Текст книги "Всюду бегут дороги...(СИ)"

Автор книги: Ольга Кузьмина

Соавторы: Ольга Болеславская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

– Знаю, – толстые губы Дейфа дрогнули в непонятной усмешке.

– Так вот, у нас во время последней войны какой-то маг, а кто именно, так и не доискались, вызвал демона. А тот, не будь дурак, послал этого мага вместо себя в Преисподнюю, а сам остался. Даже книгу написал – «Ад и его обитатели».

Темно-фиолетовые глаза Дейфа радостно расширились.

– Неужели до сих пор читают?

– Не то слово. Некроманты даже наизусть заучивают. Правда, недавно у тебя появился конкурент. Еще один беглец из Преисподней с литературным талантом. Его книга пользуется не меньшей популярностью.

– Меня это не удивляет, – Дейф отпил из своей кружки и облизнулся. – Странно другое. Что беглецов оттуда так мало.

– Ты не рожденный демон?

– Конечно, нет, – Дейф привалился плечом к стене и вольготно вытянул мощные ноги в плетеных сандалиях. – Расскажи про этого беглеца.

– Рассказ за рассказ.

– Договорились.

Слушал Дейф с искренним интересом, и Джарет постепенно увлекся. Убедившись, что невидимая занавеска действует исправно, он устроил целый спектакль, так что Дейф то и дело восхищенно смеялся и хлопал себя по коленям. Джарет рассказал о фон Кролоке почти всё, умолчав лишь о Туманном Пределе. Не из опасения, что демон захочет сменить карьеру трактирщика на титул владыки. Король гоблинов ясно видел желания Дейфа – не распространяющиеся за пределы его крошечного королевства на перекрестке дорог. Но где-то в глубине души демона таился омут. Джарет не чуял в нем зла. Но и добра тоже. Это был просто запас силы – непонятной и оттого опасной. Демон не скрывался, не защищал себя даже простеньким амулетом. Для Джарета такая открытость была непонятной. Но дороги с легкостью меняют людей, и даже самые могущественные фейри предпочитают не задерживаться на них дольше необходимого. Что, если Дейф уже не демон? И даже не живое существо, как таковое? Разумны ли дороги? Бродяги в это верили.

– Браво! Ты умеешь рассказывать, – Дейф шумно поаплодировал поклонившемуся Джарету и зачерпнул горсть бисквитов. Прожевал, запил соком и с удовольствием рыгнул. – Что ты хочешь узнать взамен?

– Что тебе известно о Фавне? Ведь он не умер, правда?

– Не знаю, – Дейф тяжело качнул головой. Один рог у него серпом изгибался вверх, второй круто заворачивал за острое ухо. – Но что сатиры почти вымерли, это точно.

– Они сами не пожелали уйти в Подземелье.

– Они верили в своего бога. И до сих пор верят. Ищут его на дорогах. Но сюда они давненько не заглядывали. Может, вот этот – последний.

Джарет набил рот бисквитами, чтобы смягчить горечь разочарования. Он так надеялся на точный ответ!

– Зачем тебе Пан?

– Хотел у него кое-что спросить.

– О чем спрашивать давно сгинувшего бога? О Лабиринте что ли? – Дейф подлил Джарету сока. – Видел я его. И другие, те, что в Верхнем мире, тоже видел. Пан их порядочно настроил. Ну, конечно, не такие… своевольные, как ваш.

Джарет прищурился.

– Ты общался с Лабиринтом?

– Довелось, – Дейф почесал за левым рогом. – Только не спрашивай, о чем. Сам не помню. Заморочил он меня тогда. Опомнился уже в Верхнем мире.

– А как тебе удалось выбраться на дороги?

– Из Верхнего мира и выбрался. Тогда еще можно было найти тропинки.

– А сейчас?

– Все заросли. Сплошная обочина и туман. Даже не суйся – сгинешь.

– И совсем нет никакого способа?

– Есть, но потребуется сильный проводник, а не простой бродяга. Эй, ты мне стол не порть!

Джарет разжал пальцы. Загладил оставленные когтями царапины.

– Мне очень нужно вернуться в Подземелье через Верхний мир. Я щедро заплачу – за себя и за сына. А за сведения о Фавне – заплачу особо.

В темных глазах Дейфа промелькнуло что-то неуловимое.

