Текст книги "Жестокие наследники (ЛП)"

Автор книги: Оливия Вильденштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Готтва верили, что Великий Дух поместила души на пути друг друга по определённым причинам. Поместила ли она Римо на мой путь, чтобы он спас мою жизнь в этом мире, или она сделала это потому, что нам суждено было быть вместе?

– Вы продолжите встречаться, когда мы вернёмся домой, или это какая-то… отпускная интрижка?

– Отпуск? – мои губы изогнулись в жалкой улыбке. – Ну и отпуск мы себе устроили.

Я нарисовала сердечко на мокром песке.

Джия тихо рассмеялась.

– Да… В следующий раз я сама выберу пункт назначения.

Всплеск заставил волну нахлынуть на мой набросок, стирая изогнутые линии. Задержав дыхание, я, пошатываясь, выпрямилась. А потом я стала ждать. Когда лопающиеся пузырьки сменились головой, увенчанной тёмно-янтарными волосами, у меня перехватило дыхание.

Джия тоже встала, стряхивая песок со своих мокрых замшевых леггинсов.

– И кто всегда прав?

Мой пульс бился о слизистую оболочку горла.

– Что тебя так задержало, Фэрроу? – спросила она.

Улыбка заставляла его глаза сверкать, как радужный водопад позади него.

– Просто стараюсь быть внимательным.

Я вытерла непрекращающийся поток слёз, но это было бессмысленно.

Его плечи вспарывали поверхность воды. Кремовая ткань, облегающая их, натягивалась так же туго, как и мои вдохи. А затем появилась колонна его торса, бугры мышц были видны под натянутой кожей и разорванной тканью, окаймлённой розовато-багровым оттенком застарелой крови.

– Терпение это добродетель.

Джия указала большим пальцем в мою сторону.

– Но не для неё.

Когда вода обхватила его стройную талию, я наконец-то пошевелилась. Я подбежала к нему и бросилась в его объятия, и, как всегда, он поймал меня.

– Не делай этого снова, – прорычала я, вдыхая запах грязи и мускуса, исходивший от его кожи. – Не умирай и не заставляй меня ждать.

Мой бешеный пульс хлестал по коже. Его тоже.

Кольцо его рук стало крепче. Осыпав поцелуями моё лицо, он опустил меня на землю. Грозный хмурый взгляд сорвал с его лица улыбку, когда он увидел моё повреждённое лицо.

– Я почти жалею, что он не воскрес.

Увидев, что я нахмурилась, он добавил:

– Чтобы я мог выпотрошить его… медленно… как свинью, которой он и был.

Вместо того чтобы оттолкнуть меня, его вызывающая воспоминания жажда мести соблазнила меня. Возможно, мне следовало оплакать гибель моей невинности. Возможно, я так и сделаю, позже.

Он обвёл края моего синяка взглядом, а затем большим пальцем. Голосом, огрубевшим от эмоций, он спросил:

– Почему ты беспокоилась, что я не вернусь?

– Ты использовал мачете на яблоке, а затем по себе.

– А, – он нахально улыбнулся. – Помнишь, что я говорил тебе об эффективности ручек?

Моё дыхание сбилось, и я поперхнулась на выдохе, тошнота боролась с облегчением.

– Не представляй этого.

Он наклонился и прижался губами к моим губам, как будто желая избавить меня от страданий.

– Мне не следовало тебе говорить.

– Никаких секретов. Никогда.

Он поцеловал меня крепко, и я ответила ему глубоким, изнуряющим голодом. Когда моя разбитая губа начала пульсировать, во мне проснулось здравомыслие, и я отпрянула, высунув язык в поисках свежей крови.

Его грудь превратилась в мрамор под моей вздымающейся грудью.

– Я причинил тебе боль?

– Нет. Я просто боялась, что кровь попадёт…

– Твоя кровь меня не пугает, Трифекта.

– Возможно, моя кровь тебя и не пугает, но она причинит тебе боль.

– Ты забываешь, – улыбка смягчила его тело и выражение лица. – Я большой сильный мужчина.

Улыбка сломила мою оборону, когда я вспомнила тот момент, когда поддразнила его этими словами.

– Я ничего не забываю, и, по-видимому, ты тоже.

Он смерил своей ухмылкой мою улыбку.

