Текст книги "Самое обыкновенное чудо (СИ)"
Автор книги: Ольга Бондаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
– Лежи, – как-то прижал он её к себе, – ты видишь, Савенок уже уснул, пока ты собиралась встать.
– А если нет? – тревожилась женщина.
– Позовет еще. Ему просто, как и мне, надо проверить, чтобы ты была рядом. Помнит ведь где-то подсознательно, как ты от нас уехала, бросила...
– Леня, – оправдывалась Лара, – если бы вы не приехали сюда, я бы все равно вас разыскала... Я уже собиралась ехать в П-ск прямо на второй день после возвращения от Марии Георгиевны и Якова Петровича. Но мне повезло, ты приехал сюда...Ой, Савва! Он опять меня зовет.
Мальчик опять проговорил:
– Лаля...
Женщина пыталась метнуться к нему. Но сильная рука мужчины не дала этого сделать. А малыш спал. И Лариса вместо того, чтобы вскакивать, научилась отвечать: "Спи, сынок, спи, я здесь". Только теперь она моментально поворачивалась на любой звук из кроватки.
Все они были обычными счастливыми людьми. Возле их счастья потихоньку грелась и немолодая чета Вольциньеров. Фрида продолжала пытаться наладить отношения с Ларой, та её по-прежнему сторонилась, хотя здоровалась, разрешала Савке ходить к дедушке и бабушке, а уж яблок-то мальчишка натаскал целую кучу. Фрида помнила, как Лара любила их. Семен Сергеевич просил жену не рассказывать Ларисе про то, что Яков Петрович – его сын.
– Почему? – подняла все еще красивые брови жена.
– Тогда Лара меня возненавидит окончательно, – пояснил он. – За то, что я не сказал тебе правды.
– Значит, пусть меня ненавидит, – горько ответила жена. – Хорошо же ты придумал.
Семен Сергеевич замолчал, он не знал, что ответить.
– Давай расскажем Ларисе, что ты помогал всегда тайком от меня Катюше: на учебу давал, на свадьбу, – предлагала жена.
– Лара знает, наверно, – отвечал муж. – По крайней мере, догадывается.
– А про квартиру? – спросила Фрида. – Ведь это ты купил трехкомнатную, а не Яша. Это ты не дал продать Левочкину квартиру. Я ведь знаю, что ты и к Генриетте ходил, чтобы Леню взяли на работу в больницу. И с жильем для Лени тоже ты придумал, чтобы рядом поселить Ларису и доктора с сыном...
– Это не я придумал, это Яшка сюда направил Ковалева, поближе к Ларисе, я только с Генриеттой поговорил и служебное жилье организовал...
– Заплатил и за однокомнатную квартиру, – уточнила Фрида. – Вот, видишь, сколько ты помогал, простит тебя наша внучка за это. Давай расскажем все ей. И мне будет легче на душе. Она тогда быстрее забудет, что сделала я.
– Не надо, – отвечал Семен Сергеевич, – пусть Лара нас простит просто так. Мы же любим её. Тогда и Катюшина душа не будет на нас в обиде.
– Да, но ты не видел глаз умершей Катюши...
Как всегда этот разговор ни к чему не привел. В этот раз его оборвал важный маленький человечек – Савка, к тому времени любимый правнук бабы Фриды и деда Семена. Он стучал лопаткой им в дверь – пришел в гости. Савка давно повадился сбегать от Лары, чтобы получить что-нибудь вкусненькое от бабы Фриды и поиграть в яркий красивый паровозик, что стоял на комоде, бабушка и дедушка бережно хранили. Когда-то этот паровозик очень любил маленький дедушка Лева. Бабушка никому не давала этой игрушки, только Савке. Мальчик просто влюбился в паровозик, катал его по полу, ставил в гараж, построенный из стула, дудел, прижимал к себе, гладил и каждый раз очень с большим сожалением ставил на старинный комод. А сегодня бабушка неожиданно сказала:
– Бери паровозик к себе домой, Саввушка, бери, мой мальчик. Левочка ничего бы не пожалел для своего первого внука, а я, старая дура, лишаю малыша радости. Бери. Это тебе подарок от дедушки Левочки, – она вытерла одинокую слезу, что бежала по щеке и глянула на мужа.
