Текст книги "Билли-талисман"

Автор книги: Оливия Голдсмит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Кэйт вернулась мыслями к вечеринке, которая подходила к концу.

– Увидимся, – сказала Барби. – О, Бина, я так рада за тебя. Хорошая одежда открывает все двери.

Кэйт старалась не расхохотаться. И как только мама Барби могла знать заранее, какоеимя станет самым подходящим для ее дочери?

Последовали поцелуи и объятия, после чего три женщины исчезли за дверью.

Бина ушла с Брайсом и Эллиотом, которые решили проводить ее до метро. Наконец-то Кэйт осталась одна. Она представляла, что скажут мистер и миссис Горовиц, увидев Бину в дверях дома. У миссис Горовиц слабое сердце; может быть, стоит предварительно позвонить ей.

И только уже в постели, на кромке сна, Кэйт снова представила, как она бы могла выглядеть после такого преображения. Она закрыла глаза и заснула – Кэйт плохо спала в эту ночь.

Глава XX

Кэйт сидела в своем кабинете напротив двух мальчиков-близнецов, одетых в одинаковые зеленые вельветовые штаны и белые футболки с одинаковой картинкой на груди. У каждого на футболке был ярлык – на одном написано «Джеймс», на другом – «Джозеф». Кэйт намеренно села на свой письменный стол, чтобы возвышаться над двумя маленькими третьеклассниками. Все трое разговаривали уже некоторое время, и Кэйт думала, что выяснила положение вещей.

– Теперь я отправлю вас обратно в класс, где каждый из вас и числится: тебя, Джеймс, к миссис Гупта, – сказала она, указывая на одного из мальчиков, того, что сидел с ярлыком «Джозеф» на футболке. – А ты, Джозеф, пойдешь к миссис Джонсон, – строго сказала она другому мальчику.

Близнецы Рэйли были хорошими мальчиками, с хорошим поведением и смышленые. Но они, с согласия родителей, в этом году были рассажены по разным классам, а после разделения взяли дурную привычку обманывать не только одноклассников, но и учителей и даже самого мистера Мак-Кея, меняясь друг с другом. Они менялись по своему усмотрению, но, когда Кэйт сказала родителям, что третьеклассникам было бы легче, если бы их одевали по-разному, а не в одинаковую одежду, те заявили, что это решать самим мальчикам. А дети, в свою очередь, хотели по-прежнему одеваться одинаково.

Их озорство заходило все дальше, но сейчас Кэйт почувствовала, что ее рассуждения о доверии и обмане людей вроде бы начинали проникать в сознание близнецов.

– Так мы договорились? – спросила она.

Зазвонил телефон. Кэйт повернулась к близнецам спиной и потянулась к трубке.

– Доктор Джеймсон, – ответила она.

– Доктор Джеймсон? Это доктор Бина Горовиц. Я буду в вашем офисе на нашей конференции завтра в шесть. Мне говорили, что сначала я должна буду проконсультироваться у доктора Брайса, – сказала Бина.

– Никто нас не слышит, Бина, – объяснила она подруге. Годы, когда мать подслушивала, используя спаренный телефон, довели Бину до паранойи. – Отправляемся на операцию «Посмешище». Я буду в пять. Мне пора. Я на работе.

Кэйт положила трубку и повернулась к близнецам.

– Я хочу, чтобы вы сейчас же поменялись вашими ярлыками, – сказала она. Мальчики кивнули, отодрали клейкие полоски и передали их друг другу. Телефон снова зазвонил. Кэйт вздохнула и снова повернулась спиной к близнецам, которые быстро обменялись ярлыками и стульями.

– Здесь к вам пришел доктор Майкл Этвуд, – проинформировала Кэйт гнусавым голосом Луиза, секретарь главной канцелярии.

– Спасибо, я сейчас выйду, – ответила она и повесила трубку. Это было неожиданно. Майкл не был бы Майклом без своих привычек. Кэйт гадала, чем мог быть вызван этот спонтанный визит.

Ее голова была так занята этими раздумьями, что она не заметила увертки близнецов.

