Текст книги "Вивея (СИ)"
Автор книги: Оксана Пузыренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 36 страниц)
Глава 18. Температура тела: слишком высоко
Выражение лица парня мгновенно изменилось:
– Ты уверена?
Я кивнула. Последний раз проведя пальцами по вырезанным на носу лодки именам, будто заряжаясь силой и удачей, я выпрямилась в полный рост, оказавшись лицом к лицу с парнем:
– Я никогда и ни в чем не была так уверена. – Прошептала я, говоря не только о снимках.
Если я хочу полностью обладать Арчи, должна ли я также полностью ему открыться? Да. Должна. И я хочу этого. Я хочу Арчи. Так сильно, что кончики пальцев на руках будто наэлектризовались, а в животе собрался невероятно тугой узел. Ощущение, как будто я планирую спрыгнуть с одной из окружающих нас скал прямо в темные воды моря. Хотя, можно сказать, это я и делаю. Прыгаю. С головой. Сейчас.
Я прошла мимо пораженного Ханта и спрыгнула с кормы лодки на пляж. Скинув с ног светло-голубые балетки, зарылась пальцами в мягкий песок. Приятно.
Парень проследовал за мной, чуть откашлявшись и лишь затем произнеся:
– Что ж… Жаль, что пропустили закат, но у меня есть пара… Идей…
Заминка в речи парня заставила меня улыбнуться. Кажется, он наконец понял, что балетки – не единственная часть гардероба, которую я хочу с себя снять. Я ловко расстегнула пуговицу сзади и стянула с себя легкое кружевное платье, белоснежного цвета, кинув его к балеткам и остальным вещам, что мы с парнем прихватили с собой.
Оставшись в одном белье, я почувствовала, как холодный воздух обдувает мою кожу, заставляя ее покрыться маленькими пупырышками. Я даже спиной чувствовала взгляд Ханта, скользящий по моему телу. Затем я потянулась к застежке бюстгальтера и услышала сзади короткий выдох:
– Вея, ты правда считаешь, что я смогу держать в руках фотоаппарат если ты продолжишь?
Я оглянулась через плечо, с выражением крайнего изумления на лице:
– А что, разве вы не профессионал своего дела, мистер Хант? И не вы ли обещали мне фотосессию в стиле «ню»?
Взгляд, которым одарил меня англичанин, не сулил ничего хорошего. И мне это понравилось.
– Раздевайся. – Произнес он, не прерывая зрительного контакта. Я сглотнула, но ни чем не выдала волнения. Разве что пальцы внезапно отказались меня слушаться, путаясь в застежке. Заметив это, Хант с усмешкой произнес: – Или тебе помочь?
– А это входило в твои обязанности с моделями? – Спросила я.
– Я не хотел ни одну из натурщиц. Раньше. – Предельно честно ответил Хант, заставляя мои пальцы и вовсе мелко подрагивать.
В долю секунды он оказался рядом. Я ощутила, как мужские руки нежно касаются моей кожи, чуть оттягивая застежку одного из немногих элементов одежды, скрывающих мое тело.
Его пальцы, впрочем, не остановились на этом. Теплая, нет, обжигающе горячая рука парня прочертила линию моего позвоночника до самых тазовых косточек:
– В свете луны твоя спина похожа на скульптуру. – Услышала я.
– Это хорошо? – Выдохнула я в ответ, полностью сконцентрировавшись на ощущениях от пальцев Арчи, все еще невесомо порхающих по моей спине.
– Прекрасно. Стой так. – Я замерла и услышала, как Хант сделал пару шагов назад и следом за этим серию снимков. – Повернись в пол оборота. – Попросил он и я послушалась, радуясь, что мою грудь прикрывали волосы.
Первая вспышка стала для меня неожиданностью, не смотря на то, что я бросила все силы, чтобы быть готовой к кадру.
– Расслабься. – Мягкий тембр заставил меня открыть глаза, которые я, оказывается, прищурила.
Сделав еще несколько кадров, парень пролистал снимки на фотоаппарате, а затем задумчиво посмотрел на меня. Я буквально увидела, как в его глаза загорелись «лампочки» новых идей. А затем он стал… Раздеваться.
