Текст книги "Завод войны"

Автор книги: Нил Эшер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 37 страниц)

Спир

Пока мы парили в вакууме, я видел, что «Копье» сильно пострадало, и размышлял, удалось ли Флейту выжить. Свёрл же сказал, это Флейт сообщил ему о нашем положении. Но получил ли отец–капитан информацию до удара атомного луча или после?

Нас окружили бронированные прадоры Свёрла, и Рисс наконец размоталась, освободив меня.

– Я, пожалуй, скроюсь.

Ее змеиное тело замерцало.

– Зачем? – спросил я.

Однако «хамелеонка» уже включилась, и Рисс полностью исчезла.

– Не знаю, как это вышло, но мы, похоже, там, где должны быть, – сказал я.

– Ты не спрячешься на борту моего корабля, паразит, – произнес по радио еще один голос.

Удивительно, как легко Свёрл вклинился в наш канал связи.

Вспыхнули шесть силовых полей, образовав нечто вроде грубого куба парой метров в поперечнике. Грани пересекались, а углы искрили. Я видел такие клети в действии, только обычно они использовались для поимки и удержания крупной дичи вроде прадоров – те не могли сбежать через неизбежные бреши между дисками силовых полей. По–настоящему пересекающиеся поля я встречал впервые: подобная близость обычно создавала петли обратной связи, отключающие проекторы. Во время войны искривление силовых полей считалось невозможным. Но ведь Пенни Роял укрыл Панцирь–сити целой силовой сферой. Выходит, технология еще не полностью раскрыла свой потенциал.

Рисс появилась снова – она извивалась внутри прозрачного куба. Не обращая на меня внимания, прадоры собрались вокруг нее – и вдруг метнулись куда–то в сторону, чтобы вернуться с чем–то, что они взяли с тянувшегося от пола до потолка стеллажа. «Что–то» оказалось ящиком, достаточно большим, чтобы вместить прадора: со стенками из щитостекла и ребрами из прочного кермета. Двигался он то ли на гравимоторе, то ли на магнитной подвеске. Прадоры установили ящик рядом с ловушкой и открыли одну из его стенок. Шипя и рассыпая искры – заметив это, я проверил изображение на дисплее визора и понял, что трюм быстро наполняется воздухом, – прозрачный куб сжимался, свернувшаяся тугим клубком Рисс едва помещалась в нем. Затем куб сдвинулся с места и вплыл прямо в стеклянный ящик. Один из прадоров закрыл «клетку», и силовое поле разбилось вдребезги. Впрочем, осколки испарялись на лету, превращаясь в ничто, не причиняя никому вреда.

– Обоих ко мне, – приказал Свёрл по корабельному интеркому.

Куб поднялся и поплыл к дальней стене трюма, в которой со скрежетом открывалась огромная дверь; поворотный механизм, вероятно, был поврежден атомным лучом – оттого и скрипел. Ящик застрял в проеме, но шедший впереди бронированный прадор сильно толкнул его клешней, вновь приведя в движение. А я ощутил странное удовлетворение при виде прадора, столь фамильярно обращавшегося с закапризничавшей техникой.

– Полагаю, пришел час расплаты, – сказала Рисс через форс.

– Расплаты?

– Свёрл – одна из моих прежних жертв, хотя ему удалось выжить.

Шагавший за мной прадор пихнул меня так, что я растянулся на полу. Поднявшись, я оглянулся – судя по размерам, обидчик был вторинцем, хотя броня не позволяла утверждать наверняка. Зато шедший следом первенец обрушил на спину собрата бронированную клешню с таким звоном, что что–то просто должно было сломаться. Но вторинец лишь чуть присел, проехав брюхом по полу, после чего метнулся в сторону. Первенец прощелкал ему что–то, потом повернулся ко мне и показал клешней на дверь.

– Иди дальше, человек, – велел он.

Определенно, вторинца только что наказали за жестокое обращение со мной, что было совершенно несвойственно прадорам и потому поразило меня. Но корабль принадлежал Свёрлу, и я знал, что отец–капитан странным образом изменился. Неужели я видел пример его деформированной морали, переданной детям? Вслед за тюрьмой Рисс я вышел из трюма.

