Текст книги "История Одной Оптимистки (СИ)"
Автор книги: Ольга Егер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 39 страниц)
– Ты меня достала! – кричал он, вызывая фантом прошлого в памяти девушки. Вместо строгого симпатичного лица мистера Блайда перед ней почему-то возник Рома, гневно размахивающий руками, норовящий ударить. – Я терпел это, но и у моего терпения есть предел!
Быстрым шагом он удалился прочь, скрывшись в ванной комнате. Его снова начинало бросать в дрожь, а это означало приближение температуры. Отражение в зеркале было неестественно бледным. Только щеки краснели на сероватом фоне. Парень умылся, надеясь смыть наваждение прохладной водой. Но дрожь не исчезала. Все тело становилось словно ватным. Злость ушла, и он уже жалел о том, что позволил себе сорваться. Эрик вспомнил нежные прикосновения девушки, сидевшей с ним, в тягостные часы болезни; ее голос, удержавший рассудок от помутнения. Стыд за недостойное поведение охватил, постепенно сдавливая сердце.
Ситуацию срочно нужно было менять. Это, конечно, можно сделать в достаточно грубой и сдержанной форме, чтобы не слишком изменить свой имидж "бабника, мужлана, звезды" – коим он являлся в глазах девушки. А разочаровывать ее в этом он пока не собирался!
– Джули? – позвал ее парень, ступив за порог ванной, и понял: девушки уже нет.
На дверце холодильника висела записка: "Выпей таблетки перед сном!"
Не так крепки были ее нервы, чтобы продолжать терпеть подобное. Хотя чего она ожидала? Они – мужики, музыканты, звезды, все одинаковые. Доводилось же ей проверять это на собственном опыте. Только на месте Эрика был Рома. И ведь совершенно ничего не изменилось! Опять попалась на удочку собственной жалости и как всегда получила сапогом под зад!
"Пора бы уже включить лампочку в этом сарае! Не хотелось бы и в третий раз наступить на те же грабли!" – думала Джули, стараясь успокоиться и не рыдать. Она выскочила в холл, и только собралась выйти на улицу, как хлынул дождь.
– Ну сегодня просто все против меня! – со злости процедила девушка, пригрозив кулаком грозовым тучам.
– Джули, я могу одолжить тебе зонт! – добрый малый Руперт тут же оказался рядом. За несколько дней он привык к рыжеволосой гостье, всегда улыбчивой. Поэтому он с ней и заговорил, приятно удивившись доброте и неординарности новой помощницы постояльца.
– Нет. Спасибо! У меня есть свой. Вот только его найти надо! – Джули принялась шарить рукой в огромной сумке, которую начинала считать настоящим Бермудским треугольником. Все попадалось не то: ключи, брелоки, косметичка (которой толком ни разу не воспользовалась), аптечка, тонкая книжечка на всякий случай, блокнот, сотовый...
– Да где же он, черт возьми! – разозлилась девушка.
– Зонт? – раздался голос рядом, и Джули по инерции хотела отказаться, но потом повернулась и обалдела: музыкант стоял бледный и легко одетый в шаге от нее. Он облокотился о стену и внимательно следил за ней вот уже несколько минут. На его лице больше не было печати злости. Правда, выглядел парень очень измученным. Нежное женское сердце мгновенно отозвалось, подсказывая действия, которые холодным и рассудительным разумом были просто проигнорированы. Обида взяла свое. Джулия отвернулась.
– Не нужно! – отказалась она. – Что ты здесь делаешь?
– У меня температура поднялась! – как бы невзначай заявил парень и, дополнил: – Я не знаю, где таблетки лежат!
– На столе в кухне. Белую – одну, синие – две! – стараясь не смотреть на него, быстро протараторила Джулия, возвращаясь к поискам зонта.
– А если у меня температура поднимется, как вчера ночью, что делать? – давил на жалость Эрик, и все же вынудил девушку посмотреть ему в глаза. Серые, они взывали к ней, просили помощи и поддержки, буквально молили поделиться теплом и пожалеть их глупого хозяина, который все вышеперечисленные мольбы не озвучит ни за что в жизни.
