Текст книги "История Одной Оптимистки (СИ)"
Автор книги: Ольга Егер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 39 страниц)
– Но вы же понимаете, что эта троица сама напросилась? Они же вызвали конфликт, бросив камень! У Джоша голова разбита! – возмущалась Джули. – Что сказал Дениэл? Кстати, что вообще наши бандиты делали в учебное время на улице?
– Не знаю. Отпросились. Вышли на улицу, а там... Мы пытались заставить их извиниться, но... – пожала плечами Меган, которая всей душой переживала за своих мальчишек.
– Что теперь будет? – этот вопрос повис тяжелым мечом в воздухе над шеями мальчишек из Центра.
– Родители обратились в полицию... Они приходили сюда и закатили скандал! Я такое пережила! Мне стоило больших усилий, чтобы отговорить их от более радикальных действий! – подбирала слова директор, мечтая, наконец, бросить эту работу. – Они требуют извинений...
Джули не находила себе места. Она пыталась сделать жизнь этих детей хоть чуточку легче. А милые детки, словно специально, усугубляли положение.
– Мама, я... – вспоминались ей собственные слова, застрявшие в горле, когда семь с лишним лет назад она пятнадцатилетней девчонкой стояла на пороге родного дома, собираясь уйти навсегда. А мама стояла, смотрела на нее, будто на пустое место, и молчала. Если бы она тогда остановила... Если бы сказала, как любит... Может быть, сейчас все сложилось иначе...
Юля скрипнула зубами. Поднялась наверх, врываясь по очереди в цитадель девочек и мальчишек.
– Все встали и спустились в холл! – громко провозгласила ночная няня, включив свет в девичьей комнате.
Недовольные тоном голоса и несвоевременной побудкой, девочки шептались и злились, но скидывали одеяла, обувались и плелись вниз. Та же история произошла в крыле мальчиков.
Дети в пижамах, сонные усаживались на ковер перед нервничающей, сердитой девушкой. Джош прекрасно понимал, по какому поводу их собрали, и готовился принять наказание. Да, она так и поступит, потому что она взрослая, а все взрослые – предатели. Они бросают своих детей, эгоистично устремляясь к победе в карьере, деньгам, развлечениям! Взрослым не нужны дети. Дети для них обуза. Поэтому в этом Центре так много одиночек с разбитыми сердцами и многие не видели своих родителей.
Джули перестала метаться. Собралась с духом и села на ручке кресла, скрестив руки на груди. Ее взгляд прошелся вдоль недовольных лиц первых рядов сидящих на полу детей. Потом остановился именно на Джоше, и он принял этот вызов, так же гордо ответив на него.
– Надеюсь, все в курсе, что сегодня произошло? – громом прозвучал в тишине холла ее голос.
– А так это из-за Джоша? – раздался девичий голос. – Так это из-за него нас подняли так рано?
– Джоанна? – оборвала ее нянечка. Меган стояла в стороне и наблюдала за происходящим.
– Значит так! Чей бы это ни был проступок, но делить наказание за него будут все.
По толпе пронесся недовольный шепот, кто-то больно пихнул в спину Джоша и тот чуть снова не разразился злостью.
– Тихо! – прикрикнула на них Джули. – Если кому-то есть, что сказать! Я выслушаю! Но сначала, внимательно слушайте меня! Джоанна, твой отец бросил тебя в парке, пообещав вернуться. Но так и не пришел. Что ты чувствовала, когда поняла, что тебя бросили?
Ее жестокие холодные слова ранили не только сердце недавно возмущенной девочки, но и Меган, которая не верила в подлое использование информации, о которой знали только учителя и психологи. Она не понимала, зачем Джули мучит этих детей.
– Дерек, – обратилась к следующему девушка. – Ты вообще не знал своих родителей! Тебя передавали из одного приюта в другой...
Мальчик с красивыми синими глазами насторожился.
– Каково это, чувствовать себя ненужным? – болезненный вопрос адресовался не только ему, а всем присутствующим.
