Текст книги "Младший близнец, или Спасённая "Лесным демоном" (СИ)"
Автор книги: Оксана Чекменёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
Но если в её поле зрения появлялся Росс – я должна была быть рядом.
Поэтому, решили пока так. Хотя это было совершенно не по этикету – я это узнала от одной из горничных, приехавших из городского дома оборотня, где проработала лет двадцать. Она же и про гибель семьи Росса мне рассказала, и всё остальное.
Может быть потом, когда девочки подрастут и привыкнут к отцу и новой жизни, всё изменится. Но не сейчас.
С Суози проблем пока не было. По крайней мере, для меня, как для няни. Она очень старалась быть хорошей, очень. Не шалила, не шумела, не возражала, не капризничала. Делала, что велели: сказали «ешь» – ест, причём, всё, что дадут, сказали «идём гулять» или «пора домой» – встала и пошла, прервав любую игру.
Сказали «пора спать» – послушно ложилась, в отличие от Поузи, которой то сказку, то попить, то на горшок, то светло, то темно, в общем, абсолютно нормальное поведение ребёнка, не желающего спать. А Суози – словно тряпичная куколка на верёвочках, которой управляет кукловод, видела я как-то такую на ярмарке. Словно своих желаний вообще нет.
А это неправильно, человек не должен таким быть, особенно ребёнок. А уж рядом с Поузи это выглядело даже немного жутковато. И вдобавок – этот настороженный взгляд, словно постоянное ожидание тычка или затрещины. Я знала, что пережила малышка, какая у неё была жизнь в прежней семье, и понимала, что такое её поведение раньше помогало ей выжить. Но очень надеялась, что со временем получится её отогреть. И она станет нормальным ребёнком, пусть даже упрямым и шаловливым, как Поузи.
А пока... пока мы просто жили. Я присматривала за девочками, что не было чем-то сложным, поскольку мало чем отличалось от того, что я делала в прошлой жизни. Да, добавилась Суози, зато можно было не тратить время на готовку. Я, как и прежде, возилась в своём огородике, запасала травы и делала настойки – а девочки крутились рядом, помогали, чем могли, или же играли друг с другом, с Кляксой или Балбеской.
Были у нас и уроки – недолго, минут по двадцать несколько раз в день. И тоже ничего нового, я и раньше занималась с Поузи чтением и счётом. Теперь и Суози начала учить буквы и счёт до пяти, в то время как её сестра уже читала короткие слова и складывала и вычитала до десяти, правда, пока на пальцах.
Узнав, что её близняшка вообще ни одной буквы не знает, и даже до двух считать не умеет, Поузи заявила, что та совсем глупая. Тогда я предложила ей умножить восемь на пять.
– Ты что?! – возмутилась малышка. – Я же ещё не умею умножать!
– Почему? – делано удивилась я.
– Ты же меня не учила! – Поузи посмотрела на меня, как на идиотку.
– Но ведь Джуни-то умеет, – развела я руками. – Может, ты просто глупая?
– Нет! – Поузи аж ногой топнула. – Я не глупая! Если меня научить, я тоже сумею. Ты просто меня не учила, это ты виновата, не я!
– Суози тоже не учили, – напомнила я, придержав за плечи разбушевавшуюся малышку и глядя ей в глаза. – Ничему не учили – ни буквам, ни счёту. Совсем ничему. Как думаешь, это её вина?
– Нет, – попыхтев немного, выдавила Поузи. Всё же, девочка она у меня была справедливая.
– Если человека ничему не учить – он ничему не научится, – решила я дожать малышку. – Это вовсе не значит, что он глупый, просто не наученный. А вот если учить, а он учиться не хочет – вот только тогда он какой?
– Глупый! – выпалила Поузи. – Но я же учусь, я не глупая, да?
– Конечно, – согласилась я.
– И я буду учиться, – подала голос Суози, лепившая в сторонке куличики из песка, но, как оказалось, внимательно нас слушавшая.
В общем, после этого разговора обе малышки очень старались на уроках.
Джуни меня радовала. Моя тихая, робкая сестрёнка потихоньку осваивалась среди непривычного множества людей, уже нашла себе закадычную подружку – внучку экономки, – и открыла для себя библиотеку с кучей детских книг.
