Текст книги "Всюду бегут дороги...(СИ)"

Автор книги: Ольга Кузьмина

Соавторы: Ольга Болеславская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

– Благодарю тебя, – он встревоженно прислушался. По-прежнему беспечно перекликались птицы, и шелестел в листве легкий ветерок. Но чуть горчил аромат цветов, и под деревьями откуда-то появились тени. На Три на Ног что-то случилось.

***

– И как вам живется втроем? – Герберт налил Эрк «Сны осенних ночей».

Она пригубила вино, жмурясь, покатала во рту и проглотила.

– Божественно!

– В смысле, как на Олимпе или как на Меру? – блеснул познаниями в мифологии Герберт.

– Я пойло имела в виду, идиот! – Эрк потянулась к бутылке. – Надо же, не подделка… Где взял?

– Подарили. Не уходи от вопроса.

– Я бы сравнила с Аннуином. Хотя временами напоминает Вальхаллу в миниатюре.

– А… – Герберт замялся, – ты знаешь про новую поклонницу Риндо?

– Лисичку-то? – Эрк небрежно махнула опустевшим бокалом. – Это уже пройденный этап. Она, конечно, миленько тренькает на сямисэне, но седьмая степень обольщения ей пока не дается.

– Их же всего пять!

– Это для людей пять. А чтобы пронять фэйри, бери выше.

– Погоди, – Герберт отодвинул от нее бутылку. – Она кого соблазняла? Риндо или тебя?!

Эрк зубасто улыбнулась.

– Скажем так, мы все неплохо развлеклись. А если Ирис рассчитывала на иной финал этой интрижки… Кстати, Риндо тебе ничего не рассказывал?

– О чем?

– О причинах, по которым его матушка внезапно засобиралась в Эринию.

Герберт хмыкнул.

– Он написал Корвину. Я написал Корвину. Игрейна написала Корвину. А Корвин – фаворит Селара. Один намек – и король решил, что не может больше обходиться без своей личной целительницы.

– Что мог написать Риндо – я понимаю. Но Игрейна-то каким боком к Корвину относится? А тем более, ты?

– О, нам было что ему сказать. Думаешь, он бросил заниматься контрабандой?

– Ха, а кто его научил?!

– Это уже в прошлом, – Герберт вытряхнул из бутылки последние капли. – И уж если мне пришлось завязать, то и ему хватит наживаться! А Игрейна вообще смотрит на Ирис, как на шпионку Селара. Так что о бессрочном проживании в нашем королевстве в любом случае речи не шло, но лучше было решить дело тихо-мирно.

– Ясно. Ну спасибо вам, – Эрк склонила голову набок, всматриваясь ему в лицо. – А у тебя как с личной жизнью? Это что за эльфик третий день мелькает у твоего дома?

– А, ерунда, – Герберт устало прикрыл глаза. – Поставщик двора Ардена беспокоится, что я перестал брать заказы на парфюмерию.

– Это из-за твоего проекта с гомункулосом? Как он продвигается, кстати?

Герберт неопределенно повертел рукой в воздухе.

– Беспокойно. Даже спать некогда.

– Намек поняла, – Эрк посмотрела за окно на расползающийся по небу закат и встала из-за стола.

– Погоди, – Герберт придержал ее за рукав. – Будь осторожна. Ирис – та еще стерва.

– Я всегда осторожна, – она посмотрела на него совершенно трезвым взглядом. – Но я ценю твою заботу, Берти.

Герберт отвернулся, прикусив губу.

– Недолго осталось, – сказала Эрк. – Всего-то восемь месяцев.

– И один день. А ты останешься… потом?

Она подняла бровь.

– Да зачем вам здесь некромант? Тем более, если Джарет вернется. Алиаса я ему всё равно не заменю. А ты бы хотел, чтобы я осталась?

– Да, – Герберт сам удивился своей уверенности. Четыре месяца назад он вздрагивал от каждого взгляда Эрк. Он и сейчас ее побаивался, но у него больше не было друзей – вот таких, чтобы посидеть вечерком, мешая легкомысленную болтовню и действительно важные вопросы. Как с Корвином – когда-то… Игрейна не в счет, таким близким больше никто не станет, но она сейчас всё время занята.

– Посмотрим, как дела пойдут, – Эрк хлопнула его по плечу. – Выше нос, красавчик. И постарайся высыпаться хотя бы через сутки, а то выглядишь, как умертвие.

