Текст книги "Факел (СИ)"

Автор книги: Ник Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Восстанавливать справедливость Леон решил единственным доступным ему способом: раз он не может заставить отца быть справедливым по отношению к «хорошему» Леону, то решил заставить отца быть справедливым к «плохому» Леону. У него это получилось, и справедливость в глазах Леона восторжествовала, а что при этом происходило вокруг и кто что об этом думал – лишь мелочи, недостойные его внимания.

Сегодня Леон был уверен, что даже отец не удержится, чтобы не поднять на него руку.

«Точно будет орать, унижать, а то и действительно ноги переломает и запрет дома, как калеку», – думал Леон, идя по центральной площади Крепости к Башне Графа.

Правда, сейчас ему уже было всё равно на то, что сделает с ним отец. Ему надо было просто продержаться первую часть разговора о том, где он пропадал, чтобы всё же перейти ко второй – делу Эрика.

За две недели у Леона было достаточно времени, чтобы тщательно подготовился к этой встрече, и теперь он был уверен, что уж точно справится со всем, что бы ни «вылил» отец ему на голову. Ведь сейчас помощь отца была нужна не ему, а Эрику – человеку, которого он уважал и который уважал Леона в ответ. В мире Леона было только два таких человека – Киран и Эрик, и ради того, чтобы сохранить это взаимное уважение, он был готов на всё. Тем более сейчас Эрику действительно была нужна помощь, а помочь мог только он.

Страже на входе в Крепость Леон приказал передать графу Мэйнеру, что пришёл его сын с ним поговорить. Вскоре он получил ответ, что граф его ждёт в своём кабинете в Башне Графа, и Леона под конвоем повели туда.

«Ничего не поменялось, – равнодушно думал Леон, свободно идя по Крепости в сопровождении двух стражников. – У себя дома, как в тюрьме».

Перед дверью в кабинет отца Леон остановился, мысленно выдохнул, подготавливаясь к предстоящему «разносу», и постучал.

– Входи, – послышался спокойный голос отца из-за двери.

Леон невозмутимо открыл дверь, готовый ко всему на свете, но тут же потерял всё самообладание и с презрением сказал:

– Отец, ты жалок.

Перед ним сидел «забитый» сутулый и поседевший «старик» и меланхолично смотрел в какие-то бумаги в своих руках. На Леона он даже не взглянул.

Леон ошарашено замер в двух шагах от двери, не понимая, куда делся тот вспыльчивый и самоуверенный сорокалетний мужчина, который ещё недавно грозился переломать ему ноги.

Леон не мог увидеть в этом потухшем человек отца, как ни старался.

«Может, моего отца подменили?» – его сознание предложило спасительную мысль.

– Мне это не нравится, – всё так же с презрение продолжал Леон.

– Так уходи, – безэмоционально ответил отец.

«Что значит „уходи“⁈ – не понял Леон. – Как это „уходи“? Куда я пойду?»

– Кто тебя сломал? – резко спросил Леон уже без презрения в голосе.

– Ха! – горько усмехнулся отец.

– Пещера? – уже спокойно спросил Леон, ему даже стало немного интересно.

– Мы из неё вышли без потерь, – равнодушно ответил отец.

– Ты не смог вывезти аметисты? – с сомнением в голосе спросил Леон.

«Это бы лишило его целого состояния!»

– Вывез… – голос отца дрогнул.

– Но? – всё не понимал Леон.

На этот раз отец поднял на него горький насмешливый взгляд:

– А ты сам подумай, сынок.

«Сынок⁈ – опешил Леон, не веря своим ушам. – Он впервые за столько лет назвал меня „сынок“⁈ Не сволочь⁈ Не урод⁈ Не отребье⁈ А сынок⁈»

Леон не знал, что и ответить… Но тут откуда-то из глубин сознания всплыла зеленая с серебром эмблема «Пирс 18» – места, где закончился его первый побег от отца в Марингерде.

– Графиня Дэйне́ра… – осознал Леон, кто мог сломать его отца, и у него внутри всё сжалось.

Он вспомнил слухи о кровожадности графини, которая на своей территории не прощала ничего. Доставалось всем: и своим, и чужим. Даже за косой взгляд в её сторону она могла лично хладнокровно убить человека на месте.

