Текст книги "Лучшее юмористическое фэнтези. Антология"
Автор книги: Нил Гейман
Соавторы: Роберт Шекли,Пол Уильям Андерсон,Гордон Руперт Диксон,Гэри Дженнингс,Крэг Шоу Гарднер,Дэвид Лэнгфорд,Эстер М. Фриснер (Фризнер),Джон Морресси,Пол Ди Филиппо,Молли Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 37 страниц)
кать и арестовать именно этого человека. Я предложил вам в помощь сержанта Раасея…
– Сержанта Раасея?
– С этого момента. – Алгофилос выбрал один из пергаментов, лежавших на столе, поставил на нем свою подпись и протянул Хэйвею. – Я вызывал вас вчера, но суперинтендант Вейрд доложил, что вы разжалованы, и прислал вместо вас Раасея. Но у этого человека при слове вроде «последовательность» начинается носовое кровотечение, так что он вряд ли в состоянии справиться с проблемой. Вы хотели бы привлечь еще кого-то?
– Констебля Кратавана, сэр. Сержант Раасей неплохо исполняет приказы, но у Кратавана имеются мозги.
– Хорошо.
– И еще мне потребуется посетить клуб, сэр. Возможно, уже сегодня вечером.
– Я понимаю. Если вам потребуется проникнуть в более… укромные уголки, скажите, что вы хотите навестить Венди.
– Венди. Хорошо.
– И еще, инспектор, мне кажется, вам лучше действовать скрытно, как там принято. Не исключено, что вас попросят надеть определенный… костюм.
– Другими словами, сэр, мне придется одеться так же, как и остальным клиентам. Я понимаю.
– Прекрасно. Осталось довести до вашего сведения еще одно обстоятельство. – Алгофилос наклонился вперед и положил руки на стол. – Вы должны преуспеть в этом деле. Неудача будет иметь самые печальные последствия для нас обоих.
Хэйвей громко сглотнул и кивнул.
– Сэр, вы можете на меня положиться, – убежденно произнес он. – Я вас не подведу.
Весь обратный путь от комиссариата до своего участка Хэйвей старался сосредоточиться на стоящей перед ним задаче и не думать о том, что его ждет в случае провала. В полицейской конюшне он отдал поводья одному из конюхов, а сам прошел через боковую дверь и поднялся по узкой винтовой лесенке на верхний этаж, где располагался его старый кабинет.
Перед дверью он остановился взглянуть на маленькую, неровно висящую табличку. На ней довольно кривыми буквами было написано: «Иншпектер Раасей». Воздев глаза к небу, Хэйвей толкнул дверь и шагнул в комнату.
Кабинет остался в том же самом виде, в каком он его оставил несколько месяцев назад. Стол был завален перга-ментами и старыми газетами, шум и ароматы прожаренного солнцем города свободно проникали через распахнутое окно, а у камина стоял Раасей, с отсутствующим видом глядя в потолок. Единственным новым предметом в кабинете оказалось раздолбанное ведро с конским навозом в руке Раасея.
– Раасей, что ты собираешься делать с этом ведром? – воскликнул Хэйвей.
– Вы приказали мне прибрать конский навоз, сэр, – ответил Раасей.
– Да, но… Впрочем, неважно. Избавься от него.
Раасей сделал пару шагов вперед и, прежде чем Хэйвей успел его остановить, вывалил содержимое ведра за окно. Снизу донеслись возмущенные выкрики.
Хэйвей устало покачал головой и протянул Раасею подписанный Алгофилосом пергамент.
– Раасей, мне очень жаль, – сказал он, – но получилось так, что ты снова стал сержантом.
– Правда, сэр? О, как хорошо! Хэйвей изумленно уставился на Раасея.
– Похоже, что ты доволен.
– Очень, сэр! Я уже соскучился по обязанностям сержанта. – Раасей немного понизил голос. – Так гораздо веселее, чем в офицерском мундире, если мне позволено будет заметить.
– Что ж, ладно. Можешь идти и порадовать этим известием дядю Билли. Потом отыщи констебля Кратавана и скажи, что он снова работает на меня. Я хочу, чтобы вы оба к шести часам вечера явились в заведение «Крылатый дракон».
