Текст книги "Опасная любовь"
Автор книги: Николай Новиков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)
Наташа погладила его коротко стриженные волосы и смущенно улыбнулась.
– Пойдем спать, Андрюша?
– Пойдем! – Андрей подхватил ее на руки, крепко поцеловал и понес в комнату.
Наташа засмеялась, размахивая в воздухе ногами. А синяя грелка так и осталась лежать на кухонном столе.
7
Было уже за полночь, но никто из гостей, собравшихся в просторной квартире полковника Вадима Катунина, домой не собирался. Общее мнение было таковым: вечеринка только начинается, самое время немножко побесчинствовать, в смысле – пожить в свое удовольствие, не тяготясь рамками приличий. Благо, места для этого хватало: в одной комнате был накрыт роскошный стол, где теперь, когда, собственно, ужин закончился, стояли бутылки с напитками на любой вкус, блюда с закусками, вазы с фруктами и конфетами. Во второй в полумраке уединялись любители потанцевать, в третьей играли в преферанс, курили так, что дым стоял коромыслом, а в четвертой беседовали о жизни и политике. Впрочем, беседы о политике велись и за столом с едой, и за преферансом, и даже во время танцев.
Сергей Мезенцев, высокий шатен с каштановыми, слегка вьющимися волосами, играл в преферанс, потягивая через соломинку мартини со льдом из высокого фужера. Его жена Лариса, пухлая крашеная блондинка в черных, плотно облегающих пышные бедра легинсах, стояла сзади, положив руки на спинку стула. Ларисе, одной из немногих, не нравилось общее мнение, хотелось домой, но говорить об этом вслух она не решалась, понимая, что Сергей лишь разозлится, услышав ее просьбу. Да и Вадим Катунин, сероглазый тридцатипятилетний полковник, ее непосредственный начальник в фирме, продающей оружие, обидится, если она уйдет раньше других. И не просто обидится, ночь спать не будет, пытаясь понять, что бы это значило, ведь Лариса была дочерью генерала Козлова, руководителя фирмы и покровителя Катунина.
– Не идет масть, – Сергей бросил на стол карты. – Видно, сегодня не мой день.
– День уже давно ничей, – сказал Катунин. – Кончился он, Серега. Зато ночь – вся наша.
– Вот поэтому я решил пойти потанцевать, по-моему, это все же приятнее, чем карабкаться в гору, все выше и выше.
Лариса обняла его, надеясь, что танцевать он пойдет с нею.
– Надо бы пулю дописать, – недовольно сказал краснолицый майор Боря, фамилию его Сергей не запомнил.
– Жена заменит меня на боевом посту, – сказал Сергей. Он поднялся, отодвинул стул, посмотрел на Ларису. – Она умеет находить выход из сложных ситуаций, а у меня не всегда получается.
– Я совсем плохо играю, Сережа, – запротестовала Лариса.
– А ты, Сергей, между прочим, проигрываешь уже около двадцати баксов, – сказал Катунин. – Я бы не рисковал на твоем месте.
Сергей положил руки на плечи Ларисы, заставил ее сесть, подвинул стул к столу.
– Я и не рискую, – усмехнулся он. – Все равно долг будет жена платить. Баксы она зарабатывает, мне «деревянными» дают, и не так много, чтобы на них в преферанс играть. Ну, давай, Лариса, вперед. Мизер не объявляй, пасуй потихоньку, они сами себе курганы воздвигнут.
И, сунув руки в карманы джинсовой куртки, он покинул обитель азарта. В комнате для танцев был выключен свет. Открыв дверь, Сергей увидел Марину, стройную брюнетку, с которой несколько раз уже Танцевал этим вечером. Она сидела на диване, обхватив колени, прикрыв глаза и раскачиваясь в такт его любимой мелодии «Битлов» – «Yesterday». На музыкальном центре зеленые неоновые столбики, казалось, плясали вприсядку.
– Грустишь? – спросил Сергей, присаживаясь рядом.
– Тебя жду, – не открывая глаз, сказала Марина. – Ты ведь обещал, что мы еще потанцуем. Я, правда, не была уверена, что ты придешь, супруга твоя очень сердито смотрела, когда мы танцевали. Если Вадим не заступится, завтра его секретаршу могут вытурить с работы.
