Текст книги "Завод войны"

Автор книги: Нил Эшер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц)

Блайт подумал и решил, что Бронд попал в точку, но это не притушило возбуждения и не умалило удовлетворения его стяжательской сущности.

– Кораблю нужно новое имя, – заметил капитан.

– И оно у тебя уже наготове, – догадалась Грир.

– Естественно, – подтвердил Блайт. – Я назову звездолет «Черная роза».

– Банальненько, – фыркнула Грир.

Шли недели корабельного времени, а капитан Блайт и его экипаж все знакомились с новыми системами и осваивали сильно изменившееся внутреннее пространство. Блайт часто ловил себя на том, что его тянет к сидевшему в нише древнему скафандру, и когда ему хотелось поговорить с Пенни Роялом, который исчез после того появления в моторном отсеке, капитан отчего–то обращался к скафандру. Пенни Роял ни разу не ответил, но это не рассеяло растущей уверенности Блайта в том, что черный ИИ каким–то образом в скафандре присутствует. Потом Левен наконец объявил, что они выходят из У-пространства. Ради такого события трое людей собрались в рубке. Экран некоторое время оставался нейтрально–серым, но, когда они аккуратно и плавно, без ощутимых эффектов, вынырнули наружу, окрасился яркими цветами.

Настроение Блайта при виде зеленовато–желтой планеты, окруженной разноцветным скоплением газа, резко улучшилось. Именно такое величественное зрелище, с темно–зелеными и небесно–голубыми завихрениями, алыми, похожими на вены нитями и мясистыми облаками, было ему по душе. Пенни Роял перенес их в места, о которых капитан и не мечтал. Нет, он бы мечтал, конечно, – если бы хотя бы знал, где сейчас находится.

– Прадоры называют этот участок Самый Смак, – сообщил Левен.

Упоминание прадоров на миг смутило Блайта, но бодрости духа не лишило. Впрочем, следующим словам Левена это удалось:

– Мы в Королевстве.

«О черт».

Да ладно, что тут такого? Он на борту одного из самых быстрых кораблей в мире, оружие которого способно справиться с чем угодно. Так что короткая прогулка по окраине прадорского Королевства – не проблема. Левен меж тем открыл окошко в углу экрана, сфокусировавшись на желтой планете. Косяки массивных звездолетов, похожих на удлиненные золотые капли, шли по дуге, разворачиваясь и устремляясь к ним.

– А это корабли Королевского Конвоя, – добавил Левен.

Блайт хотел сказать, что понял, но из горла его вырвался только невнятный хрип.

Спир

Мы спускались. Преданные моим кораблем, отбиваясь от атаки, мы шли к ближайшей планете на полной скорости термоядерного двигателя. Из штуки, скрытой в луне, снова ударил луч. Силовое поле «Копья» остановило его, но внутри грохнул еще один взрыв – очередной проектор, не справившись с отдачей, расплавился и разлетелся на куски. Проверив схемы, я увидел, что мы можем выдержать еще два подобных удара, прежде чем полностью лишимся проекторов – а потом нас поджарят. Я взглянул на Рисс, которая все еще пыталась освободиться из рубки – несомненно, чтобы добраться до нашего вероломного корабельного разума и выдернуть у него несуществующее сердце.

– Рисс, – попросил я, – не открывай дверь.

– Мелкий ублюдок!

Змея–дрон раскурочила часть стены, и голова ее находилась сейчас глубоко внутри.

– Рисс, если ты откроешь дверь, то убьешь меня.

Она вытащила голову и посмотрела на меня. Потом, несомненно, проверила диагностику и отчеты о повреждениях – чем я занимался постоянно – и осознала, что коридор снаружи полон раскаленного добела газа. И перестала терзать стену.

– Все равно мы мертвы, – сказала змея–дрон.

Ловушка Цворна не предполагала вызов подкрепления, как мы считали, поскольку они и так уже были здесь, но я не мог полностью согласиться с Рисс в оценке наших шансов и секундой позже получил подтверждение моих подозрений. «Копье» загудело и завибрировало – Флейт запустил рельсотроны, послав в сторону спутника кучу ракет. Лазерная и прочая защиты нашего противника наверняка остановят их все до единой, но мы хотя бы выиграем время. Потом выстрелила наша биобаллистическая пушка, но ее залп был встречен силовым полем у самой луны.