«Клуб Нечестивцев» стоял в Хмельном тупике, узкой тихой улочке за рынком, неподалеку от Эльфийского квартала. Это было большое, стоящее особняком здание, окруженное деревьями и кустами, и случайный прохожий вполне мог принять его за особняк богатого купца.
Хэйвей, немного не доходя до клуба, замедлил шаг и повернулся к Раасею и Кратавану. Начинало смеркаться.
– Ну вот, джентльмены, – негромко сказал он, – перед нами фешенебельный публичный дом. В его стенах в то или иное время побывало большинство шишек города. Так что действовать придется со всей осмотрительностью.
Раасей смущенно открыл рот и попытался что-то спросить, но Хэйвей его оборвал.
– Это значит держать рот на замке и не соваться, куда не следует, – сказал он сержанту. – Знаешь, сержант, пожалуй, тебе лучше остаться снаружи, на внешнем наблюдении. – Хэйвей поднял руку, снова предваряя вопрос Раасея. – Останешься на посту. Спрячься в кустах и не высовывайся, пока я не разрешу. Кратаван, пойдешь со мной.
Раасей нырнул в кусты, а Хэйвей и Кратаван пошли по дорожке мимо фонтана, в котором струя воды била из довольно неприличной скульптуры. На решительный стук Хэйвея дверь мгновенно отворил слуга в ливрее, и оба полицейских вошли в длинный, отделанный деревянными панелями холл. Впереди виднелись две резные двери, из-за которых доносился гул голосов.
– Вот мы и на месте, – пробормотал Хэйвей, затем отворил ближайшую дверь и оказался в зале длиной не менее сорока футов, с высокими потолками, экзотическими гобеленами на стенах и таким толстым ковром на полу, что в нем можно было потерять ботинки. Вдоль стены шли неглубокие альковы с полукруглыми диванами и маленькими мраморными столиками. В дальнем конце имелся небольшой мраморный бар, и бармен в белой рубашке проворно смешивал коктейли из содержимого десятков бутылок, стоявших на полках за его спиной.
В зале было около двух десятков посетителей. Шестеро или семеро из них имели вид зажиточных купцов – пожилые дородные мужчины в дорогих костюмах и с тем раздражающе самодовольным видом, который дает только богатство. Каждый из них развалился на диване с бокалом дорогого напитка в одной руке и невероятно красивой девушкой в другой. Еще несколько таких же красоток стояли возле стойки бара. На всех девушках были дорогие, хотя и очень откровенные платья, и все они обратили на вошедших Хэйвея и Кратавана почти плотоядные взгляды.
Хэйвей облокотился о мраморную стойку, неторопливо вздохнул и стал наблюдать, как бармен заканчивает взбивать два ярко-зеленых коктейля, где фруктов содержалось больше, чем в завтраке мартышки.[128]128
Завтрак мартышки – также название коктейля («Monkey's lunch») на основе бананового ликера. – Прим. ред.
[Закрыть] Наконец он вставил в бокалы два крошечных бумажных зонтика, передал напитки одной из девушек и обратил вежливый вопрошающий взгляд на инспектора.
– Слушаю вас, сэр, – сказал он. – Чем могу помочь?
– Я бы… Я бы хотел увидеть Венди, – ответил Хэйвей.
– Хорошо, сэр. Прошу сюда.
Хэйвей обернулся и увидел, что одна из красоток завладела рукой Кратавана и что-то нашептывает ему на ухо. Лицо констебля густо залилось краской, а рот приоткрылся.
– Кратаван! – резко окликнул его Хэйвей. – Оставь эту прекрасную леди и иди за мной.
Кратаван с трудом отвлекся от девушки. Он слегка дрожал.
– Сэр, – прошептал он, – нам оплатят издержки?
– Нет, не оплатят! А теперь шагай за мной! Бармен поджидал их у двери справа от стойки. Он трижды громко стукнул по створке, и в двери открылось небольшое зарешеченное окошечко.
– Атали, эти два джентльмена хотят видеть Венди, – сказал бармен.
Решетчатое окошко захлопнулось, и дверь отворилась. Хэйвей и Кратаван шагнули вперед, и створка тотчас закрылась за ними, загородив собой свет из большого зала.
Они оказались в такой темноте, что едва могли что-то рассмотреть, но затем глаза привыкли к сумраку, и впереди появилась неясная фигура еще одной хорошенькой девушки. В обеих руках она держала по корзинке с какими-то темными одеяниями. Позади девушки вдоль одной стены тянулся ряд шкафчиков, а с другой стороны чернели пустые кабинки для переодевания.