– Кроме того, у тебя больше не идёт кровь.

– Снимите комнату. Или пещеру, или что-то ещё, но моя последняя трапеза… которая, кстати, была несколько дней назад… начинает подниматься к горлу, – голос Джии заставил нас оторвать головы друг от друга.

Мы с Римо улыбнулись друг другу, а потом улыбнулись ей. Она подмигнула, подбрасывая яблоко между ладонями.

– Не вернуться ли нам в нашу пещеру, Трифекта?

Его тихое предложение напрягло каждое нервное окончание в моём теле.

– Я бы не отказалась ещё немного вздремнуть, – сказала я, снова встречаясь с ним взглядом.

– Вздремнуть, хах?

– Разве это не то, что ты имел в виду?

Я попыталась соскользнуть вниз по его торсу, но он обхватил меня руками, удерживая на месте.

– Мы поспим. В перспективе.

Я крепче вцепилась в него, как коала, пока его длинные шаги поглощали воду и песок. Как только мы преодолели дугу растущих панема и алоэ, Джия пошла в ногу с Римо, и я попросила его опустить меня. Он этого не сделал. Он пронёс меня через джунгли и переступил порог грота, как будто я была его самым нежным и ценным достоянием. И, возможно, так оно и было, потому что он определённо стал моим.

ГЛАВА 42. ПЕРВЫЙ РАЗ

После того, как Джия пожелала нам приятного сна и исчезла в пещере, расположенной напротив нашей, Римо наконец-то опустил меня на землю, а затем принялся дёргать за свои влажные локоны, красиво их растрепав. Несмотря на то, что некая часть меня находила его страдание очаровательным, я сжала его пальцы и убрала их.

– Мы не обязаны, – руку, которую я не держала, он поднял к шее и потер место, где уже не было синяка от Куполы, – делать что-то, – он прочистил горло, – чего ты не хочешь.

Прилив любви – да, любви – нарастал в такт моей улыбке. Как я могла не любить этого мужчину, который яростно защищал меня ещё до того, как я стала принадлежать ему по закону?

– Хотя мне и было бы ужасно приятно наблюдать, как ты пытаешься заставить меня делать то, чего я не хочу, Фэрроу, прямо сейчас я в настроении делать многое.

Шок и веселье заставили его обезумевшие пальцы успокоиться, а затем он расправил плечи и рассмеялся. Прекрасный звук разнёсся по каждой каменной расщелине, песчинке и клетке моего тела.

– Ты такое противоречие.

Я приподнялась на цыпочки, поцеловала его родимое пятно, затем повела его по извилистому проходу, который вёл в наше маленькое убежище, прежде чем у меня самой сдали нервы.

– Противоречие?

– Такой самодовольный и такой застенчивый.

– Застенчивый?

Конечно, не самодовольство заставило его задуматься.

– Да. Застенчивый.

Он издал горловой звук, затем дерзко улыбнулся и закатал подол своей изодранной Хенли поверх сложенного кубиками живота. Он стянул рубашку через голову и швырнул её о стену, где она упала мокрой кучей, а затем взял мои руки и положил их на твёрдую поверхность своей тёплой кожи.

– Всё ещё думаешь, что я застенчивый?

Я покачала головой, пытаясь придумать что-нибудь умное в ответ, но потерпела впечатляющую неудачу при виде такого отточенного великолепия. Я провела кончиками пальцев по каждому углублению и по каждому мускулистому холмику. Его соски затвердели под моими осторожными поглаживаниями, что заставило меня наклониться и провести по одному из них языком, пробуя соль, мускус, мужчину.

Он закрыл глаза, а его дыхание участилось.

– Ебать, Амара…

– Это и есть твой план?

Шок заставил его веки приподняться.

Мои щёки вспыхнули.

– Не могу поверить, что только что сказала это.

Я попыталась отвести глаза, но он обхватил моё лицо ладонями и вынудил меня посмотреть ему в глаза. То, как он смотрел на меня, заставило меня почувствовать себя мухой, попавшей в паутину. В хорошем смысле. Я предположила, что если бы я была настоящей мухой, а он – настоящим пауком, и его намерениями было съесть меня…

– Я не могу решить, выглядишь ли ты испуганной или взволнованной.

Капли света, просачивающиеся сквозь каменный потолок, придали его сосредоточенному выражению резкий контур.

