Текст книги "Упавший поднимется сам (СИ)"

Автор книги: Нуртай Иркегулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Батыр снова сел в кресло, нажал кнопку на телефонном аппарате и грозно потребовал, чтобы его ни с кем не соединяли и никого не впускали. Он был разгневан, я это чувствовала. Cтало не по себе.

– Ты решила заняться бизнесом? Хорошо, это твое право. Тебе нужна финансовая поддержка? В этом проблем не будет. Но...

– Говори, я тебя внимательно слушаю.

– Только ты не обижайся, ладно? Тот магазин, о котором ты говоришь, стоит в лучшем случае тысяч сто. Заметь, я даже не видел его, и сужу только с твоих слов. Что касается кутюрье, то все подделка. Вещи шьются в Китае, лейблы штампуются в Малайзии, завозится к нам это барахло через Эмираты или Турцию. А твой великий кутюрье здесь совершенно ни при чем. Есть такое слово "маркетинг", оно пришло к нам с английского, – они с Маратом держат меня за последнюю дуру, вот откуда этот снисходительный, еще добавила бы, раздражительный, тон, – что означает изучение рынка. Так вот, прежде чем давать согласие на покупку чего-то, надо сравнить с тем, что предлагают другие. Кроме того, еще есть налоговая служба, милиция, санэпидстанция, пожарные, банки и бог знает кто еще. И все, как и хозяин магазина, будут пытаться тебя обмануть. Вот почему я спросил: "Зачем тебе это?"

Было стыдно до самых корней волос. И не только! Казалось, что стыд проник до самых затаенных глубин моего организма, в каждую клетку. Мое тело полыхало от стыда! Но если кто-то подумал, что я с позором бежала с поля боя, то он меня плохо знает!

– Затем! – гордо ответила я. – Чтобы впредь вы не разговаривали со мной таким тоном. Да, пока я ничего не смыслю в бизнесе, и надеялась на дружескую помощь и поддержку. Но если понадобится, то обойдусь самостоятельно.

Теперь важно не остановиться. Если он меня перебьет или, еще хуже, начнет жалеть, то разревусь. А это означало бы окончательное и полное поражение! Вперед!

– Мне нужны деньги и они у меня есть. Я пришла за ними, – все, сейчас я поставлю последнюю точку. – Мы с Маратом проголосовали за это, а у нас большинство голосов в холдинге.

Лицо Батыра неожиданно стало жестким, решительным, ледяным. Передо мной сидел не тот прекрасный юноша и мужчина, которым я втайне восхищалась всю жизнь. Это был жестокий воин, не знающий слова "пощада". Если бы гильотина или электрический стул могли бы принять человеческий облик, то, думается, они были бы похожи на Батыра в эту секунду (получилось не литературно, но сейчас меньше всего хотелось думать о литературе).

– У вас Маратом большинство, – холодно подтвердил он, – и свои деньги ты получишь.

Он поднял трубку, дал кому-то поручение перечислить необходимую сумму на мой счет в банке.

Я встала. Не оставалось сил для дальнейшего разговора. Если я что-то и упустила, то как-нибудь в следующий раз, а сейчас просто нет сил. Домой!

Сев за руль машины, не стала ее заводить. В таком состоянии я бы запросто могла совершить непоправимое, сбить человека, например. Мысль лихорадочно, как магнитофон, заново прокручивала наш диалог, а перед глазами стояло лицо Батыра, излучающее космический холод.

И тогда я дала волю слезам.

Батыр

Естественная среда

Только не надо делать круглые глаза! Нечто подобное может произойти с каждым. Да, я оторвался, «на полную катушку» и «по полной программе»! В вашем лексиконе есть такие слова? Нет? Обогащайтесь, не жалко. Согласен, все, что происходило со мной в эти дни – некрасиво, и детям до шестнадцати лет (лучше до двадцати одного, как в Америке) знать не положено. Но что поделать? Я мужчина (а это, наверное, самая главная уважительная причина), кроме того, еще молод и уже богат, и (что немаловажно и тоже дает повод для снисхождения) холост.