– Господа, – хрипловатым голосом обратилась она к гостям, протягивая каждому но корзинке, – не угодно ли вам переодеться в эти костюмы, а потом я провожу вас в комнату Вэнди.
– Что за… – начал Кратаван, но Хэйвей не дал ему договорить.
– Хорошо, э, Атали. Как вам будет угодно.
– Хороший мальчик, – прошептала Атали, затем дверь в дальнем конце комнаты открылась и закрылась, и девушка исчезла.
Спустя пять минут они совершенно изменились. Костюмы были сшиты из черного латекса и состояли из обтягивающих штанов и майки, в которых каждое движение причиняло неудобство, да еще из тесного капюшона с прорезями для глаз и носа. Хэйвей с трудом мог что-то видеть через эти отверстия, поскольку в помещении и так было довольно темно, так что он начал понимать, как трудно было посетителям рассмотреть друг друга.
– Пошли, Кратаван, – сказал он. – Давай поскорее покончим с этим делом.
Они не без труда добрались до двери. Набрав полную грудь воздуха, Хэйвей шагнул за порог и тотчас замер. Он не ожидал увидеть ничего хорошего, но то, что открылось перед его взором, превзошло все опасения.
Он оказался в огромной комнате, которую кто-то не без успеха попытался стилизовать под подземную темницу. Мерцающие факелы торчали в подставках на голых каменных стенах, пол был замощен большими плитами, а сводчатый потолок покрывали разводы плесени и хлопья пыльной паутины. Справа на стене висели цепи, кандалы и наручники, в которых были закованы несколько мужчин в темных костюмах и капюшонах, и стояло несколько подставок с хлыстами, плетьми и тому подобными предметами. В центре зала стояли орудия истязаний вроде дыбы и позорного столба, а в противоположной стене виднелись две двери с табличками «Детская» и «Гауптвахта».[129]129
В оригинале – слово с садомазохистскими коннотациями. – Прим. ред.
[Закрыть] Совершенно неуместным в такой обстановке казался уставленный дорогими напитками бар, за которым присматривал полуорк[130]130
Чаще всего полуорки – результат связи между мужчиной-человеком и женщиной из племени орков. Причиной тому является врожденная чувствительность женщин-людей, не желающих иметь ничего общего с орками. Зато находится немало мужчин, которые после ночи беспробудного пьянства просыпаются на следующее утро с тяжелым похмельем и не менее жутким осознанием того, что они провели ночь в объятиях лежащего рядом существа с зеленой кожей, выступающими изо рта клыками и довольной ухмылкой. – Прим. автора.
[Закрыть] в элегантном черном жилете.
Здесь тоже присутствовало несколько привлекательных девушек, одетых в облегающие черные кожаные костюмы, высокие сапоги и полумаски. На всех клиентах были такие же, как на Хэйвее и Кратаване, костюмы, лишь в одном или двух случаях немного измененные своими хозяевами. В частности, один тучный высокий человек, прикованный к стене наручниками, вырезал из штанов ширинку, и его интимные органы были выставлены на всеобщее обозрение.
Хэйвей с отвращением уставился на толстяка.
– Я кое-что вспомнил, – прошептал он, обращаясь к Кратавану. – Надо забрать мои часы у ростовщика.
– Сэр, – возбужденно зашептал Кратаван, не отрывая взгляда от бара. – Мне кажется, я узнал бармена. Мы несколько раз ловили его на карманных кражах.
Хэйвей сосредоточился.
– Так-так-так, – забормотал он. – Дэнни-воришка. Что он здесь делает? Кратаван, оставайся тут и гляди в оба. Я пойду перекинусь парой слов с Дэнни.
Едва он подошел к стойке, как бармен вопросительно поднял голову.
– Слушаю, сэр, что желаете?
– Желаю тебе шесть месяцев тюрьмы, если не ответишь на мои вопросы, Дэнни, мальчик мой, – негромко ответил Хэйвей.
– Что за… – пролепетал Дэнни. – Кто?..
Хэйвей быстро оглянулся по сторонам и приподнял краешек капюшона, открывая часть лица.