Герберт скорбно глянул на себя в зеркало. Изображение слегка двоилось. Древнее эльфийское вино – это вам не шуточки, и лучшее, что можно сейчас сделать – это завалиться спать. Однако эксперимент вошел в завершающую стадию, а значит Улли сегодня наверняка откажется дежурить.

Герберт запер за Эрк входную дверь и вошел в лабораторию. Против ожидания, Улли сидел возле колбы, почти прижав нос к стеклу, и что-то негромко напевал без слов. Судя по тону – колыбельную. Услышав Герберта, он замолчал и прижал палец к губам.

– Т-с-с! Он спит.

– Вылупился? – Герберт отодвинул гоблина вместе с табуреткой и наклонился над колбой. Среди кожистых кусочков лопнувшего кокона свернулось крохотное существо, напоминающее новорожденного ребенка, и тихо чмокало, посасывая пальчик. Никакой слизи, перламутровая кожа чистая и только чуть влажная.

Герберт повернул колбу, придирчиво изучая гомункулуса. Нет, на человеческого новорожденного он похож только на первый взгляд. Среди слипшихся темных кудряшек виднеются бугорки рожек, и с ногами что-то странное…

– У него копытца, – шепотом подсказал Улли, – Широкие и раздвоенные, как у фууки. Я в лупу разглядел.

– У него? – Герберт поднял колбу, но рассмотреть зародыш снизу мешали куски кокона.

– Ага, – уверенно ответил Улли. – Мальчик. Мы его себе оставим?

Герберт диковато глянул на него.

– Нет. Сбегай на ферму Барди за кровью.

– На ночь-то глядя?!

– Будут возмущаться, предложи двойную цену.

Улли неохотно взялся за ручку двери, оглянулся на колбу, тяжело вздохнул и вышел. Герберт несколько секунд постоял, усмиряя нервную дрожь и прислушиваясь к едва слышному сопению гомункулуса. Что, если просто разбить колбу? Стекло острое, один осколок легко обрежет эту псевдожизнь… Нет, это не решение проблемы. Неизвестно, что еще придумает в таком случае Лабиринт. Пусть лучше тратит время, выращивая тело из крохотного гомункула. К тому же, как он сказал? Третий раз за всё платит?

Герберт взял с полки кусок холстины, завернул колбу и через окно выбрался из дома. На этот раз при его приближении к Лабиринту в стене заранее открылась небольшая калитка. Герберт нагнулся, пролезая в знакомую башню без крыши.

«Судя по твоему настроению, эксперимент наконец-то увенчался успехом?» – с радостной надеждой спросил Лабиринт.

– Возможно, – Герберт поставил колбу на камень и снял холстину. – Не знаю, устроит ли тебя такой результат, но лучше уж точно не получится.

В трещинах стен зашуршала высохшая трава, ветер теплой волной пригладил волосы Герберта.

«Меня устраивает».

Колба замерцала и исчезла.

– Значит, ты освободишь меня? – Герберт вытянул перед собой руки.

«Я помню свои обещания. Приложи ладони к стене».

Герберт опасливо зажмурился, но ощущения оказались приятными – словно ладони омыла прохладная вода. Ощущение опьянения усилилось.

«А теперь, что касается оплаты…»

– Мне не нужно золото! – торопливо воскликнул Гебрерт. – Окажи мне услугу.

«И что же ты хочешь?»

– Поклянись, что отныне мой дом будет моей крепостью. Что ты никаким образом не станешь следить за тем, что происходит внутри!

«Хочешь создать идеальное место для заговоров? – Лабиринт рассмеялся. – Пусть будет так – отныне и до тех пор, пока ты сам не пожелаешь иного. Клянусь своей силой. Хочешь что-нибудь еще? Подумай, я ведь многое могу».

Герберт прикусил губу. Невозможно упустить такой шанс. И ведь это не предательство!

– А ты можешь сделать так, чтобы я стал неуязвим для солнца Верхнего мира и Эринии? Может быть, какой-нибудь амулет…

Ветер затих. Похоже было, что Лабиринт задумался.

«Нет, амулеты не помогут. Единственное решение этой задачи – вернуть тебя в человеческое состояние».

– Тогда не надо! – Герберт замотал головой и тут же вынужден был опереться о стену. – А хотя бы восприимчивость к серебру можешь уменьшить? Это так мешает… Я с реактивом серебра вообще не могу работать. А эльфийские инструменты – это же просто кошмар! Они всё серебром покрывают! Я на перчатках скоро разорюсь…

«Понимаю, – сочувственно сказал Лабиринт. – Я попробую помочь. Присядь».