Череда смертей и несправедливые обвинения "сдвинули" в сторону мое мироощущение. Другими словами, "крыша поехала"! А тут еще она, Гуля, на первый взгляд, безобидное и безопасное имя. Но этот "цветочек", как наркотическое зелье, вскружил мне голову. Восхитило (нет, это сказано слишком громко), удивило (нет, это тоже не то, голова еще не включилась в нормальный мыслительный ритм). Скажем так, отключила меня от реальности ее... абсолютная безответственность. Вероятно она родилась на другой планете, такие понятия как стыд, скромность, застенчивость к ней совершенно не применимы (или все-таки я уже не молод?). И ей, также как и мне, было на все наплевать. Коньяк, водка, вино, виски лились рекой, а лучше сказать обрушивались на нас водопадом. Понятие одежды для нее оказалось условным, она требовалась только в те моменты, когда мы выходили проветриться в ночной клуб или ресторан, счет которым потеряли за эти несколько безумных дней. Как только мы возвращались домой, все, что было на ней, мгновенно оказывалось на полу и... вы догадываетесь, что следовало за этим.

Помните фильм "Империя чувств"? С нами происходило нечто подобное. Казалось, выстроенный мною мир разрушался, но нам было не до него. Мы были заняты только собой. В моменты просветлений я задавался вопросом: "Со мной все ясно, я убийца, любимая меня отвергла раз и, определенно, навсегда. Мой мир катится в пропасть. Мне незачем жить правильной и тоскливой жизнью нормального человека. Но зачем это ей?".

В каждом мужчине живет животное. Инстинкты, которыми наделила нас природа, жаждут вырваться на поверхность, однако воспитание, мораль, общественное мнение заставляют сдерживаться. Но однажды происходит нечто, разрушающее цепи, и мужчину начинает нести с сумасшедшей скоростью, как автомобиль с отказавшими тормозами. В этом случае, если продолжить аналогию, уже не обращаешь внимания на предупредительные и запрещающие дорожные знаки и сигналы светофора, а на работника автоинспекции "чихаешь" не задумываясь. Хорошо, что мой "автомобиль" остановился, не свалившись в бездну.

Но она не отягощала свой ум подобными размышлениями. Физиология и психология самки были ее естественной натурой. При этом в такой гламурной голове умещались и стройные экономические схемы, и финансовые конструкции (она, как вы помните, работала консультантом в международном банке). В то же время по знанию мужских инстинктов не уступала, а, наоборот, многократно превосходила ту же Мату Хари (сужу по опубликованным воспоминаниям в прессе) и всемирно известных гейш (тоже предположение, лично познакомиться с ними пока не довелось). Если быть более точным, мои низменные инстинкты не вызывали у нее неприятных ощущений. Другими словами (пора заканчивать "пламенную" речь в свою защиту) мы были как самец и самка в своей естественной, природной среде и достигли подобного состояния с помощью алкоголя, конечно. Вот и все.

... Возвращение блудного сына к реальности проходило в тяжелой и очень болезненной для меня форме. Поверьте, ранее я никогда не злоупотреблял спиртным, у меня не было привычки (и заверяю, не будет!) похмеляться по утрам. В случае с Гулей также не было никакого похмелья. Здесь другое – бесконечный, многодневный и непрерывный праздник. А точнее загул. Мало того, что я чувствовал себя "разорванным на тысячи маленьких медвежат" (помните из мультика про Маугли?), но, что ужаснее всего, меня угораздило встретиться с Римой в эти дни. И чуть было не пообещать ей швейную фабрику, директором которой я уже назначил Гулю (чего не бывает в пьяном угаре?).

Окончательное протрезвление произошло после заявления Римы:

– У нас с Маратом большинство.

Как быстро они спелись! Не существующая, выдуманная Маратом опасность его никчемной жизни, причиной которой являлся, как оказалось, я, неожиданно сплотила их семью. Два голубка (хоть слезу пускай от умиления). Только у этих "безобидных" птенчиков на поверку оказались когти ястреба.

