Текст книги "Младший близнец, или Спасённая "Лесным демоном" (СИ)"

Автор книги: Оксана Чекменёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Вообще-то, наш дом мог иметь три входа – ещё один был в кухне, предполагалось, что через него прислуга заходить будет и продукты заносить, – но бабушка им не пользовалась, и мы тоже. Но при желании могли бы.

Я выгнала из дома заигравшихся близняшек и сняла с крючка главный амулет. Всё, нашего дома здесь больше не было, осталась лишь покосившаяся хижина с полуразвалившимся сарайчиком.

Через какое-то время подземный ручеёк, снабжавший нас водой, вернётся в старое русло или пробьёт новое. После отключения охранок, люди быстро найдут сюда путь, может быть, какое-то время ещё будут прибегать ребятишки за яблоками или вишней. А потом лес, уже не сдерживаемый нашей с бабушкой магией, забьёт наш сад и огород, хижина окончательно развалится, и уже ничего не будет напоминать о том, что когда-то здесь жила старая травница Кризанта и дети, которых она спасла от смерти.

Вложив в специальное отверстие в большом амулете маленький, я повесила его на шею и спрятала под одеждой. Скрывать наличие у нас пространственного кармана с домом я не собиралась – подобное не скроешь, – но и демонстрировать всем окружающим с первой же минуты не планировала. Придёт время – расскажу, а пока... Чем позже, тем лучше.

Когда среди деревьев мелькнула большая белая тень, а потом на пространство перед хижиной, служившее нам двором, выскочил огромный волк, мы ждали его возле телеги. Девочки устроились на сложенном в несколько раз старом тюфяке, который лежал на кровати в хижине – мы планировали спать на нём в пути, а потом просто выбросить, было жаль использовать для этого хорошие матрасы со своих кроватей. А мы с Крофом стояли рядом – часть пути мы собирались идти, места в телеге оставалось немного, и Дымка наша тоже не стожильная. Да, получится медленно, а что поделать?

Волк обратился в знакомого старика, только одет он был уже иначе, одежда выглядела всё так же добротно, но на вороте рубахи обнаружилась вышивка, а вместо кожаного жилета на нём был сюртук из дорогой шерсти. Оглядел нас пятерых, задержав взгляд на дочерях, одетых по случаю путешествия в детские костюмчики Крофа, тёплые плащи и крепкие башмачки, впрочем, мы с Джуни выглядели так же, в платьях мы в село ходили, а в пути практичнее штаны и рубахи.

Потом, подняв брови, рассмотрел клетки и коз, перевёл взгляд на немногочисленные узлы – в основном с едой, посудой и постелью в дорогу, немного сменной одежды, плюс зерно для кроликов и Дымки. Оглядел саму Дымку и не удержался от вопроса:

– И это все ваши вещи? – потом перевёл взгляд на хижину и пожал плечами: – Впрочем, не удивительно. Ладно, не важно, на месте вы получите всё необходимое.

– С чего бы? – даже несколько обиделась я. То, что он не видит всё, чем мы владеем, не значит, что мы какие-то нищие и нуждаемся в подачках.

– Вы пять лет растили мою дочь. Я вам обязан, – как о чём-то само собой разумеющемся, сказал оборотень.

– В то время она была нашей сестрой, поэтому, ничем вы нам не обязаны, – дёрнула я плечом.

– Но... у вас же практически ничего нет, – Росс указал на узлы в телеге.

– У нас есть ещё вещи, – не удержалась Поузи, обиженно насупившись. – Много всего!

Остальные дети помалкивали. Суози крепче притиснула к себе тряпичную куклу и наполовину спряталась за Джуни, с тоской поглядывая на Крофа, который стоял с другой стороны телеги. Рядом с ним она почему-то чувствовала себя в безопасности. Возможно, потому, что его лицо было ей знакомо и раньше.

– Вот как? – белоснежная бровь скрылась под свисающими на лоб волосами.

– Мы убрали их в пространственный карман, – вынуждена была я рассказать часть правды. Хотела на попозже придержать, но раз уж Поузи проболталась...