Семен Сергеевич одобрительно кивнул. Савка пришел домой счастливый. К груди он прижимал яркий веселый паровозик. Лара встревожено ахнула:
– Саввушка! Откуда это? Ты зачем принес паровозик? Кто тебе разрешил? Это же папин, – пояснила она Леониду. – Бабушка его столько лет хранила. Даже мне не давала. Ты зачем взял? Савушка, сынок, надо отнести назад. Бабушка расстроится.
– Нет! Мне баба сама дала, – ответил важно мальчик. – Это мой паровозик. Савва будет играть с паровозиком.
Мальчик сел на пол и загудел, его паровозик ехал к маме Лале.
– Леня! Что делать? – встревоженная Лариса метнулась к мужу. – Надо обязательно отдать. Бабушка очень расстроится...
– Лара, Савка никогда ничего не берет без спросу, – ответил Леонид. – Может, ему дали. Сходи, узнай!
– Нет, Леня, ты знаешь, я не могу туда пойти, – ответила женщина.
– Позвони по телефону.
– Нет, Леня! Нет!
Леонид, глядя на взволнованное лицо жены, засмеялся и сказал:
– Ладно, пойду, узнаю. Меня вообще-то звал к себе Семен Сергеевич. Я обещал. Сынок, пойдешь со мной.
Но Савка не ответил, он сосредоточенно пыхтел на ковре, нагружая паровоз кубиками. Игрушку он так и не дал взять Леониду.
Вернулся Леонид не скоро. Лара несколько раз тянула руку к телефону, чтобы набрать номер бабушки – Леонид не взял мобильник, он уходил ненадолго – но так и не смогла. Муж вернулся часа через два, веселый, в хорошем настроении, сказал, что больше всех любит Ларку, что дедушка и бабушка велели им пожениться, и завалился спать.
– Леня, ты там пил? – удивилась Лара.
– Немножко. Домашней настоечки.
– Самогоночки? – поправила Лариса.
– Ага, – согласился мужчина. – На кедровых орешках. Ой, Ларка, это вещь. Ну, Фрида Христиановна, ну мастерица.
– Ты про паровозик спросил? – волновалась женщина.
– Спросил. Отдали его Савке. Просто он, как его дедушка, также играет, возит, дудит, в гараж ставит. Вот и отдали. Савка им все-таки правнук, так бабушка Фрида сказала. И не забудь: в загс прямо завтра идем, – пробормотал мужчина и уснул.
– Правнук, – повторила Лариса, а потом улыбнулась: – Нам надо пожениться. В загс прямо завтра. Ну и хорошо! Тогда Саввушка будет навсегда моим. И Леня тоже. Хотя они и так мои навсегда.
Лара пыталась разобраться в своих чувствах к бабушке и дедушке. Обида все еще жгла сердце. Но, глядя на Савку, который лег спать с паровозиком, очень была благодарна, что её мальчику подарили приглянувшуюся игрушку.
– Папка бы мой, конечно, рад был, он бы, ни минуты не задумываясь, подарил бы Савве игрушку, – подумала она. – Ведь меня он любил, очень любил. Хотя, может, и права бабушка, я и не его дочь. Я, в самом деле, похожа на Якова Петровича... Нет! Это невозможно! Мой папа – это папа, а не Яков Петрович, – и мысли женщины перекинулись на беспокоивший её в последнее время вопрос: – И почему так долго не звонит и не отвечает на звонки Яков Петрович и Мария Георгиевна. Ох, неспокойно мне. Может, что случилось? Вдруг кто из них заболел? Как бы узнать?
Леонид в тот вечер очень хорошо посидел в гостях с Семеном Сергеевичем. Фрида быстро накрыла стол. Дед Лары обрадовался приходу зятя, так он называл Леонида, быстро отодвинул бумаги, над которыми сосредоточенно думал уже несколько дней.
– Да выкинь ты это завещание, – в сердцах посоветовала неделю назад жена. – Обойдемся без этих денег. Больше мороки только.
– Нет, Фрида, я все равно переиграю твоего отца, – ответил муж. – Найду лазейку в его завещании.
– Я тебе это надо? – тихо произнесла жена. – Сема, что ворошить тени прошлого. Оставь завещание, не надо себя мучить.
– Надо, – ответил муж.
Он уже несколько раз перечитывал завещание старого Вольциньера, в котором было написано, что наследником его денег является первый правнук Семена Сергеевича, но он должен носить фамилию Ковалев, как Семен до женитьбы.