Работа и жизнь бизнесмена очень схожи (только не удивляйтесь) с работой ассенизатора. Ежедневно возишься в дерьме, вымажешься им, как говорится, "по уши", а отмываться от прилипших человеческих отходов приходится очень долго. Всеобщая коррупция, охватившая общество от самых низов до самых... (тех, что на противоположной стороне), стала естественной средой, обычной, как окружающий нас воздух. Обратите внимание на глаза пойманных на взятках чиновников, когда их изредка показывают по телевизору, демонстрируя успехи наших правоохранителей. Это не страх, не отчаяние и даже не испуг. В их глазах читается удивление: "Почему я?!", "А что я такого сделал? Все этим занимаются!". Мне жаль их в эти минуты, ведь удивляются они совершенно искренне, не понимая, за что их взяли. Почему всем другим можно, а арестовали именно их? При этом нисколько не обеляю и нас, предпринимателей. Мы сами развратили чиновников, а теперь становимся жертвами их произвола. Президент на всю страну заявил, что любого из отечественных предпринимателей может лично взять за руку и отвести в суд, так как каждый из них фактически преступник, взяткодатель.

Мы настолько привыкли к этому, что перестали возмущаться и презирать таких людей. Наоборот, их считают удачливыми, сильными, благородными. Потому, что они очень умело и красиво, а самое главное, искренне рассуждают о благе народа, о развитии экономики, о счастье людей. Одна такая активная в период избирательной компании в парламент обещала жителям микрорайона горячую воду, которая была отключена уже более двух месяцев за хроническую неуплату. За взятку тепловики подключили горячую воду... на три дня. Вы правильно догадались: за день до выборов, в день выборов и день после выборов (сразу отключать горячую воду было как-то неловко перед избирателями). Теперь она депутат. Вы думаете люди обижены на своего депутата? Нисколько, они бесплатно попользовались горячей водой, как говорится "на халяву". И совсем не чувствуют себя обманутыми.

Вы заметили такую вещь? Мэрам городов и особо приближенным к телу, достаются жены, наделенные предпринимательским талантом. Какой-то на первый взгляд, странный закон природы. А вот на взгляд второй становится ясно, что раз чиновникам по закону запрещено заниматься бизнесом, то соответствующий талант непременно откроется у его жены. Один не наивный журналист (у нас наивных давно нет, вымерли) "наивно" спросил одного "слугу народа", мол, на какие шиши построен его роскошный дворец, ведь ваша жена всего лишь певичка (ее угораздило ляпнуть в одном из интервью, что кроме музыки у нее ничего нет, и в деньгах она не смыслит). Тот, ничем не смущаясь, ответил: "Мама за жизнь накопила". Мы поверили, и вы поверите, зачем вам проблемы?

Это засасывает. Сначала перестаешь возмущаться, потом перестаешь удивляться, далее начинаешь использовать те же приемы и, в конце концов считаешь, что иначе быть и не может. Вылезти из этого болота для меня невозможно, но и тонуть не хочется, пытаешься удержаться за протянутую руку. Чистую и настоящую. Мне такой представлялась рука Римы. Ведь она – наивная и смешная, смелая и ранимая, искренняя и решительная, и, самое главное, честная. Иллюзия! Невозможно, при поразившей общество одержимой алчности, допущении сомнительных правил игры, отсутствии общечеловеческих моральных ориентиров, сохранить чистоту совести, быть вне или выше всей этой грязи.

Помню передачу по телевизору. Собрали группу людей, предъявили им фотографии разных лиц и попросили отыскать два одинаковых. Все, кроме одного, были в сговоре и единогласно утверждали, что фото пожилой женщины, изображенной на одном из фото и лицо мужчины на другом, есть один и тот же человек. Эксперимент состоял в том, чтобы проверить степень влияния "общественного мнения" на человека. Тот единственный, непосвященный в суть эксперимента, недолго поколебавшись, согласился с мнением толпы. А когда ведущий "выразил сомнение", он настойчиво доказывал свою "правоту" предъявляя аргументы своих партнеров и даже выдумывая собственные, например: "У них глаза одинаковые!". И на реплику ведущего: "Неужели вы не видите, здесь изображены мужчина и женщина?", испытуемый ответил: "Ну и что!".