Я понимала, что рано или поздно сестрёнка – или даже её близняшка, – расскажет, что дом у нас на самом деле большой. Но, во-первых, у девочек не настолько близкие отношения с отцом – одна его боится, другая на него злится, – чтобы в принципе они стали бы с ним о чём-то болтать. Да и потом, «большой дом» – понятие относительное, стоит ли

бы с ним о чём-то болтать. Да и потом, «большой дом» – понятие относительное, стоит ли верить впечатлениям ребёнка.

Поэтому я даже не просила девочек молчать о том, что мы не в хижине живём. Просто не ожидала, что Поузи вот так выпалит часть правды.

– Даже так? Хммм... недешёвая игрушка, – оборотень смотрел на меня недоверчиво.

– Бабушкина. Из прошлой жизни, – выдавила я из себя. – Она не всегда в лесу жила.

– Да, – внезапно посмурнел оборотень. – Жизнь – она порой меняется очень круто. А почему остальное туда не сложили? Лошади было бы легче везти.

– Не уместилось, – ответила первое, что пришло мне в голову.

Про пространственные карманы нам бабушка рассказывала, когда объясняла, какой наш дом особенный. Они тоже разные бывают. Такие, как наш, с домом внутри – редкость, и очень дорогая. Да и магии на подзарядку требуют немало, хорошо, что у меня магия сильная, не будь её, Крофу бы своей не хватило, и после бабушкиной смерти нам пришлось бы действительно в хижине жить, пока Поузи не выросла – её магия, по бабушкиным словам, сильнее моей будет, только подрасти нужно.

Более распространёнными были обычные пространственные карманы, представляющие собой «бездонную» сумку, в которую может поместиться гораздо больше, чем в простую того же размера. От того, сколько в тот карман вмещается вещей – теряя при этом свой вес, – зависела его цена. В самые дешёвые умещалось в два-три раза больше их размера – такие, по словам бабушки, были почти у каждого аристократа.

А в самые дорогие можно было бы поместить всё содержимое нашего дома, со всеми животными в придачу. Беда была лишь в том, что живые создания в таких карманах погибали, потому оборотень и предложил положить туда только узлы, про набитые клетки ничего не сказал.

После моих слов недоверчивое выражение с лица Росса исчезло. Видимо, решил, что у нас совсем маленький и дешёвый – по меркам богачей, простому люду подобное и не снилось, – пространственный карман. Такое и правда могло быть у загадочной оборотницы, одиноко живущей в лесной глуши. Мы не в счёт, до нашего появления бабушка и правда жила отшельницей, что не могло не удивлять Росса, но вопросов он не задавал.

Пока не задавал.

Видимо, решив сменить тему, он оглядел окружающие двор деревья.

– Я не вижу никакой дороги, только тропки. Как вы планируете проехать здесь на телеге?

Мы с Крофом переглянулись. Дорога-то была, только в глаза не бросалась. Да, карета оборотня тут бы вряд ли проехала, да и обычная телега тоже. Только наша была по специальному заказу сделана, ещё когда я малышкой была, и до сих пор служила нам верой и правдой.

– Мы проедем, – пообещала я, Кроф взял Дымку под уздцы и повёл знакомой тропою, петляя между стволов деревьев.

Я подобрала хворостину и легонько подстегнула Белку, которая увлеклась выщипыванием травинок, чудом проросших на утоптанной земле. Росс какое-то время наблюдал за нашей процессией, понял, что телега действительно умудряется проезжать среди деревьев, пожал плечами и зашагал следом.

Глава 8. Сказка

День второй

Спустя какое-то время мы выехали на дорогу, ведущую через лес в соседнее село и дальше на ярмарку – обычно мы ею пользовались. Был ещё объездной путь, более длинный, зато безопасный, да и сама дорога получше, но мы леса не боялись. Волков бабушка давно перевела – и ради безопасности, и когда учила нас с Крофом шкуры снимать и выделывать. А лихих людей тут тоже не водилось – слухи о лесном демоне, или же просто об очень большом волке, отпугивали их от леса, где с путников и поживиться-то особо нечем было.

Конечно же, Росс об этой дороге не знал, его карета стояла на той самой, хорошей дороге, так что, нам пришлось возвращаться к ней, хотя в другую сторону было ближе. Оборотень сказал, что поселение, куда мы направляемся, называется Дубки, но нам это ни о чём не сказало, поэтому он просто махнул рукой в сторону ярмарки. Ладно, тут не такой уж и большой крюк, зато по той дороге ехать удобнее.