Джули занервничала, прикусила губу, борясь с собой и сомневаясь, стоит ли идти ему на встречу. Но потом вспомнила, как не хотел он оставаться один, бредил и не отпускал ни на секунду ее руку... Сдалась.
Эрик был доволен произведенным эффектом и придал себе более болезненный вид. Но когда девушка сделала шаг к нему, встала на носочки и дотянулась губами до его лба, – опешил. Удивленный таким неожиданным жестом, Блайд стоял не шевелясь, слушая, как сердце гулом отбивает дробь в ушах, проявив себя бунтарем.
– Да, действительно... Выше 37. – Проронила Джулия, тяжело вздохнула, посмотрела на наручные часы парня и, убедившись, что уже достаточно поздно, обреченно замотала головой. – Хорошо. Я сдаюсь!
Музыкант просиял ехидством. Ему удалось, не унижаясь извинениями, вернуть сиделку-менеджера в квартиру. Джули продолжила лечебные процедуры: прием таблеток, растирание ног, грудной клетки и спины (во время которых Эрик испытал странное желание прижать девушку к себе, но вовремя вспомнил, какой стервозной может быть барышня и, что на одну ночь в его постели она не согласится).
– Зачем ты так? – обратив внимание на след, отпечатавшийся на запястье парня, от наручников.
– Это ты виновата! – буркнул он.
Она аккуратно обработала мазью синяк на его руке. Ее забота, тепло ладони, нежность прикосновений вызывали в нем необычные чувства. Эрик расслабился, чего никогда не происходило рядом с другими женщинами!
Девушка отложила мазь, потянулась к градуснику, отобрав его у парня, и посмотрела на показания.
– Все равно держится на 37! – раздосадовано комментировала она, сидя на краю его кровати. – Я буду за тобой следить! А ты попытайся уснуть!
– Можешь занять гостевую комнату. – Великодушно позволил музыкант. – Дальше по коридору. Только не перепутай ночью, если будешь вставать! А то утром начнешь обвинять, что я тебя домогался!
– Уж не волнуйся! Не перепутаю! – стиснув зубы прорычала она, готовясь разразиться очень нелестными эпитетами, впрочем, выдать их на "усладу" слуха парню не удалось. Зазвонил сотовый! Джули выскочила из спальни Блайда, села под стеной на полу и ответила голосу Меган:
– Да! Конечно, расскажу. А что, без сказки мы уже уснуть не можем? – в интонации угадывалась насмешка. Девушка приготовилась начать повесть, но на вздохе оборвала речь, вспомнив, приоткрыла дверь, заглянула в комнату. Эрик усердно притворялся спящим. Обмануть Джулию ему удалось. Она снова закрыла дверь. – Все устроились? Меган ставь на громкую связь! Итак, жила-была одна девочка. Нет, она не была принцессой или пираткой, просто самой обычной девочкой. Как и все девочки, она мечтала встретить своего принца...
Эрик подслушивал и сам постепенно засыпал под переливы женского голоса, доносящегося из коридора.
Дети уснули еще на середине истории. Джули выключила телефон, прошла в гостевую, расстегнула джинсы и остановилась. Нужно было в последний раз измерить температуру больному. Тут же припомнились слова музыканта: «Не перепутай комнату!».. Девушка выругалась, взяла градусник. Она понимала, что если она сейчас туда пойдет – он решит, будто явление в его комнате среди ночи, преднамеренное и Джулия на кое-что напрашивается. «Но тогда этот дурак напросится у меня на удар коленом промеж ног! Вроде, как и самозащита, вроде и физиономия нашего принца не пострадает!» – подумалось ей. И на носочках, чтобы не разбудить парня, проникла в его спальню. Беззвучно, словно тень, прошла к его постели. Склонилась над спящим.
– Все-таки перепутала комнаты? – напугав девушку, схватил ее Эрик, и она оказалась лежащей на парне сверху.
– Нет! Я температуру хотела померить! – Джули упиралась, но не смогла вырваться.
– Мерь! – позволил ей он, продолжая удерживать, только удобнее обхватив ее.