Кроф же на удивление быстро сдружился с братьями Малик и целыми днями пропадал если не в конюшне, то с новыми друзьями либо на рыбалке, либо исследуя окрестные леса на предмет ягодников или грибных мест. Вечерами же засиживался за какой-нибудь очередной толстой книгой – Росс разрешил нам всем свободно пользоваться библиотекой поместья.
Жизнь текла тихо, мирно и спокойно.
И вот сейчас, когда я собирала последние травки со своих грядок, а близняшки в облике двух белых волчат играли во что-то среднее между прятками и догонялками в бурьяне на дальнем конце огорода, Джуни вдруг сообщила, что в поместье приехали какие-то господа.
Надеюсь, этот приезд не изменит слишком сильно уже сложившийся порядок в нашей жизни?
Глава 19. Гости
День тридцать шестой
– Какие господа? – решила я всё же уточнить. Я, конечно, всё равно никого из господ, кроме самого Росса, не видела никогда, но всё же...
– Я не знаю, – растерялась Джуни. – Они приехали в карете и верхом. Госпожа – в карете, господин – верхом, – уточнила сестрёнка. – Лакей выскочил, дверцу открыл, дворецкий сам вышел, госпоже руку подал. А господин с лошади спрыгнул и спрашивает его: «Прунтос, Росс дома?»
– Так по имени и назвал? – удивилась я.
– Ага, – закивала Джуни. – Я в холле была, как раз напротив двери, сама слышала. И скорей к тебе побежала.
– Молодец, – похвалила я сестрёнку. – Наверное, это или его друзья близкие, или родственники. И попадаться им на глаза пока не стоит. Так что, сидим здесь или у себя. В господский дом не суёмся.
Джуни помогла мне с растениями, потом близняшки, превратившись снова в девочек и одевшись, «помогали» мне раскладывать и развешивать собранное на просушку. Больше, конечно, мешали, ну да мне не привыкать. Когда-то и я такой была, но бабушка всегда была терпелива со мной, помогала, подсказывала, переделывала за мной и отвечала на многочисленные «почему».
Джуни собрала яйца у наших курочек и отнесла на хозяйскую кухню. Поскольку мы теперь ели вместе со всеми остальными обитателями поместья абсолютно бесплатно, я решила, что так будет правильно. Поначалу несколько яиц оставляла на корм младшим цыплятам, но постепенно перевела их на пшено.
Молоко Белки и Ночки честно делилось поровну между близняшками и Балбеской, последняя, кстати, тоже потихоньку переводилась на молочную болтушку и даже позднюю травку уже начала пощипывать. Коровьего молока в поместье было теперь – облейся, но Поузи привыкла к козьему, а Суози не желала от неё отставать.
И, похоже, все наши куры и кролики эту зиму переживут. Обычно мы вполовину уменьшали их поголовье, когда охотиться становилось сложнее, но теперь это было уже не нужно. Я даже начала подумывать, не отнести ли на кухню наши запасы овощей, но решила не спешить. Запас карман не тянет, а как может измениться вся привычная жизнь буквально за час, я уже знала.
А в погребе, в стазисе, они и пять лет пролежать могут.
Спустя пару часов, когда я, сидя в гостиной нашего домика, читала близняшкам сказку, а Джуни, пристроившись рядом, шила очередное платьице для своей куклы, в главную дверь постучали:
– Девочки здесь? – спросила Ниса, одна из новых горничных, у открывшей ей Джуни.
– Здесь.
– Господа хотят их увидеть. Велели в жёлтую гостиную привести.
Я посмотрела на близняшек, одетых в простенькие платьица – их было легко снимать и надевать при частом обращении в волчат, да и порвать не жалко при случайном обороте, – и скомандовала:
– Одеваемся красиво. И быстро!
– Уууу! – дружно взвыли близняшки, ведь сказку пришлось оборвать на самом интересном месте. Но послушно стали стаскивать с себя платья, пока я доставала новые и красивые из шкафа.
Поскольку девочки много времени проводили в нашем домике, и на улицу выходили чаще тоже через него, то я перенесла часть их нового гардероба, включая нарядные платья, из детской сюда, так, на всякий случай. Вот этот самый случай и настал.
