355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Николай Губернаторов » Скрытые лики войны. Документы, воспоминания, дневники » Текст книги (страница 13)
Скрытые лики войны. Документы, воспоминания, дневники
  • Текст добавлен: 31 октября 2016, 00:16

Текст книги "Скрытые лики войны. Документы, воспоминания, дневники"


Автор книги: Николай Губернаторов


Соавторы: Григорий Лобас,Виленин Пугаев,Любовь Аветисян
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 38 страниц)

– В штабе решено набирать в лагере и девочек в возрасте от 12 до 16 лет, – ответил Больц. – Я уже и преподавателей подбираю. Но ты пока не думай об этом, а заканчивай занятия и готовь пацанов к заброске. Постарайся, чтобы не было среди них «отказников», – закончил Больц.

Эта новость о наборе девочек поразила меня. Я усматривал в этом шараханье гибнущего нацизма, потому что ни целесообразности, ни благоразумия в таком решении не было – один авантюризм.

А пока надо было думать о подготовке ребят к предстоящей заброске на задание. Какое у них настроение сейчас? По внешним признакам я улавливал у них существенные изменения к лучшему, ставя их в заслугу Замотаеву. Сам я напрямую воздействовать на ребят не мог. Поэтому я решил сориентировать Ваню о сроках операции и выяснить у него настрой ребят.

Встречаться для такого разговора с Ваней на улице мне представлялось неприемлемым. На улице было неуютно: шли осенние дожди, сбивая последние листья с деревьев, которые медленно, с неохотой снимали свою золотую красу и уже покорно стояли в ожидании предзимних холодов. И все это навевало грустные мысли. Поэтому я сел рядом с Ваней в зале кинотеатра и, когда после окончания фильма все зрители разошлись и мы остались одни, начал разговор. Я сообщил Ване о начале операции по заброске и спросил, как будут реагировать на это ребята.

Ваня оживился и уверенно заявил:

– Юрий Васильевич, не беспокойтесь, никто из них не намерен выполнять задание немцев. Ребята здраво рассуждают: «Мы, наши отцы и братья воевали против немцев, а теперь нас хотят заставить бороться против своих родных. Немцы подкупают нас, а мы неподкупны и не продадимся».

Сейчас у меня, – продолжал Ваня, – с ребятами полный контакт, они признали и приняли меня, к советам моим прислушиваются и знают, как обмануть немцев: на словах будут заверять их, что готовы лететь и выполнять задания, а на деле сразу после приземления явятся к своим.

Выслушав рассказ Вани, я поблагодарил его, но посоветовал быть осторожным и предупредить ребят хранить в тайне свою задумку. Мы расстались оба довольные.

Я продолжал заниматься с ребятами, заканчивая обучение к намеченному сроку, а Больц занимался подготовкой всей экипировки и снаряжения. Но неожиданно выяснилось, что для абвера не выделено горючее для заправки самолетов. Поэтому срок операции перенесли на декабрь.

При очередной встрече с Больцем я посоветовал ему: пока есть время, нужно позаботиться о приобретении теплой одежды и обуви для ребят, так как в декабре начнутся зимние холода, и если не будет теплых вещей, я от операции откажусь.

Больц, выслушав меня, заверил, что все необходимые теплые вещи он закупит в Лодзи, и не только для этих ребят, но и для нового набора, в том числе и для девочек. И Больц сдержал свое слово. К середине декабря все было готово к операции. Ребят переодели в теплую одежду, под поляков, разделили их на пары, снабдив каждую пару сумкой с продуктами и минами в виде кусков каменного угля, советскими деньгами и письменным паролем. Перед выездом на аэродром всех сытно, с вином накормили и под вечер вывезли на аэродром. На аэродроме Больц повторно провел инструктаж, и с наступлением темноты два самолета с подростками (в каждом по 12 человек) поднялись в воздух и направились на восток. Со слов офицеров штаба 9-й армии вермахта, которые улетали с самолетами в качестве контролеров, я узнал, что ребят будут сбрасывать в районе Бреста, Холма и Ковеля.

