Текст книги "Самое обыкновенное чудо (СИ)"

Автор книги: Ольга Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

– Не понял, – пробормотал Иван. – Если сам такой, чего меня за это заранее осуждать?

– От СПИДа твой отец умер. Считал, что это ему наказание. Последние дни перед смертью помешался на Боге. Все молился. Боялся, прервется его род. Вот и написал такое завещание.

– А если не будет у меня детей, куда деньги денутся?

– На усмотрение Маши. Она вполне может завещать их кому-нибудь другому. Так что не зли нас. Живи, как хочешь. Мы смирились со всем. А Лару мы не бросим.

– Да что вы все разговоры к Ларке сводите? – чуть ли не заорал Иван.– Она вам роднее меня, что ли?

– Тебе не понять обычных человеческих чувств. Ты сколько жил, одно слово знал: "Дай!" Лара была первая, кто твоей матери от твоего имени подарок привез. Мы любим Ларису. Решай свои проблемы не за её счет. Я тебя предупредил. И не забывай про Семена Сергеевича Вольциньера. Я слышал, ты с ним немного познакомился?

Ванька зло фыркнул и не стал отвечать. Дерюгин поднялся.

– И Ларка знает? – спросил Иван.

– Про что? Про завещание твоего отца?

– Нет, про меня, – пояснил Иван. – Она же была все-таки моей женой.

– Знает, – сказал Дерюгин. – Про тебя знает. Давно знает, ты засветился во время медового месяца. В Турции. А она молчала, даже тебя, дурака, жалела. Выгораживала. Она самая умная из твоих партнеров: и баб, и мужиков. А вот мать все сомневается. Точнее сказать, не хочет верить. Надеется, что ты нормальный, особенно после того, как ты для какой-то цели женился на Ларе. Ты хорошо маскируешься, Иван. Порой с бабами даже спишь. Все умеешь. Но с Ларой у тебя все отныне! Хочешь получить деньги, не попадайся на её пути. Изничтожу! Я не шучу. Не улыбайся. Мы же можем не завещание написать, которое ты собирался опротестовать, а дарственную на Ларису сделать. Учти, дурень, ничего ты тогда не сделаешь. Помашут твои денежки тебе ручкой.

Однако Дерюгин вскоре после этого разговора уехал в очередную командировку, и Ванька на разводе с наглой мордой заявил, что хочет сохранить семью. Ларисе неудобно было назвать главную причину развода – гомосексуализм мужа, она мялась, нехотя говорила про то, что не сошлись характерами, промолчала и про любовные связи. Иван же красноречиво доказывал, что любит жену. Он добился своего: им дали время на примирение. А дальше на суд никто не явился. О чем теперь Лара жалела.

И еще один защитник сыскался у Ларки, про которого она не знала, – бывший банкир Вольциньер, дедушка Ларисы. Тот за присвоенные деньги такое устроил Ивану. Проверил, старый черт, дошли до Ларки деньги свадебные или нет. Папашу для начала привлек на помощь. А когда это не помогло, таких здоровых дуболомов прислал. Те и говорить особо не стали, взяли Ивана под белы рученьки и на встречу к Вольциньеру. Ванька быстренько подписал все бумаги, переоформил вклад на Ларису. Иван до сих пор ежится, вспоминая этот случай.

Витка позвонила Ивану, тот, услышав, что Ленька живет с Лариской, что бывшая жена обещала позвонить Дерюгину, в самом деле, поспешно приказал оставить их в покое. Сорвать деньги с Леонида не удалось. С Ларкой Иван отныне опасался иметь дело. И Витка, что-то недовольно бурча, ушла. Про сына она не вспомнила.

Леня теперь её.

Хоть и ушла Витка, Лариса все равно переживала, вдруг она опять пошла к Лене, будет пытаться его вернуть. Теперь все изменилось. Леня её.

Леонид появился после обеда, уставший, но взгляд был оживленный, горящий, взгляд счастливого, влюбленного человека.

– Ларка! Я голодный, как волк. Я должен покушать твоего чудесного борща, – объявил он. – Я уже два дня его не ел! Чувствую, что-то мне не хватает.

– Да, – несколько расстроено проговорила Лара, – я думала, скажешь, что ты по мне соскучился.

– Ларка, я страшно соскучился, я страшно-страшно соскучился. Я весь день только о тебе и думаю. И о борще тоже! – счастливый Леонид смеялся.

