали, как и ваш отец. И страшилась я, что не примете меня. Раньше ведь с вами только как кошка играла.

Вот те на. В воспоминаниях Юто никаких особенных намеков, хотя… почему-то кажется, что он вполне мог раньше таким быть.

– Мой отец, Синити? Он не любил аякаси?

– Что-то с ним случилось еще до моего рождения, не ведомо мне. Озлобился ваш отец, бросил клановые дела, в купцы подался. И вас воспитал по своему образу. Слышала я однажды, как ругались они с дедом вашим. Генноске-доно требовал отдать внука ему на воспитание, не соглашался Синити.

– А потом родители погибли…

– Не мыслите даже о таком, милорд! Не мог дедушка Ген сделать подобное!

Не знаю, не знаю. Единственные наследники родовой силы отказываются продолжать дело клана. За такое можно и сыном пожертвовать…

– Пожалуй. Я его почти не помню, так что поверю тебе, Химари. Спасибо, что рассказала.

– Ня… (пожалуйста…)

И оберег здесь неспроста. Он не только скрывал меня от демонов, а заставил забыть все свое прошлое. Чтобы вылепить новую личность с новыми убеждениями, отказаться от отцовских идеалов. Ну дедуля! Не страшно ему было экспериментировать с собственным внуком? Или он знал, как с воспоминаниями обращаться? Круто было бы научиться стирать память одним прикосновением. Если я попытаюсь сейчас, то точно мозг вскипячу…

За мерным перестуком колес наследник охотников на аякаси задремал, постепенно опустившись на колени своей прекрасной соседки. Что заставляло ту буквально урчать от удовольствия, гладить его волосы и с трудом удерживаться от того, чтобы не начать лизать ухо при всех.

– А-рэ. Когда свадьбу планируете, девочка? – с улыбкой спросила одна из бабушек напротив.

– Я… милор… мы пока ничего не планировали.

– Что за недалекие парни пошли? Была бы я другову полу, ни за что такую милую девочку не отпустила! У тебя просто восхитительная юката!

– Спасибо, бабушка. Ми… Юто-сама – человек очень важный, а я… просто одна из многих…

– И многих ты видишь рядом с ним сейчас? Стал бы твой Юто-сан спать у них на коленях?

– Я бы не позволила-ня!

– Правильно. Будь смелее, девочка. Не то достанется другой. В наше время женщине надо брать инициативу в свои руки. Вот раньше…

Глава 8

– Милорд, наша станция…

– Что? А, да.

– Юто-сан, не обижайте свою девушку, – обратилась ко мне одна из старушек, когда мы выходили. – И со свадьбой не тяните.

Мы вышли на перрон небольшой железнодорожной станции.

– Милорд, а вы смогли бы жениться на такой, как я? Нет, не себя имею в виду, а про аякаси в целом толкую.

– Мы третий день знакомы. Не слишком ли быстро?

– Мы с вами и раньше виделись часто! Пусть милорд забыл многое. Я помню.

– Я мог сильно измениться за это время. Вдруг тебе нравлюсь не я, а образ, который ты помнишь из детства?

– Ня-я! (нет!) Сие есть именно вы, милорд, и никто иной.

– Ну-у, так сразу я тебе не могу дать ответ. Чуть позже.

– Разумею я все. Не желаете вы мараться об аякаси…

– Не выдумывай и не приписывай мне свои страхи. Сказал отвечу позже, значит позже. У тебя паспорт, свидетельство о рождении есть?

– Нет, милорд. Без надобности мне.

– И как ты собираешься замуж выходить? Я не особо знаком с правилами, но вряд ли без документов что-то вообще получится.

– Милорд! Не подумавши я! Тотчас сбегаю за паспортом и свидетельством ентими!

– Успокойся, куда намылилась? Не так просто их получить. Но не расстраивайся, что-нибудь придумаем.

– Ня! (да!)

Мы шли по проселочной дороге меж низких домиков, ветхих магазинчиков, полей.

– Что-то непохоже на город.

– Ноихара появилась, когда несколько деревень объединить решили. Генноске-доно поспособствовал.