– Как твое имя?

– Джарет.

– Сын Оберона и королевы гоблинов? – Дейф покивал. – Ясно. А я еще засомневался.

– Мы встречались?

– С тобой? Нет. А вот твоего отца и мать я видел, мельком, правда. Гоблины… – он улыбнулся с неожиданной ностальгией. – Жаль, что они не умеют ходить по дорогам.

– Не жалей. Если бы умели, вы бы здесь распростились с тишиной и покоем.

Дейф весело расхохотался.

– Ты мне нравишься, полукровка. Когда ты намерен вернуться в Подземелье?

– Примерно через год по тамошнему времени. Ты найдешь мне проводника?

Дейф почесал за правым рогом.

– Даже не знаю, кого посоветовать… Разве что самому тряхнуть стариной. Хотя, это не совсем по-правилам.

– Ты не имеешь права покидать свой перекресток?

– Да, до тех пор, пока не найду себе замену.

Дейф оглянулся на шум возле стойки. Кто-то громадный, с головы до ног покрытый длинными белыми волосами, настойчиво стучал кружками с такой силой, что доски трещали. Марк подскочил к буяну и что-то сказал, ласково улыбаясь. Волосатый здоровяк на глазах уменьшился до размеров гнома. Марк успокаивающе помахал Дейфу рукой. Трактирщик одобрительно кивнул ему.

– Пожалуй, замена тебе нашлась, – сказал Джарет. – Этот… Мрак больше похож на демона, чем ты.

– Может, из него и выйдет толк, – Дейф снова повернулся к Джарету. – Ладно, считай, что проводник у тебя есть. Но за свои услуги я беру не золотом. И еще одной историей ты не отделаешься.

– Что ты хочешь? – сердце Джарета екнуло, как в тот момент, когда он впервые услышал голос Лабиринта.

– Первое, что ты найдешь на дорогах. И что найдет твой сын.

– А если мы ничего не найдем?

– Найдете, – уверенно сказал Дейф. – У тебя взгляд гоблина. Ты умеешь смотреть. А дети – они все приметливые.

– Первое, что найду? – повторил Джарет. – Даже если это будет пуговица?

– Даже если пуговица. Ее тоже кто-то может искать.

– А-а… – Джарет начал понимать. – И большой у тебя склад потерянных вещей?

– Порядочный, – Дейф склонил голову набок. – Мы договорились?

– Да. А как насчет Фавна?

– На этот счет я ничего обещать не могу. Но если что-то узнаю, приберегу для тебя.

Он поднялся и ушел к стойке, прихватив поднос. Джарет зевнул и потер глаза. Сбылось не всё, на что он надеялся. Ну ничего, это всего лишь первый перекресток. Главное, что Герберт оказался прав, и богов можно встретить на дорогах. Другое дело, что едва ли они способны далеко уходить от своих миров. А значит, чем дальше, тем меньше шансов встретить Фавна.

«Я найду его, Игрейна, – Джарет погладил шнурок медальона. Между кожаными полосками Игрейна вплела свои волосы. – Даже если он растворился в своих созданиях, я соберу его – по камешку, по листику, по капле. И мы победим».

***

До дома Дженни добралась в глубоких сумерках. Привычно нашарила в щели между рассохшимися досками крыльца ключ, отперла дверь и прошла в комнату. Бережно пристроила на кровать сверток с пальто, зажгла лампу и вздохнула. Керосина осталось на донышке, завтра придется идти в лавку и опять просить в долг до возвращения отца. Дженни прошла к буфету, достала завернутую в полотенце буханку хлеба и небольшой кусок сыра. Есть не хотелось. Смутная, ускользающая мысль крутилась где-то на краю сознания, вызывая безотчетную тревогу. Ей казалось, что она забыла что-то важное.

Отец вернется из моря не раньше послезавтрашнего вечера, гостинцы тете Нэнси она отвезла, пальто забрала… Дженни обвела взглядом знакомую до последней трещинки в штукатурке комнату. Все было понятно и привычно, отчего же ей так тревожно? Она рассеянно отцепила от подола юбки сухой лист, за ним еще один… И где она умудрилась нацеплять на одежду столько мусора? Листья с сухим шорохом крошились в пальцах. Подснежник… Почему мертвые листья напоминают ей о подснежниках? И внезапно, словно рухнул какой-то барьер в сознании, она вспомнила – роща, мелодия флейты, внимательный взгляд невозможно-синих глаз.

