Текст книги "Младший близнец, или Спасённая "Лесным демоном" (СИ)"

Автор книги: Оксана Чекменёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

А я стояла и думала, как всё же хорошо, когда рядом есть кто-то, с кем можно просто поговорить, поделиться проблемами и прижаться к его тёплому, надёжному боку.

Глава 31. Покраска

День сорок девятый

Ох и развлекли же мы народ на следующий день!

И слуги из поместья, и селяне стекались к реке на невиданное зрелище, словно тут ярмарка, и им кукольное представление показывают. Хотя, ярмарки – они каждый год в Шахтах проходят, да не по разу, а вот чтобы господа сами, своими руками мост красили -такое даже древние старики впервые в жизни видели.

Но мы на наблюдателей внимания не обращали, у нас своё развлечение было. Перила моста мы красили ввосьмером – я со всеми детьми, включая Крофа, Росс и младшие братья Малик. Литсу кисточки не хватило, и он скучал на козлах, «охраняя» повозку и корзину, которую вновь собрала нам с собой Митта. Охранял он всё это, видимо, от лесных зверюшек, поскольку толпа зрителей расположилась на другом берегу.

Варн и Нилк, вооружившись каждый сразу двумя кистями, висели снаружи моста, цепляясь за перила, и красили столбики там, где с самого моста не дотянуться. Кроф рвался делать то же самое, но я решительно ему запретила. Росс похлопал обиженно надувшегося парнишку по плечу и сказал:

– Слушайся сестру, Кроф, она плохого не скажет и зря не запретит. Это ведь именно ей придётся выхаживать тебя, если ты рухнешь в ледяную воду и простудишься.

– А как же они, – Кроф мотнул головой в сторону уже висящих снаружи братьев Малик.

– А они – оборотни. И если и упадут в воду, то даже не чихнут. Не переживай, для тебя тоже работа найдётся.

В итоге, Кроф и Джуни красили верхние перекладины перил в зелёный цвет, каждый -свою сторону, дождавшись, когда Варн и Нилк пройдут это место, чтобы тем не пришлось цепляться за уже покрашенное. Поузи и Суози красили столбики изнутри, каждая – в выбранный ею цвет, ну а мы с Россом подправляли непрокрашенные ими места – всё же малышки не были мастерами покрасочного дела, для них это была лишь игра, вскоре превратившаяся в соревнование «кто быстрее».

Управились мы за час, причём половину этого времени распределяли, кто и что делает. Потом Росс обратился к селянам, сказав, что ходить по мосту уже можно, а перила пока трогать нельзя, и что если краска попадёт на кожу, её без магии не оттереть.

А потом этой самой своей магией очистил от краски нас всех – и руки, и одежду, а у близняшек даже волосы, хотя я и повязала косынки нам всем, включая мальчишек. Они поначалу отказывались, но Росс подал пример, и вслед за ним волосы прикрыли и ребята.

С берега послышалась новая волна обсуждений, и мне стало интересно, как скоро селяне тоже начнут повязывать головы во время грязных работ. Ведь одно дело – измазать волосы или картуз, и совсем другое – ненужный лоскут старой тряпки. Вслед за господином – чего ж не повторить такое удобное новшество? Раз уж ему не зазорно, селянам-то тем более!

Расположившись в повозке, мы с чувством выполненного долга поедали ватрушки с молоком, а заодно наблюдали, как селяне степенно прогуливаются по новому мосту, одобрительно обсуждая удобную постройку, а ребятишки носятся туда и обратно, а кто-то уже громко верещит от того, что мать треплет за ухо. А не нужно было крашеные перила трогать, Росс же предупреждал!

– Папа, а ты сегодня с нами в солдатиков поиграешь? – спросила Поузи.

За время своего невольного домашнего заточения, на котором я настояла, а Росс покорно согласился – не умел он болеть и травмированное тело беречь, за что и поплатился во время поездки в Шахты, – он много времени проводил с детьми. Конечно, дел у хозяина поместья хватало, и с бумагами он в своём кабинете засиживался допоздна, но с дочерями провёл времени едва ли не больше, чем за весь предыдущий месяц, учитывая, что до этого встречался с ними лишь за обедом.