– Но моя суть при этом не изменится? – Герберт осторожно сел на камень.

«Скорее всего, нет».

Вокруг Герберта закружился вихрь, пришлось заслониться руками от летящего мусора. Стало жарко, потом холодно, снова жарко…

«Увы, – с сожалением сказал Лабиринт. Вихрь унялся, оставив идеально вычерченный в пыли круг, – и эту проблему не решить без глубокого изменения».

Герберт разочарованно вздохнул.

«А ты не думал поработать над своей диетой? Возможно, если ты перестанешь пить кровь, восприимчивость к серебру снизится».

– Представь себе, думал! Но заменить чем-то кровь очень сложно, а синтезировать все входящие в нее вещества – это работа на годы.

«Не обязательно все. Для начала попробуй вычленить те составляющие, которые тебе действительно необходимы. Сравни кровь человека и эльфа. Кто из фэйри тебе еще подходит?»

– Я не изучал подробно этот вопрос, – уклончиво ответил Герберт. После нескольких печальных случаев, он зарекся проводить такие эксперименты с чистокровными фэйри. – Но благодарю за совет. Пожалуй, я этим займусь.

«Ты можешь советоваться со мной. В любое время».

– Я запомню, – Герберт поднял свою холстину. Из нее что-то выпало и звякнуло о камень.

«Это не плата, – быстро сказал Лабиринт. – Но времена сейчас неспокойные. Вдруг тебе потребуется срочно связаться со мной? Клянусь, это не для слежки. Кольцо не работает само по себе. Связь установится, только если ты его наденешь и трижды повернешь по луне».

Герберт подобрал тяжелый бронзовый перстень с вырезанным на щитке стилизованным изображением Лабиринта. Первым порывом было отказаться от подарка. Но времена и впрямь беспокойные, мало ли что может случиться?

– Благодарю, – он спрятал кольцо в карман жилета. – Я пойду?

«Лети».

В нынешнем состоянии пьяной усталости Герберт ни за что бы не решился летать. Но что-то подтолкнуло его вверх, подхватило, и он полетел – на упругой волне ветра. Через минуту Герберт уже оказался у своего дома. Ветер опустил его возле крыльца, пригладил растрепавшиеся волосы и стих.

Улли, сидевший, пригорюнившись, на нижней ступеньке, на появление хозяина почти не среагировал. Молча протянул бутылку и снова уставился в сумеречное небо.

– Это был заказ, понимаешь? – Герберт глотнул кровь и тоже посмотрел вверх. Как прекрасно летать, не тратя ни малейших усилий! Вот что нужно было попросить. А может, еще не поздно?.. Нет, одно дело – попросить что-то жизненно необходимое, и совсем другое – удовольствие. Это уже будет предательство.

– Ясное дело, – буркнул Улли. – А только… Он ведь живой. Не как те, прежние. Я прямо через стекло чуял, сколько в нем жизни.

– Типун тебе на язык! – Герберт сплюнул. – Хватит дуться, делом лучше займись!

Уллли сердито зыркнул на него, взял прислоненную к крыльцу метлу и принялся демонстративно подметать дорожку, подняв тучу песка. Герберт чихнул и ретировался в дом. Можно подумать, он настоящего ребенка в жертву принес! А ведь если забыть про цель, это блестящий результат эксперимента. Жаль, что нельзя опубликовать. Хотя, о конечном результате говорить пока рано. Может, Лабиринт загубит гомункулуса? Но даже если нет, до конца года еще куча времени. Завтра они с Игрейной подумают, что делать дальше. А сейчас нужно выспаться.

***

Больше всего это походило на причудливый фонтан. Из невысокой гранитной скалы с трех сторон вырывались хрустально-чистые струи и исчезали, не долетев до земли.

– Как видишь, по руслу ничего не определишь – за отсутствием русла, – Оберон прислонился к растущему неподалеку ясеню и снисходительно улыбнулся. – Выбирай, сын мой. Два шанса из трех – не слишком плохо, не так ли?

– Верно, – Джарет обошел скалу, рассматривая источники. Надежда определить, какой из них действует постоянно, а какие забили только во время прилива, стремительно исчезала. Скала со всех трех сторон выглядела совершенно одинаково. Или он просто не видит отличия? Улыбка отца бесила до зубовного скрежета.