– Ты что делаешь? – Тихо спросила я. Конечно, я сама затеяла это, но…
– Хочу, чтобы ты была в ней. – Арчи протянул мне свою белую рубашку.
Что я почувствовала в этот момент? Облегчение. Я хотела быть игривой и смелой, но явно переоценила себя. И самое интересное, я понимала, что не внутренний стыд парня (такого мифического зверя в Ханте вообще не жило) или неуверенность в своих силах сделать обнаженные фотографии, а именно переживание за меня заставили его… Скажем так, поменять концепцию. Не дав довести затею до конца, он проявил инициативу, вытащив меня из собственной ошибки, совершенной под влиянием момента.
И почему я всегда делала рядом с ним что-то подобное? Не знаю. Но когда Хант был близко, я ощущала себя, как под действием алкоголя. Уж ни глаза ли, которые на солнце имели оттенок хорошего виски, тому виной? В любом случае, мне всегда хотелось совершить что-то дикое. И это обязательно должно было быть связано с ним.
Я накинула на плечи рубашку, достающую до середины бедра. Ткань была легкой, но еще немного теплой от тела парня. И пахла она Арчи.
– Не застегивай. – Последовала очередная команда от парня.
Я бросила на него взгляд, и заметила, как поменялось выражение лица парня. Было в нем что-то уверенное, решительное и одновременно азартное. А он умеет включать профессионала, определенно.
Процесс увлекал меня. Хант был подобен дирижеру. Нет, он был музыкантом, а я – его инструментом. Арчи точно знал, как меня настроить на верный лад и что сказать.
Щелк.
Вспышка, яркая, ослепляющая. И освещающая меня перед Арчи целиком. Судорожный, неуверенный вдох. Во что я ввязалась? Но этот горящий взгляд… Который хочется ощущать. Из-за которого не хочется останавливаться.
Щелк.
И уверенный, низкий голос.
– Отлично, Вея…
Щелк.
Раскрепощение. Все больше и больше. Нет судорожных вдохов, есть свободное дыхание, искренняя улыбка. Смех, когда он шутит. Желание нравится. Желание соблазнять.
Щелк.
Освобождение. От проблем, от негативных эмоций, от скопившейся злости, боли, напряжений, обид. Все это осталось в прошлом. И как же глупы все те толпы дипломированных психотерапевтов, выписывающие мне тонны таблеток. Несчетное количество пузырьков «от нарушений сна», «от депрессии», «от нервной возбудимости», «от…»… Тысячи «от» можно было заменить одним, блин, англичанином. Вот и не верь в импортные «лекарства».
Щелк.
А еще обнажение. Да, я обнажена. И нет, дело не в том, сколько на мне ткани, дело в моей душе. Арчи видит ее. Через объектив фотокамеры. Он все видит.
Щелк.
Я вскидывала руки вверх и тянулась, эротично выгибая спину. Мои пальцы перебирали длинные волосы, чуть спутанные из-за легкого морского ветра. Я обхватывала себя руками, в попытке защититься от соленых брызг. Я игриво припускала рубашку, обнажая спину. Я ходила вдоль линии прибоя, позволяя ветру играть с волосами и полами рубашки парня. Я входила в воду, а тонкая ткань прилипала к телу, мигом становясь прозрачной. Волны врезались в ближние скалы, заставляя меня визжать и смеяться. И с каждой новой вспышкой я чувствовала себя… Красивой. Живой.
– Думаю, хватит. – Изрек Арчи когда прошло… А сколько прошло времени? Десять минут? Час? Или скоро вообще рассвет?
– А я только разошлась! – Пылко крикнула я в ответ и вскинула ногу из воды, так, чтобы обдать парня брызгами.
– Да, но тебе холодно. Так что выплывай, ундина*. Я разведу костер.
Я фыркнула. А он вообще умеет спрашивать? Например, холодно ли мне и хочу ли я выйти из воды? Нет же: «тебе холодно, давай сюда, быстро».
*****
Яркие искры танцевали в пламени костра, поднимаясь вверх и кружа в воздухе. Я, укутанная в плед, стащенный из квартиры Ханта, следила за ними. По телу растекалось тепло и умиротворение. И да, брюнет был прав, я очень замерзла. Поэтому, когда в моих руках оказалась крышка от небольшого термоса с горячим чаем, я посмотрела на Арчи с таким обожанием, что он засмеялся.