В тот вечер Леонид узнал историю семьи Вольциньеров, узнал что отцом Фриды является Христиан Вольциньер, бывший чекист. Леонид неожиданно вспомнил, что встречался с ним в П-ке, это был вредный старикашка, что ходил и шарил злыми пронзительными глазами по госпиталю, выискивая непорядок, вспомнил, как, желая причинить боль, Христиан сообщил неприглядную правду о Витке. Но мужчина не стал этого рассказывать Лариным дедушке и бабушке, только подумал:
– Нет, Ларка не из этого рода, это точно, она совсем не похожа на Вольциньеров, ни характером, ни внешностью, только глаза, как у бабушки... А Фрида тоже не похожа на своего отца...Ну абсолютно ничего в этой женщине нет от бывшего всесильного чекиста. Она ведь добрая. Вся её беда, что очень любила сына...
– Лень! Да меня ты не слушаешь, – донеслись слова Семена Сергеевича, который говорил о завещании своего тестя.
– Слушаю, – отозвался мужчина, у которого приятно запело в голове после третьей рюмки кедровой настойки.
– Старый Христиан сделал последнюю гадость мне под конец жизни, – говорил Семен Сергеевич. – Такое завещание написал, как в пословице: близок локоток, а не укусишь... Через два года его деньги отойдут государству.
– И Бог с ними, – сказала Фрида. – У нас есть средства. Ты, Сем, все-таки скажи Лене... Всю правду до конца расскажи.
– Про что? – не понял муж.
– Леня нам зять. Пусть знает, что Лара – наша наследница. Расскажи Лене про грехи своей молодости, про Яшу, раз уж боишься сказать Ларисе.
И тут впервые Семена Сергеевича пронзила мысль. Такая неожиданная, такая простая. Он даже засмеялся, когда сообразил, как просчитался старый Христиан. Но пока не высказал своих мыслей.
– Что смеешься? – не поняла Фрида?
Но пока муж не стал ничего говорить.
– А вот думаю, Фрида, не пора ли приструнить нашего зятя и спросить: доколе он с нашей внучкой во грехе будет жить. Так, Леонид, отвечай, когда поженитесь с Лариской? И мальчишку пусть Ларка усыновит, – неожиданно выдал Семен Сергеевич.
– Да, – поддержала и Фрида. – Леня. Насколько бы было спокойнее, если бы вы с Ларочкой поженились.
– Я всегда за, – согласился повеселевший от настойки Леонид. – Сегодня же приду, стукну кулаком по столу и скажу: "Ларка, собирайся, немедленно бежим в загс!"
За это еще выпили. После Семен Сергеевич рассказал всю правду про Анюту, про семью Дерюгиных.
– Вот оно что! – проговорил Леонид, – вот чем объясняется сходство Ларисы и Якова Петровича. Я же ведь грешным делом поверил, что она может быть его дочерью.
– Ты что, Леня? – сердито ответила Фрида Христиановна, – Лара наша. Левочкина она девочка. Ты уж больше этого никогда не повторяй. Хватит моих грехов... Хватит сплетен.
– Сплетен, точно, хватит, – согласился Леонид, вспомнив, как ревновал Ларису к Дерюгину. – Яков Петрович – дядя Лары, так получается.
– Так, – вздохнула Фрида.
Леонид ушел.
– Фрида, – весело сказал муж после ухода Леонида. – А ведь Леня – Ковалев.
– Ну и что? Это тебе настойка кедровая подсказала?
– Нет, настойка подсказала, что им надо обязательно пожениться. И побыстрее, – Семен Сергеевич был приятно оживлен.
– Я согласна, – протянула жена. – Но почему это тебя так сегодня стало задевать? Именно сегодня?
– И у них есть Савка.
– Ну и что?
– Все просто замечательно, Фрида.... Надо просто обязательно настоять на том, чтобы наши внуки поженились.
– Надо. Но почему ты так заторопился?
– Чтобы Лариса усыновила Савенка.
– Это надо, – согласилась жена. – Пусть мама будет у мальчика настоящая и по всем документам.
– И получается, что наш с тобой первый правнук Савва Леонидович Ковалев. Нигде не написал старый Вольциньер, что нельзя усыновлять детей, – смеялся Семен Сергеевич. – Савке отойдут деньги твоего отца.
– А ведь и правда, – обрадовалась и Фрида.
Но все планы насчет Леонида и Лары пришлось отодвинуть, потому что пропал генерал Дерюгин, и Лара с Леонидом уехали его разыскивать.
Несчастье.