– Кстати, не надейся набрать воды из всех трех источников. У тебя только одна попытка. Наберешь воды из одного источника, и два остальных скроются от тебя.

– Об этом ты не говорил, – Джарет сбросил с плеча сумку. Рухнула еще одна надежда – набрать воды в зачарованные пробирки Герберта и сравнить. А ведь могло сработать!

– Не говорил, – согласился Оберон. – Тебе придется положиться на свою удачу. Конечно, я мог бы подать знак…

– Нет.

– Вот так сразу? Даже не спросишь про условия?

– Я знаю, что ты хочешь. Эвина я тебе не отдам.

Оберон фыркнул.

– Об Эвине мы поговорим особо. Позже. А сейчас, если хочешь сыграть наверняка, отдай мне душу своего мага.

Джарет поднял бровь.

– Зачем он тебе?

– Он заинтересовал мою богиню. А я и так задолжал ей, нарушив правила.

– А что ты нарушил?

– Я привел на священную землю эльфов тебя – полукровку, лишенного истинного зрения, – у Оберона дернулся уголок рта. – Я привел к источнику гоблина! Большего оскорбления величия моих предков и представить себе невозможно. Да если бы не этот проклятый Лабиринт, и не моя клятва, ты бы уже забыл, что у тебя когда-то имелось имя!

Джарет опустил голову.

– А ведь я любил тебя, отец, – глухо сказал он. – Я так хотел… Ладно, хватит лирики. Душу, говоришь?

Он сунул руку за пазуху и вытащил хрустальную сферу. Внутри темнел локон волос. Улыбка Оберона стала шире. Он откачнулся от дерева и потянулся за сферой, но взять ее не успел. Сфера исчезла, а Джарет схватил его за руку, крутнул, одновременно сделав подсечку. Оберон невольно вскрикнул, падая прямо под одну из струй. Он отчаянно извернулся, но вода уже попала ему в рот.

– Одного вы с Лабиринтом не предусмотрели, – Джарет отскочил подальше от отца. – Я-то не давал никаких клятв!

– Ты… – Оберон закашлялся. – Как ты посмел напасть на меня?! Здесь!

– Напасть? Ну что ты, отец, это просто шутка. Грубая, согласен, но что еще ждать от гоблина?

– Прок-ли-наю… – простонал Оберон. Он стоял на четвереньках, тяжело мотая головой. Тело его менялось.

– И кто из нас забыл свое имя? – Джарет злорадно усмехнулся, наблюдая, как, шатаясь, поднимается на ноги олень с ветвистыми рогами. – Надо же, как тебе не повезло, отец. Интересно, это надолго?

– До отлива, когда иссякнет источник Забвения, – перед Джаретом возникла Дану. Гневные глаза богини сияли. Олень испуганно всхрапнул и умчался. – Это был опрометчивый поступок, Джарет.

– Тебе не к чему придраться, владычица. Я не покушался на его жизнь. И ничего плохого с ним не случилось, а облик оленя у отца всегда был любимым.

– Мало же ты знаешь о богах, сын Оберона, если думаешь, что эти жалкие оправдания тебе помогут. Ты изгнан с Тир на Ног, Джарет. Отныне и до скончания веков!

– Но у меня есть право!

Хлесткий удар по лицу оборвал его слова. Богиня исчезла, а вместо нее перед Джаретом возникла стена деревьев, отрезав его от источника. Джарет пригнул голову и ринулся в просвет между двумя стволами, уклоняясь от раскачивающихся ветвей. Тонкая ветка ударила по глазам. Джарет зажмурился и пропустил еще один удар – сверху. Очнулся он на дороге – один, босой и без вещей. Джарет потер затылок и огляделся. Место он узнал – именно здесь Оберон объявил, что они дошли. Вот и сколотый стоячий камень, о который он тогда опирался. Но дальше начинался сплошной туман. Джарет вслепую зашарил в нем, пытаясь отыскать лестницу. Но рука находила одну пустоту. Идти наугад в тумане было безумием. Но что еще ему оставалось делать?

========== Глава 8. Глоток мудрости ==========

– Приятное местечко, – Пак вольготно развалился на стуле, потягивая медовое пиво. – И хозяин… интересный.

Кедеэрн недовольно покосился на лавирующего между столами рыжеволосого мужчину. Тяжелый поднос он держал на одной руке, а другой успевал приветственно хлопать по ладоням, забирать пустую посуду, ставить на столы полную, сгребать плату и при этом не умолкать ни на секунду. Шутки сыпались из него, как горох из прорвавшегося мешка.