Дженни ахнула, всплеснула руками и выскочила из дома, даже не подумав запереть дверь. Темнеющая на фоне неба зубчатая кромка леса придвигалась мучительно медленно. На бегу Дженни судорожно пыталась припомнить все, что когда-либо слышала о народе холмов или, как их называла бабушка – добрых соседях, но мысли разбегались. Нырнув в сумрачную сень деревьев, она вынужденно сбавила шаг. В боку кололо так, что даже дышать было больно. Дженни судорожно шарила взглядом по обочине в поисках того самого, первого подснежника, когда одинокий выстрел где-то впереди заставил ее подскочить. Стреляли на том конце дорожки из цветов.

Дженет снова кинулась бежать. Вот оно – то самое место! Но чарующей музыки больше нет, и даже ветер, казалось, прекратил шелестеть листьями, погружая лес в гнетущую тишину. Дженни отчаянно огляделась по сторонам и глухо вскрикнула. Ноги перестали держать ее, и она упала на колени.

– Нет…. нет, нет, нет! – Дженни вцепилась пальцами в сухую траву, чувствуя, как по щекам неудержимо катятся слезы, и не находя в себе сил прикоснуться к залитым кровью цветам.

Она не знала, сколько просидела так, охваченная горем и чувством невосполнимой утраты, пока шорох сбоку не привлек ее внимание. Дженни вскинула залитое слезами лицо и замерла: ее сказочный принц стоял рядом, синие глаза светились на бледном лице, а сквозь стиснутые на плече пальцы сочились алые капли.

***

– Обвинение в безумии – это слишком серьезно, Алан, – король гномов тяжело оперся о стол обеими руками. – У тебя есть доказательства?

– Это не мое мнение, – владыка Лесного края обвел взглядом собравшихся. – Так решили духи Подземелья. Они встревожены, Альбрехт, и мы не можем их игнорировать. Будем до конца честными, господа, именно они – истинные хозяева нашего мира.

Альбрехт нахмурился, но смолчал. Зеркало, показывающее покои короля троллей, затуманилось изнутри.

– В таком случае, почему совет собрался не в полном составе? – спросил Арден.

– Ты предлагаешь пригласить владычицу Лабиринта на обсуждение, как лучше его уничтожить?

– Я имею в виду Йоргена. Или ты ему по-прежнему не доверяешь?

– Йорген слишком недавно вошел в наш круг и не разбирается во всех нюансах. Он будет приглашен, но позже, когда мы договоримся о главных вопросах.

– Например, кто получит источник, когда Лабиринт лишится… разума? Рассудка? – Альбрехт скептически повертел пальцами у виска.

– Самосознания, – холодно поправил его Алан. – На источник претендую я. У кого есть возражения?

Король гномов развел руками.

– Мне он ни к чему. Ториус?

– НЕ ВОЗРАЖАЮ…

– Значит, единогласно, – кивнул Алан.

– А моим мнением ты уже не интересуешься? – вскинулся Арден.

– А ты сумеешь справиться с настолько мощной магией? И гарантировать защиту для всего Подземелья в случае прорыва Тьмы или вторжения из Ада?

Король эльфов опустил глаза.

– Нет.

– Вот именно. Переходим к практической части. Духи готовы уничтожить сознание Лабиринта. Но для этого им нужно действовать сообща и одномоментно. А у них сейчас разное… состояние. Дух болот полон сил, за что особая благодарность Ардену. Дух Змеиного острова требует масштабное жертвоприношение – через манурма. Полагаю, с этим проблем не будет?

– Разбойники в горах не перево-одятся, – протянул Альбрехт. – Алан, ты не будешь возражать, если я вместо того, чтобы депортировать твою нечисть, отправлю их прямиком в пасть змею?

– Буду только благодарен. И лично от себя добавлю еще десяток. А вот с оставшимися двумя духами возникают определенные сложности.

– ГОРНОГО ДУХА… Я БЕРУ… НА СЕБЯ…

Альбрехт тайком выдохнул.

– Замечательно, – кивнул Алан. – Остается дух Северного острова. Чтобы разбудить его силу в полной мере, требуется обряд. Арден, ты…

– Я не смогу! Там же вечная мерзлота! О каком обряде плодородия может идти речь на снегу?