И позже, когда я дала добро даже на поездки верхом, он сократил их, насколько мог, чтобы побольше времени осталось для общения с детьми. Вставал Росс ни свет, ни заря, уезжал куда-то с управляющим или один, но к обеду всегда возвращался, а в кабинете закрывался уже после ужина, и во сколько ложился, я даже не догадывалась.

Как я теперь узнала, после смерти прежнего хозяина этим поместьем никто не интересовался и не навещал – слишком далеко от столицы, где обитало семейство Росса, слишком «дальняя провинция», где городским жителям, привыкшим к балам, театрам, клубам, ресторанам и прочим развлечениям, о которых я даже не слышала, заняться было решительно нечем.

Жена Росса даже слышать не хотела о дальней поездке «в глушь», сам он тоже сюда не рвался, потому спокойно соглашался с ней на поездки куда-нибудь на курорты, или в гости к её родителям и к прочей родне, жившей «в цивилизованном мире», но только не сюда.

И поместье ветшало в небрежении. Прежний управляющий, служивший ещё деду Росса, был уже слишком стар для своей работы, а замены никто не присылал – потому что никто и не просил, плохо ли, ничего не делать, а жалование получать. И всей работы – раз в год написать отчёт про неурожай от засухи или саранчи, при том, что господские поля даже не засевались!

На самом селе это никак не сказалось – свои наделы селяне обрабатывали как и прежде, прокормиться могли, а вместо работы на хозяйских полях нанимались на подёнщину по соседним поместьям, а кто и в Шахты подался. В селе был толковый староста, оно даже, можно сказать, процветало, в отличие от заброшенного поместья.

Росс на почти полное отсутствие доходов со своего наследства внимания не обращал -у него и без того было на что жить. Оказалось, наш оборотень владел несколькими фабриками по всему королевству, плюс ещё что-то, я не спрашивала, я и про фабрики случайно, из обмолвок слуг узнала.

Городской дом, так же унаследованный от деда, он активно использовал, точнее – жил в нём, в наследство входило ещё что-то, приносящее доход, кажется, магазины, плюс солидный счёт в банке. На фоне всего этого малодоходное – как ему казалось, – поместье как-то вообще забылось. Ну, есть и есть где-то там, далеко, пусть себе лежит.

Лишь когда понадобилось место, куда уползти, скрыться ото всех и «зализывать раны», Росс вспомнил этот дом, находящийся «в самой глуши». Идеальное место, чтобы никого не видеть, погрузившись в пучину горя. И только найдя близняшек, он словно очнулся, огляделся по сторонам, ужаснулся и взялся за восстановление поместья.

По словам Росса, скоро он сможет переложить заботу о нём на нового управляющего -старого отправили на пенсию, памятуя о десятилетиях его службы верой и правдой прежнему хозяину, – и больше времени уделять своей семье. Останется лишь контролировать, как идут дела. Так же, как он присматривал за своими фабриками – лишь время от времени устраивая внезапные проверки, наняв толковых управленцев и наладив производство, после чего всё само там работало, как хорошо смазанное колесо.

По словам Росса, сейчас для него главным делом стали его дети. Он слишком много пропустил в их жизни и старался теперь восполнить этот пробел. Он много разговаривал с ними, стараясь вывести на беседу и Суози тоже – пока получалось через раз, но успехи определённо были, – играл в их игры и обучал новым, например, настольным или тем же солдатикам. Несколько коробок с играми и игрушками принесли с чердака, и девочки с удовольствием играли не только с куклами своих тётушек и двоюродных бабушек, но и с солдатиками, лошадками и корабликами отца и дяди.

А порой мы выходили на прогулку, и Росс принимал активное участие в детских играх в прятки, догонялки и мячик, некоторым играм он нас сам научил, например, закидывать мяч в корзину без дна, прикреплённую к стволу дерева. Причём после каждого попадания нужно было отходить на один шаг назад, кто первым добрался до черты, тот и победил.

Конечно, у всех была своя черта – у близняшек совсем близко к корзине, у нас с Джуни подальше, у Росса, Крофа и младших братьев Малик, которых тоже звали за компанию -ещё дальше. Благодаря этому малышки выигрывали гораздо чаще остальных и очень этим гордились, а мы радовались, глядя на них.