– Помните, – рассеянно сказала она, – это не просто шутка – меняться местами. Это зло – обманывать людей. После обмана они не будут вам верить, когда вам это будет необходимо. Поняли?

Обычно она не повторялась, но сейчас ее немного повело в сторону из-за сюрприза, ей не терпелось узнать, что же Майкл скажет ей.

Близнецы невинно кивнули. Она соскочила со стола, взяла мальчишек за руки, повела их за дверь и по коридору. Майкл стоял в дальнем конце холла. Он широко, если не сказать глуповато, улыбался, на что Кэйт не стала отвечать. Вместо того она остановилась напротив двери класса и кивком велела «Джеймсу» войти. «Джозеф» шел с ней, держась за другую руку, он торжествующе улыбнулся ей и шмыгнул в другую дверь на противоположной стороне коридора.

Только теперь Кэйт улыбнулась Майклу в ответ и подошла к нему.

– Приятный сюрприз, – сказала она, поощряя его спонтанное поведение. – Что ты здесь делаешь?

– Я подумал взглянуть на тебя за работой, – он улыбнулся. – Ты так естественно смотришься с детьми.

– Спасибо, – ответила Кэйт. В одну секунду промелькнула мысль, не видит ли он в ней мать своих детей, но тут же себя остановила. Слишком рано думать об этом.

– Ты уже собираешься уходить? – спросил он. – Не сердишься, что я заехал?

– Вовсе нет, – ответила Кэйт. – Мне это нравится.

И это было правдой.

– Я хочу показать тебе кое-что еще до сегодняшнего вечера, – объявил Майкл, шаря в портфеле. С некоторой помпой он вытащил академический журнал.

– О, Майкл! Твоя статья!

Он работал над ней несколько месяцев. Он даже проводил выездные изыскания. Они много значили для него и для его карьеры. Кэйт порадовалась за него.

– Только что из типографии Мичиганского университета, «Журнал прикладных наук», – гордо провозгласил он.

Кэйт крепко обняла его.

– Я так рада за тебя! Это такой сюрприз! – Она взяла журнал и открыла его в поиске статьи. Майкл уже отметил страницу ярко-красной закладкой, и Кэйт улыбнулась, заметив это. В нем иногда было что-то… от ребенка, как ни удивительно. И это подкупало.

Они вернулись в ее кабинет.

– Это самый первый экземпляр, – сообщил он ей. – Я думал, как только ты освободишься, мы могли бы зайти что-нибудь выпить, а потом, возможно, и поужинать.

Она улыбнулась и кивнула.

– Я предвосхищаю наш уикенд, – продолжал он, обнимая ее и целуя в шею. Она ощутила его колючую щетину и захихикала, и тут в дверях показался доктор Мак-Кей.

– Простите, – сказал он.

Майкл отпрянул назад, а Кэйт старалась изо всех сил не выглядеть нашкодившей школьницей. То есть она пыталась подавить улыбку, поскольку на лице доктора Мак-Кея читались смущение и неодобрение одновременно. Она вполне могла представить ход его мысли: эта потаскушка изменяет Эллиоту или уже нашла другого мужчину. Хоть это не его дело, она все же улыбнулась ему:

– Да, доктор Мак-Кей?

– Кажется, существуют проблемы с близнецами Рэйли, – сообщил ей доктор Мак-Кей. Кэйт заметила, что он старается не смотреть на Майкла.

– Я знаю, – ответила она. – Они были у меня в кабинете, и мы беседовали об этом. Доктор Мак-Кей, я хотела бы вам представить доктора Майкла Этвуда.

Доктор Мак-Кей слегка кивнул в сторону Майкла и сразу повернулся к Кэйт.

– Мне известно, что вы вызывали их, – сказал он, – но, очевидно, они поменялись друг с другом опять.

– Упс! Полагаю, мне придется провести с ними более тщательную работу, – ответила она.

– Думаю, да. – Доктор Мак-Кей повернулся и исчез.

Майкл посмотрел на Кэйт.

– Упс – это термин Фрейда или Юнга? – спросил он.