Джули прикусила губу, сунула парню в рот градусник и, продолжая лежать в очень неудобном положении, ждала пока не раздастся писк. Эрик все это время жадно смотрел на ее грудь. Блайд начинал считать ее очень даже сексуальной, особенно в таком ракурсе. Когда прибор запищал, девушка посмотрела на счетчик. Температура поднялась до 37,6. Результат девушку не обрадовал. Она прикусила губу.
– Пусти! – попыталась оттолкнуть парня Джулия, позабыв о неловкости, более озабоченная вновь вернувшимся признаком болезни.
– Зачем? – коварно ухмыльнулся Эрик, не желая выпускать жертву из своих объятий. Он себя чувствовал великолепно, и повышенная температура его пока не смущала.
– Если хочешь получить по лицу, можешь продолжать в том же духе! – съязвила она.
Не то, чтобы его эта угроза испугала, но рассмеявшись, музыкант убрал руки с ее талии. Джулия скатилась с мужской груди, уронив голову парню на плечо. Волосы хлестнули его по лицу, но не это важно. А тот запах, который они имели – локоны пахли спелыми душистыми яблоками. Джули поднялась, обошла кровать и скрылась за дверью. Пока ее не было, парень все думал, почему стал обращать внимание на такие мелочи? Через минуту вернулась эта противоречивая особа и принесла какой-то горячий напиток.
Эрик сел на постели, злясь на себя, но больше на нее – ведь несомненно это ее вина. Он буравил девушку суровым взглядом, пока она сидела рядом.
– У тебя голова не болит? – поинтересовалась она.
– Может, чуть-чуть! – тут его осенила гениальная идея и, закатив глаза, музыкант простонал. – Спина очень болит. Мышцы сводит. Можешь помассировать?
Джули сразу заподозрила подвох, но уселась удобнее, разминая ему плечи. В планах Эрика было в определенный момент попробовать соблазнить ее. Но сон подло подкрался, разрушив коварную стратегию.
Уже далеко за полночь он выбрался из затягивающих теплых объятий дремы. Приподнялся на локтях. С его лба слетело полотенце. Эрик осмотрел тряпку и пришел к выводу, что за время отдыха претерпел поражение в бою с болезнью – очевидно, поднималась температура, и Джулия пыталась ее сбить. Интересно, где она сама?
Оглянулся. В темноте комнаты с удивлением обнаружил спящую девушку. Она уснула, сидя у его кровати, примостив голову на край, как в прошлый раз. Блайд смотрел на нее, смотрел, остановил потянувшуюся к ее волосам руку... а потом встал, поднял девушку и уложил рядом с собой.
Теплое приятное солнце. Кажется, оно только-только собиралось взобраться на небо, окрашивая его в желтые яркие краски. Море ласково плещется у ног, целуя щиколотки. На сердце впервые за долгие-долгие годы мук и терзаний – покой. Нет, пожалуй, это счастье. Оно немного трепетное, волнительное, но такое окрыляющее. Юле хочется улыбаться, и она смеется, радуясь восходу нового дня. Потому что знает, ощущает – есть опора. И тот, на кого можно облокотиться в трудную минуту, здесь. Он рядом, стоит за ее спиной, обнимает за талию, а его дыхание щекочет шею. Юля действительно счастлива.
Откуда-то доносится приятная, но немного неуместная мелодия, и...
– Выключи ты его! – ворчливо требует голос у самого ее уха, и Джулия с готовностью протягивает руку, чтобы нажать кнопку на сотовом, убрать такую раздражающую трель будильника.
Осознание того, где она сейчас находится, в чьей кровати и кому принадлежит голос, а главное – чья рука, проскользнувшая в чашечку лифчика, жадно поглаживает правую грудь! – пришло, словно гром средь ясного неба.
Девушка резко вскочила, осев на постели и натягивая одеяло по самую шею. Эрик уперся лицом в подушку, перевернувшись на живот, и давился смехом.
– Что это?! – поперхнувшись гневом, пролепетала Джулия, глядя на стопку своих вещей на полу и понимая, что прикрытое одеялом тело одето исключительно в нижнее белье.