Я пристроилась на край телеги, Кроф подхлестнул Дымку, и она бодрым шагом направилась вслед за огромным белым волком, в которого обернулся наш спутник -оборотней она не боялась, привыкла. Выбравшись на главную дорогу, мы всё так же -Дымка шагом, козы рысцой, – добрались до большой, добротно сделанной кареты, запряжённой четвёркой крепких лошадей. На козлах сидел кучер, при виде нас спрыгнувший на землю. Из-под натянутой до бровей шапки, с совсем молодого, на вид не старше двадцати лет, лица на нас глянули любопытные голубые глаза.

– А ваша лошадь быстрее идти может? – поинтересовался Росс, вновь становясь человеком. – Хотя бы рысью?

– Может, – кивнула я. – Но не с таким грузом. А вот козы – вряд ли.

– А нельзя их здесь оставить? – оборотень задумчиво оглядел нашу живность. – Кому-нибудь в селе отдать? И остальных животных тоже. Я вам компенсирую.

– Нет! – вскрикнула Поузи и, спрыгнув с телеги, обняла за шею Ночку, сердито глядя на отца. – Это наши козы! И кролики тоже. А ты плохой! Я не хочу к тебе! Останусь здесь вместе с Ночкой. И с Кляксой.

– Дочь, будь разумной, – Росс шагнул ближе, сурово сдвинув брови. Суози, взвизгнув, соскользнула с телеги и заползла под её днище, откуда послышались всхлипывания.

– Прекратите! – не выдержав, рявкнула я, тоже спускаясь на дорогу, заслоняя собой Поузи. Кроф молча встал рядом, в другой стороны пристроилась Джуни. – Вы что, не понимаете, что пугаете детей?

– Я его не боюсь! – Поузи протиснулась между мной и Крофом. – Я его могу покусать!

И она погрозила отцу кулаком. Тот застыл, растерянно глядя то на нас четверых, стоящих против него плечом к плечу, то на Суози, которая высунулась из-под телеги, глядя на Поузи огромными удивлёнными глазами. Но, перехватив взгляд отца, тут же спряталась обратно.

– А ведь и правда покусает, – раздался весёлый голос кучера, и повисшее в воздухе напряжение слегка рассосалось. – Порода сразу видна.

– А у вас в селе много парней? – спросила я, вызвав удивлённый взгляд не только Росса и его кучера, но и Крофа с Джуни.

– Достаточно, – медленно кивнул оборотень, пристально на меня глядя. Наверное, пытался понять, к чему я задала этот совершенно неуместный вопрос.

– Тогда, может, оставите этого здесь? – я мотнула головой в сторону кучера. – Кому-нибудь в селе отдайте. А дома нового себе наймёте.

Снова пауза, а потом тот, кого я предложила бросить, как нам – животных, расхохотался.

– Простите, я был неправ, – улыбнулся вдруг Росс, заставив меня удивлённо поднять брови. Неужели и правда понял? – Лите, ну-ка, помоги.

Я не сразу поняла, что мужчины планируют делать, но действовали они слаженно, кучер понимал хозяина с полувзгляда, им даже слов не понадобилось. Несколько минут – и вот

уже чемодан со специальной багажной полки позади кареты перебрался внутрь, на его месте оказались три клетки, стоящие друг на друге, четвёртая была засунута под козлы, а обе наши козы лежали со связанными ногами возле Балбески.

А мы только стояли и глазами хлопали, наблюдая за происходящим, лишь дружно отступили на пару шагов, давая мужчинам простор, да Суози, выбрав момент, когда мужчины прикрепляли широкими ремнями клетки к карете, шустро выползла из-под телеги и уже привычно спряталась за Крофа, вцепившись в его пояс.

Я в невольном восхищении смотрела, как этот огромный старик в одиночку поднимал клетку с кроликами выше своей головы, чтобы поставить на остальные – а ведь мы с Крофом пустые-то клетки вдвоём на телегу с трудом взгромождали, а живность вес клеток как минимум удваивала, если не утраивала. И снова закралась та же мысль – а он точно седой, или, может, просто волосы такие, белые?