Ясно. Где-то ведь должна быть в Ноихаре цивилизация? Как минимум двухэтажный торговый центр имеется, значит не все так запущено. А вообще, уютно тут. Никакой суеты, все чинно и благородно. Понимаю немного дедушку, что даже своего автомобиля не имел. Но сам я так жить вряд ли захочу. Новое поколение, новые порядки. Вот встану на ноги, переберусь обратно в Такамию, буду там бизнес развивать. А здесь, в Ноихаре, дача пусть остается.

Проселочная дорога вела нас вглубь леса. Наверное, это уже мои владения пошли. Впереди… что-то чудилось… большое, но размытое. Я напряг чувствительность света, в попытках разобраться, но концентрацию прервал звонкий девичий голос:

– Химари!!!

Буквально из ниоткуда появилась девочка лет тринадцати в короткой красной юкате с желтым поясом. Черные волосы собраны в два хвостика, карие глаза, направленные на бакэнэко, радостно сияют.

– Кайя!

Девочка плюхнулась в объятия к кошке.

– Тебя так долго не было!

– Всего две недели, не преувеличивай. Милорд, сие Кайя, дзасики-вараси, дух места. Моя подруга хорошая. Милорда ты наверняка узнала, Кайя.

– Хэ-э, не сдох еще? – недобро зыркнула в мою сторону мелкая аякаси.

– Я тебя чем-то обидел, девочка?

– Если бы тебя не было, Химари бы не надо было никуда уезжать! И я тебе не девочка!

– Простите, женщина, Кайя-сан. Не знал, что вы уже познали мужскую ласку… У аякаси трудно определить возраст сходу.

– Н-не было у меня никакой ласки!!!

– Ничего, у вас еще все впереди, Кайя-сан. Кстати!

– Чего? – подозрительно посмотрела на меня дзасики-вараси.

– Я тут подумал. Вот тебе бы хотелось, чтобы я исчез, правильно?

– Да! Не мешай нам с Химари. Кыш-кыш, – сделала пигалица жест рукой, прогоняя меня.

– Кайя! Как ты с милордом разговариваешь?!

– Допустим, меня бы не стало. Тогда клан Амакава прекратил свое существование, лишился поддержки кланов. Ах, как мне жаль бедных аякаси Амакава! Они не смогут больше жить среди людей, навечно обречены бегать от других кланов охотников. В постоянном страхе за свою жизнь. Этого ты желаешь Химари?

Кайя пораженно хлопала глазами, открывая и закрывая рот. Что-то порывалась ответить, но все слова застревали у нее в горле.

– Видишь, Химари.

– Нуя? (что?)

– Логика – страшное оружие. У женщин, что человеческих, что аякаси, с этим бывают проблемы.

– Ня-я умею пользовать любое оружие! И логику тоже! Всегда разумела я, что вы единственная наша надежда! Простите Кайю, она немного перегнула палку.

– Кайя, будешь служить мне как главе клана Амакава?

– Буду, Амакава… сама. Но только ради Химари, – буркнула мелкая.

– Замечательно.

Перед нами открылся вид на особняк моего забытого детства. Знакомые стены, знакомые крыши. Дедушка Генноске, бабушка Сава… Лучше не пытаться вспоминать. Не хочу считать аякаси злобными тварями, которые достойны только уничтожения. Старый Юто – тот, которого воспитал еще отец Синити, не должен вернуться никогда. Аякаси – разумные существа… Пускай не весь вид, но те, что готовы сотрудничать с людьми, не должны подвергаться гонениям и геноциду. Это будет справедливо и правильно. По-иному и быть не может. Возможно, именно с этой целью Виталий и попал в другой мир после смерти. Мессия, японо-мать. Эх-х, наполеоновские планы. Хотелось бы не закончить также, как сам французский полководец.

На подходе я впервые почувствовал энергию места. Она была разрежена, но в то же время в целом очень много силы разлито повсеместно. Кстати, от Кайи с Химари пахло чем-то похожим, и чем-то неуловимо знакомым. Наверное, потому что они подруги и много времени провели вместе.

Классический старинный японский особняк. Здоровый, потолки высокие. Полотна японской живописи, вазы, свитки с каллиграфией. Интересно, на сколько все это потянет, если выставить с аукциона? Может, на японский автомобиль хватит? Ваще нет желания мотаться на электроне как бедный родственник. Видать, что-то было такое в моем взгляде, поскольку Кайя заметила:

– Все эти шедевры Генноске-доно и другие Амакава собирали многие века. Пока я жива, ничего не позволю утащить.