– Ничего интересного. Лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

– Лучше, – Пак допил кружку и потянулся за кувшином. – Здесь хорошая защита. Надо поговорить с трактирщиком насчет комнаты.

– Привет, Марк! – послышался от двери квакающий голос. Через порог неловко перевалилось покрытое радужной чешуей существо. Не то амфибия, не то рыба, отрастившая лапы. – А хозяин где?

– Привет, Даг, – Марк услужливо придвинул гостю низкую широкую табуретку. – Дейф на кухне. Сейчас позову.

– Так это не хозяин… – разочарованно протянул Пак. – А сюда и глубоководные заходят. Не ожидал.

– Глубоководные?

– Нечто вроде наших мерроу. Их мир неподалеку, через две развилки. Должно быть, тоже сейчас не лучшие времена переживают. Давным-давно они правили в этом секторе дорог, даже пытались прорваться на Землю. Знатная вышла потасовка. Помню, как… – Пак замер с открытым ртом.

– О, Дейф! – Даг помахал перепончатой лапой, широко растянув лягушачий рот.

Кедеэрн фыркнул, поперхнулся пивом и торопливо отвернулся, чтобы не обидеть появившегося хозяина.

– Великий хаос! – весело прошептал он. – Такой карикатуры на демона я еще не видел. Что с тобой, Пак? Ты его знаешь?

– Знаю? – Пак подался вперед, почти лег на стол, всматриваясь в трактирщика. – Не уверен. Пригласи его к нам. Придумай любой предлог!

– А почему ты сам к нему не подойдешь?

– Пожалуйста, Эрни, – Пак начал дрожать. – Если это он… Я не знаю, как он на меня среагирует. А если не он…

– Ничего не понимаю, – Кедеэрн раздраженно стукнул кружкой о стол. – Или говори понятнее, или иди сам.

– Ты не поверишь, – Пак облизнул губы. – Я сам не верю. Но так улыбался только он. Мне надо посмотреть ему в глаза!

Он вскочил и кружным путем – в обход половины залы – направился к столу, за которым беседовали трактирщик и Даг. К тому моменту, как Пак добрался до них, Даг спрыгнул с табуретки, хлопнул лапой по ладони трактирщика, что-то в ней оставив, и пошлепал к двери. Дейф обернулся, увидел Пака и нахмурился.

– Я не люблю, когда ко мне подкрадываются со спины. Хочешь поговорить, подходи прямо.

Кедеэрн увидел, как Пак отшатнулся, натолкнувшись на стол, прижал руки ко рту, словно боялся закричать. Глаза у него стали огромные и испуганные.

– Что с тобой? – Дейф еще сильнее нахмурился. – Я тебе кого-то напоминаю?

Пак мелко закивал. Кедеэрн встал, отодвинув стул. Происходящее всё больше ему не нравилось. Дейф глянул в его сторону и снова сосредоточился на Паке.

– Послушай, так уж вышло, что я демон. Но это не повод меня бояться – спроси здесь любого. Давай сядем и спокойно поговорим, а то твой спутник уже начинает беспокоиться.

– Демон? – едва слышно проговорил Пак. – Ты? А кто же тогда я, брат мой? Если Пан – это все, и все есть Пан?

Кедеэрн ахнул. Трактирщик заморгал, осторожно взял Пака за плечи и усадил на ближайший стул. Сел рядом и щелкнул пальцами, подзывая помощника.

– Марк, принеси вина. Ты знаешь, какого.

Рыжеволосый Марк с любопытством посмотрел на Пака, кивнул и убежал. Кедеэрн, не отрывая глаз от трактирщика, подошел и встал возле Пак.

– Твой друг? – сочувственно спросил Дейф. – Ты бы приглядывал за ним. Дороги порой творят с сознанием странные вещи. Не все выдерживают.

– Я не сошел с ума! – внезапно оживившись, Пак стукнул кулаком по столу. – В отличии от тебя, братец! Не знаю, что с тобой произошло, взаправду ты потерял память или придуриваешься, но чтобы бог считал себя демоном – такого позора я еще не видывал!

Дейф быстро сделал круговое движение рукой. Вокруг стола опустилась завеса тишины.

– Как ты меня назвал?

– Ты мой старший брат, – медленно, словно обращаясь к ребенку, произнес Пак. – Первый и вечный бог Земли. Ты – Фавн.

– Это шутка? – фиолетовые, необыкновенной глубины глаза трактирщика заискрились.