Кэйт несмотря на некоторое замешательство и тревогу, не могла не рассмеяться. Что ж, она займется этим в понедельник. Теперь ей нужно разобраться с изменениями в планах на уикенд.

Когда они вышли из школы и проходили через игровую площадку, Кэйт взяла Майкла за руку.

– Я так рада, что ты зашел в школу, – начала она. – У нас появилось лишнее время, чтобы побыть вместе.

Майкл кивнул и улыбнулся, слишком безмятежно для текущего положения дел, как показалось Кэйт.

– Дело в том, что мне нужно будет уйти завтра вечером.

– Завтра вечером? Но это же суббота.

– Я знаю. Но это Бина…

– Ах, Бина.

– Мне надо отлучиться всего на несколько часов, – пояснила ему Кэйт.

– Несколько часов в субботу вечером, – сказал Майкл, и Кэйт услышала упрек в его голосе.

– Я сожалею, – говорила она. – Это вовсе не будет так забавно. Я просто должна, – произнося эти слова, она злилась и на себя, и на него. Ей не за что было извиняться. Почему она считала себя виноватой? Это была всего лишь незначительная поправка, а вот ему следовало бы поучиться быть немного поуступчивее.

Майкл кивнул, посмотрел на свои ботинки. Кэйт видела, что он смирился, затем он опустил руку в карман пиджака и, вытащив что-то, раскрыл ладонь. Там, на ладони, лежали два блестящих ключа на новеньком колечке.

– Вот, – сказал он. – Я был рад заказать их для тебя. В субботу так нам будет удобнее. Ты сможешь сама попасть ко мне домой.

Кэйт взяла ключи, словно это была какая-нибудь драгоценность. В самом деле, обмен ключами равнозначен закреплению отношений, так было и десятки лет тому назад. Это считалось знаком доверия и обязывало.

– О, Майкл! – Взяв ключи, она поцеловала его и уже потом поняла, что ей теперь придется дать ему свои ключи. И осознала, что эта перспектива ей вовсе не по душе.

На следующий вечер провинившаяся Кэйт и обновленная, крутая и сверхмодная Бина встретились с Брайсом и Эллиотом в квартире Кэйт, чтобы сделать прическу и макияж и отправиться в Бруклин. Кэйт оглядела свое простенькое голубое трикотажное платье – короткое, но с высоким воротом – и почувствовала себя не вполне одетой, хотя понимала, что смотрится это заманчиво. Стивену такое нравилось. К тому же она напомнила себе, что речь шла о Бине, а не о ней самой. Билли для нее ничего не значит.

– Это даже лучше того путешествия в Невис прошлой осенью, – сказал Брайс. – Разные культуры и туземные народы всегда пленяли меня.

Кэйт кашлянула, чтобы привлечь внимание Брайса, и покосилась на Бину. Бина, однако, была слишком поглощена поиском секрета ходьбы в «фак-ми» босоножках, чтобы заметить комментарий Брайса. Тот, сжалившись над несчастной Биной и ее бедными пятками, вскинул голову кверху и сказал:

– Воодушевление, дорогая! Выше! Выше!

Бина расправила плечи, и вмиг выражение крайнего напряжения на ее лице сменилось улыбкой. Она сделала несколько пробных шагов, а затем почти уверенно пошла по небольшой гостиной Кэйт.

– Вот это да! – воскликнула она. – Спасибо, Брайс. Это и правда помогло.

Кэйт не могла не поинтересоваться:

– Брайс, где ты научился тому, как надо ходить на шпильках?

– Эй, здесь что, вечеринка?

Голос из-за двери, прервавший беседу, принадлежал, несомненно, Максу. Эллиот, стоявший ближе всех к двери, потянулся и открыл. Макс стоял с вещами из химчистки через плечо и с пакетом продуктов в руке, глядя на Бину через гостиную Кэйт. Его взгляд скользил то вверх, то вниз, и Кэйт увидела, как от изумления он выпустил из рук пакет и упакованные в пластик вещи. Все это упало на пол, и тем не менее еще некоторое время Макс не мог оторвать глаз.

– Бина? – спросил он. – Это ты?