– Да, ты уже упоминала об этом прежде, – продолжил я разговор с дроном.

– О да.

– Он узнает тебя?

– Он узнает, что я такое, и этого определенно достаточно.

Я хотел сказать что–то насчет изменившегося поведения прадоров и преображения Свёрла, но обнаружил, что у меня просто нет сил продолжать. Прадоры – жестокие ублюдки, но, как я уже отмечал раньше, данное определение подходит и людям, и ИИ. И любой из представителей этих трех рас был бы, скажем так, немножко обижен, если бы с ним сделали то, что Рисс сделала со Свёрлом.

Передо мной лежал совершенно стерильный коридор, по которому сновали государственные роботы–уборщики, и освещение было ярким, что весьма необычно для прадорских кораблей – я помнил это, только не своей памятью. Чужие воспоминания прорвались на миг в сознание, но я отмахнулся от них, и они угасли.

– Флейт, ты уцелел? – спросил я через форс, но в ответ услышал только шипение.

Наконец нас ввели в святилище, больше похожее на ботаническую лабораторию, чем на командный центр кровожадного отца–капитана. Ящик с Рисс опустился в центре помещения. Двое первенцев застыли у закрывшихся дверей в качестве охраны. Свёрл поднялся на ногах–протезах, оторвавшись от обычного ряда шестигранных экранов. Я мельком заметил хвост, напоминавший хвост амфибии, но внимание мое было сосредоточено на теле прадора, превратившемся в массивный череп.

– Два гостя–человека за столь короткий промежуток времени, – мягко заговорил он. – Гост не должен узнать – это наверняка вызовет подозрения даже у него.

Он подошел к ящику Рисс и вгляделся внутрь огромными, почти человеческими глазами.

– И ты.

– Привет, Свёрл.

Яйцеклад Рисс царапал разделявшее их стекло, голос ее шел из спикера, вмонтированного в керметовую раму.

– О, неужто Пенни Роял наколол тебя?

– Это спорно, – ответил Свёрл. – Кстати, имей в виду, щитостекло между нами не реагирует на обычные декодирующие молекулы и испускаемую тобой электромагнитную частоту. Это ламинат из щитостекла и прозрачного сапфира, так что тебе придется прорезать внутренний слой сапфира, добраться до первого слоя стекла, дезинтегрировать его, потом прорезать следующий слой сапфира и так далее, двадцать четыре раза. А теперь посмотри вверх.

Дрон опустила яйцеклад, уперев кончик в пол короба, будто балансируя на хвосте, – и сделала то, что ей сказали. Я тоже поднял глаза и среди оборудования, сложенных роботов, силовых и оптических кабелей увидел огромный конус, висевший прямо над Рисс, с сетчатым, обращенным вниз основанием.

– Это электромагнитная импульсная пушка моей собственной конструкции, – объяснил Свёрл. – Ее энергии достаточно, чтобы сжечь все твои внутренние цепи, хотя сейчас я настроил ее так, чтобы сохранился только лишь твой кристалл. Поэтому не пытайся больше пробить стекло и, будь любезна, не старайся проникнуть в мои компьютерные системы. Я очень сомневаюсь, чтобы у тебя хватило на это ментальной мощности, но если хотя бы попробуешь – поджаришься.

Странное построение фраз для отца–капитана. Он говорил, как боевой дрон, докладывающий обстановку. Вероятно, это и есть результат объединения такого воинственного существа, как прадор, с кристаллом ИИ и человеческой ДНК. А Свёрл уже повернулся ко мне. Жутко хотелось убежать – только вот некуда было.

– Значит, ты – Торвальд Спир.

– Определенно я. Рад встрече, отец–капитан Свёрл. Скажи, кто был тем другим человеком, «гостившим» здесь? Он еще тут?

Я шарил глазами, высматривая разбросанные кости, но видел такую же чистоту, как и в коридоре, только в чуть более загроможденном помещении.