– Только не говори, что ничего не помнишь! – раздалось придавленное подушкой бурчание. Эрик поднялся на локтях, перевернулся и уставился на смущенную, краснеющую девушку в своей постели. Он ухмылялся. – Не знаю, как тебе, а мне очень даже понравилось. Ты была такой страстной! Думаю, нам стоит это как-нибудь повторить!
– Нееееееет! – глядя на него, процедила Джули и чуть трижды не перекрестилась. – Не может быть! Этого просто не может быть! Совершенный идиотизм.
Продолжая прикрываться одеялом, девушка слезла с кровати и стала быстро натягивать джинсы, кофту. При этом едва слышно ругая себя на родном языке.
– Ну, мать! Ну, сдурела! Куда мой мозг делся? Мне пора! Пора в больницу! В психиатрическую! Срочно! Там мне точно будут рады!
Справившись с одеждой под тихое хихиканье довольного парня, Джули хлопнула дверью, даже не расслышав:
– Я пошутил!
Через час они оба стояли на кухне. Она нервно пила крепкий кофе, стараясь избегать злорадного взгляда парня. Он, как назло, устроился напротив и наслаждался зрелищем.
– А у тебя очень эффектная фигура! – отпив еще один глоток чая, наградил едким комплиментом Эрик.
– Заткнись! – прорычала Джулия, уставившись в свою кружку. Хоть музыкант и рассказал, как все было на самом деле, девушка все равно злилась и краснела, как только Эрик подходил ближе. Потом начинала шипеть как змея и пятится назад.
– Еще раз говорю. Я тебя не раздевал! Ты сама! Мне стоило только сказать: "Пора спать!", и ты быстро сбросила с себя все вещи! – наслаждался муками временного менеджера парень.
– Ты еще скажи, что твои шаловливые ручки я тоже сама себе на грудь положила! – стараясь не психовать, парировала Джули. Эрик потупил взгляд, улыбнулся сам себе и ответил:
– Это само как-то получилось! А чего ты хотела? Я все-таки мужчина! А рядом сладко спит почти обнаженная красотка. Что мне оставалось делать?!
Джули неожиданно взвыла. Блайд замолчал и уставился на нее подумав, что довел таки до сумасшествия. Хотя... Кажется, чокнутой она была уже до его вмешательства.
Девушка схватила сумку и пошла к двери.
Даже в машине он не переставал смущать ее. Джулия вжалась в кресло, схватилась за ручку двери и по возможности старалась глядеть в окно. А когда Эрик обращался к ней, чтобы спросить, менеджер очень громко и зло отвечала: «Ты сам установил правило не разговаривать в машине! Вот и молчи!» Блайд потешался, ехидничал и почему-то чувствовал себя от этого счастливым. Однако замечательное настроение музыканта резко испортилось сразу после телефонного разговора с загадочной личностью. Джули заметила это еще по дороге на телестудию для съемок музыкальной передачи, в которой Эрик принимал участие. На площадке он появился раздраженный. Джулия не стала вмешиваться, рассудив, что так ему и надо – наказание за утреннюю выходку! Оставив парня в покое, она отвлеклась от наблюдений, достала блокнот и погрузилась в собственную работу над текстом новой песни, которая могла бы понравиться придирчивому Генри. Ну, или возможным слушателям. Правда, перед написанием пришлось убить несколько часов на размышления: а что людям вообще должно понравиться?
Она устало вздохнула, протерла глаза, помотала головой (в надежде, что сумбур в ней уляжется, и на поверхность всплывет нужное). Но ничего из подобных манипуляций не помогало. Впрочем, писать стоя тоже неудобно! Не долго думая, Джулия присела на корточки, сгорбилась над блокнотом и, подсвечивая себе слабым светом сотового, принялась выводить приходящие в голову строки.
Эрик отвечал на вопросы, пытался улыбаться, но разговор с отцом никак не шел из головы. Каким тоном он заявил, что музыка – это баловство! Слова взбесили парня. Отец не был ни на одном концерте, и не может оценить по достоинству мастерство своего сына. А еще эта его угроза: «Если не бросишь эти глупости, я исключу тебя из наследства! Я отрекусь от тебя!». Как вообще можно отказываться от собственной крови только потому, что мнения или взгляды на жизненные пути не сошлись?