Леон провёл в Марингерде не так уж и много времени, но даже до него успели дойти слухи о том, как графиня без разбора нападала на корабли, входящие в порт или уже стоящие у пристани. Она и её команда могли отобрать весь груз и лишить жизни часть или всю команду. Могли оставить груз хозяевам, вырезать полкоманды, уйти и как ни в чём ни бывало спокойно продолжать дипломатическое сотрудничество после этого.

«Насколько же я тогда накосячил⁈» – с ужасом подумал Леон, вспомнив, что ему говорил Гаррет про «Пирс 18» – что это начало военной части порта графини.

Теперь он видел своими глазами, что может случиться, если один граф отправит своих вооруженных людей на закрытую военную территорию другого графа, пусть и в погоне за сыном.

– Догадливый, – криво усмехнулся отец и вернулся к разглядыванию документов.

«Видимо, его тогда спасло то, что он граф, а графиня Дэйнера не собиралась идти войной на Весталию…» – облегчённо подумал Леон, а вслух грубо спросил:

– Она что, тебя пешком домой отправила?

Отец вздрогнул, но спокойно ответил:

– Что-то сродни этому.

Леон быстро подошёл к столу отца.

– Я смотрю, у тебя было время подумать, – зло усмехнулся Леон, скрывая свою растерянность.

– Я смотрю, ты повзрослел, – всё так же не глядя на Леона, усмехнулся отец. – Уже хамишь мне прямо в лицо.

Леон перегнулся через стол и схватил отца за отворот жилета:

– Ты мне таким не нравишься, отец! – Леон перешёл на крик.

Мир Леона рушился у него прямо на глазах. Каким бы ни был его отец – он был для него прочным фундаментом, его главной опорой в жизни – тем, кто позволял Леону твёрдо стоять на ногах, кем-то абсолютно несокрушимым.

В воображении Леона его отец всегда стоял на высокой неприступной стене, об которую надо расшибить лоб, чтобы тебя услышали наверху. Леон не мог принять того, что кто-то может скинуть его отца оттуда вниз.

«Как я могу тебя таким бояться? – мысленно спрашивал Леон, глядя отцу в глаза. – Как я могу тебя таким уважать? Я хочу уважать тебя! Я хочу быть полезным тебе! Вернись!!!»

– Отвали, – попытался высвободиться отец, но не смог – Леон крепко его держал.

Леон схватил отца второй рукой за второй отворот жилета и потянул его на себя. У него это с лёгкостью получилось – отец встал.

«Это всегда было так легко?» – удивился Леон, думая, что не сдвинет отца с места.

Отец схватил его за обе руки и попытался высвободиться, но у него снова ничего не вышло – Леон его крепко держал.

«Он всегда был таким слабым⁈» – всё не понимал Леон, не осознавая, что путешествие добавило ему немало физической силы.

Леон не мог смириться, что его самая главная опора в жизни ушла из-под ног. Он начинал куда-то безвозвратно проваливаться там, в глубине Души, и не представлял, как это исправить. Как перестать падать в бездну…

– Отец! – Леон упёрся головой в грудь отца и разрыдался. – Я всё исправлю!

Отец молчал. Не двигался.

Леон поднял голову и посмотрел отцу в глаза и прокричал ему прямо в лицо:

– Слышишь⁈ Я всё исправлю!!!

Отец спокойно и пристально на него посмотрел. Леону даже показалось, что в его глазах опять вспыхнула жизнь… На миг… И потухла.

«Может, не показалось?» – с надеждой подумал Леон.

Отец сильно толкнул его в грудь рукой, отпихивая от себя и возмущённо крикнул:

– Да отпусти ты меня! Чёрт побери!

«Знакомые нотки!» – мысленно улыбнулся Леон и отпустил.

– Выйди и успокойся! – грозно скомандовал отец. – А то разорался тут.

Леон развернулся и пошёл к двери. За дверью рукавом вытер слёзы и… Он не смог сдержать свою улыбку. Впервые в жизни он не мог сдержать свою улыбку.

– Заходи! – послышался приказ отца из-за двери.

Леон зашёл и остался стоять в паре шагов от двери.

– И перестань скалиться! – возмутился отец.

– Не могу, отец, – продолжая улыбаться, ответил Леон.

Леон не переставал улыбаться, ведь его мир снова начал обретать опору.