– Милорд, ступайте за мной! – Химари схватила меня за руку и потянула по коридору.

В одном из помещений особняка скрывалось святилище, где по традиции оплакивали усопших. Фотографии дедушки и бабушки, свечи, немного украшений. Не особо в восторге я от этой особенности, но потерпеть несложно. Мнение Вито – мертвые должны оставаться в сердцах, а не напоминать о себе из каждого угла.

– Дедушка, бабушка, поглядите каким славным мужчиной вырос милорд! Он вспомнил меня, не озлобился супротив аякаси, родовую силу свою осознал. Обещаю, до конца дней своих защищать милорда и во всем помогать.

Мы с Химари сложили руки в молитвенном жесте и немного помолчали.

– Кайя-сан… можно просто Кайя?

– Да, Амакава-сама.

– Тогда и ты зови меня Юто-сан.

– Мне привычнее Амакава-сама.

– Ты одна с домом управляешься? Не тяжело?

– Пф-ф, я сильная дзасики-вараси, мне не тяжело. Раньше жили здесь еще аякаси, за ними следить приходилось. Сейчас проще. Никого нет… Даже Гинко ушла…

– Кайя, обещаю, скоро здесь станет более оживленно.

– Пф-ф. Я же сказала, от аякаси в доме одни проблемы!

– Сколько тебе лет?

– А-э… не знаю…

– Больше десяти?

– Разумеется! Больше ста лет!

Хмм, а ведет себя лет на десять. Сложно все со взрослением у аякаси, как я погляжу.

– Рост?

– Метр сорок.

– Тактика боя?

– Окружаю дом барьером, помогаю магией пространства.

– Химари, сколько ей дашь по шкале до 10?

– Если в особняке, то 8. Не ведамо мне, смогу ли я справиться с ней, коли серьезны будем.

– А вне дома?

– На тройку… Хотя она слабее Айи… Два с лишним, милорд.

Я занес данные в дневник.

– Понял. А ты оказывается тут настоящая хозяйка. Впечатляет.

– Еще бы!

– Родители?

– Нет.

– Любимая еда? Хобби?

– Данго. Люблю готовить.

– Итак, ведите меня к клановой библиотеке! Или где там дед документы важные хранил?

Н-да, такого облома я точно не ожидал. Никаких, даже малейших упоминаний о родовой силе, только какие-то финансовые бумажонки, расписки… Впрочем, все это тоже пригодится. Последней надеждой оставались старинные аякаси, вроде Кайи и Айи, но дзасики-вараси сразу обломала. У духа места, оказывается, проблемы с памятью, именно у Кайи. А дух конверта присоединился к клану не раньше восьмидесятых годов прошлого века – к тому времени дед Ген уже давно вошел в силу. Может, конечно, еще отыщется какой-то секретный свиток с семейными техниками, но пока придется все самому с нуля постигать!

– Химари, пойду потренируюсь на улице.

– Да, милорд, скоро к вам подойду!

Стремительная, переливающаяся, изменчивая, текучая – мизучи неслась к родовому особняку Амакава, о котором аякаси были наслышаны. Нырнуть в глубокое озеро, пролететь вдоль русла реки, слиться с ручьем, перепрыгивать с водоема в водоем.

Спустя какое-то время из воды озера, что неподалеку от особняка Ноихара, вылезла маленькая девочка с зелеными волосами. Дальнейший путь лучше проделать на своих двоих, несмотря на то, что водопроводные трубы чувствовались под землей. С дзасики-вараси, что защищает по слухам этот дом, лучше не связываться и прийти открыто, не пряча свою ауру.

Лес чистый, не загрязненный человеческими отбросами. Много духов низших нашли здесь свой дом. Чем дальше, тем больше их становилось. Вот уже почувствовался барьер духа места впереди. Мизучи неожиданно остановилась и выпустила изо рта свой длинный змеиный язык, будто пробуя воздух на вкус:

– Воздушный дух, я чую тебя! Выходи! И остальные тоже.

– Мизучи, тоже пришла отведать крови Амакава?

Из-за деревьев вышла молодая шатенка в светлой блузке, утянутой спереди в узел и открывающей плоский живот, и джинсовых полурваных шортах. В руке аякаси держала короткий клинок с широким лезвием.