Затем, словно очнувшись от чар, он посмотрел на пол и покраснел в замешательстве. Он наклонился, чтобы поднять вещи, а Эллиот подошел собрать пластиковые контейнеры с чем-то вроде китайской еды. К счастью, они не раскрылись.

– Привет, Макс, – ответила Бина. Кэйт даже оторвалась от созерцания последствий аварии в холле: она с трудом поверила, что именно Бина вложила столько игривости в два простых слова. За все годы, что она знала ее, Кэйт никогда не слышала кокетства в ее голосе. Но сейчас в нем слышалось определенно что-то новое, тембр стал вкрадчивым. Внезапно Кэйт подумала, что Бине, возможно, и удастся залучить Билли Нолана.

– Вот твой ужин, – весело сказал Эллиот Максу, протягивая ему пакет. – Нам пора.

Кэйт схватила сумочку и повела Бину за дверь вслед за Брайсом. Вот незадача, ей пришлось задержаться, чтобы запереть дверь, и в этот момент Макс, все еще не сдвинувшийся с места, спросил Бину:

– Что с тобой случилось?

Бина открыла рот, но прежде чем она успела ответить, вмешался Брайс:

– Только я и ее парикмахер знаем наверняка. Ту-ту.

Он взял Бину за руку и повел ее на лестницу.

Кэйт обернулась к обомлевшему Максу.

– Не беспокойся. Это не Бина, – сказала она ему. – Это ее порочный близнец.

Такси проехало по мосту и уже нырнуло в Бруклин.

– Вы хоть знаете, где этот бар «Барбер»? – спросила Кэйт.

– Конечно, – ответил Эллиот. – Мы там и остановимся. Это всего в одном-двух кварталах, и мы встречаемся с остальными на углу. Мне нужно успеть еще проинструктировать Бину, – сказал он, повернувшись к ней. – Запомни теперь, если хочешь, чтобы все получилось, ты должна запомнить ОВИС.

Кэйт вздохнула:

– Если от Бины что-то еще потребуется, мы можем возвращаться домой прямо сейчас. Она ясно дала понять, что не собирается спать с этим парнем.

– Я думала, что мне не придется дойти до постели, чтобы это получилось, – захныкала Бина. – Я люблю Джека и не…

– О, успокойтесь обе, – прервал Эллиот. – Ложиться в постель не нужно, нужно помнить ОВИС, – произнес он по буквам. – Боже, как я ненавижу аббревиатуры. Они звучат так по-солдафонски грубо. В общем, это значит: облизывать, возбуждать, игнорировать и смущать.

– А что мне нужно облизывать, Эллиот? – спросила Бина неуверенным голосом.

– Собственные губы, – отвечал Эллиот.

– И это все решает, мисс! – добавила Кэйт.

– И это его будет возбуждать? – нахмурилась Бина. – А что я должна игнорировать?

– Его! – отвечал Эллиот. – Ага!

– А почему? – спросила Кэйт, совсем не в восторге от этого сокращения. Она думала, что Билли сам проигнорирует Бину и весь план развалится.

– Потому что он, возможно, предложит близость, – объяснил Эллиот, с раздражением обернувшись к Кэйт. – Боже! Это ты психотерапевт, а не я.

– Я не поняла, – призналась Бина.

– Если ты будешь его игнорировать, он тебя не будет бояться, – объяснял Эллиот. – А раз он не боится, то попросит снова встретиться с тобой. Нам только надо протянуть требуемые два целых и семь десятых месяца.

– Отлично, – сказала успокоившаяся Бина. – А потом что?

– Смущать, – ответил Эллиот.

– Это было бы просто, – добавила Кэйт. – Скажи ему прямо, зачем мы этим занимаемся. Думаю, Билли Нолан будет очень смущен этой идеей.

Эллиот не обратил внимания на Кэйт.

– Старайся волновать его настолько, чтобы только бросить ему вызов, но не доводить до сексуального возбуждения. Ты поняла?

– Я… я думаю, да, – запнулась Бина.