– Я был бы рад встретиться и с ним или с ней, если он где–то поблизости. Уверен, мы бы…

– Понятно, что ты нервничаешь, – перебил меня Свёрл, – оттого и несешь чушь. Я не собираюсь убивать тебя и съедать тоже не намерен. В данный момент мои роботы и некоторые мои дети чинят твой корабль, чтобы тебе было на чем уйти. А у нас меж тем есть общий интерес – Пенни Роял. Мы оба кое–чего хотим от этого ИИ, и ты, если пожелаешь, можешь сопровождать меня в погоне за ним.

– Ты знаешь, где Пенни Роял? – воскликнул я.

– Я не знаю, – ответил Свёрл, вновь повернулся и показал клешней на Рисс, – но этот ужасный червяк – знает.

– Ни черта! – искренне возопила Рисс.

– Знаешь, – повторил Свёрл. – Я узнал от Изабель Сатоми, что Пенни Роял возвращается к своему началу.

Рисс застыла. Ей нечего было ответить. В наступившей тишине, чувствуя себя так, словно меня только что ударили под дых, я выдавил:

– Изабель Сатоми?

Свёрл небрежно махнул клешней:

– Моим гостем был Трент Собель, он теперь с людьми – «моллюсками». В его серьге хранится разум Изабель Сатоми. Я вошел туда и узнал, что Пенни Роял оставил подсказку, указывающую на место его назначения.

– Люди – «моллюски»?

Я все еще не верил Свёрлу и предполагал, что эти «моллюски» – в виде тушек – сложены в какой–нибудь корабельной кладовке.

Клацая железными ногами о палубу, Свёрл опять развернулся ко мне:

– Они на борту, в собственном отсеке, продолжают безнадежные эксперименты по превращению в прадоров, а в настоящий момент пытаются сформироваться в семейную ячейку. А Трент Собель, как велел Пенни Роял, получил шанс на искупление.

Мне стало чуть получше – но ненамного. «В собственном отсеке» не звучало как «холодильник», но то, что Трент был здесь, означало, что на борту находится по крайней мере один человек, имеющий причину убить меня. Принять все это оказалось слишком трудно, и я просто стоял с открытым ртом, пытаясь сложить картину воедино.

Свёрл шагнул ближе к Рисс, почти коснувшись стекла.

– У меня есть координаты последнего известного местоположения завода–станции Цеха Сто один, – подавленно призналась Рисс, – но я не могу передать эту информацию. Она под замком ИИ.

«Цеха Сто один?»

Дверь заскрипела, и двое первенцев расступились, впустив в святилище вторинца – без брони. Он выглядел каким–то покореженным, панцирь прогнулся, будто наполовину расплавленный, ноги искривились под немалым весом. Нервничал ли он? Не мне судить по выражениям морд прадоров. Тем не менее было в нем что–то от сапера, который нес невзорвавшуюся бомбу – прадор вошел в кабинет отца–капитана с шипом Пенни Рояла с моего корабля.

– Конечно, под замком, – кивнул Свёрл. – Как еще сохранить секрет? Так не удача ли, что нас обеспечили средством разблокировать информацию? И разве мы не наблюдаем, как все кусочки вечно растущего пазла, созданного черным ИИ, неотвратимо встают на свои места?

– Убери от меня эту проклятую штуковину, – взвыла Рисс, до сих пор не выказывавшая никакого страха перед шипом.

Ее яйцеклад вдруг вонзился в стекло, в «клетку» посыпались осколки. Внутренний слой щитостекла помутнел – и рассыпался пылью. И тут же мое тело ощутило наплыв электромагнитной волны. Я пошатнулся, форс отключился. Оправившись, я посмотрел на Рисс: она упала на пол своей тюрьмы и лежала неподвижно.

– Я предупреждал, – сказал Свёрл.