Пак беспомощно повернулся к Кедеэрну.

– Скажи ему, Эрни!

– Пак, я не могу, – Кедеэрн замялся. – Я ведь не слишком хорошо знал твоего брата. Да, глаза похожи. Но в остальном…

К столу подбежал Марк с большой бутылкой рубинового стекла и тремя прозрачными бокалами. С нескрываемым интересом осмотрел всю компанию.

– Проблемы, Дейф?

– Еще не знаю. Иди, там тебя ждут.

Марк вернулся за стойку, но то и дело поглядывал в их сторону.

– Пак и Эрн? – трактирщик разлил вино по бокалам. – Ясно, еще двое потерянных богов. Что ж, выпьем за встречу, – Дейф поднял свой бокал. – Пейте, это прочищает мозги. А потом будем дальше говорить.

Пак прошипел что-то сквозь зубы, схватил бокал и выпил одним махом. Кедеэрн сначала принюхался. Аромат был резкий и холодный. На вкус вино оказалось как крепкий настой мяты. После него всё вокруг стало видеться четче и ярче.

– Отменное зелье, – Пак вытер губы. – Но пьяный или трезвый, потерянный или обретенный, я узнаю тебя в любом обличье, Фавн. А если ты прячешься от самого себя, значит ты трус.

– Трус?! – глаза трактирщика сузились. – Да что ты знаешь обо мне, чтобы так оскорблять? Я прошел через Ад. Я стал демоном, чтобы выбраться оттуда.

– А кем ты был до этого? – Кедеэрн предостерегающе положил руку на плечо готового взорваться Пака.

– Не помню, – трактирщик отпил из своего бокала. – Но я не Фавн. Я был в Подземелье и Верхнем мире, я ходил дорогами богов и смертных. Думаешь, я бы не вспомнил, будь я и вправду тамошним демиургом? Нет, я – Дейф. Это имя я выбрал себе сам. И эту жизнь – тоже.

– А как получилось, что ты оказался в Аду? – спросил Кедеэрн.

– Не помню, – Дейф безразлично пожал плечами.

– Ты просто не хочешь вспоминать! – Пак сбросил руку Эрна. – И я даже могу тебя понять – отдохнуть всем хочется. Но каникулы закончились, братец. Тебе придется вспомнить. Я никуда отсюда не уйду и буду тебе рассказывать всё, что помню, а помню я всё. Я вытащу тебя из этой норы!

– Зачем? – трактирщик заткнул бутылку пробкой и встал. – Даже если ты прав, а ты не прав, но допустим, только допустим. Мне хорошо здесь, это мое место. Здесь я нужен. А какой смысл быть забытым богом? Уходите оба, иначе я просто вышвырну вас отсюда.

– По какому праву?! – взвился Пак. – Мы ничего не нарушили!

– Здесь не богадельня!

– Мы заплатим, – Кедеэрн пнул под столом Пака и выложил перед трактирщиком три опала – крупных, каждое с перепелиное яйцо. – Нам нужно дождаться здесь кое-кого. Возможно, ждать придется долго.

– Ого! – Дейф взял один камень. Внутри в небесной синеве застыли темные облака. – Из какого они мира?

– Возможно, с Тир на Ног или откуда-то из тех краев, – Кедеэрн отвел глаза. Расставаться с бережно хранимыми сокровищами матери было больно.

– Этого достаточно за три оборота, – Дейф кивнул на большой циферблат на стене. Единственная стрелка как раз дрогнула, переползая с синего на фиолетовый сектор. Всего секторов было семь.

– Примерно три месяца? – Пак скривился. – Ну и расценки у тебя, братец.

– А будете мне мешать, удвою! – рыкнул Дейф. – Наверху есть свободная комната, – он бросил на стол медный ключ с привязанной к ушку кожаной биркой и ушел, прихватив бутылку и бокалы.

Кедеэрн вздохнул. Пак обиженно молчал, раскачиваясь на стуле.

– Как Фавн мог попасть в Ад? – преувеличенно спокойно сказал Кедеэрн. – Об этом ты подумал?

– Обыкновенно! – огрызнулся Пак. – Не он первый. А ведь я ему говорил – пережди, не лезь на рожон. Нет, решил доказать, что сильнее нового бога! Наплодил своих сатиров! Настроил жертвенников по всей Аркадии. Вот и дотанцевался! У людей же всё просто – кто рогатый, тот и демон.

– Ты про христианство?