– Тогда я напишу возмущенное письмо генералу Козлову и пригрожу ему, что, если в его фирме будут нарушаться права человека, опубликую в «Московских новостях» статью об этом ужасном безобразии. Он испугается и тут же снова примет тебя на работу, и еще моральный ущерб возместит, – сказал Сергей, обнимая ее. – Потанцуем?
– Для чего же еще я, по-твоему, сижу здесь?
– Чтобы танцевать под «Yesterday». Какое совпадение – только я появился и сразу зазвучала любимая мелодия?
– Это не совпадение. Я просто запрограммировала коробку, – Марина кивнула в сторону музыкального центра, – на двадцать повторений одной песни.
– Гениально, – одобрил Сергей.
Он крепко прижимал к себе Марину, так, что упругие соски вдавливались ему в грудь, а горячие бедра сливались с его бедрами. Марина легонько царапала длинными ногтями его спину, губы ее были приоткрыты, глаза смотрели томно и многообещающе.
– Мы не очень спешим? – спросил Сергей.
– Не очень, – улыбнулась Марина. – Скоро придет твоя сердитая жена, и все кончится. Жаль, правда?
– Жаль, – машинально повторил Сергей.
– Ты красивый… Девки наши говорят, изменяешь Ларисе направо и налево, и непременно с черноглазыми брюнетками. Это правда? Или врут, хотят насолить Ларисе? Ее у нас не больно-то жалуют, дочка хозяина, корчит из себя великосветскую даму.
– Ты тоже хочешь ей досадить? – вопросом на вопрос ответил Сергей.
– Знаешь, приятно понаблюдать, как она боится тебя. Видел бы ее в конторе, понимал бы. Но ты и вправду красивый, Сережа. А я самая настоящая черноглазая брюнетка. Ну так почему бы нам не потанцевать? – она встала на цыпочки, потянулась к Сергею губами.
Он наклонился, поцеловал ее. Потом решительно запустил ладони под короткую юбку, крепко сжал упругие ягодицы, обтянутые тонким шелком.
Марина охнула, откинула назад голову.
– Знаешь, что я сейчас сделаю? – хриплым шепотом спросила она.
– Закричишь?
– Нет. Я сейчас… – она снова потянулась к нему губами, прошептала одно лишь короткое слово.
– Отлично, – усмехнулся Сергей. – А я уж было испугался, подумал, сейчас начнешь кричать, звать на помощь.
– Ты плохо меня знаешь, если думаешь, что я не буду кричать.
– Да я тебя совсем не знаю… Познакомимся?
Его правая ладонь скользнула под юбку спереди, протиснулась под тугую резинку трусиков, уверенно накрыла пушистый бугорок, будто созданный для его ладони. Потом пальцы продвинулись еще дальше, в нежную, липкую теплоту.
– Видишь, я уже готова, – выдохнула Марина.
– Я тоже, – пробормотал Сергей.
Он был пьян, но не настолько, чтобы овладеть ею прямо здесь, хотя и очень хотелось. Нужно было срочно найти подходящее место. Различные варианты вспыхивали и гасли в его затуманенной алкоголем голове. Ванная? Туалет? Выйти из квартиры – и в лифте? А может быть, на улицу? В телефонной будке?
Любой вариант годится при удачном стечении обстоятельств, и любой не годится, если не повезет. Он так и не успел ничего придумать. Марина вдруг ахнула, испуганно отодвинулась, одновременно выдергивая его ладонь из своих трусиков. Сергей стоял спиной к двери и поначалу не понял, что ее напугало. Потом заметил, что в комнате стало светлее, медленно обернулся.
В дверном проеме стояла Лариса. Лицо ее даже отсюда, из глубины комнаты, казалось мертвенно-бледным, а глаза – злыми.
– Я проиграла десять долларов, – сдержанно сказала она. – Отыграть все, что ты профунькал, не хватило времени.
– Молодец, – одобрил Сергей. – Теперь пойди выиграй десять долларов и будешь при своих.
– Нет, мы сейчас поедем домой, – решительно сказала Лариса.
Марина присела на диван, искоса поглядывая на сердитую супругу и начальницу и дочку самого большого начальника в фирме, где она работала секретаршей и была довольна своей работой. Но мысли о том, что совершена ошибка, рассыпались при взгляде на Сергея. Нет, Марина не жалела о случившемся.