– И что ты теперь скажешь? Кто был прав?
– Ладно, признаю. Взять с собой походную экипировку – отличная идея. Но кто же знал, что…
– Что ты решишь устроить себе ночную фотосессию? Думаю, даже ты об этом не догадывалась. – Хитро улыбнулся парень, как всегда сканируя мои мысли.
Я хмыкнула, не желая опять признавать его правоту. Уткнулась в импровизированную чашку, пытаясь сделать глоток и не обжечь губы, язык и десна. Походная посудина Ханта была маленькой, да удаленькой: тепло держала исправно.
– Когда-то я мечтала, чтобы папа выкупил этот участок земли и построил тут летний домик. Маленький такой. И мы бы с подругами жили тут. – Я смотрела на море, которое скалилось своими каменными глыбами, то ли улыбаясь, то ли усмехаясь моим мыслям.
– Ну, обычно девочки мечтают о розовом пони. Так что твое желание еще не из жанра «фантастика».
– А что ты? Всегда хотел быть фотографом?
– Нет, в моих мечтах тоже было место пиратам и прочим мальчишеским фантазиям.
– Тебе бы пошел загар и тельняшка. – Одобрила я.
Арчи наконец перестал суетиться вокруг меня, подкинул в костер плавника и сел рядом, нырнув ко мне под плед.
– Иу, ты холодный. – Пожурила я его, просто для галочки и чтобы скрыть смущение.
На самом деле голый торс парня едва ли не обжег меня. И вряд ли дело в реальной температуре.
– Да? Зато сердце горячее. – Улыбнулся парень и, притянув меня под пледом в свои объятия, поцеловал в щеку.
– Ты этим фактом патологоанатомов соблазняй.
– А каким фактом мне соблазнить тебя? Тоже анатомическим? Ну, я не измерял в футах, но говорят, что…
– Заткнись, извращенец! – Едва ли не взвизгнула я, отчаянно покраснев. Вот и согрелась!
– И это говорит девушка, которая подглядывала за моим другом, пока я спал… – Сокрушенно покачал головой Хант.
Секунда оцепенения и очередной визг:
– Черт! Этот болтун рассказал тебе?!
– У нас нет секретов друг от друга. И не вини Лукаса, он просто переживает за меня и мою непорочность. – Изображая святую невинность похлопал длинными ресницами парень. – С такой-то девушкой…
– Ну и с какой же? – Прищурилась я с вызовом, убирая чашку с кипятком подальше от нас и от желания кинуть ей в парня. – Договаривай.
– Ну-у… – Арчи чуть отодвинулся, как будто лучше рассматривая меня. Затем резко наклонился и поцеловал меня в лоб: – Очаровательной. – Еще один поцелуй в нос. – Своенравной. – Поцелуй в левую щеку. – Веселой. – В правую щеку. – Искренней. – В подбородок. – Красивой. И…
Хант замер у моих губ, заставив и меня застыть в предвкушении. Пауза, в течение которой он смотрел на меня своим, особенным взглядом. Внимательным, но…
– И?.. – Подтолкнула его я, желая не только услышать последние слова, но и почувствовать их. На своих губах.
Мягкий тембр парня неожиданно произнес целую строчку, в которой я не сразу узнала любимую группу:
– Я солгал тебе миллион раз, но теперь говорю единственную правду: ты во всём, что я делаю… Я ставлю на тебя свою жизнь.* – Сердце забилось чаще, а Хант, совсем тихо, будто боясь спугнуть меня или тишину ночи, добавил: – Ты стала всем для меня, Вея… Так быстро ворвалась в мою жизнь. И совсем без спроса.
На лице брюнета появилась улыбка, показавшаяся мне горькой. Его взгляд, все еще смотрящий гораздо глубже в меня, чем иные, пленил и манил. В его глазах отражались я и проблески пламени. А может, это вовсе не отражение костра, а тот самый Хант?
– Ну, прости. В следующий раз я обязательно постучу. – Хрипловатым голосом попробовала пошутить я.
Его губы все еще были так близко к моим, но недостаточно. Обнаженная кожа была прижата к моей, но и этого было мало.