Он обнял женщину. Но подбежал Савка и ревниво оттолкнул отца, обхватил ручонками женщину. Лаля была только его. Мальчик тут же залез на руки к ней, обнял за шею, и во взгляде, обращенном к Леониду, его явно читалось:

– Не дам, моя Лаля.

– Вот это да, мой сынок меня прогоняет от моей же Лали, а я тоже люблю Лалю, я хочу с Лалей в постельку, – обескуражено проговорил Леонид. – Может, сынок, папа тебе купит шоколадку, а ты мне дашь обнять Лалю?

Но Савка не хотел сдаваться. Шоколадки ему покупала и мама Лаля. В глазах Леонида мелькнула веселая мысль:

– Тогда я, Савушка, пойду смотреть мультфильмы. Про котика и мышонка. Ты же меня к маме не пускаешь.

– Котя, котя, – повторил Савка, слез с рук и поспешил за отцом.

Савка обожал мультики про Тома и Джерри, ему купили диск, он был готов не уходить от телевизора, но Лара не разрешала мальчику смотреть более одного мультика в день.

– Леня! Савка уже смотрел сегодня мультфильмы, – сказала женщина. – Больше ему нельзя.

– А Савка еще хочет, – засмеялся отец и пошел во вторую спальню, где стояла видеосистема.

Савка тут же побежал следом. Вскоре мальчик застыл у телевизора, глядя на проделки мышонка. Лара все пыталась запретить.

– Ларка, не мешай Савке смотреть мультики, – предупредил её Леонид, – у нас мало времени, – он обнял женщину и увлек в другую спальню: – Я страшно скучал по тебе, – шептал он, его пальцы быстро расстегивали простенький халат женщины: – Я никогда еще тебя не видел без одежды, ты у меня красавица, само совершенство, богиня, пенорожденная Афродита...

– Леня, – пыталась сопротивляться Лариса, – а если Савка прибежит...

– Не прибежит, там надолго...

Обнаженная Лариса застеснялась, пыталась прикрыть шрам на животе. Но мужчина встал на колени и поцеловал его, а потом стал целовать её всю.

– Не смей меня стесняться, – приказал он. – Ты моя жена. И шрам не виден. Я старался. Знал, что для себя делаю...

Лариса подчинилась. Она забыла все: и про борщ на плите, и про Савку, что смеялся за стеной над неудачами кота. Был только Леня, самый лучший на свете мужчина.

– Только не уходи сразу, не спеши, – попросил Леонид, – полежи рядом. Ну, хоть немножко, хоть чуть-чуть. Мне так хорошо с тобой. Меня Генриетта отпустила. Она приехала уже. Я ей сказал, что мы с тобой теперь вместе. И, честно сказать, я устал, Ларка, за эти дни. Я посплю немножко, а потом покушаю... Ты не обидишься?

Лариса нежно поцеловала мужчину.

– Нет, конечно. Спи, родной мой. У тебя усталые глаза, и сам ты устал. Я буду охранять твой сон. Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что ты есть, за то, что у тебя есть Савенок. Ленюшка мой. Я очень люблю тебя.

– И я давно люблю, с того момента, как тебя привезла к нам скорая помощь. Ты была такая красивая, беспомощная... Я делал операцию и уже мечтал о тебе. Не смейся! Мечтал! Правда, правда!

Лара улыбалась и думала:

– Одно плохо, я не смогу подарить детей Лене. Но у нас есть Савенок. Мы будем счастливы.

Савенку надоели уже мультфильмы. Лара услышала, как он слезает с дивана, быстро схватила халат, оделась и присела на кровать. Леонид начинал дремать. Малыш прибежал в спальню к родителям. Взобрался на кровать, тут же занял позицию между отцом и Ларой.

– Сынок, скажи "мама", – засыпая, пробормотал Леонид.

Он уже не слышал, как сын послушно повторил:

– Мама.

Счастливая Лара забрала мальчика и пошла кормить Савку. Он еще не обедал, а ему уже пора поспать днем.

– Савушка, – тихонько просила она, – ну скажи еще разок "мама".

Мальчик сидел в кухне на коврике, на чисто вымытом полу, возил машинку и, чувствуя радость женщины, которая давно уже стала ему матерью, радостно повторял:

– Ма-ма. Ма-ма.