Вместе с Джуни мы в четыре руки нарядили малышек, за минуту переплели аккуратнее их косички, вплетя новые ленты, я оглядела своё платье – простое, но чистое, после работы в огороде я тоже переоделась, – и решила, что сойдёт.
И вот уже, в сопровождении топтавшейся всё это время возле лестницы Нисы, мы стояли у нужной двери. Открыв её перед нами, Ниса объявила:
– Госпожа Поузи и госпожа Суози, – после чего оглянулась на нас, оценила то, как обе малышки вцепились в мои руки и добавила: – С гувернанткой.
Девочкам передалось моё напряжение, и в комнату мне пришлось буквально заводить их на буксире. Пройдя четыре шага, я выпустила их руки и присела в реверансе, как учила меня бабушка, перед сидящими в креслах немолодыми мужчиной и женщиной в дорогой одежде. Поузи довольно неплохо сделала то же самое – в игре она научилась этому, повторяя за Джуни, которую учила уже я, – а Суози, окинув нас удивлённым взглядом, попыталась повторить и чуть не уткнулась носом в ковёр – я вовремя поймала её за руку.
От кресел раздался мужской смешок. Убедившись, что Суози вновь крепко стоит на ногах, я выпустила её руку, и она тут же спряталась за мою юбку. Поузи же осталась на месте, исподлобья глядя на мужчину. Подняв глаза, я тоже внимательнее посмотрела на гостей, которые, в свою очередь, рассматривали нас.
Темноволосый мужчина, который, даже сидя, выглядел не менее высоким и мощным, чем Росс, и чьи виски чуть припорошила седина, а на лице были заметны морщины, смотрел на нас с весёлым интересом. Его голубые глаза показались мне смутно знакомыми, хотя прежде я его точно не встречала.
Волосы его спутницы, убранные в элегантный пучок, были снежно-белыми, а вот лицо -без единой морщины. Но что-то всё же в ней было такое, что указывало – передо мной вовсе не юная девушка, а женщина, если не старая, то, как минимум, среднего возраста, просто не пренебрегает разными омолаживающими средствами, а то и магией. Возможно, возраст выдавали её тёмные глаза, которые внимательно и без улыбки рассматривали девочек.
Она же и нарушила молчание, велев строгим голосом:
– Девочки, подойдите ближе.
Суози совсем спряталась за меня, Поузи оглянулась, словно спрашивая совета. Я подбадривающе кивнула и, вытянув из-за спины Суози, вложила её ладошку в руку сестры. После чего Поузи решительно затопала через просторную комнату, потянув за собой близняшку.
– Сразу видно, кто из них лидер! – голос мужчины звучал весело, в глазах читалось одобрение. – Идите ко мне, малышки, у меня для вас что-то есть.
И жестом фокусника вытянул из-за спины руку с двумя огромными леденцовыми петушками на палочках. Я такие никогда не видела, они были с мою ладонь, если пальцы растопырить.
Поузи резко затормозила и удержала обогнавшую её сестру, которая продолжала топать, зачарованно глядя на невиданное лакомство. Почувствовав, что её удерживают, Суози оглянулась, удивлённо глядя на Поузи, которая ещё сильнее набычилась. А потом заявила звонким голосом:
– У незнакомцев сладости брать нельзя!
Брови мужчины высоко взлетели в изумлении, в бесстрастных прежде глазах женщины мелькнуло одобрение. Суози втянула голову в плечи и отшагнула назад, расстроенно на меня оглянувшись. Весь прошедший месяц она, конечно, хорошо питалась, и сладости для неё тоже перестали быть невидалью, но петушки были такими большими и красивыми!
Но это было одним из тех строгих «нельзя», которые я вдалбливала в головки девочек с тех пор, как вокруг нас стало слишком много людей, и новые незнакомцы появлялись едва ли не каждый день. И нарушить это правило она не решилась.
– Действительно, лучше у незнакомцев ничего не брать, в том числе и сладости, – согласно покивал мужчина. – Но если я назову тебе своё имя, я ведь уже не буду незнакомцем, и вы с сестрёнкой сможете взять у меня петушков, верно?