Рассказываю об этом к тому, что если окружающие вас люди, газеты, телевидение, кино призывают преступить ранее важные моральные барьеры и даже презирает за то, что вы не делаете подобного, то рано или поздно – сломаетесь.

Эта участь постигла и Риму.

Утверждаю это вполне определенно, потому что состоявшийся чуть позднее разговор с дядей Жаке не оставил последних надежд.

– Воспринимай это как женский каприз. Пусть попробует, – дядя Жаке спокоен и старается не проявлять эмоций. – Мне надо было давно подумать о каком-то деле для нее: благотворительный фонд, картинная галерея, фотостудия, или еще что-нибудь в этом роде. Была бы при деле и никому бы не мешала.

– Проблема не в этом, – раздражала странная недогадливость дяди Жаке. – Она применила свои права как учредитель. Ранее нам удавалось избегать противопоставления мнений учредителей холдинга. Это неприятный эксцесс.

– Понимаю, – интонации дяди Жаке ничуть не изменились, – ты намекаешь на Марата. И соглашусь – его влияние. Но речь идет всего лишь о маленьком магазинчике.

– Дело не в магазине. Дело в Марате, он пытается диктовать условия, используя ничего не подозревающую Риму.

– Батыр, – произнес он с мягким упреком, – повторяю, речь идет только лишь о маленьком магазинчике, а не о швейной фабрике, например.

Ловко он меня подцепил!

– Что касается принятия других решений, – невозмутимо продолжил старик, – то Марат не предпримет ничего такого, что могло бы помешать достижению намеченных нами целей.

– Будем надеяться, – не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.

– Вот и хорошо, а то я стал беспокоиться за... Марата. У тебя ведь не было далеко идущих планов, связанных с ним?

Он меня боится! Считает способным уничтожить Марата! А почему нет? Пусть так и думает. Мне это даже на руку.

– Пока нет, – постарался ответить неопределенно, пусть поволнуется.

– Он нам нужен, – дядю совсем не встревожил мой ответ. – Ты это понимаешь не хуже меня. И, наконец, он мой единственный зять, подумай о Риме. Они опять живут семьей.

Он сделал паузу и добавил.

– Время все расставит на свои места.

Но предчувствие не обманывало. Все началось, казалось бы, с безобидного письма партнеров по отелю, в котором сообщалось о необходимости проведения сверки затрат на строительство. В принципе, это стандартная процедура, смысл которой в том, чтобы уточнить расходы каждой из сторон в проекте.

Но результаты повергли в шок! Эти, так называемые, партнеры, пытались доказать, что вместо запланированных ими пятнадцати процентов от общей стоимости отеля они израсходовали в четыре раза больше собственных средств. А объясняют они это тем, что по рекомендации администрации президента им пришлось пристраивать дополнительный ресторан, увеличивать количество бассейнов (у нас в администрации президента самые "крутые" специалисты в строительстве). В результате, отель подорожал чуть ли не в два раза. Другими словами, они пытаются доказать, что вложили в отель дополнительные собственные средства и, что по их мнению естественно, контрольный пакет отеля должен принадлежать им. Я не поленился проверить результаты сверки и понял, что их якобы дополнительные капиталовложения – фикция. Обычные приписки. Этот прием применяется часто при выполнении государственных заказов. Но применить его против меня?! На что они надеются?

Неожиданно эта тема стала предметом обсуждения в правительстве страны. Поводом послужило то, что правительство якобы не может оставаться в стороне от строительства, ведь финансирование осуществляется под гарантию государства.

Марат истерично упрекал меня в недальновидности.

– Почему ты своевременно не предупредил меня? Вопрос дошел до самого верха.

– У них приписки, я смогу элементарно доказать это.

Но мои слова не произвели на него никакого впечатления.