На другой день я вместе с Больцем и Замотаевым выехал в детский лагерь Тухинген, где по отработанной методике мы провели набор новых ребят – 24 человека в возрасте 12–15 лет.

Кроме ребят в этом же лагере было отобрано и 18 девушек в возрасте 14–16 лет. Их набором занимались русская Александра Гуринова и немка из Прибалтики Зента Рогго, привлеченные Больцем и работавшие в школе. Все девочки и мальчики были доставлены в Гжув, размещены отдельно в том же кинотеатре. После бани и медосмотра их переодели в немецкую форму и предоставили недельный отдых с усиленным питанием, поскольку все они были так истощены, что некоторые падали в обморок.

К новому, 1945 году подростки окрепли, отпраздновали за общим столом праздник, а затем начались занятия, которые пришлось прервать из-за эвакуации школы в связи с наступлением Красной Армии.

Итоги работы управления контрразведки «Смерш» 1-го Белорусского фронта за 1944 год

(извлечение)

В течение 1944 года масштабы диверсионно-террористической деятельности гитлеровских спецслужб в полосе фронта продолжали возрастать. Особенно они усилились с июня месяца, когда советские войска начали освобождение Белоруссии. Разгромив войска группы армий «Центр», Красная Армия вышла к границам Польши, форсировала реку Висла и захватила на ее правом берегу магнушевский и пулавский плацдармы. Коммуникации фронта оказались растянуты, а мосты через Вислу взорваны, что затрудняло снабжение войск резервами, техникой и боеприпасами.

Воспользовавшись этой обстановкой, немецкие диверсионные органы абвера начали интенсивно проводить операции по разрушению железнодорожных линий и выведению из строя паровозного парка. 203-я абверкоманда и входящие в нее абвергруппы были нацелены новым командующим группы армий «Центр» фельдмаршалом Моделем на срыв снабжения войск фронта путем диверсий.

Так, чекистам «Смерша» фронта удалось своевременно вскрыть и обезвредить хитроумную операцию 209-й абвергруппы «Буссард» по минированию на железнодорожных узлах Орша, Минск, Брест, Белосток оставленных при отступлении трофейных складов угля, в которых были скрытно заложены специальные мины, замаскированные под куски угля.

Особую надежду абвер возлагал на агентов-диверсантов, завербованных из советских военнопленных и детей-подростков для совершения диверсий на железнодорожном транспорте. Только в августе и сентябре 1944 года «Буссард» забросил воздушным путем более двухсот диверсантов, причем половина из них были дети-подростки, которых «Буссард» активно обучал и засылал в тыл Красной Армии с 1943 года.

Передислоцировав в 1944 году детскую диверсионную школу из Германии в Польшу – ближе к фронту, немцы подготовили и в конце августа забросили в тыл Красной Армии 48 диверсантов-подростков с заданием осуществлять диверсии на железнодорожном транспорте.

Приземлившись ночью на парашютах возле железнодорожных станций, подростки отказывались выполнять задания немцев и приходили с повинной в местные органы госбезопасности, которые об этом информировали военную контрразведку «Смерш». Например:

Сообщение по «ВЧ» из Киева

«Начальнику Управления «Смерш» 1-го Белорусского фронта тов. Зеленину.

В ночь на 30 августа с. г. на территории Кагановичского района Киевской области с немецкого самолета на парашютах были выброшены два подростка-диверсанта:

1. Градович Михаил Борисович, 1930 г. рождения, уроженец с. Витрица, Бориславского района, БССР, белорус, окончил 3 класса начальной школы. До начала Отечественной войны находился в Минском детдоме.

2. Семенов Кирилл, 1931 г. рождения, уроженец с. Чечевица, Можелевского района, БССР, белорус, окончил 3 класса начальной школы. До начала Отечественной войны находился в Могилевском детдоме.

30 августа, утром, после приземления Градович и Семенов направились в населенный пункт с целью явиться в советские органы и рассказать, что они выброшены немецкой разведкой в тыл Красной Армии с заданием диверсионного характера, но были задержаны пастухом, оказавшимся агентом Кагановичского РОНКГБ.