Наверное, потому, что в тот момент во мне было много и того, и другого.

Он провёл ладонями вниз по моим рукам, пока не добрался до запястий. Медленно он поднял их над моей головой. Когда его пальцы коснулись края моей промокшей серой футболки, он спросил:

– Можно?

Я отрывисто кивнула.

Он поднимал её всё выше, и выше, и выше Его покрытые волдырями костяшки задевали рёбра, грудь, скользнули по впадинке между костями, вызывая очаги огня на моей влажной коже. Моя футболка была кинута поверх его рубашки.

Его пристальный взгляд, который не отрывался от моего, опустился ниже, блуждая по каждому изгибу и вызывая мурашки по коже.

– Идеально. Изысканно.

Он провёл своими мозолистыми ладонями по моей коже, и я вздрогнула. Снова встретившись со мной взглядом, он положил руки мне на талию и притянул меня ближе. Мои соски затвердели, его грудные мышцы напряглись.

– Амара Вуд.

– Да? – прохрипела я.

Его руки снова ожили, исследуя мою грудь.

– Когда мы выберемся отсюда, ты пойдёшь со мной на настоящее свидание?

«Да» я бы закричала, но сказала:

– Зависит от обстоятельств.

Его большие пальцы легли на мои соски, и я тихонько застонала.

– Каких? – хрипло выпалил он.

Как мне нравилось выводить его из себя.

– От того, кто нас вытащит. Если Джошуа, то…

Буря пронеслась по его лицу, осветив его такой враждебностью, что я забеспокоилась, что Римо усеет неверрианскую землю прахом Дэниели, как только мы доберёмся домой.

– Я шучу.

Он издал низкое ворчание, как будто не был уверен, что это так.

Я поцеловала его сжатые губы, раздвинула их. Постепенно его гнев отступил, губы смягчились, а большие пальцы перестали давить на мои соски так, словно пытались вывернуть их наизнанку. Одной рукой он по спирали поднялся к моему затылку, а другую переместил ниже, пальцами скользнул под пояс моих шорт с поясом, и остановился на моей голой заднице.

Он собственнически сжал её.

– По закону ты уже моя. Ты ведь понимаешь это, Трифекта? Моя, – повторил он, направляя меня отступить назад.

– Говоришь как пещерный человек.

– Возможно, потому, что я и есть человек в пещере.

Когда мы упёрлись в стену, он одной рукой поддерживал мой затылок, а другой – копчик.

– Можно я сниму с тебя шорты? – спросил он.

– Я не знаю, а ты сможешь?

Его губы прижались к моим, а затем рука на моей пояснице ухватилась за эластичный рукав, продетый сквозь петли для ремня, и стянула его вместе с моими шортами вниз.

Лихорадочный прилив крови промчался по моему обнажённому телу, но нисколечко не согрел меня.

– Полагаю, можешь.

Довольный, он отступил назад. Я начала скрещивать руки на груди, но он поймал их и развёл в стороны.

– Дай мне взглянуть на мою жену.

Моё сердце остановилось.

– Я не твоя жена.

– Будешь.

Я приподняла бровь и пронзила его взглядом.

– О, правда?

– Если ты думаешь, что я подпущу Джоша или кого-либо ещё к этому Котлу, когда он снова появится, ты сильно заблуждаешься. Там будет установлено электрифицированное лазерное ограждение. И целый флот вооруженных охранников, все из которых будут отчитываться передо мной.

– Звучит как прекрасная церемония.

Это только заставило его глаза заблестеть ещё более озорно.

– Ты уверен, что хочешь этого, Римо? Что ты хочешь меня?

– Я уверен на тысячу процентов.

– Ты не можешь быть уверен на тысячу процентов. Это не имеет никакого математического смысла.

– Ты всерьёз помешана на математике, не так ли?

Его рот опустился к одной из моих грудей, и он коснулся языком заострённого соска, заставляя от удовольствия набухать мои вены.

– Ты клянешься, что не соглашаешься на меня, потому что, – я задохнулась, когда он подул на мою влажную кожу, прежде чем проложил дорожку поцелуев к другой груди и провёл там языком, – потому что ты чувствуешь, – я задержала дыхание, выдохнула, снова задержала, застонала, – что как бы должен?