– Вы перестанете быть незнакомцем только тогда, когда Уилли или папа скажут, что мы знакомы, – чётко, словно отвечая урок, а собственно, так оно и было, возразила Поузи.
– Разумно, – кивнула женщина, вновь подав голос. – А девочки вовсе не такие дикарки, как мы думали, – обратилась она к своему спутнику. – По крайней мере – старшая.
И она одобрительно улыбнулась Поузи. А меня передёрнуло – бабушка всегда учила, что говорить о ком-то в третьем лице неприлично. И пусть малышки этого пока не понимают, мне стало неприятно.
– Я – младшая, – решила восстановить справедливость Поузи. Её первоначальная робость быстро прошла. – Вот шрам, видите? – выставила она ладошку. – Просто меня любили и хорошо кормили, а Суози – нет, поэтому она плохо росла. Но папа сказал, что если её хорошо кормить, она меня догонит, и мы станем совсем одинаковые. А нас тут хорошо кормят!
– Я очень рад, что вас тут хорошо кормят, – улыбка сошла с лица мужчины, его взгляд стал серьёзным и каким-то... цепким. И очень похожим на взгляд Росса – вот почему его глаза показались мне знакомыми. – Но почему с Суози так плохо обращались?
Его взгляд впился в меня. Вряд ли он знал, кем я прихожусь Поузи, но я здесь была единственным взрослым человеком, который мог ответить на его вопрос. Я засомневалась, стоит ли всё выкладывать незнакомцам, ведь если Росс захочет, он сам всё расскажет своим... наверное, родственникам, учитывая сходство с мужчиной. Но принять решение мне не дали.
– Потому что, я жила в лесу, с Уилли, – взмах свободной рукой в мою сторону, – Крофом и Джуни, а Суози – в селе, с мачехой и отчимом. Они её обижали.
– Жила в лесу? – женщина растерянно посмотрела на спутника, тот ответил ей таким же недоумевающим взглядом. – Но... почему так?
– А у нас селяне младших близнецов приносили в жертву лесному демону, – тут же ответила Поузи, явно довольная, что её так внимательно слушают. – Так им жрец велел. А они его слушались. Тёмные, тёмные люди, – сокрушённый вздох и интонация точь в точь копировала не раз слышанное от нас, так же как мы копировали бабушку.
– В жертву? – ахнула женщина.
– Лесному демону? – недоумённо нахмурился мужчина.
– Ага! А бабушка нас спасала. Она тоже оборотень, но притворялась демоном и забирала младенцев себе. А так бы нас всех убили. А потом она умерла, и когда мы узнали, что нового близнеца в жертву принесут, Уилли с Крофом надели её шкуру и притворились демоном. Только там не младенца принесли, а её, – и Поузи кивнула на помалкивающую сестру.
– Шкуру? – в ужасе глядя на меня, выдохнули оба гостя. Я отвела глаза, объяснять ничего не собиралась.
– Ага, шкуру, – кивнула Поузи. Для неё всё было правильно и логично. – А как иначе притвориться лесным демоном, они же не оборотни?! А тут папа прибежал и нас всех забрал. И вот поэтому Суози тощая и мало говорит. Но она не глупая! Просто её не учили ничему. А сейчас Уилли учит нас, и я уже могу до десяти складывать и все буквы знаю!
– Ты молодец, – кивнул мужчина, с трудом выдавливая улыбку. – Вы обе молодцы. И надеюсь, ваша... Уилли всё же разрешит вам взять эти леденцы?
– Можно? Уилли, можно? – с надеждой оглянулась на меня Поузи. Собственно, оглянулись обе девочки, просто Суози просила молча.
– Конечно, – кивнула я. Почему бы и нет? Вреда точно не будет.
Поузи тут же подошла к мужчине, взяла один из петушков, Суози тоже, сразу же сунув в рот его голову, но вынула, чтобы едва слышно пробормотать вслед за сестрой слова благодарности.
– Кажется, нам о многом нужно будет расспросить Росса, – не сводя глаз с довольных малышек, сказал мужчина своей спутнице.
– Расспросить меня? О чём? – раздалось от двери, которая так и оставалась открытой. Оглянувшись, я увидела Росса, похоже, только что вернувшегося, он даже запылённую одежду и сапоги не сменил. – Отец, матушка, я не ждал вас так скоро.