– С каким дьяволом мы сражаемся? – спросил я.

– Прадорский КВ-дредноут, – подал голос Флейт.

– И ты привел нас прямо на линию огня, – выплюнула Рисс.

Сейчас Флейт говорил внятно, но время для взаимных обвинений и объяснений было явно неподходящим. Кроме того, даже если бы в коридоре снаружи не бушевало пламя, Рисс не стоило рваться к разуму вторинца. Сейчас Флейт оставался нашей единственной надеждой на выживание.

– Запускай интерфейсный маневр, – сказал я. – Только придется заткнуть нашего противника хотя бы на минуту.

Пытаться войти в У-пространство так близко от гравитационного колодца было опасно, поскольку существовала вероятность при обратном выходе в реал оказаться вывернутым наизнанку вместе с кораблем. А под встречным огнем эта вероятность лишь увеличивалась. Изабель Сатоми каким–то образом удалось в подобной ситуации маневрировать, спускаясь на Масаду, но в тот момент она была частью эшетерского боевого разума – сущностью, способной творить с У-пространством практически что угодно. Мы нуждались в перерыве, передышке и, кажется, могли ее получить.

Когда я собирался захватить Пенни Рояла на его блуждавшем планетоиде, я велел Флейту создать средства извлечения ИИ из берлоги – желательно в виде горящих фрагментов. Флейт использовал килотонное ПЗУ, похищенное у Изабель Сатоми, в качестве детонатора для расщепляющегося плутония‑239, полученного прямо на борту корабля из урана‑238, извлеченного из просеянной астероидной пыли, и все это поместил в удерживаемую силовым полем оболочку из дейтерия, тяжелого водорода. Результатом явилась атомная мультимегатонная бомба.

Мне не хотелось ее использовать.

– У нас есть способ заткнуть его, – сказал Флейт, тоже имея в виду наше супероружие.

– Знаю.

Я все еще колебался, но отметил, что Флейт опять считается со мной, а не действует самостоятельно.

Мне не хотелось использовать бомбу, поскольку я хранил ее как туз в рукаве, единственное оружие, которым можно было хотя бы попытаться убить черный ИИ. Однако, услышав, как взорвался очередной проектор, я решил, что выжить в этой переделке – тоже хорошая идея.

– Давай бомбу, Флейт.

Что ж, бомбу, похоже, он держал наготове. Я услышал и почувствовал, как изменился гул наших рельсотронов – один из них уменьшал расход энергии, переключаясь на низкоскоростную стрельбу. Обычная скорость выхода инертных снарядов тут не годилась, ускорение лишь разнесло бы силовые узлы в клочья. Красный круг на экране отметил курс направлявшейся к луне бомбы. Время сейчас решало все. Цворн, если именно он сидит в этом КВ-дредноуте, вскоре поймет, что за угроза исходит от медленно приближающегося к ним объекта. И, вероятно, не среагирует немедля, поскольку даже гигатонному ПЗУ необходимо подойти очень близко, чтобы причинить хоть какой–то ущерб. Флейт должен рассчитать, когда послать детонирующий сигнал – и если повезет, это случится за секунду до того, как Цворн откроет по бомбе огонь.

Лазерный луч из истребителя ударил снова – не по бомбе, по нам. Наш последний проектор с треском развалился, и Цворн, несомненно, осведомленный об оснастке старых кораблей вроде «Копья», торжествовал. Он не станет стрелять в нас прямо сейчас – он даст нам время сполна прочувствовать неминуемость уничтожения.

«Копье» тряслось, на экране маячила огромная планета напротив военизированной луны. Я ощутил некоторое удовлетворение, видя, как красный круг приблизился к чему–то, поднимавшемуся от букета орудийных стволов. Цворн пренебрег бомбой и просто выпустил ракету–перехватчик, не прибегнув к лучевому оружию. Что ж, он давал нам время.