– Теперь, Джош... Ты бродил по улицам. Ты спал, где придется. Тебя забирали в полицию за воровство, пока не появилась Меган и не поручилась за тебя, не забрала сюда...
Дети молчали, тая злобу и ненависть, давясь слезами и болью открывшихся ран. Но Джули была непреклонна. Она знала, на что идет. Понимала: ударь по больному месту, заставь думать, дай им общего врага и они объединятся! Пусть даже этим загадочным "злобным лицом" придется стать самой.
– У каждого из вас своя жуткая история, свои скелеты в шкафу! – снова заговорила она. – Вы не нужны родителям, вы не нужны никому. У вас и нет никого! Никто не скажет вам: "Моя маленькая, Мередит! Сладких тебе снов!", "Грейс, завтра мы пойдем в зоопарк! Ты ведь так этого хотела!", "Герберт, я верю в тебя, ты станешь настоящим футболистом!". Потому что в вас никто не верит, потому что так распорядилась жестокая судьба...
Меган попыталась остановить девушку, схватив ее за локоть. Но Джули оттолкнула ее руку.
– Все вы одиночки. У каждого своя беда, и вы несете ее молча! А теперь посмотрите по сторонам. Фред, сколько здесь человек?
Парень оглянулся, посчитал и произнес сквозь зубы число: 30.
– И заметьте, это не все, кто обитает в этом здании. Но если вашу самую важную беду – одиночество – разделить на 30, сколько останется на каждого? А если все проблемы делить на такое число? Разве не станет легче?
Дети, включая и помощницу директрисы, не понимали ничего, но уже перестали злиться.
– Как бы вы не ненавидели эти стены, учителей и воспитателей, но только здесь вы можете обрести то, что вам всем необходимо! Любовь, поддержку, семью. Меган любит вас, как родных, и волнуется за каждого! Кто тащит вас в медпункт, когда видит ссадины на коленках? Кто успокаивает и вытирает ваши слезы?
Все вдруг действительно задумались. Детские глаза устремились к заместителю директора, и каждый вспоминал, сколько эта женщина сделала для них.
– Она здесь не просто так! Она жертвует своей личной жизнью, карьерой, всем, лишь бы помочь вам! А вы так неблагодарно отплачиваете ей! – пристыдила Джули, и муки совести впервые задели сердца всех без исключения. – Теперь, Джоанна, что касается твоего восклицания! Да, вы все здесь из-за Джоша, Дениэла, Дориана, и еще одной сладкой троицы. Учитесь делить беды на всех. Учитесь делиться радостью на всех. Учитесь жить все вместе и держитесь друг за друга так крепко, как только можете! Вы – семья. Все, кто в этой комнате – одна большая семья. Дружная она, крепкая ли – все зависит от вас. Помните сказку о трех поросятах. Слабые дома легко разрушить. Если, начиная с сегодня, будете укреплять свои отношения, поддерживать не только друг друга, но и воспитателей, то никто и никогда не сможет сломать вас, вашу дружбу и вашу веру! Только вы есть у себя, но при этом у каждого из вас есть еще как минимум 29 пар рук, ног и столько же сердец, бьющихся в унисон! – Сказав это, Джули устало развернулась и ушла в свою комнату.
Услышанное от нянечки, да и все произошедшее в целом, обсуждалось воспитанниками заведения в каждой комнате Центра. Джули же, измученная прошедшим днем, погрузилась в сладкий мир сновидений, где все не так плохо: где можно отпустить Ромео самый настоящий щелбан, а этому наглому супер-стару Блайду доказать, насколько она лучше его, и эти двое до утра бы просили прощения за все, что совершили... Но Юля ни за что бы их не простила! Заставила бы пол целовать!
Утром изменилось очень многое. Сам воздух казался свежее, с примесью аромата перемен. Меган ощущала это, настороженно наблюдая за воспитанниками. Она сидела за столиком столовой. Дети вели себя тихо, угрюмо и странно. Вчера им всем сделали очень больно. «Врач», в чьих руках оказался ранящий нож, сидела как ни в чем не бывало над чашкой с кофе и смотрела на клубящийся легкий дымок. Меган понимала, что Джули права, но ее метод был очень грубым, жестоким.