Поузи тоже была совсем беленькой, да и отмытая от многомесячной грязи Суози оказалась такой же. И волчата у них тоже были белыми. Может, у всех оборотней так? Вот бабушка когда-то была темноволосой, но к старости сильно поседела, так и волчица у неё была пегая – чёрная с белым. Это, кстати, особо пугало местных – волков такого цвета им видеть не доводилось, и это лишь поддерживало легенду о лесном демоне.

Но прежде я считала, что у Поузи просто такие детские волосики, а потом их цвет изменится. Кроф, например, лет до семи тоже был совсем беленьким, как одуванчик, а потом стал быстро темнеть, и сейчас его волосы были тёмно-русыми. Джуни, наоборот, при рождении была тёмненькой, а потом, когда младенческий пушок вылез, волосики у неё отрасли светло-каштановые.

И только я не менялась – как родилась черноволосой, так такой и осталась.

– Берите вещи и перебирайтесь в карету, – велел нам Росс, отряхивая руки, в то время как Лите ловко забирался обратно на козлы.

– Кроф, давай внутрь, я пока поведу, потом поменяемся, – предложила я брату.

– Да я не устал ещё, что мы тут проехали-то? – отказался тот.

– Я к нему без тебя не пойду! – мотнув головой в сторону отца, шёпотом, который отлично расслышали даже лошади, запряжённые в карету, заявила мне Поузи.

– Ладно, – согласилась я с обоими. – Подменю тебя через час, – это уже Крофу.

Джуни подхватила с телеги небольшой мешок с едой на первое время – той, что не нужно готовить, – и кое-какими вещами и первой пошла к карете, дверцу которой оборотень гостеприимно для нас распахнул. Я взяла за руки близняшек – Суози растерянно застыла, глядя на Крофа, а Поузи недовольно поглядывала на Росса, – и повела их к карете. Мужчина был прав – без нас Дымка сможет бежать гораздо быстрее.

Подсадив малышек в карету – Росс потянулся было сам, но близняшки от него шарахнулись, и он отступил, – я забралась следом и увидела, что все три девочки расположились на сиденье против хода кареты. Точнее – первой туда села Джуни, а близняшки к ней присоединились. Место на той скамье ещё оставалось, и я пристроилась туда же.

Поузи тут же соскользнула на пол и втиснулась между мной и Суози, поначалу оказавшейся рядом со мной. Та даже не пикнула, просто молча подвинулась.

Оборотень забрался последним, уселся на противоположное сидение, окинул нас тяжёлым взглядом и предложил:

– Зачем вам тесниться, вот есть место, – и показал на кусок сиденья рядом с собой.

– Спасибо, нам нормально, – ответила я за всех, потому что сёстры дружно посмотрели на меня, а Суози продолжала смотреть в пол.

Действительно, карета была просторной, сиденье, рассчитанное на то, чтобы двое взрослых сидели с комфортом, вполне вмещало нас, четверых. И сидеть рядом с незнакомым – а для кого-то и просто страшным, – мужчиной никто из нас не захотел.

Росс пожал плечами, дёрнул за шнурок с кисточкой, висящий у стены возле его плеча, раздался негромкий звон колокольчика снаружи, и карета тронулась.

Несколько минут мы сидели молча, в полной тишине. Джуни смотрела в окно, Суози – в пол, Росс на своих дочерей, Поузи, нахмурившись и выпятив нижнюю губу – на него. Ну а я на них на всех.

Потом Поузи начала раскачивать ногой. Сначала не сильно, потом – стукаясь пяткой обо что-то, находящееся под сиденьем, может, о чемодан, может, ещё обо что-то. Звук был глухой, не как от удара по дереву, но каждый раз Суози вздрагивала и всё сильнее вжимала голову в плечи.

Наконец я не выдержала и, положив ладонь на колено сестрёнки, тихонько попросила:

– Поузи, не нужно.

– Мне скучно! – взвыла та в ответ. И я очень её понимала. И тут не только в скуке дело, малышка нервничала, её жизнь слишком сильно изменилась – отец, сестра-близнец, потеря дома и всего привычного, поездка в неизвестность. Но она не знала, как это выразить, смогла облечь лишь в слово «скучно».