– И это говорит король темных, то бишь, зимних эльфов? – хохотнул Альбрехт.

– Я никогда не управлял Зимним двором!

– Не кричи, Ден, – Алан поморщился. – Я знаю о тебе достаточно, чтобы не поручать невыполнимого.

– Тогда что ты от меня хочешь?

– ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО.

Арден нервно повернулся к зеркалу. Горящие глаза короля троллей приблизились.

– ОБРЯД ДОЛЖНА ПРОВЕСТИ КИНТА.

– Сколько времени потребуется для ее пробуждения, Ден? – деловито спросил Алан. – Трех часов хватит?

– К чему такая спешка? – Арден облизнул губы.

– Тайна, известная четверым, – это уже не тайна. Нам нужно действовать очень быстро.

– Кого из нас ты хочешь оскорбить недоверием? – Арден высокомерно вскинул голову.

– Никого и всех! – Алан хлопнул ладонью по столу. – Себя в том числе. Нам нужна твоя мать, Ден. Сегодня. Здесь. Через три часа, а лучше через час. Или ты сам прямо сейчас отправишься на Северный остров. И мне плевать, если ты оттуда не вернешься! Ториус, тебя не затруднит открыть портал через море?

– НЕ ЗАТРУДНИТ…

– Хорошо, – хриплым шепотом ответил Арден. – Кинта будет здесь через три часа. Но ее согласие я не гарантирую. И у нее просто может не хватить сил…

– ОНА СОГЛАСИТСЯ… ЭТО ГАРАНТИРУЮ… Я.

Алан встал.

– Прекрасно. Тогда продолжим наше совещание через три часа.

***

Вода в миске, в которой Дженни смачивала чистую тряпицу, полностью окрасилась алым к тому моменту, когда Киат наконец вытащил из раны последний кусочек свинца. Беззвучно выдохнул сквозь стиснутые зубы и позволил девушке заняться перевязкой. Дергающая боль в плече постепенно стихала, сменяясь онемением.

Личина оленя оказалась роковой ошибкой, но трое пробирающихся по лесу аборигенов настолько не походили на охотников, что Киат даже не стал отвлекаться на них от карты, которую рисовал на земле, пытаясь сопоставить полученные от Дженет сведения с собственными познаниями в географии Британии. Грохот и яркая вспышка заставили его инстинктивно рвануться в сторону, но резкий удар в плечо сбил с ног. К счастью, концентрацию он не потерял, отправив иллюзорного оленя в бегство. Трое мужчин с топотом умчались за якобы подраненным зверем.

Киат от всей души пожелал им провалиться в ближайшее болото. Кровь всё текла, боль не унималась, мешая сосредоточиться. Внутри что-то застряло. Киат умел заговаривать кровь, но рану сначала нужно было очистить. Морщась от боли, он принялся стаскивать с себя жилет. И тут на поляне появилась раскрасневшаяся от бега Дженни, которая по его замыслу не должна была не то, что вернуться, но и вообще когда-либо вспомнить об их встрече.

Киат колебался почти минуту. Но девочка так безутешно рыдала, явно оплакивая его смерть, что он решил рискнуть. И, судя по всему, угадал. То ли заклинание очарования оказалось сильнее, чем он рассчитывал, то ли по какой-то иной причине, но глаза Дженни до сих пор светились восторгом и обожанием.

Киат сполоснул в миске окровавленные кольца, надел их и окинул задумчивым взглядом бедно обставленную комнатушку. Что ж, какое-никакое, а убежище. По крайней мере он получил передышку. Жаль, что девочка так мало знает о собственной стране и не бывала нигде, кроме ближайшего городка, но ее можно отправить с расспросами и не тратить драгоценную магию. Киат утомленно прикрыл глаза. Название поселка ему ни о чем не говорило, и даже приблизительно не позволяло определить, где именно он оказался. И как далеко отсюда до Касл Нэрока – последнего открытого холма, связывающего Верхний мир и владения Ардена.

– Сэр, вы голодны? – Дженни робко тронула его за рукав.

На чисто вытертом столе уже стоял закопченный чайник и простая глиняная тарелка с сыром и хлебом, нарезанным крупными ломтями. Киат едва слышно вздохнул.