Как он их назвал? «Отец»? «Матушка»? Это что, родители Росса?
Глава 20. Этикет
День тридцать шестой
Я снова перевела взгляд с приезжего мужчины – с небольшой сединой и лёгкими морщинами на лбу и у глаз, – потом снова на Росса, который, с его седой гривой, закрывающей лоб почти до глаз, и с окладистой бородой, прячущей почти всё остальное лицо, выглядел, словно был ему отцом, а не сыном, и окончательно поняла – отец близняшек совсем не старик.
Просто эта самая стариковская борода сбивала с толку ещё сильнее, чем белоснежные волосы. В Коряжках с такими бородами ходили лишь старики, а те, кто помоложе, бороду подравнивали, оставляя пальца на два, не больше. А тут, в поместье, я вообще никого с бородой не видела – кроме Росса, конечно.
С усами – да, были. Местные мужики отращивали роскошные усы, а подбородки брили. Я в самих Дубках ещё не бывала, но хватало и наводнивших поместье работников, и тех селян, кто приходил за настойками – спасибо слуху о появившейся у них травнице, который быстро разошёлся по селу.
А слуги, приехавшие из города, во главе с дворецким, усов не носили, зато отращивали бакенбарды разной степени длины и пышности. Как и гость, чьи скулы украшали аккуратные бачки, а всё остальное лицо было чисто выбритым.
И только Росс выделялся своим заросшим видом. Но окружающие не обращали на это внимания, да и я привыкла – ну, вот такой он, бородатый, почему бы и нет, это его право. Хотя то, что это вводит в заблуждение насчёт возраста – это да, было не очень удобно.
Всё это проносилось у меня в голове, когда Росс подходил к своим родителям, вставшим с кресел ему навстречу.
– Мы ждали, что ты сам привезёшь к нам познакомить наших внучек, но не дождались, – пояснил его отец, крепко обнимая сына. Я не ошиблась – они были одного роста и одинаково мощные, ещё одно сходство, кроме глаз.
– Поэтому приехали сами, – подхватила мать Росса. Она была сыну чуть выше плеча, и он склонился к ней, чтобы обнять. Женщина с укором оглядела лицо сына и отвела волосы со лба, чтобы прижаться к нему губами. – Ты зарос ещё сильнее, сынок, даже поцеловать некуда! Долго ещё собираешься таким лохматым ходить?
– Да как-то привык уже, – пожал Росс плечами, потом обернулся к нам. Девочки успели отойти ко мне, вцепившись юбку – так, на всякий случай, – и теперь с интересом наблюдали за происходящим. – Девочки, я вижу, вы уже познакомились с бабушкой и дедушкой?
– Не-а, – помотала головой Поузи. – Мы не познакомились ещё. Но Уилли всё равно разрешила леденцы взять, мы сами не брали! – гордо доложила она.
– Вы молодцы, – улыбнулся дочерям Росс, с лёгким недоумением посмотрев на родителей. Действительно, столько времени тут были, да и с девочками говорили порядочно, а назваться дедушкой и бабушкой не успели? – Тогда я это исправлю. Поузи, Суози, познакомьтесь со своей бабушкой, госпожой Велистой, и дедушкой, господином Крисортом.
– А дедушка – это зачем? – с интересом рассматривая гостя, поинтересовалась Поузи.
– Правильно говорить «кто», а не «зачем», – поправила её бабушка. Я прикусила губу, понимая, что вмешиваться права не имею. Но неужели эта дама считает, что ребёнок в пять лет не понимает разницы? – Дедушка – это папа твоего папы.
– Я знаю, кто такой дедушка, – Поузи посмотрела на свою бабушку, как на идиотку. Да, она умела так смотреть, и лёгкое смущение, появившееся на лице гостьи, показало – она прекрасно поняла взгляд малышки. – Я спросила – зачем нужен дедушка? У меня его раньше не было.
– Зачем? – задумчиво протянул господин Крисорт, присев перед девочкой на корточки. – Наверное, чтобы любить.
– Меня и так любят, – пожала плечами Поузи. – И Суози тоже. Но меня Уилли любит больше!
– Поузи! – прошипела я, делая большие глаза.