– Про что же еще? Так что благодари своих эльфов, Эрни. Если бы не их ловушка, и тебя бы в Ад отправили. Людская вера – страшная сила.

Кедеэрн содрогнулся.

– Ладно, нам в любом случае придется здесь сидеть. Но я тебя умоляю, не лезь к нему. Может, одного твоего присутствия окажется достаточно, и он начнет вспоминать. Конечно, если ты прав.

– Никаких «если»!

– Хорошо, – покорно согласился Эрн. – А теперь пойдем наверх, отдохнем, пока можно. Полагаю, в ближайший оборот Джарет не появится. А потом будем дежурить поочередно.

– Ты тоже мне не веришь, – горько сказал Пак.

– Прости, – Кедеэрн обнял его, направляя к лестнице, – но кем бы Дейф ни был раньше, сейчас он демон. А изменить так бога невозможно. Тем более, самого Пана.

– Вот и я думаю, – Пак потер шею. – Кто же это сумел с ним сотворить?

***

– Едва ли они все приживутся в Подземелье, – Алиас нашел Эвина на окраине заросшего лесом города. Принц увлеченно собирал семена со всех подряд растений в кулек из свернутого широкого листа.

– Что-нибудь обязательно приживется, – Эвин смачно откусил половину яблока и принялся выковыривать семечки. – Оберон мне рассказал, что яблони Авалона – родом отсюда.

Алиас кивнул. Авалон затонул еще до Исхода. Оттого-то столь редко и драгоценно в Подземелье вино их тех самых яблок.

– Эвин, а ты не знаешь, где Джарет? Или Оберон?

– Нет. Они ушли, когда я проснулся. Ой, а это что? Часы?

– Да, но лучше не трогай их, – Алиас поставил песочные часы на землю, присел перед Эвином на корточки и бережно, но твердо взял за плечи.

– Послушай меня, принц. Я не хочу тебя расстраивать, но твой отец и Оберон… они не слишком хорошо относятся друг к другу.

– Я знаю, – Эвин посерьезнел. – Я слышал кое-что. Случайно. А почему они… так?

– Это долгая история. А сейчас важно одно – они вместе ушли к источнику и до сих пор не вернулись. Посмотри вокруг. Ты замечаешь что-нибудь странное?

Эвин послушно осмотрелся.

– Откуда тени? Солнца же нет!

– Мне кажется, это недобрый знак. Ты можешь поискать отца?

– Я попробую, – Эвин отдал Алиасу кулек и побежал к поляне, где они обустроили себе место для отдыха. Сумка Джарета висела на ветке раскидистого дуба с листьями вдвое крупнее земных. Алиас сунул в нее кулек, повесил через плечо и достал из-под корней свою торбу. Спрятал в нее песочные часы. Показалось, или кристаллы начали пересыпаться быстрее?

Эвин кружил по поляне, не то принюхиваясь, не то нащупывая что-то в воздухе.

– Ага! – он кинулся прямо сквозь чащу молодых деревцев. – Когда они успели вырасти? Не было же их здесь!

Алиас ничего не сказал. «Что же ты опять наделал, Джарет?». Они пробежали через рощу певучих деревьев, названия которых Алиас не знал. Эвин уверенно свернул к ручью, лепечущему сказки на дне неглубокого овражка, с разгона перепрыгнул через него и упал.

– Больно? – Алиас поднял его, смахнул с ноги крепкую плеть вьюнка с синими цветами.

– Споткнулся просто, – Эвин потер колено. – Ой, какой красавец!

Из-за кустов терновника вышел олень. Равнодушно взглянул на них, не переставая жевать пучок травы.

– Не отвлекайся, принц, – Алиас осмотрелся. Что-то многовато вокруг терновника. И шипы у него слишком длинные. Если придется продираться, без кожи останешься.

– Они как-то прошли здесь, – Эвин смело подошел к колючей стене, ласково погладил кончики веток и нараспев произнес непонятные Алиасу слова.

Два куста неохотно раздвинулись. Эвин, а за ним Алиас проскочили в образовавшийся проход и чуть не врезались в неожиданно возникшую скалу.

– Так вот он какой… – Эвин восторженно улыбнулся.

– Что? – Алиас непонимающе смотрел на серый гранит, покрытый цветными пятнами лишайников.

– Источник! – Эвин удивленно оглянулся на него. – Разве ты не видишь?

– Нет, – Алиас обошел вокруг скалы. Земля возле нее была сухая. – А вот и твоя сумка. Джарет брал ее?