– Благодарю тебя. Ты можешь звать меня по имени.

На щеках у нее немедленно вспыхнул румянец, она торопливо кивнула и поспешила налить чай в аляповато расписанную яркими цветами кружку.

– Ты живешь одна?

– Нет, после того, как умерла матушка, мы живем вдвоем с отцом. Но сейчас он в море.

Дженни зачарованно смотрела на своего удивительного гостя. Казалось, рана ничуть ему не мешает, движения оставались плавными, исполненными нечеловеческой грации. Когда он опускал глаза, тень от длинных ресниц трепетала на белоснежной коже, заставляя сердце сжиматься. Ни разу в жизни Дженни не видела ничего настолько прекрасного.

– Скажи, Дженет, ты можешь достать для меня карту?

– Карту? – она очнулась и растеряно моргнула. – Я могу спросить…

Киат предостерегающе поднял руку.

– Никому не рассказывай про меня. Завтра я уйду, и ты будешь в безопасности.

Взгляд Дженни испуганно метнулся к его перевязанному плечу, на лице отразилось смятение.

– За вами гонятся, да? Но вы… ты… ты же ранен, Киат! Ты не можешь уйти!

– Не беспокойся, рана не опасна. Чем скорее я уйду, тем больше у меня шансов на спасение, – он успокаивающе улыбнулся, – Особенно если ты поможешь мне найти дорогу.

***

– Гость на порог – хозяину радость! – Брас растянул тонкие губы в фальшивой улыбке. – Вот только чего в такую погоду в доме делать? Может, в беседке посидим?

– Как хочешь, я все равно ненадолго, – Герберт с интересом осмотрел новенькую беседку, больше похожую на храм какого-нибудь восточного божка. На ее фоне коттедж смотрелся весьма скромно.

– Вот и хорошо! – Брас подхватил его под локоть, почти стаскивая с крыльца. – А то у меня тоже дела, знаешь ли…

– Жена дома? – проницательно улыбнулся Герберт.

– К счастью, нет. Тебе повезло, что она в деревню ушла, – вздохнул Брас. – Ты бы хоть предупредил, что прилетишь.

– Ну вот какая радость в этой женитьбе, скажи мне?

– Не сыпь соль на раны, приятель. Переходи сразу к делу.

– Мне нужна кровь кицунэ, – прямо сказал Герберт. По дороге он придумал и отверг с полдюжины вариантов убедительного объяснения и решил обойтись без лишнего вранья.

– Тебя что, на экзотику потянуло?

– Это для опытов, – Герберт раскрыл перед ним чемоданчик со специальными отделениями для зачарованных пробирок. – Ничего опасного, готов поклясться хоть на Камне истины. Меня даже не интересуют имена доноров.

При виде двадцати пробирок у Браса округлились глаза.

– Это сколько же тебе крови надо?!

– Мне нужна кровь не только кицунэ, – пояснил Герберт, – но и других фэйри.

– Что за опыты?

– Я хочу попробовать создать гомункулуса на основе крови фейри. Есть вероятность, что такое человечек просуществует достаточно долго.

– Достаточно для чего?

– Для исполнения каких-нибудь серьезных поручений.

Брас задумался.

– Хм-м… умеешь ты находить для себя проблемы… Хотя, конечно, если получится, это принесет даже больший доход, чем эликсир… Ладно, пятьдесят процентов.

– От чего? – растерялся Герберт.

– От будущих доходов, если они появятся, разумеется.

– За что?!

– За драгоценную кровь кицунэ.

– Можно подумать, это будет твоя кровь!

– Неважно чья. За чистоту я ручаюсь.

– Пять процентов!

– Тридцать.

– Семь!

– Двадцать пять.

– Десять и ты, так уж и быть, трижды у меня ночуешь.

– Что ты там говорил насчет восьми процентов? – Брас привстал на цыпочки, высматривая, не появился ли кто на тропе, ведущей в долину.

– Семь и это мое последнее слово, – притопнул Герберт.

– Кровопийца, – вздохнул Брас и протянул руку. – Кровь пришлю через пару дней.

Герберт торжественно вручил ему две пробирки.

– Кстати, чтобы тебя больше не разоряли, слетай на рабский рынок, – довольно улыбаясь, Брас убрал хрупкие трубочки в карман.