– Но это же правда! Ты не можешь любить нас одинаково, потому что меня знаешь дольше. Её только папа одинаково любит. Правда же? – требовательный вопрос предназначался Россу.
– Правда, – кивнул тот и погладил по головке Суози, которая делала вид, что всецело занята своим леденцом, хотя при этом цепко наблюдала за происходящим.
Я уже заметила за ней эту особенность – постараться стать как можно незаметнее, при этом видеть всё вокруг, следить, словно в ожидании нападения, чтобы успеть убежать и спрятаться, словно маленький зверёк. Привычка из прошлой жизни, которая уйдёт нескоро, так Росс сказал.
Зато Поузи было очень хорошо и видно, и слышно. Сестрёнка не привыкла скрывать свои мысли и чувства от окружающих.
– Так зачем ещё нужен дедушка? – не отставала она.
– Хммм... Дедушка может рассказать много историй.
– Это и папа может. И Уилли сказки читает, – Поузи решительно не могла понять, зачем ей ещё один родственник. Она с полезностью папы только-только начала разбираться.
– Дедушка может покатать на плече, – высказал новое предположение господин Крисорт.
– Меня Кроф на плечах катает, и Лите, и Нилк, и конюх Гелк, и садовник Тулко, и папа два раза катал.
И Поузи вновь вопросительно уставилась на деда. Тот вздохнул, промокнул платком лоб и выдал:
– Дедушка привозит леденцы.
– Леденцы? – Поузи внимательно осмотрела своего петушка и благосклонно кивнула: -Леденцы – это хорошо. Ладно, пускай будет дедушка.
– Ну, спасибо, внученька, – облегчённо выдохнул гость. – А ты согласна иметь дедушку, Суози?
– Да, – кивнула та и снова сунула петушиный хвост в рот.
Я не могла сдержать улыбку, глядя на то, как Поузи решает, нужен ли ей дед. Росс тоже откровенно веселился от происходящего.
– А зачем нужна бабушка, тебе не интересно? – решила напомнить о себе госпожа Велиста.
– Я знаю – зачем, у меня уже была бабушка, только умерла, – пожала плечами Поузи. -Бабушка спасает от тёмных-тёмных людей, а потом растит и заботится. Спасать меня уже не надо, но, если хочешь, можешь о нас заботиться.
– Что ж, спасибо за разрешение, – криво улыбнулась гостья.
– Правда, о нас и так Уилли заботится, – задумчиво протянула Поузи.
– Пусть будет, – шепнула ей Суози.
– Ладно, – так же шёпотом ответила ей Поузи, вызвав у всех присутствующих взрослых, включая меня, улыбки, которые мы безуспешно попытались сдержать.
– Вот всё и решили, – подвёл черту Росс. – Мама, отец, вы обедали?
– Нет, сынок, мы ждали тебя, – ответила бабушка близняшек. – Хотели о многом расспросить. А за последние минуты вопросов только прибавилось.
– Тогда я велю подавать обед. Уилли, сегодня пообедайте с девочками в детской, -распорядился Росс.
– Да, конечно. – Я вновь присела в реверансе, хотя между нами подобное принято не было, но я чувствовала, что гости от меня этого ждут. – Девочки, попрощайтесь и пойдёмте.
Уже прикрывая за нами дверь, я услышала за спиной:
– Сынок, а ты уверен в правильном выборе гувернантки? Боюсь, что воспитание девочек... – тут дверь захлопнулась, и я больше ничего не слышала.
Но сердце неприятно кольнуло, в нём зашевелилась тревога.
Что, если меня посчитают недостаточно подходящей для того, чтобы воспитывать девочек? Я отлично знала, что на гувернантку не тянула, но меня, собственно, нанимали няней, и то, что я занималась с малышками буквами и счётом – это моя личная инициатива.
Росс сказал – делай то же, что и прежде. Я и делала, что могла.
– Они что, хотят меня у тебя забрать? – спросила вдруг Поузи.
– С чего ты так решила? – удивилась я. Мои выводы – это мои выводы, но малышка откуда это взяла?
– Этой новой бабушке мы не понравились, – выдала Поузи к моему удивлению. – И ты тоже.
– Да! – кивнула Суози, чем вообще меня поразила.