– Поезжай, – спокойно сказал Сергей. – Ты не пила, машина ждет на стоянке, вот и давай, вперед. А я на такси доберусь.
– У тебя есть деньги на такси? – злобно спросила Лариса.
Сергей нахмурился, скрипнул зубами так, что Марина услышала. Внимательно посмотрел на жену.
– Найдутся, – сказал негромко, но жестко.
– Я никуда без тебя не поеду, – заявила Лариса. – Не могу позволить тебе остаться с какой-то дрянью, которая позволяет тебе лезть под юбку и думает, что об этом никто не знает!
Марина хотела было обидеться и возмутиться, но теперь она видела перед собой не тихую, покорную жену, а высокомерную и властную Ларису, которую привыкла видеть в фирме. Нет, не следовало сейчас возмущаться. Марина молча встала и вышла из комнаты, оставив супругов наедине с их проблемами.
– Ты что себе позволяешь, в конце-то концов?! – с яростью продолжала Лариса. – На меня уже пальцем показывают, как на дурочку! Мало того, что в фирме бабы шепчутся о твоих похождениях, так ты и здесь не можешь успокоиться! Решил выставить меня на посмешище?! Как тебе не стыдно!
– Успокойся, Лариса, ты сама себя выставляешь на посмешище, ну сама посуди, станет ли прилично воспитанная дама устраивать мужу истерику в гостях? – с издевкой сказал Сергей. – Поезжай домой, отдохни, тебе завтра вставать рано.
– А я сказала – поехали вместе! И не надейся, я теперь ни на шаг от тебя не отойду! Пусть думают, что глупая, невоспитанная, я тебя за рукав буду держать! – закричала Лариса.
– А в чем, собственно, дело? Мы тут спокойно танцевали с приятной девушкой, почему ты так расходилась? Можешь и ты с кем-нибудь потанцевать, можешь даже кое-что позволить ему, я не возражаю. Знаешь, ученые говорят, таким образом снимается стресс. Сними немножко, полегчает, – усмехнулся Сергей. И, неожиданно сощурившись, жестко добавил. – А если будешь меня доставать, наживешь себе головную боль. Надолго. Ты ведь знаешь, я не люблю, когда мне приказывают.
– Ты ведешь себя, как последний подонок! – Лариса с ненавистью смотрела на мужа. – Ты все время пытаешься меня оскорбить! Не только пытаешься, но и оскорбляешь! Долго мне еще терпеть эти выходки?
– О чем ты, не понимаю, – равнодушно пожал плечами Сергей.
– О том, что уже пол-Москвы знает! Ты все время думаешь о своей гнусной лимитчице, даже во сне разговариваешь с ней! И бегаешь по бабам, у которых черные волосы. Я знаю, что обо мне болтают: я, светлая, надоела, и тебя потянуло на темненьких. Но я знаю и настоящую причину твоего подлого поведения! Ты не можешь забыть ту деревенскую сволочь, вот в чем дело!
– Она не сволочь, – жестко сказал Сергей. – Пожалуйста, выбирай выражения, дорогая. И вообще, пора бы прекратить этот концерт по заявкам. Остановись.
Но Ларису уже трудно было остановить. Все, что накипело в душе за полгода совместной жизни, выплеснула она наружу.
– Она сволочь, шлюха трамвайная, лимитчица, сука! И ты напрасно думаешь о ней – ее нет здесь, нет, нет! И никогда не будет, понял?!
– Тебе от этого спокойней стало? Тогда прекращай истерику.
– Это не истерика!
– Тогда прекращай не истерику.
– Чтоб она сдохла, подлая тварь! – Лариса закрыла лицо руками и с рыданием бросилась на диван, где сидела ее соперница.
Сергей, наморщив лоб и сунув руки в карманы куртки, стоял посередине комнаты, лениво поглядывая на плачущую жену. Ни злости, ни жалости не было в его глазах.
В дверь заглянул встревоженный Катунин.
– Что случилось? Почему Лариса плачет?
– Ничего страшного, – сказал Сергей. Достал сигарету, закурил и, видя, что хозяин не уходит, добавил: – Женское недомогание, знаешь, это бывает.