– Мистер Хэйвей! Я должен был это предвидеть! Сюда приходит чуть не половина всего полицейского состава!
– Дэнни, я здесь не ради забавы. Мне нужны ответы на некоторые вопросы. Кое-кто вздумал шантажировать высокопоставленного офицера, и письмо с угрозами прошло через твои руки.
– Мистер Хэйвей, клянусь, я не знал, что было в том письме. – Дэнни беспокойно огляделся и перешел на шепот. – Я не могу здесь разговаривать, это слишком опасно. Давайте встретимся позже, когда я закончу работу. В гостинице «Уэйр», в десять часов.
Хэйвей кивнул, а затем перегнулся через стойку и схватил бармена за отвороты жилета и притянул к себе.
– Не подведи меня, Дэнни. Мне очень не нравится этот случай, и я могу сильно рассердиться.
– Не подведу, мистер Хэйвей, обещаю.
Хэйвей отпустил перепуганного полуорка и вернулся к Кратавану. Под неудобным костюмом его тело уже стало липким от испарины, а запах застарелого пота и множества мужских тел становился невыносимым.
– Пошли, Кратаван, – сказал он. – Давай выбираться отсюда. Я нуждаюсь в кружке пива как никогда прежде…
После пяти минут неловкости и смущения они оказались за пределами клуба и вдохнули теплый вечерний воздух. Хэйвей постарался успокоиться.
– Не могу поверить! – вздохнул он. – Никогда в своей жизни я не чувствовал такого замешательства. Никогда! Я хотел сказать…
Хэйвей умолк, и Кратаван с трудом удержался от усмешки.
– Мне показалось, что вы понравились Атали, сэр, – заметил он с невинным видом.
– Понравился? Этого только не хватало! Когда она предложила мне свою помощь, я думал она собирается снять с меня рубаху! Я не ожидал, что она решится на такое!
Не переставая сокрушенно качать головой, Хэйвей зашагал по дорожке, но вскоре остановился и огляделся.
– И куда подевался этот идиот Раасей? – пробормотал он. – Раасей! РААСЕЙ!
– Сэр? – раздался из кустарника сдавленный шепот.
– Где ты?
– Здесь, сэр.
Наступила тишина, но ничего не произошло.
– Что ты там делаешь, парень? – прошипел Хэйвей.
– Прячусь, сэр. Вы приказали мне скрыться в кустах и не высовываться, пока вы сами не скажете, сэр.
– О господи! Слушай, мы с Кратаваном сейчас идем в гостиницу «Уэйр», а ты остаешься здесь и продолжаешь наблюдение за местностью…
Из кустов высунулась голова Раасея. Он явно был недоволен. Лицо покрылось грязными разводами, а с правого уха на паутинке свисал большой черный паук.
– Сэр… – протянул он.
– И если Дэнни-воришка выйдет из дома, следуй за ним, – продолжал Хэйвей. – Ты должен проследить, чтобы он присоединился к нам в «Уэйре».
– Но, сэр! – запротестовал Раасей. – Здесь рядом со мной ползает большая грязная змея!
– Я ей сочувствую. Сержант, выполняйте приказ!
– Слушаюсь, сэр.
Раасей вместе с пауком шумно погрузился в кусты, а Хэйвей в сопровождении Кратавана продолжил свой путь.
– Что-то в этом деле не сходится, – пожаловался Хэйвей, когда Кратаван поставил перед ним третью кружку Жемчужного светлого эля из пивоварни Гоббо. – О, благодарю, Кратаван… Я хотел сказать, что не могу пока понять причины шантажа. В этом клубе сплошь грязные богатеи. А малыш Дэнни здорово перепугался. Знаю, иногда я бываю излишне суровым, но не до такой же степени. Кто-нибудь наблюдал за нашим разговором?
– Толстый мужик с голым задом проявил некоторый интерес. Но, может, он…
Кратаван не успел договорить, как входная дверь распахнулась, полисмен из уличного патруля торопливо осмотрел посетителей и устремился к их столику.
– Инспектор Хэйвей, сэр! – выпалил он. – Сержант Раасей просит вас срочно вернуться! В клубе произошло убийство, сэр!
Дэнни-воришка лежал на холодном каменном полу пивного погреба рядом с большой белой раковиной. Его невидящие глаза уставились в потолок, а рот так и остался открытым. Жилет и волосы бармена промокли насквозь, и даже на лице еще сохранились капли воды.