– Хочешь сесть у окна? – предложила я.

– Там ничего интересного нет! – надулась она ещё сильнее.

– Хочешь, я вам почитаю, – предложила Джуни, а я мысленно стукнула себя по лбу. Вот же дурында, сама же книгу сказок для малышек в дорогу взяла!

– Хочу! – Поузи спрыгнула на пол и залезла на сидение между Джуни и Суози.

Та снова молча подвинулась, вообще никак не реагируя на то, что её всё время отодвигают. А я мысленно вздохнула. После нашего разговора Поузи уже не проявляла открытую неприязнь к сестре, сознательно не обижала её, даже делилась одеждой и игрушками и принимала в игру. Но вот такие моменты показывали, что никуда её ревность не делась и время от времени бессознательно прорывалась наружу.

Сутки – слишком небольшое время, чтобы проникнуться сестринскими чувствами к внезапно появившейся «конкурентке». Я это понимала и не стала одёргивать сестрёнку или вновь вести с ней «серьёзные разговоры» – не то место и время, да и не готова она сейчас что-то воспринимать.

Поэтому я встала – благо, дорога была довольно ровной, а рессоры у кареты отличными, нас почти не трясло, – молча усадила Суози на своё место и велела Джуни пересесть так, чтобы оказаться между близняшками. Самой мне места уже не хватало, пришлось всё же сесть возле оборотня, который наблюдал за всеми этими перемещениями молча, с каменным выражением лица.

Джуни начала читать сказку по выбору Поузи, про трёх котят, заблудившихся в лесу, потому что, не слушались кошку-маму, и если бы не суровый дворовый пёс, которого они прежде очень боялись, их бы съела лиса. Всё, конечно же, закончилось хорошо, котята больше от мамы не убегали и подружились с псом, который оказался совсем не злым, просто шерсть у него на морде так росла, что он всё время казался хмурым и недовольным.

Поузи обожала эту сказку, знала её наизусть и готова была слушать каждый вечер, несмотря на то, что в книге было ещё около двадцати разных сказок. Суози тоже заинтересовалась, подняла голову и с любопытством стала рассматривать яркие картинки.

А я смотрела теперь в окно и первой заметила, что заморосил дождик. Пока редкий, но кто знает, когда он ливанёт сильнее?

– Остановите карету, я с Крофом поменяюсь, – попросила я Росса.

– Не растает, – недовольно нахмурился оборотень, тоже выглядывая в окно. – Не дело это, если парень под крышей будет прятаться, а девушка его работу делать.

– Он ещё мальчик, – возразила я. – И дело не в том, что я девушка, а в том, что сильный стихийник, а Кроф совсем слабый. Он сильный дождь не удержит, промокнет, простынет, вы, что ли, его лечить будете? Да и козы с цыплятами намокнут, а сейчас не лето! Остановите сейчас же! Или я спрыгну!

– Да останавливаю, успокойся, – рыкнул Росс и снова подёргал за шнурок.

Карета остановилась. Бросив наставление: «Поузи, не хулигань», я спрыгнула на дорогу, и подбежала к так же остановившейся телеге.

– Да я в порядке, – отмахнулся Крофф. Он установил над собой купол от воды, а животных накрыл подстилкой, на которой мы планировали ночевать. Как потом будем спать на мокром, он вряд ли подумал.

– А если сильнее ливанёт? – поинтересовалась я, усаживаясь рядом и отбирая вожжи. -Удержишь?

– Нет, – вздохнул братишка и отправился в карету.

А я накрыла куполом не только себя и животных в телеге, но и нашу кобылку, раз уж дождь всего лишь моросил. Если же припустит сильнее – прости. Дымка. Потерпишь, ты всё же покрепче здоровьем, чем я или цыплята.

Мы ехали так ещё около получаса, к счастью, сильнее дождик не стал, в грязь дорогу пока не размыл, но если так продлится ещё час-другой – ехать будет уже сложно. Размышляя над этим, я обернулась, чтобы погладить почему-то забеспокоившуюся Белку, и тут услышала свист стрелы, вскрик Литса и крик из-за подступивших к самой дороге деревьев:

– Кошелёк или жизнь!