А пару раз Росс оборачивался волком и либо бегал с ними по парку, либо валялся в шуточной борьбе по траве – малышки это просто обожали. И волчонком Суози, не стесняясь, запрыгивала на Росса, ползала по нему, а если в процессе игры волк обхватывал её лапами и прижимал к себе, не замирала столбиком, а продолжала весело возиться и даже, казалось, сама к нему слегка прижималась. Может, так она быстрее привыкнет к близости и объятиям.

Мальчишки присоединялись только к нашим уличным играм, а вот Джуни была рядом всегда. И Росс общался с ней так, словно и она была его дочкой, не делая различия с близняшками. Моя тихая робкая сестрёнка словно расцветала от такого внимания, а я смотрела на это, и моё сердце сжималось от жалости к девчушке, которая хоть так могла почувствовать, что это такое – иметь отца. Пусть не по настоящему, пусть в игре – но Джуни радовалась даже этим крохам.

– Конечно, поиграю, – кивнул Росс в ответ на вопрос Поузи, вырывая меня из воспоминаний. – Наша с тобой армия против Уилли, Джуни и Суози?

– Нет! – чётко высказалась Суози. – Сегодня я с папой!

– Договорились, – кивнул Росс и встретился со мной сияющим взглядом. Это был первый раз, когда Суози захотела с ним в одну команду, точнее – высказала такое желание вслух. Это был ещё один маленький шажок в сближении отца и дочери. – Ну что, поехали домой?

И мы поехали. А дома нас ждал сюрприз.

Глава 32. Гость

День сорок девятый

Возле главного входа в дом стояла дорожная карета, с которой как раз сейчас два лакея снимали дорожный сундук.

– Это кто ещё заявился? – нахмурился Росс.

– Опять бабушка и дедушка? – предположила Поузи без всякого энтузиазма.

– Леденец был вкусный, – подала голос Суози.

– Нет, это не карета моих родителей, – покачал головой Росс, и в это время кучер тронул поводья и направил разгруженную карету в сторону конюшни.

И мы увидели, что на крыльце стоит ещё один Росс.

– Папа, там ты! – Поузи ткнула пальцем в приехавшего.

– Он другой, – возразила ей Джуни, вглядываясь в гостя.

Я тоже увидела, что другой. Первое, что бросилось в глаза – одежда. Наверное, по столичной моде – зелёный кафтан был весь расшит яркими узорами, а из ворота и обшлагов торчали пышные рюши рубашки. Обтягивающие брюки, непрактичные в селе осенью туфли – мы все, включая девочек, ходили в сапогах, – на голове странная шляпа, похожая на небольшое ведёрко с узкими полями.

Наш Росс так никогда не наряжался, точнее – я никогда его в такой одежде не видела. Его вещи, хотя и из дорогой ткани, не были разукрашены так, что того и гляди сороки унесут. Он одевался удобно и практично, а стоящий перед нами щёголь в своей одежде, наверное, и верхом бы проехать не смог – брюки бы по шву разошлись.

Когда мы подъехали ближе, я заметила другое отличие: волосы близнеца Росса – а кем ещё мог быть этот приезжий? – были подстрижены коротко, наверное, модно, а его бакенбарды были раза в два длиннее, чем у брата. У Росса же волосы были просто укорочены сзади до плеч, и чаще всего он собирал их в небольшой аккуратный хвостик на затылке.

Приезжий тоже нас заметил и с улыбкой шагнул к остановившейся у крыльца повозке.

– И где же мои любимые племянницы? – спросил он, взглядом выискивая среди нас близняшек и даже руки к ним протягивая. Наверное, надеялся, что девочки сразу же к нему в объятия кинутся.

Наивный! Поузи, подозрительно глядя на пришельца, прижалась ближе ко мне, а Суози съёжилась и вцепилась в ремень Крофа, сидящего на козлах рядом с Литсом.

– Папа, это кто? – громко поинтересовалась Поузи. Никто из нас не сделал попытки выбраться из повозки, мы сидели и наблюдали за гостем. Кто-то недоверчиво, кто-то с любопытством, а кто-то, а именно Росс, – с заметным недовольством.