Глава 10

Капитан Блайт

Координаты направляли их к месту, лежащему в сорока световых годах от системы Ребус, а от Шестого Башмачника и того дальше, поэтому Блайт не понимал, отчего Пенни Роял обратил его внимание именно на эти системы, разве что подыскивал безопасное расстояние, с которого можно было бы наблюдать за разгромом. Тем не менее капитан решил собрать о них информацию, начав с первой. Система Ребус располагалась всего в десяти световых годах за границей Государства. Вокруг голубого гиганта, тамошнего солнца, вращались два газовых гиганта и целая россыпь планет поменьше. Один из крупных спутников газового гиганта, по данным государственных наблюдателей, населяли интереснейшие и совершенно чуждые человеку организмы на кремниевой основе. Ближе к солнцу находилась землеподобная планета зеленого пояса, также могущая похвастаться углеродно–кремниевой жизнью. Нет, Блайт определенно терялся в догадках, для чего Пенни Роял послал его сюда. Затем он заметил прикрепленную к обзору ссылку на исторический файл и прошел по ней.

– Час до прибытия, – объявил вернувшийся в рубку Бронд.

– А потом мы скатимся по гипотетическому склону… или что–то типа того, – добавила Грир.

Она сейчас не дежурила и должна была отправиться в свою каюту, но ей не терпелось увидеть, что произойдет, когда они наконец выйдут из У-пространства, обремененные негативной энергией временного прыжка.

– Если веришь в теорию множественной вселенной… пробормотал Бронд.

– Сейчас такие науки подобны религии, – сказала Грир. – Можно выбрать любую теорию, наиболее тебя устраивающую.

– Только из тех теорий, что не понимаешь.

– А ты, значит, понимаешь, да?

– Перестаньте, – поморщился Блайт. – Дайте сосредоточиться.

– Конечно, капитан, – ответила Грир.

Она и Бронд уткнулись в свои экраны.

Очевидно, оба этих мира представляли немалый интерес для государственных ИИ: к ним послали научный корабль для сбора информации. Целью экспедиции было описать формы жизни как луны, так и зеленой планеты, а также собрать и сохранить образцы. Трудоемкая задача потребовала целой команды перепрограммированных боевых дронов и големов, постоянно посещавших планету и спутник, наблюдавших и составлявших подробную опись флоры и фауны в естественной среде обитания, а также заготавливавших образцы. Просматривая сведения, Блайт наткнулся на узкоспециальный доклад голема–андроида, много лет наблюдавшего за развитием растения на кремниевой основе – до того момента, как оно во время метановой бури выбросило споры, чтобы те рассеялись по миру. Читая, Блайт даже притоптывал от растущего разочарования и злости. Должно же все это означать хоть что–то.

Затем он наткнулся на миссию, осуществлявшуюся двумя дронами и големом, который в силу необходимости был облачен в синтеплоть и кожу. Людское сообщество планеты зеленого пояса, более пятидесяти тысяч человек, постоянно боролось за выживание. Они приспосабливались, как могли, вступив в симбиотические взаимоотношения с кремниевой плесенью, давшей им возможность усваивать широкий спектр местной флоры и фауны. Плесень также одарила их крепкой «броней» поверх кожи, защищавшей от насекомого–паразита, откладывавшего яйца в тела жертв.

– Сорок минут, – сообщил Бронд, дав Блайту понять, как глубоко он погрузился в чтение и насколько успешно справился с нетерпением.

– Заткнись, – отрезал капитан.

Далее Блайт обнаружил, что тамошнее человеческое сообщество возникло в результате эмиграции, предшествовавшей Тихой войне, – его члены были потомками колонистов, прибывших туда на криокорабле. Сажая звездолет, колонисты едва не разбили его и в первые же годы на планете полностью разобрали судно на запчасти. История их интересна – и нелепа. Никто из первопоселенцев не уцелел, поскольку необходимая для выживания адаптация была слишком радикальна для взрослых – при имевшихся у них технологиях. Приспособляемость и плесень–симбионт они подарили своим детям, большинство из которых являлись эмбрионами, хранившимися в криорезервуарах корабля. Взрослые провели остаток жизни в герметичных зданиях, выбираясь наружу только в защитных скафандрах. Некоторые из них вполне могли бы дожить и до наших дней – геронтология позволяла это, – но их подросшие дети взбунтовались и запустили в жилища родителей болезнетворных паразитов.