Доставленные 31 августа 1944 года в следственную часть НКБ УССР Градович и Семенов показали, что 29 августа группами по два человека на немецких самолетах были выброшены в районы крупных ж.-д. узлов Белоруссии и Украины с заданием совершать диверсионные акты на железных дорогах. Для выполнения полученных заданий все выброшенные диверсанты были снабжены взрывчатыми веществами – гексонитом в виде небольших кусков каменного угля, которые они должны были бросать в тендеры паровозов.

После выполнения заданий диверсанты должны были возвратиться на территорию, оккупированную немецкими войсками. Для перехода линии фронта они имели устные и письменные пароли.

По показаниям Градовича и Семенова, в районе железнодорожной станции Барановичи были выброшены диверсанты:

1. Бабицкий Вячеслав, 14 лет, бывший воспитанник Астрошицкого детдома, худощавый, блондин, на верхней губе имеется шрам.

2. Ефанов Семен, 13–14 лет, бывший воспитанник детдома.

3. Галенкин Егор, 16 лет, уроженец с. Глинки, близ г. Смоленска.

4. Агурецкий Григорий, 14 лет, бывший воспитанник детдома.

5. Плесенцов Валентин, 14 лет, бывший воспитанник одного из детских домов Смоленской области.

6. Ананьев Михаил, 15–16 лет, уроженец г. Могилева.

7. Коржиков Юрий, 13 лет, уроженец г. Минска.

8. Ленский Шура, 13 лет.

В районе железнодорожной станции Осиповичи были выброшены:

1. Мазайка Георгий, 12 лет, бывший воспитанник детдома в г. Минске.

2. Кузьмичев Михаил, 13 лет, бывший воспитанник детдома.

В районе железнодорожной станции Столбцы выброшены:

1. Карсаков Иван, 14 лет, воспитанник детдома.

2. Прохин Александр, 12 лет, воспитанник детдома.

Вместе с Градовичем и Семеновым были направлены диверсанты:

Акимов, 12 лет, уроженец с. Глинки, близ г. Смоленска.

Андреев Виктор или Виталий, 11 лет, уроженец г. Москвы.

Николаев Леонид, 12 лет.

Александренко Михаил, 12 лет.

Тавохин, имя и отчество неизвестны, 11 лет.

Щерба Владимир, 11 лет.

Все 8 человек были разделены на 4 группы, две из которых – Акимов, Андреев, Тавохин и Щерба были выброшены первыми. Места их выброски Градович и Семенов не знают.

После этого в районе станции Коростень были выброшены Градович и Семенов. Оставшиеся Николаев и Александренко направились дальше к месту намеченной высадки. Где именно они должны быть выброшены, Градович и Семенов не знают.

Кроме того, Градович и Семенов назвали преподавателей и руководителей названной школы и дали подробные показания о личном составе слушателей школы и методах обучения.

Будучи задержанными, они указали место оставления ими парашютов, взрывчатых веществ и другого имущества, полученного ими в момент вылета».

Докладная записка из Управления НКГБ Минской области

«29 августа с. г. на территории Минской области явились с повинной и задержаны подростки-парашютисты, заброшенные немцами в наш тыл с диверсионными заданиями:

1. Шпаков Анатолий Иванович, 1931 г. рождения, уроженец дер. Преселье, Ярцевского района, Смоленской области, из крестьян, русский; отец его Шпаков Иван Осипович и братья – Егор и Гавриил – находятся в Красной Армии.

2. Борисенко Николай Данилович, 1932 г. рождения, уроженец Ельненского района, Смоленской области, русский, из семьи служащего, отец в Красной Армии.

3. Стапстон Владимир Сидорович, 1931 г. рождения, уроженец г. Шклов, Могилевской области, из рабочих, белорус, до 1941 г. проживал в Шклове, ул. Луначарского, 18. Отец находится в Красной Армии.