– Не смотри так на меня! – буркнула девушка. – По-другому объяснить им что-либо нельзя! Ты же сама это знаешь!
– Знаю, но это было так... – вздохнула Меган, продолжая считать недавнюю речь девушки уж больно жесткой.
– А что вчера произошло? – вмешалась директриса, решившая посетить столовую и удивляясь гробовой тишине в помещении.
– Да так... Я называю это групповой терапией! – объяснила Джули. – Хотя Меган считает это внеклассным собранием кружка юного садиста...
Внимание директрисы привлекла маленькая, немного диковатая девочка с небрежно заплетенной косичкой. Она сидела в самом дальнем углу у окна, пугливо, как загнанная дикая зверюшка, оглядывая присутствующих и дергаясь от каждого движения рядом с ней.
– Новенькая? – удивилась Джули.
– Сегодня рано утром привезли. Она спала в парке на лавке, там ее полицейские и подобрали. Судя по синякам на теле, она от кого-то сбежала. – Не сводя глаз с девочки, прокомментировала директриса.
Тут в столовую вошли пятеро девушек, считавшихся здесь старостами, очень грубыми в обращении с новичками. Меган всегда называла их "бандитками в юбках". Пятерка уверенной пружинистой походкой приближалась к дальнему столику. Словно гроза на пасмурном небосводе, они надвигались на одинокую луну... Окружили девочку, сжавшуюся в комок, приготовившуюся к неприятностям. Ей не посчастливилось занять их столик. И, конечно, старосты не упустили случая предъявить на него права. Длиннокосая блондинка потянулась, чтобы больно дернуть за слабенькую редкую косичку девчонки, осмелившейся занять ее место. Но...
На ее пути возник Джош. В его глазах было упертое выражение безоговорочной уверенности в собственных силах. Старосты из пятерки бандиток не боялись его. Они принадлежали к старшему крылу и свысока смотрели на малявок.
Их лица изменились, когда рядом с мальчиком, плечом к плечу, встал Дориан, а за ним подтянулись Дениэл, Джоанна и другие. Такой толпой они представляли серьезную угрозу. Даже самого сильного тигра могут одолеть собравшиеся вместе крысы.
Директор раскрыла рот от удивления. Ведь старшими ей приходилось заниматься лично. И при ней они вели себя вполне сносно, но она прекрасно знала, что за пределами ее кабинета все обстояло иначе.
Пятерка отошла в сторону. Они не собирались пересаживаться за другой столик, но терпеливо подождали, пока Джоанна и Герти взяв за руку напуганную маленькую дикарку уведут ее. Младшее крыло приняло на себя опеку над новенькой. Девочки поставили перед ней блюда, налили сок. Мальчики сели по бокам. Более старший, Дориан, занял место рядом с грозной пятеркой и, видимо, завел разговор о том, что отношения в воинственном мире отвергнутых изменились – появились новые правила, которых теперь будут придерживаться все!
– Что же тут происходит? – вырвалось у директрисы.
– Не знаю. Но мне уже пора! Так что, милые дамы, вам удачи и терпения! Но пасаран! – Джули встала из-за стола и, проходя мимо столика, за которым оберегали новичка, уловила на себе взгляд Джоша. Она подмигнула ему. Мальчик улыбнулся так, как раньше никогда не улыбался – светло и открыто. Было в этой улыбке нечто очень взрослое, мудрое.
Уже на следующий день перед тем, как отправиться в паб, Джулия вместе с Меган и шустрой тройкой, которую с недавних пор начала величать «3-D» (приговаривая: с ними и в кино ходит не надо!) отправилась в элитную академию, каяться и просить прощения. В уютном, со вкусом обставленном кабинете, даже Меган озиралась по сторонам, невольно робея перед пышностью директорского пристанища.
– Прекрати! – одернула ее Юля. – Ты же взрослая! Мег, а сколько тебе лет?
Заведующая смутилась и покраснела, как девчонка.