Все это было весьма занимательно, но совершенно не имело отношения к появлению «Черной розы» в стольких световых годах от планеты. И Блайт переключился на Шестого Башмачника.

Шастой Башмачник был планетарной системой – пока его солнце шесть лет назад не обратилось в сверхновую. Планеты сгорели в первый же день, а фронт ударной волны расширялся до сих пор. Этот фронт уже задел близлежащую бинарную систему, основательно опалив ее, лишив одного ледяного гиганта пары миров и заставив его самого превратиться в нечто газообразное и горячее. Еще он разметал кометное облако и сдвинул с орбиты одну из звезд средней величины, украсив ее нездоровыми пятнами и протуберанцами. Впрочем, жизни там не существовало и до взрыва, и опустошительный эффект не был слишком велик – но фронт пока не дошел до Ребуса…

Блайта пробил холодный пот, и он поспешно проверил координаты их места назначения в реальном пространстве. К счастью, точка оказалась за пределами волны. Однако он по–прежнему не видел, какое отношение эти – указанные Пенни Роялом – планеты имеют к ИИ. Блайт уже не думал, что Пенни Роял хотел уничтожить их – это и так был лишь вопрос времени. Он быстро просмотрел обновления – новый корабль сам черпал свежую информацию из государственной сети. И обнаружил, что государственные ИИ были, конечно, в курсе неминуемой гибели Ребуса – и действовали. Человеческую популяцию планеты, не слишком многочисленную, могли эвакуировать на каком–нибудь корабле. Но провести подобную операцию было бы затруднительно, тем более при наличии способов полегче.

– Двадцать минут до прибытия, – сказал Бронд.

Блайт только сердито зыркнул на него – и продолжил читать.

Государственный межзвездный центр аварийных ситуаций выслал грузовой транспорт под названием «Синий кит». На его борту находились три телепорта. Техники должны были установить один из них на спутнике газового гиганта и два – на планете зеленого пояса. Предполагалось, что в активированные врата войдут тщательно подготовленные аварийные команды. На луне они, подобно мегасадовникам, выкопают все до единой формы жизни. ИИ, очевидно, решили, что одних образцов недостаточно, а основанная на кремнии экология слишком ценна, чтобы погибнуть при взрыве. На планете спасатели тоже займутся местными представителями, но их главной задачей будет собрать все человеческое население и выслать людей через телепорты. К этой работе привлечены отряды спартантов и роботы–бойцы – очевидно, там ожидалось сопротивление.

– Капитан, – окликнул Левен.

– Да, – рассеянно отозвался Блайт.

– Мы только что выбросили У-пространственные мины.

– Что? – Блайт оторвался от экрана. – Почему?

– Не знаю, возможно, об этом следует спросить Пенни Рояла.

Блайт как–то не чувствовал большого желания делать это, будучи уверен, что через несколько минут все выяснится. Он откинулся на спинку кресла, размышляя о Ребусе. Такая попытка спасения – нормальное поведение для Государства? Планета не принадлежала Поясу и не находилась в зоне ответственности ИИ. Он поморщился. Скорее всего, действия Государства тут связаны с интересными кремниевыми формами жизни и адаптацией людского сообщества. Любопытно – когда это он успел стать таким циником?

– Мы прибываем, – доложил Бронд.

Блайт ощутил «выверт» всем телом, от макушки до пяток. Левен показал на экране вид местности: усыпанную звездами черноту. Но Блайт уже знал, что они вышли вне пределов какой–либо планетарной системы.

– Так что… – начал он, но тут его снова скрутило.

– Мины, – сказал Левен.

Изображение на экране развернулось, и, глядя на бегущие понизу цифры, Блайт убедился, что корабль стремительно ускоряется на термояде. Последовал еще один короткий прыжок, едва не вывернувший капитана наизнанку. Белая молния, точно паутина, опутала появившийся на экране участок пространства – из которого выступало нечто громадное. В реал выходил гигантский корабль, слишком похожий на надгробную плиту времен Тихой войны. И Блайт, благодаря своим исследованиям, сразу узнал его.

– «Синий кит», – сказал он.

– Что? – повернулся к нему Бронд.

– Уже видел его? – спросила Грир.