– Почему? – всё, что смогла сказать я.
Мне, в общем-то, тоже так показалось. Было бы странно ждать ото всех внезапной любви просто на основании неожиданного родства. Особенно учитывая, что близняшки -незаконнорожденные. То, что Росс признал отцовство, меня не удивило – оборотни заботятся о своём потомстве. Но реакция его близких могла быть любой.
Но мне казалось, что девочки ничего не заметят – им улыбались и подарили леденцы, а много ли надо пятилеткам? Видимо, этого всё же оказалось недостаточно.
– Она улыбалась... не взаправду, – попыталась объяснить Поузи. – Дедушка улыбался по-другому.
– И ртом, и глазами, – подхватила Суози.
– А бабушка – только ртом, – подвела черту Поузи.
Мы как раз дошли до детской. Я присела на кровать кормилицы, на которой провела первую пару ночей, после чего мы все дружно перебрались обратно в наш домик – там нам всем, включая Суози, для которой поставили кроватку в нашей с Поузи комнате, спалось крепче и спокойнее. Росс, узнав о переселении, не стал возражать, сказав лишь: «Раз вам так удобнее...» Мы дружно заверили, что удобнее, и в детской девочки теперь лишь играли или занимались.
– Садитесь рядышком, поговорим, – я похлопала с двух сторон от себя, и малышки тут же поднырнули под мои обнимающие руки. – Есть у взрослых такая вещь, называется этикет.
– Я знаю, знаю! – перебила меня Поузи. – Это значит, нос надо платком вытирать, а не рукавом. И ещё – нельзя говорить с набитым ртом, вот!
– Всё верно, – кивнула я. – Но не только. В этикете очень много правил поведения, мы с вами постепенно будем его учить – ну, или вы с настоящей гувернанткой. Меня бабушка, конечно, многому научила, но этого всё равно может оказаться мало. Но это всё потом, а сейчас я хочу рассказать вам одно правило, которым пользуются взрослые, но и детям оно тоже не помешает.
– Какое? – выдохнула Поузи, и обе малышки вопросительно уставились на меня.
– Не показывать при первой встрече, если кто-то вам чем-то не понравился.
– Почему?
– Потому что, потом может оказаться, что человек-то хороший, а вы его уже обидели. Например, вот увидели вы нового мальчика, а у него сопли.
– Фууу! ~ дружно высказались близняшки.
– Наверное, это и правда неприятно, – согласилась я. – И вы ему покажете, что он вам противен. А потом окажется, что мальчик просто был простужен, и сопли у него вскоре исчезнут. И на самом деле он – отличный парень, и знает много интересных игр, и с ним было бы очень здорово дружить. Но при первой встрече вы его обозвали, он обиделся – и всё. Никакой дружбы не будет. Обидно?
– Ага, – снова хором.
– Вот поэтому взрослые стараются при первой встрече не показывать, даже если им кто-то не нравится. Вдруг первое впечатление было обманчивое, а потом уже ничего не исправить.
– Впечатление... какое было? – переспросила Суози, повторив слово по слогам.
– Обманчивое. Это значит, что зря так думали, – пояснила я. – Вспомните, когда вы впервые встретили папу, что тогда подумали о нём?
– Что он меня у тебя заберёт!
– Что он тоже будет меня бить...
– И вы обе ошиблись.
– Да, папа оказался хороший!
– Не дерётся... И даже не кричит...
– Во-от! А вспомни, Поузи, ты его укусила, но он не рассердился. Понимал, что ты ещё маленькая, и не умеешь скрывать свои чувства. Папа не обиделся и всё равно вас любит. А если бы его укусил кто-то взрослый?
– Он бы рассердился и его не полюбил?
– Наверное, нет. Вот почему взрослые стараются быть вежливыми с теми, кого пока не знают. И улыбаются им.
– Я поняла, – нахмурилась Поузи. – Бабушке мы пока не понравились, но она улыбается нам, чтобы потом, когда мы ей понравимся, мы на неё не обижались, так?
– Примерно так, – кивнула я. Захотелось выдохнуть и лоб платком промокнуть – не так-то просто объяснять малышам то, чего и сама до конца не понимаешь.
– И мы тоже должны ей улыбаться – вдруг она нам тоже потом понравится, так?