Я чуть приоткрыла губы… Зачем? Что-то сказать? Попросить? Сделать? Проблема в том, что такие славные ребята, как Логика и Здравый Смысл, взялись за ручки, отсалютовали мне на прощание и отчалили в неизвестном направлении, оставив меня в одиночку разбираться с учащенным сердцебиением. Предатели.
Ай, к черту слова.
Я обхватила парня за шею и резко притянула к себе, прижимаясь к губам. То, с какой горячностью и страстью он ответил на поцелуй, доказало, что такой способ разговора нам обоим нравится гораздо больше. А иногда он и говорит громче и понятнее самых длинных фраз.
На миг мне показалось, что огонь полыхает не рядом, а вокруг нас. Треск поленьев, шум моря, стук пульса и крови, все это смешалось в единый звук. От него кружилась голова. Приятно.
– Мне надо тебе кое-что сказать… – Хант через силу оторвался от меня, его дыхание стало тяжелее, взгляд темнее. Черт, какой же он восхитительный.
Но не смотря на то, что в его лице я видела собственное отражение, затуманенное страстью, я почувствовала и что-то неладное… А значит, ненужное. Мне не хотелось слышать ничего, никаких лишних слов, кроме его дыхания и биения сердца рядом с моим. Ближе, как можно ближе.
– Потом… – Прошептала я, снова притянула я к себе брюнета.
– Вея, я… – Сделал еще одну слабую попытку Хант.
Эта настойчивость уже пугала меня. Может, он не хочет… Или считает, что мы торопимся. Может, он передумал, или…
– Арчи. – Тихо, но собирая в голос всю возможную твердость произнесла я, взглянув в глаза парня. – Что бы ты не хотел сказать, это подождет. Мне так хорошо с тобой. Давай просто будем вместе? Сейчас.
И, чтобы окончательно убедить его, я приникла губами к его шее. Шумный выдох заставил меня улыбнуться.
– Я сдаюсь… – Простонал Хант и обрушился на мои губы в поцелуе, таком страстном и отчаянном, будто все, о чем он мечтал сказать мне, было в нем. Как будто он бросал вызов всему миру, целуя меня. Как будто он победил весь мир, и я была его наградой. Желанной.
Волна и без того нарастающего возбуждения нахлынула на меня мгновенно, как разряд электричества, прошедший по всему телу. Его язык завладел моим ртом, а тот и желал быть пленен. Я с жаром отвечала на поцелуй парня. И если бы прямо сейчас небо рухнуло на нас и осыпалось всеми этими звездами: заметили бы я? Нет.
Сильные руки обхватили мою спину, уверенно блуждая по ней. Мое тело мгновенно прижалось к нему плотнее, чутко реагируя на малейшую ласку рук, как будто всегда было второй половинкой Арчи Ханта. Как будто всегда ждало именно этих рук, этих губ, этого языка… Впрочем, может так оно и было?
Затем губы парня стали покрывать поцелуями мои шрамы… Шрамы. Я забыла про них. Черт, я совсем забыла про них! Заметив, что я напряглась, Хант прошептал:
– Ты прекрасна, Вея. – Его губы, которые произносят эти слова, а затем вновь целуют следы моего уродства, следы моего горя, делают все, чтобы я поверила ему. Поверила снова.
Хант совсем немного отстранился и приник ко мне взглядом. Кажется, что этот взгляд был способен возбудить меня не хуже поцелуев: страстный, глубокий, горящий и… Темный. Эти огонь и темнота, которые таились в карих глазах, как лед плещется в виски, манили неимоверно. Если бы Арчи хотел, он бы раздел меня силой взгляда, но он сделал лучше. Руки парня скользнули к его же рубашке, под которой у меня и без того были лишь трусики. Его пальцы ловко, но неспешно стали расстегивать пуговицы. Одну за другой, одну за другой…
Арчи Хант
Я не мог оторвать глаз от Веи. Как долго я сдерживался раньше, да и сейчас я не должен был давать волю эмоциям в полной мере, боясь напугать ее. Ведь за всей внешней смелостью этой девушки скрывается нежность, как бутон розы прячется за шипами.