– Ладно, хрен с тобой! Рассказывай, зачем явился.

Отец уже сидел прямо и властно в своем кресле – перед Леоном снова выросла неприступная «стена».

«Он вернулся! – обрадовался Леон. – Мой отец вернулся!»

Мир Леона окончательно обрёл опору. Леон перестал проваливаться в бездну, мысленно выдохнул и перестал улыбаться.

«Настало время заняться делом Эрика», – решил Леон и спокойно сказал:

– Мне нужно рекомендательное письмо к графу Неррону на моё имя и имя Эрика Винсе́на.

– В гвардейцы графа Неррона решил податься? – усмехнулся отец.

– Нет, – твёрдо ответил Леон. – Нам надо с ним поговорить о Душе Древа Мира и аметистах.

Впервые в жизни Леон увидел, как его отец неподдельно удивился.

– С этого момента давай поподробнее, – заинтересованно сказал отец, указывая Леону на второе кресло у его стола.

Леон сел в кресло и всё не мог понять: он больше рад тому, что отец впервые в жизни заговорил с ним на равных, или тому, что его отец «вернулся»?

«Мне так нравиться однозначно больше!» – снова заулыбался Леон.

– Перестань лыбиться! – возмутился отец.

Леон перестал улыбаться и рассказал отцу всё, что просил его рассказать Эрик.

Граф Фри́дрих Мэ́йнер

Песня Души по желанию сына: Machinae Supremacy – Stand

Часть 5

Глава 16. Соскучилась

Марена

С тех пор, как Марена вернулась в Яренку, прошла неделя.

Марка сразу взял в оборот Яромир, а Настя… В общем, не упускала возможности построить глазки новому гостю.

Про Марену все забыли, даже в дозор не отправляли, а Орэна всё нигде не было видно.

Марена чувствовала себя как в сказке. В смысле, сидела весь день у окна и ждала суженого… Ладно, не весь день. Готовку, уборку и тренировки никто не отменял, но и отвлечься, чтобы не скучать, это особо не помогало.

Сидела Марена у окна, сидела, а суженого всё-таки проглядела – уснула.

Проснулась она в морозных объятья – на лавке рядом с ней сидел Орэн в меховой куртке, припорошенной снегом, и нежно её обнимал.

– Соскучилась? – весело спросил он.

Но кто ж в таком признается?

– Неа. Было чем заняться, – гордо ответила Марена.

– В смысле, за мужиками бегать? – решил пошутить Орэн.

Марена едва заметно напряглась. Орэн это почувствовал.

– Ни за кем я не бегала!

– Ну да, как же, – не унимался Орэн. – Уже по всей Яренке слухи ходят, что как только Марена выйдет за порог, так обязательно красавчиков обратно приводит.

То, что он дошутился, Орэн понял в следующее же мгновение – Марена разрыдалась. По-настоящему. Со всхлипыванием, ручьями слёз, дрожащими губами и маленькими женскими кулачками, колотящими его в грудь и отпихивающимися от него.

Пока он пытался понять, куда делась сильная (которая может проткнуть копьём), холодная (которая может обжечь взглядом) и отважная (которая может безнаказанно орать на графа Неррона) Марена, он всё пытался её покрепче обнять, чтобы она успокоилась. Но ничего не помогало. Эти слабые ручки отталкивали его дальше, чем ножи и копья…

– Прости, – тихо сказал он. – Прости.

– Глупый ты! – всё заливалась слезами Марена. – Я его жду… Скучаю… А он… – и опять слёзы ручьём… Но кулачки его уже не отталкивали, и ему удалось прижать голову Марены к своей груди.

Всхлипывания продолжались…

Орэн не понимал, что с этим ещё можно сделать, но, видимо, недели тренировок с Мирославом взяли верх, и он решил, что иногда проще дать девушкам выплакаться. Так они и просидели на лавке, пока всхлипывания не закончились.

– Марен, слышишь, – тихо шепнул Орэн, – а у меня теперь есть имя. Наше имя. Знаешь какое?

– Мирияр?

– Мирияр и Марена из Рода Дэльве́на. Нравится?

– Нравится.

– Может, ты теперь начнешь меня называть по имени?

Марена аж подскочила от неожиданности и удивлённо на него уставилась.

– А что я раньше не называла?