Лара радовалась, с ней радовался и ребенок. Женщина посадила ребенка на высокий стульчик, что был куплен её уже давно, налила тарелку борща, накормила мальчика. У Савки всегда был хороший аппетит. И сейчас он с удовольствием поглощал ложка за ложкой густой наваристый борщ с мелко порезанным мясом. Выпил кружку компота. Лариса приучила мальчика к морсам и компотам, чай давала редко. Вскоре сытый малыш заклевал носом, Женщина умыла мальчика, переодела уже полусонного в пижаму, отнесла его в спальню, положила на свою кровать рядом с отцом.

– Ларка, – приоткрыл глаза Леонид, – ты куда делась? Иди к нам. Я хочу, чтобы ты всегда была с нами.

– Леня, может, покушаешь? – прошептала Лариса, чтобы не перебить сон Савке.

– Попозже. Я хочу еще поспать. Иди сюда. Полежи с нами.

Лариса быстро разделась и прилегла с краю. Самые лучшие мужчины в её жизни: Савенок и его отец – были с ней. Полузаснувший малыш обнял её ручками за шею, пробормотал: "Мама, мама Лаля", – и тут же уснул.

Леонид не спал, он наблюдал через прищуренные веки за женщиной. Вот она быстро легла, заботливо обняла прильнувшего к ней ребенка, заодно ласково провела теплой ладонью по плечу Леонида, погладила. Савка заснул. Лариса нежно поцеловала его чистый блестящий носик. Леонид стал тихонько вставать.

– Ты куда? – одними глазами спросила Лариса.

– Хочу Савенка переложить.

– Зачем? Пусть с нами лежит, – улыбнулась женщина. – Смотри, как он хорошенький, развалился, ручки, ножки разметал, – она опять поцеловала малыша. – Лапочка моя. Кровать широкая, Лень, мы уместимся.

– Я, Ларка, сам хочу с тобой рядом лежать, – проговорил шепотом Леонид, перекладывая ребенка, – и чтобы ты меня целовала, не только Савенка. Я хочу просто, чтобы ты была рядом, совсем рядом.

Мужчина обнял её, начал было целовать, но усталость взяла свое. Он прижал женщину и опять заснул. Уснула и Лара, ведь предыдущую ночь она не спала.

– Это счастье, это самое настоящее счастье, – думала она, погружаясь в сон.

Вспоминая эти счастливые дни, когда Лариса стала его, Леонид удивлялся себе. В нем бушевали гормоны, как в озабоченном восемнадцатилетнем парнишке. На работе мужчина без конца вспоминал Ларису. С работы прямо бежал, заранее представляя, как она, сияя улыбкой, откроет ему дверь, с ней выкатится радостный Савенок, чистенький, аккуратненький, с блестящими глазами и сияющим носиком. Лара обязательно обнимет Леонида, поцелует его. А Леонид обхватывал всех и кружил. Потом подбрасывал Савенка под потолок. Малыш восторженно визжал. Далее сразу, не ужиная, Леонид быстренько усаживал сына за любимые мультики, а сам тащил Ларису в спальню. Она смеялась несколько смущенно, порой пыталась остановить мужчину, он не слушал, снимал быстро с неё одежду и целовал, целовал, целуя, укладывал на кровать. Лара тут же откликалась. Но они спешили, Савка больше тридцати минут не мог обойтись без своей Лали. Да, это был быстрый секс. Потом они лежали, прижимаясь друг к другу. Лара порывалась надеть халат, мужчина не пускал.

– Сейчас Савка прибежит.

– Он не понимает, – отвечал Леонид, не разжимая рук. – Не уходи. Я весь день думал о тебе.

Но Лара все равно поспешно накидывала ночнушку. Прибегал Савка, торопливо карабкался на кровать, тут же внедрялся между ним и Ларой, обхватывал женщину своими упитанными ручонками и прижимался к ней, довольно глядя на отца.

– Все понял, сынок, – говорил отец, – твоя Лаля. А папа тоже хочет Лалю. Папа будет плакать.

Леонид закрывал глаза руками и притворялся, что плачет. Савка убирал его руки от лица, но стоило отцу протянуть руки и попытаться обнять женщину, малыш тут же смыкал кольцо своих рук на её шее. Не хотел он делить свою новую маму с отцом. Лариса неловко улыбалась.

– Он еще маленький, Лень.