Он отпустил мой сосок, прикусив его зубами, и повернул шею, пока его голова не оказалась на одном уровне с моей.

– Как бы должен?

– Из чувства долга перед Котлом и твоим королевством.

Моё напоминание унесло прочь его злобу, заменив её непреклонной серьёзностью.

– Амара Вуд, я соглашаюсь на тебя не из-за необходимости или обязательства. И я на сто процентов уверен, что хочу тебя и буду хотеть до тех пор, пока ты не станешь морщинистой и седой.

Я поморщилась.

– Давай не будем говорить о седине.

Его глаза впились в мои.

– Ты передумала насчёт нас?

– Нет.

– Ты уверена на сто процентов?

– Я уверена на тысячу процентов.

Он хмыкнул.

Чтобы доказать свою точку зрения, я положила руки на единственный предмет одежды между нами – его брюки. Я расстегнула пуговицу, затем опустила молнию, мой пульс учащался от моей смелости. После убийства человека раздевать другого, конечно, не должно было быть так страшно, но будь я проклята, если я не была одним гигантским комком нервов. Робко я окинула взглядом гладкую золотистую кожу, переходящую в живот, такой рельефный и подтянутый, что казался спаянным из листов металла. Мои пальцы дрожали, и этого было достаточно, чтобы сдвинуть пояс с острых выступов на талии Римо.

Когда мокрые джинсы упали, кончики моих пальцев коснулись его кожи, и я моргнула, сначала увидев его обнаженную плоть, затем его прикрытые глаза.

– Почему ты… почему ты напал на Кингстона, когда он?..

Его лоб наморщился в замешательстве.

Румянец пополз вверх по моей шее.

– Когда он сказал, что ты… эм… не…

Его хмурый взгляд разгладился, а губы изогнулись в улыбке.

– Хорошо наделён?

– Да, – у меня возникло искушение обмахнуться веером. – Это.

Маленькая пещера наполнилась его пьянящим смехом. Я не знала, как долго это продолжалось, но к тому времени, когда он пришёл в себя, на его ресницах появились настоящие слёзы.

Всё ещё улыбаясь, он сказал:

– Я ударил его, потому что он был ослом, и потому что, как ты сама сказала, я гордый. А не потому, что мое мужское достоинство чувствовало угрозу, – сверкнули его зубы. – Ты переживала?

– Нет.

Палящие Небеса, мне было так чертовски жарко.

Он взял меня за подбородок большим и указательным пальцами и приподнял моё лицо.

– Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что всё ещё хотела быть со мной, несмотря на то, что думала, что я буду… не впечатляющим.

Мои нервы расслабились, и румянец прошёл.

– Мне нужны твои сердце и разум.

– Хорошо, что ты получишь и то, и другое, и многое, – его рука упала с моего лица, но не покинула моё тело, – многое другое.

Я попыталась закатить глаза от его ошеломляющей уверенности, но он шагнул ко мне. Все его острые грани вдавились в мои изгибы, и мой мозг сломался, прекратив все команды, превратив меня в единственное, очень восприимчивое, но бесполезно статичное нервное окончание. Его пальцы начали медленное путешествие вниз по моему телу, рисуя дразнящие арабески на моей коже, вызывая мурашки на поверхности.

Он склонил лицо к моему, его взъерошенные волосы упали ему на лоб, и выдохнул моё имя в кончик моего носа, а затем снова в мои приоткрытые губы. Я всё ещё могла только смотреть, только чувствовать, только задыхаться, когда его рот накрыл мой, стараясь не раздражать нежную кожу. Он лизал и ласкал, его язык танцевал у меня во рту, делая выпад, прежде чем выйти.

Когда его пальцы перестали блуждать по моему телу, разочарование смешалось с моим предвкушением. Должно быть, я выразила своё недовольство, потому что он издал низкий смешок, который отдался вибрацией у меня на зубах.

– Ты очень нетерпеливая женщина, – пробормотал он, прежде чем раздвинуть мои губы и снова скользнул языком внутрь, в то же самое время провёл пальцем по моим скользким складочкам.

Я ахнула, и он застонал, его поцелуй стал твёрже вместе с остальным телом. Мои конечности, наконец, пошевелились, и мои ладони скользнули вверх по напряжённым сухожилиям его рук, чтобы опуститься ему на плечи.