– Ну, уже 40 и, вообще, спрашивать о таком неприлично! – ответила она.
Дориан, Дениэл и Джош наоборот вели себя слишком тихо, что вызывало подозрения. Они только обменивались странными взглядами. Но заметив, что ночная няня их рассекретила, стыдливо опустили глаза к полу и синхронно шмыгнули носами. Юля рассмеялась, но вырвавшийся смех пришлось тут же подавить (отчего получилось неуместное хрюканье) – в раскрытой двери появились сердитые родители и их чада. Девушка оценила точность расстановки фингалов и других синяков на лицах учеников академии. Ехидство тоже пришлось спрятать.
– Добрый день, мы хотели попросить у вас прощения за тот жуткий инцидент. – Шагнула вперед она, примерив маску вполне искреннего раскаяния.
Но вот впечатления ни на родителей, ни на их чад это не произвело.
– Мы собираемся подать на ваших подопечных в суд! Если вы не можете их воспитать, пусть этим занимается другое заведение! – намекнул на полицию мужчина в сером пиджаке. Казалось, его брови навсегда приняли форму "галочки" над переносицей и распрямляться не хотели. Юля перешла на другую тактику.
– Возможно, так и стоило бы сделать! – ошарашила присутствующих она. – Но задумайтесь, какое будущее ждет этих троих! Они, в отличие от ваших детей, имеют уж слишком маленькие и убогие перспективы будущего. С 3 лет они учатся одному важному правилу: побеждает сильнейший. И именно это привело их драке с вашими сыновьями. А теперь, вы трое! – кивнула Юля в сторону подопечных.
Дети смотрели на девушку, словно перед ними стоял пророк, указывающий путь. Они вышли вперед и попросили прощения.
– Но, знаете, я уверена только в одном! – не смолчала даже сейчас Юля. – Никто из наших воспитанников никогда не станет плохо отзываться о тех, кто лишен родительского тепла. Каждый из них без раздумий поможет бездомному, потому что все они на своей шкуре испытали, каково быть брошенными, как котята под открытым небом, спать на холодной земле и не есть неделями!
Взрослым показалось, что в кабинет проскользнул противный, пробирающий до дрожи сквозняк. Какими бы напыщенными и гордыми ни казались трое родителей, переступивших порог, чтобы решить судьбу маленьких негодяев, теперь они смотрели совершенно иначе на представших в ином свете мальчишек. Они четко различали в их взглядах ранние признаки взросления. Ведь отстаивающие свое право на существование, покинутые уличные подростки слишком быстро прощаются с детством – у них его и нет. Лучше всего это прочувствовали женщины.
– Мы принимаем извинения! – проглотив комок, сковавший горло, проговорил мужчина.
– Спасибо, – слегка наклонила голову Юля.
После этого события она не раз видела из окна, как недавние сорванцы снова встречаются лицом к лицу с трио из академии, но теперь не для драки. Мальчишки из богатых семей приносили игры, делились ими и звали на прогулку. Меган даже разрешала им посещать Центр, чтобы они смогли спокойно общаться с "3-D".
– Вы молодцы! – похвалила мальчишек Юля, спускаясь по ступенькам крыльца академии.
– Но ты... – заговорила Меган, не зная хвалить девушку или нет.
– Что я? Кстати, – она повернулась к молчаливой троице. – По поводу моих слов о вашем будущем! Я считаю, что вы сможете добиться всего, чего хотите!
Высоко задрав голову, она продолжала идти вперед. Такой мальчишки запомнили ее навсегда: не останавливающуюся ни перед какими препятствиями!
– Я начинаю завидовать вашему крылу! – проронил шепотом Дориан.
– Завидуй! – великодушно позволил Джош, не сводя глаз с няни. И в секунду хорошего настроения внезапно для себя выдал: – Приходи сегодня вечером после отбоя. Послушаешь, как она играет! Я займу для тебя самое лучшее место на лестнице!
Дориан кивнул. А Меган думала о Судьбе, и приходила к выводу, что дорога украинки, приведшая ее к порогу детского дома, не была случайной тропинкой – скорее заранее уготованной Богом!