А ночью, когда Савка спал долго и упорно, они не спешили, медленно дарили ласки, говоря всякие глупости, нежно любили друг друга. И им не надоедало. Леонид удивлялся, он перестал в эти дни уставать на работе.

– Ларка, моя Ларка, – только повторял он. – Какая хорошая жизнь. Это ты влила в меня новые силы.

В первый выходной, когда не надо было спешить на работу, Леонид проснулся неожиданно рано. Еще даже Савенок спал. Он выходных не признавал. Вставал строго в шесть, а то и в пять утра. А с ним и Лариса. На душе у Леонида было хорошо, спокойно. Мужчина устал за неделю, но ощущение, что все замечательно, жило в нем. Тихо посапывал в своей кроватке Савка. Рядом лежала самая лучшая женщина на свете. Леонид тут же хозяйским жестом обнял её, прижался к ней, поцеловал ямочку на шее. Женщина повернулась к нему лицом, пробормотала: "Ленечка, родной мой. Ты уже проснулся? Тебе же не на работу". "Спи, Ларка, – тихо прошептал мужчина. – И я буду спать". Лариса поцеловала его уже колючую щеку и снова уснула. И тут же, как всегда, во сне повернулась лицом к мальчику. Наверно, опять ночью вскакивала к нему. Она поднималась на любой всхлип, любое движение в кроватке, не ждала, когда ребенок расплачется. А Савка редко плакал, он был выдрессирован родной матерью. Потом спал долго с уставшим отцом, Леонид клал его с собой. Сил вставать к ребенку по ночам не оставалось. Хоть и случалось, что малыш часто писал в постель, но отец надевал ему памперс, и они спали вместе. А с Ларкой жизнь налаживалась во всем, и Савка перестал писаться по ночам. Памперсов давно нет в доме. Вот скоро Савка проснется, тут же раздастся:

– Савва пись-пись.

Моментально Лара вскакивала, брала мальчика из кроватки, успевала посадить на горшок. Довольный Савка делал свои дела и лез на их широкую кровать. Мальчик при Ларе ни разу не написал ни в штанишки, ни в кровать. Лариса отказалась наотрез от использования памперса. Кто-то сказал ей, что мальчикам они приносят вред. Потом женщина быстро одевала мальчика, уводила с собой на кухню. Скоро вставать Леониду, надо еще завтрак приготовить. Когда мужчина вставал, горячий борщ уже стоял на столе. Леонид не собирался изменять своим привычкам, он был очень доволен своей новой жизнью. Сегодня не на работу. Даст Бог, Савка поспит подольше.

– Ну, Савенок, – проговорил Леонид, – не подведи папку.

И начал целовать свою такую желанную женщину. Сначала теплое плечо, после нежную шею, а вот и грудь. Лариса тихонько засмеялась:

– Не заводись. Савка сейчас встанет.

– Нет, я его попросил, он поспит, – ответил Леонид.

И Савка спал. Все-таки хорошая штука жизнь.

Все коллеги видели, что мужчина хорошо выглядит, энергичен, счастлив. Довольно улыбалась старая Генриетта. Она выполнила наказ старого друга – генерала Дерюгина, дала работу талантливому хирургу. А дальше судьба свела вместе два любящих сердца. А может, и не судьба, а сам генерал Дерюгин, что организовал рядом две квартиры, а может, сами сошлись Леонид и Лара. Но и Яков Петрович, и Мария Георгиевна, и Генриетта Ивановна были рады за свою Ларочку и её Ленечку. Дай им Бог счастья. Радовался тайком и дедушка. Деньги-то на квартиру для внучки дал он. Ей, а не Леониду. Одна бабушка по-прежнему молчала, при случайных встречах не видела Ларисы и не высказывала никаких мыслей и чувств по поводу жизни внучки, а вот маленький мальчик, что называл Лару мамой, ей нравился, она невольно искала в нем сходство с давно умершим сыном.

Исчезновение Леонида.

Пробежало теплое лето. Осень была сырая, дождливая. Уже несколько месяцев задерживали зарплату и учителям, и врачам. Лариса расстраивалась. Леонид тоже не получал ничего, хоть день и ночь пропадал на работе, не считаясь со временем. Деньги, что были на карточке, полученной от дедушки, были все вложены в строительство дома. Как назло, начал болеть Савка. Раз за разом повторялось воспаление легких. Лариса сама заболела от отчаяния. Хмурился Леонид, потом, когда Савка в очередной раз заболел, он послушал его, осторожно сказал:

– Хрипов пока нет. Но надо Савенка из садика забирать. Хотя бы на время. Подержать дома. Пусть окрепнет мальчик. Что-то не везет нашему парню. Организм ослаблен. Может, нам няню найти?