Он медленно ласкал меня, и хотя я жаждала более быстрого темпа, это была такая изысканная пытка, что я откинула голову к стене и закрыла глаза. В глубине души мне пришло в голову, что, возможно, мне следует сказать ему, что я никогда раньше ни с кем не была, но его пальцы как по волшебству лишили меня способности говорить. Кроме того, это не имело значения для меня, и не должно было иметь значения для него.

Он провёл по моей шее носом, осыпая её поцелуями, которые становились всё более небрежными по мере того, как он работал надо мной сильнее, ещё больше увлажняя меня. Стремление доставить мне удовольствие сделало его диким. Звуки, которые он издавал, касаясь моей разгоряченной кожи, были скорее звериными, чем мужскими, разжигая нарастающий жар, пока моё освобождение не вспыхнуло и не воспламенило всё моё тело. Это был не первый мой оргазм, но он заставил устыдиться все те, которые я себе дарила.

Прежде чем я даже начала спускаться с вершин удовольствия, он схватил меня за бёдра и оторвал от земли. Мои веки распахнулись. Я закинула ноги ему за спину, а руки – за шею.

– Трифекта… – моё прозвище вызвало прилив тепла к шее.

Я решила, что больше не испытываю к этому ненависти.

Он стукнул кулаком по стене и издал рычание, которое выбило остатки оргазма прямо из моего организма.

– Что?

– Наши Инфинити не работают!

Я нахмурилась.

– Но твоё мужское достоинство работает, верно?

Он застыл, а затем его рот дёрнулся, как будто он не мог решить, смеяться ему или ещё раз зарычать. Улыбка победила.

– Мой член работает нормально, – он чмокнул меня в губы. – Но у нас нет защиты.

Прежде чем он успел опустить меня на землю, я совершила нечто совершенно безрассудное, что, как мне казалось, соответствовало той девушке, которой я стала. Я просунула руку между нашими вздымающимися грудями и обхватила его пальцами.

У него перехватило дыхание. Задержалось. И наши глаза тоже.

– Это будет не первый раз, когда мы вели себя безответственно, не так ли?

Я поцеловала уголок его рта и погладила его член, восхищаясь его шелковистостью и объёмностью, наслаждаясь учащённым дыханием Римо. – Но тебе не нужно беспокоиться. Несколько месяцев назад мне сделали укол. Он действует два года.

Я не стала объяснять, что было это связано со странными циклами, а не потому, что я была сексуально активна, хотя мне было интересно, предложила ли Нима это ввиду последнего.

Выдох, вырвавшийся у него, был настолько сильным, что Джия, вероятно, почувствовала его попутный ветер.

– Спасибо, чёрт возьми.

Он пальцами обхватил мою попу и приподнял меня немного выше, пока мы не оказались на одном уровне настолько идеально, что, когда он опустил меня обратно, он скользнул прямо внутрь. Точнее вошла только головка; остальная часть его члена натолкнулась на сопротивление, которое заставило его выдохнуть моё имя, и не сексуально, гортанно, а потрясённо и слегка испуганно.

Я закрыла глаза. Не столько потому, что я была смущена, сколько потому, что мне было больно, и я не хотела, чтобы он испугался и вышел. Когда он не стал продвигаться дальше, я покачала бёдрами, надвигаясь на него.

Он зашипел. Как и я. Скорее всего, причины у нас были разные.

Над моей верхней губой выступил пот. Я слизнула его.

– Это твой первый раз?

Его тон был полон чего-то… сожаления, упрёка. Определенно, не самодовольства.

Я открыла глаза, желая оценить его настроение: невесёлое. Его челюсти были сильно сжаты от того, насколько он был несчастен.

Прежде чем я успела сделать следующий вдох, он вышел и поставил меня на землю.

Тепло скользнуло вниз по внутренней стороне моего бедра. А потом жар заструился по моим щекам. Я снова закрыла глаза, размышляя о том, насколько всё это стало неловким.

Его руки поднялись к моему лицу, нежные и дрожащие.

– Посмотри на меня, Трифекта.

Я подняла веки и послала ему убийственный взгляд.

– Что?

Его брови сошлись на переносице.

– Эй.

Я отвернулась. Ну, во всяком случае, я пыталась. Только мои глазные яблоки смогли пошевелиться.