Вечер постепенно набирал обороты, а посетители отчего-то более походили на сонных мух. Немногочисленное количество клиентуры загоняло в тоску работников и их начальника. Поэтому Чедхаус коварно сбежал по внезапным и совершенно неотложным делам. Одна из официанток, Кристен, сидела с тоскливым лицом. Двое парней несколько раз пытались обратиться к ней с заказом, но, увидев поникшую кислую физиономию, обращались к улыбчивой Джулии. Ее же такой наплыв работы начинал напрягать, поэтому она взялась разрешить тяготившие коллегу проблемы.
– С тобой все в порядке? – ненавязчиво поинтересовалась украинка, и полные горестной влаги и отчаяния глаза официантки уставились на нее, грозясь ливануть дождем из слез.
– Меня парень бросил, – выпалила та, сжав стакан с напитком в руке. – Я выяснила, что он мне изменял...
Юля мгновенно вспомнила Рому и как чувствовала себя, подслушав разговор в курилке. Та боль прошлого вернулась с новой силой. Почувствовав новое вливание пустоты в сердце, девушка сильно стиснула зубы и кулаки.
– Подонок! У тебя такого не было? – Кристен обернулась к Юле, но увидев искрящийся злобой взгляд коллеги, нервно сглотнула и пожалела о произнесенном. Итак, по одному виду, стало понятно – случалось! – Давно? – вместо этого уточнила официантка.
– Не слишком. Может, больше двух месяцев. Я уже потеряла счет дням. – Тоже устало и грузно села на соседней табуретке Юля.
– Да? И что делаешь, когда становится невыносимо плохо?
– Ну, – Юля вспомнила о стопке фотографий, лежащих в сумочке в раздевалке, но рассказывать, как над ними издевается, не стала. – В общем, там, откуда я родом, когда людям плохо, они не только становятся алкоголиками, но заглушают боль пением. Я тоже пою, когда мне плохо.
– И как часто поешь?
– Каждый вечер! – призналась, краснея девушка. Обе брошенные и оскорбленные рассмеялись.
– Слушай, а мистер Чедхаус же ушел куда-то, – осенило Юлю. – Может?
И она кивнула в сторону пылящегося за стойкой микрофона....
Когда мистер Чедхаус вернулся в паб, народу в зале заметно прибыло, что не могло не радовать хозяина, как выяснилось, очень популярного заведения (а раньше он и не замечал). Люди толпились, смеялись, пили много и закусывали, что предвещало приличную прибыль. Но то, что расстроило и разочаровало владельца небольшого паба... «Расстройство» в двух экземплярах восседало на стойке и горланило песни в караоке, вместо того, чтобы работать!
– Джулия! Кристен! – прикрикнул на возмутительниц его спокойствия сердитый начальник, и девушки в миг смолкли. Медленно и с чувством проснувшейся совести официантки сползи со стола, и встали перед грозным взором шефа, понурив глазки полу. – Во что вы превратили мое заведение?
– Сэр! – втиснулся между обвиняемыми в лентяйничестве и зарождении хаоса официантками пьяный мужчина. – Если эти две девушки споют еще раз, я готов заплатить за это 30 евро! Так красиво поют!
Клиент, конечно, не совсем трезвый, уже размахивал обещанным денежным вознаграждением перед носом хозяина паба. Чедхаус размышлял ровно три колебания купюрами туда и обратно и польстился на такое предложение, согласившись на продолжение терзания слуха окружающих. Вечером при подсчете выручки, обнаружив солидную сумму в кассе, пришел к выводу, что девушки очень даже неплохо пели и, что надо бы устраивать дни караоке как минимум раз в неделю (большего нервы его не могли выдержать!).
Придя к началу своей смены в Центре, Юля выглядела счастливой. Джош мигом это подметил и передал распоряжение вести себя тихо через Люси остальным. К удивлению девушки, детвора притворилась мышками: они тихонько, прокрались в ванную, умылись, почистили зубы и так же тихо разбежались по своим комнатам. Юля подозревала, что в их планах устроить ночной переворот, поэтому до двенадцати часов сидела в комнате и ждала, когда же начнется шум. Но тишина все сгущалась.