Руки Эрика непроизвольно сжались в кулаки.
Пусть отказывается – его право! Обидно, конечно! Но он не сойдет вот так легко с избранного пути, на котором стирал ноги в кровь, чтобы подняться на вершину! Блайд все равно будет поступать так, как считает правильным!
Взгляд скользнул с лица ведущей в дальний угол студии, за полосу препятствий из камер и осветительных приборов. Там, у стены, на корточках сидела девушка, которая вторую ночь подряд преданно охраняла его сон. Самое интересное, что она даже ни слова не проронила о том, как устала. Хотя Эрик видел, какими красными и болезненными были ее глаза вчера и что сегодня, пусть казалась немного выспавшейся, но все равно нервничала. Помимо него, у нее и своих проблем хватало. К тому же, Джулия умудрялась решать их одновременно.
– Мы продолжим после того, как мой менеджер сможет сесть! – громом пронесся в возникшей тишине голос парня, вырывая девушку из трудного выбора подходящих слов. Десять пар глаз мгновенно нашли причину возникшей проблемы. Джули подняла голову, чувствуя, как неприязнь здешних рабочих пронизывает ее насквозь, оставляя дырки. После чего рухнула на мягкое место прямо на пол. Блайд шумно вздохнул и закрыл лицо руками. По его мимике Джулс прочитала явное недовольство и нечто вроде: «Что за неуклюжая девица!»
Какой-то расторопный парень попытался подсунуть ей стул. Девушка окинула взором замерших работников студии. Все они, наверняка, сейчас тихо ненавидели рыжую девчонку, из-за которой пришлось прервать съемку. Неудобно ей видите ли! Ножки устали! Не много ли чести ради одной девицы?
Джули нервно сглотнула, и поняла, что Блайд в очередной раз придумал способ, как поиздеваться над ней. Нелестные мысли уже сгруппировались на кончике острого языка, готовые прыгнуть в свободный полет и повиснуть на ушах музыканта.
"Вот же скотина! Неужели ему так нравится позорить меня?" – она отказалась от предоставленного стула и решительно направилась к Эрику.
– Простите, – обратилась она к ведущей, стараясь не шипеть на невинную жертву. – Вы позволите нам на несколько минут покинуть вас? Нам очень надо поговорить!
Женщина устало вздохнула и махнула рукой. Для нее главной задачей оставалась запись передачи.
– Пожалуйста! Мы все равно уже прервались. – Она встала и направилась к гримерам, на ходу оповестив группу, что намечается короткий перерыв.
Джулия буравила взглядом Блайда, с которого снимали микрофоны. Он встретил ее мысленную претензию не менее красноречивым холодным взглядом. Затем поднялся и молча пошел следом за своим временным менеджером в коридор.
– Что на тебя нашло? Мне не нужен был стул, кресло или что-то еще! – злилась Джулия, пытаясь отыскать уединенное местечко, чтобы никто из посторонних не стал свидетелем их разговора. Поиски привели ко входу на крышу. Девушка осмотрела лестницу, дверь и пришла к выводу, что это вполне подходящее убежище от навязчивых журналистов. Эрик тоже счел крышу самым уединенным местом. Он прошел вперед, толкнул преграду и оказался на открытой площадке. Вдохнув прохлады, двинулся к самому краю и остановился, разглядывая людей внизу на улице. Пронизывающий ветер обдувал со всех сторон, освежая и успокаивая. Только Джулия не разделяла его радости и уперто стояла у двери, напряженно держась за ручку.
– Так кто тебя вывел из себя? – завела разговор девушка. – Очередная подружка бросила по телефону?
– Это была не подружка! – устало отмахнулся он и даже не обиделся.
– Неужели дружок?! – поддела его Джулия, заставив обратить на себя внимание. Эрик наградил ее злобным взглядом, но понял, что она пытается отвлечь его, и рассмеялся.
– Не угадала! – заключила она, – Значит, ориентация у тебя все-таки обычная!
– После стольких поцелуев ты еще сомневаешься? – отпустил шпильку в ее адрес он и бросил на нее взгляд хищника, намекая, что может снова захватить врасплох и добиться желанной близости. Джули тут же пожалела о неудачной шутке.