Лариса поглядела на исхудавшее личико сына, на спавшие бледные щечки, прозрачные ушки и решительно взяла отпуск за свой счет.

– Я сама буду с Савушкой дома сидеть. Если надо, уйду с работы, – сказала она. – Проживем как-нибудь, Лень. Все равно не платят.

– Спасибо, – только и проговорил Леонид. – Спасибо, родная моя... Я не решался тебе предложить.

Хоть и небольшая была зарплата у Лары, но без неё с деньгами стало еще труднее. Давно было остановлено строительство дома. Был уже заложен фундамент, построена баня, лежали завезенные стройматериалы. Леонид на них брал кредит в банке. И в первую очередь, получая зарплату, возвращал долг. Лариса экономила на всем, даже на еде. Частым блюдом стали в доме пироги.

– Еда бедняков, – как-то смеясь, заметила она. – Наше разнообразное меню: пироги с вареньем, пироги с капустой, пироги с яйцом и луком... Пироги жареные, пироги печеные... Хорошо, что мы купили мешок муки. Но варенье, Лень, не бери больше.

– Это не я, – оправдывался мужчина, – это опять Савка туда ходил.

– Ага! И принес трехлитровую банку!

– Ну, нет, не сам. Я помог ему. Знаешь, Ларис, я пришел за ним. А он с банкой в обнимку этой сидит. Фрида Христиановна смеется. А Семен Сергеевич говорит: "Бери, неси, раз сын выбрал эту банку".

Лариса не стала ничего отвечать. Дедушка явно хотел примирения, и бабушка стала добрее. Только никак не могла женщина простить того долгого периода молчания, не проходила обида в сердце.

– А что, – с набитым ртом говорил муж, прихлебывая чай, – вкусно, сытно, калорийно. Пирог с вареньем – это замечательно. Ты мне с собой, Лар, пирожков положи. Я в больничный буфет не пойду, там плохо готовят и дорого, лучше пирогов твоих поем. А что? Чайник у меня есть.

Лариса нахмурилась. Денег не осталось даже на обеды Лёне.

– Надо мне, Ларка, другую работу искать, где платят, – подвел итог Леонид. – Я мужчина, я должен содержать свою семью. Хотя Генриетту жалко. Она в трудное время помогла мне: и с жильем, и с садиком.

– Да, на тебе больница держится, – тихо сказала женщина. – И так почти все врачи сбежали. Генриетта хочет уйти на пенсию, надеется, что ты её заменишь.

– Знаю. Но моя семья не должна так жить. Чувствую, крутятся где-то наши зарплаты. Когда же порядок наступит в стране?

Леонид невесело посмотрел на жену. За этот год Лариса не купила себе ни одной новой вещи. Денег от Дерюгина она не брала больше. Хорошо хоть еда была в доме. Леня недавно привез картошки и другой сельской продукции. Не сказал откуда. Лара сама определила, в одной из сумок оказалось очередная большая банка варенья из ранетки.

– Наверно, дедушка все это дал, – сердито подумала она.

Вслух женщина не стала ничего говорить. В доме был больной Савенок. Ему нужны витамины, полноценная пища, да и Лёне тоже. И дедушка всегда хорошо относился к Ларе. Помогал. Вот только не сумел противостоять бабушке, когда она в одночасье перестала общаться с семьей покойного сына. Разве можно поступать так жестоко? А теперь Лариса не хочет простить обиду, нанесенную маме.

Вот так и жили. И неплохо ведь жили. Счастливо, несмотря на что. Савенок, находясь дома, почти перестал болеть. Лариса выходила его, но в садик так и не отдала. Пусть окрепнет. Тем более в школе удачно нашли ей замену. Физрук женился, его жена была тоже химиком, биологом. А Леонид решился и ушел в организацию "Врачи без границ". Ему сразу предложили длительную командировку в одну африканскую республику, там недавно было землетрясение. Выплатили приличный аванс. Уже через два дня Леня собирался улетать, складывал необходимые вещи. Лара больше мешала, чем помогала, у неё заныло сердце нехорошими предчувствиями.