– И что, ничегошеньки не будет? – заговорила она с молчаливыми стенами коридора, не зная, что те все слышат и сейчас давятся смехом...
– Ну и ладно! – пожала плечами Юля, прикрыла дверь и сев на кровати, по привычке извлекла из сумки старую фотокарточку. Рома на ней застыл с искренней улыбкой. Он обнимал девушку с темными русыми волосами, сплетенными в две толстые косы. Сейчас эта девочка больше не такая наивная, и косы превратились в короткую стрижку, да и цвет тоже поменяли. Женское сердце заболело мучительно и невыносимо. Одинокое желание прижаться к сильной мужской груди одолевало. Но не было ни мужчины, никого рядом. Только чужая страна, спящие дети и гитара. Юля нашла выход из положения: прижалась к холодной глади инструмента, погладила гриф, зажала аккорд и полилась тихая, печальная мелодия из-под тонких пальчиков.
– Красиво! – шепотом заключил сидящий на ступеньках рядом с Джошем Дориан. – Но ничего не понятно!
– А ты просто слушай, не вдумывайся! – так же тихо посоветовал мальчик, обнимая сопящую на его плече Люси.
Вторник, 12.00 дня. Очередная воспитанница нашла свою семью. Приемные родители приехали за девочкой. Но в этот раз прощание с Центром проходило весело, с песнями и плясками, подарками на память. Ночная няня играла на гитаре. Обычно тот, кого забирали, уходил так же тихо, как и появлялся. Но все изменилось. Никакого горя. Только смех и радость. Даже зависть была доброй.
– Мне кажется, или в нашем Центре поселилась Надежда?! – шепнула Меган директриса, чувствуя гордость за происходящее.
– Джули смогла найти к ним подход! – согласилась Мег и спохватилась. – Надо бы как-то ей помочь, за то, что она сделала для нас!
Чем именно помочь Меган знала лучше всех и после обеда позвонила своему знакомому. А вечером, во время досуга, проводимого за настольными играми, она поинтересовалась у украинки.
– Слушай, Джули, ты же хочешь стать певицей?
От неожиданного вопроса девушка бросила кубики раньше времени. Дети увидели цифры и походили вместо нее, позволяя взрослым общаться. Люси и Джон, естественно, подслушивали беседу.
– К чему ты? – удивилась Юля, осмотрев подозрительно радостную и смущенную Меган.
– У меня есть один знакомый, он согласился принять тебя. Завтра съездишь и поговоришь с ним прямо с утра! – заявила Меган.
– Я? – близость осуществления мечты испугала девушку. Мгновенно вспомнился Рома, и Юля подскочила на ноги, как ужаленная, помчалась к себе в комнату, вытащила из столика фотографию и, в поисках умиротворения, разорвала ее на мелкие полоски. Меган застала ее в самый разгар аутотренинга "Ты не сделаешь мне больно" – твердила та сама себе.
– Что случилось? Ты боишься? – догадалась женщина.
Юля бросила вымученный взгляд на нее, но все же призналась.
– Да, – она села на кровать, спрятала лицо руками. – Я просто не знаю, что делать. Мне долго внушали, что я ничего не могу... Не знаю, что делать. Что говорить? Как себя вести?
– Успокойся! – остановила ее Мег.
– А ты будь собой! – подсказал Джош, войдя без разрешения, и нагло уселся на кровати.
– Ты сможешь! Мы в тебя верим! – успокоила Люси, присоединяясь к другу.
Юля смотрела на детей, которые вдруг проявили поддержку. Ощущение уюта впервые прокралось в ее душу. Англия засияла, освещенная солнечными детскими улыбками.
– Все в твоих руках! Действуй!
– Действуй, так действуй! – выдохнула Юля и оставшиеся часы до рассвета проводила аутотренинг на тему: "Я все могу! Мне все под силу!". Утро застало ее жутко измотанной собственным психологическим натиском...