Леонид уже давно спокойно относился к телефонным переговорам жены и Дерюгина. Но в один момент они оборвались. Молчал телефон Якова Петровича, молчал телефон Марии Георгиевны. Лара звонила Ивану, тот не стал говорить с ней, сказал, что связи с отцом и матерью никакой не поддерживает. И вдруг спустя месяц в обзоре передач «Чрезвычайное происшествие» за месяц мелькнуло сообщение, что генерал Дерюгин сильно пострадал в дорожной катастрофе. Пьяный подонок летел вслепую на строй солдат, идущих по дороге. Генерал Дерюгин, спасая молоденьких парнишек, на своей генеральской машине пытался остановить невменяемого водителя, помчался на него в лобовую. Встречную машину откинуло в кювет. Солдатики не пострадали, жив остался и обкурившийся виновник аварии, только тяжело был ранен генерал Дерюгин Яков Петрович. С ужасом видела по телевизору Лариса любительскую съемку, как уносят залитого кровью Якова Петровича, живого или нет, она не могла понять. В передаче об этом ничего не сказали. С тех пор и молчит Яков Петрович. Лара бросилась звонить Ваньке, тот процедил, что отчим его не интересует, он не знает, где Дерюгин.
– Неужели ты не знал про аварию? – кричала Лариса.
– Знал, ну и что. Дерюгин мне не отец.
– Скажи тогда, где Мария Георгиевна? – кричала Лариса.
– Тебе не все равно? – издевательски ответил Ванька и отключился.
Больше трубку он не брал. Просто блокировал телефон. Лариса так ничего и не могла выяснить. Оставив Савку на попечение Генриетты Ивановны, расцеловав несчетное количество раз своего мальчика, она и Леонид вылетели на первом же самолете в Св-ск, чтобы попытаться на месте узнать, что с Яковом Петровичем, жив ли он, и как чувствует себя после этого несчастья Мария Георгиевна. Семен Сергеевич дал Леониду банковскую карточку с крупной суммой денег для непредвиденных расходов и просил держать его в курсе событий. Леонид взял карточку, он уже знал, что Дерюгин Яков Петрович – внебрачный сын Семена Сергеевича, но Ларе пока не успел рассказать. Фрида робко заикнулась, чтобы малыша оставили с ними, но Лара решительно сказала: "Нет!" Никак не могла Лариса до конца простить чету Вольциньеров.
В Св-ке Леонид предложил сразу обратиться в часть, где служил Яков Петрович, или же, если он на пенсии, можно попытаться узнать о нем через пенсионный отдел военкомата.
– Конечно, Леня, – согласилась женщина. – Но давай съездим к Якову Петровичу домой и на дачу. Может, там они?
– Вряд ли, – протянул Леонид. – Ведь они не отвечают на наши звонки.
В большой генеральской квартире никого не было. Только мрачно глядела на незваных посетителей новая массивная железная дверь. Соседей спрашивать смысла не было, в этом элитном доме они просто не общались между собой. Поэтому Мария Георгиевна предпочитала жить на даче. Леонид и Лариса направились туда.
– Я уверена, просто чувствую, что нет там ни Марии Георгиевны, ни Якова Петровича, – говорила Лариса, но не отступила от решения проверить дачу.
Уже вечерело, когда они добрались до знакомого большого дома. Кое-где в окнах горел свет. Но Лариса заволновалась еще больше.
– Ну что ты? – успокаивал её муж. – Видишь, свет горит. Значит, кто-то живет.
– А занавески видишь? – отвечала Лара. – Неровные, неряшливо задернуты. Мария Георгиевна такого бы не позволила. Это не она здесь живет.
– Может, Мария Георгиевна где-нибудь с Яковом Петровичем?
– А кто здесь?
– Ванька, наверно.
Леонид просил Лару не горячиться, вежливо поговорить с бывшим мужем, если на даче живет он.
– Я тебя знаю, налетишь, как ураган, – говорил он, – обругаешь, обвинишь во всех грехах... Не станешь слушать, как Фриду Христиановну и Семена Сергеевича.
– Ладно, Лень, я постараюсь, – согласилась Лара. – Но я просто уверена, что без Ваньки тут не обошлось.
Она решительно позвонила в калитку. Дверь им открыла Витка. Войти не пригласила. Сама вышла за ворота.
– Ларка! Опять ты? – без тени смущения заявила Витка. – Ваньку хочешь вернуть? Не дам. Он мой.