– Не-а, – усмехнулся Орэн. – Не знаю, как у тебя это получалось, но по имени ты ко мне ещё ни разу не обратилась.

– Так уж ни разу? – хитро прищурилась Марена. – Мирияр.

Мирия́р из Рода Дэльве́на

Песня Души: Neuromonakh Feofan – Тропа

Часть 5

Глава 17. Подтверди

В Яренке нас встретили вполне дружелюбно, как для закрытого сообщества.

Никто меня не связывал, не пытал, в тюрьму не сажал и вещи не отбирал. Даже Факел не попросили отдать с порога.

Сказали лишь: «Отдыхай, гость, после долгой дороги. Настанет время – поговорим». Когда это время «настанет», они не уточнили.

Поселили меня в отдельном доме. Одного. По утрам и вечерам приходил Мирослав, спрашивал, не надобно ли мне чего, готовил ужин. Мы ели молча. Он уходил.

Бродить по Яренке мне не хотелось, но всё же я пару раз вышел прогуляться. Сам. В остальное время отсыпался и пытался ни о чём не думать.

Через неделю «время», по-видимому, «настало» – утром ко мне вместо Мирослава пришёл Старейшина Яромир и попросил проследовать за ним. С Факелом.

– Подтверди, что ты можешь управлять Факелом, – приказал он, когда мы зашли в другой дом, похожий на тот, где я жил, и расселись друг напротив друга за столом.

Ну, как приказал? В его холодном спокойствии не было ни одной командной нотки, но такие люди обычно не просят.

«Подтверди, что мы можем управлять – тобой», – я мысленно горько усмехнулся, но виду не подал.

Яромир ждал. Я пытался вспомнить, что об этом писала бабушка. В печи потрескивали дрова.

Я достал Факел из поясной сумки и… Зажёг:

Ты гори ясно,

Пусть и напрасно,

Пламенем красным,

Но неопасным.

Факел вспыхнул, как самый обычный факел.

Подтвердил. Потушил.

Яромир попросил отдать ему Факел.

Отдал.

Ушёл.

Часть 5

Глава 18. Семя

Я уснул, и мне приснилась моя старая Дремирская знакомая – та, сидящая на стене в Серте и весело смеющаяся.

Во сне она сидела на краю моей кровати и тормошила меня за плечо, чтобы я проснулся. Я «проснулся» во сне от того, что кто-то настойчиво тормошит меня за плечо, а когда открыл глаза, то увидел, что это она.

Девушка с длинными белыми косами загадочно на меня смотрела и улыбалась. Не говоря ни слова, она взяла меня за руку и, вставая с кровати, потянула за собой. Я встал, надел ботинки, и мы пошли к выходу из комнаты. Спал я здесь в штанах и свитере, поэтому вполне мог позволить себе гулять так где угодно.

За входной дверью оказалась не улица, а узкий и темный подземный туннель, облицованный камнем. Мы долго блуждали по нему, пока не вышли в небольшой зал с высоким сводом, с четырьмя дверями по окружности и ещё тремя входами в туннели.

Девушка потянула меня к одной из дверей, а у самой двери приложила палец к губам.

Я кивнул, мол, понял: надо молчать.

Мы прошли – в прямом смысле – сквозь двери и оказались в небольшой комнате.

Вокруг какого-то камня, похожего на алтарь, стояли трое старцев и тихо беседовали. Среди них я узнал только Старейшину Яромира.

Моя проводница потянула меня за руку к одной из стен и указала на лавку.

Я сел.

Она ещё раз приложила палец к губам и исчезла.

До меня донеслись разговоры старцев – пришлось подслушивать, раз пришёл.

– … правы, – говорил Яромир. – Древо Мира ещё живо после падения. Пусть от него только пень и остался с корнями.

– Уверен, что корни живы? – спросил второй старец. Он был постарше, но борода была короче, чем у Яромира

Я сидел, скучал и думал, что сюда бы надо бы вместо меня Эрика привести. Он бы оценил по достоинству всё эти тайные советы и загадочные явления. А тем временем Яромир отвечал:

– А как ещё объяснить то, что как только они начали кромсать Корни Древа и доставать Застывшую Кровь…

«Аметисты, что ли?» – подумал я.

– … не только мы стали видеть Душу Древа? – закончил свою мысль Яромир.