4. Борисенков Василий Данилович, 1931 г. рождения, уроженец д. Ярославль, Ельненского района, Смоленской области, русский, из крестьян. Отец Борисенков Даниил в Красной Армии, мать – Дмитраченко-Борисенкова Елена проживает в д. Глинки этого же района, Смоленской области.

5. Пименов Евгений Иванович, 1931 г. рождения, уроженец г. Смоленска, русский, отец Пименов Иван – в Красной Армии.

6. Шпаков Василий Иванович, 1933 г. рождения, уроженец д. Преселье, Ярцевского района, Смоленской области, русский.

Эти подростки были выброшены немцами со специальными заданиями по совершению диверсий на железнодорожном транспорте. В этих целях они были снабжены и имели у себя по 4 шашки взрывчатых веществ, похожих на куски каменного угля весом 600–700 грамм, которые должны были подбрасывать в тендеры паровозов.

Допросом задержанных в НКГБ БССР установлено, что немцы за последние два-три дня намечали к выброске на территорию Белоруссии таких парашютистов-подростков до 60 человек, закончивших специальную разведывательную школу в Германии».

Сообщение отдела НКВД г. Красный

«Агурецкий Гриша и Плеснецов Виктор приземлились на территории Краснинского района. Утром, найдя друг друга, отправились в г. Красный. Встретив по пути красноармейца, рассказали ему, что сброшены немцами на парашютах с самолета и хотели бы заявить об этом, но не знают кому. Красноармеец привел их в город и передал в городской отдел НКВД».

Сообщения из Волковыска и Холма

«Подростки Ленский Саша и Коржиков Юра были выброшены на парашюте и приземлились в 30 километрах от города Волковыска. Добравшись пешком до города, они разыскали милицию, заявили о себе и сдали взрывчатку.

Беляев Рудольф и Пилецкий Жорж приземлились районе города Холма и явились в местный орган НКВД».

Пятнадцатилетний сирота Строганов Саша, уроженец деревни Осиновки, Ярцевского района, Смоленской области, после приземления на парашюте, не найдя своего напарника Третьякова Николая, добрался до Бреста. А оттуда попутным эшелоном до Ярцево и, взяв справку на родине в сельсовете о рождении, поступил в Ярцевское ФЗО, о чем по телефону сообщили из Ярцева.

В связи с подготовкой Висло-Одерской операции 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами с магнушевского, пулавского и сандомирского плацдармов значительно увеличилось движение поездов к фронту с грузами и живой силой. Все это невозможно было скрыть от разведки противника. Поэтому абвер и его фронтовые органы – абверкоманды и абвергруппы продолжали наращивать заброску диверсантов в тылы нашего фронта. Для пресечения этой подрывной деятельности командованием фронта и контрразведкой «Смерш» были приняты меры по усилению бдительности всеми военнослужащими, охране военных объектов, железнодорожных путей и станций. Был введен строгий пропускной режим и патрулирование на дорогах и в населенных пунктах.

Поэтому когда «Буссард» в декабре забросил самолетами в тыл фронта 20 диверсантов-подростков, все они, приземлившись и не желая выполнять задание немцев, побросали взрывчатку и отправились одни к себе на родину, а другие – в органы госбезопасности с повинной. В населенных пунктах их всех удалось задержать, и после проверки как несовершеннолетних их направили в детскую колонию НКВД закрытого типа.

Обобщив и проанализировав показания подростков и взрослых агентов, завербованных из числа советских военнопленных, о структуре, составе сотрудников и методах их работы в абвере, управление контрразведки «Смерш» фронта наметило новые активные меры по нейтрализации и пресечению подрывной деятельности абвергруппы 209 («Буссард»). В основу этих мер был положен план операции «Буревестник» по перевербовке агента «Буссарда» Скоробогатова, явившегося с повинной, и направлении его с заданием к немцам.

Характерны в этом смысле показания самого Алексея Стратоновича Скоробогатова, 1923 г. рождения, уроженца деревни Костина Быстрянка, Морозовского района, Ростовской области, образование 7 классов, член ВЛКСМ, бывшего сержанта 647-го стрелкового полка 216-й стрелковой дивизии».