Глава 9. Разбойники

День второй

Я машинально натянула вожжи, и правильно сделала, иначе Дымка могла бы врезаться во внезапно остановившуюся карету. А потом в оцепенении смотрела, как из-за деревьев на дорогу выбегает больше десятка оборванцев, вооружённых луками и дубинками, причём первые лишь показались, демонстрируя своё оружие, вторые же направились к карете, а парочка и ко мне.

Это всё случилось так быстро, что я не сразу смогла осознать, что на нас на самом деле напали! Разбойники! О которых я лишь слышала как о чём-то далёком и практически несуществующем – возле нас таких не водилось, и не только из-за бабушки, а ещё и потому, что поживиться в нашей местности было просто нечем.

Я не могла поверить, что это действительно происходит на моих глазах – двое разбойников подбежали к телеге, один схватил Дымку под уздцы, второй приблизился ко мне и, сплюнув на землю сквозь отсутствующие передние зубы, сказал:

– Ты, пацан, живо скидывай добро с телеги, если жить хочешь!

Я оторопела, не сразу сообразив, что обращается он ко мне. Потом поняла, что костюм Крофа и наброшенный на голову капюшон и правда делают меня похожим на мальчишку. И в этот момент те разбойники, что кинулись к карете, добежали до дверцы, один распахнул её и тут же был сбит с ног выпрыгнувшим оттуда Россом. Причём, выпрыгнул мужчина, а на землю опустился уже огромный белый волк, в ту же секунду раскидавший в стороны ещё двоих разбойников и вцепившийся зубами в руку третьего.

– Что за?.. – Беззубый оглянулся и грязно выругался. Потом крикнул: – Стреляйте в него!

Лучники выполнили приказ, и в оборотня полетела туча стрел, причём некоторые – из-за деревьев, значит, там тоже прятались члены банды. Не успела я в очередной раз перепугаться, как стрелы осыпались на дорогу, не пролетев и половины пути, а к оборотню присоединился ещё один белый волк, поменьше и с окровавленной передней лапой, но всё равно здоровенный и быстрый, и вот уже они вдвоём сшибают с ног и раскидывают разбойников. Часть из которых пыталась нападать в ответ, а кто-то – удрать.

Я всё ещё хлопала глазами, пытаясь уследить за калейдоскопом событий, случившихся буквально за какие-то секунды, и в это время дверь кареты, которую Росс, выскочив, захлопнул задней лапой прямо на лету, приоткрылась, и оттуда вылетел небольшой сгусток огня и врезался в лоб одному из тех, кто продолжал размахивать дубинкой.

Очень знакомый сгусток – именно с помощью таких в последнюю пару лет охотился Кроф. Недостаток магической силы он компенсировал меткостью, попадая крохотным огненным шаром зверю прямо в глаз. Промазать он не мог, значит, убить человека, пусть даже разбойника, не решился. Но отвлёк его определённо, и в следующую секунду того отбросило в сторону и припечатало к стволу дерева здоровой лапой Литса.

И в тот момент, когда в бой вступил даже Кроф, я отмерла и вспомнила, наконец, что я вообще-то сильный маг и тоже могу сражаться. Да, я стихийница, и прежде свою магию использовала только чтобы облегчить нам быт, воевать не училась, но это же не значит, что я беспомощна. И чем могу, помогу нашим защитникам!

Первым делом я собрала морось в небольшие шарики и швырнула в лица разбойникам, целясь в глаза – вроде бы ерунда, но чтобы проморгаться, тоже нужно время. А потом задействовала землю – учитывая наш огромный огород, практики у меня было немало. И ноги разбойников стало затягивать в землю, словно под ними было болото.

Этого они точно не ждали. И те, кто убегал, и те, кто всё ещё пытался сражаться, больше не могли сделать ни шага. Пара-тройка из них всё ещё махали своими дубинками, но другие взвыли в животном ужасе, когда их засосало почти по колено и отпускать не собиралось. Забыв про оборотней, они задёргались, пытаясь освободиться, один из них настолько перепугался, что выронил своё оружие и попытался уцепиться за Росса как за опору.

Тот, конечно, этого не позволил, но и избиение прекратил, рыкнув что-то кучеру, тот тоже замер, с любопытством наблюдая, как вопящие о прощении и молящие о спасении оборванцы медленно, но уверенно погружаются в землю всё глубже.