– Что ж, пошли, дети, – сказал Брайс, когда такси подрулило к обочине. – «Шавки» и Билли ждут нас! – Он посмотрел на них и принялся хохотать. – Это как если бы Осборны пришли на Сезам-стрит.

Такси остановилось возле станции метро на Ведфорт-стрит, где они договаривались встретиться. Бев и Барби были уже там. Бев выглядела оченьбеременной, а Барби, казалось, опустошила шкаф пятнадцатилетней девчонки.

– Я уже не помню, когда проводила вечер вместе с девочками! – пронзительно заорала Бев.

– Я тоже. В биологическом смысле, по крайней мере, – присоединился Эллиот, нежно глядя на Брайса, который не мешкая вступил в «глубокомысленную» беседу с Барби о юбках.

– Мы встречаемся с Банни в баре, – сообщила Бев.

– Разве она не новобрачная? – удивленно спросила Кэйт. – Они только что вернулись из свадебного путешествия. Разве она не хочет провести уикенд с Арни?

Закончив свои вопросы, Кэйт осознала, насколько ее новые понятия расходятся с теми, старыми.

– Эй, она недавно вышла замуж, и медовый месяц позади. Чего же ты еще хочешь? – спросила Бев.

Кэйт не сдержала улыбки. У шайки был весьма шаткий, но очень прагматичный взгляд на брак: он необходим, но его легко можно игнорировать. Девочки развлекаются с девочками, а мальчики – с мальчиками.

Теперь, однако, глядя на свою разношерстную команду, она снова стала всерьез сомневаться в успехе всей затеи. Потихоньку она отвела Бину в сторону от остальных.

– Ты не обязана делать это, ты знаешь, – прошептала она ей на ухо.

– Кэйт, – начала Бина, – я посвятила ему годы жизни, а он хочет проверить себя в одиночестве. Кем он себя представляет? Понсе де Леоном? – Она смотрела на Бев, особенно на ее выпуклый живот. – А ты не думаешь о своих биологических часах?

Эллиот, подслушавший весь разговор, выбрал момент, чтобы вмешаться.

– Как всякая современная девушка, – заявил он, обнимая Кэйт, – Кэйт заморозила свои яйцеклетки для использования в будущем.

– Да? – в ужасе спросила Бина.

– В самом деле? – присоединилась Барби.

– Не слушайте его. Он сумасшедший, – сказала им Кэйт, словно его глупости ее не смутили, хотя предательский румянец слегка тронул ее щеки. – В конце концов, где же, черт возьми, это место? – спросила она, переключая внимание на текущую задачу.

– Думаю, нам надо свернуть за тот угол, – показала Бев на соседнюю улицу. – Банни дала мне кое-какие ориентиры. Я знаю, что это где-то здесь.

Они свернули за угол.

– Там должен стоять указатель парикмахера…

– Вот он! – указал Брайс вдоль квартала на еле видимый красно-сине-бело-полосатый указатель, и все направились к нему.

Глава XXI

– Раз уж мне встречаться здесь с Билли, то я плачу, – прервала Бина раздумья Кэйт. – Что будете пить? Пиво?

– Я помогу, – предложила Кэйт. – А вы поищите столик для нас. И если мы не вернемся минут через десять, отправляйте поисковую экспедицию.

Кэйт повела Бину сквозь толпу к стойке.

– Старайся привлечь внимание Билли, – говорила она, завидев его в конце стойки. Белая рубашка подчеркивала широкие плечи и загар. Кэйт вдруг подумала: неужели он такой пижон, что ходит в солярий, но времени для долгих рассуждений не было.

– Позови его, – сказала она Бине.

– Как позвать? – спросила Бина.

К несчастью, в этот момент другой бармен, постарше, лысеющий и с пивным животом, приблизился к ним от другого конца стойки.

– Что будем заказывать, леди?

– Боже мой! – прошептала Бина. – Это же не он.

– Хорошенькое знакомство, – сказала Кэйт Бине. Повернувшись к бармену, она ответила: – Спасибо, мы просто смотрим.