Хэйвей со вздохом обернулся к сержанту Раасею, стоящему рядом с пирамидой пивных бочонков. Он был одет в такой же костюм из латекса, как и тот, что пришлось недавно носить инспектору, то и дело переступал с ноги на ногу и буквально кипел от возмущения. Рядом стояли Кратаван и одна из девушек заведения.
– Так, – произнес Хэйвей. – Сержант, расскажи-ка все еще раз.
– Я был на посту, как вы и приказали, сэр, когда откуда-то сзади раздались отчаянные крики. Я сразу обежал здание и увидел, что дверь пивного погреба открыта. – Раасей показал на деревянную дверь в дальнем углу погреба, которая все еще была распахнута в ночь. – Я забежал внутрь и обнаружил одну из молодых женщин, она-то и кричала, а Дэнни висел на раковине, головой под краном. Я его вытащил, но он уже был мертв, сэр, и я послал молодую леди поискать патрульного, чтобы вызвать вас, сэр.
– Раасей, ты поступил правильно. А теперь…
– А потом я прошел туда и попал в клуб, сэр… – Раасей показал на другую дверь за его спиной. – А там что-то вроде подземелья, и мужчина в странной одежде приказал мне надеть этот костюм…
– Да, я…
– А вы сказали делать то, что приказано, – нетерпеливо продолжал Раасей. – Так что я переоделся, а мужчина приказал его высечь хлыстом, а потом другой человек приказал мне нагнуться над большим столом, и…
– Да-да, я все понимаю! – прервал его Хэйвей. – Извини, сержант, но ты должен был выполнять только мои приказы.
– Но он…
– Извини. – Хэйвей снова не дал ему договорить. – Вот что, Кратаван, помоги Раасею переодеться и доставь его домой. Он пережил несколько неприятных моментов. А потом встретимся в участке.
Кратаван вывел все еще лопочущего Раасея через дверь, ведущую в клуб, взволнованная девушка последовала за ними, а Хэйвей сосредоточил свое внимание на теле Дэнни. Бармен, предположительно, открыл дверь и впустил убийцу, а следовательно, им мог быть кто угодно.
В этот момент на пороге наружной двери появилась знакомая инспектору фигура пожилой женщины, одетой во все черное. Это была мадам Мин, патологопрорицательница из полиции. В одной руке она держала предмет, напоминающий закрытую темным платком клетку; оттуда явственно доносилось слабое попискивание. В другой руке у женщины был небольшой чемоданчик с магическими принадлежностями. Хэйвей подавил стон. Он всегда придерживался мнения, что в раскрытии причин смерти требуется более научный подход, чем заклинания и прочая чепуха, применяемая мадам Мин.
– Привет, Хэйвей, – приветствовала его женщина хриплым голосом и поставила клетку на пол. – Что ты приготовил для меня на этот раз?
– Это довольно ясный случай, Мин, – ответил он. – Тебе здесь нечего делать. Кто-то утопил бармена Дэнни в его собственной мойке.
– Вздор, парень. Я уже ощутила присутствие его духа и могу сказать одну вещь. Его никто не топил. Нет, судя по ауре боли, я бы сказала, что отравление гораздо вероятнее.
– Да брось ты, Мин, его нашли висящим на мойке, головой в раковине.
– Это еще не значит, что причиной смерти была вода. Но мы сейчас все узнаем. Лучше поспешим сделать вскрытие.
Мин вытащила из чемоданчика острый нож с узким лезвием и опустилась на колени рядом с трупом. Хэйвей удивленно посмотрел на нее, поскольку обычно Мин прибегала к помощи свечей, благовоний и заклинаний.
– Ты всегда настаивал на более научном подходе, – сказала она, освобождая живот Дэнни от одежды. – Что ж, я освоила новый метод. Смотри.
Хэйвей не без содрогания увидел, как Мин сделала длинный надрез на бледной коже, но затем, почувствовав тошноту, отвернулся.
– О боже, Мин, – воскликнул он. – Неужели это необходимо?
– Нельзя сделать омлет, не разбив яиц. Так, теперь найдем желудок… А, вот и он! Сделаем еще один разрез… Достанем часть содержимого… и…
Писк усилился, и Хэйвей, обернувшись, увидел, что Мин сняла темный платок с клетки. Четыре тощих цыпленка энергично клевали какое-то темное вещество, брошенное Мин на пол клетки, а патологопрорицательница спокойно вытирала полотенцем окровавленные руки.