Поняв, что никто из видимых разбойников на нас больше не сможет напасть – я заметила, что хотя некоторые ещё держали в руках луки, но колчаны их были пусты, – Росс скрылся за деревьями, тут же оттуда послышались вопли и звуки падения. Спустя совсем короткое время оборотень выгнал на дорогу ещё четверых прихрамывающих оборванцев, словно пастушья собака овец. Оказавшись рядом с сотоварищами, они тоже начали проваливаться в «болото».

Наконец, когда ноги разбойников погрузились в землю почти целиком, а крики перешли в визг – при этом почти все хватались за пах, словно пытаясь уберечь самое дорогое, – Росс сменил ипостась и, обернувшись к карете, негромко уронил:

– Кроф, достаточно.

– А это не я, – брат высунул голову наружу. – Я землёй ещё не владею, это Уилли.

– Вот как? – на меня внимательно посмотрели. – Очень даже неплохо. Как догадалась такое проделать?

– У нас большой огород, – я пожала плечами. – Я пользуюсь землёй чаще, чем остальными стихиями. Примерно так, – мотнула я головой в сторону разбойников, – я картошку сажаю.

– Молодец, – одобрил мои действия Росс, а потом обратился к стонущим, подвывающим и ругающимся мужчинам. – Эй, вы, поблагодарите свою спасительницу -если бы не она, половина из вас точно бы с жизнью распрощалась.

В мою сторону понеслись одиночные: «Благораствуем», но в основном: «Чтоб ты сдохла!» в разных вариациях. Я пожала плечами и направилась к карете, чтобы проверить, пактам мои девочки.

Всё оказалось, как я и предполагала – бледная, с трясущимися губами, Джуни обняла всхлипывающую Суози. Кроф же удерживал Поузи, рвущуюся наружу – посмотреть, что там такое интересное происходит.

– Всё в порядке, – это я для Джуни, Кроф и так всё видел. – Поузи, на нас напали очень противные, грязные и вонючие дяденьки, но я закопала их ноги в землю. Ты уверена, что действительно хочешь на них посмотреть? Выглядят они омерзительно, уж поверь.

– Противнее, чем козлиные кишки? – уточнила малышка. Прошлой осенью она случайно увидела, как мы потрошим зарезанного козлика, и с тех пор это стало для неё мерилом чего-то максимально отвратительного.

– Гораздо хуже, поверь. И воняют гаже.

– Тогда ну их, – Поузи сморщилась и полезла на сиденье. – Джуни, почитай ещё. Суози, ну что ты ноешь? Уилли знаешь, какая сильная? Она всех вонючих дядек закопала, словно морковку. Давай лучше сказку слушать!

– Вот же маленькая командирша, – покачал головой Кроф, наблюдая, как девочки вновь уселись с книжкой, даже Суози перестала всхлипывать и заинтересованно заглянула в книгу, которую послушно раскрыла Джуни.

А я потянулась и взяла нашу котомку с нужными в дороге вещами, потом вытащила из неё маленький горшочек с мазью и чистые тряпочки.

– А это кому? – тут же вскинула голову Поузи.

– Кучеру, – пояснила я.

– Он тоже коленку разбил? – предположила сестрёнка, поскольку именно для её коленок я чаще всего и использовала заживляющую мазь.

– Локоть, – усмехнулась я, выбираясь наружу, где чуть не наткнулась на стоящего рядом Росса, галантно протянувшего мне руку. Только я уже сама спрыгнула, руку его не заметила, помощью не воспользовалась.

– Вот же неуклюжий! – донеслось из кареты сочувствующее.

– Какая смелая у меня дочь, – густая борода шевельнулась, пряча под собой улыбку, которая ясно виделась в глазах.

– Она просто не умеет бояться, – вздохнула я. – Не научили мы её. Наверное, зря. В большом мире ей будет непросто.

– Я сделаю всё, чтобы она и дальше ничего и никого не боялась, – мужчина нахмурился, взгляд его стал каким-то... тоскливым, что ли. Непонятно почему.