– Это уже неважно. Посмотрим, что можно сделать. Не вмешивайся, а то испортишь все окончательно.

– Но я обязан проинформировать правительство о приписках.

– И вызовешь на себя волну проверок, – издевательски съязвил Марат, – и в том числе комитетчиков. Нет уж, предоставь расхлебывать мне.

Наш разговор оставил неприятный осадок. Не люблю оставаться в стороне, когда дело касается моего бизнеса.

– Возможно, Марат прав, – дядя Жаке сомневался не меньше меня, – надо быть осторожнее. Отель – лакомый кусочек для многих.

– Что же мне делать?

– Ждать, больше нам ничего не остается, и надеяться на Марата.

– Мне это не нравится.

– Не бери в голову, Марат знает свое дело. Давай закончим разговор, тороплюсь. Мы, старики, иногда собираемся пообщаться.

Дядя Жаке как всегда прав. Надо посмотреть, как будут развиваться события дальше. И что там за тайные стариковские сборы?

Часть третья

Рима

Деловые

Мы живем собственными представлениями о жизни, о кипящих вокруг страстях, раздаем «объективные» оценки людям и событиям, принимаем «единственно верные» решения, а в неудачах обвиняем кого угодно, только не себя. Ничто не способно изменить наши «правильные» представления о себе и окружающем мире. «Это должно быть так, или эдак, но никак иначе!». И вдруг, попадая в совершенно новые условия, где действуют иные правила, другие ограничения, противоположные принципы, поначалу ощущаем себя в полной растерянности. И только по прошествии некоторого времени начинаем понимать, что это другая жизнь, другие люди, другой «монастырь».

Я попала в новый для меня мир деловых отношений, где вымогательство взятки (буду называть вещи своими именами!) стало естественным явлением. Обман и даже откровенную ложь почему-то называют "бизнес-планом". Умение воровать – искусством, лесть – талантом общения, жестокость – принципом. Но есть и другое: отчаяние, одержимость, смелость, риск, радость победы, горечь поражения, неожиданная помощь, плечо друга. Не самые плохие эпитеты, не находите? В моей вчерашней жизни они были не востребованы.

Магазин постепенно приобретал очертания, как я надеялась, успешного бизнеса. Теперь я поняла, чем отличается цена от себестоимости, "нал" от "безнала", а прибыль от навара. Последнее словечко вы не найдете ни в одном экономическом словаре, но без него нет и бизнеса.

Вначале, конечно, не все было гладко. Я постоянно находилась в режиме "истерической нервозности" (такое словосочетание специально для меня придумал Марат). Но суровый дядька Иваныч, присланный Батыром, своим непоколебимым спокойствием внушил уверенность в своих силах.

Началось с того, что строительная компания, нанятая для ремонта помещения и, естественно получившая значительный аванс, разнесла ненужные перегородки, отодрала вышедшие из моды стеновые панели, разобрала крыльцо, а затем неожиданно приостановила работы. Шеф строителей, с подозрительным именем Ермак, и не собирался прятаться, ежедневно кормя "завтраками", что "в ближайшие дни развернем все необходимые работы". И в этих обещаниях прошел месяц. Выслушав мои жалобы, Иваныч не говоря ни слова, уехал. Но через пару дней примчался перепуганный шеф строителей и слезно умолял "приостановить санкции". Я смутно догадывалась о принятых Иванычем "санкциях", но с того дня ремонт продвигался невиданными темпами.

Открытие магазина было омрачено неожиданным визитом сразу четырех представителей проверяющих органов: пожарный, налоговик, участковый милиционер и почему-то эколог. Они предложили "договориться".

– Поймите, хозяйка, – от имени всех говорил участковый, – это наша территория, и в наших общих интересах жить дружно, взаимовыгодно.

– Дайте хотя бы начать, даже не знаю, сколько будет зарабатывать магазин, – попыталась я схитрить.

– Но чтобы начать, – ответил пожарный, – необходимо привести в соответствие с нормами противопожарной безопасности помещения вашего магазина.

Иваныч почему-то повез меня в прокуратуру города.