– Думаешь, рассказ одного человека – это доказательство? – спросил короткобородый.

– Доказательства мы найдем потом, если понадобится, – ответил третий старец с длинной бородой. – Продолжай, Яромир.

Я вдруг почувствовал себя трёхлетним мальчиком, который играет в игрушки на ковре в гостиной, пока вся комната наполнена взрослыми, обсуждающими свои взрослые дела на малопонятном мне языке.

«Зачем я здесь?»

– На основании того, что мы наблюдали последние пять лет, – продолжал Яромир. – Смею предположить, что Душа Древа начала сворачиваться в своеобразный клубок, стягивая к своему центру все разбросанные по миру частицы своей Души из Пепла.

– Зачем это Древу? – спросил короткобородый.

– Наши Жрецы предполагают, – ответил длиннобородый. – Что Душа Древа готовится принять новое Семя.

– Значит, нам надо ожидать Птицу в ближайшее время? – вслух задумался короткобородый. – Сколько у нас предположительно времени до её прилёта?

– Птицы всегда прилетают по весне, – ответил длиннобородый. – Думаю, у нас есть время до середины этой весны или до следующей.

«То есть минимум месяца три с половиной», – посчитал я.

Впервые за всю беседу мне стало интересно, чем нам всем грозит прилёт какой-то там «птицы», но старцы переключились на другую тему – на меня.

– Вам удалось испытать Факел? – спросил короткобородый.

– Да, – ответил Яромир. – Факел исправен. Мы нашли двух человек, способных с ним обращаться…

«Двух⁈» – офигел я.

– Это Марк Эренский, – продолжал Яромир, – который принёс Факел, и Мирияр из Рода Дэльвена, который вчера прошёл Обряд Имянаречения.

«Нахрен я вам сдался, если у вас есть свой человек⁈» – начал злиться я.

Яромир будто читал мои мысли и ответил на мой вопрос:

– Марк уже может управлять Факелом, Мирияру ещё надо пройти обучение.

Я хотел громко вздохнуть, но обещал молчать.

– Какова вероятность, что Факел нам поможет отвратить надвигающуюся катастрофу? – снова спросил короткобородый.

Похоже, он у них за главного, а я думал, что тот – с длинной бородой.

– Нам нужно собрать больше данных, – ответил длиннобородый.

– Следующие шаги? – не отставал короткобородый.

– Мы планируем встретиться с графом Нерроном для обмена знаниями с Левым Берегом, – ответил Яромир. – Мирияр продолжит своё обучение. Завтра на Военном Совете мы сообщим молодёжи о надвигающейся беде и попросим Марка посодействовать нам в обращении с Факелом.

«Ага, „попросим“! – мысленно возмущался я. – Сказал бы сразу: припахаем! Будто я могу отказаться…»

Я хотел встать и уйти, но не смог – намертво прилип к скамье.

А вот старцы себе спокойно разошлись. Я всё сидел и смотрел на алтарь, или что это у них это было, и гадал: «Я что? Навеки тут остался?»

С этой мыслью я и проснулся.

Часть 5

Глава 19. Расслабился

Киран

Киран проснулся в тёплых и нежных объятьях графини Элеоноры Дэйнеры.

Не то, чтобы он понял это сразу, но точно до того, как взглянул на неё при свете дня. Всё оказалось достаточно просто: вид из окна на хрустальный купол оранжереи усадьбы Дэйнер недвусмысленно намекал на то, чья это усадьба. А как бы он сюда ещё попал, если бы не по воле самой хозяйки? Последнее, что мог себе представить Киран – это что грозная и хладнокровная графиня разрешает незнакомцам водить девок к ней домой.

Киран взглянул на обворожительную девушку рядом: длинные каштановые волосы, рассыпанные по подушке, утонченное лицо, стройная миниатюрная фигура… и понял, что не ошибся. Потом он попытался вспомнить, как она вчера представилась.

«Элеонора, что ли? Но мало ли Элеонор на свете…»

Теплота девичьих объятий не особо способствовала утренним размышлениям… Но прежде чем графиня проснётся, Кирану надо было понять, во что он вляпался и как из этого выпутываться. А чтобы это понять, надо было вспомнить, как он здесь очутился. Вот это оказалось уже не так-то просто – вспоминать ему пришлось издалека, начав с того, как он очутился в Марингерде…

После своего побега из Мирты Киран решил рвануть к морю, но не ради видов – в ту сторону был самый ближайший нормальный город в округе, который ещё и находился в соседней стране, а значит, подальше и от Марка, и от графа Неррона.