Кэйт быстро сканировала толпу у стойки. Было ясно, что большее оживления было на том конце, где работал Билли и где шумная стайка девиц монополизировала все табуреты. Молодой человек склонился над стойкой и стал принимать заказы на выпивку. Кэйт схватила Бину и направила ее сквозь толпу в другой конец помещения, а затем, толкаясь и пару раз поработав локтями, добилась того, что они обе опять оказались прямо возле стойки, как раз в нужном месте.

Ожидая своей очереди, Кэйт вздыхала. Она чувствовала себя не достаточно молодой для сцены в баре. Значило ли это, что она становится старухой в тридцать один год? По крайней мере, это место было довольно своеобразным, – это она должна была признать. Старинные парикмахерские кресла, очевидно, отреставрированные, были все еще ввинчены в черно-белый мраморный пол, а стойка темного красного дерева сзади была украшена оригинальным зеркалом и полками, должно быть, из лавки брадобрея. Среди водок и солодовых шотландских виски, выстроенных в ряд, стояли также старинные чаши для бритья и древние бутылки от эликсиров для волос, лосьонов и тому подобного.

Помещение, вероятно, было перестроено из лавки парикмахера. Помимо стойки и ряда стульев, где роился народ, у дальней стены были банкетки и кабинки напротив. Шум стоял оглушительный – словно раскаты смеха в тоннеле метро, и Кэйт благодарила Бога, что не взяла с собой Майкла. Сцена выглядела так… не по-ньюйоркски.

Бина выглянула из-за Кэйт.

– Боже мой! Это и правда он.

Кэйт держалась спиной к стойке и Билли и лицом к Бине.

– Да. Элвис не сбежал из дома. Держись слева от меня и старайся привлечь его внимание, – скомандовала она, надеясь на результат.

– Что сначала, – в отчаянии спросила Бина, – облизываться или раздражать?

– Просто назови его по имени и закажи пиво, – подсказала ей Кэйт, поворачиваясь к стойке, чтобы помочь.

Билли, зубы которого были такими же белыми, как и его рубашка, а волосы еще золотистее, чем запомнила Кэйт, закончил разливать напитки. Она толкнула Бину локтем:

– Говори же что-нибудь.

– Билли! Сюда, – задыхаясь, крикнула Бина. Вероятно, ему послышалась неотложность в ее голосе, поскольку он тотчас же подошел.

– Что для вас, леди? – спросил он, сияя в высшей степени совершенной, деловой улыбкой.

Кэйт отвернулась, но слишком поздно. Билли смотрел ей прямо в лицо, и то ли ей показалось, то ли на самом деле его глаза широко распахнулись, он явно пытался вспомнить ее. Кэйт снова толкнула Бину локтем.

– Два кувшина «Ширли Темплс» и пиво, – выпалила Бина и сразу густо покраснела.

– Уже лучше, но неэффективно, – тихо сказала Кэйт Бине, которая буквально застыла с деланной улыбкой и выпученными глазами.

Билли, чуть прищурив глаза, рассматривал лицо Кэйт, но она старательно блюла свою неотразимую бледность.

– Это для целого стола получивших работу шоферов и одного пьяного? – спросил он, осклабившись. Он не обратил внимания на смущенное хихиканье Бины и посмотрел прямо на Кэйт.

– Это два кувшина пива и один «Ширли Темплс», – парировала Кэйт без затей.

Билли не мог оторвать глаз от Кэйт.

– Рискую повторить клише, – начал он, – мы не встречались раньше?

– Думаю, вы видели мою подругу Бину. На свадьбе Банни и Арни, – ответила Кэйт. – Бина, это Билли.

Она обратила внимание, что Билли даже не взглянул в сторону Бины и еще пристальнее смотрел на нее. Ее лицо горело под его взглядом.

– Приятно встретить вас, – сказал Билли в адрес Бины, лишь кивнув в ее сторону. – Но вы и я, – продолжал он, все еще в упор глядя на Кэйт, – мы встречались…

– Бина тоже живет здесь, в Бруклине, – прервала его Кэйт, отведя взгляд и сфокусировав его на подруге.

– О, правда? Поблизости? – спросил Билли, взглянув на Бину в первый раз.