И теперь она раскрылась передо мной, доверилась полностью. Мои глаза буквально впивали в себя ее образ, фиксируя в память каждый судорожный вдох, каждый взмах ресниц, над чуть помутневшим взглядом глаз, невероятного цвета, как будто молнии сиренево-фиолетового пробрались в ее радужную оболочку. Я смотрел на ее покрасневшие и едва припухшие от моих поцелуев губы, контрастирующие с мраморной кожей, длинные темные волосы, которые разметались на пледе и даже прибрежном песке, грудь, вздымающуюся от тяжелого дыхания. Вид Веи в моей рубашке, лежащей подо мной, возбуждал до предела. Но этого было мало.
Да, я долго, долго держал себя в рамках. И теперь, увы, даже если она захочет что-то сказать, я не стану ее слушать. Я стал медленно расстегивать пуговицы на рубашке, которая едва успела обсохнуть. Едва первая пуговица поддалась, открыв мне вид на ее ключицы, девушка прикрыла трепещущие ресницы и чуть выдохнула.
Вея, поняв мои намерения, выгнула спину, изящно, как кошка. Я спустил тонкую ткань по ее плечам, рукам, обнажая грудь и живот, избавляя ее от этого ненужного элемента одежды. На ней остались лишь трусики. Белые трусики на нежном теле, которое, я уверен, никто не трогал так, как делал это я, выглядели так невинно. И это возбуждало больше, чем будь девушка передо мной в чулках и самом эротичном в мире белье.
Тоненькое тело девушки тут же покрылось мурашками от ночного бриза. Я не мог удержаться, чтобы не согреть ее всем, чем мог: теплом своего тела, объятиями, губами, языком…
Вивея Прей
Я не смогла сдержать стона, протяжного и приглушенного, когда губы Ханта стали скользить по моему телу. Кажется, я вообще не представляла, что способна издавать подобные звуки, но следом за одним звуком наслаждения последовал следующий, когда губы брюнета нашли мою грудь. Его язык требовательно и беззастенчиво блуждал по ней, заставляя и без того напрягшиеся соски пульсировать, ныть от острого желания, в котором я даже не могла себе раньше признаться… Затем мягкий и влажный язык сменили зубы, которые осторожно дотронулись до этих чувствительных и в край напряженных мест. Очередной вздох наслаждения и то, как мои непослушные руки вцепились в густые волосы парня, заставили его действовать смелее. Он прикусил левый сосок, границы между болью и наслаждением размылись напрочь, заставляя меня выгнуться на встречу ласке.
Мое тело будто заковали в лед и огонь одновременно: холодный свежий воздух вокруг нас и тело Ханта, нависающее надо мной. Все это смешивалось во что-то восхитительное, создавая невероятные ощущения. Я буквально горела, чутко отзываясь на любое его движение. Ладони Арчи смело и уверенно скользили по уже обнаженному телу. Губы были властными, нетерпеливыми.
Мои ноги обхватили его бедра, все еще обтянутые джинсовой тканью, притягивая к себе как можно сильнее. Парень подчинился, приникая уже к моей шее, водя языком и губами по каждому участку нежной кожи, заставляя меня откинуть голову в наслаждении.
Руки цеплялись за его широкие плечи, подушечками пальцев я ласкала его спину, иногда слегка водя по ней ногтями. Затем я осознала, как несправедливо я раздета, по сравнению с Хантом и моим рукам нашлось иное применение.
Я скользнула кончиками пальцев по его груди, остановившись слева, у гулко бьющегося сердца, а затем прочертив линии кубиков пресса, напряженных, как никогда. Затем моя рука, чуть подрагивающая, от волнения и напряжения, коснулась застежки его джинсов. Замерев на секунду, я провела рукой вдоль пояса, собираясь с силами, чтобы нарушить и эту границу между нами.
Но пока я собиралась с силами, пытаясь собрать воедино остатки ускользавшего в неизвестном направлении сознания, Хант уже решил, чего хочет. Его губы прекратили терзать мое тело и шею, и нашли мои губы. Волна наслаждения затопила меня, когда он углубил поцелуй, повышая температуру вокруг еще сильнее. Его губы вновь и вновь покрывали поцелуями мое лицо и шею, будто сердясь на то, что не могут охватить все одновременно.