– А такой есть? – удивился Герберт. Рабство в Подземелье не носило массовый характер и обычно не являлось пожизненным. О купле-продаже рабов на рынке ему еще не доводилось слышать.

– Официально, конечно, нет. Но гномы приторговывают каторжниками, особенно теми, кто осужден навечно. Это в рудничном поселке возле Медной горы. Маги туда регулярно наведываются.

– Думаешь, в шахты отправляют чистокровных фэйри? – засомневался Герберт.

– Случается, – Брас потер шею.

– Неужели ты… – Герберт запнулся.

– Удивлен? – Брас криво усмехнулся. – Не ты один начинал карьеру в ошейнике, Герберт.

– Мой господин, – прожурчал ласковый голос за спиной Браса.

За пару секунд, пока некромант оборачивался, на его лице сменилась сложная череда эмоций – от испуга до безграничного обожания.

– Дорогая! Наконец-то ты вернулась! Почему так долго? Я тебя заждался.

Герберту почудились четыре угодливо завилявших хвоста. Он ожидал, что жена некроманта окажется изящной красавицей, как на иллюстрациях из сборника поэзии Басё. Но перед ними стояла невысокая – Брасу до плеча – девочка с черно-белыми, собранными в простой пучок волосами. Янтарные глаза занимали большую часть бледного неподвижного личика. Платье-халат из плотного шелка с вытканными драконами окутывало ее, скрывая фигуру. Девочка сложила ладони и вежливо поклонилась Герберту.

– Прошу прощения за неподобающее гостеприимство, Герберт-сан. Я немедленно приготовлю чай. Или любой другой напиток, угодный гостю.

– Благодарю тебя, госпожа, но, право же, не стоит утруждаться, – Герберт поклонился в ответ и начал отступать ко второму выходу из беседки. Запах страха он узнавал безошибочно. А Брас – далеко не последний некромант Подземелья – сейчас боялся.

– Извини, Иши! – Брас переместился, оказавшись точно между ними. – Но Герберта ждут срочные дела. Он заглянул ко мне по дороге, всего на минуту.

– Очень жаль, – прожурчала она и улыбнулась, показав жемчужные зубы. – Я буду ждать, когда ты удостоишь нас новым визитом, Герберт-сан.

– Я непременно постараюсь выбраться к вам в гости… – Герберт с ужасом обнаружил, что у него сами собой вытягиваются клыки. На каком-то животном уровне ему послали вызов, и тело среагировало раньше разума.

– Лет через триста, не раньше, – прошипел Брас, разворачивая его и подталкивая по направлению к дракону.

Герберт тряхнул головой и пошел прочь от беседки, всё быстрее и быстрее, но не бегом.

– Скажи, мой господин, что мешает мне убить всех, с кем ты делил ложе?

Брас повернулся к ней.

– Такое деяние стало бы абсолютно бессмысленным. А ты не делаешь ничего бессмысленного, Иши. Какой смысл убивать тех, с кем я был до тебя? Ты тоже не в монастыре встретила свою девятисотую весну.

Ее кимоно взметнулось, выпуская семь пушистых хвостов. Белоснежная маска растрескалась.

– Я забыла их всех, колдун! А ты испугался за него, сильно испугался.

– Герберт – названный брат королевы гоблинов! – Брас всплеснул руками. – Разумеется, я за него испугался! И за тебя тоже. И за себя! Я не хочу стать причиной новой войны народов, Иши!

– Ты всё больше теряешь себя, – две крупные слезы впитались в трещины маски. – И хочешь, чтобы я тоже потеряла.

– Нет, – он медленно вытащил шпильки из ее волос. – Я хочу, чтобы ты нашла себя. И чтобы ты была счастлива. Именно ты, Иши, а не девятая дочь девятой дочери Инари!

Маска упала на землю и развалилась на части. Их носы соприкоснулись.

– Я постараюсь, – прошептала Иши.

***

От чуткого и тревожного полусна Киат пробудился в середине дня. Окинул взглядом комнату, в солнечном свете оказавшуюся еще более убогой. Грубая, явно самодельная мебель, разномастные чашки в буфете, лоскутные одеяла. Кружева и серебряное шитье его собственной одежды, лежащей на стуле, смотрелись в этой обстановке до невозможности чужеродно. Кровь Дженни отстирала, а дырки, оставленные картечью, были тщательно заштопаны. Похоже, девочка провозилась всю ночь.