– Что там, черт возьми, происходит?
– Они поедают содержимое его желудка. Последнее, что он ел и пил.
– Но зачем?..
– Подожди немного. А теперь полюбуйся!
Цыпленок перестал клевать темную массу, и его вырвало. Один за другим и остальные трое птенцов повторили его действия.
– Видишь? – Мин от возбуждения буквально подпрыгивала на месте. – Всех четверых тошнит!
– Что тут удивительного? Я и сам чувствовал бы себя так же.
– Нет, у цыплят более крепкие желудки. Если бы это случилось с одним, сомнения бы остались. Но все четверо? Нет, здесь определенно был яд. И довольно сильный.
– Мин, ты уверена?
– Могу поклясться своей жизнью, друг мой. Хэйвей торопливо развернулся на звук открываемой
двери и увидел одну из хозяек заведения.
– Инспектор, ваши друзья покинули клуб, – произнесла она странно знакомым голосом.
– Хорошо. Благодарю вас, мисс… э-э-э…
– Атали.
– Верно, Атали. Прости, я не узнал тебя при свете! – От смущения Хэйвей начал заикаться. – Послушай, ты не могла бы помочь… Нет, я хотел только попросить ответить на несколько вопросов.
– Прошу вас, инспектор.
– Ты не знаешь, Дэнни что-нибудь ел или пил незадолго до смерти?
Девушка сосредоточенно нахмурилась, пытаясь вспомнить.
– Мне кажется, кто-то из клиентов угостил его виски. Дэнни что-то отхлебывал из бокала. Я могу показать вам.
Хэйвей последовал за девушкой и очутился в зале-темнице, позади стойки бара. Теперь помещение опустело, и только пожилая уборщица мокрой шваброй собирала с пола мусор. Атали показала округлый хрустальный бокал на рабочем столике под мраморной стойкой бара.
– Вот этот бокал, – сказала она.
Хэйвей поднял его. На дне оставалось несколько капель виски и пара каких-то кристаллов. Инспектор осторожно опустил палец в стакан, выловил один из кристаллов, понюхал, а затем положил на язык. Резкий, жгучий вкус рассеял все сомнения. Это был яд. Один – ноль в пользу Мин.
– Атали, в зале в тот момент было много клиентов?
– Трое или четверо.
– Ты их знаешь?
– Я не могу знать никого из гостей Венди. Все они входят со своими ключами, и их никто не видит, пока гости не переоденутся. А потом они все выглядят одинаково.
– Ну, некоторые все же выделяются, – заметил Хэйвей. – Например, тот толстяк в дырявых штанах…
– А, вы имеете в виду Горгара.
– Вероятно. Он был при этом?
– Да, мне кажется, был.
Хэйвей задумался, но заметил, что Атали не отрывает от него пристального взгляда.
– Что-нибудь не так? – поинтересовался он.
– Вы так и не вспомнили меня? – спросила девушка.
– Мы знакомы?
– Мы встречались, хотя с тех пор прошло немало времени. Два года. Тогда я еще работала на улице. Один из клиентов избил меня, и я пришла в участок, чтобы написать заявление. Меня допросил сержант Хогман, а потом он заявил, что я ничего другого и не заслуживаю, и пытался изнасиловать прямо в участке. Остальные полицейские только смотрели и ухмылялись, а вы вмешались. Вы сказали, что забираете меня, вывели из участка и отвезли домой в экипаже.
– Так это была ты!
Хэйвей помнил избитую и грязную девчонку, но не узнавал ее в красивой молодой женщине, не отводившей от его лица огромных глаз.
– Я знаю, что могло случиться, если бы не ваше вмешательство, – продолжала она. – И я всегда останусь вам благодарной. Могу я еще чем-нибудь помочь?
– Пожалуй, можешь. У этого Горгара есть личный шкафчик для одежды?
– Да.
– Я хочу в него заглянуть.
Атали кивнула. Она порылась в ящичке рабочего стола и вытащила небольшую связку ключей. Сняв со стены один из факелов, девушка провела Хэйвея по короткому коридору в комнату для переодевания. Потом она передала факел инспектору, выбрала один из ключей в связке и отперла шкафчик.