– Тебя так расстроил тот разговор по телефону?! – уже серьезно заговорила она, и Эрик отвернулся. – Если это связано с работой, то тебе не о чем волноваться. Музыкант от Бога не должен сомневаться в своих способностях! У тебя прекрасная музыка, а голос... – Она смолкла. Тяжело было признаться в том, насколько внимательно стала к нему относиться. – Голос теплый. Он идеально ложится на музыку, сливается с ней. Мало кто может остаться к такому равнодушным! Слышишь меня вообще?
Он слышал, даже улыбался ее попытке пробудить в нем уверенность, не догадываясь, что двигается в правильном направлении.
– Но такие находятся! – тяжело вздохнул Эрик, снова вспомнив разговор с отцом.
– Ну и пошли их к черту! – разозлилась девушка, топнув ногой. – Это их личная проблема! Пусть затыкают уши, если не нравится! Чтобы они не делали, это ничего не изменит! Ты как был прекрасным музыкантом, так и останешься!
Последнее замечание поразило парня. Он застыл в полуобороте, искоса рассматривая замершую у двери девушку, дрожащую от холода. Блайд заметил, что она не двигается с места и переминается с ноги на ногу.
"Почему сейчас поддерживает? – думал он. – Что изменилось? Во мне или в ней?"
– Ты, оказывается, ярая моя фанатка! – все же не смог обойтись без сарказма Эрик, и быстро пересек расстояние, чтобы оказаться рядом.
– Вовсе нет! Пойдем отсюда уже! – надеялась сбежать она, заметно нервничая.
– Давай еще немного насладимся видами! – настаивал парень, заподозрив неладное в ее поведении.
– Конечно, можем. – Склонила голову на бок она, внимательно его рассматривая, и ехидно ухмыльнулась. – Боюсь, только не справлюсь с желанием столкнуть тебя с крыши! А как же мир сможет пережить такую потерю? – и снова стала серьезной. – Так что давай не будем расстраивать твоих почитателей и вернемся в студию. Нам дали всего несколько минут на перерыв. Не будем задерживать людей!
Больше не желая находиться на такой опасной высоте, где отовсюду дуют ветры, грозясь сбросить вниз, Джули вернулась в здание. В коридоре Эрик догнал ее и преградил путь. Его вдруг осенила гениальная идея...
– Что на этот раз? – встретив взгляд блестящих глаз хищника, вставшего на его пути, поинтересовалась она.
– Раз я тебе так нравлюсь, поцелуй меня! – нагло заявил парень, даже не моргнув.
Джулия оцепенела от шока. Ей казалось, что глаза вылезут из орбит, а уши, не веря сами себе, отвалятся. Да и челюсть грозилась отпасть и потеряться. Но пришлось убедиться в реальности услышанного, когда музыкант повторил требование:
– Поцелуй меня!
– Ты спятил! – догадалась она, отчего даже заикаться начала.
Из-за угла появилось третье действующее лицо – помощница режиссера, вызвавшаяся лично привести мистера Блайда. Отправляясь на поиски, девушка очень надеялась перекинуться парой слов со звездой, лелея тайную мечту заполучить его номер телефона и провести с ним возможно единственный, но памятный вечер в своей жизни. Тем не менее она обнаружила его наедине с менеджером. И судя по напряженной атмосфере, между ними что-то происходило. Вожделенная звезда не сводила глаз с рыжей насупившейся девчонки. Помощница завидовала той, к которой было приковано все внимание музыканта.
– Простите, – все же вмешалась она, тонким голоском возвестив о своем присутствии. Но парень даже голову не повернул на звук. – Вас ждут на площадке!
Тишина смущала. Сверлящие друг друга взглядами продолжали молчать, не отвлекаясь от своего занятия. Временная замена менеджера прикусила губу. Когда она посмотрела на работницу студии, музыкант довольно ухмыльнулся. Видимо, в их игре победил он! Рыжая девица, сдавшись, тяжело вздохнула и обратилась к стоящей за спиной парня помощнице.