Два круга пересеклись, и в последний момент перед моими глазами сверкнула голубая вспышка лазера. Но мне только показалось.

Взрыв.

Яркий свет полыхнул внутри первого круга, свет, на миг прикрытый черным пятном – это внешние камеры поляризовались, чтобы не сгореть, а экран отказался демонстрировать то, что могло бы ослепить меня. Шар взрыва стремительно разрастался в сторону луны и дальше, поглотив спутник в тот момент, когда прятавшийся внутри корабль воздвиг силовую стену. Минуту спустя шар начал деформироваться, проседая у полюсов, над которыми заплясали искры ионизации, вроде огней святого Эльма, и продолжая расширяться по экватору. Наш уровень энергии рос, реактор добросовестно пополнял истощившиеся запасы. Я почувствовал, как заработал У-двигатель, и резкий рывок из реальности породил в моем черепе нескончаемый крик. Рубка, где я сидел, превратилась лишь в оболочку чего–то, что мой мозг просто не способен был вместить, и я догадался, что защита нашего У-движка серьезно пострадала. Потом экран посерел – и мы прыгнули.

В нашей нынешней ситуации Флейт не мог установить координаты точки, удаленной от места действий, – мы совершили самый короткий прыжок из возможных. Реальность выправилась, и я услышал, как в моторном отсеке что–то взвыло, а из проделанной Рисс дыры в стене начал сочиться дым.

– Наш статус? – сам удивляясь собственному спокойствию, спросил я.

– У-двигатель отказал, запасы исчерпаны, термоядерный двигатель работает в режиме аварийного отключения, – деловито ответил Флейт.

– Или, если перевести, – добавила Рисс, – нам осталось десять минут до аннигиляции.

Когда наш экран ожил, я понял, что имела в виду дрон. Мы прыгнули, но всего на триста двадцать тысяч километров от планеты, оказавшись по другую сторону луны, которая прямо сейчас разворачивалась к нам всеми своими стволами.

Трент

Переделка была серьезная и по–настоящему опасная, но Трент уцелел, и ничто иное не имело для него сейчас значения. Если повезет, он так и продолжит выживать. Если повезет, перекошенный первенец, конвоирующий его в недра дредноута, приведет его не на завтрак в качестве блюда и не в какую–нибудь прадорскую кладовку. Нет, встретившись со Свёрлом, Трент считал такой исход маловероятным. Свёрл отослал его к людям – «моллюскам», которых, по его утверждению, прадор спас с Литорали.

– Отец нашел тебя интересным, – сказал первенец.

Трент уставился на чудовище, удивленный тем, что оно вообще сочло нужным заговорить. Потом дотронулся до серьги, привычно вдетой в мочку.

– Он нашел интересным вот это. А я всего лишь курьер, мальчишка–посыльный.

– Внимание отца к Изабель Сатоми связано с его собственным состоянием, – заявил прадор.

«Неужто этот гигантский уродец пытается завести беседу?»

– Как тебя зовут? – спросил Трент.

Прадор издал шипящее бульканье, весьма похожее на имя, произнесенное затем переводчиком.

– Что ж, Бсорол, теперь я знаю, что твой отец–капитан нанес визит Пенни Роялу и подвергся трансформации, поэтому понимаю его интерес к Сатоми, но его интерес ко мне до сих пор не ясен.

– Почему ты? – спросил Бсорол.

– В каком смысле?

– Почему Пенни Роял спас тебя?

– Чтобы отправить посыльным, – пожал плечами Трент.

– Нет. Пенни Роял загрузил ее в драгоценный камень, украшающий твое ухо. А мог бы переслать непосредственно отцу. Ты не был необходим.

– Пенни Роял велел мне освободиться, искупить…

– Но таких, как ты, много.

– Тогда он, наверное, спас меня просто из прихоти. – Трент почувствовал себя неуютно от мысли, что может играть еще какую–то роль в планах Пенни Рояла. – Скажи, чего конкретно хотел Свёрл от Пенни Рояла и во что именно он превращается?

– Он хотел понять врага, чтобы таким образом победить его, – ответил Бсорол. – Пенни Роял одарил отца высшим пониманием, превратив его в этого самого врага.