– Ты все с Ванькой живешь? – удивилась Лара. – Зачем ты ему?
– А со мной любой мужик живет, – издевательски прищурилась Витка. – Я же не дохлая рыба в постели, как некоторые. Любого заведу. Так, Леньчик? Ты не за мной ли приехал? Так не поеду, не надейся. Мне и здесь хорошо.
Леонид не ответил, проигнорировал вопрос.
– Ой, какие люди, – раздался голос вышедшего Ивана. – Проходите, раз уж пришли полюбоваться на наше с Викторией счастье.
Леонид и Лара зашли. В богатом загородном доме Дерюгиных хозяйкой ходила теперь Витка. Не было уже прежнего уюта, все было в пыли и запустении. Лара вспомнила избалованного чистотой и уютом Ивана. Что-то здесь было не то. Почему эти двое не расстались? Гомосексуалист и темпераментная баба?
– Зачем тебе такая хозяйка? – спросила женщина бывшего мужа. – Посмотри, какая грязь. Ты же чистоту всегда любил.
Иван не ответил и с наглой ухмылкой предложил Ларе навести порядок, как в былые времена.
– Не нравится, можешь сама здесь все вылизать, – вторила ему и Витка. – По старой памяти. Во имя прежнего старого любовника.
– Господи, ничего не понимаю, – думала Лариса. – Неужели с Виткой Ванька забыл про свои гомосексуальные наклонности. Не дай Боже, она Леню у меня уведет. Вон как стреляет глазами. А про Савку даже не спросила. И пусть не спрашивает. Вдруг опять претензии предъявит. А это мой и только мой мальчик.
Испуганная этой мыслью, женщина отбросила все вступления и разозлилась. Она забыла все предупреждения Леонида.
– Говори, куда дел Якова Петровича, – Лариса со злостью смотрела на бывшего мужа, ей хотелось разорвать его.
– Похоронил, – ухмыльнулся Ванька, – Не знаешь разве? Скончался наш генерал-лейтенант Дерюгин, совершив героический подвиг... Старый осел! А впрочем, что Бог ни делает, все к лучшему... мои денежки теперь.
– Не было сообщения о смерти генерала Дерюгина, – Лара злилась не на шутку. – Ты врешь, Яков Петрович жив.
– А для тебя мертв. Кто ты такая? Внебрачная дочь моего второго папеньки? Это доказать еще надо!
Спокойно заговорил Леонид.
– Завтра мы с Ларой идем в часть, где служил последние дни Яков Петрович, если надо, обращаемся в Министерство обороны и интересуемся судьбой генерала Дерюгина.
– Ага, так вам все и сообщили, – Ванька был спокоен.
– А мы по пути прихватим какую-нибудь борзую журналистку, типа Ариадны Говорковой. Уж она не отступит, она сплетни любит. Заодно про тебя и Витку такого наворочает. Замечательное шоу будет.
Иван задумался. Потом нехотя выдавил:
– Я скажу, где папочка, но при условии, что все денежки отойдут мне. Ты, Ларка, наследница по завещанию. Заранее напишешь отказ от наследства в мою пользу, юридически заверенный...
– Нет, – ответил Леонид, – не пойдет. Не будет Лариса ничего писать. Мы с тобой торговаться не будем. Никаких условий с твоей стороны. Ты так скажешь, куда дел Якова Петровича.
– Тогда зовите свою Ариадну Говоркову, – нахально ответил Ванька и подумал: – Я больше не служу, не военный человек. Скандалов не боюсь. А что я голубой... Прошло то время, когда это скрывали... Я вообще скоро уеду за границу. Вот только деньги все приберу себе.
– Да ты не сын, ты подлец первостепенный. Где Мария Георгиевна? – не отступала Лара. – Она все-таки тебе мать! Её-то куда дел?
Ванька фальшиво погрустнел:
– Мама умерла. У неё всегда было слабое здоровье. Услышала про несчастье с папочкой и скончалась сразу, на месте...Обширный инфаркт...
И Лара в первую минуту поверила. Но Ванька отказался сказать, где похоронена мать, и червячок сомнения опять вполз в душу Лары.
– Да развеял я её прах, кремировали маму, – отвечал Иван, – она так просила... Вот и спустил содержимое урны в воду... Встал по-над речкой и по ветру, по ветру... А урну выбросил там же.
– Ну, Ванька, если наврал, я тебя разорву самолично вот этими руками, – пригрозила Лариса.