Видимо этот знакомый Меган был прилично ей должен, так что действительно ждал «протеже» в своем офисе. Как бы девушке ни было страшно, но она отправилась на встречу с твердым намерением показать, на что способна: петь и даже танцевать, если придется – лишь бы добраться до Ромео и вцепиться в его новые розовые стринги! Ну, максимум, заставить его слезть со своего Олимпа и смотреть на бывшую подружку иначе!
Большое здание с прозрачным фасадом произвело на Юлю неприятное впечатление. Внизу живота появилось ноющее ощущение беды. Но она приказала себе быть смелее и переступила порог. Попав внутрь, растерялась еще больше. Огромный холл, много этажей. На втором заметила людей, сидящих за столиками, из чего Юля сделала вывод – там расположено кафе, рядом с которым находился лифт. Девушка испуганно оглядывалась по сторонам, чем привлекла особую заинтересованность своей личностью охранников. А их здесь было навалом: около ступенек, около лифта и прямо у входа.
– Лучше черный ход! – решила Юля и отправилась к единственной не охраняемой двери. Но не успела взяться за ручку, как тайный лаз открыл симпатичный молодой человек лет 23. Он был скромно одет. Единственное, что выдавало его неформальное отношение к жизни – серьга в ухе. Увидев перед собой девушку, которую чуть не пришиб дверью, он несколько секунд осматривал ее, что-то соображая, а потом догадался:
– Это вас ждет господин Харман? – все же уточнил парень.
– Наверное, – стыдно признаться, но имя ожидающего ее человека вообще вылетело из головы, возможно, тесное знакомство с дверью его вытеснило. Юля помнила только, что фамилия дяденьки должна начинаться на "Х" и все! Кстати, последняя мысль развеселила Юлю: мол, пришла, куда так давно посылали.
Парень схватил незнакомку за руку и потащил за собой по ступенькам на четвертый этаж. Юля не успевала за ним, а он по дороге умудрялся болтать без остановки. Голова девушки разболелась от лишней информации. Единственное, что удалось оставить в мыслях:
– Я Шон, здешний звукорежиссер. И если тебе станет скучно, заходи! Моя студия – третья дверь справа на этаже... Заходи в любое время.
– Я Джули, – только и успела ответить она, перепрыгивая через несколько ступенек сразу, чтобы поспеть за шустрым парнем и не посчитать эти самые ступеньки носом. – А ты что здесь ночуешь?
Шон резко остановился, посмотрел на девушку, но руки ее не выпустил.
– Почему ты так решила?
– Ты же сам сказал. Приходить в любое время! – напомнила она.
– А... Точно. – Почесал затылок парень, улыбнулся и продолжил сумасшедший бег по лестнице. – Ну да, бывает, приходится и ночью работать. Эти звезды, знаешь ли, такие капризные! А ты к нам, кстати, кем?
– Хочу стать одной из тех, кто тебе спать не дает... – Парень снова резко остановился, впиваясь в девушку плотоядным взглядом. Пришлось пояснить: – То есть, певицей. Если получится!
Шон внимательно осмотрел ее с ног до головы, а потом заключил:
– Получится!
Почему он пришел к такому выводу, она не стала уточнять. Парень притормозил в коридоре и уже не так быстро повел Юлю к самой дальней двери. Открыв ее перед девушкой и пожелав удачи, подмигнул и испарился. Юля, чувствуя себя инопланетянкой или Алисой, падающей в глубокую яму, немного робея, прошла в приемную, где за столом сидела женщина в возрасте, но достаточно молодо выглядевшая, ухоженная. Она слушала радио, листая журнал, и надменно игнорировала вошедшую.
– Добрый день, я к мистеру Харману. – сказала Юля, чтобы на нее обратили, наконец, внимание. Но секретарь даже не повернула голову в ее сторону, только жестом указала на стул.
Юля села, сложила руки на коленях и принялась осматривать приемную. Она была самой обычной. Пластинки висели на стенах вперемешку с фотографиями, на полу цветы в больших горшках. В целом обычная атмосфера. Секретарь тем временем даже не подумала доложить начальнику о прибытии девушки. Юля решила, что этот мистер Харман попросту забыл о договоренности и куда-то ушел. Хотя у него ведь вполне могло быть совещание.