– Мы вернемся, – ласково заговорила она. – Дайте нам еще три минуты. Хорошо?
Помощница кивнула и скрылась из виду. В коридоре снова остались только двое. Эрик продолжал чего-то ждать. И Джули точно знала чего.
– Ты понимаешь, что это домогательство! – попыталась вразумить его она. – Я могу за это подать на тебя в суд!
– Вообще-то, – придвинулся ближе парень, убирая локон с ее лица. – Если ты поцелуешь меня, то это уже домогательство с твоей стороны!
Джулия дернулась в сторону. Блайд поймал ее, обхватив за талию, а потом, придвинувшись, повторил ультиматум:
– Если ты меня не поцелуешь, я с места не сдвинусь!
Он заметил, как от прикосновения покраснели ее щеки. Эрик мог поспорить и выиграть пари, что ей в очередной раз вспомнился утренний инцидент. Она отстранилась, уперлась руками ему в грудь и снова пустилась в извержение ругани на родном языке. Эрик уже начинал распознавать некоторые особо запомнившиеся слова. Видимо, договорившись о чем-то с собой, она остановилась, внимательно посмотрела на парня, схватила его за руку, и заявив: "Ненавижу тебя!" – потащила прямо по коридору.
– Куда мы идем? – не понял Блайд.
– Ты хочешь, чтобы нас увидели? Тебе, может, это только на пользу пойдет! Имидж великого бабника и все такое! Но мне от этого никакой пользы! – яростно говорила она, не оборачиваясь. Отыскав подходящий укромный уголок – кладовую, которая, к счастью, оказалась незапертой – Джулия остановилась.
Места было мало, и парень с девушкой вместились на крохотном пятачке в темноте. Джули боялась смотреть Эрику в глаза. Потратила немало усилий, чтобы уговорить себя на этот поступок и совершенно четко убедилась, что сошла с ума, если действительно собирается выполнить его требование. Парень стоял молча, не шевелился. Ему и раньше доводилось целовать стоящую перед ним девушку, так что ничего нового музыкант не ожидал. Блайд снимал стресс и поднимал настроение за счет легкого издевательства над Джулией. Она же собралась с силами, стараясь ни о чем не думать, осмелилась поднять глаза. Эрик замер, как парализованный от этого взгляда. Джули приблизилась, встала на носочки, чтобы достать до его губ. Отвлекшись на этот факт, Блайд подло рассмеялся.
– Прекрати! – разозлилась девушка и снова опустилась на стопу. Ей потребовалось время, чтобы снова собраться с мыслями, подняться, положить ладони на плечи парня. Эрик ошеломленно глядел на нее. Она провела пальцем по его подбородку, очертила контур губ, будто проверяя, каковы они наощупь. Ее лицо приблизилось в сумраке. Девушка не отводила взгляда от губ парня. Напряжение в предвкушении придало первому нежному прикосновению необычной жгучей сладости. Эрик даже подумал, что никогда и никто его так еще не целовал, не будоражил в нем странных чувств. Внутри все переворачивалось, вскипало.
Всего на секунду ее губы коснулись в невинном поцелуе, а потом Джулия прервалась. Она повернула голову, прикоснулась еще раз, нежно. Снова и снова. Ее глаза закрылись, руки сжались на плечах парня. Поцелуи стали более страстными, глубокими. Язык едва проникал в его рот, а он, своим, старался касаться также нежно. Это не было вульгарно, со слюнями или глубоко переплетающимися языками – таковыми были прошлые поцелуи, с другими девушками. Сейчас же по коже пробегали мурашки, заставляя от возбуждения прижимать рыжую девчонку к себе все крепче. Приятное щекочущее чувство охватывало и одурманивало.
Джулия продолжала целовать. Их губы двигались в одном ритме.
Эта девушка заставляла Блайда забыть об окружающем мире. И Эрик позволял всему испариться, сгореть синим пламенем – лишь бы ничто не мешало, не отвлекало, не тревожило. Он упивался движениями, теплом, нежностью, страстью, тишиной вокруг...
– Все! – неуверенно и рассеяно прозвучало короткое слово, слетевшее с ее губ в перерыве между поцелуями, и разрушило образовавшуюся невидимую паутинку вокруг них.