– Не разорвешь, – пропела Витка, – отвечать тебе придется, тебя в тюрьму могут посадить, и тогда ваш Саввочка без мамочки жить будет.
– Ох, ты и стерва, – только и сказала Лара. – Пойдем, Леня, нам здесь делать нечего. Ты посмотри, как они спелись. Два негодяя.
– Леньчик, – Витка неожиданно перегородила дорогу бывшему мужу, – ты куда? Оставайся. Вспомним прошлое. Я женщина горячая, ночку проведем вместе. Удовольствие получишь. Ванька ревновать не будет. Так, Вань? Мы с ним неревнивые. Он...он... он на своей половине, я на своей. Все довольны.
Глаза красивой Виктории смотрели в сторону Ларисы, ей хотелось причинить боль этой женщине, которую все любили.
– Да на кой черт ты мне нужна? – брезгливо засмеялся Леонид, обходя бывшую жену. – Через тебя не один полк прошел уже, наверно.
– Зато я красивая и темпераментная, не то, что некоторые дохлые рыбы...
Витка стрельнула глазами в сторону Лары. Лариса медленно бледнела.
– Леньчик, ты прекрасно знаешь, что я в сексе непревзойденный мастер, – пела Витка, не слыша про полк и красноречиво обводя руками свою фигуру. – Не то, что твоя рыба Лариса. Я знаю, мне Ванька рассказывал, она, как бревно в постели....
Леонид глянул на напряженную Лару, которую унижала нахально-вызывающая Витку, на нагло ухмыляющегося Ивана, довольного унижением бывшей жены, и заговорил ядовито-насмешливым тоном:
– Слушай, Витка, кто сказал, что ты темпераментная? Сама подумай. Это не Лара, а ты живешь с гомосексуалистом. У тебя, кажется, наступила проблема с сексом. Я догадываюсь, наверно, опять какую болезнь подцепила? Похуже гонореи?
Неожиданно Витка вздрогнула при этих словах. Бывший её муж продолжал:
– А, скорее всего, Иван сам с тобой не спит и к другим не пускает, зачем ему эта грязь в доме, поэтому ты на всех готова броситься, кто в штанах. Даже на меня! Не дождешься! Кстати, я Ваньку понимаю, почему у вас раздельные половины: во мне ты всегда вызывала отвращение. Так что помолчи лучше, машина грубого секса. Лара в отличие от тебя ушла к нормальному мужику, который любит женщин, а не мужчин... И я живу с замечательной женщиной, не склонной к садомазохизму и разврату... Что, Иван, еще она не предлагала тебе разнообразить любовные игры, третьего пригласить? А ты, Виктория, свою распущенность, темперамент и мазохизм не путай. Ивану-то рассказала о своих пристрастиях? Плеточку ему вручила уже? А наручники? Интересная парочка из вас получилась, я как медик говорю: гомосексуалист и мазохистка...
Виктория застыла с раскрытым ртом: она не ожидала от воспитанного Леонида такой речи. Все ведь сказал, все секреты выдал. Ванька – не Леонид, равнодушно не посмотрит, хоть и плевать ему на Витку. А Ванька медленно наливался багровой краской.
– Ты ему все рассказала про меня? – его тяжелый взгляд уперся в Ларису. – Какое ты имела право?
– А я, Ванечка, науке подлости у тебя и Виктории училась, – ответила женщина. – Пойдем отсюда, Леня.
– Я у вас отсужу Савку, – в бессильной ярости крикнула вслед Виктория. – Я знаю, чего вы боитесь.
Словно от удара вздрогнула Лариса. Но Леонид обнял её, глянул на Викторию: "Не забудь, у меня на руках решение суда, где ты заявляешь, что сын тебе не нужен. Не отдадут тебе Савку. Никогда! А если я еще предоставлю все заключения медиков о твоих заболеваниях вследствие твоей распущенности. Вылечись сначала..." Виктория осеклась. Ванька брезгливо от неё отодвинулся. Лариса с Леонидом сели в ждущее их такси и уехали. Они не слышали, как Витка орала Ваньке:
– Это правда, что сказал Ленька?
– Что?
– Что ты голубой?
– Ну, правда!
– Теперь я знаю, почему ты ко мне заходил полгода назад... И при этом никуда меня не выпускаешь...
– Заткнись и вспомни, кто подхватил ВИЧ-инфекцию, – грубо ответил ей Иван. – Думаешь, я не догадался, чем тебя пугает Ленька.