– Ленечка, не надо тебе улетать. Зачем нам эти деньги? Проживем скромно. Мы же не умираем с голода. И одежда какая-никакая есть у нас. Наладится когда-нибудь зарплата. Ну не всегда же будут не платить тебе!

– Лариса, я ведь бывший военный медик. Я бывал и в горячих точках. Ты за меня не переживай. Я привычный ко всем трудностям. Я все выдержу, я ведь знаю, что есть ты, мой сын в надежнейших руках, – ответил Леонид.

– А я? – спросила Лариса. – Как же я без тебя буду жить?

– Ты будешь ждать меня.

Лариса не ответила, из глаз текли слезы.

– Да скажи, когда ты в последний раз себе новое платье купила? – пытался убедить её мужчина. -

– А мне не надо, – быстро нашлась женщина. – Я теперь дома с Савушкой сижу. Зачем мне наряды?

– Надо, мне это надо, моя жена должна быть самая красивая, – не согласился муж. – Я улетаю завтра. Весь аванс оставляю тебе. Очень прошу, не обращайся ни за чем к Дерюгину. Я сам обеспечу вас. Вот возьми, на эту карточку будут перечислять деньги. Счет будет пополняться каждый месяц. Вам с Савенком хватит. Обойдитесь без Дерюгига.

Прорвалось все-таки. Так и живет в их доме тень генерала. Ну, Ванька, ну, безнравственная скотина!

– Когда же Леня поверит мне, что не было ничего с Дерюгиным у меня, – думала Лара, – а денег не надо мне никаких от него. Я давно не беру. Да и не брала, кроме того момента, как он помог мне с переездом сюда. Но ничего говорить не буду. Пусть Леня спокоен будет.

– Почему молчишь? – глаза мужа смотрели строго, в упор.

– Леня, ну почему ты... – все-таки начала Лара, но, увидев, как помрачнели глаза мужчины, тут же поспешно сказала: – Не буду, не буду. Я не общаюсь с Яковом Петровичем, ты знаешь, я только тебя люблю, Ленечка. Ты возвращайся поскорее, – она опять заплакала. – Нам без тебя будет плохо.

– Ну вот, – расстроился и муж. – Я еще не улетел, а ты уже в слезы. Ты не плачь, Ларка, я буду звонить тебе каждый день. Надеюсь, сотовая связь там есть? А потом, шесть месяцев быстро пролетят. Я вернусь домой, а уже лето. Мы с тобой опять будем на нашу недостроенную дачу ходить. Заодно и достроим.

Леонид улетел. К счастью, связь работала. Не всегда хорошо и непостоянно. Не каждый вечер, но хоть раз в неделю Лариса слышала любимый голос. Так прошла зима, наступила весна, до возвращения Лени оставался месяц. И вот тут-то Леонид перестал брать трубку. Это продолжалось неделю. Звонки проходили, только никто не отвечал. Как-то телефон взял товарищ Лени и тревожным усталым голосом сообщил Ларисе, что Ковалев Леонид Павлович уже несколько дней, как пропал. Никто не знает, где он. Леонид вышел перед сном из больницы и не вернулся.

– Что с ним могло случиться? – спросила одеревеневшая Лариса.

– Его, скорее всего, похитили. Здесь такое порой случается. Будут новости, я вам сообщу. Мертвым его никто не видел. Да и за что его убивать? Мы же врачи. Мы всем нужны. Местное население к нам хорошо относится, с уважением, особенно к Леониду. Будут новости, мы вам позвоним.

Лариса не находила себе места. Она, еле выдержав два дня, опять позвонила сама. Но никто не взял телефона. К тому же в этой африканской республике начались беспорядки, население требовало смены правительства, сотовую связь отключили. Поспешно вывозили русских людей назад на Родину. Лариса тогда впервые отчаянно разрыдалась:

– Никогда, никогда я больше Леню никуда не пущу. Пусть уходит из "Врачей без границ", возвращается к Генриетте. Лучше мы будем жить на копейки, я огород посажу, картошку, не умрем с голоду, – говорила она сама себе. – Но что же мне сейчас делать? К кому обратиться за помощью? Я позвоню Якову Петровичу, он военный, он все же генерал, пусть узнает, что там на самом деле. Прости меня, Ленечка! Я не могу терпеть больше безызвестности.