Я запустила пальцы в его волосы, затем, повинуясь какому-то животному порыву, провела пальцами по его шее, очертила линию позвоночника и снизу вверх, по широкой спине, провела ногтями. Обманывал ли меня слух или парень действительно глухо зарычал в мою шею? Я не верила на все 100 % ни одному органу чувств, все вокруг было окутано дурманящей дымкой тумана, эмоциями, чувствами… Изо всех сил цепляясь за остатки сознания, я провела ногтями по его спине, уже не боясь, а желая оставить следы и снова услышала это: низкий, урчащий рык.
Мои пальцы вновь заскользили по широкой спине, чувствуя, как под кожей перекатываются мышцы. Где-то там была изображена красивейшая татуировка, к слову о них… Я обрисовала короткими поцелуями линию подбородка парня, проложив себе дорожку к его шее. Затем с урчанием провела языком по свежему рисунку розы с шипами, изображенной на его напряженной шее, наслаждаясь его вкусом.
Руки парня опустились на мои бедра и с силой сжали их. Затем его пальцы, которые были явно опытнее моих, чуть сместились вверх, нежно погладив выпирающие тазовые косточки. Затем большие пальцы парня скользнули вниз, под ткань белых трусиков. Мое тело напряглось и Хант, прервав поцелуй, посмотрел на меня.
– Всё… – Хрипло начал парень.
–Всё прекрасно. – Перебила я его.
– Я хочу целовать тебя. – Проурчал парень низким, бархатистым голосом.
– Целуй. – Выдохнула я, понимая, что голос парня и его слова возбуждают меня не меньше движений пальцев, все еще скользящих по краю остатка белья.
Парень наклонился ко мне, его губы коснулись мочки моего уха, игриво прикусив ее, а затем горячий шепот добавил:
– Я хочу целовать тебя всю… Везде…
Не в силах ответить на это, я лишь всхлипнула и сильнее вцепилась в его плечи. Оценив молчание, как знак согласия, парень оперся на руки и сместился вниз, выполняя задуманное. И снова движения губ: смелые, сильные, уверенные, заставляющие меня трепетать. По всему телу, не пропуская ни одного участка.
Хант непреклонно двигался вниз, заставляя меня остро чувствовать напряжение каждым нервом. Он покрывал поцелуями мой живот, остановившись на пупке и прочертив по нему дорожку до кромки трусиков. Затем он стал целовать косточки таза, которые не так давно ласкали его пальцы. Затем подключились и они…
Пальцы парня подцепили края моих трусиков и мягко потянули их вниз. Ткань безропотно уступала место горячим губам Арчи. Его руки скользнули дальше, подхватывая меня под попу и заставляя чуть приподнять бедра, чтобы они без труда смогли избавить меня от последнего элемента гардероба.
Момент, когда Хант отстранился от меня и встал на колени, отчего-то особенно запечатлелся в моей памяти. Как будто я сделал снимок. Его взгляд был тягучим и вбирающим в себя. Он не позволял мне прикрыть глаза или отвести взгляд хоть на миг. Поэтому я видела, как его руки приподняли мои ноги вверх и плавно, нарочито медленно потянули трусики по бедрам и дальше, пока они не скользнули по лодыжкам и не были откинуты, как белый флаг моей полной капитуляции. Да, наверное, именно в этот момент я стала целиком и полностью во власти Ханта. Его взгляда, его движений, его голоса и дыхания.
Его руки все еще не желали отпускать мои лодыжки, а взгляд – мое внимание. Он завел мои ноги к себе за спину и наклонился, чтобы приникнуть губами к внутренней поверхности бедра. Еще один стон вырвался из моей груди, на этот раз я была едва ли не потрясена тем, насколько чувствительным оказалось это место.
Но не успела я отойти от первого открытия, как меня накрыло новой волной. Губы парня уже были внизу живота и приникли к тому самому комку нервов и тонких окончаний… Движения его языка заставили мою спину встать дугой, а руки с силой вцепиться в края пледа, чувствуя под мягкой тканью песок.
Я почувствовала, как лоб мгновенно покрылся испариной от невероятного ощущения жара, поднимающегося снизу и воспламеняющего все мое тело. Да черт возьми, наверняка моя температура сейчас зашкаливает под сорок и грозит перегревом. Плевать. Прямо сейчас мне было бы не жалко и умереть.