Киат бесшумно прошелся по дому, нашел простенький деревянный гребень и сел приводить в порядок волосы. С сожалением вынул серебряные заколки и собрал волосы в самую простую прическу. Отметил изменившийся ритм дыхания Дженни и незаметно скосил глаза в ее сторону. Девочка явно проснулась, но продолжала лежать тихо, как мышь, наблюдая за ним сквозь ресницы. Киат едва слышно хмыкнул. Он впервые в жизни сталкивался с человеком, ни разу в жизни не видевшем фэйри, и реакция Дженни его забавляла. В прежние времена из девочки вышла бы знатная ведьма. Да и сейчас ее дара хватило, чтобы преодолеть его чары.

Киат отложил гребень, откинул волосы за спину и осторожно размотал повязку. Раны затягивались, как и положено, но чувство внутренней пустоты усилилось. Регенерация оттягивала на себя магический резерв, неумолимо сокращая и без того небольшие шансы. Если он промедлит еще несколько дней, то искать вход в Подземелье станет бессмысленно. Ему просто не хватит сил открыть проход.

Киат оделся, и щелкнул пальцами. Бинты вспыхнули с резким треском, практически мгновенно превращаясь в пепел. Дженни вскрикнула и подскочила на кровати.

– Что ты делаешь?!

– Прости, если напугал тебя, – Киат успокаивающе улыбнулся. – Но те, кто оставляет свою кровь в чужих руках, как правило живут плохо и недолго. Не бойся, я постараюсь больше не применять магию в твоем доме.

Дженни торопливо кивнула, хотя Киат не поручился бы за то, чего в ее взгляде было больше – страха или восторга.

Остаток дня он провел за изучением старой, протертой на сгибах карты, которую раздобыла Дженни. Карта была исчеркана непонятными пометками, и Дженни с сожалением предупредила, что забрать ее с собой нельзя, необходимо вернуть на почтовую станцию. Если он не ошибся с расчетами, то Касл Нэрок следует искать на пустошах к югу от Гластонбери. То есть, при самом удачном раскладе его ждет почти неделя пути пешком.

Киат содрогнулся, представив это путешествие. Если поддерживать личину на протяжении такого срока, магия иссякнет раньше, чем он доберется до цели. Придется скрывать свою сущность под лохмотьями, в надежде, что никому не придет в голову внимательно рассматривать жалкого нищего, и передвигаться в основном по ночам. Киат с тоской взглянул на старый изношенный плащ, который Дженни вытащила откуда-то из глубин огромного сундука, и потертую шляпу, с уныло обвисшими полями, не иначе как снятую с ближайшего пугала. Заставил себя надеть человеческие обноски.

– Мне пора, – за окном уже сгущались сумерки.

Дженни вскинула на него влажно заблестевшие глаза. Киат стянул с пальца кольцо с крупным сапфиром и протянул ей.

– Ты очень помогла мне, Дженет. Возьми в знак моей благодарности.

Дженни судорожно сжала подарок в руках, попыталась улыбнуться дрожащими губами. Весь этот день она ни о чем его не спрашивала, и за это молчание Киат был ей особо благодарен.

– Мы еще когда-нибудь увидимся?

Он покачал головой.

– Я ничего не могу обещать. Но я буду помнить тебя, – он протянул руку и ласково погладил ее по голове. – Прощай.

Он шагнул за порог и практически сразу же растворился в густых тенях. Дженни долго стояла на крыльце, вглядываясь в темноту, но так и не смогла уловить ни единого звука. Она медленно вернулась в дом. Машинально заперла за собой дверь, окинула взглядом ставшую странно чужой комнату. В воздухе еще витал едва уловимый аромат леса, луговых цветов и чего-то неведомого, но оттого не менее душистого. Усталость внезапно навалилась на нее со страшной силой, словно она весь день работала в каменоломне. Дженни тяжело опустилась на стул, разжала пальцы и долго сидела, вглядываясь в ажурное переплетение серебряных листьев, в мерцающую синим светом глубину камня. Потом бессильно уронила лицо в ладони и заплакала.

========== Глава 11. Возвращение ==========

– Я подумываю написать статью под названием «Суицидальные наклонности некромантов, воплощаемые через матримониальные предпочтения», – Герберт налил себе второй стакан крови. – Она его убьет. И меня заодно.