Большими пальцами он провёл по моим скулам, пропуская синяки на коже.

– Почему ты мне не сказала?

– Я полагала, ты знаешь.

– Откуда я мог знать? – его брови ещё больше сдвинулись. – Но что ещё более важно, почему ты злишься?

– Ты выглядел испуганным.

Он фыркнул.

– Это определенно был не ужас, детка. Шок и беспокойство, но, поверь мне, никакого ужаса.

– Тогда почему ты остановился?

– Потому что твой первый раз не должен быть у стены в пещере, где пахнет мокрым мехом, когда ты так взволнована.

– Меня не волнует, как и где. Всё, что меня волнует… всё, что меня когда-либо волновало, это с кем.

– Я бы спросил, уверена ли ты, что хочешь, чтобы я был этим мужчиной, но уже немного поздно.

Он обнял меня и притянул моё напряжённое тело к своему.

– Я знаю, это звучит претенциозно, но опять же, я претенциозный осёл, верно?..

Моё фырканье было приглушено его атласной кожей.

– Но спасибо тебе за то, что оказала мне эту честь.

Я закатила глаза под прикрытыми веками.

– А теперь давай начнем сначала, – сказал он, отстраняясь от меня.

– Я почти уверена, что мы не сможем.

Я указала на струйку крови на своей икре.

Римо потащил меня к разложенным шкурам.

– Что я имел в виду, так это то, что давай попробуем это ещё раз. Позволь мне сделать это… лучше.

Он отпустил мою руку, подошёл к нашим скомканным вещам, взял одну наугад, затем вернулся ко мне. Прежде чем я успела сообразить, что он собирается с ней делать, он присел на корточки и вытер кровь с моей ноги, а затем отбросил футболку в сторону.

– Мне понравилось, Римо.

Конечно, пронзительная боль немного уменьшила то, насколько мне это понравилось, но факт оставался фактом: я наслаждалась краткой полнотой, быстрым скольжением плоти, шипением удовольствия, сорвавшимся с его губ.

– Казалось, тебе это тоже понравилось. Ну, пока…

Я прикусила внутреннюю часть своего рта.

– Да. Очень сильно.

Он убрал длинные пряди волос с моего лица и заправил их мне за ухо.

– Я обещаю тебе много секса с пещерным человеком позже, но позволь мне сделать твой первый…

– Второй.

– Я полагаю, это всё ещё считается твоим первым…

– Технически нет.

Он бросил на меня острый взгляд, от которого я сразу заткнулась.

– Ложись, женщина. Если только ты не предпочитаешь спорить о семантике.

Я улыбнулась, он улыбнулся в ответ. И вот так просто вся неловкость исчезла, и моё сердце, наконец, отбросило все разные эмоции, которые бились в нём, остановившись на одной единственной – радости.

ГЛАВА 43. ПРОБУЖДЕНИЕ

Я проснулась от того, что ногти Римо скользили вверх и вниз по руке, которую я положила на него прошлой ночью и не убрала, боясь, что он может решить уйти, пока я сплю. Я никогда не считала себя прилипчивой, но, возможно, я буду одной из таких подружек.

Должно быть, он услышал, как гудят мои мысли, потому что его пальцы перестали скользить по моей коже, и он повернулся ко мне лицом. Мы лежали на покрытом мехом тюфяке.

– Привет, – он заправил прядь волос мне за ухо. – Как ты себя чувствуешь?

– Полагаю так же, как и выгляжу.

– Значит, прекрасно? Рад это слышать.

Я закатила глаза, колючий фиолетовый мех впился в мою ободранную щёку.

– Я больше думала о гигантском синяке.

Римо просунул руку мне под шею и притянул меня к себе, положив мою раненую щёку на свой бицепс, который был ненамного мягче меха, но гораздо более гладкий.

То, как его глаза впились в мои, заставило меня напрочь забыть о моём пульсирующем лице. Он наклонился и запечатлел лёгкий, как перышко, поцелуй на моих губах.

– Мы должны встать.

– Должны.

Никто из нас не пошевелился.

По правде говоря, я не была уверена, что смогу это сделать. Я действительно чувствовала себя как огромная гематома. Хотя главной причиной моего бездействия было блаженство. Я убрала прядь рыжих волос с его глаз, позволив своим пальцам задержаться на его родимом пятне.