Показания Скоробогатова

«Вопрос: Расскажите свою биографию и при каких обстоятельствах вы попали в плен?

Ответ: Родился я в семье колхозника-хлебороба. Отец Стратон Андреевич умер от голода в 1933 году. До сентября 1941 года я жил с матерью Устиньей Ефремовной и младшим братом Илларионом, летом после школы работал трактористом. В сентябре был призван в Красную Армию и после трех месяцев учебы в полковой школе направлен сержантом отделения в 216-ю стрелковую дивизию на Южный фронт. В боях ранен в бедро и после излечения в госпитале зачислен на курсы младших лейтенантов при штабе Южного фронта. Но курсы не закончил, так как в связи с наступлением немцев курсанты были отправлены в действующую армию.

В июне 1942 года в районе горы Горячий Ключ на Кавказе контужен и засыпан песком. Придя в сознание и выбравшись из окопа, увидел догорающий немецкий танк, в который я успел бросить фанату, и вокруг него немцев. Так я оказался в плену и был направлен в лагерь военнопленных в станицу Тихорецкую. Дважды пытался бежать из лагеря, но неудачно, был пойман и помещен в штрафной концлагерь в Ростове, затем в Таганроге, Мелитополе и Запорожье.

Вопрос: Почему вас так часто перемещали из лагеря в лагерь?

Ответ: В тех невыносимых условиях, стараясь выжить, я сам старался попасть в перемещаемую партию, чтобы по дороге попытаться бежать из плена. Уже на территории Польши нам, пятерым пленным, удалось выбраться через окно вагона, но я прыгнул неудачно и сломал ногу. Меня подобрал охраняющий железную дорогу патруль из власовской армии РОА и поместил в военно-неполноценный лагерь инвалидов на лечение, а оттуда отправили в Лодзь, на завод «Оскар-Дизель», где я и был завербован немецкой разведкой.

Вопрос: При каких обстоятельствах вы были завербованы и кто вас вербовал?

Ответ: Работая на заводе слесарем, я в числе других пленных был вызван на беседу к начальнику чертежного бюро белоэмигранту Ростову Юрию Васильевичу. Он попросил рассказать автобиографию и спросил, пытался ли я бежать, а потом задал неожиданный вопрос, хотел бы я побывать дома, на Родине. «Конечно, хотелось бы», – ответил я.

Тогда он рассказал, что для этого надо выполнить задание немецкой разведки, вернуться назад и доложить. Объяснил, каков характер задания, как его следует выполнить. Вообще он говорил, как мне казалось, иносказательно, с какими-то намеками. Например, говоря о том, как вести себя и что делать после приземления на парашюте в тылу Красной Армии, он с намеком советовал думать головой.

В заключение спросил: согласен ли я поработать на абвер? Я задумался, а потом попросил дать время подумать. «Надумаешь, тогда приходи», – сказал на прощание он.

Думал я всю ночь и наконец решил, что надо соглашаться, потому как другой возможности оказаться у своих и воевать против немцев у меня нет и не будет. Тем более что к ним у меня накопилось столько ненависти, что я себя еле-еле сдерживал.

После того как я дал согласие, меня перевезли в деревню Любано, в 30 километрах от Лодзи. Там располагалась диверсионная школа «Буссарда». Меня поместили в отдельный дом, где уже находился ранее завербованный Ростовым военнопленный Антонов – будущий мой напарник. В течение трех недель нас обучали подрывному делу, отрабатывали легенду поведения и готовили документы. С нами занимался сам Ростов, начальник «Буссарда» Больц и зондерфюрер Вальтер – специалист по изготовлению документов. Через три недели нас переодели в красноармейскую форму, снабдили документами, взрывчаткой и в ночь на 1 ноября самолетом забросили в район железной дороги Брест – Ковель с заданием по диверсии.

Приземлился я в лесу, напарника не нашел, а утром отправился на станцию. Там разгружались танкисты. Я обратился к офицеру и попросил направить меня в особый отдел. Он отвез меня к особисту бригады, а от него к вам.