Но вместе с этими ощущения пришли и другие: тянущие, ноющие, нетерпеливые. Мое тело давно сдалось Ханту и теперь горело от нетерпения, оно желало большего. Я неверными руками схватила парня за голые плечи и с силой потянула его вверх. Парень поднял на меня взгляд. Он был темным, диким, обезоруживающим. А еще смотрел на меня с таким обожанием и вожделением, что чувство захлестнуло меня. И я, едва справляясь с дыханием и бешено колотящимся в груди сердцем, проговорила:
– Мне надоело быть голой в одиночестве…
Арчи Хант
Тело девушки, изящное, которое в ночном свете казалось выточенным из мрамора, едва уловимо дрожало, но прохладная ночь к этому явно не имела отношения. Каждый звук, что издавали ее губы, был для меня подобен музыке. Осознание того, что именно я заставляю ее так бесстыдно стонать и хрипло дышать кружило голову, пьянило, срывало стоп-сигналы.
А еще, она была такая сладкая… Вся: от запаха ее волос, аромата нежнейшей кожи и божественного вкуса. Я упивался ей.
– Мне надоело быть голой в одиночестве…
Дерзкие слова, произнесенные хриплым от возбуждения голосом, заставили меня и вовсе потерять голову. А уж затем… Вея привстала, а затем и вовсе оперлась на колени. Ее руки, со слегка подрагивающими пальцами, скользнули по моему торсу и дотронулись до джинсовой ткани. Вторая попытка?
Теперь она стала смелее, первым делом погладив рукой бугор на штанах, заставляя его еще сильнее наливаться кровью. Хотя куда сильнее? Я вообще удивлен, как джинсовая ткань была способна удерживать внутри мой член, когда Вея была обнажена передо мной. Казалось, от одного взгляда на девушку она должна лопнуть, а уж от ее неумелых, но таких потрясающе чувственных и очаровательных движений…
Сквозь мои сжатые зубы вырвался стон, когда прохладная ладошка девушки, внезапно скользнула внутрь моих штанов – самое горячее, мать его, место. Не в силах молча терпеть эту пытку, я стал покрывать поцелуями шею и молочные плечи девушки. Мои руки спустились ниже, а пальцы нашли самую влажную точку, массируя и лаская ее.
Кажется, мои действия не давали Вее соображать, она издала какой-то милый, будто плаксивый и обиженный звук и уткнулась лбом в мое плечо. Я не смог сдержать улыбки. Но сдаваться девушка не собиралась: она нервно, с силой дернула на себя пуговицу джинсов. Затем ее пальчики потянули вниз молнию.
Мне пришлось с сожалением оторваться от моей вкусной девочки, чтобы помочь ей стянуть с меня брюки и боксеры. Когда с этим было покончено, ее маленькая ручка несмело обхватила мою плоть. Я с шумом втянул воздух в легкие, когда ее рука скользнула вверх-вниз по всей длине.
– Черт, он такой нежный… – Выдала она внезапно, заставив меня замереть.
– Ч… Что? – Я едва сдержал хохот, внезапно заполнивший мою грудную клетку.
– Кожа… Она потрясающе нежная. – Искренне ответила девушка.
– Я пользуюсь особым кремом, но этот важный вопрос мы обсудим позже. – Ответил я, и решительно накрыл ее губы поцелуем, пока Мисс Непосредственность не выдала еще что-нибудь подобное.
Я помог ей откинуться на спину, навалившись сверху. Непреодолимое желание накрыть все ее тело своим, прижать, чуть ли не раздавить девушку собой накрыло меня. Я чувствовал ее нежную кожу повсюду: наши ноги сплетались, ее руки блуждали по моим плечам, ее грудь с острыми возбужденными сосками касалась моей, но даже этого мне было мало.
Вивея Прей
Хант, полностью обнаженный, восхитительной голый, потрясающе нагой… Мой Хант полностью накрыл меня собой. Я еще сильнее прильнула к парню, прикладывая силу, чтобы притянуть его к себе. Я хотела чувствовать его твердое тело каждым миллиметром своей обнаженной кожи. Кажется, наши желания с парнем полностью совпадали, и я почувствовала волну наслаждения от ощущения веса его тела на себе.