– Да, – Эвин заглянул внутрь и закинул сумку на плечо. – Где же они? Я больше не чую их следов!

Алиас попытался коснуться скалы, но что-то оттолкнуло его руку.

– Опиши мне, что ты видишь.

– Из камня бьет три струи, – Эвин показал пальцем. – Одна прямо перед тобой, две других – возле меня и в трех шагах влево.

– Ты можешь определить, какой из них – источник Мудрости?

– Конечно, – без запинки ответил Эвин.

– Так испей же из него, юный принц, – Дану возникла за спиной Эвина.

От неожиданности он подскочил.

– А разве можно?

– Да.

– Нет! – Алиас шагнул к Эвину, но мягкий толчок вернул его обратно. – Молю тебя, госпожа, не заставляй его! Он ведь еще ребенок! Он не сумеет остановиться вовремя!

– Разве я заставляю? – она развела руками. Синяя дымка окутывала ее, размывая черты. – И разве мудрость – не высшая цель любого разумного существа? Подумай мальчик, всего несколько глотков – и больше никакой учебы. Ты узнаешь больше, чем известно всем твоим учителям.

– И перестанешь быть собой! – Алиас напрягся, но не сумел сдвинуться с места. – Не отказывайся от своей жизни, Эвин. Даже Оберон не предлагал тебе эту воду!

Эвин смотрел то на него, то на скалу, то на Дану.

– Где мой отец? – спросил он у богини.

– Испей и узнаешь.

Синяя дымка закружилась и растаяла. Богиня исчезла.

– Она с ним что-то сделала, да?! – голубые глаза Эвина заблестели.

– Успокойся, на Тир на Ног не умирают, – Алиас поднял голову, осматривая кроны деревьев. Может, Джарет стал одним из них? – Не пей из источника, Эвин. Ты не справишься с этой силой.

– Я только один глоток!

Алиас заколебался.

– Лучше смочи палец и слизни. Если верить легендам, одной капли хватит, чтобы получить ответ на вопрос.

– Нет, пусть будет глоток, – Эвин встал возле скалы на колени. Сложил руки у лица, словно собирался молиться. А потом подался вперед и запрокинул голову.

Алиас беспомощно следил, как он ловит приоткрытыми губами невидимую струю.

– Хватит!

Эвин провел ладонями по лицу, встал и подошел к Алиасу. Молча взял его за руку и потащил за собой.

– Что ты узнал?

Эвин помотал головой и побежал быстрее. Больше Алиас не задавал вопросов. Он начал понимать, куда его тянут – к лестнице, ведущей с острова на дороги. В сумке раздался звон. Не останавливаясь, Алиас вытащил часы. В верхней колбе осталось всего десяток кристаллов. Дану играла по своим правилам.

Эвин замычал и упал, схватившись за ногу. Из босой ступни торчал острый шип.

– Проклятье! – Алиас нащупал во внутреннем кармане флакон. Вытащил зубами пробку и вытряхнул на язык сразу две капли. Сердце чуть не выскочило из груди, но силы сразу прибавилось. Он подхватил Эвина на руки и побежал. До берега оставалось совсем немного.

– Налево, – прошептал вдруг Эвин. – Быстрее!

Алиас повернул, не раздумывая, хотя впереди уже был виден берег. Перед глазами замаячил призрак песочных часов. В нижнюю колбу падал последний кристалл.

– Лестница!

Алиас по инерции пробежал вниз по трем невидимым ступеням, а дальше они покатились кубарем. К счастью, на этот раз ступени оказались нормального, человеческого, размера. Вскрикнул Эвин, зазвенело бьющееся стекло. В кармане Алиаса хрустнуло, резко запахло гранатом. Алиас выругался, затормозил, чудом не вывихнув ногу, и поймал Эвина.

– Цел?!

– Ага… – Эвин разжал кулак. – И пробирка не разбилась!

– Ты что, во рту ее держал?

Эвин кивнул, сморщился и разревелся.

– Почему?.. Ну почему?! – он прижался к Алиасу, обхватив его обеими руками. – Это несправедливо…

Алиас поморщился от боли в ребрах и погладил Эвина по лохматой голове.

– Справедливости нет, принц.

– А что есть?

– Долг. Дружба. Любовь. Дай мне пробирку.

– Нет, – Эвин крепче сжал стеклянную трубочку. – Я папе отдам. Он на дороге, я знаю. А почему от тебя гранатами пахнет? Так сладко…