– Да, почти. В Парк-Слоуп, – ответила Бина в сильном волнении.

Билли принялся наливать в кружки пиво.

– Эй, это большая разница – Парк-Слоуп и Вильямсбург, Рина.

– Бина, ее зовут Бина, – поправила Кэйт.

Билли пожал плечами и поставил поднос с напитками. Кэйт взяла поднос и подтолкнула Бину к столу, где сидела остальная компания.

– Это был он! – воскликнула Бина.

– Кто? – лукаво спросил Эллиот.

–  Он! – завизжала она.

– Мэл Гибсон? – спросила Бев, включаясь в игру.

– Билл Клинтон? – присоединилась Барби.

– Это был Билли, – сказала Кэйт, садясь рядом с Эллиотом, – но он не проявил ни малейшего интереса.

Эллиот изобразил гримасу. Было ясно, что Бине нужно помогать всеми возможными способами.

– Вот ваши кружки, леди, – сказала Кэйт, ставя поднос. – Мне нужен умывальник.

Она направилась сквозь толпу к маленькой туалетной комнате с единственной кабинкой. Там было неожиданно чисто. Она едва успела войти, как услышала два голоса прямо за дверью.

– Эй, ты заметил, как эта рыженькая посмотрела на меня? – сказал первый. Это был низкий голос, хриплый и гортанный – голос бармена постарше, которого, как запомнила Кэйт, посетители называли Питом. – Дружище, она классная! Ты видел глаза этой девчонки? И у нее есть еще парочка замечательных вещей, – и он непристойно заржал.

– Какую рыжую? – И Кэйт тут же узнала второй голос: Билли Нолан.

– Ту, что ушла с теми двумя кружками пива.

– Она смотрела не на тебя, – сказал он со слабо скрываемым презрением.

– Знаешь, – ворчал Пит. – Ты все принимаешь на свой счет, но порой не замечаешь тонкостей. Ей нужен я.

Кэйт услышала тяжелый вздох Билли, потом оба на некоторое время притихли. Билли прервал молчание:

– Сьюзи заходила сегодня.

– Черт! – воскликнул Пит. – А я не видел ее. Такая темпераментная была, черт возьми! Почему ты бросил ее?

– Не знаю, – ответил Билли. – А теперь она приходит и говорит мне, что…

– Можешь не продолжать, – перебил Пит, – она обручена, верно?

– Откуда тебе известно? – спросил Билли.

– Билли, дружище, подумай. Я не знаю, как это тебе удается, но, если ты хоть раз встречаешься с этими женщинами, они превращаются в подобие брачных мотелей с тараканами. Другие парни регистрируются, но не могут оставить номер.

Кэйт была сражена наповал, и не желала слушать дальше. Она спустила воду, помыла руки и нажала кнопку сушилки, но все равно ей было слышно, о чем дальше говорили мужчины.

– Обычно это меня не задевает, – сказал Билли, – но несколько недель назад я был на свадьбе Арни и вдруг понял, что я чуть ли не единственный холостой парень из всех моих друзей.

– Ты же бармен, – сказал Пит. – Барменам лучше быть холостяками. Ты не из тех, кто женится. Между прочим, а что с Тиной?

Кэйт достаточно наслушалась. Она быстро открыла дверь, надеясь успеть добраться до стола раньше, чем Билли со своим товарищем закончат свой небольшой перерыв, но было уже поздно. Только она вышла в проход между туалетами, как столкнулась с Билли Ноланом лицом к лицу.

– А! Постой-ка, Рыжая, – сказал он, пытаясь следовать за ней. Она его проигнорировала.

В узком проходе какой-то парень, проходя мимо, толкнул ее прямо к Билли. Он придержал ее руками за плечи и посмотрел на проходившего посетителя.

– Эй, смотри, куда идешь! – крикнул Билли. Потом снова взглянул на Кэйт.  Je pense…,– он запнулся. – Je nʼoubliez pas [22]22
  Я думаю… Я не забываете ( искаж. франц.).


[Закрыть], – продолжил Билли, переходя на французский.