– Хиноэнма, дух воздуха, дух плоти. Ты не из аякаси Амакава?

– Я скорее умру, чем позволю охотнику помыкать мной!

– Сестренка Агеха, эта мизучи сильная! – из-за дерева выпрыгнуло одноногое одноглазое существо в юкате.

Следующим меж деревьев показалось здоровое четырехметровое создание, словно собранное из каменных осколков.

– Не сильнее меня, Саса. Так что, мизучи, нападем на охотника вместе? У него не будет ни единого шанса! Так уж и быть, я позволю тебе съесть его, после того как выпью всю кровь!

– Охотник Амакава не должен сражаться с аякаси, пока я не вправлю ему мозги.

– О чем ты толкуешь, мизучи?

– Он мой, хиноэнма Агеха!

– Мы на одной стороне! Давай, ты нападешь первой, а мы подстрахуем. За это всего лишь пару литров крови Амакава мне хватит.

– Убирайтесь!

Во дворе особняка медитировалось просто превосходно. Может, энергия духа места тому способствовала. По-моему, я стал чуть лучше чувствовать собственную энергию. Жаль, в словах или числах это не выразить. Типа, сегодня я стал на двадцать процентов сильнее, чем вчера. Не-е, просто привык к свету, наверное.

О, а что это там вдалеке? Знакомое… мокрое, хладнокровное… Сидзука! Пойду встречу, прогуляюсь заодно. Здесь все кажется таким знакомым. Эта дорожка… она ведет к озеру… Логично. Видимо, водная аякаси туда телепортировалась, или фиг знает, как она там передвигается.

В движении держать аурный поиск было намного сложнее, поэтому я почувствовал Сидзуку и двоих… или троих аякаси только когда подошел очень близко. От одной пахло чем-то легким и… кровью, от другого веяло тяжелым и грубым. Земля.

Однако пришел я немного не в тему. Воздух словно потяжелел, и впереди раздались громкие хлопки. Взлетели птицы, раздался хруст дерева. Я нерешительно остановился, и достал пистолет из кармана. Надо валить к особняку.

– Задержите ее! – донесся до меня женский возглас. – Я прикончу охотника!

Черт, не успеваю! Чувствую, как что-то очень быстрое и злое приближается сзади. Развернуться, прицелиться. Выстрел. Еще. Еще!

– Твои пули слишком медленны, охотник!

По правой руке, что держала пистолет, словно скальпелем прошлись. Я выронил оружие, зажимая глубокую рану на запястье. Растянутая до невероятных размеров рука нападавшей вместе с тесаком на конце притянулась обратно к владелице.

– Стой. Давай до…

– Хватит болтать, охотник!

Черт, меня же сейчас прикончат! Аякаси неумолимо надвигалась, оскалив клыки. Неимоверным усилием в попытке защититься я выпустил магию в сторону противницы. Успел заметить вылетевшую волну света, и в глазах резко потемнело…

После того, как Агеха двинулась на беззащитного молодого охотника, тот вдруг на миг осветился золотым и испустил светлую волну. Подставив клинок, хиноэнма разрубила магическую преграду, получив пару ожогов. Атака экзорциста несильно раскалила клинок и немного дезориентировала воздушную аякаси.

– Это все, на что ты способен, Амакава? Ты просто жалок, охотник… О, этот запах… Манящий, желанный… Разве можно устоять?

Хиноэнма припала к ранее рассеченной руке бессознательного юноши. Божественный нектар, сама эссенция жизни полилась внутрь Агехи, духа воздуха и плоти, отчего та принялась довольно постанывать.

– МИЛОРД!!!

Хиноэнма вовремя отпрыгнула, увернувшись от пылающего демонического клинка.

– Что ты сделала с милордом, падаль?! Я порублю тебя в мелкий фарш!

Бакэнэко с выпущенными ушами, хвостом и звериными глазами ринулась на воздушного духа, но та словно играючи блокировала Ясуцуну. А в следующий момент густая воздушная волна потрепала кошку, разорвав юкату в нескольких местах.

– Аха-ха-ха-ха! Это потрясающе! Его кровь опьяняет! Сейчас я даже сильнее тебя, кошка! Давай посмотрим, чья возьмет!