– Я же просил дать нам время, – он укоризненно покачал головой, глядя на брата, которого это ни капельки не смутило, потом вздохнул и обернулся к близняшкам: – Суози, Поузи, знакомьтесь, это мой брат, ваш дядя Рисе.

– А зачем дядя? – тут же поинтересовалась Поузи. Я едва сдержала улыбку, вспомнив такой же вопрос, адресованный её деду.

И не удивительно. Жизнь не приготовила её к существованию дяди, и малышка просто не знала, кто это такой и зачем нужен лично ей. Брат отца – это понятно, но для чего он ей самой – пока неясно.

– Даже и не знаю, – взгляд Росса, обращённый на брата, стал ироничным. – Возможно, для чего-нибудь пригодится.

– Леденец привёз? – в лоб поинтересовалась Поузи. Я слушала её, смотрела на обалдевшего Рисса и не знала, то ли провалиться сквозь пол повозки от понимания, насколько я плохая воспитательница, то ли расхохотаться.

Судя по подёргивающимся губам, Росс предпочёл второе, и я мысленно выдохнула. Не всё так страшно.

– Н-нет, – растерявшись от такого напора, только и смог ответить Рисе.

– Бесполезный, – отмахнулась Поузи, обернувшись к сестре. – Дедушка лучше.

– Ага, – согласилась та и, отцепившись от Крофа, подёргала Росса за рукав. – Папа, идём в солдатиков играть?

– Конечно, я же обещал, – улыбнулся он дочери, спрыгнул с другой стороны повозки и быстро спустил на землю всех трёх девочек.

Рисе галантно протянул мне руку, предлагая свою помощь, но я предпочла тоже выйти с другой стороны, придержавшись за руку Росса. Ещё я за руки посторонних мужчин не хваталась! Я бы и сама спокойно спустилась, только зачем, раз предлагают помощь.

Близняшки, взяв за руки Джуни, быстро утянули её в дом – торопились скорее расставить деревянные армии, чтобы начать игру. А Росс, почему-то так и не отпустив моей руки, двинулся следом, обойдя нашу повозку, а заодно и брата.

– Эй, я не статуя! – возмутился тот.

– Я просил никого пока не приезжать! – оглянувшись, но не сбавляя шага, ответил Росс. – Чернилами на бумаге, а так же через родителей. Как можно было не понять такую простую просьбу?

– Но я же твой близнец! Мы же – одно целое! – растерянно бормотал Рисе, вслед за нами заходя в дом. – Ладно, ты не хочешь сейчас видеть других родственников, но я думал, ко мне это не относится. И я хотел увидеть девочек, они – мои племянницы!

– А мои дочери. Которые только-только начали ко мне привыкать. Зачем им рядом ещё один я? Запутывать?

– Но... Я же... – Рисе аж остановился, кажется, до него только что дошло, откуда взялся этот запрет.

– Вот именно – «ты же». – Росс тоже остановился, ну и я вместе с ним, поскольку руку мою он так и не выпустил. А я и не трепыхалась, мне и самой было жутко любопытно послушать разговор братьев. – Ты даже не подумал, каково сейчас и мне, и девочкам.

– Просто... – растерянно забормотал Рисе, – когда я Керлиша нашёл, я же не запрещал тебе его навещать! И когда забирал его в гости, ты же сам ко мне всё время приходил с Брелиосом.

– Рисе, ты же разумный взрослый оборотень, – вздохнул Росс. – И должен понимать, что ситуации несравнимые! Керлиш как жил с матерью и отчимом, так с ними и остался. Он никого не терял, в его жизни не изменилось почти ничего, только добавился ещё один отец, который дарит подарки и возит на ярмарку, время от времени внося в его жизнь праздник. Ещё и с кучей родни, которая тоже дарит подарки, никакой трагедии. А про моих дочерей родители тебе разве не рассказали?

– Рассказали, – Рисе покаянно опустил голову. – Но я не подумал...

– Мои девочки только-только начали воспринимать меня как близкого человека. С Суози вообще всё очень сложно, нить привязанности ко мне слишком тонка и может лопнуть в любой момент. И тут появляешься ты, одно лицо со мной.