– Знаю, – поспешно кивнул полковник.
– И в этот период они обостренно воспринимают всякие мелочи, капризничают. А еще она выпила сегодня много, вот и расстроилась из-за пустяка.
– А мне показалось, она ничего не пила, машину собиралась вести, – удивленно сказал Катунин.
– Ты просто не видел, а я-то ее хорошо знаю. Такие вот дела, – подвел Сергей итог разговору. – Не женись, полковник, на генеральских дочках, вон они какие. Шучу. Ты извини, Вадим, покидаем мы тебя. Я бы еще остался, но ты же и сам видишь: труба зовет. – Он помолчал и добавил: – Иерихонская.
– Тебе помочь довести ее до машины?
– Нет, спасибо, Вадим. Еще раз извини, что так получилось. – Когда полковник ушел, Сергей подошел к Ларисе, похлопал ее по плечу. – Вставай, дорогая. Случилось то, о чем ты весь вечер мечтала: мы едем домой.
– Сережа! – Лариса вскочила, судорожно обняла мужа, чуть с ног его не свалила. – Ну почему ты таким нехорошим бываешь? Что я тебе плохого сделала?
– Только хорошее, только хорошее. Просто пить меньше надо, тогда и не будет чертовщина мерещиться, – сказал пьяный Сергей совершенно трезвой Ларисе, подталкивая ее к двери.
8
Утро казалось таким отвратительным, что не хотелось открывать глаза. Сергей и не открывал их, лежал, притворяясь спящим, и понемногу вспоминал события вчерашней… нет, уже сегодняшней ночи. Он пил, танцевал с симпатичной черноглазой девушкой, Марина ее, кажется, зовут. Потом играл в преферанс, потом снова танцевал с Мариной, не только танцевал, было там и еще что-то… Было, было. На этом приятные воспоминания заканчивались. Пришла Лариса и устроила скандал, настоящую истерику закатила. И конечно же, вспомнила Наташу, как всегда, принялась поливать ее грязью… Отвратительная сцена.
А девчонка была ничего, симпатичная. Стройная, черноглазая, а какой страстной оказалась! Жаль, что ничего не получилось, нужно будет узнать ее телефон, позвонить. Да, вот что интересно, оказывается, у них в фирме знают о его любовных похождениях, мало того – и Лариса об этом знает! Интересно, откуда? Генерал Козлов слежку организовал, что ли? Он-то сам, Сергей, к этой фирме никакого отношения не имеет. Ну, бывал там несколько раз, ну познакомился… То-то и оно! Ох, женщины, не умеют держать язык за зубами.
Нет, совсем не хотелось открывать глаза. Лариса уже встала, как только увидит, что он проснулся, опять начнутся упреки, истерика, слезы. Кошмар! Как бы пролежать с закрытыми глазами до тех пор, пока она не уедет в свою фирму?
Надо же, как Лариса ненавидит Наташу! Все понимает, знает кошка, чье мясо съела. Или не кошка, а собака? Да это и неважно, главное, знает.
И знает еще что-то. Как ни пытался он понять, что же случилось прошлой холодной весной, что разлучило его с Наташей – не мог. Но в том, что к этому как-то причастна Лариса, не сомневался. Другое дело – как?
Это ведь Лариса подкараулила их в подземном переходе, бросилась на шею и стала болтать, что многих его временных подружек она терпела, потерпит и эту. Наташа, пугливая и нежная Наташа, услышав такие слова, обиделась и убежала. И вечером не впустила его в свою комнату в общежитии, где им было так хорошо вдвоем.
Это случилось из-за Ларисы.
Он переночевал у приятеля, они много выпили, а утром один пошел на работу. Последние дни они с Наташей, его сменщицей, работали вдвоем, невозможно было расстаться даже на несколько часов. А тут он пошел в свою коммерческую палатку один, потому что Наташа обиделась. И его ограбили, кучу денег унесли. А он же, как проснулся, пиво пил, опохмелялся. Понятно дело – виноват. И сразу приговор: или в течение недели деньги вернешь, или… Словом, пеняй на себя, у хозяев руки длинные.