Прошло десять минут, и Юля откровенно заскучала, надеясь не опоздать на смену в паб. С недавних пор, приходя туда, она боялась увидеть среди посетителей Эрика Блайда. Но музыкант не появлялся уже давно. А это означало, что она его все-таки окончательно достала!
Приемник выдал знакомые нотки мелодии, после которых в музыку вмешался голос ныне очень популярной звезды – Ромео. Юля поежилась, вспоминая, сколько фотографий у нее в сумке и раздумывая: не сочтут ли ее странной, если примется терзать карточки прямо здесь в кабинете? Бросив на секретаршу убийственный взгляд, она сквозь зубы процедила:
– Вы не могли бы переключить волну?
– Не по вкусу? – удивилась секретарша, которой и самой порядочно надоели фанатеющие от музыкантов девицы.
– Не то слово! – слова-то у Юли были, но основная часть не входила в список цензурных.
Женщина только раскрыла рот, чтобы заговорить, как дверь распахнулась, и в крохотное пространство ворвалась вихрем, сметая все на своем пути, белокурая, высокая, стройная девица. Если бы не сердито нахмуренные брови, опущенные уголки пухлых губ и злющие холодные глаза, то ее можно было бы назвать красавицей.
– Где он, Элизабет? – потребовала сходу ответа она.
– Не знаю, – заняла защитную позицию секретарша, оглянувшись на присутствующую при сцене истерики Юлю. – Его нет. Он уехал и неизвестно, когда будет!
"Ну все!" – подумала Юля, разочаровавшись и размышляя, как бы теперь отсюда тихонько сбежать.
– Я же просила его заменить мне эту идиотку Рейчл! – продолжала вопить размалеванная кукла, какой сейчас видела красотку Юля.
– Сара, ты же знаешь, что в обязанности мистера Хармана не входит подбор персонала для агентства моделей! Как и в мои не входит выслушивание твоих истерик! – сурово проговорила Элизабет, поднявшись со своего места.
Блондинка совсем разозлилась и сбросила бумаги со стола секретарши. Непонятно по какой причине, это оскорбило даже молчаливую наблюдательницу. Юля поднялась со своего места.
– Эй! Нельзя ли тише себя вести!
Белокурая бестия обернулась на звук голоса. Юля прикусила язык, увидев жуткую физиономию некогда красивой барышни.
Ведьма! – подумалось ей. Но отступать было поздно, да и некуда. Во всяком случае, бежать прочь из кабинета сломя голову – явно странным покажется!
– Чего? – переспросила модель.
– Я говорю, – спокойно повторила Юля. – Не надо так орать! Вам же сказали, что ответ на ваш вопрос лучше поискать в другом кабинете!!!
– Да кто ты такая!? – взбесилась блондинка, начиная краснеть, как помидор, и переставая быть такой страшной. Юля уже откровенно над ней посмеивалась. А модель только выходила из себя. – Да тебя уволят!
Юля коварно ухмыльнулась, сбив девицу с толка.
– Чтобы меня уволить, сначала нужно принять на работу!
Бесноватая модель поперхнулась и подавилась собственными словами. Быстро выдумав, что сказать в ответ на такое заявление, она посчитала самым лучшим вариантом:
– Ты у меня еще попляшешь!
Она же не знала, что у Юли и на это найдется меткое и едкое:
– Запросто! Прекрасно танцую вальсом, танго... Вот со степом дела плохи. Но на дискотеках зажигаю!
Модель, явно посчитав оппонентку невменяемой, бросилась прочь из офиса, как это хотела сделать несколько минут назад сама Юля. Когда она отвела взгляд от хлопнувшей двери, чуть снова не дернулась назад от неожиданности: в пристальном взгляде секретарши читалось искреннее уважение!
Чтобы больше не смотреть на нее, Юля опустилась на колени, собирая с пола разбросанные бумаги.