– Мне уехать?

– Не стоит, ты уже появился, исчезать прямо сейчас – не лучшая мысль. Побудь пару дней, познакомься с племянницами, но постарайся не слишком с ними сближаться. Займись пока чем-нибудь и приходи с нами ужинать. А вечером, когда они уснут, мы с тобой пообщаемся. – И Росс криво улыбнулся. – Я скучал по тебе, брат. Очень скучал. Но дочери для меня сейчас на первом месте.

– И я очень скучал, – Рисе тоже улыбнулся. – И я рад, что ты снова улыбаешься. И что уже не выглядишь лохматым медведем.

Братья шагнули друг к другу и крепко обнялись, похлопывая друг друга по спине. Чувствовалось, что между ними была крепкая связь.

– У меня теперь снова есть, ради кого жить, – пояснил, отстранившись. Росс, снова становясь рядом со мной, так и топтавшейся на месте.

– Может, хотя бы познакомишь меня с этой красавицей? – к Риссу вновь вернулось лучезарное настроение, с которым он нас встречал.

– Знакомьтесь, – Росс повернулся ко мне и указал рукой на брата. Причём, мне показалось, что просьба Рисса не вызвала в нём энтузиазма. – Это мой брат Риставиер Ликолвер. Рисе, это Уиллоу Кризанта, она вырастила мою дочь Поузи и теперь заботится о близняшках.

Я сделала книксен, Рисе слегка мне поклонился. Так значит, Рисе – это сокращённое имя? Наверное, Росс – тоже? Никогда об этом не задумывалась. Нужно будет спросить.

– Папа, ты идёшь? – раздался сверху недовольный голос.

Оглянувшись, мы обнаружили глядящую на нас сквозь балясины перил Поузи. Причём взгляд, который получил от неё дядя, был очень недовольным. Уж кто-кто, а она точно не запутается, кто тут папочка, а кто так, в гости заглянул.

А вот насчёт Суози даже я ни в чём не была уверена. Несколько минут назад она наглядно показала, что отец для неё пока ещё не стал достаточно важным взрослым. Да, она захотела играть в его команде – но против меня, Джуни и Поузи. Как игроки мы были слабее, с Россом в одной команде играть было просто выгоднее.

А вот в опасной ситуации – присутствие чужого странного дядьки, – она искала защиты не у него, а у Крофа. Конечно, не будь рядом Крофа, она выбрала бы Росса – как того, кто сможет защитить. Но Кроф рядом был.

Да и Поузи, если подумать, тоже ко мне прижалась, правда, я это восприняла как должное – я была рядом всю её жизнь, а отца малышка обрела совсем недавно. А для Суози мы все были чужими, и сегодняшний её жест был очень показателен. Поэтому, не зря Росс был недоволен появлением своего близнеца – присутствие Рисса действительно могло только помешать.

Но, надеюсь, пара дней встреч за столом погоды не сделает. Ведь именно Росс прямо сейчас будет играть с девочками в солдатиков, это он читает им сказки и рассказывает истории о своём детстве. Это он разрешил им красить мост, и это именно он вскоре начнёт заниматься с ними, помогая развить магию.

Пока мы даже с Поузи прекратили эти уроки. Росс решил, что для девочек хватит пока обычных занятий по чтению и счёту, им и так приходится привыкать к новому месту, людям и собственному телу, обретшему волчью форму, их жизнь слишком сильно изменилась, и с чем-то новым пока стоит повременить. А занятия по развитию зачатков магии для Суози -дело слишком новое, чтобы ещё и этим её загружать. Время ещё есть, успеется.

– Уже иду! – Росс махнул дочери рукой. – Располагайся в зелёной спальне, она свободна, – посоветовал брату, потом зачем-то вновь взял меня за руку и повёл по лестнице наверх.

Словно я сама не смогу подняться по лестнице, по которой уже тысячу раз бегала!

Но отбирать у него руку почему-то совершенно не хотелось.

Глава 33. Нарыв

День сорок девятый

А дядя Рисе оказался не таким уж и бесполезным. Конечно, леденцы он не привёз, зато за ужином подарил близняшкам по очаровательной куколке. Причём, фарфоровые личики у кукол были одинаковыми, а вот платья, хоть и одного фасона, но разного цвета – розовый и бирюзовый.