И это тоже случилось из-за Ларисы. Если б не она, Наташа была бы с ним, он был бы трезв, да и грабители вряд ли сунулись бы в палатку, где сидят два продавца. А потом выяснилось, что деньги взять негде. И жизнь его стала такой хрупкой штукой: одно неосторожное движение – и нет ее. Тогда-то и появилась Лариса. С деньгами и с условием: чтобы он целый год и близко не подходил к Наташе. И он согласился.
И в этом она виновата. Хотя как виновата? Ее можно понять, хотела прибрать его к рукам, вот и прибрала. А в переходе она могла случайно встретить его и Наташу, случайно сказать то, что в общем-то было правдой, – у него действительно было немало знакомых среди прекрасного пола. И уж точно не она организовала самоубийство какого-то неврастеника, из-за чего Наташу попросили выехать из общежития, и не она подсунула бизнесмена хренова с предложением Наташе. Как раз в это время…
Вроде бы так, но сердцем он чувствовал, что Лариса приложила свою руку, чтобы разлучить его с Наташей. И разлучила. А потом каких только гадостей не говорила о ней! И по всяким приемам разъезжает, и мужу изменяет с бандитами, и, когда бизнесмен ее, продажную и гнусную, выгнал, Наташа стала работать проституткой, а потом совсем опустилась и уехала в свой Гирей.
Он пытался не верить ей, но… Ведь и вправду вышла замуж за бизнесмена, почему ж не бывать на приемах, в театрах? Это ж вроде как приложение к такому мужу, светская жизнь. А потом… Всякое могло случиться. Она ведь здесь одна осталась, никто не поможет, никто не защитит девчонку. Да, всякое… И винить ее в этом у него нет права.
А самое главное – она ведь ни разу не позвонила, даже не спросила, как он живет, о чем думает. Ведь знала же телефон. Ну а сам он, конечно же, не искал встречи с нею. Зачем? Что он ей вместо «мерседеса» и несметного количества шуб предложит? Свою любовь? Нужна ли ей любовь?
И опять сердце подсказывало, что он ошибается, Наташа не такая, чтобы могла променять любовь на богатство, не богатство искала она в замужестве, а просто выхода другого не было. Но гордость так и не позволила Сергею искать Наташу.
Он женился на Ларисе, знает, что Наташа уехала из Москвы, вроде бы мог успокоиться, жить себе без всяких волнений, да вот не получается. И хотя бы уважать Ларису – тоже не получается. Все же она виновата в том, что он потерял свою любимую, пусть не прямо, косвенно. И простить это – выше его сил. Поэтому и поступает так, как вчера. Специально, чтобы позлить ее, заставить уйти. Лучше б ей держаться подальше от него.
Сергей услышал легкие шаги в комнате и сжал кулаки под одеялом. Она еще не ушла на службу! Сейчас опять начнется… Не то чтобы он боялся Ларису, просто на душе было так мерзко, что ее нервозность могла стать последней каплей, переполняющей чашу его терпения.
– Сереженька, милый мой, вставай, уже утро наступило, пора тебе в редакцию собираться, – пропел над ухом сладкий голос.
Сергею показалось, что она спятила. Он открыл наконец глаза и с изумлением увидел перед собой жену с подносом, на котором дымилась чашка кофе. Точно, спятила. А может, решила выплеснуть на него кипяток?
– Твой кофе, – с улыбкой сказала Лариса, протягивая ему поднос. – Просыпайся же скорее, соня.
Сергей с недоверием взял поднос и, лишь когда чашка оказалась в его руках, успокоился, внимательно посмотрел на жену, все еще не понимая, что это с нею происходит. Улыбающаяся, в полупрозрачном пеньюаре, она выглядела очень соблазнительно. Ведь могла, очень даже могла быть счастлива с другим мужчиной, он бы на руках ее носил. Да и сам тоже мог бы наслаждаться такой женщиной рядом. Если б не Наташа… Эх, Наташка, Наташка, что же ты наделала? Разве не знала, что сравнивать тебя можно лишь с идеалом, который в мечтах живет, а забыть невозможно…
– Спасибо, Лариса. Даже не верится… Мне показалось, ты вчера обиделась, что-то нехорошее заподозрила. Нет?
– Да, – улыбка на лице Ларисы стала еще шире. – Страшно обиделась, стала подозревать во всех смертных грехах. Но потом поняла, что была несправедлива к тебе.
– Неужели? – не поверил Сергей. – Выходит, я и вправду не совершал всех смертных грехов?
– Ты такой смешной был потом, все пытался убедить меня, что я пьяна, даже хотел машину вести сам.
– Это я зря хотел, – согласился Сергей. – А дальше?
– Ты пытался петь песни, но все время забывал слова. Мы вернулись поздно, твои родители уже спали. А вот потом… – Она прикрыла глаза, медленно облизнула пухлые губы. – Ты был таким лапочкой, таким страстным, яростным, неутомимым, что я поняла: все мои подозрения – женские глупости. Ты любишь только меня, хочешь только меня одну. Все остальное чепуха.
– Да? – Сергей озадаченно почесал затылок. – Оказывается, в человеке такие тайные возможности скрываются, о которых он и не подозревает.
– Вот и я о том же подумала. Ну что, ты будешь вставать или хочешь, чтобы я к тебе забралась и мы продолжили?
– Я бы с удовольствием, но надо вставать, – поспешно сказал Сергей. – На службу опаздываю.
Когда Лариса вышла из подъезда, довольная улыбка играла на ее губах. Думала: вот и подобрала она ключ к своему красивому, но несерьезному супругу. Оказывается, не нужно ревновать, закатывать истерики, придумывать наказания, обижаться, не разговаривать по три дня. Проще всего не замечать его выкрутасов, делать вид, будто все хорошо, все нормально. Самой знать твердо и всегда это подчеркивать: он любит только ее, он хочет только ее. Немного времени пройдет, и он в это поверит. Вон, как удивился сегодня, о тайных возможностях человека заговорил.
А эти тайные возможности – невероятная любовь к ней, о которой он и не подозревает. Вот так, Сереженька.
Ну конечно, нужно придерживать его, откуда-то вовремя уводить, куда-то вовремя не пустить и не просто запрещать, а с умом, незаметно, придумывать что-то более интересное, чем то, на что он настроился. О, это будет сложная игра. Но и интересная. А самое главное – необходимая.
И никуда он не денется! И никаких деревенских наташ, никаких смазливеньких марин! Любящая, заботливая и любимая жена Лариса – вот солнце, вокруг которого будет вращаться эта красивая, сумасбродная планета.
Придется и потерпеть, как сегодня ночью, когда она, закусив губу, мерзла под одеялом, а он храпел, отвернувшись к стенке, когда в порыве внезапно нахлынувшей страсти пыталась растормошить его и руками, и губами, и всем своим телом, а он лишь мычал что-то несуразное и все дальше отодвигался к стене, пока не приклеился к ней так, что не отодрать было. Тогда она, глотая слезы, пыталась удовлетворить себя своими же руками, но лишь еще больше разжигала страсть. Страсть и ярость родили в душе дикую, животную ненависть к лежащему рядом мужчине, убила бы его! Но потом, успокоившись, она поняла, что нужно делать.
Мужчины на улице с интересом поглядывали на пухлую блондинку в короткой дубленке, черных легинсах и черных ботинках с меховой оторочкой. Лариса усмехнулась. Наверное, думают: аппетитная штучка, вот бы познакомиться поближе… Она и сама знает, что аппетитная, только знакомиться ни с кем не желает. Было дело, пробовала отомстить Сергею, изменив ему. Тогда они еще не были женаты. Но потом так противно было на душе, что раз и навсегда решила для себя: это не способ. А если и способ, то из разряда тех, про которые говорят: «Назло кондуктору куплю билет и не поеду».
Не дойдя трех метров до красной «девятки», свадебного подарка генерала Козлова, Лариса нажала кнопку дистанционного управления охранной сигнализацией. Машина как будто завопила: «Ой, ой, ой, не делай мне больно».
У Сергея тоже были водительские права, но он предпочитал ездить общественным транспортом, предоставив машину в полное распоряжение жены. В этом была и своя выгода: если они ехали в гости, на обратном пути за рулем сидела Лариса. Поэтому она в гостях строго придерживалась «сухого закона», а Сергей пил, сколько хотел. Если же она просила его поменяться ролями хоть на один вечер, Сергей неизменно отвечал: «Любишь кататься – люби и саночки возить».
Фирма, где работала Лариса, занимала три этажа в огромном сером доме на Мясницкой, неподалеку от здания Министерства обороны, которое и являлось учредителем мало кому известной фирмы.
Дождь кончился, но влажный, скользкий асфальт и плотные ряды транспорта в центре Москвы не позволяли расслабиться. Лариса напряженно следила за дорогой, поэтому не сразу услышала какое-то движение позади себя. А когда взглянула в зеркальце, чуть не обмерла от страха, дернула руль влево, потом вправо, потом, не обращая внимания на возмущенные сигналы других водителей, свернула к обочине и остановила машину.
На заднем сиденье, ухмыляясь, сидел Валет. Этого невысокого, смуглого парня с наглыми, цепкими глазами побаивались многие московские коммерсанты. Не так давно он вместе с Ларисой работал в коммерческой торгово-закупочной конторе, но после того как хозяин обанкротился, пути их разошлись. Не только работа, но и кое-что еще связывало их, однако об этом Лариса не хотела вспоминать. Кошмарный сон, да и только!
– Ты как здесь оказался? – растерянно спросила Лариса, поворачиваясь к нему. – Машина была… была на сигнализации…
– Еще не придумали такую сигнализацию, чтобы Валету отказала, – усмехнулся незваный пассажир.
– Если машину украдут, теперь я знаю, кто это сделает, – сказала Лариса, приходя в себя. – Что тебе нужно?
– С этой сигнализацией многие уже подружились. – Валет развалился на заднем сиденье, как у себя дома. – Но ты не переживай, машину не тронут, это я тебе обещаю.
– Да?! – Лариса разозлилась, с негодованием посмотрела на Валета. – Для этого ты и залез в машину? Чтобы пообещать ее сохранность?! А ну, вылезай! И немедленно, расселся тут! Я вполне серьезно, уходи, Валет, некогда мне с тобой разговаривать.
– Ну и поезжай потихоньку, по дороге и побазарим, прикинем, что к чему. Есть у меня к тебе разговор.
– Вылезай немедленно! – закричала Лариса. – А не то я сейчас милицию позову. Ну?!
– Ты хоть бы спросила, о чем разговор, – вкрадчиво начал Валет, но, увидев ее злые глаза, недобро усмехнулся. – Нервишки пошаливают, раздухарилась… А было дело, по-другому со мной говорила, сама приходила, сама предлагала, бери что хочешь и как хочешь. Забыла?
– У тебя три минуты, – с тихой яростью сказала Лариса, догадываясь, о чем пойдет речь.
– Уложимся. Ты, конечно, извини, что я тут не такой уж джентльмен, сама понимаешь, трудно, когда на тебя орут. Ну ладно. Дело вот какое, Лариса. – Он нахмурился, принуждая себя высказать задуманное. – Короче, давай как-нибудь встретимся у меня еще разок?
– Это все, что ты хотел мне сказать? – презрительно сощурилась Лариса.
– Почти все, – кивнул Валет, не обращая внимания на столь холодное отношение. – Понимаешь, я тут полгода с другими делами крутился, после того как прежний наш босс пролетел с финансами, в общем, все нормально было. А тут весна подскочила, сплошные ломки начались, все время тебя вспоминаю. Прикинь: лягу на кровать и сразу прямо-таки вижу, как мы там с тобой очень даже хорошо время проводили. Вроде как сама кровать помнит тебя. Я так думаю, тебе тоже приятно было.
– Ужасно. – Лариса даже передернулась от отвращения, вспоминая грязную, пропахшую мужским потом комнату в доме на Дорогомиловской.
– Но ты же сама приходила, – настойчиво сказал Валет. – И все, о чем просила, было исполнено точно и в срок.
– За это ты деньги получил.
– Деньги само собой. За одни только деньги ты ни хрена не найдешь фраеров, которые грабанут любого, на кого пальцем покажешь, и потом будут молчать. За «потом» еще больше нужно платить, такие дела. А я – никому ничего. Могила. Даже не мешал тебе прибалдеть от семейной жизни с Серегой, которого по твоей просьбе так классно в палатке на Калининском обработали, до сих пор никто ничего не пронюхал. Никаких неприятностей. Потому что я к тебе – с полным уважением за все хорошее. Только давно это было, надо бы освежить в памяти.
– Ты же минуту назад сказал, что все помнишь! Вот и вспоминай, как повезло тебе когда-то. А для освежения найди какую-нибудь проститутку.
– А ты простячка, честная давалка, да? Когда нужно будущего мужа на счетчик поставить, когда нужно телку деревенскую, на которую он запал, припугнуть, да и самому намекнуть: Лариса дает бабки с хозяевами рассчитаться, у вас уговор. Нарушишь его, у твоей телки будут неприятности. Москва город большой, загадочный, тут все может случиться. Когда тебе все это нужно, ты приходишь ко мне, раздеваешься и делаешь все, что надо. Классно у тебя это получается. А потом и знать меня не желаешь, так?
– Да, я приходила, мы договорились о совместных действиях, которые… которые считала необходимыми! – зло сказала Лариса. – И я сполна расплатилась, выполнила все твои мерзкие требования… Потом три часа блевала за домом. – Она с таким неподдельным отвращением посмотрела на Валета, что он в ярости скрипнул зубами. – Вот и все. Мы в расчете. И не вздумай мне угрожать, что машину угонишь или расскажешь кому про ограбление Сергея, будто я его заказывала или что-то в этом роде! Я тебя, Валет, хорошо знаю. Доказать, что я заказывала ограбление, невозможно. А вот доказать, что ты его организовал – запросто. Нужно только взять твоих помощников. Так что, вали из машины и постарайся больше не подходить ко мне ближе, чем на километр.
– Ну ты даешь, телка! – Валет изо всех сил сдерживал себя. – Я ж не собираюсь тебя закладывать. И не надо целку из себя строить, хорошо тебе было со мной, я что, в бабах не разбираюсь? Если б я эту Наташу, которую ты припугнуть просила, трахнул, так ей было бы плохо, это дело ясное. А ты вопила от удовольствия, на всех этажах было слышно. Ну так чё ломаешься? Давай повторим это удовольствие, приходи ко мне сегодня вечерком, джин с тоником, который ты любишь, будет.
– Ты что, совсем свихнулся, хам?! – У Ларисы задергалось от напряжения правое веко. – Как ты смеешь предлагать мне такое? У меня есть муж, он мне нравится и меня любит. И я не собираюсь ему изменять в какой-то грязной конуре с немытым бандитом. Ты сам уберешься или милицию позвать?
Валет резко выбросил вперед руки, цепкими пальцами прижал Ларису к спинке сиденья.
– Про какого мужа ты мне толкуешь? Про Серого? Так ты ж ему потом, когда от телки деревенской отвадила, про любовь пела, а ко мне приходила трахаться. Или я что-то путаю? Что сейчас мешает? Сознательной стала? Перевоспиталась? Не можешь просто так прийти – я заплачу. Не как проститутке, деньгами, а какой-нибудь услугой, рано или поздно я тебе все равно понадоблюсь. Сама придешь, только цена будет совсем другой. Ну?
– Пошел вон! Чтобы я с таким мерзавцем!.. Немедленно отпусти меня и вообще не смей прикасаться, дрянь!
– Ну, смотри сама, – с угрозой сказал Валет, нехотя опуская руки. – Если ты такая важная стала, с мужем балдеешь, а про меня и думать не желаешь, я ведь запросто могу все это разрушить. Смекаешь, о чем речь? Никаких ментов, никаких блатных разборок – семейная трагедия. Она его любит, а он ее – нет.
– На что ты намекаешь?
Валет нехотя вылез из машины, наклонился к переднему левому окошку:
– Сегодня вечерком заглянешь? Джин с тоником я приготовлю, ну а ты все остальное, что всегда носишь с собой. Лады?
– Сволочь ты! – не выдержала Лариса, хотя и намеревалась еще поговорить, постараться убедить его отвязаться по-хорошему. Но слишком велика была ненависть, чтобы спокойно разговаривать с этим подонком. – Попробуй только сделать какую-нибудь гадость, всю жизнь потом жалеть будешь, ублюдок!
– Все понял, – сказал Валет.
Губы его растянулись в ухмылке, а глаза смотрели так, будто пытались прожечь две дырки в Ларисе. Потом он неторопливо поднял воротник короткой кожаной куртки, сунул руки в карманы и вразвалку пошел прочь.