За дверцей было единственное отделение, где висели штаны, майка и капюшон из латекса. Хэйвей поднес факел поближе и внимательно осмотрел костюм. Он определенно принадлежал Горгару – дыра на месте ширинки была видна совершенно отчетливо. В нос ударил неприятный запах, и Хэйвей спросил себя, стирались ли когда-нибудь эти тряпки.
Он закрыл дверцу шкафа и немного подумал. Все встало на свои места.
– Атали, – наконец заговорил он. – Мне бы хотелось, чтобы ты помогла нам и завтра. Но дело в том, что тебе может грозить опасность…
В полицейский участок Хэйвей вернулся лишь к полуночи. На скамье в приемной его дожидался Кратаван. При виде инспектора он поднялся.
– Раасей благополучно добрался до дома? – спросил Хэйвей.
– Да, сэр.
– Как он?
– Сразу лег в постель, сэр. Говорит, что сидеть очень больно.
У Кратавана странно сморщилось лицо, словно он сдерживался из последних сил.
– Это совсем не смешно, – заявил Хэйвей, но в следующее мгновение они оба взорвались хохотом.
– Это очень странное дело, сэр, – сказал Кратаван, когда смех несколько поутих.
– Ну, не такое уж и странное. По мне, так это обычное проявление человеческой натуры. Жадность, зависть, ревность… Как и во всяком другом случае, все сводится к мотиву.
– Деньги?
– Деньги – это еще не все, Кратаван. А теперь отправляйся и выспись. Утром встретимся на квартире Раасея. Я хочу, чтобы он тоже присутствовал на финале.
Рано утром на следующий день, когда Хэйвей вошел в кабинет суперинтенданта, Вейрд сидел за столом и подписывал какие-то бумаги. Он неприветливо взглянул на инспектора.
– Ты уже приблизился к решению этой проблемы? – рявкнул он, не тратя времени на приветствия.
– Думаю, да, сэр, – ответил Хэйвей. – Появилась возможная свидетельница, девушка из заведения по имени Атали. Мне кажется, у нее есть ответы на некоторые вопросы. Собираюсь расспросить ее сегодня вечером.
– Что ж, ради твоего блага, надеюсь, она сможет помочь. Комиссар проявляет нетерпение. У тебя есть двадцать четыре часа, чтобы распутать дело. А теперь убирайся с глаз долой.
Часом позже Хэйвей шагал по захудалой улочке к квартире Раасея, где его должен был ожидать и констебль Кратаван. Оба его помощника при встрече проявили заметное беспокойство.
– Привет, парни! – энергично поздоровался Хэйвей. – Вы готовы продолжить расследование?
Раасей проявил не больше радости, чем орк при известии, что ему предстоит банный день.
– Сэр, мне очень не хочется туда возвращаться.
– Чепуха, парень! Мы с Кратаваном будем рядом. И на этот раз не придется рядиться в их ужасные тряпки. Кроме того, нам предстоит вывести на чистую воду одного из тамошних подонков.
– Правда, сэр?
– Точно. – Хэйвей похлопал обоих по спине и решительно усмехнулся. – Поверьте мне, мы их раскусили.
Горгар тревожно оглянулся по сторонам, надел на голову капюшон и по узкой тропинке проскользнул к боковому входу для постоянных клиентов «Клуба Нечестивцев». Сейчас самым важным для него было остаться неузнанным. Остановившись перед дверью, он настороженно прислушался, затем вставил ключ в замок. Дверь беззвучно отворилась, и он по темному коридору прошел до раздевалки. Везде царил полумрак, но по опыту прошлых посещений Горгар знал, где находится ручка, и бесшумно открыл и эту дверь.
Внутри тоже было почти темно, как и всегда, так что он смог разобрать лишь силуэт поджидавшей девушки.
– Атали, это ты? – спросил он.
– Да, сэр, – ответила она. – Могу я вам помочь?
– Да, я думаю, твоя помощь понадобится. Мы одни?
– Да, сэр.
Горгар нащупал в кармане рукоятку узкого, словно шило, кинжала и незаметно для девушки вытащил оружие.
– Не могла бы ты подойти ко мне на минутку? – негромко попросил он.