Вопрос: Какое впечатление у вас осталось от общения с Ростовым?

Ответ: В отличие от грубого горлохвата Больца, Ростов вежлив, тактичен и добрый. Он профессионально самый грамотный в «Буссарде», и к нему все сотрудники, включая Больца, обращались за помощью и советами.

Я заметил, что Ростов тяготится своей службой в «Буссарде» и в его словах и поведении со мной проскальзывала какая-то раздвоенность.

Вопрос: Как вам представляется дальнейшая ваша судьба?

Ответ: Я хотел бы попасть на фронт, в действующую армию и воевать с врагом, тем более что фронтовой опыт у меня есть. Так что, если сможете, то посодействуйте.

Вопрос: А если мы попросим вас вернуться назад в «Буссард» как агента, выполнившего задание, с целью помочь Ростову перебраться к нам? Мы его уже больше года ждем. Дважды пытались его вызволить, но не получилось.

Ответ: Я готов выполнить вашу просьбу, любое задание. Но я сейчас не представляю, как я смогу помочь Ростову.

Вопрос: А вы подумайте, как можно помочь, ведь обстановку там вы знаете не хуже нас. Мы тоже будем думать, но важно ваше добровольное согласие.

Ответ: Я согласен.

Допрос вел пом. нач-ка отдела Управления «Смерш» 1-го Белорусского фронта капитан Белоглазкин».

Сразу же после допроса капитан Белоглазкин доложил своему начальнику отдела результаты изучения Скоробогатова, предложение о перевербовке, переброске его за линию фронта, в «Буссард».

Из доклада Белоглазкина

«Скоробогатов – патриот, волевой, энергичный и находчивый, интеллектуально развит хорошо. Умысла на измену Родине в его действиях нет, согласие немцам быть агентом и выполнить их задание он дал с одной целью – оказаться у своих и воевать в рядах Красной Армии. Кроме того, он хорошо знает Ростова и Больца. Что облегчает его поведение в «Буссарде». Поэтому из всех агентов, явившихся с повинной, Скоробогатов наиболее подходящая кандидатура для заброски в «Буссард».

Руководство Управления согласилось с моим предложением, и началась подготовка Скоробогатова к операции «Буревестник».

В первой беседе я ознакомил Алексея с легендой, которую необходимо усвоить и четко придерживаться ей на допросах, которым его будут подвергать на всех стадиях проверки: от роты, батальона, полка до штаба армии.

– Вы должны, – говорил я, – учесть, что вернувшийся к немцам их агент представляет для них ценность. Во-первых, для штабов вермахта – как источник информации о войсках Красной Армии. И в этом случае вами займется офицер разведывательно-оперативного отдела. Во-вторых, ценность вернувшегося агента для абвера – это показатель его успешной работы, если, конечно, агент не перевербован русской разведкой. А чтобы это узнать, немцы подключают свою военную контрразведку в лице опытных офицеров, знающих русский язык. Такой офицер будет дотошно допрашивать вас по несколько раз, путать, задавать хитрые, неожиданные и провокационные вопросы, выявлять противоречия в ваших показаниях, проверять их. С целью проверки офицер может строить разные провокации: спаивать вином, подсылать провокатора и даже имитировать расстрел вас как предателя.

А теперь, – продолжал я, – после этого общего представления я ознакомлю вас с легендой, которую вы должны твердо знать и рассказывать немцам. Вот основная: «Приземлившись в лесу, в районе станицы Выжва, и не найдя напарника Антонова, утром я вышел на перегон железной дороги на разведку. По дороге со стороны Бреста к фронту интенсивно проходили поезда. Дождавшись в лесу ночи, вышел на железную дорогу, заложил мину под рельс в шпальный ящик и, отойдя в лес, замаскировался, стал ждать. Минут через 20 раздался взрыв под проходящим воинским эшелоном. Я углубился в лес, а утром отправился на станцию Моцеюв, где был задержан патрулем и направлен на сборно-пересылочный пункт 69-й армии, а оттуда на пополнение саперной роты 236-го стрелкового полка.