В голове Кирана весь мир шёл лесом, полем и всеми другими направлениями. Он шёл – к морю! Точнее – в порт! После всех этих лугов, полей, лесов и пещер он мечтал наконец-то окунутся в городскую жизнь со всеми её развлечениями, тавернами и прочими прелестями.

О том, как одна из этих «прелестей» подсела к нему за столик вчера вечером, он помнил смутно, по крайней мере, лицо не запомнил. Не то, чтобы он был сильно пьян, скорее слишком расслабился, чтобы на чём-либо концентрироваться. Это уже была его пятая таверна за вечер, где он отдыхал от всего этого бесконечного «детского сада», что свалился ему на голову.

«Стоп! Лучше о приятном», – подумал Киран и вернул мысли в нужное русло.

Пока что ему удалось вспомнить только то, что «прелести» он вчера оценил сразу, несмотря на самые что ни есть обычные одежды её хозяйки – расстегнутую меховую жилетку, обтягивающие рубашку и штаны и высокие сапоги.

Рубашка с глубоким вырезом намекала на то, что всё при ней, а короткий меч на поясе – что не для всех.

Остановить Кирана мечом было обычно сложно не только девушкам, но и особям противоположного пола, и он, не задумываясь, предложил новой знакомой посмотреть на незабываемые огни ночного города.

Девушка согласилась, и их совместное путешествие началось. И огни они посмотрели, и до моря дошли, и даже зачем-то залезли на рею какого-то корабля на «Пирсе 18»… Тогда у Кирана эта мелькнувшая надпись лишь вызвала смутные сомнения о последствиях такого поступка, но его спутница хотела быть «ближе к звёздам», и пришлось догонять. Держалась она на ногах не очень, и Киран решил, что всё же проще помочь ей к тем «звёздам» забраться, чем ловить внизу…

Сейчас же Киран вспомнил, кому принадлежит корабль на «Пирсе 18» – известной своей кровожадностью и жестокостью графине Дэйнере, и это лишь подтвердило его первоначальное умозаключение.

«Ведь на корабль мы попали, не встретив никого на своём пути, и покинули его без проблем…»

Девушка томно шевельнулась.

«Проснулась», – кратко улыбнувшись, подумал Киран и нежно погладил её по обнаженной спине.

Она слегка приподнялась на руках, удобно облокотившись о его грудь, посмотрела ему в глаза и загадочно улыбаясь.

Улыбку эту Кирану разгадать всё не удавалось, зато он понял, что впервые увидел её глаза.

«Красивые карие глаза», – подумал Киран и мысленно улыбнулся.

– Ты хоть помнишь, как меня зовут? – с интересом в голосе спросила девушка и слегка наклонила голову набок, продолжая так же загадочно улыбаться.

– Элеонора, – уверенно ответил Киран, а сам с облегчением подумал, что вовремя успел вспомнить.

– Х-м-м, – задумчиво протянула Элеонора. – А что ты ещё помнишь?

– Мы гуляли у моря и смотрели на звёзды, – невозмутимо ответил Киран.

– А ты романтик, оказывается, – лёгкая улыбка графини Дейнеры стала немного шире.

– Кто бы говорил, – Киран нежно погладил её по лицу.

– Не страшно быть в объятьях графини Дэйнеры? – Элеонора продолжала улыбаться, но её взгляд сделался надменным и холодным – таким, каким она всегда встречала Кирана, когда он приходил с поручением от графа Неррона.

– Нет, – равнодушно ответил Киран, уже поглаживая её по шее

– А ты смелый, – усмехнулась она.

– Честный, – улыбнулся Киран и решил, что наконец-то можно перестать думать…

Графиня Элеоно́ра Дэйне́ра

Песня Души: Two Steps From Hell – Blackheart

Часть 5

Глава 20. Перезагрузка

Когда я вошёл в зал для Военного Совета, на который меня пригласил Старейшина Яромир, там уже было несколько десятков человек.

«Я вроде даже не опаздывал и пришёл пораньше? Ладно».