Аура вокруг двух высших аякаси сгустилась и стала почти осязаемой. Всего миг отделял их от того, чтобы броситься друг на друга. Но тут раздался обеспокоенный крик со стороны особняка от дзасики-вараси:

– Химари!!

Вместе с этим из-за дерева выпрыгнул одноногий Саса усталого вида:

– Сестренка Агеха, нам не справиться с мизучи. Братик Дай сильно покалечен.

– Тс-ч. Ладно. Живите, пока я сытая.

С этими словами своего предводителя враждебные аякаси покинули окрестности особняка Ноихара.

В просторной больничной палате с холодильником, высоко-диагональным телевизором, множеством медицинской техники и некоторыми бытовыми и компьютерными приборами находилось всего два человека. Муж и жена. Женщина с закрытыми глазами лежала на кровати, окутанная множеством трубок и датчиков. Мужчина полусидел на другой кровати, копаясь в ноутбуке на коленях и изредка притрагиваясь к чаю на тумбе рядом. Выглядел пациент действительно больным – худое, заостренное лицо, бледная кожа и усталые глаза, ломкие короткие седые волосы. Посторонний человек дал бы ему как минимум сорок лет, несмотря на то, что мужчина лишь три года как разменял третий десяток.

Без всякого стука в палату ворвалось тощее вихрастое чудо с полубезумным лицом и неряшливой одеждой.

– Ку-хи, привет, мам, пап!

– Хитсуги, я же просил тебя хоть иногда стучаться.

– А что такое, папочка? Тебе есть, что скрывать от любимой дочери? Неужели любовниц водишь?

– Ох, выросла язва, похлеще матери.

– Ку-хи-хи. Как мама?

– Состояние стабильное. Хитсуги, когда мы уже прекратим поддерживать это подобие жизни? Ты ведь прекрасно знаешь, что Якоин не выходят из комы. Но без тебя я не могу отдать приказ врачам.

– Нет, я не разрешу тебе отключать маму! Даже не думай!

– Врачи дают мне несколько месяцев. Ты и меня также будешь держать до последнего, Хитсуги?

– Я найду способ помочь тебе и маме! Недавно в свет вышел один из клана Амакава…

– Насколько я знаю, у Генноске никого не осталось, кроме мелкого внука. Сколько ему сейчас? Двенадцать?

– Шестнадцать, отец. Совсем твоя память начала сдавать.

– Мозг разрушается. Слишком много потребляют наш родовые умения. Но Гесуко работала больше меня… За что и уснула раньше… Амакава не помогут нам, дочь. Амулеты, что давал нам Генноске, лишь ненадолго снимали боль. И тебе наверняка известно, сколько они нам стоили.

– Генноске – просто старый мудак!

– Не смей ругать главу великого клана экзорцистов, даже если есть за что. На его счету сотни убитых высших е-кай.

– Я смогу наладить контакт с наследником света, и он поможет вам с мамой.

Мужчина покачал головой:

– Не смей идти на уступки ради нас, дочь. Думай о будущем клана Якоин, одними нами он не заканчивается. К слову, я тут нашел одного милого юношу с коэффициентом интеллекта выше ста девяноста. Из одной дальней нашей ветви…

– Так вот зачем мне недавно устроили полный медосмотр, ку-хи-хи.

– Было бы лучше, если ты не влезала в клановые разборки какое-то время. Нужно минимум двое наследников, иначе клан обречен на вымирание. Хитсуги, ты единственная после нас, кто смог выдержать полный курс разгона сознания. Я не хочу, чтобы ты стала последней. Но теперь глава клана Якоин – это ты, и принимать решение только тебе одной. Я уже с трудом могу связно мыслить. Главное, чтобы ты была счастлива, дочь.

– Я поняла, отец. Мое решение – неизменно. Я сделаю Амакава нашими союзниками, даже если для этого придется расплатиться своим телом и своими талантами. И обязательно вылечу вас с мамой.

– Ему всего шестнадцать, он не успеет набраться опыта.

– Поэтому я хочу, чтобы ты передал мне образцы тех амулетов, что остались у тебя от Генноске.

– И откуда ты про них вызнала? Мы с Гесуко хотели оставить их тебе в качестве завещания.

– Ку-хи-и-и, настоящие детективы никогда не выдают свои источники! На самом деле просто ткнула пальцем в небо, ку-хи.

Отец с еле заметной улыбкой покачал головой.