Она вернулась к изначальному такту, легкости в поцелуях – прикоснулась и отступила, будто пугаясь собственного желания.
– Все! Хватит! – ее голос дрожал, хрипя, выдавая неуверенность. – Отпусти меня.
Эрик открыл глаза, заметив, как задрожали руки девушки. Она стала казаться ему такой хрупкой, словно стоит чуть крепче обнять – и рассыплется. Ее рассеянный взгляд задержался на ладонях, все еще покоящихся на его груди. Шагнула назад. Блайд чувствовал себя потерянным, не желающим расставаться с тем сладким мигом, который так и норовил ускользнуть. Джули сама вырвалась на свободу и выпорхнула прочь из душной кладовой. Только в коридоре, собрав остатки отваги, она попыталась вернуть себе привычную маску отчужденности и сарказма. Эрик стоял рядом. В его глазах блестели и переливались дрожащие блики, выдающие истинные эмоции, о которых он никому и никогда не расскажет. Джули, обернулась, посмотрела на него внимательно и спокойно. Достала из сумки платок, подошла к парню и неуверенно коснулась уголком ткани его губ, вытирая следы маленького секрета. Эрик следил за ее движениями и удерживал себя от желания схватить и вернуться обратно в ту темноту.
– Ты закрыла глаза, – сказал он.
Этого Джули и боялась – обсуждения подобных деталей! Она-то надеялась забыть о произошедшем. Девушка прикусила губу. Нервозность вернулась, принеся с собой и остальные эмоции, заодно прогнав из сердца тишину, трепет и тепло, после случая в каморке...
– Нет! – попыталась отмахнуться она, резко развернулась.
– Да! – не отставал Эрик, догоняя ее. – Ты закрыла глаза! О ком ты думала? О своем Ромео?
Предположение окончательно взбесило девушку. Хотя скорее само упоминание ненавистного имени вывело из себя. Но еще больше возмутило осознание того, что она ни о чем не думала, просто чувствовала теплые, мягкие, нежные губы музыканта и все. Девушка покраснела. Эрик был доволен!
– Нет! – повторила ответ она.
– Тогда – обо мне? – решил он, и поспорить с ним не удалось – вмешалась все та же знакомая – помощница.
Музыкант вернулся к продолжению съемок, удивив ведущую прекрасным настроением, безукоризненным поведением, яркой улыбкой. В общем, ему удалось ее очаровать. Джулия же сидела на своем стуле в углу и усиленно пыталась сосредоточиться на написании песни. Но стоило подобрать какое-нибудь слово, активизирующее ассоциативный ряд, как Джули краснела от возникавших перед глазами картинок: губы, глаза, плечи, подбородок, тяжелый вздох, мягкие прикосновения, освежающий аромат его духов, крепкие объятия...
– Я схожу с ума! – заключила вслух девушка и, чтобы избавиться от наваждения, обратилась к самому действенному антистрессовому способу – достала фотографию Ромы. Бросив на нее беглый взгляд, жутко разозлилась, вышла из состояния одурманенности и разорвала в клочья картонку. Блайд изредка поглядывал на нее, совершенно точно отгадывая причины буйного настроения.
Покидая студию, она старалась идти немного позади, чтобы избежать столкновений с парнем. Музыкант не переставал улыбаться. Подхваченный внезапный прилив сил вдохновил его на работу в звукозаписывающей студии. Ребята из группы были удивлены такому рвению, но слетелись, вызванные звонком Джулии. Больше всех радовался, конечно, Броуди и с порога отпустил пару непристойных комплиментов девушке. Она тихо наградила его десятком изысканнейших синонимов слова «урод», успокоилась и села на диван, позади Шона. Несколько часов все было действительно замечательно. Но действие волшебства оказалось кратковременным. Запись пришлось прервать на середине. Блайду ничего не нравилось, его обуривала злость. Внутри образовалась пустота, крепко обосновались расстройство и ожесточенность. Он заметил, что его менеджер увлечено записывает что-то в блокноте. Конечно, гнев пал именно на нее. А кто еще виноват?