Игрейна улыбнулась.

– Не убьет. Иши осталось всего сто лет до девяти хвостов и серебряной шкуры. Если она прожила так долго, значит умеет сдерживать себя. Где еще ты сегодня побывал?

– На рабском рынке, – Герберт открыл перед ней ящик с образцами крови. Из восемнадцати пробирок двенадцать были заполнены.

– И как впечатления?

– Больше никогда не сделаю гномам скидку. Даже на полпроцента. А еще я понял, что мне повезло в жизни, – он допил стакан и снова его наполнил. – И Брасу тоже.

– Это верно, – Игрейна аккуратно достала одну из пробирок, откупорила, понюхала и скривилась. – Замени, тебе подсунули нечистокровного троу.

– Для первого опыта сойдет, – Герберт вытер губы салфеткой. Несмотря на выпитую кровь, его лихорадило. – Знаешь, а где-то в Лабиринте прячется мой гомункулус.

– Да? – Игрейна задумалась. – Такой маленький человечек, дюймов двенадцати ростом? С клочками рыжих волос? Я его видела. Он живет в нижнем ярусе, в колонии пикси. Хочешь с ним встретиться?

– Нет.

Игрейна достала из кармана юбки блокнот и карандаш. Что-то быстро написала, вырвала листок и положила на стол.

– Спокойной ночи, – она погладила Герберта по плечу и исчезла.

«Он сам откажется от своей затеи. Только не бойся». Герберт смял листок и бросил в камин. Взял ящик и отнес в лабораторию. Ночь – лучшее время для такой работы. Он расставил пробирки по порядку – шесть видов крови по два образца, в том числе и кельпи.

Да, с некромантами нужно завязывать. Общаться только по делу и в самом крайнем случае! Три ревнивые жены – это уже перебор. Герберт как-то прочел в одной книжке, написанной восторженной теософкой, что фэйри лишены чувства ревности. Он тогда долго смеялся. Ревность – это проявление себялюбия, а больших себялюбцев, чем фэйри, невозможно себе представить. Богов, разве что. Но с богами Герберт знаком не был.

Какие глупости в голову лезут, если страшно думать о деле. Герберт надел белый халат и решительно достал самую большую колбу. Время вызревания гомункула, согласно Парацельсу, сорок дней. Но это при использовании человеческой крови. Как поведет себя кровь фэйри, Герберт понятия не имел. Он откупорил пробирки чуть подрагивающими пальцами и принялся за работу.

***

Эрк с тоской посмотрела на темное небо. Следы магии в Верхнем мире таяли быстрее, чем след от упавшей звезды. Гоблины второй день прочесывали побережье, но проклятый эльф словно испарился. Надежда оставалась только на Джу. Эрк включила ее в поисковую сотню в последний момент, скорее для ровного счета, чем за какие-то особые заслуги. В Подземелье никто не считал маленькую гоблинку хорошим следопытом, но оказалось, что она распознает легчайшие следы волшебства, которые больше никто не замечает.

Эрк отрядила с ней половину гоблинов проверить чахлый лес. Вторую половину отправила обратно в Подземелье. Толку от них не было ни малейшего. И теперь она сидела на обочине дороги, дожидаясь доклада.

– Нашла, нашла!

Эрк с недоверием уставилась на грязный букет из неопределяемых цветов в кулаке Джу.

– Что это?

– Подснежники! Они осенью не растут, а их там целая дорожка! – заплетенные в мелкие косички волосы гоблинки встали дыбом.

Глаза Эрк хищно сузились.

– Очень хорошо. Пошли.

Несезонные подснежники успели завянуть, зато нашелся след крови. Теперь уже отряд повела Эрк. Отыскать скромный домик на окраине ближайшего поселка не составило труда, но они опоздали – Киат уже ушел. А его след, как назло, перебила собачья свадьба.

– Допросим девку? – предложил один из гоблинов.

– Он колдовал в доме? – Эрк посмотрела на Джу. Та молча закивала.

– Тогда не вариант, все равно она ничего не вспомнит. Нет, будем рассуждать логически. Куда он может направляться?

Гоблины изобразили бурную мозговую деятельность. Некоторые от усердия встали на голову. Эрк вздохнула и развернула подробную карту Британии.