Но женщина не стала нарушать данное мужу слово, не звонила генералу, она обещала Лене. Через день опять набрала номер мужа в надежде, что Леня нашелся. Связи не было. Потом Лариса стала просто посылать сообщения. Они иногда доходили. Это немного успокаивало женщину. Так прошло несколько недель. Только хороших известий о Леониде не было. Волнения в республике успокоились немного, туда ввели войска ООН, а в новостях впервые заговорили о погибших, о тех русских специалистах, что оказались там и помогали этой республике в строительстве железных дорог. Вот тут-то впервые и прозвучало, что один из врачей, бывший военный медик, майор медицинской службы, Ковалев Леонид Павлович пропал во время беспорядков. В каком-то охватившем её ступоре Лара сидела перед телевизором. Савка залез на руки, готовый в любой момент заплакать. Его маме Лале было плохо, мальчик чувствовал это.

В это тяжелое для Лары время, ровно через неделю, появилась опять Виктория. Ей стало известно об исчезновении Лени.

– Вот что, – заявила она, позвонив в дверь женщины. – Я забираю Савку. Прямо сейчас. Давай его сюда. Я его мать!

– Что? – Лариса не могла поверить. – Что ты говоришь?

Она не пригласила Витку войти, наоборот, встала в дверях, всем видом показывая, что путь туда заказан. Лара так просто не отдаст мальчика. Надо будет, она будет драться с Виткой. Чтобы потяжелее взять в руки и кинуть в это ненавистное лицо? Глаза искали подходящий предмет.

– Савка мой сын, – напомнила Виктория. – Что вылупила глаза? Что водишь по сторонам ими, как ненормальная? Да, забираю сына. Ванька согласился, чтобы Савка жил у нас. Можешь позвонить, сама узнать. Я его родила, не ты. Своих рожай. Ах, да, я забыла, ты не можешь. Ты бракованная.

– Но ты бросила мальчика, ушла к Ваньке, Савушку оставила с отцом. Есть постановление суда, что сын передан отцу на воспитание, – твердо ответила Лариса. – Я не отдам тебе мальчика. Не надейся даже!

Взгляд, наконец, зацепился за что нужно. Тяжелые Ленины ботинки. Лара специально не убрала их. Все в доме было так, как при Лене. Все его вещи на месте. Чтобы он вернулся, а дома все по-старому.

– А отца больше нет у Савки, – уверенно протянула Виктория. – Значит, беру. Ванька, я уже сказала, согласен. И твоих секретов он больше не боится. Никто вам не поверит, что он гей. С ним живу я. Я – его алиби!

– Во-первых, не смей говорить, что Лени нет, – яростно проговорила Лара. – Во-вторых, мне плевать на тебя и на Ваньку с вашими голубыми секретами, в-третьих, Савка тебя не знает, меня зовет мамой.

– Ну и что, привыкнет и ко мне. Ладно, не буду прямо сегодня брать. Даю сроку тебе неделю. Настраивайся и прощайся. Через неделю Савку заберу. Любой суд будет на моей стороне. Я его мать! А ты никто. Ты даже не жена Леньке. Ты Ванькина жена по всем документам. Вот так-то Ларка.

– Витка, ведь мальчик тебе не нужен, – пыталась по-хорошему вразумить Лара. – Ты от грудного малыша убегала к мужикам.

– А теперь Савка большой, может, всю ночь быть один. Я не собираюсь, как ты нянчится с ним. Быстро приучу к самостоятельности.

Лариса представила, как просыпается мальчик, рядом нет никого, он плачет, зовет маму, то есть Лару... Нет, она не отдаст Савку.

– Что ты хочешь взамен? – спросила Лара.

– Правильный разговор, – засмеялась Виктория. – Я думаю, мы договоримся. Мне надо сто тысяч долларов, квартира Леонида, его дом.

– Где я возьму такие деньги? – изумилась Лара.

– Свою квартиру продашь.

– А где мне жить? Да и не возьму я за неё сто тысяч.

– У тебя есть хрущевка от родителей. Её еще продай.

– Ты все узнала.

– Вот продашь все, займешь, кредит, быть может, возьмешь, у тебя дед был банкиром, а где жить, это мне все равно. Найдешь кого-нибудь, королева красоты. Генерала старенького, например.

– Ты дура, Витка, я никогда не состояла в любовной связи с отцом Ивана. Веришь всяким сплетням.

– Поэтому он так о тебе заботится. Ванькины деньги должны к Ваньке вернуться. А то его отчим слишком жирный кусок тебе отстегнул. Это не твоя, это Ванькина квартира. Он наследник генерала.