В подтверждение моих мыслей за мной стали подтягиваться новые люди.

Я поискал глазами Яромира – он оказался у противоположной от входа стены и о чём-то общался с короткобородым старцем из моего сна. Третьего я не заметил.

Минуя лавки, расставленные полукругом в несколько рядов, я направился к Яромиру и остановился на почтительном расстоянии, чтобы не мешать их беседе.

Яромир меня заметил, поздоровался и указал на ближайшую к нему лавку в первом ряду.

Я пошёл садиться.

«Видимо, Совет обещал быть долгим, раз они лавки притащили. Насколько я знаю, они Советы любят проводить стоя, чтобы долго не разглагольствовать. Ладно».

Уселся.

Пришли ещё двое – Марена и какой-то воин.

Я поздоровался. Марена ответила улыбкой. Воин – странным оценивающим взглядом.

«Но хоть поздоровался в ответ. Ладно».

Они сели справа от меня.

Краем глаза я видел, что передние лавки понемногу заполнялись, а когда услышал скрип запираемой двери, то понял, что все собрались.

«Как в клетке».

Яромир начал рассказывать о том, что «нам всем грозит большая опасность», что об этом они узнали от «замечательных» следопыта и воина. Он их всем представил. Следопытом оказалась Марена, воином – Мирияр.

«Это он меня на достойность обладания Факелом оценивал, что ли? Ладно».

Следом представили «замечательного» меня. Пришлось вставать и обернуться ко всем с легким поклоном.

«Да мне не сложно, в принципе. Когда ещё „замечательным“ назовут?»

Потом Яромир начал вещать о том, что «всё пропало», что нам грозит Великий Пи… В смысле Великая Перезагрузка с неизвестным им исходом.

Исход мне показался вполне однозначным, а вот причины немного разнились. Или мы все, – ну ладно, только маги – умрем от магического истощения, от того, что Душа Древа Мира схлопнется и высосет из нас всю магическую энергию…

«Да ладно, я не умер же? Научите всех барьеры ставить».

… или прилетит Птица и уронит нам на голову новое Семя Древа Мира. А вот что именно произойдет, когда новое деревце станет прорастать, они и сами толком не знают. Но уверены, что будет Великий… В общем, Перезагрузка.

Дело медленно приближалось к тому, зачем им всё-таки понадобился Факел.

«Может росточек сжечь?» – подумал и чуть не заржал в голос, но сдержался и стал слушать внимательнее, ведь это теперь касалось непосредственно меня.

Яромир коротко объяснил присутствующим, что Факел – это такая магическая хрень, которая может силой мысли менять мир, но тут же оговорился, что нужной «мысли», чтобы остановить… Перезагрузку… Они ещё не придумали, а поэтому…

– Я бы хотел заручиться Вашей поддержкой, Марк, – обратился он ко мне. – В настоящие время вы единственный, кто умеет обращаться с Факелом. Ваша помощь нам необходима.

«Припахали… Да хрен с вами!»

Я тяжело вздохнул и услышал, как в зале стало особенно тихо.

– Никогда бы не подумал, что мне придётся спасать мир, – сказал я.

Мой голос звучал вяло и устало, под стать моему вздоху, а когда я поднял глаза на Яромира, чтобы посмотреть на его реакцию, то нашёл в его взгляде лишь колючий холод, граничащий с брезгливостью.

– Мир никогда не просил и не попросит, чтобы его спасали, – ответил он. – Ты можешь спасти только себя. И не позорь имя своего Ордена.

– Какого Ордена? – слова вылетели сами собой, не успел я даже подумать, как мне отнестись к сказанному.

– Назови своё полное имя, – вместо ответа властно скомандовал Яромир.

Я молчал и начинал злиться по-настоящему. Что я не люблю ещё больше, так это когда мной командуют без права на это!

«Я ваш гость!» – мысленно заорал я на него.

Сидеть вразвалочку мне тут же расхотелось, и я принял вызов – выпрямился на скамье под стать Яромиру и ответил ему таким же холодным взглядом, но без ноток брезгливости и презрения к собеседнику – я всё ещё пытался его уважать, и потому спокойно ответил:

– Марк Эренский.

Яромир молчал.

Я мысленно скривился – всю жизнь терпеть не мог звучание своего полного имени, но всё-таки решил играть до конца.