Его бедра чуть толкнулись к моим бедрам, заставляя меня сильнее раскрыться перед ним. Чувство хоть какого-то стыда, преследовавшего меня у истоков, напрочь смыло охватившим меня безумным возбуждением. Я лишь хотела почувствовать его всего. Во мне. Сейчас.
– Сейчас… – Кажется, я произнесла, нет, простонала последнее слово вслух.
Хант, замерев на мгновение, и издав очередной горловой стон, особый, мужской… Нет, звериный, последовал моей просьбе-мольбе. Он вошел в меня, осторожно, но настойчиво, заполняя меня полностью. Заполняя меня собой. Затем его бедра чуть качнулись, будто отступая перед невидимым препятствием, а затем одним резким движением вошли до упора, заставляя меня конвульсивно дернуться всем телом. Я зашипела от острого болезненного чувства, которое, впрочем, почти сразу ушло на задний план.
Губы парня поцеловали мой висок, мокрый, с такими же влажными прядями волос прилипшими к нему.
– Ты в порядке?
Я лишь слабо кивнула, надеясь, что он поймет меня без слов. И он понял. Шум в висках нарастал, оглушая меня. Когда парень вновь начал плавно двигаться во мне, мое тело мигом покрылось испариной. Я с шумом втянула в себя воздух, показавшийся раскаленным. Мои руки сильнее стиснули его плечи, а затем переместились на спину, покрывшуюся тонким слоем пота. Я с наслаждением скользнула по мокрой глади и закрыла глаза, отдаваясь новым ощущениям. Привыкая, вбирая в себя их.
Руки парня обрисовывали каждый изгиб моего тела, как будто скульптор ваял новое творение. С любовью и нежностью. Вычерчивая каждую деталь. Заставляя меня все больше извиваться под ним.
Еще один взгляд в глубину моих глаз, как будто он мог читать по ним, и затем его бедра продолжили то, что начали. Теперь движения стали чуть сильнее, настойчивее, быстрее. Медленно, но верно они набирали свой темп, а во мне как будто что-то постепенно разгоралось. Его дыхание было тяжелым, я и сама ловила ртом воздух какими-то кусками, судорожно и не могла надышаться.
Мои ноги обхватили его бедра, вдавливаясь сильнее. Хант, в ответ на это, чуть укусил мое плечо и неожиданно перехватил мои руки и завел их над головой, прижав к песку. Сам он отстранился, нависая надо мной, наблюдая за выражением моего лица. Что он видел? Ему нравится то, что он видит? Мысль о шрамах пришла откуда-то издалека, но лишь блеснув на секунду тут же испарилась. Плевать. Рядом с ним мне все равно.
Я не понимала, что происходит. Одновременно я будто остро чувствовала каждую клетку своего тела и не чувствовала его вовсе. Это было чувство сплошной эйфории. Не только от ласки, от движений Арчи везде на мне и во мне, но и от факта, врезавшегося в мое сознание: мы одно целое.
Эта мысль, эти всепоглощающие эмоции принесли за собой… Слезы. Непрошенные, но такие искренние. Говорят, есть слезы счастья, значит на моих ресницах выступили слезы абсолютного наслаждения.
– Вея? Все в порядке? Тебе больно? – Хант, заметив влажные дорожки на моих щеках, мгновенно замер.
Я приоткрыла глаза и увидела, как сквозь исступление, накрывшее нас обоих, на лице Ханта проступает искренне беспокойство. Еще больше нежности буквально затопило мое сердце.
Я в отчаянии замотала головой, испугавшись, что он может остановиться. Нет, только не это. Пользуясь тем, что мои запястья были выпущены из плена, я оттолкнулась ладонями от земли, прикрытой смятой тканью, и вся подалась на встречу к парню, одновременно притягивая его к себе.
– Мне потрясающе хорошо, Арчи. – Прошептала я, когда его губы оказались в миллиметре от моих, и с силой прижалась к нему в поцелуе.
От моих слов и действий Хант будто обезумел. Его движения стали сильнее, мощнее, жарче, хотя я была уверена, что это просто невозможно. Я стала двигаться ему навстречу, заставляя его сделать судорожный вдох и пробормотать что-то, но я не поняла, что именно. Я, кажется, вовсе забыла о том, что в мире существуют слова. Лишь звуки, лишь стоны, лишь дыхание имели сейчас значение…