– Не могу поверить, что я нарушила все свои правила.

– Что это были за правила? – его слова были такими хриплыми, что у меня по спине пробежал лёгкий трепет.

– Целоваться с рыжеволосыми с фамилией Фэрроу.

– О. Эти.

Я улыбнулась его очевидному презрению к моим правилам.

– У тебя с самого начала было слишком много стандартов.

Я приподняла бровь.

– Слишком много? Или ничего из того, что тебе понравилось?

– Ну, я действительно чувствовал себя немного обособленным. Рыжеволосые с фамилией Фэрроу? Нас не так много…

Его мысли, должно быть, обратились к другой рыжеволосой в его семье, потому что его взгляд помрачнел.

– Ты увидишь их снова, – сказала я, переплетая пальцы с его рукой, лежащей на его животе.

Некоторое время он ничего не говорил, а потом сказал:

– Я не могу поверить, что Карсин пытался убить тебя.

Казалось, это было миллион лет назад.

– Не забудь сказать ему, что я тебе нравлюсь, когда мы вернёмся, чтобы он не попытался вернуть свою пыль через моё убийство.

Его бицепс напрягся, обвиваясь вокруг меня, как будто защищая от невидимого источника опасности.

Чтобы рассеять внезапно нависшую над нами тёмную тучу, я сказала:

– Для того, кто всем говорил, что моя кровь ядовита, прошлой ночью ты, похоже, не слишком испугался этого.

Из его груди вырвалось ворчание.

– Потому что моё сердце, к счастью, находится далеко от моего члена.

Я поиграла с его пальцами.

– Моего очень большого члена.

– Ты не просто так это сказал.

– Я не хотел, чтобы ты забывала.

– Как будто я могу. Я думаю, ты мог бы сокрушить меня.

– Я старался изо всех сил.

– Скажи мне, что этот каламбур не был запланирован.

Его ответная наглая улыбка заставила меня шлёпнуть его.

– Ой, – прошептал он.

– Мягкотелый.

Он перекатился на меня и обхватил мою голову обеими руками.

– Во мне нет ничего мягкого.

Ухмылка угрожала расколоть мои щёки пополам.

– Амара!

Улыбка сползла с моего лица, а ресницы хлопнули по бровям. Я оттолкнула Римо и села, а затем вскочила на ноги, чувствуя, как колотится сердце в груди, соперничая с тем, что отдавалось в верхней части бёдер.

Я повернулась к Римо.

– Ты тоже слышал голос моей мамы, верно?

– Римо!

На этот раз – Фейт

Римо обхватил меня за талию и закружил.

– Мы голые, – прошептала я в ужасе.

– И спасены.

– Но мы голые, и наши матери здесь, – прошипела я, потому что… приоритеты. – Опусти меня.

– Джия! – крикнула Нима.

Я схватилась за нашу одежду, прежде чем вспомнила, в каком состоянии она была.

– Амара! – голос Нимы звучал так близко, что я предположила, что она только что вошла в систему пещер.

Мой костюм привлек моё внимание, и, хотя я поклялась никогда не надевать его без моего Инфинити, я схватила его и начала натягивать штанину.

На Римо уже были брюки и туника, и, поскольку он был парнем, ему не нужно было ничего другого, чтобы выглядеть прилично. Так. Несправедливо.

Моя нога застряла в штанине, и я упала. Я захныкала от последовавшей за этим серии вспышек боли. Римо пришёл мне на помощь. Вскоре он уже натягивал сводящую с ума ткань на мои ноги. Стиснув зубы, я просунула руку, затем другую. По крайней мере, у меня больше не было рукавов, с которыми приходилось бороться.

– Ты можешь попытаться сбежать в другую пещеру?.. – прошептала я, когда он застегнул меня так быстро, что большая часть моих волос застряла в металлических зубьях молнии.

– Римо? – крикнула Фейт.

Хотя у меня и не было встроенного эхолокатора, если бы мне пришлось рискнуть предположить, я бы сказала, что она стояла перед изогнутым входом в нашу маленькую пещеру. Я снова расстегнула молнию, распустила волосы, затем снова застегнула её.

– Немного поздновато для этого, Трифекта.

И вот тут-то я подумала, что вся кровь отхлынула от моего тела, но нет… она просто прилила к щекам.