– Так.
Девочки переглянулись и обменялись кивками.
– Ладно, – высказалась за них обеих Поузи. – Но если эта новая бабушка захочет тебя у меня отобрать – я её тоже укушу!
Глава 21. Мост
День тридцать седьмой
Больше мы в тот день не видели ни Росса, ни его родителей. Пообедали и поужинали впятером в детской, потом вернулись в наш домик, где провели уютный вечер, мало чем отличающийся от любого другого за прошедший месяц. Правда, близняшки были несколько взволнованны появлением в их жизни бабушки и дедушки, но успели поделиться новостью с Джуни и Крофом ещё за обедом, и к вечеру это уже перестало их особо занимать.
С утра чувствовалось какое-то напряжение – в доме были чужие. Мы уже привыкли к новым людям, жившим в поместье, к тому, что из села ежедневно приходит толпа что-то делать по дому и во дворе, но всё это были слуги, то есть, в чём-то наша ровня. А сам Росс был уже как бы свой, напряжения не вызывал.
Но его родители... Это было совсем иное. Вроде бы, при вчерашней встрече они выглядели доброжелательно, но кто знает, чего от них можно было ждать? Вдруг велят заменить няню близняшкам? У меня ж ни опыта, ни образования, ни... даже и не знаю, что там должно ещё быть у господских нянь, может, старше быть должны и уж точно не в лесу росшие?
А вдруг девочек вообще в город заберут? Мало ли? И что тогда? Разрешат ли нам следом перебраться? И если да – что мы будем в городе делать, если всё, что я умею, с землёй связано? А если не разрешат – как они там, без меня? Суози-то ещё ладно, вряд ли я за это время стала для неё важным человеком, заменить меня будет легко. А что будет с Поузи?
В общем, всё утро у меня в голове толклись эти мысли. И хотя я пыталась их прятать и делать вид, что всё у нас как всегда, близняшки как-то это чувствовали и капризничали больше, чем обычно. Точнее – капризничала Поузи, Суози же была ещё более молчалива, хотя куда уж больше-то? Тем более что я с утра надела на них красивые платья и не разрешила идти гулять – вдруг господа позовут, а они испачкались.
Джуни не ушла после завтрака играть с подружкой, а Кроф, сбегав на конюшню и сделав там что-то необходимое, вернулся домой и засел в своей спальне с книгой.
Наконец, ближе к полудню, всё та же Ниса вызвала девочек. На этот раз не в какую-то комнату, а просто «господа зовут». Ну, зовут, так зовут, я взяла малышек за руки и повела за горничной. Далеко вести не пришлось, ждали их, как оказалось, в холле – родители Росса собирались уезжать.
Были сказаны прощальные слова и напутствия слушаться папу и быть хорошими девочками, бабушка поцеловала малышек в лоб, дед подкинул почти к потолку, вызвав радостный смех, и вручил ещё по одному огромному леденцу, на этот раз – круглому и разноцветному.
Девочки дружно сказали: «До свидания, госпожа Велиста, господин Крисорт» – мы с ними на всякий случай это отрепетировали, равно как и ту же фразу, только с «доброе утро» и «добрый день». Называть бабушку и дедушку бабушкой и дедушкой никто вчера девочкам не предложил, поэтому... Их слова были приняты благосклонно, значит, мы всё сделали правильно.
Мы вышли на крыльцо, наблюдая, как гости садятся в свою карету – с кучером на козлах, лакеем на запятках, рядом с багажным сундуком, и тремя верховыми сопровождающими. К моему удивлению, Росс сел в карету к родителям.
– А папа тоже уезжает? – шепнула мне Поузи. – Насовсем?
Росс выглянул в окно, в очередной раз продемонстрировав, что слух у оборотней лучше, чем у людей.
– Нет, я лишь немного провожу наших гостей, – улыбнулся он Поузи, после чего карета тронулась, а мы, с чувством облегчения, пошли обратно в свой домик, менять красивые платья на удобные.
К обеду Росс не вернулся, но мы особо не удивились – слишком мало времени до него оставалось, не было смысла ехать провожать родителей минут двадцать, чтобы успеть к нему вернуться. Так что мы, второй день подряд, обедали впятером.