Приняв подарок, Поузи уже более благосклонно смотрела на дядю, тем более что и папа перестал на него хмуриться, что поначалу насторожило девочек. Суози тоже расслабилась, время от времени бросая на новоявленного родственника любопытные взгляды, но в основном глядела в тарелку или же на сидящего рядом Крофа, словно проверяя, тут ли он.

Брат Росса не выказал удивления, увидев за столом не только брата и племянниц, но ещё и нас троих. Уж не знаю, предупредил его кто, или он просто хорошо скрыл свои чувства, но вёл он себя так, словно не видит в этом ничего особенного. Кажется, на брата он похож не только внешне.

Разговор за столом сначала крутился вокруг сегодняшней покраски нового моста, плавно перейдя на то, отчего мост, собственно, рухнул. А потом Поузи, уже совсем освоившаяся рядом с новым человеком за столом, вдруг воскликнула:

– Папа, так ты с этим дядей в домике на дереве играл? И плот делал? И от гусей убегал?

– Про гусей – точно не про меня! – с наигранным возмущением замотал головой Рисе. -Я гусей никогда не боялся, это мой младший братик всегда от них удирал, не я.

– Не боишься, стало быть? – ухмыльнулся Росс. – У меня на птичьем дворе живёт пара десятков этих милых птичек. Может, после ужина продемонстрируешь нам свою храбрость?

– Ой, я так долго ехал, так сильно устал, что после ужина сразу же спать отправлюсь. Какие гуси?! – замахал руками Рисе, давя улыбку. – Я же с ног валюсь от усталости!

– Точно боится, – доверительно шепнула мне Поузи так, что её услышали, наверное, даже на кухне. – Гусей все боятся. Кроме птичницы Марлы! – И тут же, без паузы: – Папа, а у нас будет домик на дереве, у вас же был? А мы с Суози тоже близнецы, нам тоже надо!

– Домик на дереве делают не только близнецам, – улыбнулся такой странной детской логике Росс. – Если вам хочется, то весной соорудим такой здесь для вас. Сейчас слишком холодно, чтобы в нём играть. Но в моём городском доме такой есть – я сам его сделал для... своего сына, – оборотень чуть запнулся, в глазах мелькнула печаль. – Когда мы приедем в столицу на празднование Перелома зимы, вы сможете в него забраться.

– А где твой сын? – Поузи не упустила этой новой для неё информации, папин сын – это намного важнее, чем папин брат. – Он не рассердится, что мы поиграем в его домике?

– Не рассердится, – голос Росса стал хриплым. – Брелиос умер год назад.

– Как бабушка? – уточнила Поузи. Что такое смерть, она уже знала. – Жаль. Он бы с нами играл.

– Или дрался, – тихонько высказалась Суози. – И отобрал бы наши игрушки. Братья всегда дерутся и дразнятся. И всё отбирают.

– Ты что, дура?! – возмутилась Поузи! – Брат – это хорошо! – И она ткнула пальцем в Крофа. – Он никогда меня не обижает! И не отбирает ничего. И играет! У тебя просто были неправильные братья. Ненастоящие!

– Кроф тоже ненастоящий, – Суози опустила голову так, что подбородок прижался к груди, надулась, но свою линию продолжала гнуть. – Раз он мне не брат, то и тебе тоже!

Я, растерянно застыв, только и могла, что переводить взгляд с одной девочки на другую. Чувствуя, что разговор заходит куда-то не туда, хотела вмешаться, но Росс придержал меня за руку и покачал головой, пристально глядя на дочерей.

– Он мой брат! – взвилась Поузи. – Самый настоящий! А тебе просто завидно! Завидно, что у меня есть брат, а у тебя нет!

– Если мы близнецы, то у нас всё должно быть одинаковое! – Суози подняла голову и тоже повысила голос. – Если он не мой брат, то и не твой тоже! И они не сёстры, – ткнула пальцем сначала в меня, потом в Джуни. – Ни мне, ни тебе!

– Это ты мне не сестра! – психанула Поузи и запустила в близняшку подаренной куклой, которую Рисе ловко перехватил на лету. – Ты мне не нужна!