«Что с парнем и его французским?» – подумала Кэйт.

– Я вас тоже не забыла, – созналась она, но лишь для того, чтобы отделаться.

– Правильно. Мы беседовали на философские темы. Я всегда люблю сочетать Сартра и свадьбы, – добавил он, и Кэйт не смогла подавить улыбку, хотя и старалась. Этот парень невероятно самоуверен. И как заманить его встречаться с Биной? – Так что же вы делаете на этом берегу реки? – спросил Билли.

– Пришла выпить с друзьями в том уголке, – отвечала Кэйт, указывая на их столик.

Тут Пит схватил Билли сзади за плечо.

– Эй, Билл, забудь о любовных подвигах. Посетители ждут.

Кэйт покраснела против воли, разозлившись на слово «подвиги».

– Увидимся, – сказала она, выдавив из себя милую улыбку.

Она вернулась к столу в надежде, что крючок закинут. И действительно, как только их стаканы опустели и Барби освежила Бине помаду на губах, Билли возник у их стола с кружками пива в каждой руке.

– Добро пожаловать в бар «Барбер», – сказал он, ставя кружки. Он улыбался Кэйт: – Значит, вы не обманывали, рассказывая о своей команде на той свадьбе?

Все за столом уставились на Кэйт. Она никому не говорила о маленьком па-де-де на террасе и теперь пожалела об этом. Через стол она заметила, как Бев толкнула Бину локтем в бок.

– Похоже, Билли, – крикнула Банни, – дела идут хорошо.

– У вас настоящее столпотворение, – одобрительно заметила Бев. – И танцы.

– Да, – сказал Билли и снова посмотрел на Кэйт.

– Мы изобразим немножко хоки-поки.

– Разве у тебя сегодня не свободный вечер? – спросила Бев.

– Да, обычно по субботам. Но один из парней позвонил, что заболел. К счастью, я был здесь и смог встретить вас, мои красавицы, – ответил Билли.

Покрывая обычный шум, Пит, пузатый бармен постарше, крикнул:

– Эй, Билли! Это не театр одного актера. Где Джоди?

Билли не обернулся. Банни, заметно расстроенная, схватила его за руку.

– Это моя подруга Бина, – сказала она. – Вам двоим нужно обязательно познакомиться.

Билли на некоторое время задержал на Бине безучастный взгляд.

– Да. Рад видеть вас, – и он опять повернулся к Кэйт, которая сама уже была в отчаянии.

– Не хотите с Биной и со мной сыграть в боулинг в следующую пятницу? – спросила она.

Он моргнул, потом улыбнулся:

– Я ни за что б не догадался, что вы созданы для боулинга, – сказал он.

Барби, всегда наготове, всучила ему в руку кусок бумаги с нацарапанным на нем номером телефона Бины.

– Вот, – сказала она, – позвони Бине, и вы договоритесь. Она отвечает за все походы в боулинг вместе с Кэйт.

Раздался еще один окрик со стороны стойки, и на этот раз Билли обернулся.

– Иду, – сказал он, одарив всех ослепительной улыбкой, прежде чем раствориться в толпе.

– Бог мой! – сказал Брайс. – Он прекрасен. Могу я тоже пойти?

Эллиот удостоил его выразительным взглядом, затем повернулся к Кэйт и посмотрел на нее еще выразительнее. Однако не успел он что-либо сказать, как Бев принялась обмениваться шлепками пятерней со всеми за столом. «Дальше, – подумалось Кэйт, – они начнут изображать волну».

– Классная работа, – сказала Барби, шлепнув по ладони Кэйт.

– Хороший ход, – согласилась Банни.

– Полагаю, что он подумал, будто идет с тобой, Кэйт, – заметил Брайс.

– Ну, – сказала она для всех, – он подумает иначе, когда увидит Майкла. К тому же у него есть телефон Бины.

– Спасибо, Кэти, – сказала Бина, выглядевшая совсем изможденной. Кэйт ответила улыбкой, хотя размышляла о том, как сказать Майклу о перспективе поиграть в боулинг в следующую пятницу.