Блайт только ткнул пальцем в форс:

– Видел, всего пару минут назад.

Он послал запрос на связь и, получив от команды разрешение, переслал им информацию о государственных спасателях. Им потребуется какое–то время, чтобы переварить историю, и Пенни Роял, пожалуй, успеет закончить то, что планировал.

– А сейчас мы, похоже, задействовали атомные лучи, – без всякого выражения сообщил Левен.

Лучи меж тем уже тянулись от «Черной розы» к большому грузовозу. Ощупав поверхность корабля – опалив броню там, пробороздив здесь, – они, сконцентрировавшись в определенных точках, пробуравили громадину в нескольких местах. «Кит», сразу после выхода из У-пространства запустивший мощные термоядерные двигатели, споткнулся, потом внутри него что–то взорвалось – и двигатели остановились.

– Эвакуация, – прошипел голос.

Конечно же, голос Пенни Рояла. Но, кажется, обращался он не к ним.

Через несколько минут на экране появился увеличенный участок грузового звездолета. Из выпускного отверстия вылетели два объекта. Затем экран показал открывшийся зубчатый люк дока и пару вырвавшихся в вакуум клиновидных эвакуационных шаттлов.

– Я принял запрос от капитана «Синего кита», – сказал Левен. – Он хочет знать, почему на них напали и почему ему, его команде и корабельному ИИ приказано покинуть судно.

– Без понятия, – буркнул Блайт. – Пенни Роял, какого черта ты вытворяешь?

Изображение на экране снова сменилось – на этот раз оно не было увеличено. Они находились точно над грузовозом, его корпус простирался под «Черной розой», как безбрежная стальная равнина.

– Хочешь поговорить с ними? – спросил Левен.

– Пока нет, – отрезал Блайт.

Полюбовавшись еще немного на картинку, капитан взглянул на Бронда и Грир. Те сидели с остекленевшими глазами, явно обрабатывая полученную от него информацию.

– Ангар открыт, – сообщил Левен.

Блайт едва успел заметить огромную тень, которая неслась к чужому кораблю.

– Полагаю, наш пассажир нас покинул?

Ответа не последовало.

– Левен?

Молчание; а тень тем временем легла на грузовоз.

– Левен? – снов позвал Блайт.

– Да, – ответил корабельный разум каким–то странным, рассеянным голосом.

– Сфокусируйся.

Экран резко увеличил масштаб, метнув участок на поверхности грузовоза прямо в лицо Блайту. Колеблющаяся игольчатая масса на корпусе корабля определенно была Пенни Роялом. На глазах капитана ИИ погрузился в корабль, оставив за собой дыру, наполненную мерцающей тьмой. Несколько минут спустя масштаб вновь уменьшился, и теперь по всему судну наблюдалась бурная деятельность. Из одних дыр вылезали роботы, поспешно устраняя повреждения, из других извергались какие–то обломки.

– Значит, Пенни Роял там, Левен? – снова спросил Блайт.

– И да, и нет, – ответил корабельный разум–голем.

– Объясни.

– После того как сработали первые мины, возникло У-пространственное соединение, природу которого я объяснить не могу. Масса ИИ возросла вдвое, затем он разделился. Одна половина отправилась на тот корабль, другая осталась здесь.

Блайт задумался над этим, наблюдая за суетой на борту грузовоза. Через двадцать минут активность пошла на убыль, хотя ремонт практически не начинался. Опять заработал термоядерный двигатель, и огромный корабль пополз прочь. Блайт хотел было связаться с другим капитаном, сидевшим сейчас в одном из спасательных шаттлов, но не смог придумать, что бы ему сказать. Чуть позже, когда звездолет удалился на значительное расстояние, Блайт ощутил скручивание У-пространства и увидел, как гигант исчез. Похоже, Пенни Роял только что украл грузовоз с тремя телепортами на борту.

– Ты сейчас обрек пятьдесят тысяч людей на смерть от вспышки суперновой, – сказал Блайт.

– Не совсем, – прошептал ИИ.

Неоправданно жестокий рывок увлек «Черную розу» в иное измерение.