– Марконий Эренский, – сказал я, не моргнув глазом.

– Не Марконий, а… – дальше Яромир произносил слова чётко, чеканя каждый слог: – Марк О’Ний – сын Рэда (перед глазами всплыло: Радимира) О’Ния, внук Гор (Горисвета) О’Ния и Элен (Велимиры) О’Нии, потомственный член Ордена Ниев.

На слове «сын» у меня внутри всё сжалось, будто кто-то сдавил моё сердце и вот-вот выдернет его из груди – я впервые в жизни услышал, как кто-то назвал меня сыном – по праву рождения.

На слове «Рэд» – я впервые узнал имя моего отца. Теперь вторая невидимая рука сжала моё горло, и я перестал дышать.

На слове «Гор» я понял, что у меня есть дед. Настоящий. Грозный Дед. Член Великого Ордена!

На слове «Элен» я понял, что всё это правда.

И кто-то мне подсказывал, что моя Родовая Ветвь не была обломана на имени моей бабушки… Ведь даже мой отец носил Дремирское имя.

Не знаю, что видел Яромир в моих глазах, когда это произносил, но я смотрел на него не мигая. Когда он умолк, я понял, что «О’Ний» – самая важная часть моего имени.

Я всё ещё не мог ни вдохнуть, ни пошевелиться. Я чувствовал, как от сильного напряжения всё тело начинала пробирать мелкая незаметная дрожь. Я ничего не видел перед собой и понял, что ещё мгновение, и меня затрясет по-настоящему, а из глаз потекут предательские слёзы. Не помню, когда я плакал последний раз. Наверное, в детстве? Надо успокоиться.

Я медленно опустил голову и оперся лбом на сомкнутые в замок руки.

Не знаю, сколько я так просидел. Наверное, до тех пор, пока вновь смог дышать и был уверен, что уж точно не разрыдаюсь, если кто-то при мне случайно произнесёт слово «сын».

Не знаю, что происходило вокруг, пока я так сидел, но когда я выпрямился и посмотрел на Яромира своим странным и потерянным взглядом, он смотрел на меня с такой теплотой и заботой, будто я пришёл домой.

Кто бы мог подумать, что Факел зажжет Искру в моей Душе.

Марк О’Ний Э́ренский

Песня Души: Neuromonakh Feofan – Древнерусская душа

Эпилог

Пятьдесят лет назад

Эленка стояла на балконе второго этажа и вглядывалась в звёздное небо.

«Никогда бы не подумала, что Альберт всё-таки заполучит себе Летающую Крепость, – думала она. – Не каждому графу это под силу, а в таком молодом возрасте так тем более: в двадцать пять лет всего! И не в наследство, а всё сам – из бедного дворянского Рода в обладатели Крепости… И это за пять лет. Интересно, где его носило все эти годы, что мы не виделись?»

Звёзды сияли от края горизонта до края. Летающая Крепость парила в безоблачном небе, а где-то там, далеко внизу, простирались бескрайние степи и дремучие леса.

С балкона гостевой усадьбы на краю центральной площади Крепости ничего, кроме неба над головой, видно не было. Не зная, где находишься, можно было легко увериться в том, что ты на земле, в обычном, «земном» городе. Но Эленка знала, что они сейчас парят в небесах, и у неё создавалось впечатление, что она путешествует на неведомом корабле среди звёзд.

За каждое путешествие есть своя цена, и Эленке ещё предстояло выяснить, в чём же она заключается на этот раз.

На такой высоте всегда есть ветра: иногда тёплые, иногда холодные, иногда сильные, иногда слабые… Вот и сейчас тёплый вечерний ветер постепенно сменялся холодным ночным и нарастал с каждой минутой.

Эленка попробовала поплотнее завернуться в шерстяной плед, но это не помогло – ветер пробирал до костей. Пришлось попрощаться со звёздами и вернуться в комнату.

Давно пора было отправиться спать, ведь завтра рано вставать – Альберт пригласил её встречать рассвет на крыше самой высокой башни Крепости.

Романтикой здесь и не пахло. Каждый раз, когда Эленка возвращалась мыслями к предстоящей встрече, маленький огонёк тревоги разгорался в её душе всё ярче и ярче – огонёк необъяснимой тревоги. Предчувствие? Может и предчувствие… Предчувствие огромной беды.