– Он становится человеком? Похоже, происходит это весьма странным манером…

– И ИИ – вокруг его главного ганглия растет кристалл ИИ.

Трент подумал немного, впитывая информацию, – и презрительно фыркнул:

– Это невозможно – подсоединение кристалла ИИ непосредственно к органическому мозгу сожжет и мозг, и кристалл. Именно так произошло с Иверсусом Скайдоном, когда он изобрел телепортацию.

– Это случилось с человеческим мозгом, напрямую соединенным с ИИ-кристаллом, – терпеливо объяснил Бсорол. – Главный ганглий прадора больше рассредоточен, он грубее, лучше снабжается кислородом и питательными веществами и вообще во многих аспектах совершеннее.

– Ага, жалко только, что он оказался недостаточно хорош, чтобы выиграть войну.

Слова вылетели сами, Трент не успел прикусить язык, и теперь с опаской поглядывал на первенца, готовясь метнуться в сторону и убежать, если тот замахнется. Бсорол, однако, продолжал идти рядом, держа жвала сложенными.

– Его органоминеральная основа выступает в качестве буфера для растущего в ганглии отца кристалла, заодно предотвращая синергетическое выгорание. Мой отец – прадорская версия ваших хайманов, комбинации человека и ИИ. Что, конечно, еще больше усиливает его интерес к Изабель Сатоми.

– Да уж, полагаю…

Бсорол резко повернулся, сомкнул клешню на поясе Трента, оторвал мужчину от пола и шмякнул его спиной о ближайшую стену.

– Прадоры не проиграли войну, – заявил первенец, – а люди ее не выиграли.

Трент задыхался.

– Да, я прекрасно понимаю, что мы проигрывали, когда старого короля свергли, а новый договорился с Государством о перемирии, – продолжал Бсорол. – Я также прекрасно понимаю, что, если бы Государство и Королевство заново развязали войну сейчас, мы бы определенно проиграли. Однако благодарить за это следует государственных ИИ, а не людей. Если бы сражались только люди и прадоры, мы бы раздавили вас в лепешку, совсем как я могу раздавить тебя сейчас.

С этими словами Бсорол отпустил Трента, и тот тяжело рухнул на пол. Поворочавшись, он сел, пытаясь отдышаться, а Бсорол, отступив, ждал. Трент же, поднявшись наконец на ноги, не сдержался:

– Выходит, вы изрядно обновили искусство общения?

– Я изрядно обновил управление инстинктами, – ответил Бсорол. – Идем.

Прадор развернулся и зашагал дальше по коридору. Трент последовал за ним, размышляя о прадорах в связи с ИИ и форсированием и прикидывая, чем это может обернуться в перспективе для человечества.

– Сюда.

Бсорол привел Трента к овальной двери, достаточно большой для первенца, но определенно слишком маленькой для отца–капитана. Створка с шипением откатилась, скрывшись в стене.

– Вероятно, сюда, поскольку отец сказал мне, что тут ты, возможно, обретешь свое искупление.

– Искупление?

Бсорол молча развернулся и ушел.

А Трент шагнул в короткий туннель, заканчивающийся еще одной дверью. Первые створки закрылись за ним – и тут же впереди открылись вторые. Шагнув в проем, Трент оказался в огромном трюме и увидел небольшой пестрый палаточный городок со всеми признаками временного человеческого обиталища. Какая–то женщина, одетая в нечто вроде шлема и доспехов, поманила его. Трент подошел – и увидел, что и шлем, и доспехи являлись на самом деле частью ее тела, ее панцирем.

– Я доставлю тебя к отцу, – сообщила она.

К отцу?

Повертев головой, Трент увидел множество измененных человеческих тел. Женщина оказалась далеко не самым тяжелым случаем в этом лагере людей – «моллюсков». Приветливо кивнув, он шагнул вперед и лишь в последний момент уловил движение за спиной. Трент резко крутанулся, проклиная свои разленившиеся инстинкты, и успел увидеть сильно преображенного «моллюска» со станнером – «перечницей». Облако микрокапель ударило Трента в грудь, отбрасывая назад, – и мир вокруг почернел.