– Вот знакомься, – сказал он, обращаясь к прокурору города, – и сделай так, чтобы проверки магазина осуществлялись только с твоего разрешения. И скажи, что и сколько надо сделать, чтобы этого разрешения не было?

– Ты же знаешь процедуры, Иваныч, зачем спрашиваешь? – вальяжно протянул прокурор, нежно похлопывая себя по расплывшемуся на все кресло животу.

– Здесь особый случай, – Иваныч даже бровью не повел.

– Магазин, как магазин. Не первый и не последний.

– Ты хотя бы бумаги посмотрел, – в его голосе послышался упрек, а это для собеседника тревожный симптом, я уже стала разбираться в тонкостях "делового" стиля общения.

Прокурор неторопливо надел очки, лениво взял в руки мои учредительные документы.

– Что-то фамилия ваша знакома, – липкий взгляд поверх очков, – а вы случайно Марату Рашидовичу не родственница?

Молча кивнула. Противно.

Его лицо озарила улыбка.

– Иваныч, зачем же беспокоить таких людей, как Маке и Баке, сам бы и позвонил. Какие проблемы?! Все будет хорошо, Рима Жакияновна. Пришлю в магазин супругу. Что в этом плохого?

Выйдя из кабинета, я сердито бросила Иванычу упрек.

– А ведь он прав, Иваныч, меня можно было и не приводить.

– Нет, – невозмутимо ответил он, – пусть знает вас в лицо, негоже прятаться за спиной мужа и... Батыра Имановича.

Я прикусила губу и смолчала.

– А супругу его, – все также монотонно бубнил Иваныч, – надо обслужить по высшему разряду.

– У меня все клиенты будут обслуживаться по высшему разряду, – он постоянно испытывает мое самолюбие.

– Вы, видимо, неправильно меня поняли. "По высшему разряду" это значит по символической цене, то есть со скидкой в пятьдесят процентов, а лучше в семьдесят. Он же ясно ответил на вопрос о стоимости его подписи, пообещав прислать в магазин жену. И еще, – без тени смущения продолжил Иваныч, – если я позвоню и попрошу обслужить кого-то "по высшему разряду", то буду иметь в виду именно такую услугу.

– А не проще ли взять и подарить его жене костюм или платье?

– Не положено, – его ничем не прошибешь, – это может квалифицироваться как взятка. Она придет и купит товар. Со скидкой. Не забудьте вручить ей чек. И еще, пригласите заглянуть через пару месяцев, а то будет наведываться каждую неделю.

– А много будет таких, "по высшему разряду"?

– Минимум, только "нужники". Все в ваших интересах, Рима Жакияновна, – и только теперь он почему-то улыбнулся.

Вдруг я поняла, что была несправедлива к этому сильному человеку, испытывая глухое раздражение и злость.

– Вы меня извините, Иваныч, не привыкла еще. И привезите в магазин вашу жену.

– Моя жена такие магазины не любит. Дорого.

– Ваша жена заслужила, чтобы ее обслужили "по высшему разряду".

Поначалу в магазин заглядывали случайные посетители, но, придирчиво рассмотрев предложенные модели, удалялись, так ничего и не купив. Через некоторое время магазин стал чахнуть, дошло до того, что за целый день заглянула только одна посетительница.

– Что же мы делаем не так? – огорченно спросила я продавщицу Наташу. Она умница и, что не менее важно, очень хорошо воспитана. А это, как я считаю, было одним из главных конкурентных преимуществ моего бизнеса.

– Вы знаете, Рима Жакияновна, нам надо определить свой контингент.

– Что это значит?

– Наш товар рассчитан на всех, как на молодых девчонок, так и на взрослых женщин, как на богатых, так и на людей со средним достатком. Но покупателей этот роскошный интерьер сбивает с толку, происходит путаница в восприятии.

– И что же ты предлагаешь?

– Нам надо создать имидж роскошного магазина и только для роскошных женщин.

– Пожалуйста, поподробнее Наташенька.