– Что они подумают?

– У этой тюрьмы были свои преимущества.

Он пошевелил бровями.

Я не улыбнулась, но, возможно, только потому, что его мать стояла прямо передо мной, а её голубые глаза были такими же широкими, как и рот.

Выражение моего ужаса на лице превзошло ухмылку Римо. Он развернулся и преодолел очень короткое расстояние по направлению к своей матери и заключил её в объятия. Она продолжала смотреть на меня поверх его плеча.

Я опустила взгляд на золотую полоску на смятых меховых шкурах, разглядывая её так пристально, что золото смешалось с пурпуром.

– Амара? – крикнула моя мать.

– Она здесь, Кэт, – крикнула Фейт.

Кэт? Я оглянулась на мать Римо, не в силах ничего прочесть в её настороженных глазах, но она назвала маму Кэт. Она никогда не называла маму Кэт.

– О, спасибо Геджайве, – Нима влетела в комнату и стрелой метнулась прямо ко мне, а затем прижала меня к себе. – Ты жива! О, Амара… О, малышка, – она вздрогнула. – Моя малышка, – ещё одна дрожь. – Ты в порядке. Ты в порядке.

– Да.

Казалось, она не заметила Римо, но, конечно, моя мама никогда ничего не упускала из виду. Как только она справилась со своей дрожью, она спросила, к счастью, тихим голосом:

– Хочу ли я знать, почему ты делишь пещеру с Римо, а не с Джией?

Я была слишком подавлена и потрясена, чтобы ответить. Не то, чтобы мне особенно хотелось ей отвечать. Я уткнулась лицом ей в шею и зарыдала, как большой ребёнок. После ещё нескольких минут водных процедур я пробормотала:

– Я думала, что больше никогда тебя не увижу.

Нима пригладила мои волосы назад.

– О, абивуджин… – прохрипела она. – Прости, что нам потребовалось так много времени, чтобы найти тебя.

Я отстранилась от неё.

– Как вы… нашли нас?

Её губы были сжаты в такую твёрдую линию, что казались почти тонкими.

– Джошуа Локлир наконец-то поделился информацией, – её взгляд скользнул по моему лицу, задержавшись на щеке. – Откуда у тебя этот синяк?

Когда с моих дрожащих губ сорвался очередной всхлип, она снова прижала меня к себе, грудь её вздымалась. Плакала ли моя крепкая мама? Моя мама никогда не плакала. По крайней мере, никогда передо мной. Она отстранилась и обхватила ладонями мои щёки, её большие пальцы стирали мои слёзы, в то время как многие из них катились по её лицу.

– Иба тоже здесь? – спросила я.

Её пальцы замерли, и она шмыгнула носом.

– Нет. Он остался с Грегором.

Когда я была ребёнком и делала что-то шкодливое, Нима произносила моё имя точно так же, как только что произнесла имя Грегора, и это говорило мне о том, что у вариффа большие неприятности.

– Вы только вдвоём? – спросила я.

– Лили тоже пришла. А также группа охранников.

Видела ли она уже Круза? Прежде чем я успела спросить, я сказала:

– Сук! Его здесь нет.

– Мы знаем. Каджика вытащил его за несколько минут до того, как мы вошли, – её глаза загорелись. – Если твой отец не убьёт Грегора, это сделаю я. Как он мог скрыть от нас такое место, как это?

Я бросила обеспокоенный взгляд в сторону Фейт и Римо, чей приглушённый разговор прекратился. Я сомневалась, что кто-то из них хотел слушать, как Нима обсуждает казнь Грегора.

– Он знал, что мы были здесь? – вопрос Римо заставил меня затаить дыхание.

Я даже не предполагала, что Грегор мог знать и оставить нас внутри. Зачем ему это? Или, скорее, зачем ему оставлять яблоко в игре, если оно может нас убить по-настоящему?

– Нет. Папа клялся, что ничего не знал, – Фейт посмотрела на своего мальчика, потом на меня. – Мне жаль, Амара.

Я нахмурилась.

– За то, что я сказала, и за то, как я вела себя в ту ночь, когда вы двое…

Римо обнял её за трясущиеся плечи, приподнял её голову за подбородок и поцеловал в макушку. Это было так чертовски мило, что если бы я уже не выбрала его, то сделала бы это в тот самый момент.