Блайт

– Они только что прыгнули, – сказал Левен, имея в виду полчище гигантских прадорских кораблей.

– Нет, правда? – сардонически откликнулся Блайт, борясь с желанием захихикать.

Пенни Роял упорно безмолвствовал, а попытки Левена развернуться и убежать провалились. Блайт только что видел, как тридцать современных прадорских кораблей, мигнув, исчезли. А секунду спустя никаких датчиков не понадобилось, чтобы сказать, где они. Один из гигантов, проносясь мимо, заполнил собой весь экран. Проклятые чудища сновали вокруг, точно громадные акулы.

– Пенни Роял, – попытался позвать капитан. – Я как–то не уверен, что пребывание здесь – хорошая идея.

Это ведь не вопрос, значит, возможно, ему удастся избежать превращения мозга в желе.

– Слушай и запоминай, – прошипел ему в ухо ИИ.

Блайт резко обернулся, но черного бриллианта за спиной не оказалось. А когда он снова посмотрел на экран, то увидел там новое окно – с бронированным прадором, сидевшим в кабинете–святилище.

– Ты пришел, – произнес он.

– Не знаю точно, зачем я здесь, – залепетал Блайт, но в разговор его явно не включили, поскольку услышал прадор лишь ответ Пенни Рояла.

– Я пришел, – согласился ИИ.

– Интересный корабль, – заметил прадор. – По моим тактическим оценкам, он сможет уничтожить по крайней мере пять моих судов, прежде чем мне удастся уничтожить его.

– Семь, – поправил Пенни Роял. – Ты не учел индукторы и их воздействие на твои системы.

– Неважно, – заявил прадор. – Ты все равно превратишься в пыль.

– Как и ты.

– Это меня не волнует. Мое дело – служить отцу и королю.

– Именно поэтому ты и не атакуешь.

– Да.

– У меня есть информация, – сообщил Пенни Роял.

– Да.

– Она касается того, как должен действовать твой отец и король, чтобы избежать гибели.

– Гибели можно избежать?

– Ее можно избегать много веков, но в конце концов гибель неизбежна, Гост.

– Я передам информацию отцу, когда получу ее. Но ты чего–то хочешь взамен?

– Конечно.

– Говори.

«Почему бы ему и со мной не общаться так просто?» – удивился Блайт. Он не сразу сообразил, что разговор ему понятен, в то время как беседует парочка на языке прадоров… или, точнее, не на языке, а на жвалах, на горловой мембране. Пенни Роял переводил диалог для Блайта и его команды. Возможно, ИИ все–таки решил темнить чуть поменьше…

– Свёрл свяжется с тобой снова, – сказал Пенни Роял. – Его будут интересовать координаты завода–станции, Цеха Сто один.

– Места, где тебя создали, – уточнил Гост.

– Да, – коротко ответил Пенни Роял.

– Мы можем предоставить эти данные, – сказал Гост. – Нам известно местоположение завода, поскольку полвека назад одно из наших разведывательных судов наткнулось на него. По крайней мере, координаты корабль передать успел – до того, как был уничтожен.

– И ты не послал туда войска, чтобы в свою очередь разрушить станцию, – заметил Пенни Роял.

– Наша первая попытка расправиться с ней во время войны обошлась слишком дорого, а сейчас задача была бы и вовсе бессмысленной. Кроме того, ее существование доставляет отцу удовольствие – спятивший и сбежавший завод служит напоминанием государственным ИИ о том, что и они не непогрешимы.

– А государственные ИИ, которым также известно местонахождение…

– Оно известно лишь нескольким ИИ, находящимся на самой вершине иерархии. Тот, кто обнаруживает завод случайно, либо исчезает, либо оказывается у ИИ под замком. Таким образом, координаты Цеха Сто один им известны, но передать их они не могут.

– Как и те немногие, кому удалось спастись со станции после ее бегства, – добавил Пенни Роял.

– Да, как и они, – согласился Гост. – Так ты хочешь, чтобы я дал эти координаты Свёрлу?