– Он еще не знает про ВИЧ... Ты бы со мной спал чаще, не было бы у меня этой проблемы...И сейчас под стражу посадил. А мне мужчина всегда нужен.
– Нечего заражать людей.
– Тогда сам изволь... Презервативы есть...
– Чтобы я с тобой в одну постель лег? Ты забыла, что я голубой! Ларка в отличие от тебя сразу догадалась и оставила меня в покое. А ты дура! Будешь до смерти выполнять мои условия. Мы еще пока не получили моих денег. И запомни, мне твой сопливый пащенок не нужен. Даже не заикайся. А что теперь знаешь про меня правду, это к лучшему. Не суйся в мою постель. Не с презервативом, ни без него! Надоела ты мне. Надо бы выгнать тебя. Сам удивляюсь, почему я такой добрый, терплю тебя.
– Это потому, Ванечка, – пропела пришедшая в себя Витка, – что я знаю правду о твоей мамочке. Выгонишь, вместе сядем в тюрьму.
Ванька не ответил. Потому что права была Виктория.
В гостинице, где остановились Лара и Леонид, потому что уже было поздно, женщина заплакала.
– Ленечка! Но почему все так плохо? Вдруг Витка поедет, пока мы ищем Якова Петровича, и украдет Савку.
– Не позволим, и к Генриетте просто так не прорвешься, – ответил мужчина. – Сама видела, какой псина по двору бегает. Так что Савка наш. У него одна мать – ты. Лариса, нам давно пора пожениться. Потом ты усыновишь Савву. У мальчика будут новые документы. В свидетельстве о рождении будет записано, что его мать – Ковалева Лариса Львовна. Никогда больше Витка не предъявит на него претензий. Понимаешь, никогда.
– А это возможно? Ну, чтобы Саввочка был моим по всем документам?
– Слушай, Ларка, – слегка обиделся Леонид, – ты бы хоть чуть-чуть обрадовалась другим словам – про нашу женитьбу, а ты про Савку все. Я ведь тоже люблю тебя.
Лариса несколько смутилась.
– Я рада, Ленечка. Очень рада. Знал бы ты, Ленечка, как я тебя люблю! – она вытерла слезы, обняла Леонида, ласково улыбнулась. – Лень, ты только не смейся. Но я сейчас тебе все скажу, все-все. Я тебя очень люблю. Вот ты на работе, я остаюсь с нашим мальчиком, говорю с ним, играю, готовлю обед или еще что, а вспоминаю тебя. Каждую минуту, каждое мгновение, как ты обнял меня, как целовал. Тебя нет, и я скучаю. Я хочу, чтобы ты всегда был рядом, чтобы обнимал меня. Я очень хочу быть твоей женой. Лень, это звучит смешно, но только с тобой я стала женщиной. И кажется, порочной, – руки женщины чутко бежали по телу мужчины, не уставая наслаждаться прикосновениями. – Я скоро стану такой, как Витка, буду бросаться на тебя.
– На меня можно, на других нельзя. Я ревнивый. А ты, Ларка, – уверенно произнес мужчина, – ты самая лучшая женщина, ты моя женщина. Бог создавал нас из одной глины, потом разделил, но мы нашли друг друга и опять одно целое. Все, молчи.
Он закрыл ей рот поцелуем. Они забыли обо всем, даря друг другу радость.
– Ларка, моя жена, моя половина, – шептал Леонид.
– Не отдам никому, – повторяла Лара, – мой и только мой. Леня и Савка.
Ночь пробежала незаметно.
На следующий день Лара и Леонид стали разыскать генерала. Решили начать с пенсионного отдела военкомата. Все-таки, так сказал Леонид, скорее всего, Яков Петрович на пенсии после полученных травм.
В военкомате им повезло. Первый, кого они встретили, войдя в здание военкомата, был невысокий военный с приятным веселым лицом.
– Лариска! Чудикова! Какими ветрами? – закричал он и бросился обнимать и целовать женщину.
– Котиков? Денис? – не сразу узнала Лариса, пытаясь увернуться от объятий и поцелуев, виновато глядя на Леонида.
– Он самый, – мужчина был явно рад.
Леонид в недоумении смотрел на эту сцену.
– Как я рад, Ларка, – радостно говорил Денис, уводя их в свой кабинет. – Я тебя сколько лет не видел.
– С института, – ответила женщина.