– И ты мне не нужна! – закричала Суози, вскакивая и топая ногами. – Убирайся отсюда, к своим сёстрам! А папа будет только мой! Мой! Мой!!!

– Дура, дура! – Поузи схватила опустевшую тарелку и хотела тоже запулить в сестру, но я обхватила её и крепко прижала к себе, удерживая её руки. Малышка подёргалась, пытаясь вывернуться, но потом затихла, прожигая сестру взглядом. Ту точно так же схватил Росс и тоже прижал к себе.

– Так, стоп! – его голос заставил замереть всех, находящихся в столовой, впрочем, Кроф и Джуни и так не шевелились с того момента, как начался этот неожиданный разговор.

Близняшки больше не пытались вырваться или кричать, но прожигали друг друга одинаково злобными взглядами.

– Кажется, я и правда зря приехал, – пробормотал Рисе, машинально поправляя платье на пойманной кукле и усаживая её на стол. – Спровоцировал... вот это вот всё.

– Дело не в тебе, – покачал головой Росс, успокаивающе гладя по спине Суози. – Этот нарыв зрел давно и мог прорваться в любой момент. От любого слова.

Я удивлённо посмотрела на него, покачивая в объятьях начавшую всхлипывать Поузи. Суози тоже заплакала, сначала тихо, потом всё громче.

– Наверное, нам с Джуни лучше уйти, – Кроф встал и взял растерянную сестрёнку за руку, вытягивая её из-за стола.

– Нет, – возразил ему Росс, усаживая Суози себе на колени и покачивая, как я Поузи. -Нам предстоит серьёзный разговор, и вам тоже стоит присутствовать. К тому же, вы не доели десерт. Это тот, кто плачет, его не сможет съесть, но вы-то вполне можете.

Дети послушно сели на свои места и даже принялись за фруктовый пудинг, Рисе, хмыкнув, тоже наложил себе порцию. Поузи, всхлипывая и убирая слёзы со щёк ладошкой -я только печально вздохнула и поскорее вытерла ей нос своим платком, – обернулась и потянулась за блюдечком с десертом. Росс с платком не успел – не было у него такого навыка, поэтому Суози обтёрла лицо о его рубашку.

Опасность лишиться десерта быстро осушила слёзы. Близняшки всё так же прожигали друг друга ненавидящими взглядами, но ложками работали в два раза быстрее, чем обычно, словно боялись, что лакомство отнимут.

Остаток ужина прошёл в напряжённой тишине, лично мне кусок в горло не лез, я не понимала, что произошло, мне ведь казалось, что всё у нас налаживается, всё хорошо, девочки подружились... Как же я ошибалась! А вот Росс, судя по всему, чего-то подобного ожидал. И эти его слова про прорвавшийся нарыв... Не понимаю!

– Вы закончили? – спросил Росс, когда близняшки, сверля друг друга глазами, потянулись за третьей порцией пудинга, словно соревнуясь, кто больше съест. – Думаю, достаточно.

Я уже мысленно прикидывала, что им дать выпить, чтобы от переедания не поплохело. Но вмешиваться не решалась, раз уж Росс молчал. До этого момента.

Малышки отложили ложки и дружно посмотрели на отца. И меня удивил вызов, горящий в глазах Суози. Она никогда так не смотрела, никогда! Поузи – очень часто, но Суози всегда была очень послушной, ни словом, ни взглядом не выражая непокорность. Мне это казалось не совсем правильным, но я не ожидала, что меня настолько поразит сегодняшняя перемена.

– Нам нужно поговорить, – Росс встал и направился к двери. – Идите со мной.

И мы пошли. Все, включая Рисса. Близняшки продолжали смотреть друг на друга волчатами и, проходя в дверь, даже попытались толкаться локтями. Я вовремя вклинилась между ними и взяла обеих за руки, чтобы предотвратить намечающуюся драку.

Я уже ничего не понимала! Такое поведение показалось бы мне нормальным в первые дни, когда девочки только-только притирались друг к другу. Но сейчас, когда они уже дружно играли и, как мне казалось, вполне освоились в роли сестёр, вдруг выказывать друг к другу такую неприязнь?