Через три дня в составе шести саперов во главе с лейтенантом командирован на склад трофейных противотанковых мин в Брестской крепости для их обезвреживания. Несколько мин я не обезвредил, а умышленно положил их в кучу обезвреженных, вставив взрыватель с замедлением до ночи. В результате ночью более 800 мин были взорваны, а на окраине Бреста разрушены здания, погибло несколько десятков военнослужащих, которые ночевали в них. А когда через неделю меня с тремя саперами направили ночью минировать передний край обороны 117-й стрелковой дивизии в районе города Пулавы, я уединился, перешел линию фронта и оказался у вас, на немецкой стороне».

Вот такая ваша легенда прикрытия. Вы продумайте ее, а если у вас есть вопросы, то можете задавать сейчас, а можете и завтра. Мы их обсудим и продолжим инструктаж: как вы будете переходить линию фронта, что вас ожидает на той стороне, поговорим о задании и как его выполнить.

– Товарищ капитан, – я хотел бы узнать, как немцы могут проверить мои показания о том, что я выполнил их задание, подорвал воинский эшелон и склад трофейных мин в Бресте? – спросил меня Скоробогатов.

– Законный вопрос! – ответил я. – Во-первых, твердо и уверенно говорите, что задание выполнили. А ваша задача, господа, хотите верьте, хотите проверьте. Приписываемые вам эти два взрыва в действительности имели место, но как ЧП, которые мы расследовали. На перегоне сработала старая мина, заложенная еще белорусскими партизанами. А в Бресте взрыв – результат неосторожного обращения с минами саперов. Как немцы могут проверить? Только одним реальным способом – путем радиоразведки, которая у немцев налажена очень хорошо. Они перехватывают и тщательно прослушивают специальным подразделением все наши радиопереговоры. Мы специально дадим по рации в эфир дезинформацию-сообщение, доклад в вышестоящую инстанцию о том, что эти взрывы устроили диверсанты. Когда контрразведка запросит у этих слухачей, есть ли у них такой перехват, они ответят: да, есть. Этот способ дезинформирования немцев нами проверен.

На следующий день я продолжил инструктаж:

– Мы переправим вас через линию фронта на относительно спокойном участке, в районе г. Пулавы, где наши войска и противник находятся в обороне и пока не ведут активных боевых действий. Я с вами и разведчики дивизии подойдем к передовой и после тщательного изучения обстановки на переднем крае ночью вы перейдете на сторону немцев, углубитесь метров на 200–300 и, если никого не встретите, затаитесь в окопе и дождетесь рассвета. Утром продвигайтесь дальше, пока не увидите кого-то из немцев, с поднятыми руками подойдете к немцу и заявите, что вы «дойче агент». Он отведет вас на командный пункт роты. Там наверняка будет кто-то из офицеров, который спросит у вас пароль и в сопровождении солдат направит в штаб батальона, оттуда в штаб полка, корпуса и армии. Везде вас будут допрашивать о составе и количестве войск Красной Армии. Вы должны отвечать то, что лично видели и наблюдали, ничего не утаивая и не прибавляя. Немцы отлично понимают, что мы концентрируем войска на плацдарме для наступления. И они его ждут и готовятся к обороне.

Учтите, на стадии пребывания в корпусе и армии вас будут проверять повторными допросами. Более того, они могут пойти на провокации и даже имитировать ваш расстрел. К этой острой проверке абвер стал особенно часто прибегать после включения военной разведки вермахта в вотчину Гиммлера, откуда в абвер стали внедряться и гестаповские методы.

После проверки вас должны отправить в «Буссард» с отчетом контрразведки о результатах вашей проверки и с заключением о вашей надежности. Первым человеком в «Буссарде», с которым вы встретитесь, будет новый начальник «Буссарда» капитан Дрегер, потом капитан Больц, опытный офицер и свирепый нацист. Он получил повышение и возглавил отдел диверсии в штабе 203-й абверкоманды. Будьте с ними осторожны, так как они тоже будут вас проверять. Затем вас представят Ростову, который вас вербовал. Он вас хорошо знает, но вопросы тоже будет задавать.