– Да, с института. Знаешь что, приходи к нам сегодня вечером в гости. Обязательно приходи. Жена моя обрадуется.
Стоящий молча Леонид кашлянул, напоминая о себе.
– Ой, Леня, – виновато спохватилась Лариса, – познакомься, это Денис Котиков...
Женщина замялась, не зная, как продолжить представлять дальше.
– Друг студенческих лет, – продолжил веселый военный.
– А это Леня, – Лара опять замялась.
– Леонид Ковалев! – пришел на помощь мужчина. – Муж, между прочим.
– Да ты не ревнуй, – весело подмигнул Котиков. – Я тоже муж. Муж Ларискиной хорошей подруги. Да ты, Ларка, не знаешь! Вот смотри. Это моя жена. Узнаешь самую интересную девчонку с вашего курса?
Он показал фото, стоявшее на столе. В окружении двух хорошеньких девочек смеялась аристократичная Нина, подружка по студенческим временам, та самая, с которой когда-то Лара ходила разыскивать на дискотеку в военное училище Сашку Яблочко.
– Ты женился на Нине? Она же еще выше меня...– удивилась Лариса и замолчала: Нина была выше Ларисы на полголовы, а уж Котикова она переросла на целую голову.
– Да, Ниночка согласилась стать моей женой, – весело комментировал Денис. – И даже не просила закопать её в ямку во время свадьбы. Так рядом стояла. И нисколько не смущалась. Потому что любит меня в отличие от некоторых.
Лариса сначала покраснела, потом засмеялась:
– Ты и это знаешь?
– Я все знаю! – он повернулся к Леониду. – Твоя жена никогда меня не любила. Смеялась только.
Леонид вновь кашлянул. Лариса вернулась к теме их посещения военкомата.
– Спасибо, Денис, за приглашение, но не получится, наверно. Хотя я очень хотела бы увидеть Нину. Передай ей огромный привет. У меня очень важное дело. Я разыскиваю генерала Дерюгина. Яков Петрович пропал после катастрофы. Дома нет, на даче нет. Больницы в городе мы проверили. Тоже нет. Вот решили обратиться в ваш пенсионный отдел. Может, хоть узнаем, жив он или нет....
Веселый Котиков сразу посерьезнел:
– Да, грустная история, много шума было в нашем городе, – проговорил он. – Сколько солдатских матерей спасибо генералу Дерюгину сказали, Бога молили, чтобы выздоровел... Но не все хорошо у него получилось со здоровьем. Мы не бросили Дерюгина. Мы выбили ему место в одном из лучших интернатов.
– Каких интернатов? – не поняла Лариса. – Ты о чем говоришь? Леня! Это что значит? Якова Петровича в ...
– Дом инвалидов, что ли? – спросил Леонид Котикова. – Туда попал Дерюгин? Там он теперь?
– Я не знаю, я там не был. Этот интернат выбрал приемный сын Дерюгина, капитан Рогожко. Сказал, что он лучший в области и не очень дорогой. Наше ведомство оплачивает его пребывание там...
– А что с Яковом Петровичем? – спросила Лара. – Он не ходит? У него оказали ноги. Или еще что-либо?
– Переломы-то срослись. А вот другое... У него с головой что-то, – ответил честно Котиков. – Жаль. Такой хороший мужик был. Справедливый, честный. Это благодаря ему я сюда попал. И жилье побольше дали. Мне светило назначение в А-ск. Квартиру там мне обещали где-то на окраине и маленькую, однокомнатную. А у нас с Ниной уже две девочки родились. Дерюгин сюда мне предложил, в Св-к. А в А-ск какого-то военврача отправил. Сказал мне, что у него там жена, оттуда родом. А мне здесь с моей Ниной дали сразу двухкомнатную квартиру. Хороший мужик Дерюгин.
Котиков явно любил поговорить.
– Знаешь, Денис, встретимся как-нибудь потом, поговорим, все расскажем, – сразу заторопилась Лара. – Дай мне адрес интерната. Мы поедем к Якову Петровичу. Я должна забрать его оттуда.
– Не могу, – ответил Котиков. – Сын генеральский категорически запретил. Придется вам его спрашивать.
– Ивана что ли? – спросил Леонид.
– Да. Капитан Рогожко.
– Иван Якову Петровичу неродной сын.
– Но других детей нет!
– Есть. Я дочь Дерюгина, – после небольшой заминки произнесла Лара. – Родная.
– Но это другое дело, – обрадовался Денис.