Стало любопытно, но спросить не решилась. Тем более что подходящий момент прошёл – оборотень заглянул в карету и велел:

– Кроф, подними это сиденье. Видишь синий свёрток? Дай мне.

Получив требуемое, он оглянулся, я тоже. И мы дружно посмотрели на кучера, который, всё ещё в облике огромного волка, обнюхивал одного из разбойников, лежащего без сознания – того самого, которого шваркнул о дерево. Я его по ожогу на лбу узнала. А потом волк взял и... поднял на разбойника заднюю лапу.

– Лите! – рявкнул Росс.

Тот дёрнулся, едва не свалившись, увидел нас и виновато съёжился, повесив морду. Получил брошенным свёртком по лбу, схватил его зубами и быстро скрылся за деревьями.

– Вот поганец, – оборотень изо всех сил пытался показать, как рассержен поступком парня, но дёргающиеся усы его выдавали, мужчина явно давил улыбку.

Я и сама не удержалась и тихонько захихикала. Поймав удивлённый взгляд, поспешно попыталась оправдаться:

– Это нервное. – И чтобы сменить тему, поинтересовалась: – Куда он убежал?

– Одеваться. Свою одежду он порвал при обороте, некогда было снимать.

– Лите, рубашку пока не надевай, – крикнула я в сторону леса, а потом уточнила: – Он не сохраняет одежду, потому что ещё молод? Или ещё почему-то? Просто вы можете, бабушка тоже могла, а он нет. И близняшки не могут, но они маленькие. Дело в этом?

– Ваша бабушка была бытовым магом?

– Да. А откуда вы?..

– Только бытовые маги способны зачаровывать одежду при обороте, остальные такой способностью не обладают, им нужно раздеваться. Поэтому они всегда стараются иметь при себе запасной комплект одежды.

– Так вы что, тоже бытовик? – удивилась я. – А я думала – телекинетик. Значит, стрелы – это не ваших рук... то есть, магии дело?

– Нет, это Лите. Молодец, быстро сориентировался и обезоружил врагов. Как и вы с братом. А я в бою могу полагаться лишь на свою физическую силу.

– Мне почему-то кажется, что и без нашей помощи вы их всех порвали бы.

– Скорее всего, – спокойно кивнул оборотень. Мне бы такую уверенность в себе. -Возможно, получил бы несколько царапин, но у нас, оборотней, шкура толстая. Мы уязвимы лишь в двуногой форме.

– Я знаю, – воспоминание о том, когда и как я это узнала, заставило меня содрогнуться, как от мороза.

– Так что, вы действительно спасли многим из них жизни, – Росс бросил суровый взгляд в сторону притихших и прислушивающихся к нашему разговору разбойников. Некоторые из тех, что поближе, зажимали рукой или перетягивали лоскутами окровавленные руки или плечи. – Отделались укусами, но я не усердствовал. При желании мог бы и руки оторвать.

Я поверила, разбойники тоже. На этот раз «Благодарствуем» в нашу сторону было более дружным и искренним. А Росс подошёл к Беззубому – тот явно был здесь главным, учитывая, что именно он отдал команду стрелять, и его послушались, – и присел перед ним на корточки.

– А теперь поговорим. Давно промышляете? – разбойник промолчал. Оборотень пожал плечами. – Не желаем отвечать? Ладно. Уилли, опусти-ка его поглубже, если не сложно.

– Не сложно, – кивнула я, и Беззубый вновь стал медленно погружаться в землю.

– Третий год! – заорал перепуганный разбойник. – Но мы не здеся. Не здеся! Тута демона лесного вотчина, мы и не совались сюда никогда. Случайно вышло, простите, господа хорошие, кто ж знал-то!

– Не здесь? – Росс задумчиво склонил голову, что-то обдумывая. – Тогда почему на нас напали? Кто-то приказал?

– Нет! Никто! Мы сами! Тинем, чтоб его демон лесной пожрал, – кивок на одного из лучников помоложе, – племяш мой, второго дня прибёг, дядько, говорит, карета дорогущая и без охраны проехала. За всю жизнь таку не видел! Надо засаду делать, один разок хорошо наваримся, демон-то и не заметит, поди. Ну, мы и соблазнились. Неурожай в этом годе, господин хороший, засуха, детки малые, голодные.