– Выставляться здесь должны только дорогие модели для женщин от тридцати (конечно, озвучивать этот возраст мы не должны). Наши клиентки должны быть, такими как вы, Рима Жакияновна, красивыми и богатыми. Магазин – нечто, напоминающее дамский клуб, где можно было бы не только купить нужную и модную вещь, но и проконсультироваться о новинках, подогнать покупку по фигуре, узнать, что покупают другие (чтобы не купить такое же) и просто поболтать.

– М-да, а где же найти таких женщин?

– Их вполне достаточно, это же ваш круг общения.

– Но я стараюсь избегать этот, как ты говоришь, "круг".

– Смотрите на это, как на бизнес, и только. Давайте пересмотрим ассортимент, завезем новые роскошные модели, все ненужное отдадим на реализацию в другие магазины. А затем проведем торжественную презентацию. Пригласите своих подруг, а они в свою очередь пригласят своих. Дело пойдет, я уверена!

– Откуда ты все это знаешь?

Наташка налила кофе, неторопливо и изящно выпила глоток, откинулась на спинку кресла, подняла свои накладные ресницы к потолку. Она неожиданно превратилась в леди (или в стерву, не разобралась).

– Мой бывший бойфренд из богачей. Он неплохо содержал меня, целый год жила припеваючи. Вот ко мне и пришла эта идея. Но, трезво поразмыслив, поняла – у меня не получилось бы...

– Почему?

– Он был женат, ревнив и жаден. Жила я, как говорится, в золотой клетке, но ни с кем не общалась и денег подкопить не сумела. А статус любовницы не позволил обзавестись нужными связями из его окружения. Одним словом, надоело.

– Надоело? Ты считаешь, что быть продавщицей лучше?

– Мне уже двадцать семь, он нашел себе другую, помоложе и поглупее. А я была этому только рада. Ведь со мной остались машина и квартира. Искать нового любовника не хочу. Я, честно говоря, хочу замуж, ребенка родить.

– Но этот магазин не совсем подходящее место для поиска женихов.

– Не совсем так, – мои доводы не ставили ее в тупик, – у всех наших дамочек есть мужья и любовники, можно выбрать. Иначе не попасть в этот "круг". А плодить нищету не хочется.

– Ты готова разбить чью-то семью?

– Нет, Рима Жакияновна. Хочу выбрать из того, что уже разбито.

– Ну, выбор у тебя невелик.

– Опять с вами не соглашусь. Большинство из тридцати-сорокалетних мужчин не любит своих жен, это факт. Они, как правило, женились желторотыми юнцами, были бедны и глупы. Сегодня, для многих из них брак давно превратился в пустую формальность. Сейчас им хочется других женщин. Как вы думаете, я подойду?

Я внимательно рассмотрела Наташку. Длинные ноги, высокая грудь, смазливая физиономия. Можно сказать, что красивая. Но таких девчонок тысячи в нашем городе. Я попыталась ответить ей дежурной вежливой фразой, но она не дала мне ответить.

– Подождите, я не готова. И понаблюдайте за Серегеем, – это был охранник, дежуривший в другом конце зала у входа.

Она уселась в кресле, чуть приподняла подол юбки, расстегнула верхнюю пуговицу на блузке, закинула ногу на ногу, раскинула по плечам свои длинные и густые волосы, томно улыбнулась и позвала:

– Сережа, подойди сюда, пожалуйста. Который час?

Сергей подошел, взглянул на Наташку и ... произошло чудо! Его грудь стала вздыматься, как меха аккордеона, глаза округлились. Показалось, что он готов наброситься и раздавить ее в своих объятиях, останавливало лишь мое присутствие.

– Без пятнадцати два, закрывать на обед? – судорожно сглотнув, прохрипел Сергей.

– Рано еще, – равнодушно ответила Наташка.

Сергей с трудом повернулся и пошел на свой пост деревянными, негнущимися ногами.

– Ну, как? – обратилась ко мне Наташка.

– Впечатляет, – я действительно была потрясена представлением, – и где ты этому научилась?