В зависимости от результатов проверки вас могут встретить благожелательно и даже поощрить, поскольку сам факт возвращения агента, выполнившего задание, – редкий успех «Буссарда». Но вас могут встретить и с недоверием, подозревая в двойной игре. Но это субъективно. А объективно вас будут ценить за ваш опыт и считаться с вами. Вы это сами почувствуете.

Где вас будут использовать? Вас могут оставить при диверсионной школе «Буссарда», где обучаются взрослые агенты, но более вероятно, что вас с учетом вашего возраста направят в школу подростков, к Ростову. При всех возможных вариантах ваша задача состоит в том, чтобы, изучив обучаемых агентов, выбрать надежного и завербовать или склонить к явке с повинной. Постарайтесь, чтобы в каждой группе, забрасываемой в тыл Красной Армии, был хоть один такой человек. Вооружите его нашим паролем: «Харьков – Берлин». Этот пароль можно будет давать и надежным лицам из местного населения, когда при передислокации и с приходом войск Красной Армии вам понадобится сообщить нам или в штаб войск какие-либо сведения.

Вторая ваша задача не менее важная. Это если вы попадете в детскую школу к Ростову. Вы должны помочь ему перейти на нашу сторону вместе с подростками. Мы его уже год ждем. И его любимая женщина ожидает. Нам известны его взгляды и настроения. Он давно готов перейти к нам. И мы дважды пытались ему помочь, но неудачно. А как сейчас провести эту операцию? Это зависит от вас, вашей находчивости и, конечно, обстановки, ее учета и выбора момента.

У нас на этот счет разработан реальный план. Он сводится к следующему. Ростов и его школа подростков располагаются в польском местечке Гжув, недалеко от большого города Лодзь. При наступлении Красной Армии – а оно не за горами – ее удар будет нацеливаться на Лодзь и далее – на форсирование реки Одер. Немцы начнут отступать поспешно, потому что они будут стремиться быстрее переправиться за Одер и там закрепиться. Абвер, его фронтовые команды и группы по заведенному порядку первыми начнут драпать, опасаясь попасть в плен со своими секретами и награбленным барахлом. Будет дана команда эвакуироваться за Одер и «Буссарду» с его штабом и школами. Учитывая, что у немцев с автотранспортом и бензином дефицит, мы не исключаем, что Ростову и его школе автомашин не достанется, а выделят конные повозки. Значит, двигаться с имуществом и детьми он быстро не сможет. В суматохе отступления вы должны уловить момент и заявить Ростову, что вы разведчик и специально вернулись с заданием советской разведки помочь ему перейти на сторону Красной Армии и работать в ее пользу, став гражданином и защитником России. Скажите ему, что о нем и его работе с подростками мы знаем, что его любимая женщина уже год ждет его. Ростов должен согласиться – у него нет никаких оснований отказаться, потому что душой и головой он давно созрел. При его согласии вам придется действовать с ним сообща, по обстановке. Постарайтесь без лишнего шума избавиться от сопровождающих вас немцев. И ради бога, не выезжайте на шоссе, оно будет запружено войсками вермахта, которые наверняка подвергнутся бомбардировке нашими самолетами. Поэтому передвигайтесь сельскими дорогами.

В заключение, согласно правилам конспирации, мы с вами должны выбрать ваш псевдоним и название нашей операции. Какие у вас предложения?

– Мне все равно. Я любой псевдоним приму, да и название операции, какое вы посоветуете, – ответил Алексей.

– Я предлагаю, – инструктировал я, – псевдоним Ткач, который соткет полотно, соединяющее судьбу Ростова с Родиной, а название операции – «Буревестник». Пусть эта отважная птица вдохновляет всех нас на успех. Вы не возражаете?

– Нет, не возражаю. Вполне удачные названия, – согласился Алексей.

– Вот, пожалуй, все, что я хотел вам сообщить. С Ростовым говорите твердо, уверенно, действуйте совместно и поберегите, успокойте детей. Есть у вас вопросы или просьбы?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю