Текст книги "Дневники св. Николая Японского. Том ΙI"

Автор книги: Николай (Иван) Святитель Японский (Касаткин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 71 страниц)

Больше из других Церквей представителей нет. О. Иов говорит: в феврале на собрании два правила составлено: 1) о хивари для катихизаторов и 2) чтобы непременно везде составлены были женские общества.

Он просит к первому правилу прибавить тадасигаки (примечание), у второго отнять слово непременно, как неосуществимое.

Вакуя говорил, что Филипп Судзуки выразил свойства Сендайской Церкви. Согласен–де с ним.

К пяти с половиною часам все речи истощены. Дальше нужно решать:

1. Фукёоин’ы полезны, бесспорно. Но неслужащих из них нужно выключить, а новых избрать. Теперь ли это сделать или после?

Лучше после Тоокейского Собора, ибо тогда новые катихизаторы будут, к ним и новые помощники кстати. Впрочем, нет, ныне катихизаторы отлично знают, кто им помогает, кто нет; значит подобрать фукёоин могут безошибочно; новые долго не могут сделать это. Итак, ныне лучше. По правилам: после Собора. Иные говорят: на год оставить (стало быть до ноября). Итак: когда? «После», – все решили; за «теперь» я один был.

2. Взять ли Павла Кавагуци из Вакуя, где ныне полевые работы мешают проповеди, и послать в другое место, где нет этой помехи, а желающие слушать есть? Вопрос тоже довольно трудный, и без совета с христианами Вакуя этого решить нельзя. Священник поговорит с тамошними христианами; если отпустят, Кавагуци в Фукусима поедет; нет, в Фукусима из Токио, если сможем послать.

3. Касательно женских собраний: нужно ли исключить слово «непременно» (как выше о. Иов потребовал) или нет? И нет ли еще чего сказать и решить о «фудзин–симбокквай»? Пусть скажут, если есть что, и женщины, присутствующие здесь, о сем предмете. О. Петр говорит, что женские собрания непременно стараться заводить везде, поэтому и слово «непременно» исключать не следует, оно не мешает, тем более, что не везде же требуются и могут составиться такие, как в Токио, собрания, а по местным обстоятельствам, хотя очень маленькие – полезны, и потому заводить везде нужно.

4. Касательно распределения дней путешествия катихизатора по Церквам – останавливаться он более положенного может, но с разрешения священника, вперед же должен известить, чтобы его ждали в определенный день, а когда придет, о том известить заранее, по получении разрешения священника. Это приложить в виде тадасигаки к прежде постановленному о хивари правилу.

(Но где золотое перо, – пустей его пусто! Дорого, да гнило. Завяз ил в ручке, не вытащишь; послал купить ручку в два с половиною сен, перо в восемь рин, которым теперь и пишу).

В половине восьмого часа вечера кончили собрание молитвой.

После пришли четверо: Исибаси, Яков Оно, Адой Георгий и еще кто–то; просят переместить сюда Иоанна Катакура: он–де практичен, умеет ладить с христианами, очень нужен будет при постройке храма. – «Почему же вы выпустили его прежде отсюда?» – «Ссорился–де с о. Матфеем Кангета». – «Но он малодеятелен, особенно когда опустился; иногда, впрочем, работает; теперь его хвалят в Хацивоодзи; как бы здесь опять не обленился», – «Он, собственно, деятелен, – ответили, – но бывает болен геморроем; в нем только один недостаток: не может хорошо спорить с инославными, не боек на речи, здесь с католиками однажды чуть не скомпрометировался в споре». Обещался я поддержать их просьбу на Соборе, но не дал обещания удовлетворить их; пусть–де Собор решает, иначе Собор будет только по имени; пишите просьбу за подписью всех здешних представителей Церкви к Собору, – И действительно, хорошо бы здесь быть Катакура, хорошо бы даже диаконом его поставить. Только наперед нужно смерить брод, не ошибиться так, как при перемещении отсюда о. Матфея Кангета, который, как после оказалось, перемещен по интриге трех человек, в том числе сегодняшних Итабаси и Якова Оно.

4 октября нового стиля 1889. Пятница.

Токио.

Собранием священнослужителей в Токио 22 июля нового стиля 1889 года положено, между прочим, мне посещать Сендай и Мориока два раза в год для «Фукёо–квай» (собрание, имеющее предметом распространение учения): в первое воскресенье десятого месяца в Сендай, во второе – Мориока и в воскресенье Святого Фомы – Сендай, Жен Мироносиц – Мориока.

Вследствие сего завтра я отправляюсь в Сендай.

Церковь в Исиномаки

Собрание 14 мая 1889. Вторник.

В десять часов утра, после обедни, проповеди и речи, началось собрание. Молитву совершил о. Иов Мидзуяма. На собрании были: он и о. Борис Ямамура, катихизаторы: Тихон Сунгияма, Илья Накагава и Павел Кавагуци, представители и много христиан Церкви в Исиномаки, представители и других окрестных Церквей.

Теперь Иов Мидзуяма говорит, что в Сендае на собрании мало было совещателей отсюда. Теперь здесь посоветуемся, что для сей и ближайших Церквей нужно. Церковь здешняя очень симпатичная, усердных христиан довольно, теперь сидят здесь люди очень серьезные, с открытым сердцем для благодатных влияний.

Вчера я прибыл в половине пятого часа. На пристани встретил человек двести. Около Церкви, кроме того, собраны были множество христианок: полна Церковь усердных слушателей. Зато вчера только, в четверть суток, сказано четыре проповеди: приветствие, после краткой молитвы, проповедь после вечерни, речь пред открытием женского собрания и после сего – к оставшимся христианам.

После речи о. Иова Иоанн Хигуци сказал предметы для рассуждений нынешнего собрания. Их три. Но прежде нужно записать, сколько на собрании совещателей: Исиномаки: семь, Минато: один, Ватаноха: один, Кама: три, Набури: три, Накадзима: два, Иеногава: один, Мабуци: три, Хиробуци: два, Вакуя: один (не гинин). Так, три темы для рассуждений: 1) Что сделать полезного для фукёо распространении проповеди? Николай Хигуци полезным полагает: везде по Церквам поставить фукёоин’ов и часто видаться им из разных Церквей, равно и христианам. Я сказал, что мысль хорошая, как в Циукоку (Кодзима, Цурадзима) – раз в году, например, делать дайсимбокквай – из всех Церквей, подведомых оо. Сасагава и Иова, собираться на два–три дня, взаимно обмениваться христианскими приветами, мыслями и советами, равно и для язычников дайсеккёо производить.

Теперь Павел Ватанабе предлагает Церквам Исиномаки и Минато слиться в одно, а они доселе разделены. Но почему же, если уже и два храма построены? Ныне Николай Хингуци возражает. И верно. Была бы любовь и мир, а составлять две Церкви можно, – в России для пятисот христиан храм строится, а другие пятьсот могут один иметь себе храм, но это не значит разделение и прочее. О. Иов теперь примиряет две противные речи. Ватанабе и Хингуци; мысль его: пусть богослужение совершается в обеих Церквах; разумеется Ватанабе стал возражать Николаю Хингуци: желает хоть раз в месяц собирать из обеих Церквей вместе.

Тихон Сунгияма объясняет, что в прошлом году, пришедши сюда, нашел нелады между Церквами Исиномаки и Минато. – Он распределил тогда служение попеременно в Церквах, ибо вместе сходиться не совсем желали. – Но оставили о сем, ибо частное дело сих двух Церквей.

Матфей Мицуи (Из Ватаноха) о дайсимбокквай: делать попеременно в разных Церквах, осенью лучше всего, когда и земледелие, и рыбная ловля – ясуму, для торговли все равно.

Павел Кавагуци пошел общими местами сыпать; уж эти катихизаторы! Навыкли смело говорить, как коли случай, готовы плести речь целые часы, не рассуждая, что утомляют и даром время убивают. Мысль его: два раза в год делать собрание.

Я предложил раз в год: большое мужское собрание и женское собрание – в один из четырех раз, ныне определенных для собраний в Сендае. Всем понравилось, по–видимому.

О. Иов предлагает всем во втором месяце, когда горы зеленеют (а то, кроме снега, ничего не видно).

Решение 1–е.

Решено: дайсимбокквай производить раз в год, – мне на нем быть, – производить в Фомино Воскресенье. В Исиномаки быть первому собранию. Впрочем, если большинство Церквей, представители которых ныне здесь, решат другое время и место, подчиниться тому решению.

О. Иов советует в Санума собраться.

2–й пункт для рассуждений: мало или много здесь проповедников ныне? Если много, убавить, – мало, нечего делать пока, неоткуда взять. О. Иов говорит: в Вакуя теперь проповедник лишний, ибо все заняты земледелием, еще в Исиномаки – два много теперь: такова речь была на собрании в Сендае. Но это неправильный взгляд: катихизатор и христиане, точно старший и младшие братья – разлучить нельзя, и в рабочее время катихизаторы нужны на своих местах. Итак, мысль о. Иова – катихизаторов, напротив, мало, а не много.

Тихон Сунгияма тоже – катихизаторов нельзя отнимать, ибо и в рабочее время для земледельцев, всегда есть часы для проповеди; нет только там, где христиане охладели. Где ёосан – воспитание шелкового червя, там действительно нет времени слушать. – В Иокояма христиане сначала прехолодно приняли его, на день он остановился, а на другой день сами просили остановиться дальше. Значит, здесь мало катихизаторов, а не много.

Николай Хингуци говорит: может, в деревнях ныне свободно для катихизаторов, но земледельцы заняты, купцы чрез то больше имеют свободного времени, теперь только и видишь, что в лавках играют в шашки, – не лучшее ли время ныне проповедывать в городе?

Илья Накахара говорит, что крещения были в продолжение двух месяцев, когда он здесь, но кто крестился? Дети, родные христиан; катихизатор имеет дело с детьми, старухами, а взрослых, настоящих людей совсем мало. И в Исиномаки кого приводят слушать? Плохих все. Значит, даже здесь, не к кому обращаться с проповедью (человек затворился: значит, проповедников нужно больше и по его речам) – а прежде говорил, от него собственно и рон начался, что здесь двоих не нужно, одного (для девяти Церквей) довольно. – Николай Хингуци не выдержал, заметил: «Да ты о чем же? Что здесь хороших христиан нет?» – Действительно, Накагава не выдерживает мысли, на что постоянно жалуются и касательно его проповеди, – А говорит скверно, обижает христиан (ныне, мол, ничего путного по Церквам). Тихон ныне опровергает его с гневом. – Хингуци спрашивает мнение всех, нужны ли проповедники? Все – «нужны», говорят.

Ватанабе говорил: «Если нет у тебя ни одного слушателя, отряси прах, а если есть хоть двое, проповедуй».

Сунгияма насмехается: «Накагава слишком высок и красноречив, а мы низкие, кто пригласит, ждем, – таких же много». Сбились в кучу в говоре, а Накагава, видимо, сконфужен.

Решение 2–е.

Решено: двух катихизаторов для Исиномаки и подведомых сюда Церквей немного: оставить два здесь, как доселе было.

3–й пункт: о распределении служения и служащих. Николай Хингуци объясняет, что о. Иов был назначен сюда на полмесяца, другие полмесяца в Санума. Но он здесь только десять дней, или даже пять. Говорю это не по «фумандзоку», напротив, радуюсь, если расширяется Церковь и дел больше. Неприятно, что перемешиваются приходы оо. Сасагава и Мидзуяма, – и христиане не знают, к кому обращаться. Это, действительно, беспорядок, этого не должно быть. Сказано, чтобы ясно знали пастыри своих овец, и овцы пастыря. Ныне у о. Иова три катихизатора: Явата, Сунгияма, Накагава.

24 августа/5 сентября 1889. Четверг.

Такое уныние, такое уныние, что не знаешь, куда деться! Никто в Японии так не страдает, как я. У японцев всех дела определенные, ограниченные, у инославных миссионеров – у всех свое общество, если и есть горе, делят его друг с другом, и легче. Я вечно один, – не с кем разделить дум, печали, тяжелого душевного состояния; а дело – неопределенное, – не знаешь так ли оно идет, будет ли из него прок; если есть хорошие признаки – счастлив, если дурные, – страдаешь, как в аду. И дело – неограниченное – никогда не скажешь, что сделано, – сколько ни думай, сколько ни трудись, никогда не скажешь даже, что начало положено, – Боже, где люди для служения Тебе здесь? Священника, катихизатора – ни один, положительно, ни один не утешает, даже о. Ниицума – заурядный тянутель лямки – в начальники и руководители не годится. Ученики – все бездарность и убожество, – к нам ползут в школы только те, которым больше некуда деваться. Итак, и нет, и нельзя ожидать людей! О русских и говорить нечего – шаром покати. А тут строится собор и скоро будет готов, – кто в нем будет молиться? Не на позор ли православию он строится? Но в таком случае, зачем же все удавалось? Ужели это не Божия помощь была, а искушение? Но для кого же? Меня нечего бить, я и без того весь забитый, Православной Церкви еще заушина? Но, Господи, не жестоко ли рабу сию бить до конца, и все бить и бить, – не дать ей ни в чем утешения? О, Боже, что за страдание! И еще, быть может, лет двадцать такого адского мучения!

19 сентября/1 октября 1889. Понедельник.

Япония – золотая середина. Трудно японцу воспарить вверх, пробив толстую кору самомнения. Послушав иностранных учителей и инструкторов по разным частям, атеистов, что–де вера отжила, а коли держать что по этой части, так свое, они возобновили синтуизм, хранимый теперь Двором во всей его точности; послушав некоторых недоверков–иностранцев, что буддизм выше христианства, и посмотрев, хоть и с насмешкою, как сии иностранцы (Олькот и подобные) кланяются порогам буддизма, они вообразили, что христианство им совсем не нужно, неприлично. И ныне плавают в волнах самодовольствия, особенно многоводных благодаря победам над китайцами (три победы одержали), – и нет границ их самохвальству! Интересную коллекцию можно составить из текущих статей ныне, доказывающих, как дважды два, что японцы – первейший народ в мире по нравственности (ибо–де из бескорыстной любви к Корее воюет с Китаем и прочее). – Нахлобучили, вероятно, не на малое время на себя шапку европоамериканского учительства по предмету атеизма и вражды к христианству. Горе – золотая середина! Он еще большее препятствие к истинному просвещению, в высоком значении, чем низменность! Что может быть хуже презрения и вреднее гордости! А она – синоним пошлого самодовольства. Оттого и в христианстве ныне – что за сброд бедности, отребья! Из двухсот служащих ныне Церкви японцев, я по совести – не знаю, ни единого, который бы не служил из–за пропитания. Как грустно такое голое знание! А как избежишь его! Утешался я когда–то Павлом Ниицума, а что из него вышло? Зачем же глупо самооболыцать себя! – Что–то есть здесь, но это что–то такое неуловимое, что я не вижу ни в ком и ни в чем ощутительного выражения его. О. Савабе, Сато… что за дряблость, апатия, лень, и ко всему этому невообразимая гордость! Академисты – наемники недобросовестные, исполнители бездушные, – все–все помешано на одной плате!

(Неизвестно, когда было написано).

В Сендае на собрании должны быть священники Петр Сасагава и Иов Мидзуяма и подведомые им катихизаторы, кто может по состоянию своей Церкви, – в Мориока священник Борис Ямамура и подведомые ему.

Вот служащие в сих Церквах:

Церковь	Служащие Церкви	Содержание от Миссии
	Священник
Сендай	Петр Сасагава	28 ен
	диакон Иоанн Катакура	16
	Василий Хориу	14
Хараномаци,	Лука Ясуми	6,50
Накано	причетник Яков Маедако	6,50
Фурукава, Иигава	Иоанн Нономура	5
Вакуя, Нигоо, Оога	Павел Кавагуци	6,50
Дзёогецудзуми, Фукуда, Оно,	Иоанн Нагаяма,	4+5
Касимадай и пр.	Яцин	2
Камияма, Ионезава	Филипп Судзуки	10
Наканиеда,	Савва Ямазаки
Куросава,
Иоккаициба

Всего 7 катихизаторов, 1 диакон, 1 причетник

Исиномаки и Санума	Иов Мидзуяма
Исиномаки, Минато, Мабуци, Хиробуци,	Тихон Сунгияма	16
Кама, Ватаноха, Набурихама, Накасима, Иеногава,	Моисей Симотомае	10
Янаицунай (Магоме),
Иекояма	Илия Накагава	8
Санума, Иосида, Тоёма, Енеока, Накацуяма,	Николай Явата	10
Кагано

Церковь	Служащие Церкви	Содержание от Миссии
		кахи
Такасимидзу, Цукитате, Мияно, Савабе, Каннари, Мояма	Павел Хосономе	7 + 4
Вакаянаги, Идзуно, Карисики, Дзюмондзи, Исикоси, Ебисима	Иоанн Такаси	5

Всего 6 катихизаторов

Мориока	Борис Ямамура	15
	Диакон Иоанн Сайкайси	16
	Павел Нагано	10
Коорияма, Ханамаки	Тит Накуй	8
Ициносеки, Хигата, Казава	Симеон Мацубара	12
Яманоме, Сакуносе, Маезава	Варнава Имамура	7
Мидзусава, Иваядо	Павел Кацумота	10
Хитокабе, Тооно, Тасе, Нодесаки, Иде, Укида	Савва Ендо	9
Кесеннума, Тадагое	Петр Бан	14,50
Таката, Сакари, Имаидзуми	Авраам Янги	7
Окутама, Оохара, Согеи, Мацунова	Фома Ооцуки	7
Оринабе, Фудзисава, Семмае	Корнилий Морита	8
Ямада, Мияко	Яков Яманоуци	9 (пища в Мияко 2 1/2)

Церковь	Служащие Церкви	Содержание от Миссии
Ооцуцу, Камаиси	Петр Кукуци	8
Хацинохе, Санбонги	Елисей Кадо	кахи
		10+4
		1 1/2
Саннохе, Фукуока,	Петр Такахаси	10
Ицинохе	ЯЦИН	4
Аомори, Абуракава	Василий Ивама	10
Хиросаки, Куроиси	Нифонт Симое	8
	ЯЦИН	2 1/2
Оодате, Могата,	Илья Яци	8
Оогита, Накаяма	ЯЦИН	1 1/2
Ханава, Аракава,	Алексей Имамура	8
Оою	ЯЦИН	3
Кубота, Цуцизаки	Ефрем Ямазаки	10
	ЯЦИН	1,30
Как [?]тате,	Петр Кавасаки	10
Оома–гори	ЯЦИН	1
Носиро	Павел Оокава	8

Всего: 21 катихизатор и 1 диакон

5 октября нового стиля 1889, в субботу, отправились утром из Токио, вечером, в седьмом часу, прибыл в Сендай. Служилась всенощная, к которой я поспел к Евангелию. Пели в два голоса довольно стройно. Чтецом был Яков Оно, а канон там несносно плохо, что я вынужден был тут же заменить его Василием Хориу. После службы проповедь о Христианском усердии. Христиане приняли благословение. Затем, когда сели и стал я смотреть, кто из катихизаторов прибыл к Собранию, оказалось, что ни о. Иова Мидзуяма и никто из катихизаторов, кроме Павла Хосономе, ныне здесь же при всех я адресовал чрез о. Сасагава выговор о. Иову и велел ему написать о. Иову, что непротив идти из Мориока с остановкой в Санума, и чтобы к тому времени о. Иов с своими катихизаторами был там для совещания о церковных делах. В полгода одно собрание – сами же назначают время и определяют все потребности, а после их нет – удивительная беспечность! О. Иов, должно быть, стыдится показаться на собрании, потому что его катихизаторы ленятся и Церковь опускается, о чем жалобы приходят ко мне, но тем нужнее совет и новое старание поднять, а его нет!

Филипп Судзуки, катихизатор в Камияма, совсем служить не может, кровью харкает и говорить ничего не может – нужно домой его отослать. А Ямагата и Камияма как без одного катихизатора! Пусть о. Сасагава снесется с о. Савабе и от него требует в замен ушедшего в ведение Савабе Спиридона Оосима, катихизатора, или предоставит ему эти места, ибо у Савабе есть кого послать, например, Павла Фудзимиси, которого не приняли в Кириу и Нисикава.

Показал христианам план нарисованной Церкви для Сендая; пусть здесь сделают смету два–три подрядчика, и в Токио сделают, – тогда увидим, можем ли уже приступить к постройке или мало собранных денег (две тысячи ен имеются в виду), также кому отдать подряд.

Завтра положили собрание – фукёоквай – в два часа и женское – вечером в семь часов.

6 октября нового стиля 1889. Воскресенье.

В Сендае.

В седьмом часу утром Иоанн Нагаяма и Стефан Ицидзё из Дзёогецудзуми приходили говорить о церковных обстоятельствах. Очень уж все здешние окрестности пострадали от наводнения, особенно Фукуда–мура, хлеб весь сгнил, ибо вода двадцать три дня стояла на поле. Ицидзе приходил сказать, что в нынешнем году хотел пригласить меня к себе, но откладывает до будущих, лучших обстоятельств, ибо у него рис сгнил, хотя дом, как стоящий на возвышении, не пострадал (между тем как в Фукуда вода была под потолки). – Тем не менее в Дзёогецудзуми есть несколько новых слушателей учения, в Ооцуцизава также есть, во всех прочих местах новых слушателей никого, а старых нужно поддерживать, чтобы от нынешнего бедствия не потеряли совсем веры.

В Сендае, по вчерашнему разговору с о. Сасагава и Василием Хориу, теперь проповедь идет хорошо, больше десяти мест, где вновь слушают; из них в двух – сам о. Сасагава говорит учение, в трех – диакон Катакура, в прочих Василий Хориу. Из христиан есть очень старательные о распространении учения, из них некоторые еще не поставленные в фукёоин, что нужно бы сегодня на собрании сделать.

Иоанн Нономура (которого вчера о. Сасагава хвалил) говорит: в Нисиарай, 1/2 ри от Фурукава, проповедь два раза в неделю, собираются всегда человек десять, из коих четыре новые; всех их собрал Моисей Хитояма, весьма усердный тамошний крестьянин; проповедь бывает по вечерам; в третий раз Нономура ходит в Нисиарай для Тооронквай, – собираются человек двадцать, впрочем, Тооронквай заведен помимо Нономура – язычники сами делают, – В Фурукава два новых слушателя, но их домашние преследуют за то, ибо родители завзятые буддисты; вообще в сих местах буддизм теперь будоражит, что временно, конечно, – бонза один, из Соодосёно, – народ увлекает своею подвижническою жизнью; бонза этот спорил с Ноем Иокояма. Два раза проповедует в Фурукава, – Службу по воскресеньям справляет – одно в Фурукава, другое в Иигава. В Иигава новых слушателей нет, в Иоосикиноме пять новых слушателей; здесь проповедь идет в доме протестанта–слепца, который, впрочем, очень мало знает христианство, но хочет своих детей воспитать в нем, а так как протестантского проповедника нет, то он и пригласил Нономура; в Иоосиноме Никанор Хонда заботится о проповеди, хотя еще не сделан фукёоин. В Иоосиноме проповедует тоже два раза, в Хоянаги – раз, здесь тоже католик, учитель, хлопочет о распространении веры и помогает нашему проповеднику (вероятно, потому, что католического проповедника здесь нет). Протестантов в сих местах тоже мало. Вообще здесь, если говорят о [христианстве], то разумеют православие, – В Ибано–мура, два ри от Фурукава, тоже в неделю раз, – один христианин, его семейству преподается; в Наканоме один христианин – полицейский, (около Ибано), там полицейского семье преподается. В Циканоме по дороге из Фурукава в Иигава, зовут и там останавливается, учит, – В Фурукава Исайя Нагасава и Иоанн Ооидзуми – сицудзи и очень ревностные. Церковь здесь приобрела уже землю для постройки храма, и станут отныне заботится о сем.

Савва Ямазаки говорит, что наводнение до сих пор. Есть четыре новые слушателя в Наканиеда и два в Еккаициба; из фукёоин в Наканиеда Моисей Таразава служит, еще Елисей Такемура, Николай Арай и Иов Хаясака – все они сицудзи. В Еккаициба Захария Кудо очень усерден. Бывает в Иоккаициба раз в неделю; нужно больше. По воскресеньям богослужение справляет в Никаниеда, двадцать–тридцать собираются, здесь же и из Иоккаициба. В Наканиеда четыре раза проповедует, прочее время куда девает? Сам на это ничего ответить не может. В Куросава еще не ходит, в Оохара, 1/2 ри от Наканиеда. Вперед пусть будет деятельней.

Павлу Хосономе, принадлежащему приходу о. Мидзуяма, сказано, что о его Церкви сегодня и рассуждения не будет, так как он всего один здесь из ведомства о. Иова, а пусть он сегодня отправляется в Такасимидзу, куда я заеду послезавтра; после же, на обратном пути из Мориока, приеду в Санума; туда должны собраться о. Иов и все катихизаторы его прихода – там и будет рассуждение о том приходе и, если что нужно, постановим; пусть и Хосономе также будет в Санума.

Церковное собрание в Сендае

На литургии было слово о благодати. После двух часов на собрание пришло сендайских христиан человек пять–шесть, несмотря на мои просьбы вчера и сегодня. Сказал им вначале, что, значит, сендайский светильник почти погас, ибо все, за исключением здесь присутствующих пяти, уподобились глупым девкам, что я в отчаянии о сем, что сендайцы огрубели, оскотинились, ибо прежде отсюда выходили с возвышенным духом, а теперь все смотрят в землю, как скоты, не умеющие поднять глаза выше земного. И мы служим земному, но по пути к небу, для нас земное – средство воспитания для неба, оттого и земное наше – несравненно выше и лучше их, ибо на небе тоже негодны: ни дрянные правители, чиновники, ни плохие ремесленники и земледельцы, кто честно не служит земному, не будет на небе; но чтобы честно служить, нужно служить для неба, по сказанному: «Ищите прежде Царствия Божия и правды его и сия вся приложится вам». Итак, хотя вы, здешние пять человек, сохраните сердце, готовое служить Богу, – и вот теперь подумайте, не может ли что быть сделано для поднятия сей Церкви, – я же не знаю, что делать.

Теперь о. Петр Сасагава плетет что–то под стать духу своей Церкви, полумертво. – Нарек он служащих фукёоинами, – ну и в добрый час! Назвал еще четырех, которых советует вновь определить в сие звание: Павел Конготака, Лука Екоо, Яков Сасаки и Петр Мацумото. Из старых оставил он фукёоинами пятнадцать, прочих исключил.

О Гиюу говорит нет о. Петр. Гиюу тоже были в числе фукёоин, но их службы – внутренняя служба Церкви, тоже требует внимания и времени, и потому иные не могут совместить; те же, что могут совместить, и без звания фукёоин служат; итак – разделить их; гиюу пусть не входят в число фукёоин. Это касается одного Сендая. Впрочем, из гиюу желающие остаться в фукёоин, как Конготака, пусть. Значит, после прения решено: предоставить совести церковных старшин (гиюу); желающие из них с этою внутреннею службою Церкви соединить внешнюю, пусть будут в числе фукёоин, не желающие – пусть не входят. – Итак, в Сендайской Церкви отныне шестнадцать фукёоин; в сем числе три из гиюу; всех же гиюу здесь семь. Больше о Сендае говорить нечего, сколько ни бился Сасагава, ни от кого ни слова не вытащил – все могуче молчат. – Я рассказал в пример церковного оживления, как в прошлое воскресенье в Коодзимаци по одному слову собрали на расширение женской школы больше двухсот ен; кроме того, фукёоин’ы там сами проповедуют, говорят, им и проповедники не нужны.

Подтверждено, чтобы Фудзин–но симбокквай везде заводили.

Нономура и Савва Ямазаки изъявили желание объединить свои Церкви; в месяц раз христиан Наканиеда, Фурукава, Иигава собирать для […] и симбокквай. Хорошо. Пусть это делают.

Нономура и Ямазаки еще заявили желание делать иногда «ензецу–квай», то есть проповедникам вместе по временам собираться для речей – энзецу! (проповеди). Запрещено и думать о сем – скверный протестантский обычай – только время терять и шуметь, бродя по чужим Церквам. Во время посещения священника могут из ближайших Церквей приходить катихизаторы, говорить проповеди, встречать и проверять священника и помогать ему.

Лука Ясуми жалуется, что в Хараномаци нет фукёоин, не могут служить, некогда, хотя и есть усердные.

У Иоанна Нагаяма мест проповеди в Дзёогецудзуми четыре, в Фурукава два, в прочих местах нет, в Оомацузава есть, но, раз в месяц ходя, нельзя научить. В Дзёогецудзуми пять фукёоин, из них есть неслужащие; когда священник будет, переменят, ибо есть и годные другие.

Больше нет ничего говорить, а уже темно, собрание закончено молитвою.

До женского собрания пошел прогуляться с Яковом Маедако и видел протестантские Церкви снаружи. Заведение Ицциквай, что прямо против нашего места особенно хорошо: обширная земля, на которой множество зданий, между ними большой храм, кругом стеклянный, и школа духовная на шестьдесят человек; в храм к ним на богослужение собирается триста человек, больше все состоятельные чиновники и купцы, в месяц жертвуют на храм ен семьдесят. Видел также храмы (лучше молитвенные дома) конгрегационалов и методистов, все освещенные для вечерней службы и больше. Протестантов здесь всех до семисот человек, католиков до пятисот. У нас, как видел сейчас по метрикам, крещено шестьсот шестьдесят пять, но за умершими и выбывшими ныне состоит в Сендае: триста девяносто четыре человека. Итак, мы отстали, а были когда–то единственные здесь. И какая же плохая, упадшая Церковь у нас, как хотя бы сегодня опыт собрания показал (пять–шесть христиан всего пришли!). Какая причина? Вялость и бездеятельность священника – никогда не посещает христиан, не старается поддерживать в них христианский дух. В прошлом году жаловались на то христиане, сделал замечание о. Петру, но бесполезно, ныне опять, но уже строго потребовал непременного посещения всех христиан ежемесячно, ослабевшим же и охладевшим двукратно в месяц; диакон должен делать тоже; таким образом христиане могут быть возбуждены. Посмотрим, исполнит ли о. Петр это. Сказал ему, что, если не оживит Церкви, на следующее собрание (в Фомино Воскресенье) не приеду, ибо незачем.

На женском собрании было женщин до шестидесяти пяти–семидесяти; четыре говорили приготовленное, но все больше по книжке и тихо. Я сказал вначале о воспитании, в конце рассказал историю Товита.

Потом жертвовали, – в нынешний вечер собралось одна ена пятьдесят семь сен. Избрали на будущее собрание; было угощение чаем и кваси. Вообще было оживлено, – несравненно лучше, чем мужское собрание.

7 октября нового стиля 1889. Понедельник.

Иигава, в доме Акилы Кису и жены его Марии.

Утром, в шесть часов, выехал из Сендая – я и Иоанн Нономура, катихизатор Фурукава и Иигава. По дороге видели следы недавнего опустошения, произведенного наводнением: горные обвалы, вековые поваленные сосны, распиленные на мелкие куски в тех местах, где преграждают дорогу, следы домов, разнесенных без остатка водой, подгнилой в некоторых местах рис. Впрочем, рис почти везде остался цел, ибо вода стояла всего три–четыре дня. Только на месте увидевши все это, можно понять, почему японцы так много сетуют на наводнение, почему ученики запоздали в школу из–за него, почему рис поднялся в цене.

В один час прибыли в Фурукава. Христиане встретили за несколько верст; первыми были жандармский офицер Александр Кадо, Давид Конно и врач Петр Камей, потом жена Кадо и жена Ноя Иокояма, что теперь в Катихизаторской школе. До города собралась толпа человек в шестьдесят, ибо из Иигава пришли, даже больной Акила Кису пришел. В Фурукава молитвенный дом тот же, в котором я был восемь лет назад, но христиан больше: жаль, что молитвенный дом позади города, а вот дом Давида Конно хорошо бы под Церковь, ибо в центре гора, у Сай–бансё, и на большой улице, – Отслужили краткий молебен, проповедь об усердии служения Богу и о том, что все всеми своими благами могут и должны служить Богу. Испытал некоторых детей в знании молитв – «Отче наш» знают; велел Символ, Заповеди и еще главные молитвы выучить; катихизатор должен иметь одною из главных своих обязанностей – обучение детей Закону Божию, родители также должны заботиться о сем: «Блюдите, не презрите единого от малых сих»… Поют в один голос стройно, Конно обучал и Александр Кумагай, слепец, ныне живущий здесь, помогает. (Встретил также слепца – младшего брата о. Романа Циба, еще язычника). Испытанным детям раздал крестики, ибо все кресты свои порастеряли; хотел было дать образки, но попросили крестиков. – Обед, которым весьма мало воспользовался, ибо поел в Иосиока, при перемене ямщиков. Посетили потом двоих сицудзи – Исайю Нагасава и Иоанна Идзуми, самых главных радетелей о Церкви; первый довольно богатый человек. Но образ в доме маленький, без лампадки, и стоит над дверью в другую комнату; советовал в России заказать семейный. У Идзуми образок совсем крошечный. Вообще, еще не умеют обращаться с образами, а священник нисколько не заботится учить. Вот для этого, между прочим, нужен русский благочинный, он и заведет настоящие церковные порядки. Даже у Давида Конно образ не на месте держится и в плохой рамке. – При въезде в Фурукава зашли к живущим вместе на квартире женам Елисея Кадо и Ноя Иокояма; у обеих по ребенку. Дальше были у жандармского офицера Кадо и молодой жены Катерины, воспитанницы женской школы в Коодзимаци; в Церкви почему–то офицер не бывает, жена ходит.