– Нет, я хочу, чтобы ты дал Свёрлу список имен и идентификационных номеров тех, кто удрал со станции, – и ничего больше.

Гост некоторое время переваривал предложение, потом спросил:

– Почему?

– Это не твоя забота.

– Нет, моя, – возразил Гост. – Все, что ты делаешь, заботит моего короля, а следовательно, и меня. Он прекрасно понимает, какую опасность ты представляешь, что уже продемонстрировали считанные мной показатели характеристик У-пространства во время твоего появления здесь.

– Я не представляю опасности для прадоров, – заявил Пенни Роял.

– У-характеристики показали темпоральные искажения, что опасно для всех нас.

– Все У-характеристики показывают темпоральные искажения.

– Да, но вопрос тут в их величине, как тебе отлично известно. И сейчас они велики настолько, что мне нужна веская причина, которая позволила бы тебе покинуть это место.

«Вот черт», – подумал Блайт. Беседа шла гладко, но если Пенни Роял немедленно не придумает что–то, похоже, их вот–вот размажут по всему космосу.

– Я послал тебе обещанные данные, – сказал Пенни Роял, – и еще раз прошу не давать Свёрлу точных координат Цеха Сто один, но снабдить его списком.

– Я все еще жду причины, – напомнил Гост.

– Нас окружают, – заметил Бронд, – и один корабль только что выпустил нечто, подозрительно похожее на государственный ПИП.

«Чтобы быть уверенными, что мы не прыгнем», – подумал Блайт, глядя на экран, куда Бронд вывел изображение объекта, напоминавшего пассажирский вагон, выехавший из бойницы в борту чужого судна.

– Пенни Роял должен…

«Черная роза» рванулась вперед на термоядерной тяге, воздух вокруг людей загустел, превратив их в застывших в янтаре мух. ПИП взорвался, но новый рывок перенес корабль в У-пространство.

В мгновение ока они прыгнули совсем в другую часть Самого Смака, повиснув низко–низко над зеленовато–желтой планетой. Перед ними, на пастельном фоне газового облака, плыл очередной корабль Королевского Конвоя. Еще миг – и его задний конец взорвался, разбросав тучи горящих обломков. Изображение Госта, остававшееся до сих пор в отдельном окошке на экране, на секунду исчезло, но потом, вновь пойманное следящими камерами, вернулось. Очевидно, прадор находился на борту подстреленного корабля.

– По моим подсчетам, твоему Королевскому Конвою потребуется по меньшей мере две минуты, чтобы прибыть сюда, – сообщил Пенни Роял. – Интересно прикинуть, как изменится линия будущего, если Королевство прадоров потеряет голову.

«Что?» – подумал Блайт.

Гост секунду не шевелился, потом спокойно произнес:

– Я должен был предвидеть, что ты перехватишь сигнал перетрассировки и поймешь, что мой флот не здесь.

– Я не представляю опасности, если мне не угрожают, – сказал Пенни Роял. – Конечно, я действую в своих интересах, и нить, которую я плету здесь, предназначена для починки ряда вещей, важных для меня лично. Ты пойми мои возможности, Гост, если позволишь по–прежнему называть тебя так. Неужели ты думаешь, что я хоть что–то предоставлю на волю случая? Неужели считаешь, что я на самом деле полностью тут?

– Я могу сделать то, что ты требуешь, – ответил Гост, – и передать Свёрлу список беглецов с завода–станции. Но Свёрл далеко не глуп и поймет мои намерения относительно него. Мы не можем позволить, чтобы он продолжал существовать, и если я вдруг помогу ему, он задумается, отчего я это сделал.

– Будь максимально убедителен, – посоветовал черный ИИ, – но в конце концов это и неважно. Когда Свёрл получит список, он станет действовать в точности так, как хочу я.

– Что ж, отлично, я передам ему имена.

– Хорошо, – произнес Пенни Роял.

Мгновением позже «Черная роза» нырнула в У-пространство, оказавшись вне пределов досягаемости.

Блайт тяжело вздохнул.

– Этот Гост… – начала Грир.

– …король прадоров, – закончил Блайт.