Не понимаю...

Вслед за Россом мы прошли в ближайшую гостиную. Я с близняшками уселась на один из диванов, причём я продолжала держать их за руки – так, на всякий случай. Кроф и Джуни устроились вдвоём в одном просторном кресле в углу. Им явно было не по себе, но раз уж Росс дал понять, что их присутствие необходимо – возражать или даже просто уйти они не пытались.

Рисе остался стоять возле двери, скрестив руки на груди и прислонившись к косяку. А Росс взял стул, стоящий возле маленького столика в эркере, поставил напротив дивана и сел на него, внимательно глядя на дочерей. А те словно местами поменялись – именно Поузи смущённо опустила глаза под его суровым взглядом, а Суози, наоборот, смотрела на отца с вызовом.

Но я вдруг осознала, что, несмотря на этот вызов, она дико испугана. Её буквально колотило – я это отлично чувствовала, потому что продолжала сжимать её руку. Она боялась, очень боялась, но при этом глаз не опускала.

Мелькнула мысль, что близняшки, оказывается, похожи не только внешне. И в этот момент Росс, от которого я ждала нагоняя девочкам за ужасное поведение, вдруг тихо спросил.

– Суози, ты знаешь, что такое семья?

Глава 34. Наказание

День сорок девятый

Суози замерла, глядя на отца широко распахнутыми глазами, и казалось, не дыша. Потом выдернула у меня руку, обхватила себя и съёжилась, втягивая голову в плечи.

– Лучше сразу побей! – выкрикнула она со слезами. – Сразу!

– Доченька, ты чего? – Росс аж отшатнулся.

– Сразу побей! Ждать ещё хуже! – Слёзы потекли ручьями. Малышка сжалась в комочек и прикрыла руками низко склонённую голову. – Побей! Я больше не могу ждать!

Росс схватил этот рыдающий комок, трясущийся от страха и отчаяния, перетащил к себе на колени и крепко прижал к груди.

– Я никогда, слышишь, Суози, никогда не буду тебя бить! Я никогда не подниму руку на ребёнка, ни на своего, ни на чужого. Слышишь, никогда!

– Всё бьют! – рыдала Суози. – Все! И ты тоже побьёшь! Я плохо себя вела! Значит, побьёшь! Побей сразу! Ждать хуже!

– А если побью – успокоишься? – спросил вдруг Росс.

Я аж растерялась от подобного вопроса – говорил же, что детей не бьёт, и я ему верила. Он даже Поузи ничего не сделал, когда она его укусила и с кулаками набросилась.

Суози замерла, сдерживая рыдания. Потом кивнула и ответила сквозь всхлип:

– Д-Да.

– А куда тебя нужно побить? – продолжал допрашивать Росс.

Суози задумалась, всё ещё всхлипывая, но уже не рыдая.

– Везде. По голове, по спине, по попе, по ногам...

– Ясно, – кивнул Росс. Голос его продолжал звучать спокойно, но я видела, как играют желваки на щеках оборотня, и рука сжалась в кулак. Похоже, окажись рядом те, с кем Суози жила, уж они бы действительно получили и по голове, и по спине, и везде, где можно. – А чем тебя обычно били?

– Ну, – Суози пожала плечами. – Рукой, полотенцем, прутом. И ещё ремнём один раз, -её голос перешёл в шёпот. – Это больнее всего.

– Угу, – кивнул Росс. – Ремень у меня есть, но если я его сниму, то с меня штаны свалятся.

Из угла раздалось фырканье, оглянувшись, я увидела, как Кроф зажимает себе рот, глядя поверх ладони виноватыми глазами. Я вновь посмотрела на Росса, пытаясь понять, что он задумал, а тот в это время продолжал рассуждать:

– Прут нужно в саду искать, а одеваться и выходить на улицу не хочется. За полотенце мне самому влетит. Остаётся рука. Договорились?

– Ага, – обречённо согласилась Суози, снова съёживаясь, но уже не плача.

Росс сделал несколько движений ладонью по коленке девочки, словно отряхивал грязь с её юбки. После чего мы все ещё немного посидели в тишине и неподвижности, а потом Суози подняла голову, удивлённо заглядывая отцу в лицо.