– Не знаю, как-то само собой получается. Хотите, и вас научу.

– Нет-нет, не надо, – торопливо ответила я.

Наташка поняла, что ляпнула лишнего, привела в порядок волосы, застегнула пуговицу.

– Так как насчет магазина, Рима Жакияновна?

– Так и поступим, Наташа. И называй меня впредь просто Римой, хорошо?

Презентация состояла из двух частей. Сначала непосредственно осмотр магазина и демонстрация моделей. А потом, принимая во внимание, что магазин не мог разом вместить в себя всех приглашенных, я арендовала соседний с нами ресторанчик, где по замыслу Наташки мероприятие плавно превращалось бы в банкет.

– Маловероятно, что на презентацию придут мужья, а вот на банкет вполне.

– А мужья меня совсем не интересуют, – строго отреагировала я, не хватало, чтобы она разводила здесь шашни с чужими мужьями.

– Рима, я не плюю в колодец, из которого пью. Мужья нам нужны только ради их кошельков. Поймите, если жена Баке купит у нас платье, то Маке не захочет оставаться в долгу, не говоря уже о Саке. А во-вторых, мужья должны понять, что покупка платья для жены именно в нашем магазине – его престиж, реноме.

– Может быть ты и права, – Наташке надо отдать должное, прирожденный психолог.

– Поэтому, в пригласительных билетах надо указывать как жену, так и мужа. И обязательно сообщить про банкет!

Я продолжала сомневаться.

– Их мужья не из тех мужчин, что облизываются при слове "банкет".

Наташка за словом в карман не лезет.

– Конечно, но если на банкете будет ваш муж и наш спонсор Батыр Иманович, то мужья придут, им же нужно засветиться рядом с такими уважаемыми личностями. Вы же знаете, у мужчин свои заморочки.

Вот этого хотелось меньше всего!

– Мне это не нравится!

– Рима, это будет только один раз, от них не убудет. Думаю, страна не развалится, если они уделят вам пару часов своего драгоценного времени. В конце концов, их отсутствие будет просто неприличным. Как вы будете чувствовать себя одна?

Она права. Долго нам прятаться друг от друга? Когда-то они должны помириться, а презентация магазина вполне подходящий для этого повод.

Одной из первых пришла Ритка.

– Молодец, Рима, поздравляю. Чуть позже подойдет мой благоверный, обязательно заставлю его купить вон то черненькое платьице. А скидка для подруги будет?

– Обязательно, десять процентов, – Наташка научила всем приглашенным делать скидку в десять процентов, но не явно, а только тайком. Чтобы у покупательниц сложилось впечатление, что каждая из них, особая, избранная, так сказать.

– Только про скидку моему ничего не говори, я у тебя завтра свою долю заберу.

– Ну, Ритка, ты даешь! – я не переставала удивляться ее хитрости.

– Это жизнь, дорогая, – философски отметила Ритка.

Саулешка пришла вместе с телеоператором.

– Это будет моим подарком для тебя, а сюжет в эфир выйдет завтра, в вечерних новостях.

Она уверенно поправила прическу, подкрасила губы, поставила меня рядом и заговорила в микрофон.

– Наконец, в нашем городе появился магазин женской одежды, придя в который каждая покупательница почувствует себя настоящей женщиной с большой буквы...

– "Жэ" – произнесла Ритка, негромко, но так что услышали окружающие нас гости.

Меня разобрал смех, я никак не могла его подавить. Создалась идиотская ситуация, а Саулешка продолжала, обращаясь к телезрителю.

– Я передаю микрофон..., – но я не могла, приступ смеха (видимо сказывалась накопившаяся во мне "истерическая нервозность"), не давал произнести хотя бы пары слов.

Ситуацию спасла Наташка, она мягко оттеснила меня от камеры, и ничуть не смущаясь, заговорила:

– Менеджер Наталья Головина. Наш магазин представляет только эксклюзивные модели лучших итальянских дизайнеров. Покупая платье у нас вы будете уверены, что никогда не встретите на ком-то еще одного, точно такого...