– Вот что вам надо, – и Лариса замолчала.

– Неделя, – сказала Витка. – Кстати, когда будут платить компенсацию за Ленькину смерть, ты на эти деньги не рассчитывай...

Лучше бы это Виктория не говорила. Тяжелый ботинок полетел в кукольное личико Виктории, за ним другой. Под глазом вздулся огромный синяк.

– Дура ненормальная, – крикнула Витка, убегая. – Это тебе так не сойдет. Я завтра же заберу Савку.

– А за Савку я тебя просто убью и закопаю, – со злостью крикнула Лариса ей вслед. – Лучше не появляйся!

Она закрыла дверь. Испуганный мальчик подошел и прижался к ней.

– Ничего, сынок, – обняла его Лара. – Я тебя никому не отдам. Не бойся этой злой тетки. И папа наш вернется.

Всю ночь Лара мучительно пыталась найти выход. Никаких она квартир не будет продавать, ни свою, ни мамину. Но что делать? Есть дедушка, состоятельный человек. Нет. Не будет Лариса его просить не о чем. Она однажды уже ходила, когда умирала мама. Не пожалели они маму. Нет, больше не пойдет Лара к тому домику-теремку. Еще есть Яков Петрович. Леня очень не хотел, чтобы она обращалась за помощью к Дерюгину. Да только теперь выхода нет, к Якову Петровичу все равно придется обратиться. Надо уехать отсюда, пока Витка не явилась. Она ведь может и с милицией прийти. А милиция наша такая, ни в чем разбираться не будет. Лара позвонила Якову Петровичу утром и сообщила, что приедет к ним.

– Мне очень нужна ваша помощь, Яков Петрович, вы уже знаете, наверняка, что Леня пропал, и еще у меня хотят отобрать Савку... – сказала она и расплакалась.

– Кто хочет? – голос у генерала был усталый, измученный.

– Виктория. Бывшая жена Лени. Она уже приехала сюда. Приходила к нам.

– Ларочка, обязательно приезжай к нам, – ответил Яков Петрович. – Не говори ничего по телефону, приезжай и все расскажешь. Хотя нет, скажи, как и где исчез Леонид. Я провентилирую этот вопрос по своим каналам.

И Лара поехала. Виктория, к её счастью, больше не появлялась. Синяк, наверно, лечила. Лара быстро собралась и через три дня уехала. Накануне отъезда она послала сообщение на телефон Леонида: "Ленечка, родной мой. У меня нет выхода, обложили меня со всех сторон, как волка флажками. Витка хочет забрать Савку. Я не отдам. Завтра я уезжаю к Якову Петровичу. Прости, родной мой, я знаю, ты не любишь его. Но это единственная надежда оставить Савку у меня. Я люблю тебя, родной мой человек. Возвращайся быстрее. Я знаю, ты живой, ты вернешься. Меня найдешь через Дерюгиных".

В поезде.

Лариса закончила говорить, устало вздохнула. Ночь приближалась к двенадцати часам. В восемь утра Лара с Савкой будет в Св-ке, их должен встретить Яков Петрович. Лариса всю свою жизнь рассказала этой таинственной женщине. Зеленоглазая Алина внимательно слушала случайную попутчицу.

– Вся надежда у меня на Якова Петровича, – закончила рассказ Лариса, вытирая слезы. – Завтра утром мы будем в Св-ске. Я надеюсь, что Яков Петрович выручит меня, поможет. Я позвонила ему, что приеду с мальчиком.... Хоть и обещала не обращаться к нему...

– А может, вам надо было все-таки попросить помощи у дедушки...

– Если бы ничто не помогло, я бы обратилась. Но кто знает... Однажды они не пожалели десятилетнюю девочку, у которой недавно умер отец, не поверили умирающей женщине... А если бы дедушка отказал... Поэтому я еду в Св-к.

– Мы едем гораздо дальше, в Москву, – сказала зеленоглазая Алина. – Хотя это не имеет никакого значения... Но, мне кажется, вам не надо давать денег Витке ни в коем разе. Эта женщина и ваш бывший муж не успокоятся, будут требовать от вас все больше и больше, пока совсем ничего не останется. Вам надо искать другой выход. Попробуйте заявить, что Виктория пытается продать своего сына. Это ведь так. Она требует деньги.