Внезапно вспыхнули сразу три факела, и дверь одной кабинки резко распахнулась. При виде выходящих Хэйвея, Раасея и Кратавана Горгар испуганно вскрикнул. Кратаван и Раасей держали наготове мечи, а у Хэйвея в руках были только наручники, которые он и поднес вплотную к лицу Горгара.
– Возможно, это тебе придется по вкусу, – произнес инспектор. – Горгар, ты арестован за убийство бармена Дэнни и за покушение на жизнь присутствующей здесь Атали.
Хэйвей поднял свободную руку и сорвал капюшон с головы Горгара.
Кратаван и Раасей изумленно вскрикнули. Перед ними предстал суперинтендант Вейрд.
– Дядя Билли! – пролепетал Раасей. – Что происходит? Вы тоже принимаете участие в операции?
– Так и есть, Хэйвей, – сердито заявил Вейрд. – Я здесь, чтобы проверить твое хваленое мастерство!
– Нет, сэр, все совсем не так. Вы пришли, чтобы убрать последнего свидетеля, как убрали Дэнни.
– Хэйвей, если ты…
– Не стоит пытаться оказывать сопротивление, сэр. Хэйвей распахнул дверь шкафчика Горгара и вытащил оттуда темный костюм с прорехой на штанах.
– Мне кажется, он как раз вам впору, – сказал Хэйвей. – И очень сильно пахнет. Очень характерный запах. Я же говорил, что у вас проблемы с личной гигиеной, сэр. Как только Атали открыла этот шкафчик, я догадался, кому принадлежит костюм. Кроме того, я уверен, стоит вам его надеть, как многие служащие этого заведения узнают вас по… некоторым обнаженным частям тела. Честно говоря, я бы согласился заплатить, чтобы присутствовать при этом опознании.
Суперинтендант Вейрд тяжело вздохнул.
– Я сделал все, что мог, лишь бы избавиться от тебя, Хэйвей, – сказал он. – Надо было твою голову засунуть в раковину для мытья посуды.
В следующее мгновение одним движением руки он поднял кинжал и пронзил себе живот. Никто не успел ему помешать. На долю секунды его глаза встретились с взглядом Хэйвея, затем закатились, и суперинтендант замертво рухнул на каменный пол.
– Но зачем ему все это, шеф? – спросил Кратаван по дороге обратно в участок. – Суперинтендант и так купался в деньгах. Зачем ему кого-то шантажировать?
– Власть, парень. Все дело в стремлении к власти, – отвечал Хэйвей. – Вейрд достиг предела своей карьеры. Единственной ступенькой вверх могло бы стать его назначение комиссаром полиции, но Алгофилос не собирался уходить, кроме того, он моложе, чем Вейрд. И все же в случае его отставки суперинтендант был бы первым кандидатом для замены. А теперь давай поторапливаться. Мне надо закончить всю бумажную работу к пяти часам. Одна молодая леди будет ждать, чтобы я забрал ее из клуба после работы…
Без десяти минут пять Хэйвей сбежал по лестнице в приемную полицейского участка. Он уже намеревался выскочить из двери на улицу, как кто-то схватил его за рукав. Обернувшись, он увидел перед собой усмехающуюся мадам Мин.
– Ну, видел? Я была права! – воскликнула она.
– Да, Мин. Мои поздравления.
– Научный метод, как ты и говорил.
– Прекрасная работа.
– В участке ходят слухи, что ты станешь следующим суперинтендантом, – поведала ему Мин. – Вот здорово! Ты всегда хотел, чтобы показания патологопрорицателей могли иметь силу в суде. Мы можем организовать новое подразделение! Я обучу несколько своих коллег, мы закупим для них цыплят, и как только случится новое убийство…
– Постой, постой! – прервал ее Хэйвей, освобождая рукав из пальцев прорицательницы. – Ты что, шутишь? Неужели ты всерьез считаешь, что я образую целое отделение из старых, выживших из ума теток и писклявых цыплят? Господи, да комиссар в ту же секунду выгонит меня вон!
Он решительно шагнул к двери, но затем обернулся для заключительного выстрела.
– И как мы, по-твоему, это назовем, а? – спросил он. – Отдел дрессированных цыплят?
Мин пожала плечами.
– А как насчет отряда куриц-ищеек? – предложила она.
Но Хэйвей уже убежал, и ответить ей было некому.
